И.Б. Пестель – Павлу Пестелю. С[анкт-]Петерб[ург], 30 окт[ября]/11 нояб[ря] 1813

№ 16[53]

С[анкт-]Петерб[ург], 30 окт[ября]/11 нояб[ря] 1813

Генерал-адъютант Голен[ищев]-Кутузов(*1) прибыл сюда 22-го сего месяца по ст[арому] стилю с блистательной новостью о грандиозных успехах объединенных армий под Лейпцигом(*2). Я плакал от радости, а мое сердце трепетало за вас, мой дорогой Поль. Г[осподи]н Кутузов уверил меня, что все адъютанты гр[афа] Витгенштейна чувствуют себя хорошо, и что никто не был ранен. Но я предполагаю, что он знает не более меня, и что он говорил так лишь для того, чтобы меня успокоить. Единственно достоверное во всем этом, это то, что я нисколько не успокоился, и что я вижу вас, мой дорогой Поль, днем и ночью, и что я был бы счастливейшим из отцов, если бы я узнал, что вы и Воло счастливо избежали этого ужасного сражения!!!

Я говорю себе, что вы не могли написать сразу же; если же вы могли, то вам нужно найти еще оказию, чтобы отправить письмо. Впрочем, после этой знаменитой битвы прибыл лишь ген[ерал] Кутузов, и всякий день ожидают курьера от Е[го] В[еличества] Императора. Этот курьер вполне может не //л. 37 об. доставить мне письмо от вас, и это не будет еще ничего доказывать. Несмотря на все эти вполне веские доводы, мое отцовское сердце желает получить от вас известия. Я не скажу вам, до какой степени их желает ваша мать, так как вы сами знаете нашу нежность к вам, и таким образом вы сами можете составить себе об этом верное представление. Я не прошу у вас никаких подробностей, кроме как о вашем здоровье и обо всем, что касается вашей особы. Я молю Бога за вас двадцать раз в день, и мне кажется, что Всевышний слишком милостив ко мне, чтобы не исполнить мои усердные мольбы.

Вам известно, мой дорогой Поль, как я люблю свое Отечество и своего Государя; вы можете таким образом себе представить, в какой восторг привели меня все эти известия о великих подвигах нашей армии, и о грандиозной роли, которую играет наш Государь во всей этой //л. 38 войне. Российский Император и его страна и его армии добывают себе бессмертную славу, и очевидно, что Божественное Провидение вознаграждает Имп[ерато]ра за его веру во Всевышнего, которая его направляет, и которая, по всей видимости, своей твердостью вознаградит его успехом, которого он добивается, то есть быть миротворцем и восстановителем всеобщего спокойствия, всей вселенной. Я молю Бога за него и за его армии всякий день с усердием.

Я пишу вам мало, так как Маменька сообщит вам подробности о нашей семье, которые могут вас интересовать.

Если вам нужны деньги, попросите у вашего Генерала, про которого все говорят, что он так добр и так заинтересован в благополучии тех, кто от него зависит, и которые нуждаются в его помощи. При первом же известии от вас я выплачу туда, куда вы мне укажете, сумму, которой он будет так добр вас снабдить. //л. 38 об.

Прощайте, мой дорогой Поль. Я нежно вас обнимаю и прижимаю к сердцу, полному самыми нежными к вам чувствами, мой милый друг.

Р.

ГА РФ. Ф. 48. Оп. 1. Д. 477. Ч. 1. Пап. 2. Лл. 37 – 38 об.

____________________

(*1) Голенищев-Кутузов Павел Васильевич (1772-1843) происходил из дворян Новгородской губернии. Службу начал еще при Екатерине II. Служил в различных гвардейских полках, участвовал в заговоре против Павла I, когда арестовал преданного императору шефа своего полка И.С. Кологривова.

Впоследствии участвовал в русско-турецкой войне 1806-1807 гг., был в 1810-1811 гг. Санкт-Петербургским полицмейстером. С начала кампании 1812 г. находился при императоре и отряжался для исполнения различных поручений.

7 октября 1813 г., на следующий день после битвы под Лейпцигом, император отправил его в Петербург с вестями о победе. По приезде императрица пожаловала ему бриллиантовый перстень с выгравированными на нем датами сражения (4, 5, 6 октября). Затем вернулся в армию, где продолжал состоять при императоре – и был также отправлен с вестями в столицу после занятия Парижа.

В конце 1825 г., после смерти М.А. Милорадовича, был назначен Военным губернатором Петербурга, входил в Следственный комитет, а затем лично руководил казнью пяти декабристов.

В мемуарах декабристов Голенищев-Кутузов описан как человек грубый и недалекий. Во время очной ставки П.И. Пестеля и С.Г. Волконского (состоялась 23 апреля 1826 г.) произошла сцена, записанная впоследствии П.В. Долгоруковым, по-видимому, со слов Волконского:

«Однажды, на очной ставке Волконского с Пестелем, Павел Васильевич Голенищев-Кутузов, в молодости своей бывший в числе убийц Павла, сказал им: «Удивляюсь, господа, как вы могли решиться на такое ужасное дело, как цареубийство?» Пестель ответил: «Удивляюсь удивлению именно в<ашего> п<ревосходительст>ва; вы должны знать лучше нас, что это был бы не первый случай!» Кутузов не только побледнел, но и позеленел, а Пестель, обращаясь к прочим членам комиссии, сказал с улыбкою: «Случалось, что у нас в России за это жаловали андреевские ленты!»

(П.В. Долгоруков. Князь Сергей Григорьевич Волконский. Некролог. // С.Г. Волконский. Записки. Иркутск, 1991. С. 416.

Или: http://philolog.petrsu.ru/herzen/texts/htm/herzen19.htm )

(*2) Битва при Лейпциге 4/16 – 7/19 октября – главное сражение кампании 1813 года. Здесь обе враждующие стороны сосредоточили максимально возможное количество войск. Численный перевес был на стороне союзников. В первый день Наполеон остановил наступление союзных войск и сам атаковал их, большая часть поля боя осталась за французами, но разгромить противника им так и не удалось.

5 октября было по большей части днем затишья; Наполеон направил союзником предложение о перемирии (на тех условиях, что предлагались ему летом), но не получил ответа.

6 октября боевые действия возобновились. К союзникам к этому времени прибыло подкрепление – Польская армия под командованием Л.Л. Беннигсена. Наполеон же отдал приказ своим войскам отступить ближе к Лейпцигу еще ночью на 6 октября. Они ожесточенно оборонялись на новых рубежах, Наполеон отправил в бой даже Старую гвардию, но к вечеру войска отступили вплотную к Лейпцигу. Кроме того, в этот день перешли на сторону союзников войска Саксонской дивизии. Эта потеря была чувствительной для французов не столько по численной убыли воинов (3 тысячи человек), сколько по тому эффекту, который произвела эта новость.

7 октября войска Наполеона отошли в город. Штурм Лейпцига, который предполагали союзники, не понадобился: когда их войска вступали в город, наполеоновские спешно отступали из Лейпцига. Еще более увеличило сумятицу и панику то, что французские саперы по ошибке преждевременно взорвали мост через реку Эльстер, на единственной дороге, доступной для отступления наполеоновских войск. В городе их оставалось еще 20 тыс. Некоторые пытались переправиться через реку вплавь, многие при этом погибли, в том числе маршал Ю. Понятовский.

По итогам битвы войска Наполеона отступая, вернулись в пределы Франции, куда вскоре вошли союзные войска. Рейнский союз государств, подвластный Наполеону, распался. Потери французских войск в этом сражении, названном «Битвой народов», составили до 70 тысяч убитыми и ранеными, союзных войск – более 50 тысяч (из них 23 тысячи – потери русской армии). По числу участников (более 500 тысяч с обеих сторон) это сражение оставалось крупнейший не только в данной военной кампании, но и крупнейшим в мировой истории вплоть до Первой мировой войны (но по плотности артиллерийского огня и проценту убитых его превосходили сражения при Прейсиш-Эйлау и Бородинское).

 

 

⇐ Предыдущая10111213141516171819Следующая ⇒

Поделиться: