Основные характеристики развития культуры общества

1). Культура в своем развитии всегда самобытна: культуру каждого общества следует оценивать как таковую, с точки зрения внутренних закономерностей ее саморазвития, а не с позиций какой-то другой культуры.

В то же время в культуре существуют универсальные элементы (культурные универсалии), присущие любой человеческой культуре, хотя и различающиеся по своим конкретным значениям;

К культурным универсалиям относятся культурные аспекты таких видов деятельности как воспитание детей, сексуальные отношения, совместный труд, образование, спорт, развлечения, язык и т. д. Однако конкретные значения универсальных элементов различаются в разных культурах.

Анализ универсального и специфического в развитии культуры интерпретируется в терминах «этноцентризма» и «мультикультурализма». Зачастую людям свойственно судить чужие культуры с позиции своей собственной, которая принимается за эталон, а все остальные третируются как странные или недоразвитые. Этот подход свойственен практически всем развитым культурам. Так, древние греки считали варварами все окружающие их народы; затем эта же позиция была унаследована римлянами и в какой-то мере — византийцами. Жители Поднебесной империи также считали варварами всех живущих за пределами Китая (сейчас этот подход, похоже возрождается в стремительно развивающемся Китае). Крайне нетерпимы к «неверным» представители массовой исламской культуры. В Древней Руси всех иностранцев называли «немцами», что происходит от слова «немой», т. е. неспособный говорить на «нормальном человеческом» языке.

Основываясь на собственном эмигрантском опыте, крайне резкую характеристику культурной ограниченности так называемого «западоида», т. е. рядового жителя современной западной страны с развитой экономикой, дает российский обществовед А. Зиновьев: «... реальный западоид есть внутренне упрощенное, рационализированное существо, обладающее средними умственными способностями и контролируемой эмоциональностью, ведущее упорядоченный образ жизни, заботящееся о своем здоровье и комфорте, добросовестно и хорошо работающее, практичное, расчетливое, смолоду думающее об обеспеченной старости, идеологически стандартизованное, но считающее себя при этом существом высшего порядка по отношению к прочему (незападному) человечеству».

Этноцентристский подход долгое время поддерживался и учеными-антропологами, считавшие свою культуру самой передовой, а остальные — отсталыми и требующими миссионерского исправления. Однако со временем стало ясно, что каждая культура должна оцениваться в собственном контексте, придающем ей целостность и внутреннюю обусловленность. Даже такие явления, как детоубийство, кровосмешение и людоедство, в определенных обществах нельзя считать просто проявлением дикости, поскольку они обусловлены реальными условиями жизни людей. Тем более не следует навязывать культурные образцы определенной цивилизации представителям других цивилизаций, имеющих свою, хотя и отличную культуру.

2). Культура носит исторический характер, изменяясь со временем. Она более консервативна по сравнению с другими компонентами общественной жизни, но активно взаимодействует с ними, испытывая влияние социальных изменений и в то же время являясь их фактором. Культура доиндустриального и индустриального обществ существенно различается.

Постиндустриалистские тенденции привносят новые черты в характеристику культуры. Исследователь нового информационного общества М. Кастельс определяет его культуру как реальную виртуальность, под которой понимается «система, в которой сама реальность (т. е. материальное/символическое существование людей) полностью схвачена, полностью погружена в виртуальные образы, в выдуманный мир, в котором внешние отображения находятся не просто на экране, через который передается опыт, но сами становятся опытом».

Важнейшую роль для развития общества имеет изменение культуры в сфере экономической деятельности человека, что принято называть хозяйственной культурой. Хозяйственная культура представляет собой «систему ценностей, смыслов, символов, знаний, традиций, обеспечивающих мотивацию и регуляцию хозяйственной (производственной, предпринимательской, финансовой, коммерческой и т. д.) деятельности, определяющих форму ее осуществления, а вместе с тем и восприятия ее обществом».

К универсальным ценностям хозяйственной культуры относятся труд, собственность, богатство, рациональность, профессионализм, предприимчивость . Как и универсалии культуры в целом, эти категории по-разному определяются и оцениваются в различных обществах и на разных стадиях развития общества.

С позиций разных культур труд может рассматриваться как подневольная тягота (рабский труд), как средство достижения цели (терпение и труд все перетрут), как тяжелый способ зарабатывания на жизнь (труд на фабрике), как способ самореализации (творческий труд). В традиционном обществе труд рассматривался как естественная часть жизни, предопределенная высшим порядком. В индустриальном обществе труд, как правило, трактуется с позиций жизнеобеспечения. При переходе к постиндустриальному обществу главным в труде становятся его творческие аспекты, те возможности, которые он предоставляет для самореализации индивида.

Отношения между людьми в экономической деятельности отражает собственность. В традиционном обществе отношения собственности воспринимаются как естественные, обычно — данные Богом. В индустриальном обществе возникает институт частной собственности, т. е. она становится неотъемлемым правом владельца, а преступления против собственности переходят в разряд наиболее тяжких. При переходе к постиндустриальному обществу, в котором важнейшую роль играет информация, отношения собственности усложняются, большее значение приобретает интеллектуальная собственность.

Отношение к богатству также тесно связано с системой ценностей общества, т. е. имеет культурную детерминацию. В традиционных обществах обладание богатством не осуждается, но и не рассматривается как смысл жизни: последний усматривается в общении с Богом, в семейных ценностях и частной жизни. В индустриальном обществе богатство становится свидетельством жизненного успеха индивида. При переходе к постиндустриальному обществу богатство по-прежнему ценится, но уже не как самоцель, а как средство для обеспечения свободы и независимости, произвольного варьирования жизненных стилей.

Рациональность является неотъемлемым элементом экономической деятельности в силу ее природы (результаты должны превышать затраты, иначе это не экономика), но общественная оценка рациональности, конечно, варьирует в различных обществах. В традиционном обществе рационализм, прагматизм подвергается сатирическим насмешкам как «мещанская» добродетель, в то время как возвышаются романтические качества. В индустриальном обществе, напротив, рациональность становится «осевым принципом» организации общества. В информационном обществе возникает особый тип рациональности – постнеклассическая рациональность.

Профессионализм высоко ценится во всех обществах. В традиционном обществе его сущность составляет мастерство ремесленника или земледельца. Дворянская культура не считает трудовое мастерство достойным дворянина, но он должен быть искусен во владении оружием, верховой езде, стихосложении. Протестантская этика уравнивает все виды труда и делает акцент не столько на совершенстве в какой-то специфической профессии, сколько на способности приумножать капитал посредством любого упорного труда. В современном обществе важнейшую роль играют образовательно-квалификационные характеристики индивида, его компетентность, способность заниматься высокоинтеллектуальным трудом.

Предприимчивость является одной из системообразующих характеристик предпринимательства. В. Зомбарт включает в понятие предприимчивости следующие качества: идейное богатство, духовная свобода, способность к генерации новых идей; духовная энергия и воля к действию, способность довести идею до ее реализации; духовная сила, упорство, способность к жертвам на пути к цели. Другой теоретик И. Шумпетер считал способность к инновациям ключевой характеристикой подлинного предпринимателя.

В традиционном обществе хозяйственная деятельность не нуждалась в специальной мотивации, поскольку статус индивида определялся при рождении его местом в иерархизированной сословной системе, и представители определенных сословий считали хозяйственную активность естественным делом своей жизни. Подлинная легитимация предпринимательства происходит при капитализме, когда увеличение капитала становится самой богоугодной и общественно уважаемой деятельностью.

3). Развитие культуры современного общества все больше приобретает конфликтный характер. Согласно гипотезе профессора Гарвардского университета С.Хантингтона[1] современное мировое развитие вступает в новую фазу, в которой источником наиболее опасных конфликтов и войн становится уже не экономика, не политика и не идеология, а культура. В этой фазе войны приобретают характер столкновения цивилизаций, границы между которыми определяются культурой. Новый мировой социокультурный порядок характеризуется обострением борьбы между разными цивилизациями во всех сферах жизни и деятельности . Попытки Запада укрепить свое влияние путем внедрения ценностей западного образа жизни вызывает обратную реакцию других культур и цивилизаций. Экспансионизм Западапо отношению ко всему остальному миру, по мнению А.Тойнби, увеличивает вероятность «ответных контрударов» других цивилизаций в отношении Запада. Именно таков механизм порождения наиболее опасных угроз человечеству ХХI века. Порождаемая при этом борьба в различных формах характеризуется в концепции С.Хантингтона как столкновение цивилизаций. С этой точки зрения основные очаги кризисов и кровопролития в современных условиях переместились с границ государств на линии границ между цивилизациями с их самобытной культурой.

4). Развитие культуры пронизывает все структурные элементы от общества в целом, региона, муниципального образования до отдельной организации и личности. Эту взаимосвязь можно рассмотреть на примере развития организационной культуры.

Одна из концепций организационной культуры была выдвинута Э.Шейном. Организационная культура им определяется как целостный образ базовых представлений, которые данная группа изобрела, обнаружила или достигла в результате попытки справиться с проблемами адаптации к внешней среде или внутренней интеграции и которые оказались достаточно эффективными для их передачи новым членам организации.

Э.Шейн выделил три уровня организационной культуры:

1. Наблюдаемые проявления культуры - «видимые артефакты» (технология, проектируемая среда, формальная структура организации, образцы поведения и деятельности) – поверхностный слой, компоненты которого более подвержены измененениям;

2. Ценности организации, которые не поддаются непосредственному наблюдению, но позволяют интерпретировать видимые проявления культуры – внутренний слой;

3. Базовые представления, невидимые и неосознанные, но предопределяющие трансформацию ценностей, интерпретацию реальности и организационное поведение – глубинный слой.

Рис. 1. Трехслойная модель организационной культуры Э.Шейна

Базовые представления, по мнению Э.Шейна, подразделяются на пять сфер, способы взаимоотношений с которыми и восприятие которых в совокупности характеризуют тип организационной культуры:

- представления о природе человека;

- представления о смысле и формах деятельности;

- представления о повседневной жизни;

- представления о человеческих взаимоотношениях, о социальной реальности;

- представления о взаимоотношениях с внешней средой.

Совокупность конкретных базовых представлений образует культурную парадигму организации, составляющую ядро организационной культуры.

Подобная модель может быть применена при анализе культуры региона или муниципального образования. При таком представлении организационная культура оказывается тесно связанной с национальной деловой культурой и с культурой общества в целом.

5). Устойчивость национальной деловой культуры. Исследования национальных особенностей деловой культуры выявили существенные различия организационной культуры в разных странах. Так, в исследованиях У.Оучи, который сравнивал японские и американские деловые организации, выявлены существенные различия в их организационной культуре. Для японских организаций были характерны такие черты: пожизненный наем; медленное поэтапное продвижение работников по ступеням иерархии; неспециализированная карьера; коллективные механизмы принятия решений и коллективная ответственность; неявные формы контроля; рассмотрение всех возникающих проблем через призму целого. Для американских организаций характерны: краткосрочный наем; быстрое продвижение по службе; специализированная карьера; явные формы контроля; ориентация на индивидуальные решения и ответственность; установка на разрешение частных проблем.

Подобных исследований национальной деловой культуры проведено достаточно много применительно к разным странам. Выявлено множество факторов национальной деловой культуры, специфических для разных стран. В качестве основных аспектов, по которым различаются национальные деловые культуры, чаще всего берутся отношение людей к природе, индивидуализм в отличие от коллективизма, отношение ко времени, отношение к действию, отношение к церемониям и социальным формальностям, языковые и религиозные отличия.

В 60 - 80-х годах были проведены значительные исследования, доказавшие существенную роль национально-государственного фактора в становлении и функционировании культуры предприятий. Наиболее известные исследования в этой области осуществил голландский социолог, профессор антропологии Герт Хофстед. Он проводил свои изыскания в 70-ти странах мира.

По своей сути культура организации, по Хофстеду, является миниатюрой национальной культуры. Он разработал инструменты измерения того, как определенный набор ценностей, установок, верований, норм и моделей поведения, которыми одна культура отличается от другой. Первоначально в «индекс Хофстеда» входили четыре переменных культурного разнообразия: избегание неопределенности (Uncertainty Avoidance), дистанция власти {Power Distance), мускулинность-феминность {Masculinity-Femininity), индивидуализм-коллективизм {Individualism-Collectivism). Позже, когда эмпирические исследования автора распространились на Азиатский континент, добавилась пятая переменная — долгосрочность ориентации ( Long/Short-Term).

Переменные описывали не индивидов, а национальные нормы и ценности. В качестве метода изучения применялся анкетный опрос работников компании IBM в различных странах. Полученные в ходе опроса ответы были преобразованы в индекс с значениями от 0 до 100 баллов (где 0 баллов — отсутствие признака, а 100 баллов — максимальное проявление признака). В частности, были получены следующие результаты:

Таблица 1.

Результаты исследований Г. Хофстеда

Страна	Дистанция власти	Индивидуализм	Мужественность	Избегание неопределенности	Долгосрочность ориентации
США
Германия
Япония
Франция
Голландия
Гонконг
Индонезия
Зап. Африка
Китай

Таблица дает достаточно четкую дифференцированность стран с западной и восточной культурой. Наиболее индивидуалистические культуры сложились в англо-говорящих странах, в первую очередь в США и Великобритании, а так же в Австралии, в Германии и в Нидерландах. Наиболее коллективистскими странами считают страны Азии и Южной Америки. Среди наиболее коллективистских стран — Гватемала, Куба, Индонезия, бывшие республики СНГ.

Подобные оценки были получены почти по 70 странам мира. Хофстед описывает Россию 90-х годов как общество с высокой дистанцией власти (93), с индивидуализмом ниже среднего (индекс 39), средней мужественности (36), высоким избеганием неопределенности (95) и предельно низкой долговременной ориентацией (0-10). Исследования отечественных социологов[2]хотя и давали несколько другие цифры, однако в целом подтвердили срединное положение России между востоком и западом по параметрам организационной культуры.

В настоящее время в России происходит повышение индекса мужественности. В 1993 году он, по данным Хофстеде, составлял 40 единиц по 100 бальной шкале, а в 1996 году этот показатель увеличился до 55 единиц. Показатель дистанции власти в России в 1994 году составлял 90 баллов по 100 бальной шкале Г. Хофстеде, а в 1996 году он снизился до 40 баллов, что можно объяснить происходящими у нас реформами. Показатель избегания неопределенности в 1994 году составил 90 баллов, а в 1996 году снизился до 68 баллов, что отражает переход от сильно формализованного советского общества к более либеральному и открытому изменениям российскому обществу.

Шкала патернализма введена Г. Хофстеде позже других культурных измерений. Под патернализмом он понимал “состояние более слабых представителей общества, когда они испытывают высокую потребность в защите и опеке со стороны более сильных представителей данного или другого общества”. В западной культуре, где показатели патернализма минимальны, при достижении детьми совершеннолетия роль родителей сводится до минимума. На Востоке же, напротив, несколько поколений живут под одной крышей, авторитет родителей и пожилых людей очень высок, что свидетельствует о высоком патернализме. В России показатель патернализма в 1996 году был равен 59 баллам, что свидетельствует о достаточно высоком уровне патернализма.

Основной вывод исследований национальной деловой культуры состоит в том, что невозможно или проблематично переносить однотипные универсальные модели организации из одной культуры в другую.

1 234