Новосибирский музей мировой погребальной культуры

14 мая 2012 г. в Новосибирске открылся музей уникальной для России тематики – Музей мировой погребальной культуры.

Хронологическое поле музея очерчено рамками от XIX до первого десятилетия XX века. Такой выбор не случаен: эта эпоха отличалась наибольшей проработанностью мемориальной культуры. В ней было вровень и эстетства, и гуманизма.

В коллекции музея – несколько тысяч экспонатов. Среди них более 200 траурных платьев XIX века, разномасштабные модели катафалков, 10 000 старинных гравюр на тему погребения и траура, около тысячи живописных полотен и скульптур, старинных и современных. 9 000 фотографий на тему смерти и похорон, более 11 000 открыток. Собрана впечатляющая коллекция медальерного искусства памяти великих сражений и побед. Особенно интересна коллекция медалей, посвященных дням памяти матерей и отцов.

Музей примечателен уровнем визуализации – редким для российской музейной практики, но популярным в Европе и США. Многие аспекты старинной погребальной культуры представлены в виде сюжетных инсталляций-диорам. Опознание в старинной прозекторской, прием заказа в погребальной конторе, пошив траурного платья, прощание родных с умершим ребенком – все сюжеты в детально воспроизведенных интерьерах разыгрывают реалистичные манекены, облаченные в одежду XIX века. Есть в этом ряду и сцены, совершенно удивительные для современного зрителя. Например, фотоателье, где совершается фотографический сеанс post mortem – съемка покойника в «живой» позе и обстановке, вместе с родственниками. Этот необычный фото-жанр, возникший в викторианской Англии, покорил несколько стран Европы, восточное побережье CША и просуществовал до конца 1920-х годов, оставив довольно большое визуальное наследство. Самый выразительные и знаменитые из таких портретов тоже представлены в экспозиции.

Помимо стационарной экспозиции музей будет устраивать и выездные выставки различных коллекций в городах России и за рубежом.

Музейный комплекс расположен в Парке Памяти новосибирского крематория. По желанию зрителей, посещение крематория может быть и замыкающей частью экскурсии. «Именно в такой цепочке это специфическое место воспринимается наиболее деликатно и естественно, - поясняет директор музея Татьяна Якушина. – Концепция нашего музея – это не воспитание интереса к смерти и не любование ей. Это тактичный и подробный рассказ о формах памятования, формах почтения к предкам. По большому счету, это музей культуры памяти. А если еще точнее – музей культуры жизни наших предков, потому, что если бы не было таких музеев, мы бы не знали как жили люди в разные эпохи, как оценивали друг друга, к каким целям стремились в течение жизни. Ведь последний день на земле – оценка всей достоинств и достижений человека».

Новосибирский музей мировой погребальной культуры входит в международную ассоциацию музеев смерти и включен в программу сохранения культурного наследия похоронной культуры при UNESCO.

По словам основателя музея Сергея Якушина, базовая цель музея – нормализация мемориальной культуры российского общества. «После 1917 отечественная мемориальная практика была выбита из общемирового контекста, - объясняет Сергей Якушин. - Тема смерти оказалась такой когнитивной ловушкой, в которой советская культура завязла как в силках – завязла, так и не найдя внятных слов и форм. А то, что немо, непонятно и не названо – то всегда пугает. Наш музей – это возвращение мемориальной практики к человечным, личностным формам. Попросту говоря, мы примиряем людей со смертью».

Приложение №4

Консультирование при переживании утраты (в случае смерти близкого человека).

Консультирование людей, перенёсших утрату, - это нелёгкое испытание духовных сил и профессиональной компетенции (медиков и психологов).

В жизни утраты более или менее ощутимы, но во всех случаях человек испытывает душевную боль, переживает горе. Утраты, как и многие события нашей жизни, не только болезненны, они предоставляют и возможность личностного роста. Консультант может способствовать реализации этой возможности, если понимает природу утраты, её связь с другими эмоциями, роль в становлении человека.

Для умершего смерть – абсолютный конец его земной жизни. Однако в душах близких и друзей человек ещё продолжает существовать, по крайней мере некоторое время. Примирение с утратой – болезненный процесс, в котором от утраченного человека «отказываются» постепенно и с трудом. Но процесс совершенно естественен, и его не надо форсировать. Никто не должен вселять искусственный оптимизм в скорбящего, пытаясь его чем-либо заинтересовать, занимать развлечениями. Смерть близкого – это тяжёлая рана, и несчастный имеет право на скорбь.

Интенсивность и продолжительность чувства скорби у различных людей неодинакова. Всё зависит от характера отношений с потерянным человеком, от выраженности вины, от длительности траурного периода в конкретной культуре.

Душевные терзания как ярчайший компонент траура представляются скорее процессом, нежели состоянием. Перед человеком заново встаёт вопрос об идентичности, ответ на который приходит не как мгновенный акт, а через определённое время в контексте человеческих отношений.

Для описания процесса скорби часто используется модель Kubler-Ross (1969). Она предполагает чередование стадий отрицания, озлобленности, компромисса, депрессии, адаптации. Считается, что нормальная реакция скорби может продолжаться до года.

Сразу после смерти близкого человека возникает острая душевная боль. На первом этапе эмоциональному шоку сопутствует попытка отрицать реальность ситуации. Шоковая реакция иногда проявляется в неожиданном исчезновении чувств, «охлаждении», словно чувства проваливаются куда-то вглубь. Это происходит, даже если смерть близкого человека не была внезапной, а ожидалась долгое время. Отрицается сам факт смерти – «Он не умер (она не умерла)», «Этого не может быть», «Я не верю этому». Об умершем нередко говорят в настоящем времени, он принимается во внимание при планировании будущего.

В процессе скорби непременно наступает озлобленность. Понёсший утрату, человек стремиться обвинить кого-то в случившемся. Вдова может обвинять умершего мужа за то, что он оставил её, или Бога, который не внял её молитвам. Обвиняются врачи и другие люди, способные реально или только в воображении страдающего не допустить смерти близкого. Речь идет о настоящей злости. Если она остаётся, то «подпитывает» депрессию. Поэтому консультант должен не дискутировать с клиентом и не корректировать его злобу, а помочь ей вылиться наружу. Только в таком случае уменьшится вероятность её разрядки на случайных объектах.

После первой реакции на смерть близкого человека – шока, отрицания, злобы – происходит осознание утраты и смирение с ней. Современные исследователи процесс адаптации к несчастью или «работу скорби» характеризуют как когнитивный процесс, включающий изменение мыслей об умершем, горечь утраты, попытку отстраниться от утраченного лица, поиск своего места в новых обстоятельствах. Этот процесс не является какой-то неадекватной реакцией, от которой надо уберечь человека, с гуманистических позиций он приемлем и необходим. Имеется в виду очень тяжёлая психическая нагрузка, заставляющая страдать. Консультант способен доставить облегчение, однако его вмешательство не всегда уместно. Скорбь нельзя приостанавливать, она должна продолжаться столько, сколько это необходимо.

Типичное проявление скорби – тоска по умершему. Человек, переживший утрату, хочет вернуть утерянное. Обычно это иррационально желание недостаточно осознаётся, что делает его ещё глубже. Навязчивые мысли и фантазии об умершем постоянно лезут в голову. Его лицо видится в толпе; пропадает интерес к событиям, которые прежде казались важными, к своей внешности. Места и ситуации, связанные с умершим, приобретают особую значимость. Консультанту следует разобраться в символической природе тоски. Поиск умершего не бесцелен – он явно направлен на воссоздание утраченного человека. Не надо противиться символическим усилиям скорбящего, поскольку таким образом он старается преодолеть утрату. С другой стороны, реакция скорби бывает преувеличена, и тогда создаётся культ умершего. В случае патологической скорби нужна помощь психотерапевта.

В разные периоды жизни люди испытывают амбивалентные чувства друг к другу (любовь – ненависть). После смерти близкого человека прежняя амбивалентность является источником чувства вины. «Работа скорби» обуславливает возврат к отношениям, которые прервала смерть. Предпринимается попытка понять их значение в перспективе времени. Понёсший утрату постоянно задаёт себе вопросы: «Всё ли я сделал для умершего? », «Достаточно ли уделял ему внимания? ». Вспоминаются случаи несправедливого отношения к умершему, и страдающий человек заверяет себя в совсем ином поведении, будь возможность все вернуть. Консультант должен с пониманием воспринимать эти сложные переживания как неизбежное изживание скорби. Важная составляющая «работы скорби» заключается в обучении новому взгляду на себя, поиску новой идентичности.

В трауре очень существенны ритуалы. Они нужны скорбящему, как воздух и вода. Психологически крайне важно иметь публичный и санкционированный способ выражения сложных и глубоких чувств скорби. Ритуалы необходимы живым, а не умершим, и они не могут быть упрощены до потери своего назначения.

«Работу скорби» иногда тормозят или осложняют сочувствующие люди, которые не понимают важности постепенного изживания несчастья. Трудный духовный процесс отделения от умершего происходит в субъективном мире понёсшего утрату, и вмешательство в него окружающих неуместно. Консультант тоже не должен заглушать процесс скорби. Если он разрушит психологическую защиту клиента, то не сможет оказать эффективную помощь. Клиент нуждается в защитных механизмах, особенно на ранней стадии траура, когда он не готов принять смерть и реалистично думать о ней. В условиях дефицита рациональности включаются защитные механизмы. В процессе траура их роль функциональна и сводится к тому, чтобы выиграть время и заново оценить себя и окружающий мир. Поэтому консультант должен позволить клиенту использовать отрицание и другие механизмы психологической защиты.

Следует отметить, что «работа скорби» не для всех людей является эффективной стратегией преодоления утраты. Многое зависит от стиля реагирования. Человеку, склонному заглушать болезненные воспоминания другой деятельностью, «работа скорби» мало помогает. Согласно исследованиям, женщины во время депрессии склонны к навязчивым раздумьям, что только углубляет упадок настроения. Мужчины, наоборот, проявляют активность, и это облегчает и укорачивает депрессию.

С окончанием «работы скорби» происходит адаптация к реальности несчастья, и душевная боль уменьшается. Понесшего утрату человека начинают занимать новые люди и события. Исчезает желание соединиться с умершим, уменьшается зависимость от утраты. В некотором смысле можно сказать, что процесс траура представляет собой медленное ослабление связи с умершим. Это не означает забвения. Просто умерший человек уже предстаёт не в физическом смысле, а интегрируется во внутренний мир. Вопрос отношения с ним решается теперь символическим образом – умерший своим незаметным присутствием в душе понесшего утрату помогает ему в жизни. Таким образом, чувство идентичности успешно модифицируется.

В период утраты страдание облегчается присутствием родственников, друзей, причём существенна не их действенная помощь, а лёгкая доступность в течение нескольких недель, когда скорбь наиболее интенсивна. Понесшего утрату не надо оставлять одного, однако его не следует «перегружать» опёкой – большое горе преодолевается только со временем. Горюющему человеку нужны постоянные, но не навязчивые посещения и хорошие слушатели.

Роль слушателя в некоторых случаях может выполнять консультант. Находиться со скорбящим человеком и надлежащим образом внимать ему – главное, что можно сделать. Чем больше консультант сопереживает скорби и чем адекватнее воспринимает собственные эмоциональные реакции, связанные с помощью, тем эффективнее целебное воздействие. Не следует поверхностно успокаивать скорбящего человека. Замешательство и формальные фразы лишь создают неудобное положение. Клиенту надо предоставить возможность выражать любые чувства, и все они должны быть восприняты без предубеждения. Задачу консультанта можно выразить словами Шекспира из «Макбета» - «дать грусти слово». Другая очень важная задача консультанта: помочь близким горюющего человека правильно реагировать на его скорбь.

Нормальный процесс скорби иногда перерастает в хроническое кризисное состояние, которое называется патологической скорбью. Скорбь становится патологической, когда «работа скорби» неудачна или не завершена. Выделяется несколько типов патологической скорби:

1. «Блокирование» эмоций во избежание интенсификации процесса скорби.

2. Трансформация скорби в идентификацию с умершим человеком. В этом случае происходит отказ от любой деятельности, способной отвлечь внимание от мыслей об умершем.

3. Растягивание процесса горевания во времени с обострениями, например, в дни годовщин смерти.

4. Чрезмерно острое чувство вины, сопровождаемое потребностью наказать себя. Иногда такое наказание реализуется посредством самоубийства.

Памятка №5

⇐ Предыдущая 1 234 Следующая ⇒