ХУДО ЛИ ЖИЛОСЬ ПРАВОСЛАВНЫМ В ВЕЛИКОМ КНЯЖЕСТВЕ ЛИТОВСКОМ?

Литовские князья, как уже говорилось, отличались веротерпи­мостью и часто исповедывали двоеверие.

Любопытный казус произошел в 1324 г. За несколько месяцев до этого, чтобы заключить договор с рижским архиепископом, великий князь литовский Гедемин написал римскому папе, что желает вступить в лоно католической церкви. Договор был зак­лючен. И вот в ноябре 1324 г. прибыли папские послы. И тут Ге­демин разыграл из себя простачка, мол, французские монахи Бер-тольд и Генрих, служившие ему переводчиками, неправильно поняли князя. «Я этого не приказывал писать, — сказал Геде­мин. — Если же брат Бертольд написал, то путь ответственность падет на его голову. Если когда-либо имел я намерение креститься, то пусть меня сам дьявол крестит! Я действительно говорил, как написано в грамоте, что буду почитать папу как отца, но я сказал это потому, что папа старше меня; всех стариков, и папу, и риж­ского архиепископа, и других, я почитаю как отцов; сверстников своих я люблю как братьев, тех же, кто моложе меня, я готов лю­бить как сыновей. Я говорил действительно, что дозволю христи­анам молиться по обычаю их веры, Русинам по их обычаю и По­лякам по своему; сами же мы будем молиться Богу по нашему обычаю. Все мы ведь почитаем Бога». В подтверждение своих слов Гедемин велел казнить обоих монахов.

Литовский же народ долго был привержен своим языческим богам. Литва¹⁵⁸ стала последним европейским государством, при­нявшим христианство. Так, жмудины (племена, жившие на терри­тории Ковенской губернии) официально приняли христианство (католичество) в 1415 г.

Присоединение русских земель литовскими князьями имело и обратный эффект — русское проникновение в этническую Литву. Так, в Вильно с XIII века существовал так называемый «русский конец» (нынешний район улицы Аушрос Варту), возводились одна за другой русские церкви. К середине XIV века имелись богатые русские торговые ряды на Великой улице (между нынешней Субачяус и Свято-Троицким монастырем). В 1366 г. по неизвест­ной причине они были разграблены и сожжены, но к 1375г. специальным разрешением Ольгерда восстановлены. Естествен­но, в Литву проникало и православие.

Нет данных, свидетельствующих о том, что литовские воины (то есть этнические литовцы) в захваченных русских княжествах пытались хоть кого-нибудь обратить в язычество. Литовцы спо­койно смотрели на русских воинов в дружине Ольгерда и даже на православных священников, приезжавших с княжнами Рюриковнами — женами литовских князей.

Но новообращенным в православие литовцам зачаСтую прихо­дилось худо. Так, в 1347 г. было казнено три дружинника Оль­герда — Антоний, Иоанн и Евстафий. Правда, с католиками об­ращались еще хуже. Вот, например, в 60-х годах XIV века один из литовских бояр Гаштольдов женился в Кракове на некой Анне Бучацкой, обратился в католичество и при переезде в Вильно с супругой-полькой завез и монахов францисканцев. Они посели­лись в центре города, в здании, где позже разместился дворец вильнюсских католических епископов, на нынешней Кафедраль­ной площади. Католики явно неудачно выбрали место житель­ства (а может и нарочно! ) рядом с языческим капищем Пярку-наса. В 1368 г. толпа литовцев растерзала всех 14 монахов. Их трупы прибили к крестам и пустили вниз по реке на плотах со словами: «Пришли с Запада и ступайте на Запад».

Еще при Гедемине была построена первая православная цер­ковь в Вильно. Она была деревянной. Первым же каменным пра­вославным храмом в Вильно стала Пятницкая церковь, постро­енная в 1345 г. А на месте казни трех православных мучеников в 1349—1353 гг. по приказу Юлиании Тверской, второй жены Оль­герда, был основан Свято-Троицкий монастырь. Монастырь этот в 1609 г. был захвачен униатами и лишь в 1839 г. волей импера­тора Николая I возвращен православной церкви. Сами же мощи убитых Иоанна, Антония и Евстафия были позже захоронены в Свято-духовном монастыре в Вильно. Замечу, что первый като­лический храм в Литве — костел святого Станислава в Вильно — был построен лишь в 1387 г. по приказу Ягайло.

В какой пропорции находились православные и католики в этнической Литве в 1400 — 1450 гг., сказать трудно. Но то, что пра­вославных было много, следует из самого литовского языка.

Вот что пишет профессор Дмитрий Петрович Огицкий: «Слово кnyga (книга), конечно, не религиозный термин, но и оно пришло в Литву, несомненно, вместе с христианством, едва ли нужно уточ­нять, с каким.

Вербное воскресенье у литовцев по сей день называется Vеrbи secmadienis, или просто Vеrbа, хотя литовское название самого дерева ничего общего с этим словом не имеет. Источник и фон заимствования очевидны.

К группе современных литовских слов, имеющих православ­но-русское происхождение, лингвисты относят слова: Vе1ikа (Пас­ха), Каlados (Рождество Христово; белорусск.: каляда, коляды), Кrikatas (Крещение), krikatynos (крестины), Kumas (кум). По-ви­димому, сюда же надо отнести rojas (рай).

Любопытно, что некоторые из таких слов сохраняют сейчас в литовском языке свое древнее русское значение, которое они со временем утратили или несколько видоизменили у себя на ро­дине.

К таким словам прежде всего относится слово bajnyjcia (цер­ковь): Сейчас никто из русских не назовет христианского храма «божницей». Между тем, в глубокую старину так именно называ­ли наши предки свои святыни. «Володимир поиде к божници к святому Спасу на вечернюю» (Ипатьевская летопись). «При-ближися к дверем божничным» (Житие блаженного Андрея, Христа ради юродивого). «Исписаша божницю Антонову» (Нов­городская Первая летопись). «А крест достоить целовати всем, кто лазить в божницю». «Принесуть в божницю (кутью)». «Лзе ли им в божнице быти? ». «В божнице ставати» (Вопрошание Кириково).

То же самое касается литовских слов gavenia (пост), gaveti (по­ститься). Сейчас у нас словом «говение» обозначается подготов­ка к Причащению. В древней Руси значение этого слова было более узким и полностью совпадающим с его значением в совре­менном литовском языке: «Пришедше в Петрово говенье» (Псков­ская летопись); «В лето 6910 во великое говение месяца марта» (Супрасльская летопись). Такое же первоначальное значение этого слова в русском языке подтверждается производными от него «заговляться», «разговляться», имеющими прямое отношение только к посту.

Наличие еще и сейчас в литовском языке таких слов, после свыше трехсот лет интенсивных влияний на Литву польского Запада, говорит о том, что православные влияния в языческой Литве отнюдь не были чем-то поверхностным, эпизодическим, не­глубоким.

Если мы обратимся к памятникам литовского языка XVI, XVII, XVIII вв. (к сожалению, более ранних нет), то найдем там значи­тельно больше подтверждений вышесказанному. В литовской речи сохранялись тогда еще такие слова, как Тrajce (Троица), рravadai (проводы, радоница), viera (вера), zokonas (закон), griechas (грех), griescnykas (грешник), neshcestyvas (нечестивый), kodyti (кадить), minychas (монах), prysega, prysiega (присяга), prisiegoti (прися­гать), Bajytis (божиться), swodba (свадьба), biesas (бес), gromata (грамота), dijakas (писец), nedila (неделя и в смысле «воскресе­нье», и в смысле «седмица»). Семидневная неделя пришла в быт литовцев вместе с христианством. Вплоть до XVIII века дни не­дели у литовцев носили такие названия: paldienikas, utarnikas, sereda, cietviergas, petnicia,. subota¹⁵⁹.

Историк русской церкви В.А. Беднов писал, что «князья Гедемин и Ольгерд были женаты на русских княжнах (у перво­го — Ольга и Ева, у второго — Мария Витебская и Иулиания [Юлиания — А.Ш.] Тверская). Из семи сыновей Гедемина (1316—1341 гг.) четыре (Наримонт, Любарт, Кориат и Евнут) были крещены в православие; православными были и все две­надцать сыновей Ольгерда (1345 —1377 гг.)»¹⁶⁰.

Другой вопрос, что ряд литовских князей после Кревской унии с Польшей 1385 г. приняли католичество. Но тут следует сказать, что веру литовские князья меняли исключительно, чтобы добиться тех или иных политических выгод. Что же касается удельных князей Гедеминовичей, сидевших по русским городам, то они прак­тически все были православными. В XIV —XV веках в русской Литве появились лишь отдельные католики.

Несколько иная ситуация сложилась в Червонной Руси на Во­лыни, захваченной поляками. В 1340 г. польский король Казимир Великий, воспользовавшись смертью правившего с 1336 г. Червон­ной Русью князя Болеслава Мазовецкого (родственника после­днего галицкого Рюриковича Юрия II), занял своими войсками эту русскую область и приобщил ее к короне польской. Казимир пожаловал Червонной Руси полное самоуправление, удержал в ней все прежние законы и учреждения, весь выработанный здесь веками общественный строй и полную свободу исповедания по обряду восточной церкви.

В Густинской летописи под 6848 годом (1340 г.) говорится, что жители Львова сдались Казимиру Великому, «варуючи себе, абы в старожитной вере никто им николи ничего не чинил, еже Казимер обеща им... А потом сей Казимер крол, собрав сейм, на нем же рускую землю на поветы и воеводства раздели, и шляхту рускую единою волностю з полскими волностями совокупи и увтерди»¹⁶¹.

Важно отметить, что и тогда, вплоть до Сигизмунда III, иници­атива гонений на православных всегда исходила из Рима и его агентов в Польше и Великом княжестве Литовском, а польские короли и великие князья литовские вынуждены были лишь подчиняться. Властители прекрасно понимали, что разжигая меж­конфессиональную рознь и оскорбляя значительную часть своих подданных, они подрывают свое могущество.

Папа Бенедикт XII, узнав от самого Казимира Великого о под­чинении Руси и о том, что король клятвенно обещал русскому населению во всем защищать его и хранить при его обрядах, пра­вах и обычаях, 29 июня 1341 г. писал краковскому епископу, что­бы тот освободил Казимира от данной им клятвы и тем самым дал ему возможность действовать свободно по отношению к пра­вославному населению Галицкой Руси.

Как видно из буллы папы Климента VI (от 14 марта 1351 г.), Казимир Великий, сообщая ему о подчинении русских областей, предлагал открыть здесь латинскую митрополию с семью епископ­скими кафедрами. Кафедры эти, действительно, основываются в Перемышле, Галиче, Холме и Владимире, но, за отсутствием в рус­ских областях католиков, назначаемые на них епископы являлись только поминальными, епископами без паствы — и проживали в звании суффраганов при других, иногда в Германии и даже в Англии, кафедрах.

По свидетельству одного францисканца, в 1372 г. в Галицкой Руси не было ни кафедральных, ни приходских церквей, не было даже священников (католических), и среди массы неверных и схизматиков можно было найти лишь немного католиков. Но в70-х годах XIV века, благодаря деятельности Владислава Ольгердовича, правившего Галицкой Русью с 1372 г. по 1379 г., като­личество получает здесь прочную организацию¹⁶². Деятельность его в этом отношении была настолько энергичной и полезной для католичества, что папа Григорий XI отзывался о нем с большой похвалой и в своей булле от 3 марта 1375 г. называет его «dux zelo christianae religious inductus», то есть «прекрасным правед­ным католиком».

В 1370 г. Казимир Великий потребовал от константинопольс­кого патриарха Филофея, чтобы тот дал для Галича особого мит­рополита на том основании, что Галич якобы «был престолом митрополии от века веков». Кандидатом в галицкие митрополи­ты польский король выставил какого-то южнорусского епископа Антония. В случае неисполнения патриархом его требований ко­роль грозил «крестить русских в латинскую веру». Филофей ис­полнил требование Казимира и, назначив Антония Галицкого мит­рополитом, временно подчинил его ведению и епархии Холмс-кую, Туровскую, Перемышльскую и Владимирскую.

Но вернемся к Литовской Руси, тут, повторяю, католиков было крайне мало.

В Городельском акте 1400г., подтверждающем соединение польских и литовских земель, содержится дискриминация пра­вославных бояр и панов по сравнению с католиками. Однако наши историки несколько преувеличивают это. Так, православ­ным панам не будут предоставляться гербы. Далее говорится, что в должности воевод и наместников «не будут выбираемы те, которые не исповедывают католической веры и не подчиняются святой римской церкви». Тут уже ограничение очень серьезное, если бы речь не шла только о двух городах Великого княжества Литовского — Вильно и Троки. Спору нет, города столичные и должности там престижные. Но в целом на Литовской Руси Го­род ельский акт никак не отразился. Тем более что властями сей акт неоднократно нарушался. Причем, подчеркиваю, речь шла о Русской Литве.

А в Польше имели место отдельные эксцессы. Так, в 1412 г. ко­роль Владислав II (Ягайло) отнял в Перемышле прекрасную ка­федральную церковь святого Иоанна Крестителя, издавна принад­лежавшую православным (построена еще Володарем Ростиславичем), и передал ее латинскому епископу: при этом были выб­рошены имевшиеся при ней гробы православных.

А вот в Великом княжестве Литовском тот же Ягайло 15 ок­тября 1432 г. дал Гродненскому съезду литовских панов особый привил ей, которым предоставлялось русским князьям, боярам и шляхте утешаться и пользоваться теми же самыми милостями, свободами, привилегиями и выгодами, которыми владеют и пользуются и литовские князья, бояре и шляхта, причем литов­цы могут приобщать к полученным от поляков гербам и русских. Иначе говоря, по этому привилею православная шляхта Велико­го княжества Литовского получала теперь то же, что предостав­лено было литовской шляхте католического исповедания преды­дущими привилеями Ягайло.

А через две недели, 30 октября, тот же Ягайло распространяет права и вольности польской шляхты на духовенство, князей, па­нов и шляхту Луцкой земли (на Волыни) без различия вероис­поведания как на католиков, так и православных.

Я боюсь наскучить читателю перечислением всевозможных «привилеев», выдаваемые шляхте и духовенству польскими ко­ролями и великими князьями литовскими, но именно в борьбе за «привилеи» и состоял тогда конфликт между конфессиями. Князья, паны и ксендзы стремились получить как можно боль­ше «привилеи» от государства, а православные князья, паны и попы старались получить не меньше, чем католики.

2 мая 1447 г., вскоре после принятия польской короны, Кази­мир дал (в Вильно) «привилеи» «литовскому, русскому и жмуд­скому духовенству, дворянству, рыцарям, шляхте, боярам и мес-тичам». Этот «привилеи» замечателен тем, что им предоставля­лись «прелатом, княжатом, рытерем, шляхтичам, боярам, местичом» Литовско-русского государства все те права, вольности и «твер­дости», какие имеют «прелати, княжата, рытери, шляхтичи, бояре, местичи коруны Полское», то есть население литовско-русских земель уравнивалось в правах и положении своем с населением коронных земель.

В начале 1499 г. киевский митрополит Иосиф предоставил ве­ликому князю литовскому Александру «свиток прав великого князя Ярослава Володимеровича», то есть церковный устав Ярос­лава Мудрого. В этом уставе говорилось о невмешательстве свет­ских лиц и властей в суды духовные и в церковные дела и до- ходы, так как «вси тые дела духовные в моц митрополита Киев­ского» и подведомственных ему епископов.

20 марта 1499 г. великий князь особым «привилеем» подтвер­дил этот свиток. По этому «привилею» «мает митрополит Иосиф и по нем будущие митрополиты» и все епископы Киевской мит­рополии «судити и рядити, и все дела духовные справовати, хрестиянство греческого закону, подле тех прав, выпису того свитка Ярославля, на вечные часы». Все князья и паны «римского зако­на как духовные, так и светские», воеводы, старосты, наместники «как римского, так и греческого закона», все должностные лица городских управлений (в том числе и там, где есть или будет Магдебургское право) не должны чинить «кривды» церкви бо-жией, митрополиту и епископам, а равно и вмешиваться «в до­ходы церковные и во все справы и суда их духовные», ибо заве­дование всеми ими, как и распоряжение людьми церковными, принадлежит митрополиту и епископам.

В городах, где введено было Магдебургское право (в Великом княжестве Литовском), православные мещане не отличались юри­дически от свои собратьев — католиков: жалованные грамоты короля городам на получение этого права требовали, чтобы поло­вина радцев, избираемых мещанами, исповедовала латинство, дру­гая — православие; один бургомистр — католик, другой — пра­вославный. Грамоты Полоцку (в 1510г.), Минску, Новогрудку (в 1511 г.), Бресту (тоже в 1511 г.) и другие подтверждают это.

Великие князья литовские и польские короли периодически раздавали новые имения православным иерархам. Так, Александр (теперь уже польский король) в 1504 г. дал епископу смоленско­му Иосифу Солтану три имения в Бельзском уезде.

Как писал В.А. Беднов: «При возникавших часто недоразу­мениях, вследствие злоупотреблений правом патроната между епархиальными владыками и богатыми помещиками — патро­нами, Александр принимал сторону епископов. Так, Пинские кня­зья Иван и Федор Ивановичи Ярославичи начали «новины вво­дите» самостоятельно, без согласия и благословения своего епис­копа Туровско-Пинского владыки Вассиана, не только строили по городам и волостям церкви, но и назначали священников и распоряжались ими. Епископ жаловался на них князю, и после­дний запретил Ярославичам делать указанные своеволия, а всем обывателям Туровской епархии предписал, чтобы впредь никто не осмеливался, под опасением штрафа в три тысячи литовских коп, без воли и благословения владыки «церквей и монастырей закладати и будовати», и вмешиваться вообще в церковные дела»¹⁶³.

Однако тот же Беднов постоянно критикует польских коро­лей и великих князей литовских за притеснения православной церкви. В чем же состояли эти притеснения? Ну, во-первых, в по­кровительстве католическому духовенству, в строительстве като­лических храмов, в создании монастырей и т.д. А во-вторых, в стремлении иметь в своих землях независимого от Москвы мит­рополита.

На самом же деле православные владыки в Литовской Руси с XIV века и до середины XVII века имели куда больше прав и привилегий, чем их коллеги в Московской Руси. А вот что каса­ется симонии, то тут трудно сказать, кто держал пальму первен­ства — московские или литовские иерархи. Вот один характер­ный пример. В 1398г. православный луцкий епископ Иоанн по­обещал Владиславу II (Ягайло) 200 гривен и 30 коней, если ко­роль поможет ему получить галицкую митрополию.

Православные иерархи в Польше и Литве фактически ста­ли полунезависимыми феодальными властителями (удельны­ми князьями). Они владели десятками замков, имели свои ча­стные армии, в том числе с артиллерией. При этом, в отличие от светских магнатов, они имели судебный иммунитет, то есть мог­ли быть осуждены лишь судом православного митрополита.

 

глава 17

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться: