Бог может быть Отцом лишь тех, матерью которых является Церковь.

 Таким образом, постулируется, впоследствии настойчиво проповедуемое Предсуществование Церкви,… и учреждается новый фактор для достижения Спасения.

Достигну ли я Спасения, зависит на добрую половину от того, насколько хорошо функционируют Церковные спасательные аппараты.…

 Всё это не было бы непоправимым ущербом, пока духовными руководителями были такие люди, как Ориген и Тертуллиан [когда он стал монтанистом], как Новатиан и Евсебий» (50, т. 1, с. 295).

Но в том то и дело, что духовными руководителями в римской католической Церкви были не Великий Ориген, не Новатиан или Евсебий (Никомедийский – епископ столичной константинопольской епархии), а вороватый, невежественный и, таким образом, духовно нищий раб Каллист и подобная ему кучка мусора в руках Г. Бога в лице разного рода Иоаннов 22-х, Иоаннов 23-х, Александров 6-х (Родриго Борджиа) и иже с ними.

«Отсюда вы сами можете вывести все притязания Церкви; это не составляет трудностей. Самые непомерные окажутся сами собой разумеющимися, если только признать главнейшие два положения:

«Римская Церковь есть царствие Божие» и

«Церковь должна править как царство земное» (50, т. 1, с. 150).

В этих двух, выделенных мною, выражениях, как раз и заключалась, вся религозно-нравственная доктрина римской Церкви, вся её «духовность», вся её «теософия», всё «стремление к Богопознанию», «поиску Пути к Спасению и Царствию Небесному». Именно идея Богопознания, кроме всего прочего, стала камнем преткновения между этими религиозными группировками в виде Гностицизма Востока и епископата Запада. Именно Гностицизм

 

«… встретил особенно ожесточённый отпор со стороны церковных авторитетов, почуявших в нём грозную для себя опасность, ибо признание особого Высшего Посвящения [на Пути к Богопознанию]

 казалось равносильным упразднению иерархического принципа, начавшего упрочиваться в Церкви..

. а его идеи были отвергнуты с такой резкостью, которая никогда не применялась к другим течениям, державшимся в стороне от церковного христианства» (40, с. 218).

 

В этой боязни упразднения иерархического принципа как раз и заключался тот больной мозоль епископата Запада, на который наступил Гностицизм, отвергавший как само стремление к Власти, так и какой бы то ни было иерархический принцип. Уже на первом этапе борьбы с гностицизмом Востока, епископат Запада понял – для того, чтобы выстоять и победить в этой борьбе, нужна была хорошо организованная религиозная структура Власти в виде единой Церкви во главе с Первосвященником. В принципе, ничего нового создавать было не нужно. В религиозном мире уже был создан такой прецедент в виде иудаизма. Именно иудаизм, как диктатура религиозной власти саддукеев во главе со своими первосвященниками и стал образцом для подражания стремящемуся к Власти епископату Запада.

Иерархи западной Церкви нашли себе хорошего союзника в виде иудаизма и при борьбе с гностицизмом. Вспомним с каким рвением «иудейская агитация» вела непримиримую борьбу с ап. Павлом, о чём говорилось выше. А ведь его проповеди, основанные на религиозных воззрениях И. Христа, представляли собой гностицизм – как эллинское истинное христианство, по сути своей. Гностицизм, как религиозное воззрение И. Христа потому и был враждебен иудаизму, что ни сам Иисус, ни ап. Павел не могли принять, той бездуховности со стороны саддукеев-первосвященников, где всё Познание Бога в иудаизме сводилось к «мёртвой» (Блаватская) букве Закона; поскольку эта религия зиждется не на стремлении к Богопознанию, ни на духовности теософии, а на аллегории (мифе) Ветхого Завета.

 

Он [И. Христос] сразу восстал против официальных вождей народа, а в их лице и против низменного человека.

* Они [иудеи] представляли себе Бога деспотом, строго следящим за церемониалом домашнего устава;

- Он [Иисус] дышал Его близостью.

* Они [иудеи] видели Бога только в Законе, из которого соорудили целый лабиринт с теснинами, извилинами и тайными выходами;

-Он [Иисус] видел и ощущал Его всюду.

* У них [иудеях] имелась тысяча Его [Яхве] заповедей, и потому они воображали, что знают Его;

-у Него [Иисуса] была лишь одна, и потому Он Его знал.

* Они [иудеи] из религии сделали простое ремесло, – трудно найти что-либо более отвратительное;

-Он [Иисус] возвещал живого Бога и благородство души (50, т. 1, с. 37).

 

Потому и называл ап. Павел иудаизм, основанный на «мёртвой» букве Закона Моисея «религиозным рабством». И он был не далёк от истины, ибо такого духовного рабства в вопросах религии и веры мир ещё не знал. Никогда, ни у одного народа мира не было того, чтобы вера в Бога была основана на иносказании, что представляет собой Пятикнижие (Ветхий Завет) мифического Моисея. Это религиозное рабство потому и разделалось с Иисусом, предварительно утолив жажду мести в плевках и избиении Его (по Евангелиям), что диктатуре религиозного невежества «атеистов» (Блаватская) и «безбожников» (И. Флавий) клана саддукеев во главе с их первосвященниками, был абсолютно чужд Дух Великого Познания Бога, который исходил от И. Христа. Гностицизм И. Христа – как эллинское истинное христианство и иудаизм, были антагонистами в религии и вере.

Сущность гностицизма может быть вкратце выражена в немногих словах:

 то было течение христианства наиболее отдалённое от иудейства (40, с. 126).

Что совершенно верно, ибо все гностики видели в Ветхом Завете только аллегорию, но ни в коем случае не исторические события. Если сие принять к сведению, а оно так и есть на самом деле, то ни в одной религии мира, не считая иудаизма, не могло быть такой духовной «нищеты» (ап. Иоанн), которая творилась в этой т. н. религии, с её авторитарным руководством. Но именно религиозный авторитаризм иудаизма, прежде всего, интересовал католическую Церковь Запада, организационную структуру власти которого она переняла в полной мере. Она не могла этого избежать, поскольку к концу 2-го века стала слепо следовать той дорогой строгой религиозной дисциплины, которую уже давно проложил иудаизм.

Епископат Запада не мог не обратить внимания на иудаизм в силу того, что со временем предал забвению истинное (эллинское) христианство И. Христа и ап. Павла, где властвовал дух теософских воззрений в части стремления людей к духовному самосовершенствованию и Самоспасению. Убил в сознании овец стада Христова стремление к поиску Царствия Небесного внутри каждого из нас, которому учил, и к чему призывал И. Христос; заменив этот поиск Царствия Небесного с одной стороны голым ритуализмом культовой обрядности, а с другой, – самым постыдным звоном монет в храмах, церквях и соборах. Предал, опошлил, теологически изуродовал, а затем и уничтожил Гностицизм, как Путь к Познанию Бога, где властвовал дух мистического восприятия Всевышнего.

Епископат Запада в противовес высокодуховному Гностицизму создал свою, персональную «религию», соответствующую его помыслам и деяниям, назвав этот бездуховный ритуализм – как издевательство над здравым смыслом – «христианством». «Религию», в основе которой была запрограммирована никем неограниченная и никому не подконтрольная Власть епископата, а затем и последующих Иерархов Церкви, против чего так усердно боролся И. Христос. Другими словами, создал то, что было в корне неприемлемо безвластию Гностицизма, но зато соответствовало Всевластию вождей католицизма.

 

Мистическое течение христианства [Гностицизм] допускавшее свободное излияние даров Духа Святого на избранных, державшееся собственной тайной традиции и

 замещавшее иерархическое начало особым высшим посвящением, было по существу несовместимо с идеями церковного авторитета и власти епископата.

 И церковная иерархия, в своей борьбе против этого враждебного ей элемента мистики, стала искать опору в иной традиции, проникнутой духом строгой дисциплины.

 То была традиция иудейства (40, с. 122).

Поскольку иудаизм был враждебен истинному (эллинскому) христианству ап. Павла – гностицизму, а гностицизм, в свою очередь, был враждебен епископату, то последнему ничего не оставалось, как полностью перенять всю организационную структуру религиозной власти у иудаизма. Получилось по поговорке: враг моего врага, – мой друг. Или: иудаизм, как враг моего врага гностицизма, – мой друг.

 

Сто лет спустя после полного почти разрыва христианства с иудейством

 Церковь вновь пошла навстречу иудействующему течению.

 С этого момента, т. е. со второй половины 2-го века, начался поиск синтеза Ветхого и Нового Завета. Предстоятели [Иерархи христианской] Церкви оказались наследниками Моисеева священства и хранителями древнемессианских обетований, хотя и облечённых сугубою символикой.

 Недаром во главе этого движения в пользу сближения с иудейством стояла, хотя и бессознательно, Церковь Римская, провозгласившая себя наследницей Петра, а не Павла.

То христианство, проникнутое восторженной мистикой, которое под влиянием пламенных речей Павла вспыхнуло ярким очагом в эллинских городах Малой Азии, было слишком чуждо духу Запада, склонного к рационализму, искавшего в вере, прежде всего моральных устоев.

 И сближение христианства западного с иудейской традицией было столь же неизбежно, как и усиление духа рационализма по мере возвышения престижа Западной Церкви в ущерб древним азийским общинам (40, с. 123).

Напомним ещё раз, что первобытное христианство сохраняло только внешнюю оболочку библейской традиции, но заполняло её собственным духовным содержанием, чуждым иудейского духа. Христианская мистика была эллинскою, её связь с иудейством ограничивалось внешними образами и наименованиями.

Насколько сильно было убеждение в том, что Ветхий Завет имеет лишь символический смысл,

указывали упрёки, бросаемые иудеям, в искажении Св. Писания придачей ему буквального толкования.

 Но и помимо прямой фальсификации текстов, иудейство обвинялось в постоянной измене духу Св. Писания… и среди наиболее мистически настроенных кругов христианства сложилось даже убеждение, будто великий, исторический грех иудейства, навлекший на него кару Божию, заключается не только в многократном забвении своего истинного Бога,

 но и в этом именно глубоком извращении Св. Писания, посредством наделения его нелепыми зачастую безнравственным буквальным смыслом….

 И эти мнения поддерживались наиболее яркими светочами христианской мысли, вплоть до Оригена – одного из величайших богословов христианства (40, с. 114-115).

 

История первоначального христианства есть история длительной борьбы между иудейским и эллинским духом, между двумя непримиримыми мировоззрениями, и вся история гностического движения является лишь одним из её этапов (40, с. 138).

Повторяем, что здесь борьба шла вокруг всех главнейших вопросов христианской веры. Эллинское мышление, выразившееся в гностицизме, хотело стряхнуть с христианского откровения все остатки иудейской традиции не только из нежелания подчиниться иерархическому авторитету. Оно оспаривало основные доводы иудейства, его формулы Божества. Гностики, предваряя будущих врагов христианства, доказывали слабость идеи о Боге, избирающем из среды всех сотворённых им людей лишь один жалкий иудейский народ и только ему открывающем свои законы (40, с. 126).

Но эта победа [папистов] досталась нелёгкою ценой. Ради неё пришлось отказаться от союза с теми мечтателями [гностиками], которые создали первый успех христианства, –

 с искателями глубочайшей истины, хотевшими влить навсегда в христианское миросозерцание тоску неутолимого и ненасытного Богоискательства…

В том Эллино-восточном мире, где впервые прозвучала проповедь Павла о Христе,

поиски Бога были поисками тайны бытия за пределами всякого логического разумения,

 и вера в Бога могла выразиться лишь в страстном порыве к Неизречённому, Невместимому сознанием. Здесь не было места иудействующему рационализму и его учению о Промысле Божием

И те мыслители, которые с жадностью стремились в Нём уловить этот луч духовного озарения, которые в Нём черпали «воду жизни» для утоления жажды истины и Ему посвящали все восторги страстного Богоискательства, – гордились особым наименованием, отличавшим их от толпы христиан.

 То было название «гностиков», от слова «гнозис» – познание. Под этим именем были осуждены Церковью мистические учения,

 уже не находившие себе места в новом здании церковного христианства. И в победе над гностицизмом, в конце 2-го века, завершилась, как мы уже сказали выше, первая эволюция церковного начала, принуждённого вернуться к иудейской традиции для подкрепления своего авторитета (40, с.124-126).

Так со временем, католицизм с точки зрения структурной организации религиозной Власти своей Церкви сначала стал слегка подретушированным, а потом и совсем без грима филиалом иудаизма, по сути своей. В самом деле, давайте, сравним католицизм с утвердившейся в нём Властью Церкви (папство Рима) с иудаизмом, в котором эта Власть Первосвященников господствовала уже веками, и посмотрим, в чём они разнятся, и разнятся ли?

* В иудаизме, как всем известно, религиозная власть принадлежала небольшой прослойке общества – партии саддукеев, наиболее богатой кучке религиозной аристократии во главе с Первосвященником, представлявшая собой иерархов духовенства.

- В католицизме религиозная власть, со временем, также стала принадлежать небольшой кучке религиозной аристократии в лице епископов поместных Церквей, а затем синклиту кардиналов во главе со своими Первосвященниками – папами Рима.

* В иудаизме главный жрец – Первосвященник избирался только из среды саддукеев. Не считая событий, когда Первосвященники назначались (например: Помпеем), или эту власть присваивали себе цари (Александр Яннай).

- В католицизме тоже самое. Папа Рима избирался только из среды епископов (в последующем – кардиналов); не считая отдельных эпизодов в виде симонии, когда св. престол Петра покупался за деньги – теми, у кого была огромная мошна, или захватывался силой в результате бандитизма и разбоя, что не являлось редким исключением.

* В иудаизме Первосвященники короновали на царство царей, избираемых людьми, принимаемых власть по наследству, или назначаемых самими Первосвященниками. Пример: библейский Давид.

- В католицизме происходило тоже самое. Со временем папы стали короновать глав государств (королей, императоров) на царство. Более того, впоследствии, ни один король или император без разрешения папы не мог ни жениться, ни разводиться.

* В иудаизме, при отсутствии (смерти) царей, вся полнота власти в стране как религиозная, так и светская принадлежала Первосвященнику.

- В католицизме, со времени, когда Пипин Короткий в середине 8-го века отдал папскому престолу земли на Апенинском полуострове, с этого момента папа мог считаться и светским государём. Даже в настоящее время государство Ватикан, как центр религиозной, а заодно и государственной власти католицизма находится в руках Абсолютной Монархии. Хотелось бы знать, как на это дело посмотрел бы И. Христос, будь Он жив; который не терпел никакого властолюбия.

* В иудаизме, ещё со времени Моисеея – если, оттолкнувшись от библии, принять его за историческое лицо – весь народ Израиля, кроме левитов, был обложен определённой повинностью: оброком, данью, налогом – называйте, как хотите, в виде пресловутой «десятины». 10 % произведённого товара или полученной прибыли шло в обязательном и беспрекословном порядке в Иерусалимский храм, не считая обязательных приношений якобы богу Яхве, при посещении храма еврейской диаспорой.

Духовенство было полновластным хозяином в храме. С помощью храма оно господствовало в Иерусалиме, а через посредство последнего и над всем иудейством. В его руки попадали все налоги, притекавшие в храм. А их было немало (25, с 259).

- В католицизме тоже самое. Со временем всё стадо овец Христовых загнанных, фигурально выражаясь, в кошару под названием Церковь, было обложено всё тем же церковным оброком в виде пресловутой «десятины», также взимавшейся в обязательном порядке.

* В иудаизме отказ от исполнения Заповедей Моисея был равносилен самоубийству, ибо карался смертью.

- В католицизме эдиктами от 341, 346, и 356 годов была

«установлена система уголовных наказаний вплоть до смертной казни за переход из христианства в другую религию» (29, т. 1 с. 164).

 

Более того, во времена Инквизиции даже малейший намёк на негативное отношение к Церкви, например, не приход на церковное богослужение без уважительной причины, и притом неоднократный, мог привести к допросу с пристрастием, тюремному заключению и приговору.

В иудаизме:

«духовная аристократия возвысилась над народной массой и усвоила себе воззрения и обычаи, стоявшие в противоречии с воззрениями народа» (25).

- В католицизме то же самое. Истинные христиане видели и знали куда, в какую тьму духовного невежества ведут их Пастухи, но сделать, в условиях церковной диктатуры, ничего не могли. В связи с чем, стоило только Арию, в противовес Западной Церкви, высказать своё смелое и правдивое суждение относительно Сущности И. Христа, как его направление в христианстве разлилось широким половодьем по всему Средиземноморью, в водовороте которого чуть было, не захлебнулось «христианство» епископата Запада (Рим).

 

Семнадцать епископов защищали доктрины Ария, который из-за них был сослан. Тем не менее, тридцатью годами позже, в 355 г., на Миланском соборе триста епископов подписали послание, выражающее верность взглядам Ария» (11, с. 132).

* В иудаизме: чем больше возрастала эксплуатация иудеев его духовной аристократией, тем больше увеличивалось богатство последней.

- В католицизме то же самое (см. раздел «Богатство»).

 

* В Израиле «атеисты» – первосвященники из партии саддукеев, ничего не понимая в иносказании Ветхого завета, создали на его основе персональную религию – иудаизм:

 

В то время, как посвящённые придерживались «тайной доктрины» Моисея, народ [иудеи], водимый своими священнослужителями,

 погряз в идолопоклонстве точно так же, как язычники. И именно эти народные воззрения и толкования Иеговы восприняли христиане (3).

- В католицизме то же самое. Его епископы (папы) точно также как и евреи, ничего не понимая, на сей раз, в иносказании Нового Завета (Евангелия и Откровение), создали свою карманную – в смысле набивания своих бездонных карманов деньгами – «религию», назвав её, как издевательство над здравым смыслом, – «христианством».

 

Всё, что евреи заимствовали из Египта через Моисея и других Посвящённых, было достаточно запутано и искажено в позднейшие времена; но то, что получила от тех и других наша Церковь, ещё более искажено и ложно истолковано (4. т. 1, с. 405).

Этот перечень тождественности структурной организации Церквей религиозных властей иудаизма и католицизма можно продолжать и далее, повествуя о том как, например, вели себя цезарепаписты от иудаизма и католицизма на своих престолах. А теперь давайте спросим себя: так в чём же состоит разница между организационной структурой религиозной власти иудаизма и католицизма? И придётся с прискорбием ответить: а ни в чём! С этой точки зрения, они близнецы-братья, или: два сапога – пара. В кратком виде эту мысль можно представить весьма выразительной формулой:

 

⇐ Предыдущая24252627282930313233Следующая ⇒

Поделиться: