Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология
Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии


Вопр.Формирование цивилизации Шан-Инь.Общество и государство



Во второй половине II тысячелетия до х.э. в Китае на обширной территории - от Ганьсу до Шаньдуна и от Хэбэя до Хунани и Цзянси - по берегам рек возникают разрозненные раннегородские поселения - носители бронзовой индустрии, в которых создаются предпосылки для образования протогосударственных структур. Такие обнесенные стенами " города" (размером примерно до 6 кв.км) строились по определенному плану, с комплексом монументальных строений дворцового типа, с ремесленными кварталами, бронзолитейными мастерскими. Они найдены в пределах Центральной равнины (в Хэнани и на юге Хэбэя - вплоть до р. Хуайхэ и Шаньдуна). Граница их распространения на юге выходит за пределы бассейна Янцзы, где в районе южнее оз. Дунтинху (Хунань) и оз. Поянху (Цзянси) обнаружены города такого рода. Особый интерес представляют недавние раскопки обнесенного мощной стеной поселения с дворцовым комплексом в Паньлуичэне под Хуанпи (около Ухани, Хубэй), в 100 км к северу от р. Янцзы, - одного из самых ранних городов подобного типа. Различие в погребальном инвентаре свидетельствует о социальном и имущественном неравенству в этих обществах, что подтверждает, в частности, недавно обнаруженная в одной из так называемых больших могил, принадлежавшей, по всей вероятности, верховной жрице, уникальная пластика - заупокойные нефритовые фигурки, изображающие людей разного общественного положения и этнической принадлежности. Массовые умерщвления и жертвоприношения военнопленных составляют характерную особенность этих обществ.

В масштабе одной или нескольких территориальных общин (" городов" ) складывались первичные очаги зарождающейся цивилизации. Объединение общин диктовалось и хозяйственными нуждами (например, необходимостью коллективных усилий для борьбы с наводнениями), и военными (войнами с соседними племенами, осложнявшимися междоусобной борьбой городов-государств). Однако наиважнейшей причиной возникновения этих первичных раннеклассовых образований было все усиливающееся имущественное расслоение. На первый план в таких раннегородских обществах под внешней оболочкой борьбы родов за престиж выступали имущественные и возникающие классовые антагонизмы. Эти территориальные общины становились полем образования государственного устройства, что принципиально отличало их от окружающего множества родо-племенных организаций. В Северном Китае Шанское " городское общество", очевидно выделившееся из Иньского союза племен как наиболее устойчивая его часть, в последние века II тысячелетия до х.э. встало во главе довольно крупного, этнически неоднородного и нестабильного объединения. Его правитель назывался " ваном"; он обладал высшей военной властью и выполнял функции верховного жреца.

Напомним, однако, что к западу от бассейна Хуанхэ в эпоху Шан жило индоевропейское племя тохаров. Известный исследователь тохаров Э. Паллиблэнк еще в 1966 г. предположил, что это племя могло сыграть посредническую роль в проникновении в Китай элементов урбанистической цивилизации. Кроме того, некоторые лингвисты находят очевидные параллели между раннечжоуским языком и индоевропейским (сравнить с шанским языком невозможно — от Шан сохранились лишь надписи на костях; только чжоуский текст канонической книги песен «Шицзин» с его рифмами помог шведскому синологу Б. Карлгрену совершить великое открытие — расшифровать звучание раннечжоуских иероглифов), а специалисты широкого плана, включая виднейшего историка китайской культуры Д. Нидэма, обнаруживают впечатляющие параллели в календарно-астрономических и астрологических традициях шанско-чжоуского Китая и Ближнего Востока. Тем не менее факт остается фактом: в шанском протогосударстве жили преимущественно (если даже не исключительно) монголоиды, к тому же многими корнями связанные с неолитом бассейна Хуанхэ. Можно напомнить, что в процессе метисации монголоидный тип оказывается, как правило, сильнее европеоидного, что хорошо видно и в наши дни. Если учесть, что гипотетическая внешняя примесь европеоидов в Шан была в любом случае крайне небольшой и никак не может в этом плане быть сопоставлена, скажем, с ариями, которые прибывали в бассейн Ганга многочисленными волнами и к тому же хорошо защищали свой расовый тип варно-кастовыми брачными запретами, то есть основания предположить, что многочисленные мигранты сравнительно быстро и безболезненно были ассимилированы без остатка, причем об этом не сохранилось даже воспоминаний (это было связано с феноменом исторической амнезии шанцев, о котором будет идти речь чуть ниже).

Если не считать дворцов, то в основном шанцы жили в таких же хижинах-хижинах-полу землянках, что и их предшественники, насельники культур китайского неолита. Что касается шанских — это относится и к эрлитоу-эрлиганским — дворцов и городских стен, то они отличались от ближневосточных, изготовлявшихся из камня и кирпича. Делали их методом хан-ту: уплотнявшиеся каменными пестами слои земли или глины, ограниченные в ширину дощатыми переборками, ряд за рядом — по высыхании — клали друг на друга. Создавалась толстая глиняно-земляная стена, снаружи напоминающая кирпичную кладку. Стену, видимо, чем-то крепили — она была достаточно прочной и кое-где сохранилась до наших дней, что и позволило археологам обнаружить остатки фундаментов строений и стен. Сходство с кирпичом, пусть внешнее, наводит на аналогии с ближневосточной древностью, где кирпичная кладка господствовала. Но кирпича шанцы, однако, не знали. Хан-ту — его функциональная замена.

Ближневосточные по происхождению злаки — пшеница, ячмень (знакомые, видимо, уже и луншаньцам), а также бобы, фасоль, конопля, различные овощи и фрукты, не говоря уже о чумизе, были хорошо известны шанцам. Но они знали и то, что в те времена не знал еще никто в мире, — имеется в виду шелководство, уникальное китайское изобретение. Из домашних животных, насколько можно судить по надписям, преобладали свинья и собака, но встречались также коровы и лошади, овцы и козы, куры, утки и гуси. Возможно, водились и прирученные слоны. Среди диких животных, объектов охоты, были кабаны, олени, тигры. Много ловили рыбы и дичи. В пищу употребляли грибы, ягоды, коренья и травы. В земледелии господствовал ручной труд с использованием преимущественно деревянных орудий (мотыги, серпы и т.п.) с каменными вкладышами или рабочими частями. Особое внимание уделялось охоте, имевшей помимо прочего ритуальное и прикладное значение (тренировка для воинов). Именно здесь, как, впрочем, и в военных походах, применялись боевое оружие из бронзы и колесницы.

Достаточно развитым было ремесло, включая строительство. Сохранились остатки специализированных мастерских — керамических, камнерезных, бронзолитейных и иных. Мастера-ремесленники имели очень высокую квалификацию, о чем свидетельствуют орнаменты на изделиях из бронзы или камня, и иные, тонкие изделия, украшения, символические изображения. Бронза, колесницы, шелковые одежды — вот конкретные свидетельства высочайшего уровня шанского ремесла. Этот уровень, естественно, был достигнут лишь в дворцовых мастерских. Быт простых земледельцев мало чем отличался от того, что было достигнуто земледельцами неолита несколькими тысячелетиями ранее, будь то строения, орудия труда, хозяйственные поделки, одежда, украшения и т.п.

Вообще принципиальное различие между правящими верхами с их окружением (аппарат администрации, ремесленники, воины, слуги) и производящими крестьянскими массами представлено в реалиях общества Шан выпукло и зримо. Но эта разница была лишена расового или этнокультурного оттенка, который преобладал во взаимоотношениях между пришлыми индоариями и аборигенным населением в бассейне Ганга приблизительно в то же время. Напротив, она была преимущественно социальной и административно-политической, зачатки которой формировались по меньшей мере с эрлитоу-эрлиганской фазы с ее дворцами самых ранних на территории Китая правителей протогосударственных образований, пусть еще и очень небольших и неразвитых. Аньянская фаза Шан демонстрирует эту разницу уже очень четко и последовательно, что свидетельствует как об уровне развития общества, так и о стандарте цивилизации, намного превосходящем тот, что был свойствен эрлитоу-эрлиганской фазе. Перед нами, судя по надписям и археологическим раскопкам, — сложное составное протогосударство, административно подразделявшееся на структурно неодинаковые части.

Первая и главная из них — зона с центром в столице, которая находилась под непосредственным управлением правителя-вана и центральной администрации Шан. Трудно утверждать, что именно аньянское городище и было столицей, здесь есть определенные сомнения. Но в любом случае аньянское городище было частью столичной зоны, радиус которой измерялся, видимо, несколькими десятками километров. В центре зоны жили ван и его приближенные, воины и чиновники, ремесленники и слуги. Здесь располагались дворцы и мастерские, амбары и склады, казармы и поля, прежде всего «большие поля», о которых не раз упоминалось в гадательных надписях. В работе на больших полях нередко принимали участие ван и его приближенные, а урожай предназначался как для ритуально-культовых нужд, так и для пополнения казенных амбаров. Насколько можно судить по данным надписей (гадали, не приказать ли чиновникам сяожэнь призвать крестьян чжун на поля), обрабатывали эти поля приходившие специально для этого крестьяне окрестных поселений. Археологи при раскопках в районе Аньяна обнаружили склад из 3, 5 тыс. серпов, что подтверждает существование больших полей (крестьяне получали казенные серпы для сбора урожая). Можно думать, что зона больших полей и мелких крестьянских хозяйств, вокруг столицы вана обрамлялась зоной охотничьих угодий, т.е. нетронутой природы, территориально как бы отделявшей эту зону от следующей.

Вторая зона — обширная территория региональных владений, управлявшихся уполномоченными шанского вана, его родственниками и приближенными. Это была зона вассалов вана, о чем в надписях немало упоминаний. Владений насчитывалось несколько десятков, может быть сотня-две. Если судить по количеству титулованной знати, упомянутой в надписях, — 35 хоу, 40 бо, 64 фу, 53 цзы и еще некоторое количество тянь и нань, то всего было около 200 владений, каждое со своим клановым именем и поселениями, о создании которых, часто по специальному указу вана, говорится в надписях. В крупных владениях количество поселений могло, видимо, исчисляться десятками, так что они практически представляли собой небольшие протогосударства, входившие в состав Шан. Их территория, скорее всего, была нестабильной как за счет естественных для полу автономных образований такого рода междоусобиц, так и вследствие постоянной тенденции к расширению их за счет захвата новых земель.

О второй зоне по сравнению со столичной известно сравнительно мало, надписи чаще всего говорят о военных походах через то или иное владение и о набегах варварских соседних племен на их территории. Видимо, вторая зона в целом была периферией Шан, более или менее надежно прикрывавшей столицу вана от набегов извне. Обе зоны, населенные шанцами, ограничивались сравнительно небольшим пространством (круг или эллипс с диаметром примерно в 150 км) в северной и центральной части

совр. пров. Хэнань, а число шанцев равнялось вначале примерно 150—200 тыс. За обеими зонами, которые, если следовать поздней китайской традиции, можно бы именовать внутренним поясом нэй-фу, располагалась аморфная третья зона, населенная чуждыми Шан племенами (внешний пояс вай-фу).

Судя по надписям, войны с племенами третьей зоны практически не прекращались. Служба вану, выполнение «дела вана», — главная обязанность всех его вассалов из второй зоны региональных владений. Причем кроме собственно военных действий и отражения нападений выполнение «дела вана» включало в себя и поднесение подарков, трофеев, прежде всего пленных, которых чаще всего приносили в жертву предкам вана при очередной календарной дате жертвоприношений. Такого рода жертвы обычно исчислялись сотнями, о чем опять-таки часто упоминают надписи. Однако соседние племена не только воевали с шанцами, но и перенимали у них немало ценных цивилизационных нововведений. Регулярные контакты с Шан резко ускоряли шедший в них процесс трибализации, что вело к структурированию и соответственно к укреплению этих племен, по крайней мере наиболее энергичных из них, каким было, например, племя чжоусцев. Стоит заметить также, что взаимоотношения региональных правителей из числа шанцев с окружавшими их не шанскими племенами отнюдь не всегда бывали враждебными. Они могли быть и союзническими, особенно когда речь шла о междоусобных войнах между самими враждующими друг с другом правителями. Но, несмотря на это, служба вану, этноцентрический импульс и координирующая роль центра всегда преобладали над сиюминутными интересами ведших междоусобицы властителей. Высший суверенитет и сакральная святость шанского правителя-вана были для всех шанцев превыше всего.

 


Поделиться:



Популярное:

Последнее изменение этой страницы: 2016-07-14; Просмотров: 701; Нарушение авторского права страницы


lektsia.com 2007 - 2024 год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! (0.021 с.)
Главная | Случайная страница | Обратная связь