ГЛАВА 11: ПРАВДА ОБ АКВАГРИМЕ

 

«Всё же, как сложно… всё же, как сложно… – повторяла Кредула Думатеевна, не заканчивая фразы. – Всё же: как можно вернуть молодость и добыть красоту? Невозможно никак! И вот я молода и красива, и полна сил! И чужая зависть так греет! Так греет!..».

Глава Совета ООО наградила почётными грамотами учителей школ двадцать один и двадцать шесть, попозировала чудесному фотографу Дарине Лапотышкиной, вставая то передом, то боком и улыбаясь во весь рот. Наконец, все разошлись. Кредула Думатеевна отправилась было в кабинет, но её остановила фотограф: разговор у неё, мол, секретный. Разрешите потолковать не в конференц-зале, а в вашем кабинете. Спасибо. Ой! Годун! Светомир! Здравствуйте! А мы идём поболтать, хотите с нами? Можно ведь, Кредула Думатеевна? Ой, как хорошо!

И двери за собой вежливо закрыли.

Дарина пощебетала о школах, о детях, воспитании и мерах безопасности, не обращая внимания на недоумение главы Совета общего обязательного образования. Когда терпение Молвяниной затрещало по швам, в разговор вклинился Годун Волот. Он рассказал о пропажах в Зоопарке множества детей и некоторых взрослых и о безрезультатных поисках. И тем поделился, что городинцы о беде такой слышать не слышали, потому что воякам и несчастным родителям и родным пропавших запрещено об этом говорить. Кем? Замутнёнными Рогатианом чиновниками.

Кредула Думатеевна недоверчиво сдвинула подкрашенные брови.

– Не может быть! – процедила она. – Не верится что-то. Кто мог запретить воякам оповещать о преступлениях против городинцев? Никогда прежде такого не бывало!

Тут снова Дарина: явился, мол, как снег летом, незнамо кто, и рванул во власть. А трамплином ему Зоопарк стал, который изменился до неузнаваемости, когда исчез Православ Лучезарович Володаров, и владеть царством животных начал неведомый никому Рогатиан Тьмунагоняевич Душеворов. Он – губитель. Он испускает зло, им заражает, им души туманит-обманывает…

Не успела Кредула Думатеевна фыркнуть, невольно припомнив красавца Гнидиона, разъезжавшего на оранжевой машине, как эстафету правды принял Светомир Девятисильный. Он рассказал, как искал вместе с Атеосовыми их детей, перед исчезновением раскрашенных аквагримом.

Молвянина нетерпеливо вздохнула, не понимая, чего от неё, в конечном счёте, хотят. Светомир внимательно посмотрел в её глаза и негромко сказал:

– Я прошу вас не вести детей Городинска в Зоопарк. Особенно прошу – не допускайте, чтобы их лиц коснулась кисточка с краской, если уж они туда попадут.

– Но это красиво и вполне безобидно! – возразила Кредула Думатеевна. – Меня проконсультировали: аквагрим – это искусство изменения внешности путем наложения специальных красок на лицо в соответствии с задуманным сценическим образом. Это просто обезжиренные косметические краски на водной основе! Они абсолютно безопасны для здоровья! И после высыхания не оставляют следов на одежде и не размазываются, а смываются теплой водой с мылом. Создали его в шестидесятых годах прошлого века в Европе. Это прогресс! Аквагрим, как мне рассказали, – прекрасная возможность занять детей на детском празднике. Из обычных мазков и завитушек появляются удивительные образы персонажей и героев сказок. Дети высоко ценят возможность превратиться в бабочку или принцессу, в любое животное, в бэтмена или вампира, в монстра и даже в труп! Теперь не нужен карнавальный костюм! Достаточно разрисовать лицо и тело!

– На самом деле всё совсем не так, – возразил Светомир.

«Да что тут может быть не так?! » – раздражённо подумала Молвянина и открыла рот, чтобы попросить чудаков-обвинителей убраться из кабинета, пока она не вызвала охранников.

Но Светомир не дал ей времени на протесты, и глава Совета ООО узнала немало для себя нового. Например, что игра в зло опасна. То, что будет нарисовано на лице, отразится и в душе. Любое нанесение рисунка на кожу – будь то аквагрим или татуировка – необратимо меняет человека. Он погружается в порок, как в болото. Лютое колдовство нового директора Зоопарка может превратить любого неосторожного в того, кто намалёван на человеческой коже. Но вот рассеивать чары он не станет. Не в этом его цель. В чём? В победе над душой человеческой. Над его сердцем. Над его мыслями и поступками. Над его сутью.

Молвянина крепко сжала в кулаке шариковую ручку. Она хотела сказать, что всё это неправда, но не могла. Потому что вдруг поняла, что – правда.

– Я отправила в Зоопарк целый класс, – тихо сказала она, уставившись на Светомира. – И я особенно упирала на то… на то, чтобы детям бесплатно сделали аквагрим. В качестве рекламной акции. Их должен был снимать штатный фотограф Зоопарка Зинзивей.

Годун коротко вдохнул и резко выдохнул:

– Зинзивей в опасности. Он увидел, как действует аквагрим на людей, и его схватили.

Дарина побледнела. Кредула Думатеевна резко встала из-за стола.

– Поехали в Зоопарк! – твёрдо велела она. – Надо спасти наших детей! Надеюсь, ещё не поздно. Надеюсь… их ещё не раскрашивают…

И они помчались на служебной машине Годуна Волота в страшный Зоопарк.

По дороге – никого. У касс – никого. У ворот – никого. Без билетов не пропускали, но вояка Волот показал служебное удостоверение, глава Совета ООО – визитку с обновлённой фотографией, а Светомир и Дарина просто заплатили за вход, и путь перед ними открылся.

– Как-то слишком просто, – недоверчиво заметил Светомир, оглядываясь по сторонам.

– Скорее на поиски четвёртого класса двадцать первой школы! – негромко скомандовала Кредула Думатеевна.

Они спешили. Честное слово. Однако весь четвёртый класс исчез. Их не оказалось ни у вольеров, ни в террариуме, ни в обезьяннике, ни в птичнике, ни в галерее живых бабочек, и в контактном зоопарке, ни на игровом комплексе, ни в кафе, ни на скамейках…

Волот и Светомир мрачнели с каждой минутой. У Дарины, искавшей, кроме школьников, своего коллегу Зинзивея, капали слёзы тревоги и безнадёжности. Куда он пропал? Что с ними произошло? Она остановилась возле фонтана, чтобы просто поглядеть на воду и успокоиться.

Ой! Рыбка! Ещё одна! То ли золотые караси, то ли юные подлещики, а то и те, и те вместе. Странно: ни вчера, ни раньше никакие рыбы тут не обитали… Возможно, их привезли из рыбопитомника, что стоит ниже по течению реки Звероножки и выплеснули сюда пару часов назад? А возможно, это четвероклассники в аквагриме?..

Фотограф обратила внимание на клумбу с нежно-голубыми цветами. Их тоже вчера не было! Возможно, они прибыли из оранжереи, и местный садовник срочно вскопал пустующую клумбу и пересадил их сюда? А возможно… это четвероклассники в аквагриме…

Где же Зинзивей?!

Дарина набрала номер, которым редко пользовалась, но… вместо гудков и ответа послышалось казённое «Абонент временно недоступен, оставьте голосовое сообщение».

– Я пойду к Рогатиану, – решительно сказала она Волоту.

– Зачем? – устало спросил он.

– Он заставил Зинзивея работать на него, а теперь… теперь… что он сделал с ним вчера? В плен захватил? На свою сторону переманил?.. Покалечил и выбросил в Дикий Диковинный Лес, где можно пропасть или найтись, заболеть или выздороветь, найти или потерять, умереть или воскреснуть?!

Годун Волот попытался её отговорить, да без толку. Здание контроля за Зоопарком – будто вражеская крепость. Дарина смело устремилась на штурм, но у дверей наткнулась на заплаканную женщину и хмурого мужчину. Служивый вояка их сразу же узнал:

– Лухтан! Русава! Здравствуйте! Вы что, Рогатиана Тьмунагоняевича ищете?

– Мы нашли, – мёртвым сиплым голосом ответил Лухтан Атеосов. – Только он от всего отпирается. А Русава думает, что это он во всём виноват. И не только она. Все осиротевшие родители. Они осаждали ворота Зоопарка с утра, но их не пропустили. Мало того: толстый, постоянно жующий парень вызвал служивых, и те забрали «мятежников» в участок.

Атеосовы поступили осторожно: когда площадка перед входом в Зоопарк опустела, они просто купили два билета и их тут же пропустили внутрь. Лухтан и Русава делали вид, то гуляют, а сами искали Измиря и Вею. И что странно: когда они проходили мимо клеток, то к ним со всех ног бросились волчонок и кролик. Они били по решётке лапками, метались вдоль ограды. Странные животные…

В этом месте рассказа Дарина, Годун и Светомир переглянулись. Кредула Думатеевна отвернулась, тяжело вздохнув. Лухтан закончил:

– Наконец, мы двинулись к Душеворову. Снова. И снова он отослал нас к служивым и уверил, что Зоопарк не причём. И промурлыкал ещё: а не сбежали ваши ребятки от излишней опёки, суровости и непонимания с вашей стороны? Я чуть не лопнул от возмущения! Чуть не сгорел! Как он смеет?!

Дарина подняла голову. Окна второго этажа плотно занавешены. А при Володарове всегда были открыты. В них залетали птицы, бабочки, стрекозы, мотыльки… И никто не погибал. Летали по кабинету, летали, то ли здороваясь с хозяином, то ли любопытствуя, а после выпархивали обратно на волю. С Православом Лучезаровичем и дышалось легко. А сейчас дышится, но… будто во время болезни. Бронхита, к примеру. Пневмонии. Или астмы. Беспокойно и тяжело.

Светомир тихо сказал:

– Мы знаем, где ваши дети и что с ними случилось. Вы пришли по адресу…

И он открыл им правду об аквагриме, тугаринах-переродах и белотурах. И о том, что вчера сгинул фотограф Зинзивей, а сегодня, похоже, целый класс из двадцать первой школы. При упоминании об этом Кредула Думатеевна взялась за ручку двери и потянула на себя.

– Заперто… – растерялась она. – И когда успели закрыться? Что ж нам теперь – кричать и в окна ломиться?

Дарина изучила крохотное войско и предложила:

– Надо идти к Тураю. Пока что он главный в городе. Неужто не справится с каким-то директором? Идёмте прямо сейчас?

Все согласились и покинули заколдованное место. Мрачными колючими взглядами проводили их тугарины-перероды и отогнали прильнувших к решёткам зверей. А лося, который появился в вольере утром, стеганули кнутом, чтоб не смел трубить при виде уходящей Дарины.

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: