Эмпирическое и теоретическое познание.

Соединение чувственного и рационального в научном познании принимает две основные формы, в зависимости от которых различают эмпирическое и теоретическое знание.

Эмпирическое знание – результат опытного познания, которое строится за счет наблюдения и эксперимента и основным достоинством, которого является чувственное восприятие объективной реальности. За пределом чувственного восприятия эффекты физической реальности становятся открытым вопросом.

Эмпирическое познание не сводится к чувственным данным. Сами по себе чувственные данные хаотичны, они нуждаются в организации. Вследствие этого чувственные данные не являются абсолютно первичными. Самые надежные и, казалось бы, абсолютно первичные факты обнаруживают свою зависимость от теоретических предпосылок, так называемых руководящих идей. Только сознавая, на что следует обращать внимание в наблюдении, можно надеяться на получение важной информации посредством чувственных восприятий. В противном случае эмпирическое познание не состоится, а выродится в бесцельное созерцание причудливой игры природных сил.

Здесь же следует отметить и то, что не являются абсолютно первичными и руководящие идеи. Самые ясные и очевидные теоретические принципы не могут не обнаруживать свое земное, эмпирическое происхождение.

Таким образом, в эмпирическом познании сливаются теоретические принципы, и чувственные данные и их органическое сочетание – необходимое условие успешности эмпирического познания.

Разумеется, такое сочетание не является самоцелью. Эмпирическое познание выполняет предназначенную ему функцию – обеспечить контакт сознания с объективной реальностью, свести к минимуму возможный отлет разума от действительности, подвести под него твердую, насколько это возможно, фактическую базу. Итак, цель эмпирического познания – получение соответствующих достоверных фактов. Главное действующее лицо в нем – экспериментатор.

Получение фактических данных связано с рядом сложных познавательных процедур. Так как все зависит от условий места и времени, наблюдатель измеряет пространственные и временные характеристики объекта. Качественный анализ и количественное измерение интенсивности наблюдаемых свойств объекта входит в работу экспериментатора. Регистрация и описание полученных результатов позволяет составить необходимые таблицы изменения интересующих исследователя величин в зависимости от условий. Все это шаг к использованию стандартных функциональных зависимостей для описания полученных эмпирических данных. С помощью найденных функциональных зависимостей можно строить модели исследуемых процессов, выделяя найденную предметную область объекта и формулировать эмпирические законы.

Классический пример эмпирического познания – работа датского астронома Т. Браге (1546 - 1601), который в течение 21 года наблюдал, в частности, движение Марса и точно фиксировал все его перемещения. Таблицы Браге позволили немецкому астроному И. Кеплеру (1571 - 1630) определить эллипс в качестве орбиты планет Солнечной системы и сформировать свои знаменитые эмпирические законы.

Аналогична работа и шотландского экономиста А. Смита (1723 - 1790). Наблюдение за рынком и тщательная, точная фиксация колебаний цен на продукты питания и заработной платы позволили ему установить, что заработная плата рабочих находится в зависимости от прожиточного минимума. Рабочая сила имеет стоимость, и она не может понижаться ниже определенного для данной страны и данной местности уровня; в противном случае расходы на ее поддержание не возмещаются.

Над эмпирическим познанием надстраивается теоретическое. Его цель – построить теорию,. объясняющую массу эмпирических данных, его главное действующее лицо теоретик. Еще в XVIII веке началась специализация исследователей в области эксперимента и теории. Работа английских ученых М. Фарадея (1791 - 1867) и Дж. Максвелла (1831 - 1879) продемонстрировали возрастающее значение в научном познании теории. Обобщая экспериментальные данные, полученные Фарадеем, Максвелл получил уравнения, в которых не только объяснялось единство электричества и магнетизма, но и открывалась новая физическая реальность – электромагнитное поле. Теоретические работы Максвелла дали жизнь вероятностным представлениям о физической реальности, которые вместе с физическим понятием поля заложили основы новой картины мира.

Специфика теории состоит в том, что она систематизируя и объясняя массу эмпирических данных, сама непосредственно относится не к объективной реальности, а к идеальным объектам. Так, механика работает не с материальными телами, а с такими понятиями, как материальная точка, масса, сила и т.д. Такие идеальные объекты обладают не бесконечным, а вполне определенным числом свойств, что позволяет его интеллектуально контролировать. Закрепляя однозначно свойства идеальных объектов в знаках искусственных формализованных языков, о которых уже шла речь в Теме 8, теоретик получает возможность из первичных идеальных объектов конструировать производные объекты. Так, с помощью знаков пространства и времени можно сконструировать понятие скорости. Второй производной от пути по времени становится ускорение. Объединяя по законам синтаксиса искусственного формализованного языка механики массу и ускорение получают силу. В конечном счете искусственный формализованный язык становится основой теоретических представлений о действительности.

Идеальные объекты не являются прямым обобщением эмпирических данных. Для их образования требуется конструктивное мышление, выделение существенного для объяснения действительности свойства, его закрепление в знаках и элиминация второстепенных признаков, что объективно приводит к относительной абсолютизации выделенного свойства. Так в голове теоретика формируется такие идеализации, как материальная точка, идеальный газ, экономический, правовой, нравственный, религиозный человек и т.д. Такие идеализации позволяют строить теоретические модели, упрощенные, но эффективные для объяснения и предсказания гносеологические образы.

Упрощающий характер теоретических конструкций требует соответствующих конкретизаций, чтобы сохранить свою связь с реальностью и послужить средством расчета как технических систем, так и проводимых в обществе реформ.

1. 56. Рациональное и иррациональное в познавательной деятельности

Познавательная деятельность человека сформировалась задолго до возникновения науки как специфического способа духовно-практического освоения действительности. Когнитивный элемент органически вплетен и во все вненаучные способы духовной деятельности человека. Наряду с научно-теоретическим можно также говорить о художественном, религиозном, моральном и других способах духовного освоения и познания мира и самого человека. Философия представляет собой специфический вид познавательной деятельности, не совпадающий полностью с наукой. Однако, если в других формах духовной деятельности когнитивная компонента является лишь одной из составляющих процесса освоения мира, в науке эта компонента является основной и доминантной, подчиняющей себе все другие стороны духовной деятельности. Поэтому особенности именно познавательной деятельности выступают в науке наиболее рельефно и их изучение позволяет составить наиболее полную картину познавательной деятельности человека в целом.

В самом общем виде рациональность понимается как постоянная апелляция к доводам разума и рассудка и максимальное исключение эмоций, страстей, личных мнений при принятии решений, касающихся судьбы познавательных утверждений.

Традиционно в истории философии рационализм противопоставлялся эмпиризму и сенсуализму. Различие между этими концепциями было связано с вопросом об источнике познания; является ли таким надежным источником познания разум или чувственная познавательная способность человека, чувственный опыт? Но применительно к характеристике научного познания такое противопоставление разума, интеллекта чувственному опыту не имеет смысла, ибо для ученого результаты опыта и эксперимента имеют не меньшую доказательную силу, чем доводы разума и рассудка. Поэтому можно согласиться с предложением английского философа науки К. Поппера называть традиционный рационализм «интеллектуализмом», а в определение рационализма и рациональности включить ссылку на опыт. Как он пишет: «Я использую слово „рационализм” для того, чтобы обозначить, грубо говоря, позицию, которая стремится решать как можно больше проблем посредством апелляции к разуму, т.е. ясному мышлению и опыту, а не посредством апелляции к эмоциям и страстям»[8]. Предпосылкой научной рациональности является тот факт, что наука осваивает мир в понятиях. Научно-теоретическое мышление прежде всего характеризуется как понятийная деятельность, в то время, как, например, в искусстве основной формой освоения мира является художественный образ. Именно оперирование понятиями и позволяет выполнять науке основные познавательные функции: описание, объяснение и предсказание явлений определенной предметной области. И именно поэтому каждая наука имеет собственный язык, собственную предметную область исследования и собственный метод. В плане рациональности научное познание характеризуется еще двумя чертами – это доказательность и системность. Эти качества отличают научное познание от обыденного. В основе системности и доказательности лежит логическая взаимозависимость научных понятий и суждений.

Индустриализация общества вызвала в общественном сознании глубокий интерес к сущности и возможностям разума. Что такое рациональность, друг или враг человека? Является ли рациональность причиной машинной индустрии? И меняется ли рациональность в историческом процессе?

Обычно рациональность противопоставляют иррациональности, которую понимают как логическую невыразимость духовного опыта, эмоциональность или нормативность, а также как хаотичность функционирования техники, экономики и политики в обществе.

В отличие от иррациональности рациональность определяют как совокупность процедур и инструментов интеллектуальной деятельности, обеспечивающую точность и достоверность результатов научного исследования. Но ее же определяют и как способность к логически непротиворечивому, последовательно организованному на основе логических законов выражению духовной деятельности. И наконец, рациональность понимают как характеристику цивилизации. Механизм культурной программы поведения людей в той или иной цивилизации может основываться как на науке, так и на религиозно-нравственных нормах. Где в культуре преобладает наука, там существует рациональная цивилизация. Для традиционных цивилизаций Индии и Китая характерно преобладание религиозно-нравственных норм, что часто истолковывается как доказательство того, что эти культуры отличаются мистицизмом.

Хотя эти определения не тождественны и свидетельствуют о том, что понимание рациональности постоянно уточняется, в них содержится существенно общий подход к проблеме: рациональность связывается с целесообразностью и целеустремленностью человеческой деятельности.

Прежде всего, рациональность относят к средствам достижения цели. Научный анализ гарантирует выбор наиболее эффективных и кратчайших путей к задуманному. Что касается самих целей, то нет научного способа определить, какая цель верна. Логика помогает очистить цель от несообразности, но не избавляет от риска.

В принципе, цели определяются потребностями и системой цен­ностей. Они зависят от научно-технических, социально-экономических и политических условий. Такие условия, с одной стороны, подсказы­вают, чего следует добиваться, а с другой — дают реальные средства достижения цели. В зависимости от реальных средств формируются цели.

Но полагать, что возможны такие условия, которые на сто про­центов избавляют от риска при определении цели, иррационально. Иррациональна и абсолютизация рационального. Разум должен видеть собственные границы. Они условны, подвижны, относительны, но они существуют. Рациональность исторична.

Впервые проблема рациональности была поставлена в философии античности. Ее представители выделили разум как фундаментальную характеристику космоса и познания. Разум понимался ими как нечто божественное, стоящее над людьми, всегда тождественное самому се­бе, абсолютное и неизменное.

Античные мыслители допускали, что люди могут поступать не­разумно, но это — отступление от божественного и оно исправляет­ся за счет просветления разума, совета богов.

В Новое время понятие рациональности уточняется. Ум людей в своей сущности рационален. Разум — существенная черта человека. «Мыслю, значит, существую», — провозглашает Декарт. «Нет ничего в разуме, чего не было раньше в органах чувств, за исключением самого разума», — завершает Лейбниц декартовскую линию в понимании полной автономности разума в отношении чувственных данных.

Успехи естествознания подтверждали, что без логико-матема­тической организации сознания научное познание невозможно. А изоб­ретение технологических и энергетических машин и их использование в общественном производстве усиливали позиции тех, кто трактовал рациональность как важнейшую собственную черту научной и инженерной деятельности. Машинная индустрия воспринималась как наконец обретенное человеком царство разума.

Со своей стороны буржуазные отношения воплощали в себе эко­номическую рациональность. Она включала в себя бухгалтерию и организацию труда с целью получения максимальной прибыли. Все лишнее, неадекватное достижению всемерного накопления безжалостно отсекалось.

И в политике восторжествовал рационализм. Как на рынке свобод­ный покупатель выбирает тот товар, который ему приглянулся, так и путем всеобщих выборов приобретается тот политик, чей глянец более ярок, а улыбка более обольстительна.

Уже Ницше настаивал, что культуру нельзя свести к науке и самой науке еще надо доказать свою социокультурную ценность. Нрав­ственность не может быть построена исключительно на расчете, а жизнь не сводится к всемерному накоплению, массовому производству и потреблению.

Гуманизм требует уважения к человеку, что заставляет вносить коррективы в рациональность.

Создание какой-либо абсолютистской, окончательной модели научной рациональности невозможно. Скорее всего, сама научная рациональность является своего рода исторически эволюционирующим идеалом, к которому наука должна стремиться, но который в ней никогда не реализуется полностью. Наука, как и другие виды духовной деятельности человека, является человеческим предприятием и несет на себе печать его исторической ограниченности и несовершенства. При всем определяющем влиянии в научном мышлении доводов разума и доводов опыта, в нем остается место интуиции, ошибочным суждениям, персональному выбору альтернативных ходов мысли, конвенциональных решений, которыми пронизано все научное познание, и даже мистическим озарениям. Другими словами, в реальной истории научного познания присутствует и иррациональная компонента. Но это, однако, не дает основания уравнивать науку с другими видами человеческой деятельности: мистикой, магией, религией, искусством или идеологией, как это пытался сделать современный американский специалист по философии науки П. Фейерабенд. Иррациональный элемент присутствует во всех видах человеческой деятельности, но в науке доминирует рациональное начало, а иррациональные моменты имеют локальное значение, и не они направляют весь ход научного прогресса.

 

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться: