Выявление характера влияния боя на психику и личность воина

Военная психология исследует влияние перечисленных выше факторов на ощущения, восприятие боевой обстановки, ориен­тировку, мотивацию, цели, способы и эффективность боевых дей­ствий, ценности, психические состояния, работоспособность, боевую активность, психическое здоровье.

Как отмечалось выше, лишь небольшая часть участников бое­вых действий испытывает в бою эмоциональный подъем, экстаз, порыв. Для большинства же воинов бой — это глубокая внутрен­няя драма, из которой он выходит либо победителем, либо по­бежденным.

«Война полна ужасов, от которых стынет кровь и холодеет мозг», «то, что открывается за завесою боя, смущает человеческий дух, и нужно что-то необычайно высокое для того, чтобы человече­ская душа превозмогла страх перед тем, что представится ее телес­ным очам» [132, с. 70]. Люди с разбитыми снарядами и прикладами лицами, изуродованные до неузнаваемости, ужасавшие бойцов в прошлые войны во время рукопашных схваток — нередкая карти­на и современной войны.

К.Клаузевиц считал опасность главной стихией войны [120]. Страх в бою, действительно, одна из самых сильных эмоций. Даже храбрейшим приходится считаться с этим мучительным чувством. К страху примыкает, усугубляя его, а иногда и парализуя, чув­ство физической и душевной усталости.

«Голод, недостаток сна, усталость измотанных мускулов, стра­дания от непогоды, от растертой обувью и снаряжением кожи —

_вСе это порой доводит человека до полного безразличия. Ему ста­новится все — все равно. Человек тупеет и в этом отупении уже перестает владеть собою, не может напрягать свое внимание на _т0; что надо, — отдается во власть страха» [132, с. 44].

Стресс-факторы боевой обстановки ухудшают функциониро­вание психики в бою. Они оказывают негативное влияние на точ­ность восприятия элементов боевой обстановки, определение расстояний до целей, ориентировку на поле боя. В некоторых слу­чаях у солдата может возникать эффект так называемого «тун­нельного» видения, когда его зрительное поле как будто ограни­чивается «трубой», вокруг которой — слепота. Участник боевых действий фиксирует лишь важные для него объекты — укрытия, маршруты движения к ним, источник опасности и т.д. Он утрачи­вает способность к полноценному боевому взаимодействию и к эффективным действиям.

У воина может нарушаться способность к концентрации вни­мания, наступать временная амнезия (воин забывает, что нужно делать, в какой последовательности и т.д.), ложная идиотия (ког­да солдат не может произвести простые вычисления, логически связать элементарные события) и т.д.

В результате «стрельба в бою дает ничтожные, в смысле пора­жения, результаты. Разность числа попаданий на стрельбищах и в бою определяет коэффициент падения психики под влиянием бо­евых переживаний. Во время смятения и паники коэффициент попадания снижается до нуля. Даже в рукопашной схватке оружие действует неверно» [133, с. 184].

По некоторым данным на одного убитого солдата во время русско-японской войны приходилось 2 500 —5 000 пуль. В Первую мировую войну на каждую тонну снарядов и пуль, выпущенных из наземных систем оружия, приходилось менее одного убитого или раненого; тонна снарядов дальнобойной артиллерии убивала и ранила в среднем 22 — 23 человека; тонна боеприпасов, сбро­шенных во время воздушных налетов, убивала и ранила в среднем 32 человека [137, с. 43]. В годы Второй мировой войны для того, чтобы убить одного противника, расходовалось примерно 10 000 пуль. В локальных военных конфликтах XX в. — 50 000 пуль. А по Данным английского военного специалиста К. Макнаба, во время войны во Вьетнаме на каждую пораженную американскими сол­датами цель приходилось 200 000 — 400000 выстрелов [12; 80; 147]. Причиной этому является не только низкая стрелковая подготов­ка, но и прежде всего страх.

В результате воздействия боевых стресс-факторов у военнослу­жащего могут возникать различные фобические расстройства, до­стигающие порой патологического уровня. К наиболее распрост­раненным фобиям военного времени относят: «минобоязнь», «снайперобоязнь», «самолетобоязнь», «танкобоязнь», «атомобоязнь»

 

(«ядерный невроз»). Кроме этого, могут иметь место истерические реакции в виде истерической (не связанной с телесной травмой) слепоты (концентрическое сужение поля зрения, амблиопия —I снижение остроты зрения, полиопия — раздвоение, растроение и т.д. наблюдаемых предметов, амавроз — полная слепота), глухо­ты, паралича конечностей (контрактура), судорог, ступора всего организма, плача, хохота, кашля, икоты, самопроизвольного изги­бания туловища, каталепсии и летаргии (впадение в сон), исте­рической анестезии различных частей тела (нечувствительности) и т.д. Иногда имеет место гиперестезия — восприятие внешних раздражителей (света, звука, тактильных ощущений) как нестер­пимых.

На фоне перечисленных явлений могут развиться психоневро­тические установки. Самая незначительная из них — желание быть раненым, радость по поводу ранения, избавляющего бойца от дальнейших боевых невзгод. Не менее вредные последствия боево­го стресса — нозофилия, представляющая собой стремление к болезни и сопротивление лечению, симуляция заболеваний, члено­вредительство [261, с. 223 — 225]. В это нелегко поверить, но страх быть убитым толкает участников боевых действий на само­убийство, причем самыми изощренными, гораздо более «бруталь­ными» способами, чем смерть от пули. Так, во время Первой мировой войны самоубийство совершили около 5 000 германских солдат.

Военная психология ставит перед собой задачу выявить причи­ны и корреляты страха, найти «противоядие» к нему в нервно-психической и духовной организации самого воина, в окружа­ющем его боевом социуме, в механизмах технологий психической саморегуляции, психотропных инфедиентах фармакологических препаратов, лекарственных трав. Она ставит перед собой задачи исследовать мотивацию и боевые установки воинов, специфику целей боевой деятельности, использование приемов военной хит­рости и маскировки для достижения внезапности и психологи­ческого превосходства над противником и т. п.

⇐ Предыдущая891011121314151617Следующая ⇒

Поделиться: