Головко С.Ф.Начальник отдела РБ Завода РИ ПО «Маяк», участник ликвидации радиационных аварий 1957-1986г.г.

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 8Следующая ⇒

Авария на ЧАЭС 26 апреля 1986г. по радиологическим последствиям превзошла все аварии, происходящие в мире до нее. Поэтому мы, познавшие тяжесть последствий аварии 1957г. на ПО «Маяк», восприняли это событие с глубокой тревогой.

Однако, первоначальная информация о возможных последствиях аварии поступала по каким-то причинам в довольно ослабленных тонах, без большого беспокойства. Мне вспоминается, как на первом информационном совещании после аварии, зам. главного инженера Терновский И.А., основываясь на полученные им сведения, высказал такое предположение, что через 2-3 месяца жители близлежащих поселений смогут уже вернуться в свои дома.

Более того, 9 мая когда еще на аварийном реакторе периодически появлялись «хлопки», в Киеве шла многочисленная демонстрация трудящихся в честь дня Победы. И, именно в этот день г. Киев, в связи с направлением ветра со стороны Чернобыля, и произошедшим «хлопком» на реакторе, был накрыт радиоактивной пылью, в том числе и демонстранты. Дальнейшие события показали, что недостаточная техническая подготовка официальных лиц и специалистов, а также нечеткая организация взаимодействия властей, явились фактором, осложнившим ликвидацию последствий аварии в начальный период.

В последующем, надо отдать должное руководству, в том, что было принято правильное решение, и на ликвидацию последствий аварии были направлены силы Минсредмаша, где ведущими оказались предприятия ПО «Маяк» и ЮУС, имевшие опыт устранения последствий подобных аварий.

В середине мая на заводы ПО «Маяк», в том числе и на завод радиоактивных изотопов поступило предложение от управления предприятия о подготовке инженеров-дозиметристов для командировки в г. Чернобыль. Я, будучи начальником отдела, опросил всех ИТР на предмет их согласия. К моему удовольствию все они выразили не только согласие, но и желание поехать. И никто даже не спросил об условиях командировки, в т.ч. и об оплате труда. У меня появилось даже чувство гордости за своих товарищей по работе, которые рисковали своим здоровьем ради сохранения здоровья многих других, незнакомых для них людей. Это были люди советского времени, которые общественные интересы умели сочетать с личными.

Я, как имеющий опыт ликвидации аварий 1957г., решил первым съездить сам.

26 мая первая группа строителей-руководителей и инженеров-дозиметристов вылетели в Киев. Город жил своей обычной жизнью. Однако, более часто, чем обычно разъезжали моечные машины, при входе в общественные здания стояли поддоны с водой, а в магазинах все было прикрыто пленкой. В тот же вечер мы уже были на своей базе «Голубые озера», где начальник отдела РБ управления ПО «Маяк» Лызлов А.Ф., прибывший туда ранее, познакомил нас с обстановкой и распределил между нами сектора работы и ответственности. Мне поручено было руководство лабораторией радиационного контроля, которую надо было еще создать из находящихся на подходе людей и оборудования. Но боевое крещение мне пришлось получить при выполнении задания, не связанного с данной работой. На следующий день Лызлов пригласил меня к себе и рассказал о трудностях, возникших у проектантов объекта «Укрытие». Возникла необходимость на местности уточнить некоторые расстояния по подъездным путям к реактору. Нас с проектантами ознакомили с примерными условиями и обозначили допустимый уровень облучения. Приехав на место и, оценив обстановку, мы решили, что обычным путем двигаясь вдвоем нам задачу не выполнить. Решили работать по одному. Один выполняет функции за двоих, с рулеткой и прибором. Так, доверившись и проведя инструктаж друг другу, мы выполнили задание. Так я получил первый Чернобыльский рентген.

В состав лаборатории решено было включить участки: приборный, радиометрический, спектрометрический и радиохимический. Группы работников приезжали из разных предприятий Минсредмаша со своим комплектом оборудования, достаточным, для выполнения дозиметрического контроля на начальном этапе. Имелись также методики и инструкции по измерениям. Наибольшее внимание мне пришлось уделить радиометрической группе, т.к. она нуждалась в приобретении многих радиометрических установок, а также в разработке дополнений к инструкциям. При измерении необходимо было учитывать спектральный состав присутствующих радионуклидов, особенно в начальный период.

Со временем, все больший вклад в состав загрязнений вносил цезий-137. А доля короткоживущих радионуклидов падала. По состоянию на 40-50 дней после взрыва его величина в атмосферном воздухе превышала в сотни раз, чем это было при аварии 57г. Положение усложнялось резко сухой погодой. В воздухе хозяйничал ветровой перенос и большая запыленность. Поэтому долгое время даже в Чернобыле приходилось использовать респираторы. Дожди пришли лишь в июле. Загрязненность воздуха сразу снизилась в 10-20раз, а общий фон уменьшился еще более. Загрязненная пыль ушла вглубь грунта, с уменьшением запыленности легче стало отбирать пробы воздуха и точнее стало их измерение. Дополнительной нагрузкой для лаборатории была договоренность руководства нашего управления строительства с научными организациями о выдаче им многих данных для использования в научных целях. В лаборатории появилась группа по измерению потоков нейтронов у защитного корпуса реактора. Увеличился объем спектральных измерений. Значимость этих работ была, безусловно, необходимой для будущего. Не обошлось без нашей помощи и военно-строительным частям. Помощь оказывалась в таких направлениях как рекомендации в безопасной организации работ, проведение инструктажей рядовому составу по вопросам радиационной безопасности, проведение контрольных измерений чистоты в расположении воинских подразделений с последующими разъяснениями, направленные на укрепление социально-психологического климата.

Помню, что основными вопросами у солдат были следующие:

- Не окажемся ли мы инвалидами?

- Сможем ли остаться мужьями для своих жен?

- Перейдет ли наша болезнь на жен и детей?

Их успокаивало мое сравнение со своей личной жизнью: « Я, проработавший на опасном производстве более 30 лет и участвовавший в ликвидации последствий подобной аварии, остался при этом с нормальным здоровьем». Вскоре солдат срочной службы к опасным дезактивационным работам привлекать не стали.

В конце июня мне удалось побывать в Киеве на квартире у своего родственника, имея при себе радиометр. Я был удивлен. Обследование квартиры показало, что загрязненность поверхностей в местах, не подвергающихся отмывке, не уступала по уровню нашей 3^ей зоне на производстве. Особенно выделялся его парадный костюм со всеми орденами, в котором он был на демонстрации 9 мая. Повышенное загрязнение имела и детская одежда, цветы и другие вещи. Произошло это или по причине отсутствия надежного радиационного мониторинга или из-за нерешительности руководства, так как никаких целенаправленных движений властей по действию населения в этом случае сделано не было. Лишь впоследствии были даны некоторые робкие рекомендации жителям по дезактивации своих жилищ. Я вспоминаю своевременные и всесторонние действия руководства комбината и города при ликвидации последствий аварии 1957^го года.

Основными задачами 105-го управления строительства в г. Чернобыле были проектирование, изготовление и монтаж сооружения «Укрытие».

Вся сложность монтажа заключалась в больших мощностях доз гамма-излучения, не позволявших находиться в зоне проведения работ.

Надо было прежде значительно улучшить дозиметрическое состояние окружающей промплощадки, а затем также дистанционно, приступить к бетонированию сооружения.

Мне приходилось бывать на всех участках проведения работ. И везде видел хорошую организацию работ, добросовестность, активность и соблюдение мер безопасности. Большая заслуга наших южно-уральских строителей заключается в том, что они сумели использовать все имеющиеся возможности техники того времени и с минимальными человеческими ресурсами и безопасными дозовыми нагрузками выполнить поставленные задачи.

Руководство завода радиоактивных изотопов предусмотрело командировку дозиметристов из числа ИТР на ЧАЭС, заменяя их через определенный срок.

В период с 1986г. по 1992г. в командировках на ЧАЭС работали Владимир Андрончик, Валерий Балакин, Анатолий Бомбенков, Константин Вебер, Савелий Головко, Николай Кожин, Артур Корнеев, Вадим Ширгазин. Некоторые из них ездили по два раза или находились там более длительный срок, чем положено.

В. Андрончик С. Головко В. Ширгазин К. Вебер В. Балакин

Своими короткими воспоминаниями делится один из активных участников ликвидации последствий аварии Владимир Васильевич Андрончик:

«В командировку на ликвидацию последствий аварии на ЧАЭС я ездил два раза – впервые в 1988г. при сооружении объекта «Укрытие», и находился там в течение двух месяцев. Занимался дозиметрическим контролем при выполнении защитной перегородки между 3^-им и 4^-ым блоками. Работы были по допускам. Максимально допустимая доза была равна 1^му рентгену.

Не прошло и недели как меня назначили руководителем группы дозиметрического контроля первого строительного района. В его составе было 19 человек, в основном ИТР (в т.ч. кандидаты наук). Работы и ответственности стало гораздо больше. Я убедился, что знание и опыт, полученные мною на заводе №45 ПО «Маяк» хорошо помогли в работе с открытыми источниками излучения. Это очень ценилось в Чернобыле.

Радиационная обстановка в зоне проведения работ представляла большую опасность. Так, на кровле, несмотря на проведенный ранее большой объем работ по удалению различных источников излучения и зачистке, уровни радиации оставались от 10 до 200 Р/час, а в машинном зале 230 Р/час.

Снимаемая загрязненность поверхностей по бета-излучениям была от 3х10⁴ до 10⁸ част/см²хмин, а по альфа от 10⁴ до 3х10⁵ част/см²хмин. В помещении была очень высокая насыщенность радона, который мы тоже должны были учитывать при организации работ, тем самым снижая облучение персонала.

В группе у нас работали люди, оформленные уже на постоянные работы и имеющие большой опыт работы. Благодаря им, облучение работников снижалось в три-четыре раза при выполнение одних и тех же работ. Многие для меня были хорошими знакомыми, один из них был начальником дозиметрического контроля объекта «Укрытие» инженер-дозиметрист с завода № 45 ПО «Маяк».

Второй раз на ЧАЭС меня командировали в 1991г. на три месяца. Так как меня уже хорошо знали по предыдущей командировке, то сразу назначили помощником начальника лаборатории. Занимались защитными укрытиями машинного зала 4^ого энергоблока.

Увиденные мною последствия аварии на ЧАЭС, организация работ по их ликвидации и, особенно, привлечение в тех условиях многих неподготовленных к работам с радиоактивными веществами людей врезались в мою память. Такое забыть нельзя! »

В заключение своих воспоминаний хочется высказать некоторые личные выводы.

-Для нашей страны авария на ЧАЭС принесла величайшее бедствие не только экономическое, но и внесла горе в жизнь большого числа людей, пострадавших от радиационного облучения.

-Учтенная дозовая нагрузка для участников ликвидации аварии и для населения в первоначальный период значительно занижалась из-за нефиксируемой величины дозы внутреннего облучения. По этой причине в настоящее время среди чернобыльцев отмечается большое число заболеваний по общим признакам, чем у людей, не подвергшихся радиационному воздействию в условиях Чернобыля.

-При ликвидации последствий аварии на ЧАЭС недостаточно использовался опыт ликвидации аварии 1957г. на ПО »Маяк», особенно в начальный период.

-Работники ПО «Маяк» - ликвидаторы последствий аварии на ЧАЭС своим участием на работах в Чернобыле совершили настоящий нравственный подвиг.

Умелыми и самоотверженными действиями маяковцы и уральские строители внесли весомый вклад в организацию и проведение работ в условиях повышенного риска.

Надеемся, что организация и опыт работы по ликвидации последствий аварии в Чернобыле дали хороший научный материал для использования его в будущем, если возникнет необходимость. Надеемся также, что такой необходимости больше не будет. Но человечество должно помнить об этом всегда!

Медицинское обеспечение.

Рыжов Владимир Прокофьевич

Рыжов Владимир Прокофьевич родился 17 октября 1959 года. Закончил Военно-медицинский факультет Томского Медицинского Института. В 1986 г. проходил службу в должности начальника медицинской службы полка в г. Шевченко Мангышлакской области (в настоящее время – г. Актау, Казахстан). Принимал участие в ликвидации аварии на ЧАЭС с 22 сентября по 8 декабря 1986 года. За участие в ликвидации аварии на ЧАЭС был награжден грамотами и ценными подарками. В настоящее время работает начальником пульмонологического отделения в ЦМСЧ-71.

«С нашего полка первая группа офицеров была отправлена на ликвидацию аварии 4 мая. Мне вручили предписание 20 сентября и было приказано в течение суток убыть в г. Чернобыль в распоряжение командира В/Ч УС 605. В течение двух недель был врачом полка, дислоцированного в Чернобыле, затем был переведён на должность начальника медицинской службы 1658 ВСО. Личный состав отряда был укомплектован военнослужащими, призванными из запаса в возрасте от 30 до 50 лет. В основном это были водители бетоновозов, которые возили бетон на станцию. А вторая часть личного состава занималась погрузкой заражённой техники и отправкой её на дезактивацию. В отряде жизнь кипела круглосуточно. Подъём был в 05: 00, вечерняя поверка в 23: 00. В задачи медицинской службы входило:

1. Медицинское обеспечение личного состава. Первую врачебную помощь оказывал в медпункте отряда на станции Тетерев. В состав медслужбы отряда входил я и два фельдшера – солдаты срочной службы. Тяжелобольных приходилось возить на санитарной машине в Киевский окружной военный госпиталь, т.к. близлежащие городские больницы практически не работали из-за отсутствия персонала.

2. Осуществление санитарно-гигиенического контроля над размещением личного состава, питанием, условиями работы. Следует отметить, что, несмотря на тяжёлый интенсивный труд, отсутствие выходных, размещение личного состава в железнодорожных пассажирских вагонах, не было допущено вспышек инфекционных заболеваний, в том числе пищевых отправлений.

На тот момент у «партизан», как называли тогда призванных из запаса на 6 месяцев, практически ни у кого не было радиофобии. Наоборот, приходилось убеждать при проведении инструктажа не есть ягоды, фрукты, овощи, грибы, собранные в заброшенных садах, убеждать соблюдать личную гигиену и тщательно проходить санобработку. В 1986 году допустимая доза облучения персонала, принимающего участие в ликвидации аварии на ЧАЭС, была 25 Рентген. Средняя доза облучения, полученная нашими военнослужащими за время командировки, по справкам дозконтроля составляла от 10 до 24 Рентген.

Правда были и казусные случаи, когда у двух солдат выявили в результате проверки индивидуальных дозиметров поглощенные дозы 96 и 104 Рентген. При последующих расследованиях было выяснено, что данные военнослужащие оставляли свои индивидуальные кассеты дозиметров на «заражённой» технике».

Срок командировки окончился – вернулся к месту прохождения службы.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 Следующая ⇒