Военное искусство вооруженной организации феодалов Западной Европы X — XIII вв.

⇐ ПредыдущаяСтр 108 из 295Следующая ⇒

Вооруженная организация феодалов Западной Европы. При всем своем внешнем блеске и кажущемся могуществе государство франков было очень непрочным, так как в стране уже завершался процесс складывания феодальных отношений. Карл Мартелл стремился крепче привязать к трону своих магнатов, что в конечном итоге привело к перевороту в аграрных отношениях и к крушению королевской власти. «Этот переворот, — писал Энгельс, — в основе своей покоится на двух новых установлениях. Во-первых, для того чтобы прочнее привязать магнатов государства к короне, им, как правило, коронных земель больше не дарили, а предоставляли в пожизненное пользование в качестве «бенефиция» на определенных условиях, под страхом отнятия бенефиция за несоблюдение условий. Так магнаты сами становились поселенцами короны. И, во-вторых, для того чтобы обеспечить набор свободных поселенцев крупных магнатов для военной службы, этим магнатам была передана часть административных прав областного графа над свободными поселенцами в их владениях, и они были назначены «сеньерами» над этими последними»{110}.

Бенефиций (земельный участок) жаловался пожизненно на определенных условиях, главным из которых являлась военная служба. В течение IX — X вв. бенефиций превратился в феод (наследственное владение), за пользование которым получивший его становился вассалом сеньора. Вассалами называли свободных людей, которые вступали в частную зависимость от сеньора. Большей частью вассалы являлись дружинниками сеньора. Они были обязаны по его вызову идти на войну, по его требованию организовывать оборону и держать определенный гарнизон в том или ином замке. Все это имело своим следствием закрепощение крестьянства. «Военная служба... для Карла Великого была главным средством ускорить превращение свободных немецких крестьян в феодально-зависимых и крепостных»{111}.

В 877 г. Карл Лысый (внук Карла Великого) предписывал, чтобы «каждый свободный человек в нашем королевстве признал над собой сеньора, кого хочет, в нашем лице или в лице наших вассалов». Зарождалась феодальная иерархическая лестница, которая являлась политической организацией феодалов для эксплуатации крепостного крестьянства. Вассал находился в зависимости от сеньора и в то же время мог сам являться сеньором в отношении менее крупного, зависящего от него вассала и т. д. [165]

Бенефиций и вассальные отношения совершили переворот в отношениях землевладения. «Переворот замечателен тем, — писал Энгельс, — что, будучи применен как способ объединить государство, навсегда привязать магнатов к трону и усилить таким путем королевскую власть, он, в конце концов, совершенно обессилил корону, содействовал независимости магнатов и привел к распаду государства»{112}.

Вассал признавал свою зависимость от сеньора и приносил ему присягу. Крупный вассал, в свою очередь подчинялся еще более крупному сеньору. Каждый вассал в то же время стремился стать на своей земле независимым. Произошла децентрализация политической власти. «Господствующим классом, — писал Энгельс, — который постепенно складывался здесь с ростом имущественного неравенства, мог быть лишь класс крупных землевладельцев, формой его политического господства — аристократический строй»{113}.

Свободные крестьяне-землевладельцы к началу IX в. были так разорены и истощены, что лишь 1/5 их часть могла выступить в поход. Разоренные войнами и грабежами, крестьяне Галлии, а затем франкские крестьяне должны были прибегать к покровительству народившейся знати или церкви. Они передавали право собственности на свой земельный участок какому-либо магнату, постепенно теряя и личную свободу. Через несколько поколений они превратились в крепостных. Из бенефиций и из отдачи крестьян под покровительство (коммендация) развился феодализм. Одновременно выросли феодальные замки и укрепленные монастыри. Они защищали дворян, духовенство и их богатства прежде всего от своих крепостных крестьян, а также от покушений со стороны таких же дворян соседей — любителей легкой наживы.

Строй общины (марки) на протяжении столетий служил формой, в которой осуществлялась свобода племен. Затем этот строй стал основой тысячелетнего народного рабства. «Таким образом, — писал Энгельс, — народ растворился в союзе мелких сельских общин, между которыми не существовало никакой — или почти никакой — экономической связи, так как каждая марка сама удовлетворяла свои нужды, сама производила необходимое, тем более что продукты отдельных близлежащих марок были почти в точности одни и те же. Обмен между ними был поэтому почти невозможен»{114}. Следствием этого было господство натурального хозяйства. Земледелие и скотоводство были главнейшими занятиями в эту эпоху. Промышленность и торговля пришли в упадок. Деревня стала господствовать над городом. [166]

В X — XI вв. в Западной Европе окончательно сложился феодальный способ производства, необходимыми условиями и важнейшими признаками которого являлись мелкое производство непосредственных производителей при господстве крупной собственности на землю, низкая техника производства, слабое общественное разделение труда, господство натурального хозяйства, прямая связь непосредственных производителей со средствами производства, в частности, крестьян с их земельными наделами, уплата крестьянами феодальной ренты в результате внеэкономического принуждения со стороны сеньора.

Этот переворот в общественных и политических отношениях определил изменение характера вооруженных сил. «Старый военный строй нельзя было дольше сохранять. Вооружить и содержать войско на государственный счет было совершенно невозможно в ту эпоху натурального хозяйства, почти не знавшего ни торговли, ни денег»{115}. Теперь военное дело полностью сосредоточилось в руках феодалов и их дружин. Укрепленный замок стал опорой власти феодалов над окрестным населением. Вместо созываемого королем ополчения свободных франкских крестьян появилось войско, составленное из служилых людей народившейся знати. Первым следствием этого было резкое сокращение численности войска.

На — поле боя теперь вместо десятков тысяч обычно сражались тысячи бойцов, а чаще всего лишь сотни рыцарей.

Политическое дробление Европы сопровождалось децентрализацией вооруженных сил. Ополчение сеньора превратилось в самостоятельное карликовое войско, которое стало средством ведения междоусобных войн. Во время этих бесконечных мелких войн сеньоры часто объединялись в союзы, возникавшие также и в результате появления внешней опасности. При возникновении таких союзов из вассальных ополчений отдельных сеньоров составлялось более крупное войско, в котором каждый сеньор сохранял за собой командование своей дружиной.

Срок пребывания в походе был короткий, обычно он равнялся 40 дням в году. По скончании этого срока вассал покидал своего сеньора, иногда в самый разгар кампании. Феодальные войны при таких условиях могли быть длительными лишь в исключительных случаях. Войско обычно жило грабежом населения, так как правильного снабжения организовано не было. Каждый вассал снаряжался на войну за свой счет, каждый в походе состоял на своем собственном иждивении.

Армия как таковая, с ее строгой военной организацией и воинской дисциплиной, перестала существовать. Дружинная военная система в условиях вассалитета исключала воинскую дисциплину. Феодальная система по своему происхождению [167] была военной организацией, но эта организация была враждебна всякой дисциплине. Это выражалось, во-первых, в непрерывных восстаниях отдельных крупных вассалов; во-вторых, в том, что отдача приказаний превращалась в шумный военный совет и неисполнение приказаний было обычным явлением; в-третьих, в том, что бой не подготавливался, обычно он начинался и протекал неорганизованно.

«К концу X столетия кавалерия была единственным родом войск, который повсюду в Европе действительно решал участь сражения...»{116} С закабалением крестьянства пехота потеряла свои боевые качества и по существу уже не имела в бою какого-либо серьезного значения. Вскоре служба в пехоте стала презираться как обязанность рабов и крепостных. Пехотинец — это не воин, а слуга. Слово «воин» стало отождествляться со словом «рыцарь», «всадник». Соприкосновение с иррегулярной конницей Востока также сыграло свою роль: оно свело на нет значение и качество пехоты в бою, вместо которой появились конные лунники. Как правило, эти конники стреляли из луков в пешем строю. Лошадь сберегала силы всадника для метательного боя. Кроме того, лучники умели вести рукопашный бой на коне. Применялись они также для ведения разведки и преследования.

«В течение всего средневекового периода, — писал Энгельс, — кавалерия оставалась главным родом войск во всех армиях; у восточных народов это место всегда занимала легкая иррегулярная конница; у народов Западной Европы тяжело вооруженная регулярная кавалерия, формировавшаяся из рыцарства, являлась в этот период тем родом войск, который решал исход каждого сражения. Это преобладание конницы было обусловлено не столько ее собственными достоинствами, — ибо иррегулярная конница Востока была неспособна к правильному бою, а регулярная кавалерия Запада была невероятно неповоротлива в своих движениях, — сколько плохим качеством пехоты»{117} [168]

Развитие и усовершенствование обработки железа позволило феодалу-рыцарю иметь доспехи, защищавшие его от стрел, меча и копья. В этот период был создан крепкий и гибкий клинок; меч удлинился и превратился из рубящего в колющее оружие (шпага); тяжелым стало копье конного воина; совершенствовались, но одновременно и утяжелялись защитные доспехи. Рыцарское вооружение состояло из меча и тяжелого копья, представлявшего собой металлический наконечник ромбической формы, насаженный на длинное древко. Копье применялось для удара; метание копий с коня не практиковалось. Оружием рыцаря служили также булава и топор. Булава (или палица) была излюбленным оружием духовных феодалов-епископов и аббатов. Так как церковь запрещала им проливать кровь, они действовали не мечами и копьями, а били своих противников по голове булавой. В бою при Бувине (1214 г.) один французский епископ, добравшись до английского командующего, так ударил его булавой по голове, что тот без чувств повалился с коня на землю.

Защитные доспехи рыцаря состояли из панцыря, кольчатой рубашки, заимствованной у славян, сменившей прежние неудобные кожаные латы с металлическими пластинками, шлема, металлических перчаток и таких же чулок. Рыцарский шлем в XI в. был простой, без забрала, лицо оставалось открытым, и лишь нос защищался металлической пластинкой. К XIII в. шлем стал прикрывать все лицо рыцаря; в шлеме оставались только узкие щели для глаз и мелкие отверстия для дыхания. Рыцарь XIII в. был весь закован в доспехи, и его защитное вооружение не оставляло открытым ни одной части тела. Когда в бою при Бувине французский король Филипп Август был сбит с коня, враги не могли найти в его снаряжении ни [169] одной щели, через которую можно было бы поразить короля кинжалом. Пока они тщетно пытались это сделать, подоспевшие на помощь французские рыцари освободили короля.

Рыцарь имел щит, который сначала был круглым, а потом продолговатым. Этот щит во время боя закрывал почти всего рыцаря. Боевой конь рыцаря тоже был защищен железом. Коня можно было поразить только снизу в живот. В своем защитном вооружении рыцарь был настолько неуклюж, что если его сбивали с коня, то он сам без посторонней помощи не мог встать на ноги. Рыцарская лошадь также была чрезмерно перегружена. Документы того времени отмечают жалобы на худоконность и малое число лошадей, годных для боя. Кавалерия рыцарского типа была неповоротливой. Это были тяжелые, медленно двигавшиеся войска. В атаку рыцарь шел шагом, в лучшем случае рысью.

В бою рыцарь выступал в окружении нескольких всадников (оруженосец, конные лучники, слуги) и вместе с ними составлял самостоятельную низшую боевую единицу, которая в XIV в. получила название рыцарского «копья». Численность «копья» определялась состоянием феодала. «Копье», возглавляемое богатым феодалом, могло насчитывать несколько десятков человек, в том числе несколько рыцарей. Внизу феодальной иерархической лестницы стояли так называемые «однощитные рыцари», совсем не имевшие свиты. Высшей административной и тактической единицей феодального войска было «знамя» — отряд из нескольких десятков «копий».

Рыцари перед началом боя обычно выстраивались в линию и реже в глубокий боевой порядок — «клин». За рыцарями стояли их оруженосцы. Это построение не являлось боевым порядком в полном смысле этого слова, так как бой представлял собой единоборство. Рыцари наступали сначала линейным строем, а затем бой распадался на ряд поединков с рыцарями противника или превращался в истребление пехоты противника. Атака производилась или развернутым строем или в глубокой колонне. Спешиваясь в бою, рыцари образовывали неповоротливую фалангу.

Средневековая пехота комплектовалась [170] из феодальной челяди и частично из крестьян; она состояла из копейщиков и отличалась низкой боеспособностью. Пехота имела, кроме копья и меча, еще и лук. Часть пехоты была вооружена арбалетами (самострелами), удар стрелы которых был очень сильным. Но арбалеты имели меньшую скорострельность по сравнению с луком; тетиву лука можно было натягивать быстрее, чем тетиву арбалета. Применялись также аркбалисты, стрелявшие свинцовыми пулями.

Национальным оружием крестьянства в Англии долгое время оставался длинный тисовый лук, стрелы которого на расстоянии до 300 шагов пробивали рыцарский панцырь. В бою при Кресси (1346 г.) английские лучники выпускали от 10 до 12 стрел в минуту, между тем как генуэзские стрелки, состоявшие на службе у французов, выпускали из арбалета всего лишь 3–4 стрелы в минуту. Лучники действовали в рассыпном или линейном строю. Феодал со своими приближенными жил в замке. Простейший замок представлял собой башню в два этажа; в верхнем этаже жил сам феодал, в нижнем находились склады провианта, инвентаря, конюшни и скот. Башня огораживалась рвом и валом, на котором ставился палисад. Через ров, обычно наполняемый водой, перебрасывался подъемный мост.

В XII — XIII вв. появились массивные сооружения с высокими и широкими стенами и башнями, преодолеть которые было почти невозможно примитивными осадными орудиями того времени (унаследованные от древних греков и римлян машины для метания тяжелых копий, тяжелых стрел, камней, зажигательных снарядов и т. п.). Для проделывания брешей в стене замка применялись тараны, подвижные осадные башни и другие сооружения. Но такую сложную и дорогую технику могли иметь только крупные феодалы.

Вооружение и снаряжение средневекового воина, а также способ ведения боя требовали от рыцаря большой физической силы, выносливости, смелости и ловкости. Рыцаря обучали ездить верхом всеми аллюрами, вольтижировать на лошади и на всем скаку с земли поднимать груз, хорошо плавать, стрелять [171] из лука и самострела, колоть и выбивать противника из седла, защищаться оружием и прикрываться щитом, бороться, фехтовать обеими руками, ловко прыгать. К своей будущей боевой деятельности рыцарь готовился с малых лет, вырабатывая необходимые навыки. Служба пажем у сеньора в течение 10–12 лет являлась для рыцаря практической школой. После окончания срока этой службы производилось посвящение в рыцари. Рыцарь должен был владеть семью рыцарскими искусствами: верховой ездой, плаванием, стрельбой из лука, кулачным боем, соколиной охотой, игрой в шахматы и сложением стихов.

Необходимые рыцарские навыки совершенствовались в войнах, которые вели феодалы. Кроме участия в войнах, достойным для себя занятием рыцарь считал только охоту и турниры. Турниры — это своего рода примерные бои, первоначально занимавшие важное место в военной подготовке молодых рыцарей. Вот как один средневековый писатель охарактеризовал значение турниров: «Рыцарь не может блистать на войне, если он не приготовился к этому на турнирах. Ему надо видеть, как течет его кровь, как хрустят его зубы под ударами кулаков. Ему необходимо быть сброшенным на землю, чтобы чувствовать тяжесть тела своего неприятеля. Необходимо, чтобы, выбитый двадцать раз из седла, он двадцать раз поднимался вновь, еще более ожесточенный для боя. Только таким [172] образом он может вступить в серьезную войну с надеждой быть победителем»{118}.

Родиной турниров была Франция, откуда этот обычай распространился по всему Западу. Вначале на турнирах рыцарь тупым копьем выбивал из седла своего противника. Затем стали применять острые копья с дисками на конце, чтобы рана была не слишком глубокой. Впоследствии сражались и боевыми копьями. Турниры служили не только для военной выучки, но, как и при настоящей войне, давали победителям большие материальные выгоды, так как им доставались оружие и кони побежденных, а иногда побежденные платили за себя денежный выкуп. С XIII в. турниры приобрели кровавый характер. Так, в одном немецком турнире XIII в. погибли, будучи сбиты с коней, 60 рыцарей.

Феодальное рыцарское войско имело однородный классовый состав (феодалы) и являлось замкнутой кастой. В рыцари посвящались только сыновья рыцарей. «Если король, оказывая крестьянину милость, делает его рыцарем и при этом вместе с рыцарским достоинством жалует ему и рыцарские права, то этим он нарушает закон. Даже посвященный в рыцари крестьянин таковым не станет никогда»{119}. Таково было феодальное право, и оно строго охранялось. По указу Барбароссы право на поединок имел лишь тот, кто был рыцарем по происхождению. Перевязь, рыцарский пояс и золотые шпоры являлись высшими признаками отличия рыцаря. Французский [173] король Людовик VI в 1137 г. издал указ, по которому у всех посвященных в рыцари не рыцарского рода были отбиты шпоры на навозной куче. Рыцарями не могли стать сыновья духовных лиц, купцов, ремесленников и крестьян. Народ должен работать, рыцари — воевать, духовенство — молиться. Таковы были требования феодалов.

Феодальное войско состояло не только из рыцарей, но и из «кнехтов»,. которые во всех отношениях, в том числе и в боевом, обеспечивали деятельность рыцаря. Кнехты — это не только слуги, но в широком смысле слова воины, помогавшие рыцарям, — конные и пешие лучники и арбалетчики. Пехота в феодальных армиях была многочисленнее кавалерии. Но эта пехота «являлась не чем иным, как плохо вооруженной толпой, организовать которую почти не делалось никаких попыток. Пехотинец даже не считался воином; слово miles [воин] сделалось синонимом конного воина»{120}.

Неорганизованные и невооруженные крестьяне не могли бороться с закованными в броню и укрепившимися в замках рыцарями-феодалами. Малоподвижный же рыцарь в свою очередь оказался бессилен против стойкой русской пехоты, а также против хорошо организованной фламандской пехоты и легкой конницы Востока. Выявившаяся в войнах с Востоком слабость феодальной военной организации Западной Европы определялась экономической, политической и военной раздробленностью.

Политическая раздробленность при феодализме определила тот факт, что феодалы находились между собой в состоянии непрерывной войны. В Западной Европе господствовала феодальная анархия. Повсеместно было установлено право частной войны. По своему масштабу войны феодалов были мелкими и по характеру захватническими. Феодал стремился внезапным налетом захватить чужой замок. Если это ему не удавалось, то он опустошал поля своего противника, захватывал его крепостных крестьян, уводил скот. От этих непрерывных грабительских войн страдали прежде всего крестьяне, которые [174] не могли защитить себя, не могли бороться с хорошо вооруженным рыцарем. Феодальные войны разоряли широкие массы крестьянства и обрекали их на гибель, особенно в голодные годы.

Рыцари непрочь были поживиться за счет церковных богатств, для ограждения которых на церковных соборах был провозглашен «божий мир». Суть его заключалась в том, что во время войны объявлялось неприкосновенным духовенство и его крестьяне. Во второй четверти XI в. церковь ввела «божье перемирие», по которому войны запрещались в воскресенье. В половине XI в. церковь стала запрещать воевать с вечера четверга до утра понедельника, а затем и в дни всех христианских постов и праздников. Церкви, монастыри и кресты на перекрестках дорог были объявлены находящимися под охраной вечного мира. Но все эти мероприятия, конечно, не предотвращали феодальной анархии. Феодальные разбойничьи войны все больше и больше разоряли и опустошали Западную Европу.

Войны феодализма, как отмечал Энгельс, в стратегическом отношении не были направлены к достижению решительной цели. Целые кампании проводились за обладание одним каким-либо пунктом. Бои не отличались кровопролитностью. Так, например, бой при Бремюле 1119 г. между французскими и английскими феодалами считался ожесточенным, а в нем участвовало всего 900 рыцарей, из которых только 3 человека было убито и 140 взято в плен. Но это не означает, что феодальные войны были бескровными. Общее число жертв во время мелких разбойничьих нападений было огромно.

Военное искусство в войнах феодалов Германии с венграми. На рубеже IX в. в Северном Причерноморье кочевали венгры (мадьяры), которые, как полагают многие историки, пришли из Центральной Азии. Под нажимом печенегов венгры стали продвигаться в Центральную и Западную Европу. В начале X в. они разгромили Великоморавское государство, разорили Баварию, Швабию, Италию и Бургундию и устраивали набеги вплоть до Лотарингии. Затем начались их вторжения в Саксонию.

Основным занятием венгров было скотоводство, особенно коневодство. Поэтому сила их заключалась в многочисленной и очень подвижной коннице. В IX в. племена венгров находились на ступени разложения родового строя; развивалось экономическое неравенство, выделялась племенная знать, заинтересованная в дальнейшем обогащении. Следствием этого являлись многочисленные войны, проводимые с целью грабежа других народов.

В результате распада франкского королевства Германия в 843 г. выделилась в самостоятельное государство. В ее состав [175] вначале входили четыре племенных герцогства — Швабия, Бавария, Франкония и Саксония, а затем, в первой половине X в., к ней была присоединена и Лотарингия. Разноплеменное население герцогств не имело ни этнического, ни политического единства. Процесс феодализации на территории Германии протекал неравномерно. Община — марка оказывала сильное сопротивление закрепощению крестьянства. Поэтому главной военной силой продолжала оставаться германская пехота, которой трудно было сражаться с венгерской конницей.

На востоке и на территории Германии не было укрепленных и окруженных каменными стенами городов. Кое-где имелись лишь замки. В период правления короля Саксонской династии Генриха I (919–936 гг.) саксонцев заставляли строить поселки, окруженные каменными стенами, что увеличивало возможность обороны. В это же время была создана новая конница, которая успешно сражалась с венграми.

Короли Саксонской династии, опираясь на средних, мелких и церковных феодалов, вели борьбу за упрочение королевской власти в Германии. Укреплению центральной власти в этот период способствовали агрессивные войны, которые велись в интересах немецких феодалов, в частности, агрессия против полабских славян. Такое же значение имела и борьба с венгерскими вторжениями.

Войны с венграми оказали влияние на развитие вооруженной организации Германии. К. Маркс писал: «Генрих создал новую конницу, заимствуя способ ведения боя у венгров и т. д. Словом, это исходный пункт позднейшего рыцарства»{121}.

Бой на р. Лех (при Аугсбурге) в 955 г. В ходе очередного вторжения в Германию венгры осадили хорошо укрепленный город Аугсбург в Швабии. Отряд воинов во главе с епископом успешно оборонял город. В одной из вылазок епископ сопровождал этот отряд в духовном облачении, без шлема и панцыря. Город долго продержаться не мог и потребовались срочные меры по его деблокаде.

⇐ Предыдущая 103 104 105 106 107108109 110 111 112 Следующая ⇒