И эколого-технологической спецификой

⇐ ПредыдущаяСтр 15 из 18Следующая ⇒

Охарактеризуем наиболее типичные ПАЛ, формирующиеся под влиянием двух основных форм организации хозяйственной деятельности и ее производственной ориентации, используя для их выделения комплексные показатели. При этом по организации хозяйственной деятельности в ландшафтах можно выделить два класса ПАЛ – присваивающей и производящей ориентации. По специализации (производственной специфике) взаимодействия природных зональных типов ландшафтов с основными типами и подтипами хозяйственной деятельности выделяются, соответственно, типы и т.д. ПАЛ.

I. Примитивные ПАЛ разных типов и подтипов присваивающего (собирательского) класса хозяйственной деятельности – характеризуются незначительными изменениями в них фито- и зоомассы.

Населяющие их аборигены, используя ландшафты как естественные угодья, собирают (изымают) часть различных возобновляемых биоресурсов – съедобные растения, мед (бортничество), охотятся и ловят рыбу, используют древесные растения для приготовления пищи и для строительства жилья. То есть такие ландшафты соответствуют уровню развития и организации примитивного хозяйства присваивающего типа. Они существуют на Земле со времени возникновения человечества и расширяли свой ареал по мере его расселения. Скорость расселения палеоантропов из Африки через Малую Азию в Евразии оценивается в 3–5 км за 10 лет. Расселение шло по мере насыщения ландшафтного пространства до предельной плотности человеческого населения, занимающегося примитивно присваивающей хозяйственной деятельностью. Примерные оценки предельной плотности заселения собирательских ландшафтов составляют на 100 км: в тундре – 1–2 человека, в тайге – 3– 4, в зоне смешанных лесов – 7–8, в лесостепи – 15–18, сухой степи – до 8 человек. Вначале роль человека в ландшафтах была такой же, как и других гетеротрофов. Однако, по мере совершенствования орудий охоты и рыболовства, у человека появилась возможность регуляции численности многих крупных видов животных и растений. По некоторым оценкам, именно интенсивная охота древнего человека, наложенная на аридизацию климата и другие природные катаклизмы, способствовала исчезновению или значительному уменьшению численности многих промысловых видов, например, мамонтов в Евразии, крупных видов лемуров на Мадагаскаре, больших сумчатых в Австралии. В настоящее время примитивные собирательские ландшафты встречаются в отдаленных районах с очень малой плотностью населения и относительно высокой биопродуктивностью естественных экосистем (влажные экваториальные и тропические леса, реже в тайге).

II. Лесохозяйственные или лесопользовательские ландшафты характеризуются изъятием наземной части фитомассы, запасенной в стволах, реже – в ветвях деревьев. В то же время при вырубке страдают и верхние слои почвы, подстилка, травянистый ярус и животный мир. Появление прогалин, осветление и часто более сильные нарушения почв наблюдаются и после ветровалов. Однако они периодически зарастают, формируя устойчивую структуру лесного ландшафта с неровной, волнистой границей почвенных горизонтов А₁ и А₂. Исследования в южно-таежных и подтаежных хвойно-лесных ландшафтных комплексах показывают, что полный цикл обновления вывертываемых ветровалами верхних горизонтов (А₀, А₁, А₂, а частично и В) подзолистых и

дерново-подзолистых почв в таких ландшафтах составляет примерно 500–800 лет. На самозарастающих вырубках близкий к естественному почвенный покров восстанавливается за 150–300 лет, а время полного цикла первичной сукцессии в подтаежных ландшафтах колеблется в среднем от 250 до 500 лет. Лесопользовательские и лесохозяйственные ландшафты начали формироваться, в основном, при переходе человечества к оседлому производящему типу хозяйства, одновременно с появлением полевых и пастбищных ландшафтов. Можно выделить два типа и три вида лесохозяйственных ПАЛ.

1. Лесопользовательские ландшафты присваивающего класса, используемые как естественные угодья для выпаса скота, ограниченной заготовки строительной древесины и дров для местных нужд при малой плотности населения, для сбора ягод, грибов и рекреации. Особенно ярко они проявились с началом формирования оседлого образа жизни и строительства поселений. Первые лесохозяйственные ландшафты носили локально-очаговый характер и были связаны с расчисткой участка под пастбища, поля и вырубками для строительства жилья и отопления. Для них характерно увеличение доли мелколиственных вторичных и порослевых лесов, а также мелколиственных пород и порослевого возобновления в древостое субкоренного леса. Кроме того, в таких лесах уменьшается высота, диаметр стволов, сомкнутость крон и плотность древостоя.

2. Лесохозяйственные ландшафты товарной (ЛХТ) ориентации могут быть присваивающего и производящего классов.

а) Первый подтип ЛХТ формируется в районах, где товарная древесина на вывоз заготавливается по экстенсивному лесохозяйственному циклу. То есть вырубка леса и объемы заготавливаемой древесины учитывают, а порой и не учитывают, естественное самовозобновление леса. В таких районах формируются ландшафты с преобладанием вторичных мелколиственных лесов (в таежной и подтаежной зонах), чередующихся с большими, на разных стадиях зарастания вырубками, а также временными поселениями и неустойчивой сетью грунтовых дорог. В результате перерубов, интенсивных выпасов скота и расчистки лесных территорий под сельскохозяйственные угодья во многих районах, еще в период под-сечно-огневого земледелия, естественных лесных ландшафтов практически не сохранилось.

б) Второй подтип лесохозяйственных ландшафтов производящего класса характеризуется чередованием вырубок и плантаций разновозрастных посадок заготавливаемых пород деревьев с ценной древесиной (хвойных и др.). Кроме того, подобные лесохозяйственные ТПХС могут

включать в себя деревоперерабатывающие комплексы полного и неполного циклов, а также постоянные поселения с устойчивой сетью дорог и других коммуникаций.

Геоэкологически обоснованный оптимум лесистости для освоенных ландшафтов лесной зоны оценивается в 40–60%, для лесостепной зоны – 20–30%, а для степной – 10–15% в зависимости от местных ландшафтных особенностей, влияющих на эрозию, увлажненность и биопродуктивность территории. В таежной зоне с малопродуктивными агроландшафтами она может быть несколько больше.

III. Земледельческие (агро) ландшафты (ЗАЛ) – это наиболее древние культурные ландшафты, созданные производящей хозяйственной деятельностью. Земледельческие ландшафты являются одним из типов или подтипов агро- или сельскохозяйственных ПАЛ. Первые, примитивные агроландшафты – очаги ПАЛ земледельческого типа, где на специально обработанных почвах возделывались окультуренные растения, начали формироваться в южной и юго-западной Азии 10–7 тысяч лет назад. Сейчас для агроландшафтов этого типа характерны чередования или различные сочетания пахотных угодий (с/х полей), разделенных травяными, иногда с кустарником межами, огородов, садов, разных типов мелиоративных природно-хозяйственных систем, природных или близких к ним ландшафтных комплексов, а также инженерных вспомогательных сооружений, в том числе коммуникаций и селитебных комплексов. Наиболее существенные изменения в земледельческих КЛ происходят в почвенном и растительном покрове. Разнообразная естественная растительность в ЗАЛ меняется на несколько видов агрикультур, почвы разрыхляются, и в них до глубины 20–30 см перемешиваются верхние почвенные горизонты (А₁, А₂, частично В). При этом на пашнях при распашке уничтожаются микроповышения и усиливается денудация мезоповышений, заплывают и запахиваются небольшие блюд-цеобразные понижения. В сухостепных ландшафтах выпахиваются и растаскиваются по пашне солонцовые горизонты солонцеватых каштановых почв. На выровненных участках сельскохозяйственных угодий, при экстенсивных технологиях производства, формируются окультуренные ландшафты, где наблюдается деградация, снижение плодородия почвенного покрова за счет выноса питательных веществ с урожаем, а в гумидных зонах и в результате их вымывания. При интенсивных технологиях производства, где потери питательных веществ компенсируются удобрениями, как правило, плодородие бедных светло-серых, дерново-подзолистых и даже подзолистых почв в агроландшафтах растет.

Именно такие агроландшафты, по сути, являются КЛ.

В ЗАЛ пахотные угодья на склонах обычно характеризуются смытыми, деградирующими почвами. Здесь при экстенсивных с геоэкологических позиций технологиях чаще всего формируются маргинальные эродированные ландшафтные комплексы. Однако путем террасирования склонов и технологиями обработки почв, созданием рассеивающих потоки растительных полос и другими мероприятиями тоже создают культурные, в полном понимании, ЗАЛ. В результате уменьшения естественного разнообразия растительности и сильной разомкнутости биогеохимического круговорота агроландшафтов (вывоз питательных элементов с урожаем) в ЗАЛ, резко обедняется и меняется животное население, снижается содержание гумуса в почве.

Первые, получившие широкое распространение земледельческие геосистемы были основаны на подсечно-огневом земледелии и приурочены преимущественно к долинам рек. С появлением тяглового скота и металлических наконечников для сохи (плуга) пахотные угодья и агро-ландшафты стали захватывать водоразделы. В результате на юге лесной и в лесостепной зонах резко снизилась залесенность.

Подсечно-огневое земледелие (ПОЗ) оказалось исторически одной из наиболее устойчивых земледельческих систем. Возникнув в гумидных районах Евразии более чем за 1000 лет до н. э., оно просуществовало в России до XIX века н. э., а в центральной Африке – вплоть до XX века. Однако, по данным Геродота, в южных районах лесной зоны ВосточноЕвропейской равнины в V веке до н. э. славянские племена еще занимались в основном скотоводством. ПОЗ – это природно-хозяйственная система, основанная на высокой продуктивности пахотных земель в первые 2–3 (реже 4) года после выжигания предварительно подрубленной древесно-кустарниковой и травяной растительности и обогащения почвы содержащимися в золе питательными элементами растений. После 3 лет эксплуатации (на севере – 2), при отсутствии удобрений, пашня забрасывалась, иногда несколько лет использовалась под сенокосы и пастбища, а затем зарастала лесом. В это время расчищались и распахивались последовательно новые участки. При небольших участках пашни и малой плотности населения лесных свободных земель хватало. Поэтому к первому, заросшему мелколесьем и восстановившему плодородие участку возвращались через 20–40 лет. При выборе нового участка под поле земледельцы в смешанно-лесных и лесостепных ландшафтах России исходили из плодородия почв и легкости их обработки сохой-плугом (т а б л. 3.1).

Т а б л и ц а 3.1

Сопротивление почвы при вспашке плугом зяби и пара, кг/см²

Механический состав почв	Удельное сопротивление вспашке	Степень трудоемкости обработки
Тяжелосуглинистый Среднесуглинистый Легкосуглинистый Супесчаный	0, 5–0, 7 0, 3–0, 5 0, 3–0, 4 0, 2–0, 3	Тяжелая Среднетяжелая Средняя Легкая

При первичной распашке целинных земель сопротивление почвы еще выше.

Лимитирующими факторами, определяющими плодородие и степень пригодности почв для земледелия, служат также каменистость или зава-луненность пахотного слоя > 10–40 м³/га, содержание глинистых частиц менее 5% (пески) и более 85% (глины), гумуса < 1%.

Индикаторами благоприятных качеств осваиваемых под пашни и огороды земель служили: 1) густое мелколесье, с большой долей ольхи, малинника, костяники и др.; 2) почвы супесчаные – легкосуглинистые с малой каменистостью; 3) возвышенные теплые (южных экспозиций) и свежие по увлажнению местообитания. При примитивных технологиях земледелия ПОЗ в лесной зоне ЕТР могло быть приемлемым при плотности населения 1–2 человека на км². В экваториальных и субэкваториальных ландшафтах ПОЗ может использоваться при плотности населения до 8–9 человек на 1 км². При большей плотности населения плодородие почв и лес не успевали восстанавливаться, и на месте заброшенных полей в лесной зоне ЕТР формировались пустоши и закуста-ренные луга с очень бедными почвами. В России ПОЗ в его классической форме господствовало вплоть до X века н. э., создавая лоскутно-остров-ной лесопольный аспект, или образ окультуренных ландшафтов.

В XII–XIII веках ПОЗ начало сменяться 2–3-польными перелогами, с длительным четко установленным порядком эксплуатации земли под чередующимися по годам культурами. Однако обедненные земли затем все равно забрасывались, зарастали и вновь расчищались огнем. В этих лесопольных ПАЛ возрастала доля полевых агрокомплексов. В XIII– XV веках, с появлением отвальной пахотной сохи, а также компенсационной технологии агропроизводства, базирующейся на унавоживании почв («круговорот органики – навоза в агроландшафтах»), начинает преобладать 2–3-польное пашенное земледелие, с постоянными полями, на которых чередовались различные культуры (преимущественно

рожь, ячмень, овес, горох, лен, реже пшеница), и более крупными деревнями. При трехпольной системе земледелия, даже при отсутствии или недостатке навоза, поле могло забрасываться для восстановления плодородия почв раз в 10–15 лет, поэтому постоянные пашни могли располагаться преимущественно около деревень. Однако починки из одного-двух дворов с ПОЗ еще 4–5 веков существовали на территории России, увеличивая свою долю в периоды смут, притеснений и экономических неурядиц. Так, к концу XVI века в центральных лесных районах России в результате сельскохозяйственного освоения лесистость ПАЛ снизилась местами до 15%. Причем унавоживание (удобрение) почв было уже правилом и одной из обязательных повинностей крестьян. В результате снижения лесистости начали мелеть реки, а в агроландшаф-тах активизировалась эрозия и появилось много новых, антропогенно обусловленных, оврагов. В то же время появились сохранившиеся до сих пор межи между постоянно используемыми угодьями. В начале XVII века в период Смутного времени многие сельскохозяйственные угодья и деревни были заброшены, превратились в пустоши и начали зарастать мелколесьем. Залесенность даже сильно освоенных (до 80% площади) ПАЛ к середине XVII века вновь увеличилась до 50%, а затем, еще некоторое время сохраняясь на этом уровне, начала постепенно снижаться. В то же время скрывавшиеся от притеснений новых правителей и польско-литовских оккупантов и убегавшие из западных освоенных районов России в лесостепные и лесные районы начали осваивать даже не очень благоприятные ландшафты залесенных водоразделов. Здесь вновь увеличили свою долю починки с примитивным подсечно-огневым земледелием и натуральным общинно-родовым хозяйством.

Сложившаяся в XVI–XVIII веках структура агроландшафтов характеризовалась тем, что расстояния межселитебных лесо-лугово-полевых пространств в них, с пригодными для земледелия почвами, составляли в среднем 3–4 км (до 5 км). В таежных ландшафтах эти расстояния увеличивались до 4–6 км. Такая организационная структура была унаследована ЗАЛ и в XX веке. Она хорошо читается в современных, даже заброшенных ПАЛ. Видимо, для ПАЛ того уровня агропроизводства и преимущественно натурального хозяйства она являлась оптимальной с точки зрения возможности самообеспечения населения продуктами питания. Так, разработанные минимальные нормативы питания говорят о том, что среднему человеку для выживания, в переводе на зерно, необходимо около 1 т зерна в год. При примитивных агротехнологиях, низкой урожайности зерновых того времени, необходимости оставлять

зерно для посева и на случай неурожайных лет это означало, что на человека требовалось около 3 га пашни. Кроме того, необходимы были пастбищные и сенокосные луга, а также лесные массивы, как минимум, для строительства и заготовки дров. Все это, наряду с ландшафтными особенностями территорий, видимо, влияло на пространственную планировку и структуру угодий и селитебных территорий в ПАЛ.

В начале XVIII века лесистость наиболее освоенных южнолесных ландшафтов центральной России вновь начала быстро снижаться, даже был издан специальный указ о запрете вырубки ценных лесов в малолесных районах. Близкая к оптимальной лесистость территории сохранялась до конца XVIII века, но после отмены указов Петра I она начала падать. К середине XIX века сокращение лесистости, а из-за этого активизация эрозии в южных районах лесной и лесостепной зон достигли критических значений. После отмены крепостного права в 1861 году они приобрели здесь катастрофический характер. В результате к началу XX века снижалось не только плодородие пашни, но и ее количество на душу населения (В.И. Докучаев, 1994). Причем снижение площади пахотных угодий на душу населения шло и идет не только в России, но и в других развитых странах. Так, если в начале XX века на душу населения приходилось около 1, 5 га пашни, то к 1980 году ее площадь уменьшилась до 0, 3 га/чел. Это связано как с ростом численности населения, так и с ее эродированием, загрязнением и отчуждением на непрофильные нужды.

Земледелие по производимой продукции может иметь разную специализацию (зерноводство, овощеводство, садоводство, смешанную и т.д.), развиваться в разных ландшафтах и соответственно иметь несколько различные технологии обработки почв и наборы выращиваемых культур. В частности, существуют разные виды орошаемого и польдерного земледелия.

Так, в аридных районах ЗАЛ заметно локализованы. Здесь господствует орошаемое (поливное) земледелие, приуроченное к долинам и дельтам рек, а также подгорным грунтово увлажняемым наклонным лессовым равнинам. Для таких агроландшафтов характерно сочетание орошаемых полевых и различных ирригационных (закрытых, открытых) производственных земледельческих подсистем, часто с засоленными маргинальными комплексами. Среди них заметно выделяются агроландшафты рисосеятельных районов Юго-Восточной и Средней Азии с периодически заливаемыми рисовыми чеками, сочетающимися с каналами и подтопленными, порой засоленными почвами, в т.ч. на

прилегающих территориях (Средняя Азия и др.). На подгорных равнинах, орошаемых с помощью систем искусственных подземных каналов (кяризов), улавливающих подземные водотоки с гор, ЗАЛ хорошо дренированы, наиболее продуктивны и существуют уже многие сотни лет. Именно в таких агроландшафтах аридных зон, как правило, наибольшая плотность населения. Богарные (неорошаемые) ЗАЛ здесь редки. Они используются преимущественно в наиболее влажные переходные и холодные периоды, когда выпадают основные осадки, а испарение из-за пониженных температур минимально.

В средиземноморских субтропических ЗАЛ долин, предгорий и террасированных нижних частей склонов гор преобладает плантационное земледелие с посадками древесных и кустарниковых культур (винограда, цитрусовых, персиков, маслин, чая), а в междурядьях и под кронами часто выращиваются кормовые и овощные культуры. В лесных тропических и экваториальных ландшафтах тоже господствует плантационное земледелие с посадками древесных и кустарниковых пород (пальмы, каучуконосы, кофе и др.), имитирующих многоярусную структуру тропических лесов, сдерживающих смыв почв и вынос из них питательных веществ интенсивными осадками.

На востоке и юго-востоке Евразии, где в условиях муссонного климата с высоким увлажнением территории культивируются соя, просо, сорго и различные овощи, много веков сохраняется мотыжно-грядовое земледелие. Традиционное европейское пашенное земледелие здесь менее эффективно и быстро ведет к деградации почв.

На юге лесной зоны и районах с неустойчивым увлажнением, в степной и лесостепной зонах, при интенсивном земледельческом освоении территории, сопровождающимся вырубкой островных лесов и распашкой склонов, резко усиливаются эрозия и иссушение ландшафтов. В результате падает и становится неустойчивой их биопродуктивность. Благодаря созданию систем орошения и ветроломных, полезащитных лесных полос продуктивность агроландшафтов удается относительно стабилизировать и повысить. Одновременно местный климат в таком ландшафте становится более благоприятным для жизнедеятельности, улучшаются и другие экологические, а также эстетические его характеристики. В частности, пейзаж однообразных бескрайних полей с монокультурами становится более разнообразным и привлекательным лесо-лугово-полевым. По оценкам разных ученых, оптимум лесистости для освоенных ландшафтов, в зависимости от ландшафтных особенностей, влияющих на местную эрозию, увлажняемость и биопродуктивность

территории, составляет в лесостепной зоне 20–30%, а в степной – 10– 15%.

Созданные после Октябрьской революции 1917 года в Поволжье и других районах черноземной зоны ирригационные и лесомелиоративные системы позволили к 1935 году практически покончить с регулярно повторявшимися в России в XIX – начале XX века катастрофическими засухами, неурожаями и голодными годами.

Польдерные земледельческие ландшафты характерны для Голландии, значительная часть территории которой с плодородными сильно окультуренными почвами лежит ниже уровня моря. Высокопродуктивные сельскохозяйственные угодья здесь окружены плотинами, прорезаны водоотводящими каналами и требуют постоянного осушения. В таежной и подтаежной зонах с избыточным увлажнением земледельческие природно-хозяйственные ландшафты, даже на водоразделах, часто включают в себя различные осушительные мелиоративные подсистемы. Естественно, все они заметно отличаются от агроландшафтов с богарным, неорошаемым земледелием лесостепной и степной зон.

С самого начала формирование агроландшафтов приводило к нарушению почвенно-растительного покрова и безвозвратному изъятию части биомассы, а также элементов питания из почвы. Кроме почвенно-растительного покрова, в земледельческих ПАЛ могут несколько изменяться и литологический состав поверхностных отложений, и гидрологический режим территории (особенно при орошаемом земледелии). В своем исходном виде земледельческие угодья являются имитациями начальных стадий постпирогенных или вообще первичных сукцессий. На таких землях высеваются, прежде всего, растения-эксплеренты, дающие для продолжения рода много семян, но мало конкурентные в естественных растительных сообществах и фитоценозах. Поэтому человеку приходится их постоянно поддерживать. В ЗАЛ высеваются или высаживаются более продуктивные, но еще менее устойчивые в сообществах и даже просто в современных климатических условиях среды их гибриды.

Кроме того, приходится заботиться и о поддержании плодородия почв путем внесения удобрений и сдерживания эрозии сельскохозяйственных земель и прилегающих территорий. Для этого, особенно для увеличения продуктивности угодий, затрачивается все больше энергии. Именно из-за недоучета факторов НТР созданная более 200 лет назад Т. Мальтусом модель планетарного продовольственного кризиса до сих пор не реализовалась. В результате совершенствования техно-161

логий агропроизводства, 9–10-кратного увеличения вносимых удобрений, «зеленой революции» производство питания в XIX–XX веках росло значительно быстрее, обгоняя в планетарном масштабе рост населения. Особенно быстрый рост в агропроизводстве наблюдался, по Л. Брауну, в XX веке с 1950 по 1990 год (Brown, 1996). За этот период «зеленой революции» урожайность зерновых с 1 га почти утроилась, что позволило многим странам южной Азии и Латинской Америки решить или уменьшить остроту продовольственной проблемы. Так, Китай при росте его огромного населения прекратил импорт зерна.

Однако к настоящему моменту технологические методы увеличения урожайности в культурных ЗАЛ с интенсивным земледелием практически себя исчерпали. При этом резко обострилась общая экологическая проблема различных ЗАЛ – загрязнение самих угодий, прилегающих территорий и водоемов из-за избыточного или неправильного использования удобрений и ядохимикатов для борьбы с вредителями культур и сорняками. Соответственно, темпы прироста урожайности и самого продовольствия начинают сокращаться. Причем его прирост становится все менее энергоэффективен или рентабелен. То есть резко снижается КПД агропроизводственных ТПХС, а затраты на прирост продовольствия, при сохранении его качества, не компенсируются прибылью. Видимо, потенциал «зеленой революции» в районах интенсивного высокопродуктивного земледелия подошел к исчерпанию. К 1990 году темпы роста продовольствия на душу населения начали сокращаться, а в последнее десятилетие XX – начале XXI века рост урожайности вообще почти прекратился, при сохраняющемся приросте населения. Поэтому ученые и специалисты для решения продовольственных и геоэкологических проблем все больше внимания уделяют генной инженерии культурных растений, адаптивному ландшафтно-экологиче-скому планированию угодий и ландшафтно-контурным технологиям производств. Агроэкологи и ландшафтоведы пытаются уйти от жестких нормативно-технологических шаблонов в агропроизводстве. Ибо, как образно говорил Н.Ф. Реймерс, шаблон – опасный враг агропроиз-водства, поэтому необходимо планировать не «поля – под технику», а технику – под поля.

При обосновании современного ландшафтно-экологического планирования территорий земледельческих агроландшафтов значительная роль отводится анализу ландшафтно-геохимических факторов, определяющих их плодородие, устойчивость и саму возможность земледелия. Учитывается и экологическая безопасность функционирования ЗАЛ,

а также технологии агропроизводства и его специализация. Так, резкие ограничения на занятие земледелием накладывают содержание гумуса в почве < 1%, рН пахотного слоя < 4 и > 9, средняя температура почв за вегетационный период < 10° и > 35°, влажность < 30% и > 90% от полной влагоемкости, глубина грунтовых вод < 50 см, мощность слоя мелкозема < 20 см, уклоны > 10°, содержание воднорастворимых солей в пахотном слое > 1%, емкость поглощения катионов < 2 мг-экв/100 г почвы и другие геохимические и геофизические факторы, а также высокая загрязненность. Кроме того, ограничения на пашенное земледелие накладывают и структурно-планировочные ландшафтные особенности земледельческих угодий – малая по площади контурность угодий, а при их площади менее 1 га более 50% их доли составляют малопригодные для земледелия почвы. От положения в ландшафте зависит и возможность, а также длительность затопления угодий, а также продолжительность и гидротермическая эффективность вегетационного периода. Так, для зерновых посевов затопление их летом не должно превышать 0, 5 суток, а для многолетних трав – 2 суток.

Степень положительной окультуренности ЗАЛ под влиянием длительной культивации зональных дерново-подзолистых почв можно оценивать по следующим их параметрам.

Супесчаные почвы. По мощности сформировавшегося в процессе культивации гумусового пахотного слоя: < 20 см – слабая; 20–25 см – средняя; 25–30 см – хорошая. По содержанию в нем гумуса: < 1, 5% – слабая; 1, 6–2, 2 см – средняя; 2, 3–4 – хорошая и высокая. По рН в KCl: соответственно, < 5, 3; 5, 3–5, 8; 5, 9–6, 8.

Легко и среднесуглинистые почвы. По содержанию гумуса < 2% – слабая; 2, 2–2, 6% – средняя; 2, 6–3, 5% – хорошая; > 3, 6% – высокая. Однако наряду с ограничительными и среднеоптимальными природ-но-ландшафтными параметрами для развития агроландшафтов, на их планировочную структуру сильное влияние оказывают и требования к природной среде различных сельскохозяйственных культур. Они еще больше могут усиливать роль природно-ландшафтных факторов в организационной структуре агроландшафтов.

В соответствии с концептуальными основами ландшафтного планирования агроландшафт должен представлять собой инженерно обоснованную, целостную, геоэкологически вписанную в окружающую (природную и социально-экономическую) среду, эффективно функционирующую систему сельскохозяйственных угодий, селитебных, мелиоративных, противоэрозионных, природоохранных и особо сохраняемых

ландшафтных комплексов. Базовой основой агроландшафта должна стать схема контурно-мелиоративного земледелия, адаптивно вписанного в природный и социокультурный каркас местности. Он должен соответствовать таким требованиям как устойчивость, эффективность и интенсивность производства при ресурсосберегающем природопользовании и эстетичности ландшафта. Добиться этого можно путем ланд-шафтно-экологического планирования земледельческих ТПХС.

IV. Животноводческие (скотоводческие) типы и подтипы агро-ландшафтов , так же как и земледельческие, являются первыми ландшафтами производящего класса. В качестве их основных структурных элементов можно выделить пастбищные, сенокосные и фермерские ПАЛ, различающиеся организацией и спецификой хозяйственного использования. Наиболее значительное место среди них принадлежит пастбищным ПАЛ. Они характеризуются частичной заменой в ландшафтах естественных животных – фитофагов на одомашненных, в основном травоядных. Фактически на пастбищах заменяют крупных диких копытных одомашненными их аналогами, но с большей концентрацией животных в стадах и угодьях. Умеренные нагрузки травоядных животных на пастбища увеличивают биопродуктивность угодий. Однако при выпасе больших стад нарушается не только растительный покров, но часто и почвы. При умеренных нагрузках на пастбища круп-нодерновинные злаки сменяются мелкодерновинными, а при их увеличении они сменяются наиболее устойчивыми (типчак, мятлик и др.). В лесной зоне на вытоптанных пастбищах типичен крупнодерновинный злак щучка дернистая. При этом резко снижается проективное покрытие и надземная фитомасса (на 30–50%). К настоящему времени разработаны оптимальные пастбищные нагрузки на пастбищные ландшафты разных типов и даже составлены соответствующие карты и атласы оптимального использования пастбищных угодий. Однако, к сожалению, рекомендации ученых по ландшафтному планированию пастбищных нагрузок с целью оптимизации использования биоресурсов разных аг-роландшафтов не всегда выполняются.

Пастбищные или животноводческие ландшафты начали формироваться одновременно и в тесной связи с ЗАЛ 7–9 тыс. лет назад. Их появлению часто предшествовали искусственные палы, а их функционирование сопровождается сенокошением.

В частности, при подсечно-огневом и переложном земледелии забрасываемые земли (самовосстанавливающиеся) первые годы обычно использовали в качестве пастбищ. При подсечно-огневом земледелии

искусственные палы, преднамеренно или случайно выжигавшие большие участки, чем требовалось для земледелия, тоже вели к увеличению площади пастбищ. На стадиях травянистых сукцессий пастбищные ландшафты поддерживаются выпасами и сенокошением, иногда и весенними палами (низовыми беглыми пожарами).

В настоящее время выделяются три подтипа пастбищных ландшафтов:

– культурных пастбищ вокруг ферм, с сеянными, часто орошаемыми, удобряемыми огороженными лугами, на которых в определенной последовательности выпасается скот, заготавливается сено и «зеленая масса»;

– преимущественно диких пастбищ (лугов и лесо-лугов), иногда чередующихся с сеянными лугами и сенокосами, где в теплый сезон выпасается скот и заготавливается на зиму сено;

– отгонно-пастбищных ландшафтов кочевого животноводства, развитого в аридных, северных (тундрах и лесотундрах) и горных районах с экстремальными гидротермическими условиями, низкой и резко меняющейся по сезонам биопродуктивностью. Такой тип животноводства характеризуется сезонными циклами миграции стад животных на большие расстояния. Летом стада мигрируют к северу из лесотундры в тундру, из южных пустынь в северные пустыни и полупустыни, в горных районах из предгорий, низкогорий и межгорных долин и котловин на альпийские и субальпийские луга. К зиме – наоборот.

Отгонно-пастбищные ПАЛ характеризуются наличием двух видов сезонных пастбищ, соединенных путями миграции животных. На отгонных пастбищах стада тоже могут перемещаться на значительные расстояния по мере выедания травяного покрова.

Последние два подтипа «окультуренных» пастбищных ландшафтов распространены в районах, где выражены гидротермические факторы, в той или иной степени лимитирующие развитие земледелия (сухие степи и полупустыни, а также тундра и лесотундра, горы, в меньшей степени тайга). Именно здесь при перевыпасах чаще всего формируются участки деградированных в результате пастбищной дигрессии ПАЛ.

Экологические проблемы пастбищных ландшафтов и их структура тесно связаны с интенсивностью пастбищных нагрузок (количество голов скота на единицу площади пастбищ, биопродуктивность пастбищ), их типами, а также природными особенностями территории. Прежде всего, на пастбищах меняется видовой состав растений. А именно, выедаются наиболее ценные кормовые виды трав, вытаптывается, вы-165

бивается и становится разреженным травяной покров, при этом увеличивается доля сорных, ядовитых и плохо поедаемых видов растений (конский щавель, бодяк, белоус, щучка дернистая и др.), увеличивается доля мелкодерновинных злаков, уменьшается средняя высота травяного покрова и проективное покрытие. Чрезмерные нагрузки на пастбища ведут к стравливанию (выеданию почти под корень) и выбиванию (копытами) растительного покрова. При выпасе на залесенных территориях леса изреживаются, приобретая парковый вид (кроме травы, выедаются и вытаптываются подрост и кустарники). Затем разбиваются верхние слои почв, а нижние уплотняются. На глинистых низменных участках в гумидных районах это может способствовать заболачиванию, в аридных районах – дефляции наиболее плодородных верхних и уплотнению нижних, часто солонцеватых слоев суглинистых почв, что увеличивает засоленность и снижает биопродуктивность пастбищ.

Разбитые пески в безлесных сухостепных и пустынных районах, а также на берегах открытых водоемов приходят в движение, начинают перевеиваться и практически не зарастают, даже при снижении пастбищных нагрузок. В гумидных переувлажненных пастбищных ландшафтах формируется крупнокочковатый, часто в форме стиральной доски рельеф. Понижения и тропы в них, покрытые перемешанной грязью и лишенные растительности, чередуются с участками крупно-дерновинных злаков на кочках. В возвышенных и горных ландшафтах активизируются водная эрозия и осыпи, особенно линейная вдоль ко-согорных троп с выбитой растительностью по склонам. В прибрежных интенсивно увлажняемых лесных ландшафтах на легких бедных почвах в результате выжигания лесов под пастбища и перевыпасов сформировались пастбищные ландшафты верещатников и парковых разреженных невосстанавливающихся лесов. Они характеризуются очень низкой биопродуктивностью (менее 1 т/га в год) и бедными, сильно промытыми почвами, на которых далеко не все виды растений могут расти.

Свою специфику имеют пастбищные мохово-лишайниковые ландшафты тундр и лесотундр, формирующиеся под влиянием кочевого выпаса северных оленей. Олени способны выедать до 85% доступной им фитомассы тундровых растений. При этом в начале на пастбищах уменьшается доля мхов и лишайников, но разрастаются такие злаки как щучка и мятлик. Затем растительный покров сильно разреживается, разрушается подстилка, увеличивается протаивание почвогрунтов. Существующие нормативы нагрузок на такие пастбищные ландшафты составляют менее 5 голов на 1 км².

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 13 141516 17 18 Следующая ⇒