Кабардинский временный суд (1822-1858)

Кабардинский временный суд был образован в августе 1822 г. главнокомандующим отдельным кавказским корпусом генералом от инфантерии А.П. Ермоловым. Суд выполнял как судебные, так и некоторые администартивные функции. Суд состоял из председателя, трех удельных и трех младших князей, двух старшин из уорков, одного – из вольных крестьян, кадия, секретаря и глашатая. Первым его председателем был назначен подполковник (позднее – полковник) князь Кучук Джанхотов. Секретарем стал капитан Якуб Шарданов, после его отставки на этой должности некоторое время работал Шора Ногмов (1839–1843); а пост кадия с 1822 по 1846 гг. занимал Умар Шеретлоков. Также в составе суда служили несколько российских чиновников, обязанности которых заключались в подготовке и принятии исковых заявлений, а также – в проверке судебных журналов и других процессуальных документов. Здание Кабардинского временного суда размещалось в крепости Нальчик.

Кабардинский временный суд подчинялся начальнику Кабарды, а в 30–50-х гг. XIX в. – начальнику центра Кавказской линии. Суд выполнял не только судебные, но и некоторые административные функции. Судьям было предписано собирать сведения о повинностях, которые несли кабардинцы в пользу своих владельцев и духовенства, составить сборник действовавших норм кабардинского обычного права и шариата, выдавать письменные разрешения на выезд за пределы Кавказской линии (билеты), хранить денежные средства, поступаемые от уплаты штрафов. По сути, он стал важнейшим исполнительным органом внутреннего управления.

Основы судопроизводства были закреплены в пяти прокламациях, изданных генералом Ермоловым в 1822 г. К прокламациям прилагалось «Наставление временному суду, учреждаемому в Кабарде для разбора дел между кабардинцами, впредь до издания собственных правил», которое и стало основным нормативным актом, регулировавшим деятельность суда. Согласно этим документам, в суде по нормам обычного права разбирались все гражданские споры между кабардинцами, а также иски, подаваемые на них представителями других народов. По шариату рассматривались религиозные споры (как писали в то время: «до веры и совести касающиеся»), семейные споры («несогласия» между мужем и женой, родителями и детьми), а также дела, по которым не было улик, достоверных свидетельств и письменных доказательств. Уголовные дела не подлежали разбирательству в Кабардинском временном суде. Они были отнесены к компетенции царских военных судов и рассматривались по законам Российской империи. Согласно «Наставлению…», уголовными преступлениями считались: убийство, измена, возмущение в народе, участие в вооруженных столкновениях с российскими войсками, воровство и грабеж в пределах Кавказской «линии», причинение ран и телесных повреждений с применением оружия. Однако некоторые неумышленные убийства и ранения, которые не представляли особой важности, с дозволения российских чиновников разбирались по нормам обычного права кабардинцев.

Новым для системы правосудия Кабарды в 20–50-е гг. XIX в. было введение несвойственных традиционному правосознанию кабардинцев и балкарцев наказаний в виде заключения под стражу (на гауптвахту), телесных наказаний (розгами, шпицрутенами), а также лишения преступника сословного статуса и положения в обществе. Также когда невозможно было установить личность преступника, ответственность налагалась на жителей того или иного аула по принципу круговой поруки.

В 1822 г. в состав Кабардинского временного суда была введена специальная должность экзекутора, функции которого заключались в исполнении решений суда. В распоряжении экзекуторов находился отряд казаков. Первыми экзекуторами стали поручик Джамбулат Кучуков и князь Беслан Хамурзин. Однако уже к середине 40-х гг. XIX в. экзекуторский штат был значительного увеличен. Экзекуторами и их помощниками в этот период становились кабардинцы, принадлежащие к привилегированным сословиям и состоящие на российской военной службе. Помимо исполнительской деятельности в обязанность экзекуторов также входило «изыскание» доказательств по тому или иному делу. Кабардинцы, в отношении которых выносились решения о производстве баранты и других взысканий, не имели права препятствовать деятельности экзекуторов. Малейшее неповиновение в подобных случаях влекло за собой строгие санкции.

Глашатаи (крикуны).– специально назначавшиеся или избиравшиеся из жителей Кабарды лица для устного оповещения населения о всякого рода постановлениях и распоряжениях властей. Любое осмеивание деятельности глашатаев влекло за собой взыскание штрафа, получателем которого являлся сам потерпевший. В сфере исполнительного производства деятельность гъуоу сводилась к обязанности оповещать население о решениях и указаниях, исходящих от князей и дворян. Также глашатаи сообщали жителям того или иного аула о возложенных на них штрафах и других наказаниях, которые предлагалось исполнить добровольно.

В это время стали применяться такие виды наказаний, как лишение свободы, ссылка, принудительные работы и т.д. В 20-е гг. XIX в. для этих целей в Нальчикском военном укреплении было построено несколько специальных зданий (гауптвахт), где содержались заключенные.

Решение о заключении под стражу принимали как члены Кабардинского временного суда, так и начальник Центра кавказской линии. Основанием могло послужить любое преступление, причем сословная принадлежность виновных, как правило, не учитывалась.

В это время в отношении кабардинцев и балкарцев, нарушивших нормы действующего законодательства, применялись ссылки в арестантские роты. Ссылки были бессрочными и срочными.

Телесные наказания в виде 100 ударов розгами были закреплены еще в 1807 г. в нормах «Народного условия…». В 1822 г. они перекочевали в «Наставление Временному суду» генерала Ермолова, где этот вид наказания предусматривался за проступки, не представляющие «особой важности» (п. 17). К числу таких нарушений относились, например, оскорбления князей и узденей их подвластными, превышающие меру домашнего исправления.

Иногда к особо опасным преступникам применялась совокупность наказаний. Новым для системы исполнения наказаний в Кабарде со второй четверти XIX в. стало привлечение заключенных к принудительным работам. Одно из первых упоминаний об этом можно отнести к 1842 г., когда на ремонт стен Нальчикского укрепления было решено «употребить труд арестантов».

Кабардинский временный суд прекратил свое существование в 1858 г. Вместо него был создан Кабардинский окружной народный суд.

Присяга балкарских владельцев 1827 г.

11 января 1827 года представители урусбиевских, чегемских, хуламских и собственно балкарских таубиев, к которым присоединились также представители от дигорских бадилят, прибыли в Ставрополь к командующему русскими войсками на Кавказской линии генерал-лейтенанту Эмануэлю и подали прошение о принятии их в российское подданство. Они выразили готовность принести присягу и поступить на военную службу, обязались выдать аманатов.

Тогда же была составлена «Ведомость о числе дворов дигорских и прочих народов, новопокорившихся русскому правительству», в которой были зафиксированы также имена депутатов от различных балкарских обществ. Среди них значились от Балкарского общества (400 дворов) Арслан аджи Жанхотов; от Чегемского (200 дворов) – Кельмамбет Баймурзов; от Хуламского и Безенгиевского (100 дворов) – Магомет Шакманов и от Урусбиевского (100 дворов) – Мурзакул Уруспиев.

При подаче прошения представители балкарского народа ходатайствовали о сохранении всех их древних прав и обычаев, шариатского суда, свободного исповедания ислама и «получения издавна установленной владельцам с подданных дани».

Уже 16 марта 1827 года Эмануэль доносил Императору, «что старшины горских народов Балкарского, Урусбиевского и Чегемского присягнули на верноподданство».

Российское законодательство, обычное право кабардинцев и балкарцев и шариат во второй четверти XIX в.

 

 

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться: