Папский синедрион в действии, или Диктатура Бергольо

 

Главным проявлением недовольства стала смута из‑ за Amoris Laetitia. В сентябре 2016 года копившееся внутреннее возмущение поведением понтифика, а главное, понимание разрушительных последствий его реформ, наконец проявило себя. Четыре кардинала‑ традиционалиста, всё те же Раймонд Лео Бёрк, Вальтер Брандмюллер, Карло Каффаро и Иоахим Мейснер, обратились к папе с официальным запросом (dubia) о разъяснении пяти пунктов из восьмой главы. Он был составлен в виде вопросов, требующих простых ответов – «да» или «нет»[1030]. Поскольку понтифик не ответил на послание, кардиналы обратились к нему с ещё одним письмом, в котором, описав ситуацию смятения и дезориентации, возникшую в связи с Amoris Laetitia, призвали папу внести ясность и определённость.

 

Папа Франциск миссионерствует

 

Ответом со стороны папы вновь стало молчание. Более того, в ноябре, по случаю окончания Года Милосердия, он продемонстрировал твёрдую приверженность своей линии, предоставив право всем священникам прощать грех аборта, – ранее это могли делать только епископы или священник, принадлежащий к Верховному трибуналу Апостольской пенитенциарии. Молчали и кардиналы, и члены курии: хотя часть из них и была согласна с dubia, никто не решился поднять голос в силу напряжённой ситуации в ведомствах Св. Престола, которую некоторые сотрудники назвали «царством террора» и «ватиканским военным положением».

В том же месяце Франциск, опасаясь нежелательного для него обсуждения dubia, отменил встречу с кардиналами, которую принято проводить накануне консисторий, а в декабре в защиту dubia раздались, наконец, новые голоса.

Группа из 22 католических учёных и священников подписала заявление, в котором, выражая авторам письма полную поддержку, призвала епископов и кардиналов проявить с ними солидарность. Назвав нынешний момент в истории Церкви не просто «крайне тяжёлым», но, сравнив его с арианским кризисом IV века, эта группа предупредила об опасности компромиссных формулировок, прикрываемых требованиями милосердия и мира[1031]. Тогда же вспомогательный епископ Астаны Атаназиус Шнайдер в своём выступлении на французском канале, описав недостойное поведение высокопоставленных иерархов, заявил, что в Церкви уже существует раскол[1032]. Позже он отметил, что католики живут в атмосфере угроз и отказа в «диалоге», поскольку «диалог» возможен только, если ты думаешь так, как думает режим. Кардинал Бёрк также дал пространное интервью католическому журналу Catholic World Report, в котором заявил, что в Церкви существует очень серьёзное разделение по вопросу о фундаментальном догматическом и моральном учении, и если оно не прояснится, то может перерасти в настоящую схизму. Не обвиняя Франциска в ереси, он вместе с тем напомнил, что «если папа открыто исповедует ересь, он уже в силу этого сразу перестаёт быть папой. Это происходит автоматически. И это может случиться»[1033].

Наконец, уже упомянутый нами Эдвард Пентин в своём декабрьском интервью журналу Regina сообщил, что существуют две параллельные курии (поддерживающая папу и нет), и что если всё большее число кардиналов начнёт выступать в поддержку dubia, да ещё публично, это может привести движение понтификата Франциска к неизвестному завершению[1034]. А известный итальянский журналист Алессандро Ньокки в интервью La Rede Quotidiana признал, что раскол в церкви существует уже более тридцати лет и что dubia запоздала, так как бедствие уже совершилось и Amoris laetitia вторичен в отношении остального. Публицист открыто заявил, что понтифика не только не волнуют каноническое право и дисциплина, но что он «ненавидит католическое учение и даже Традицию»: «Я даже думаю, что он здесь именно для того, чтобы бороться с ними, и он делает это весьма усердно и эффективно. Он представляет Церковь, не являющуюся уже действительно католической, он изобретает религию, которой не существует» [1035].

В итоге уже и в других СМИ ситуацию в церкви стали откровенно называть «кризисом», а Франциск, по признанию журналистов, в узком кругу признался, что не исключено, что он войдёт в историю как тот, кто расколол Католическую церковь[1036]. Стремясь к недопущению организованного сопротивления, в своей кадровой политике он перешёл к крайнему волюнтаризму и самоуправству, введя систему шпионажа и доносительства, в результате которой в курии воцарилась атмосфера страха, подозрительности и мстительности, характерная для тоталитарных режимов. Под пристальным наблюдением находятся и клирики, и католические университеты, в которых лекции преподавателей проверяются на предмет их соответствия линии либеральной интерпретации Amoris laetitia [1037].

 

Папа Франциск и кардинал Винченцо Палья

 

Кадровые перестановки и увольнения тех, кто позволяет себе какую‑ либо критику понтифика, стали называть «чистками». Так, после того, как префект Конгрегации богослужения кардинал Сара призвал священников служить мессу лицом к Востоку, понтифик заменил всех её членов, включив в её состав ультралиберального архиепископа Пьеро Марини, ученика известного автора литургической реформы, масона, архиепископа Аннибала Буньини. Когда понтифик приказал префекту Конгрегации доктрины веры кардиналу Мюллеру уволить без всяких объяснений трёх её лучших сотрудников, проработавших там много лет и позволивших себе критические замечания в адрес Франциска, те посчитали, что это также только начало «массового перетряхивания» этой структуры. Сам кардинал Мюллер держится только в силу того, что не позволяет себе открытой критики и старается подчеркнуть свою лояльность, для чего даже выпустил книгу «Бенедикт и Франциск: Преемники Петра на службе у Церкви» [1038]. Но это не помогло ему удержаться, и 1 июля 2017 года он бы снят со всех своих постов (префекта Конгрегации вероучения, президента Папской комиссии «Ecclesia Dei», Папской библейский комиссии и Международной Богословской комиссии) и заменён на этих должностях иезуитом, испанским архиепископом Луисом Франсиско Ладария Феррерой, прежде занимавшим пост секретаря Конгрегации вероучения.

Актом такого же произвола стала перестройка Папской академии жизни. Она была создана ещё в 1994 году для рассмотрения тех проблем биомедицины, которые связаны с христианской моралью, и для обоснования позиций Католической церкви по вопросам деторождения, ЭКО, генной терапии, эвтаназии и абортов. В августе 2016 года понтифик поставил во главе её толерантного кардинала Винченцо Палья, а в ноябре в ответ на выступление ряда членов против проводимой папской революции опубликовал новый статус Академии, который означает фактически роспуск всех её членов и закрытие её в старом виде. Важным новшеством стало то, что члены её теперь назначаются «без религиозной дискриминации» и не должны подписывать «Свидетельство служителей жизни», касающееся приверженности учению Католической церкви, что должно обеспечить более гибкое приспосабливание к трансгуманистической идеологии современного «медицинского прогресса», рассматривающей человека как биологический объект. Примером такого приспособления стали, например, включение в устав слова «гендер» вместо слова «пол», рассмотрение качества жизни человека в рамках отношения со «всей Вселенной». Такие формулировки дают возможность уравнять «социологический пол» с естественным полом, а жизнь животного – с жизнью человека[1039].

Описывая ситуацию в Ватикане, некоторые авторы отмечают, что он стал превращаться в полицейское государство, а церковь – в казарму: «Бергольо воспользовался оказавшимися в его руках полномочиями, создав собственный репрессивный аппарат и возглавив настоящую войну – войну “духа Собора”, которым вдохновляются прогрессисты и релятивисты, против ортодоксальных католиков»[1040]. Как признался один из работников курии, понтифик разделил церковь на тех, кто с ним, и тех, кто против него, и преследует тех, кто во втором лагере. Соответственно, и авторы dubia стали для подавляющего числа церковных иерархов персоной нон грата.

В этих условиях осторожный и лояльный к папе демарш «Четырёх кардиналов» оказался чисто формальной акцией, не предполагающей какого‑ либо реального результата. Не решившись сказать всю правду и подтвердив уважение к «законному папе Франциску» из страха перед возможным расколом (который в реальности уже существует), они устранились от решения проблемы в её корне, оказавшись жертвами «стокгольмского синдрома». Как было указано в одном исследовании, «пытаться вразумить самодурствующего иезуита, раскланиваясь перед ним и заверяя его в своей лояльности, вместо того, чтобы констатировать тот факт, что он оказался на своём нынешнем месте без всяких на то оснований, – значит заведомо признать своё поражение и всего лишь стараться очистить свою совесть… Избегание конфронтации с Франциском не предотвратит раскола, а оберегая от соблазна “малых сих”, они способствуют тому, что соблазнятся другие»[1041].

Чувствуя свою силу и безнаказанность, «берголианская» партия продолжила наступление, не скрывая своего намерения и дальше перестраивать систему управления. 22 декабря 2016 года, по случаю окончания года, в своём рождественском послании понтифик подвёл первый итог реформы курии. Подчеркнув, что она представляет собой «деликатный процесс», он подверг критике несогласных, обвинив наиболее активных в «злонамеренном сопротивлении», проявляющемся в «искажении сознания… когда дьявол внушает злые намерения, обычно прикрываясь овечьей шкурой». Он напомнил о болезнях этого учреждения и заявил о необходимости большего культурного, национального и возрастного разнообразия, назвав преклонный возраст «раком» (! ) в теле церкви. Понтфик также указал, что реформа будет эффективной только в том случае, если её будут осуществлять не просто новые, но «обновлённые» люди, и призвал всех к изменению мышления путём духовного и профессионального обновления[1042]. Главным же революционным шагом с его стороны стало предложение включить в состав курии мужчин‑ мирян, не имеющих духовного сана, и женщин, которым в Католической церкви запрещено церковное служение. При этом он подчеркнул, что миряне «должны интегрироваться, в том числе и на лидерские позиции».

Вслед за словами последовали дела. 9 марта в Зале печати Ватикана состоялась презентация Женского совета по культуре – нового постоянного органа в составе Папского совета по культуре, во главе которого встала Консуэло Корради, проректор по международным связям Свободного университета Успения Пресвятой Богородицы. До этого в Совете по культуре не было ни одной женщины, занимавшей руководящий пост. Женсовет является частью культурной политики этого органа и «призван стать, прежде всего, женским взглядом», направленным на все виды деятельности департамента. В том числе он должен содействовать «более глобальному и пёстрому взгляду на действительность и на обсуждаемые темы». При этом женсовет, в котором только две женщины являются сотрудницами Ватикана, отмечен большим культурным, национальным и даже конфессиональным разнообразием. Настолько разнообразным, что в его состав вошла мусульманка‑ теолог из Ирана Шахразад Хушманд[1043].

 

Женсовет Ватикана

 

По случаю Международного женского дня состоялось также выступление постоянного наблюдателя Св. Престола при ОБСЕ Януша Урбанчика на 847 встрече Форума за сотрудничество в области безопасности, посвящённого вопросу присутствия женщин в армии. Урбанчик заявил о полной поддержке «политического, экономического, социального и культурного участия женщин наряду с мужчинами и на одинаковом с ними уровне» и настаивал на необходимости «равного участия» женщин в вооружённых силах, а также «большей вовлечённости женщин в предупреждение и разрешение конфликтов, в сохранение мира и безопасности». Он также предупредил об опасности сведения роли женщин к простому вопросу о численном и процентном соотношении: «По‑ настоящему оценить роль женщин означает признание того, что папа Франциск определил как женскую гениальность»[1044]. Так что присутствию женщин в тех сферах, которые традиционно рассматриваются как мужская работа, Франциск уделяет особое внимание.

Вместе с тем роль папы в системе управления должна ещё больше возрасти за счёт падения значения и Госсекретариата (который планируется превратить в простой орган координации между понтификом и курией), и самой курии, поскольку вся информация от епископов должна идти не через неё, а напрямую папе. Все межминистерские собрания должны проходить под председательством понтифика так же, как к нему непосредственно должны обращаться дикастерии[1045]. То есть речь идёт не о сохранении, а об укреплении режима личной власти.

Взяв жёсткий курс на концентрацию власти в своих руках, Франциск так же бесцеремонно повёл себя и в отношении орденов, причём особенно вопиющей стала история с суверенным Мальтийским орденом, нашумевшая в канун 2017 года.

6 декабря 2016 года великий магистр ордена Фра Мэтью Фестинг при участии кардинала Бёрка, являющегося патроном ордена, отстранил от должности Великого канцлера Альбрехта фон Бёзелагера. Канцлер известен своими либеральными взглядами, но главное, он является одним из лидеров ассоциации ордена в Германии, с которой руководство госпитальеров имеет давние трения. По сообщениям исследователя Эдварда Пентина, эта ассоциация является богатейшей частью ордена, но в ней нет ни одного рыцаря первого класса (они дают обет целомудрия), поэтому никто из её членов не может быть избран великим магистром или входить в руководство. В силу этого немцы стремятся уменьшить значимость религиозной составляющей ордена и превратить его в светскую благотворительную организацию, где право голоса будет принадлежать людям, обладающим связями, деньгами и деловыми качествами. Как указал источник Пентина, «немцы хотят сместить великого магистра и взять в свои руки всю Виа Кондотти (штаб‑ квартиру рыцарей в Риме)»[1046]. При этом одним из основных сторонников смещения Фестинга был немецкий «соратник» Франциска кардинал Маркс.

 

Великий канцлер Альбрехт фон Бёзелагер

 

Фон Бёзелагер был вовлечён в различные финансовые операции, в том числе с неким швейцарским трастовым фондом, созданным после того, как ордену было передано пожертвование в 120 миллионов швейцарских франков от некоего благотворителя из Франции. Фестинг был им недоволен, но непосредственным поводом для отставки стало выявление того факта, что в бытность Бёзелагера главой медицинской и благотворительной службы ордена он в ходе благотворительной компании в

Мьянме стал инициатором бесплатной раздачи презервативов местным жителям, что несовместимо с нравственными установками Католической церкви. Канцлер, семейство которого имеет большие связи в ватиканских кругах и который близко знаком с госсекретарём Паролином, проявил непослушание, отказался уйти в отставку добровольно и устроил скандал, обвинив в своём отстранении кардинала Бёрка. В его защиту выступило прогрессистское крыло ордена, пользующееся поддержкой понтифика, что имело самые серьёзные последствия.

Понтифик решил использовать скандал в своих интересах для ослабления консервативно настроенных членов ордена, некоторые из которых были вовлечены в безуспешный заговор в 2008 году с целью удаления тогдашнего архиепископа Бергольо из Буэнос‑ Айреса. 15 декабря Франциск назначил брата канцлера Георга Фрейхера фон Бёзелагера членом Надзорного совета Банка Ватикана, а 22 декабря была учреждена Комиссия по расследованию, состоявшая из пяти высокопоставленных представителей. Поскольку все кадровые вопросы суверенного Мальтийского ордена относятся к его внутренней жизни и к его исключительной компетенции, руководство госпитальеров посчитало это вмешательство неприемлемым и послало папе разъяснительное письмо. К тому же выяснилось, что трое из членов Комиссии – это близкие знакомые Бёзелагера, участвовавшие с ним в указанных тёмных финансовых делах.

В январе последовала «война коммюнике»: госпитальеры заявили о том, что Комиссия является юридически ничтожной и они не могут с ней сотрудничать, а Св. Престол подтвердил доверие Комиссии, которая установила, что Бёзелагер ни в чём не виноват. В итоге 24 января великий магистр Фестинг в ходе аудиенции у понтифика в атмосфере полной секретности и в результате сильнейшего морального давления был вынужден по личной просьбе отречься от поста. После чего Франциск, принявший отречение, в своей иезуитской манере выразил Фестингу благодарность и признательность за почтение в отношении преемника св. Петра и за готовность к смиренному служению.

Однако канонисты и специалисты в области права сошлись во мнении, что это было грубым нарушением международного права, поскольку в соответствии с Конституционной хартией ордена отречение может принимать только его Суверенный совет. Но и Суверенный совет, собравшийся 28 января, безоговорочно подчинившись давлению Ватикана и смирившись с грубыми нарушениями своих законов, подтвердил отречение Фестинга, передав управление временному местоблюстителю фон Руммерштейну. В отношении фон Бёзелагера были отменены все дисциплинарные декреты, и он был восстановлен в своей должности. А 2 февраля понтифик, так же при отсутствии каких‑ либо нормативных документов для такого действия, назначил архиепископа Джованни Беччу «папским делегатом» при ордене для работы в тесном сотрудничестве в целях организации исследования, касающегося целесообразности обновления Конституционной хартии и Устава Мальтийского ордена [1047]. Став жертвой всё того же стокгольмского синдрома, Совет выразил крайнюю признательность понтифику и госсекретарю Паролину «за заботу и поддержку», а также благодарность папе, поскольку все его решения, как было сказано, «были приняты с большим уважением (! ) к ордену и с целью укрепления его авторитета»[1048].

Так, в интересах ватиканской верхушки и немецкой бизнес‑ партии произошла капитуляция Мальтийского ордена перед иностранным государством (с которым он поддерживает дипломатические отношения), что, по мнению аналитиков, стало самой позорной страницей в его почти тысячелетней истории.

Ватикан совершил неприкрытую агрессию против суверенного субъекта международного права, имеющего статус Постоянного наблюдателя при ООН, в целях изменения его конституционного строя. Орден в итоге может превратиться в обычную благотворительную организацию, лишённую атрибутов суверенитета. Как неприкрытое серьёзное нарушение международного права, de facto равносильное аннексии, оценил действия Ватикана, в частности, профессор канонического права Католического университета Америки Курт Мартенс, потребовав вмешательства ООН. Он также заметил, что Св. Престол тем самым лишил себя всякой возможности осуждать нарушения международного права.

Что же касается кардинала Бёрка, ставшего фактически лидером консервативного крыла Католической церкви, то сразу после расправы с Фестингом левые СМИ развернули масштабную и, очевидно, спланированную кампанию по его дискредитации, обвинив в связях с ультраправыми американскими политиками и итальянскими общественными деятелями неофашистского толка[1049]. А в середине февраля 2017 года он был отправлен за 12 тысяч километров от Рима, на затерянный в Тихом океане остров Гуам, для расследования случаев сексуального насилия в отношении детей, в котором обвинили тамошнего архиепископа Энтони Саблан‑ Апурона[1050].

Все действия папы были полностью одобрены «Советом‑ 9», собравшимся в середине февраля на свою 18‑ ю сессию. Как было сказано в информационном бюллетене, «в связи с недавними событиями Совет кардиналов выражает полную поддержку действиям папы, в то же время заверяя его в полной преданности и приверженности ему лично и его учительству»[1051].

В этот же период произошла смена руководства и в других орденах.

 

Новый генерал иезуитов Артуро Соса Абаскаль

 

На состоявшейся ещё в октябре‑ ноябре 2016 года 36‑ й Генеральной конгрегации «Общества Иисуса» вместо ушедшего в отставку Адольфо Николаса был избран новый настоятель – 67‑ летний венесуэлец Артуро Соса Абаскаль, ставший первым за всю историю ордена генералом‑ латиноамериканцем. В своё время он был настоятелем Венесуэльской провинции ордена, а с 2014 года – советником генерала и курировал дома и учреждения ордена в Риме, в которые входят, в частности, Папский Григорианский университет, Папский библейский институт, Папский восточный институт, а также Ватиканская обсерватория и ряд международных коллегий. Он имеет степень в области политологии, а основные темы его интересов – «игнатианская духовность», «интеллектуальный апостолат» и «солидарность с уязвимыми» (мигрантами и беженцами).

Хотя уход Адольфо Николаса был его личным решением и заявил он об этом заранее, ясно, что связано это с необходимостью обновления руководства ордена в связи с той перестройкой, которую осуществляет команда Бергольо и внутри церкви, и в своей экуменической политике. Нужны обновлённые кадры, и выбор Артура Сосы Абаскаля – это хорошо продуманное решение, возможно, нацеленное на подготовку преемника.

 

Антуан Керюэл

 

Он происходит из высокопоставленной семьи. Отец его был членом правительственной хунты, установившейся после падения диктатуры генерала Маркоса Переса Хименеса в 1958 году, и министром финансов при социал‑ христианском президенте Луисе Эррера Кампинсе. Абаскаль сделал академическую карьеру, получив докторскую степень в Центральном университете Венесуэлы, работал профессором в Центре исследований Латинской Америки Джорджтаунского университета в Вашингтоне и является автором многочисленных публикаций, посвящённых политической истории Венесуэлы. Он считается одним из самых серьёзных академических учёных в интеллектуальной истории Венесуэлы.

Но одновременно Соса был координатором Социального апостольства ордена в Венесуэле и не ограничивался теорией, но занимался и политикой, будучи связан с различными левацкими группировками, участвовавшими в повстанческом движении. В 1992 году он поддержал неудавшийся военный переворот Уго Чавеса, а в 1999 году – Конституционную ассамблею, созванную по инициативе последнего, когда тот уже стал президентом. Позже Соса отошёл от Чавеса, считая, что тот создал нелегитимную политическую систему[1052].

Как пишет один из исследователей, иезуиты делятся обычно на две категории: интеллектуалы и общественники. Что касается Сосы, то он соединяет в себе и того, и другого и является, по выражению Ломбарди, «экспертом в области веры и справедливости»[1053]. Так что он прекрасно подходит на должность главы организации, остающейся «интеллектуальным спецназом» папы римского и призванной руководить «церковью бедных» с помощью новейших социальных технологий.

То, что он является верным сподвижником и единомышленником папы Франциска, Соса продемонстрировал в одном из своих интервью газете El Mundo в июне 2017 года, в котором вопреки католическому катехизису заявил, что дьявол является лишь символической фигурой, которую создал сам человек. Он также сообщил, что настанет день, когда церковь будет иметь другую иерархию с другими служителями и когда роль женщин будет больше признаваться. Тогда вполне вероятно появление «христианских общин с другой структурой» в течение ближайших 30 лет. «Папа открыл двери дьякониссам через создание комиссии. Впоследствии они, возможно, откроют больше дверей»[1054], – заключил он.

Кроме генерала ордена на Конгрегации были избраны также 4 новых ассистента и сформирована новая команда руководства. Новым секретарём «Общества Иисуса», координирующим работу его Генеральной курии, стал француз Антуан Керюэль, бывший в предыдущем составе региональным ассистентом по делам Западной Европы.

23 января 2017 года новый глава появился и у «Опус Деи». По случаю смерти прежнего прелата – епископа Хавьера Эчеваррии избирательный конгресс ордена большинством голосов выбрал его преемника, которым стал священник Фернандо Окарис, автор многочисленных философских и богословских публикаций, советник Конгрегации вероучения и член Папской Римской богословской академии.

28 января сменилось также руководство монашеской общины Бозе, занимающейся активной экуменической деятельностью. Вместо 74‑ летнего Энцо Бьянки новым приором стал Лучано Маникарди. Объясняя причину своего ухода, Бьянки заявил: «Община созрела, и несколько месяцев назад наш Устав получил одобрение церковных властей. Я решил, что уже пора». Однако при этом он признался, что его огорчают глубокий кризис монашества, непрерывное сокращение призваний и непостоянство, старение многих общин, вынужденных просто‑ напросто закрываться, потому что они не могут обеспечить даже литургического минимума монашеской жизни.

Стремясь к максимальному контролю за всеми религиозными организациями, Франциск поставил задачу полностью примириться и восстановить общение и с «Обществом св. Пия X», во главе которого сегодня стоит епископ Бернар Фелле. Последний вначале оценивал папу как безусловного модерниста, но со временем поменял своё мнение, заявив, что понтифик два раза читал биографию Лефевра, которого он оценил и о котором высказался как о человеке прагматичном и интересующемся мнением других. Получив от понтифика предложение стать персональной прелатурой папы (по образу «Опус Деи»), Братство вступило в переговоры с комиссией Ecclesia Dei (занимающейся восстановлением общения с католиками‑ традиционалистами, которые находятся в состоянии разделения) и готовится к заключению соглашения с Ватиканом, не дожидаясь «полностью удовлетворительной» ситуации в Католической церкви[1055].

Мы видим, что иезуит Франциск, запустив долгосрочные реформы, ускоренно обновляет кадры, чтобы обеспечить преемственность и необратимость своего революционного курса. Его вполне очевидной задачей становится увеличение своей фракции на потенциальном конклаве. Понтифик опирается на новых кардиналов, как правило, с периферии и не имеющих отношения к Римской курии. Так, из назначенных им в ноябре 2016 года кардиналов только один занимал пост в Риме, и если на конклаве 13 марта 2013 года насчитывалось 35 % курианских кардиналов, то сегодня – только 28 %. Что касается непосредственно регионов, то долговременной тенденцией стало возрастание роли американских кардиналов (из Северной и Южной Америки), в то время как доля европейских кардиналов сокращается – если в 2013 году они составляли 52 %, то в 2016 году – 45 %. Всего же на июль 2017 года насчитывалось 225 кардиналов, из которых 121 – с правом голоса на конклаве, избирающем римского папу. И если число назначенных Франциском кардиналов составляет 60 человек, то есть 27 % от общего числа, то с правом голоса – 49, то есть более 40 % от выборщиков.

Несмотря на такой кричащий прогресс в укреплении позиций Франциска внутри Св. Престола, имеет место и другая тенденция. Хотя официальные католические СМИ превозносят понтифика и пишут о его возрастающем моральном авторитете, данные статистики говорят о другом: «эффект Франциска» сильно преувеличен, и интерес к его фигуре неуклонно снижается[1056]. Исследователи уже говорят о двух папах Францисках. Один – это Франциск, которого создают СМИ: «папа для бедных», папа‑ революционер, всех прощающий и примиряющий. Другой – реальный папа, опирающийся на внутренний круг верных людей, пользующихся огромным влиянием, поддержкой крупных финансов и СМИ и создавших бюрократический аппарат, обладающий большей властью, чем прежний.

 

Глава 42

«Диалог любви» на фоне «евромайдана»

 

Параллельно с реформированием самой Католической церкви Бергольо и стоящий за ним Орден иезуитов обновили и методы экуменической политики, направленной в первую очередь на установление духовного контроля папства над Русской православной церковью. При Франциске начинается переход к завершающей фазе подготовки встречи папы с Московским патриархом, которая должна была радикальным образом изменить ситуацию.

Уже 23 марта 2013 года глава Папского совета по содействию христианскому единству кардинал Курт Кох, собравшийся с визитом в Россию, в интервью «Радио Ватикана», заявил: «Отношения между Москвой и Римом, без сомнения, стали лучше, чем в прошлом, хотя некоторые вопросы ещё остаются открытыми, и из Москвы пока поступает мало сигналов о готовности к встрече между Патриархом Кириллом и Папой Франциском. Но всё будет зависеть от того, удастся ли углубить экуменические отношения и диалог»[1057].

Напомним, что уже в последние годы правления Бенедикта XVI Ватикан стал толковать экуменизм не как «толерантное признание различий друг друга», а как единство, которое понимается им как «основополагающая категория христианской веры» и которое достигается «на человеческом, дружеском, духовном уровне». Так что Франциск не стал навязывать православным обсуждение богословских вопросов, а сконцентрировался на объединении путём духовного общения и совместной молитвы. Данная деятельность тем более эффективна, что папа Франциск как специалист по «восточному обряду» хорошо знаком с православной духовностью.

Напомним также указание иезуита Милана Жуста о том, что для Св. Престола и руководства Московской патриархии важно, чтобы возможная встреча папы с патриархом Кириллом не вызвала серьёзных протестов, так что, пока протесты есть, он первый скажет, что время ещё не пришло. Таким образом, главным было подготовить почву для исключения протестов, для чего и была применена «мягкая сила» с помощью технологий «Окна Овертона», в соответствии с которыми немыслимые идеи и явления постепенно делают приемлемыми, затем стандартными и, наконец, превращают в действующую норму.

Чтобы оправдать перед православными совместные молитвы с представителем того ордена, который, как писал Ю.Ф. Самарин, совершил великую «мировую сделку», заключив «унию между истиной и ложью, добром и злом», необходим был какой‑ то сильный информационный ход, который и совершил папа Франциск.

В начале сентября 2013 года, в условиях подготовки США к вторжению в Сирию, в которой с конца 2011 года шла война, понтифик обратился с письмом к участникам саммита «Большой двадцатки», в котором, кроме всего прочего (а речь там шла о необходимости «глобальной финансовой структуры»), призвал их найти мирный способ разрешения «конфликта в Сирии»[1058]. Призыв этот, однако, не был ничем подкреплён. Во‑ первых, папа не указал ни виновников, ни участников «бессмысленной бойни» в Сирии. Во‑ вторых, и это главное, отношение Ватикана к событиям на Ближнем Востоке определяется в первую очередь состоянием иудейско‑ католических отношений. Лидирующая роль иудаизма, признаваемого Ватиканом «старшим братом», обусловила крайнюю осторожность Св. Престола в его политике в этом регионе, ориентирующейся на интересы Израиля.

 

Посол Израиля в США в 2009–2013 гг. доктор Майкл Орен

 

Между тем, Израиль был глубоко заинтересован в разжигании войны в Сирии, с которой он с 1973 года находится де‑ факто в состоянии войны. Этим определяется его тесное сотрудничество с Саудовской Аравией, одним из ключевых координаторов деятельности исламистских боевиков в Сирии. Израильская разведка активно сотрудничала с американской по внедрению агентуры в режим Башара Асада. Как указывал бывший глава израильской военной разведки, «мы прекрасно знаем, что происходит в Сирии, и обладаем очень развитой системой сбора сведений на её территории. Израильтяне – это глаза и уши США»[1059].

 

Папа Франциск и премьер‑ министр Израиля Биньямин Нетаньяху

 

СМИ неоднократно сообщали о присутствии на территории Сирии израильского спецназа, о контроле Моссад за деятельностью салафитских группировок в стране, об оказании израильской разведкой активной военной и тыловой помощи террористическим группировкам, о проведении израильскими военными совместных операций с боевиками на территории между Сирией и Палестиной, о поставке Израилем оружия террористам[1060]. Когда весной 2013 года Израиль нанёс по Сирии ракетные удары, сирийское государственное агентство САНА заявило, что эта атака «подтверждает участие Израиля в заговоре против Сирии и его связь с террористическими группировками, действующими в Сирии при поддержке Запада и некоторых арабских стран».

В конце сентября завесу тайны над закулисной ролью Израиля приподнял и сам посол Израиля в США Майкл Орен, являющийся доверенным лицом Беньямина Нетаньяху. Он заявил, что Израиль хочет, чтобы сирийского президента Башара Асада свергли, даже если это приведёт к власти в Дамаске радикальных суннитских исламистов. «Мы всегда хотели, чтобы Башар Асад ушёл, мы всегда предпочитали плохих парней, не поддерживаемых Ираном, плохим парням, поддерживаемым Ираном», – сказал он, подчеркнув, что самой большой опасностью для Израиля является стратегическая дуга, которая проходит от Тегерана до Дамаска и Бейрута. «И мы считали режим Асада краеугольным камнем в этой дуге» [1061].

Как написал американский журналист Р. Пэрри, «Израиль и Саудовская Аравия являются мастерами геополитики мягкой силы, обе страны имеют разведывательные службы мирового уровня и способны влиять на действия других глобальных игроков – Израиль делает это посредством своих уникальных пропагандистских и политических навыков, а Саудовская Аравия посредством контроля над поставками нефти и финансовыми рынками… Понимая, что теперь у них есть поддержка Израиля, а также Саудовской Аравии, сирийские повстанцы, скорее всего, будут сопротивляться любому давлению США в отношении прекращения огня или мирных переговоров»[1062].

Какова же в этих условиях была позиция Ватикана? Поскольку Св. Престол признаёт неизменность избранности иудеев и вечность Израиля как «исторический факт и предзнаменование в Божественном плане», он не может осуждать курс израильского правительства на восстановление его государства в границах Древнего Израиля. Но и открыто поддерживать политику, ведущую к исходу христиан с Ближнего Востока, для него недопустимо. Отсюда воздержание от реальной оценки событий и умиротворяющие общие декларации, не подкрепляемые конкретными действиями, оборачивающиеся в итоге предательством сирийских христиан. Так что, призывая к миру в Сирии, понтифик ни слова не сказал о тех, кто стоит за спиной бесчинствующих террористов, допускающих зверства в отношении христиан, и кто несёт ответственность за гуманитарную катастрофу в стране.

После письма, обращённого к «Большой двадцатке», папа Франциск объявил 7 сентября «днём молитвы и поста за мир в Сирии, на Ближнем Востоке и во всём мире». С этого момента тема христиан на Ближнем Востоке превращается папой в ключевую для обеспечения православно‑ католического сближения и «культивирования» чувства единства.

Иезуитская сущность политики Ватикана проявилась в полную меру во время событий на Украине осенью 2013 года. Они вновь показали, что иностранная интервенция осуществляется сегодня иными, нежели раньше, методами. Западные спецслужбы проникают на чужую территорию, создавая свои резидентуры, опорные точки, обширные агентурные сети, осуществляя военную подготовку завербованных лиц. Соответствующая работа ведётся с руководством религиозных организаций, призванным обеспечить лояльность верующих новому режиму. И Ватикан сыграл здесь одну из ключевых ролей, используя целую сеть своих разведывательных структур и сделав ставку на УГКЦ.

 

Глава УГКЦ Святослав Шевчук и папа Франциск во время литургии в соборе св. Петра

 

21 ноября папа Франциск в ходе встречи участников пленарного заседания Конгрегации по делам восточных церквей подчеркнул значение «примата кафедры св. Петра» для «универсального общения» поместных церквей, поскольку именно этот примат способствует единству различий в традиции. Он также подчеркнул, что перед восточными церквями стоит задача активизации общения с сообществами латинского обряда и призвал учиться «экуменическому духу и диалогу» у церквей в Святой Земле. И вновь выразил озабоченность ситуацией христиан на Ближнем Востоке.

В тот же день, 21 ноября, после объявления правительством Украины о приостановке подготовки к подписанию соглашения о катастрофической по своим последствиям для Украины ассоциации с ЕС начались массовые акции оппозиции в Киеве и других регионах Украины. Священники УГКЦ выполняли тут особую миссию. Они не ограничились моральной поддержкой сторонников евроинтеграции, но стали проводить агитацию, призывая верующих отправляться в Киев. Однако уверенность, с которой действовало руководство УГКЦ, была обусловлена поддержкой, оказываемой ему Ватиканом.

Действительно, 25 ноября произошло, как написала пресса, «выдающееся событие»: впервые в истории независимой Украины глава УГКЦ Святослав (Шевчук) отслужил Литургию на главном престоле Собора св. Петра в Риме в присутствии понтифика. Между тем, исключительное право служить на главном престоле ватиканской базилики имеет папа римский и те, кому он предоставляет такую привилегию. Как отметил пасторальный координатор для украинских греко‑ католиков в Италии отец Марко, «то, что Блаженнейший Святослав получил возможность, является свидетельством особого расположения папы к Украинской церкви и народу» (одна из влиятельных польских газет по этому поводу заметила, что «такое событие ещё недавно было бы воспринято в Москве как провокация»), В богослужении приняли участие 30 греко‑ католических епископов, 220 священников и около 5 тысяч паломников из Украины, Белоруссии, Литвы, Италии и других стран мира. Литургию отслужили на украинском, белорусском и итальянском языках.

Событие это произошло по случаю дня памяти Иосафата Кунцевича и 50‑ летия перенесения его мощей в собор св. Петра в Риме. Папа обратился к паломникам на итальянском языке, произнеся по‑ украински «Слава Иисусу Христу! » и заявив: «Глубокое общение, которое вы хотите углублять ежедневно внутри Католической церкви, помогло вам строить мосты братства также с другими церквями и церковными общинами на украинской земле и там, где присутствуют ваши общины. Пусть вас всегда сопровождает да благословит Господь Бог по заступничеству Пресвятой Девы Марии и святого Иосафата». «Память этого святого напоминает нам о сопричастности святых».

Как отметил докторант Папского Салезианского университета диакон Андрей Солецкий, присутствие мощей Иосафата в соборе св. Петра в Риме является «видимым знаком единства Украинской церкви с европейским христианством». Далее он заявил: «Сегодня, когда различные политические силы пытаются изменить цивилизационный вектор Украины, нам следует вспомнить подвиг священномученика Иосафата, который ещё в XVII веке отдал свою жизнь за единство Украинской церкви с епископом Рима… Святой Иосафат видел в этом единстве также цивилизационный путь, которым должен идти украинский народ. Отмечая 50‑ летие перенесения мощей св. Иосафата в Собор св. Петра в Риме, УГКЦ как раз показала своё стремление идти по этому пути. Уже сам факт присутствия мощей украинского святого в главном храме католического мира указывает на место Украинской церкви в контексте мирового христианства, а затем – на важную цивилизационную миссию Украины быть мостом единения между западной и восточной культурами…»

Он заключил, что, предоставив главе УГКЦ привилегию отслужить литургию в Соборе св. Петра, папа Франциск «таким образом подтвердил важную роль Украинской церкви и святого Иосафата, в частности, в создании будущего христианского лица Европы» [1063].

Так, изначально нам показали, по чьему примеру нас будут «единять» с европейским христианством. При этом тема единения стала ещё более актуальной после визита к папе римскому российской делегации во главе с президентом России В.В. Путиным, состоявшегося в тот же день.

Особую роль в укреплении положения Украины как «моста единения» сыграла тогда Польша, являвшаяся наряду со Швецией инициатором политики «Восточного партнёрства». 27 ноября польский президент Бронислав Коморовский открыто заявил в связи с решением украинского правительства о приостановке подписания соглашения: «Проблемой является политика натиска и шантажа, который по отношению к Украине применил её восточный сосед. На то не может быть согласия западного мира. Не так решаются вопросы стратегического уровня». Назвав политику России «имперской», он заключил, что «ЕС не складывает оружия»[1064].

А через день в Варшаве под патронажем Коморовского начала работу совместная российско‑ польская конференция «Будущее христианства в Европе: роль церквей и народов Польши и России», организованная Католическим информационным агентством (KAI), на которой присутствовала и российская церковная делегация во главе с митрополитом Иларионом, прибывшая для продолжения межхристианского «диалога», начало которому было положено подписанием 1 августа 2012 года рассмотренного нами «Совместного послания народам России и Польши» с призывом к примирению двух народов[1065].

Однако тема сближения двух народов тут же отошла на второй план, уступив место другой.

 

Митрополит Иларион во время вечерни в католическом соборе Иоанна Крестителя в Варшаве

 

Отвечая на вопросы журналистов на пресс‑ конференции, митрополит Иларион повторил уже неоднократно проводимую им мысль о возможной встрече понтифика и патриарха, заявив, что она должна быть хорошо подготовлена с содержательной стороны. И в качестве центральной темы для этой встречи выделил ситуацию, в которой оказались христиане Ближнего Востока и ряда других регионов, а в качестве второй темы – защиту традиционных христианских ценностей. Таким образом, митрополит Иларион перешёл на язык понтифика и, лицемерно прикрываясь необходимостью защиты сирийских христиан, стал активно готовить общественность к встрече патриарха с папой.

30 ноября, перед началом заключительного заседания, митрополиту Илариону была вручена награда «За заслуги в области толерантности‑ 2013», присуждаемая фондом «Толерантность» тому, кто содействует сотрудничеству представителей разных вероисповеданий и разных народностей на основе принципа равноправия. А вечером того же дня члены делегации РПЦ присутствовали на вечерне в католическом кафедральном соборе Иоанна Крестителя в Варшаве.

На следующий день митрополит Иларион встретился в Кракове с архиепископом Краковским, кардиналом Станиславом Дзивишем[1066] для обсуждения состояния православно‑ католических отношений, в частности сотрудничества в образовательной сфере и студенческого обмена между православными и католическими учебными заведениями. Кардинал пригласил патриарха Кирилла посетить Всемирные дни молодёжи, которые должны были состояться в Кракове в 2016 году. А чуть позже всплыли подробности готовящегося события, о которых сообщила уже польская Gazeta Wyborcza: «На Всемирный день молодёжи приедет папа Франциск. Сейчас предпринимаются все усилия, чтобы там присутствовал также глава Русской православной церкви патриарх Кирилл. Конференция стала этапом подготовки к этому беспрецедентному мероприятию: ведь ещё ни один папа римский за всю историю не встречался с православным патриархом. Визит Кирилла в Краков мог бы стать прелюдией к визиту Франциска в Россию. Если бы это произошло, папа сделал бы то, что не удалось Иоанну Павлу II»[1067].

 

Униаты на Майдане

 

Митрополит Иларион по этому поводу вновь заявил: «Я думаю, что такая встреча состоится, если обе стороны будут готовы. Надеюсь, что эта готовность наступит в ближайшее время».

Между тем, события в Украине принимали всё более острый характер. И когда после спровоцированного разгона «евромайдана» 1 декабря оппозиция начала массовые акции протеста, греко‑ католики показали, как они наводят «мосты братства» и «единения между западной и восточной культурами» и как они понимают «европейский вектор развития». Хотя архиепископ Станислав (Шевчук) и заявлял, что единственной позицией УГКЦ является позиция «диалога», она полностью поддержала демонстрантов, ударной силой которых были радикальные националисты из партии «Свобода», организаций «Патриот Украины», ОУН, КУН, ОУН‑ УНСО и необандеровских структур. Храмы греко‑ католиков, католиков и УПЦ УП стали обслуживать оппозиционеров, превратившись в центры мобилизации. На «евромайдан» прибыли греко‑ католические семинаристы Львовской, Ивано‑ Франковской и Дрогобыческой духовных семинарий, в полном составе присутствовала Киевская духовная семинария. 11 декабря Священный Синод УГКЦ обратился к участникам протеста с заявлением «о поддержке и солидарности со всеми, кто на Майдане».

При этом из уст некоторых униатских священников стали звучать уже радикальные призывы. Так, священник Коломыйско‑ Черновицкой епархии УГКЦ (Ивано‑ Франковской области) Михаил Арсенин в своей проповеди 6 декабря, выложенной в сети, заявил: «В сегодняшний день мы реально способны на революцию… С врагом не может быть другого языка, как шум леса – шум удавок, на которых повиснут коммунисты! Шум, который к каждому нашему сердцу взывает: возьми в руки оружие и отбрось страх! Не время бояться! Мы хотим убедиться, что завтра ни китайский негр, ни еврей, ни москаль не придёт отбирать мой дом! Только от каждого из нас будет зависеть, насколько наша рука не дрогнет перед врагом, насколько наш глаз будет держать в прицеле сегодняшнюю власть. Так пусть нашу руку утвердит приклад! Слава Украине! »[1068].

На стороне «евромайдана» выступила и Конфедерация католических епископов Литвы, в пресс‑ релизе которой было сказано о «поддержке демократических устремлений протестующих граждан Украины». Вмешаться в «борьбу за власть на Украине» призвал и председатель Конфедерации католических епископов Германии Роберт Цоллич, обратившись с этим к федеральному правительству и лично канцлеру А. Меркель. Известно, что на Майдане присутствовали члены католических орденов – «Опус Деи», Мальтийского ордена, распространявшего в своей палатке на площади буклет «Молитвенник революционера. Пять шагов к достижению духовной победы в Украине », ратующий за бескровный развал Украины. Активно участвовал в событиях и украинский филиал международной католической организации Caritas, чей президент Андрей Васькевич призывал Януковича уйти в отставку.

Такая позиция исключала какой‑ либо компромисс. И речь шла не просто о политическом выборе, а о выборе цивилизационном, поскольку в Украине решалась судьба Православия и «русского мира». 5 декабря митрополит Одесский Агафангел (Саввин) сказал в своей проповеди: «Непростые времена, смута. На майдан киевский собираются силы ада для того, чтобы сменить наш строй, принести зло, ненависть, разделение среди нашего народа».

Но если «западный лагерь» свой выбор обозначил чётко и однозначно, то попытки православной общественности заявить о своей приверженности «русскому миру» были квалифицированы руководством УПЦ МП как «политическое православие», осуждённое в 2007 году. Как заявил глава Синодального информационно‑ просветительского отдела УКЦ МП протоиерей Георгий Коваленко, «Церковь не делит своих верных по политическому или геополитическому принципу. И призывает не использовать религиозную риторику и символику в политической борьбе»[1069].

Что же касается самого Св. Престола, то он проявил внешнюю беспристрастность и сдержанность в оценке событий. Между тем, именно его позиция и обусловила такое уверенное поведение прокатолических сил в Украине, нейтрализовав активность православных. Ведь его новый курс в экуменической политике обоюдоострый. С одной стороны, он не допускает резкие и радикальные шаги самого понтифика, с другой стороны, он исключает любую критику его со стороны «партнёров», могущих быть обвинёнными в отказе от совместной борьбы за традиционные христианские ценности или за спасение христиан Ближнего Востока. В этих условиях, зная, что за их спиной мощная сила «экуменического консенсуса», униаты и не нуждались в открытой поддержке Ватикана.

Ни Московская патриархия, ни руководство ОВЦС свой голос в защиту православных так и не подняли. В этот критический для православных момент руководство ОВЦС было озабочено подготовкой встречи с понтификом. 10 декабря митрополит Иларион дал интервью газете « Коммерсант », в котором заявил, что тема прозелитизма «в значительной степени снята», что для них (видимо, для ОВЦС) «главной темой является сегодня защита христиан, проживающих на Ближнем Востоке», что требует «совершенно особых и экстраординарных усилий со стороны наших (РПЦ и римо‑ католиков) церквей». И дальше он вновь, но уже более подробно рассказал о встрече с папой римским: «Мы ведь о встрече патриарха с папой уже много лет говорим. Но мы говорим о том, что эта встреча должна быть хорошо подготовлена. И мы готовим её…» «Для нас встреча папы и патриарха – не самоцель. Для нас это один из этапов развития двусторонних отношений. Мы такую встречу готовы будем организовать, когда почувствуем, что созрели предпосылки для неё. То есть устранены основные препятствия в отношениях церквей»[1070].

Но что это за препятствия? Это не события в Киеве и не агрессивное поведение греко‑ католиков, о которых Иларион даже не упомянул. Главной проблемой он назвал ситуацию на Западной Украине: «Конфликт не изжит, на Западной Украине немало мест, где православные по‑ прежнему лишены храмов, о чём мы напоминаем регулярно нашим партнёрам в Римско‑ Католической церкви. Правда, в последнее время у нас появились добрые вести с Западной Украины. Появилась надежда на то, что Львовская епархия Украинской церкви Московского патриархата получит участок и здание для создания духовного центра… Если это событие произойдёт, оно, несомненно, скажется на скорости подготовки встречи»[1071].

Вот такие весы держала рука главного церковного дипломата: на одной чаше – здание с участком земли, то есть подачка, на другой – встреча папы с патриархом.

 

Кардинал Курт Кох

 

15 декабря 2013 года в рамках реализации папской программы экуменизма в Россию прибыл главный специалист по межхристианским отношениям кардинал Курт Кох. Программа его пребывания в нашей стране оказалась очень обширной. В Санкт‑ Петербурге он посетил Католическую семинарию, Православную духовную академию, где рассказал о современном состоянии православно‑ католических отношений. В Москве состоялась его встреча с митрополитом Иларионом в сфере культурного сотрудничества и студенческого обмена.

Затем его принял заместитель Министра иностранных дел А.Ю. Мешков, и, наконец, состоялась его встреча с патриархом Кириллом.

Главный итог визита Коха сотрудник Секретариата ОВЦС Алексей Дикарев выразил так: «Эти визиты внесут свой опосредованный вклад в копилку будущей встречи патриарха с папой». Сам же Кох подчеркнул:

«Подготовка к встрече важнее, чем сама встреча. Это событие исторического измерения и нуждается в подготовке, это очень важно».

То есть то, что происходило в это время в Украине, это и была «подготовка» к завершающим атакам католицизма, когда православные будут покинуты своей иерархией и изолированы от помощи России – для перестраивания цивилизационного кода народа. Таковы «мягкая сила» по‑ иезуитски, или иезуитизм в действии.

Лицемерие Ватикана особенно ярко проявилось в том, что, декларируя необходимость «единства усилий» с РПЦ в спасении христиан Сирии, он сквозь пальцы смотрел на участие униатов и раскольников‑ филаретовцев в революционном насилии и терроре, которые ставили под вопрос не только безопасность, но и само выживание православных. В преддверии кровавых событий (18–21 февраля) 14 февраля 2014 года папа римский объявил о создании Крымского экзархата УГКЦ, призванного укрепить позиции униатов и других антирусских сил в регионе, являющемся одним из мощных оплотов русской православной культуры.

Но продолжала хранить молчание и Московская патриархия. В разгар трагических событий, когда православный народ ждал того слова, которое может стать делом, Московская патриархия сообщала на своём сайте о событиях, связанных с издательской деятельностью, и только в 22.30 21 февраля, то есть когда уже всё было решено, патриарх наконец высказался по поводу событий в Украине, но это были общие, ничего не значащие слова. Патриарх повёл себя не как пастырь, но как политик, и в той геополитической игре, ареной которой стала Малая Русь, его политика оказалась враждебной интересам «русского мира».

 

Патриарх Кирилл и митрополит Иларион на совещании в Стамбуле в марте 2014 г.

 

Под лозунгом интеграции в Евросоюз Украину начали встраивать в западную цивилизацию, для которой «украинский нацизм» является своим, родным, поскольку является калькой немецкого нацизма, который сам лишь калька англосаксонского расизма, выросшего из талмудического иудаизма. Поэтому так рьяно поддержала Европа украинских нацистов, в поддержку которых единым фронтом выступили все «церкви» Украины: греко‑ католики, католики, раскольники‑ филаретовцы, автокефалисты, протестанты, иудеи и оккультисты. В этих условиях под ударом оказалась Православная церковь в Украине, которую нацистская хунта сделала заложницей своих интересов.

Однако «диалог» Ватикана с РПЦ продолжался и после переворота, и с началом военных событий в Украине. Только ключевая роль перешла теперь к Константинопольскому патриарху Варфоломею, отвечавшему за подготовку Всеправославного экуменического собора. И показательно, что отстаивающий концепцию «восточного папизма» архимандрит Е. Ламбриниадис именно в феврале дал самое подробное её изложение, чтобы не оставалось никаких сомнений в позиции Константинопольского патриархата.

5 марта, когда всё внимание русских людей было приковано к Украине в связи с угрозой со стороны бандеровских властей применения военной силы на юго‑ востоке страны и когда решался вопрос о Крыме, патриарх Варфоломей собрал в Стамбуле Всеправославное совещание предстоятелей и представителей 13 поместных православных церквей, на которое прибыл и патриарх Кирилл в сопровождении митрополита Илариона. События в Украине не изменили их планов. Совещание собралось для обсуждения обозначенных тем: преследование христиан в различных частях мира, особенно на Ближнем Востоке, вытеснение Церкви на периферию общественной жизни, следствия процессов глобализации, экономический кризис, укрепление внутреннего единства Православия и подготовка Всеправославного собора. Кризис в Украине не внёс коррективу в повестку дня, то есть о положении православных в Украине молчали все.

Итак, во время первой седмицы Великого поста патриарх Кирилл, несмотря на строгую дисциплину, предписывающую ему быть в это время со своей паствой, прибыл в Стамбул, чтобы способствовать сохранению «единства Православной церкви».

Каковы же были итоги совещания?

Как нам объявили, главным итогом стало всеобщее согласие о проведении Все‑ православного собора в 2016 году под председательством Константинопольского патриарха и о том, что решения на Соборе будут приниматься не голосованием, а консенсусом (единогласным волеизъявлением). При этом каждая делегация будет иметь один голос и выражать общее мнение всего её епископата, духовенства и верующего народа. Как заявил патриарх Кирилл, это важно для того, чтобы «не было столкновения, не было ничего, что могло бы подтолкнуть людей к разделению. Собор должен всех нас объединить… и примирить тех, кто ещё не в полной мере примирён». Поэтому регламент и повестка дня Собора, принципы его формирования, протокол его богослужений и заседаний, проекты основных соборных документов должны были быть предварительно согласованы всеми поместными церквями. То есть, на Собор делегация (один голос) должна была прибыть только для того, чтобы утвердить решения, с которыми уже все согласны, поскольку примирены. Как заявил митрополит Иларион, Собор «вообще не будет решать вопросы: он лишь провозгласит то, что будет решено поместными православными церквями заранее, на этапе подготовки к нему».

 

Стамбульская встреча

 

Сконцентрировав наше внимание на технических, процедурных вопросах, нам не рассказали, вокруг чего, кого и с кем будут примирять. Однако многое стало ясно из выступления патриарха Варфоломея.

Во‑ первых, он указал на огромный опыт экуменической – «всеправославной» деятельности последних 50 лет, начало которой в виде всеправославных конференциий положил предшественник Варфоломея – Вселенский Патриарх Афинагор. Благодаря Институту всеправославных конференций «созрели решения, принятые всеми православными, по вопросу отношений с неправославными. Для всех православных церквей сии постановления рассматривались как обязательные, которые должны воплощаться в жизнь как «внутреннее право» каждой из них».

Во‑ вторых, он выказал недовольство, что автокефальные церкви ведут себя часто как самодостаточные церкви – вырабатывая свою собственную позицию относительно неправославных. Принятые «всеправославно» постановления, то есть канонические нормы, некоторыми церквями не соблюдались, несмотря на то, что они их сами подписали. Такие церкви действуют самочинно, вырабатывая свою собственную позицию в отношении неправославных, допуская «противозаконную критику» установленных постановлений. «Лишь вселенским соборам подобает оспаривать сии постановления. В некоторых церквях церковные власти с терпением относятся к таковым явлениям… Но соборные постановления должны быть признаны всеми, ибо только таким образом хранится единство Церкви».

В‑ третьих, патриарх Варфоломей заключил: «Всё сие выявляет необходимость в некоем [регулирующем] органе, учреждённом официально или неофициально, который решал бы все возникающие расхождения и проблемы во избежание разделений и распрей… Мы должны развить сознание единства Православной церкви, и сие возможно достичь только через синодальность… Пришло время отдать предпочтение проблеме единства: как внутри каждой Церкви, так и между церквями».

Таким образом, был поставлен вопрос о необходимости нового наднационального регулирующего органа (Синода), который возвысит поместные церкви до совершенного единства. Этим органом и должен был стать Всеправославный собор 2016 года, вслед за которым, как нам дали понять, могут последовать и другие соборы. Как заявил патриарх Кирилл, «если какие‑ то вопросы не сумеем согласовать, не надо бояться отложить их на рассмотрение следующих соборов».

 

Патриарх Варфоломей и патриарх Кирилл

 

То есть 50 лет на всеправославных конференциях экуменисты‑ ротовцы подписывали какие‑ то экуменические документы, которые теперь были представлены патриархом Варфоломеем как «соборные постановления», носящие обязывающий характер, то есть ставшие законами. И эти законы нужно исполнять, сделав их «внутренним правом» каждой из православных церквей. Изменить такое, созревшее за полвека «право» может только Вселенский собор, но поскольку созывать собирались Всеправославный собор, получалось, что в перспективе он должен выйти на вселенский уровень, то есть включит в себя и католиков. Таким образом, всякое экуменическое новшество должно быть зафиксировано в виде закона, возражение против которого станет преступлением против единства Церкви.

К такой «точке» привёл православных Московский патриархат во главе с Кириллом, встав на путь целенаправленного отхода от православного Предания, от святоотеческого духа и строя. И это было объявлено главным средством сохранения единства Церкви. Это и был главный итог Стамбульского сговора. А цель Собора – узаконить ересь экуменизма.

Поэтому в этом единстве православных церквей так заинтересован Ватикан, чей представитель кардинал Кох совсем незадолго до встречи в Стамбуле заявил: «Православные церкви могут научиться тому, что первенство, в том числе и во вселенском масштабе Церкви, не только возможно и теологически допустимо, но и необходимо, и что сама напряжённость в межправославных отношениях указывает на уместность размышлений о служении единства на вселенском уровне». Единство с еретиками на вселенском уровне» – суть экуменизма. Такого единства уже достиг патриарх Константинопольский. К этому единству должен вести и Всеправославный собор.

 

Митрополит Иларион на приёме у патриарха Варфоломея

 

Сигнал паписта Варфоломея был принят верным папистом митрополитом Иларионом. По возвращении из Стамбула в Москву в своей проповеди он заявил: «Сейчас в церковной и околоцерковной среде распространяется разного рода литература, в которой говорится о том, что готовится Восьмой Вселенский собор, но это будет антихристов собор, поскольку на нём православные подпишут унию с католиками, откажутся от старого календаря, отменят посты, священникам разрешат вступать в брак во второй раз и так далее. Если вам попадётся в руки такая литература, не используйте её даже в хозяйственных или гигиенических целях – уничтожайте эти издания»[1072]. Вот так иерарх РПЦ просветил православный народ в вопросе о важнейшем событии в жизни Церкви.

Всё объяснимо, ведь, как признался 22 марта сам Иларион, Всеправославный собор – это «проект, который существует уже более 50 лет». И готовился этот проект тайно, за закрытыми дверями, без освещения того, что происходит.

 

Глава 43

⇐ Предыдущая19202122232425262728Следующая ⇒

Поделиться: