ДЕСЯТЬ РУБЛЕЙ ДЛЯ ГЕНЕРАЛА

Нет, жалость и сострадание, а также любовь Мышкина к детям, о которых так много говорит в романе сам князь, на Колю не распространяются совершенно. Его князю не жалко до такой степени, что такое равнодушие уже начинает граничить с жестокостью. А ведь, казалось бы, такой замечательный искренний мальчик, «верный Коля», как характеризует его Ипполит.

Отцом Коли был генерал в отставке Ардалион Александрович Иволгин, алкоголик, всеобщее посмешище и позор семьи, которого в приличных домах давно уже не принимали. Жена его Нина Александровна из-за него постоянно плакала. Ганя на него злился. А Коля отца просто любил и очень за него переживал, следил за ним, приводил его домой, укладывал пьяного спать.

В первый же день, когда князь был приведен к Иволгиным на жительство, он был предупрежден Ганей, что денег в долг генералу не давать, поскольку попьет:

— Просил у вас отец денег? — спросил вдруг Ганя.

— Нет.

— Будет, не давайте. А ведь был даже приличный человек, я помню.

Просьба вполне понятна: напьется и опять будет позорить жену и детей, выставлять семью на посмешище. Понимал это князь? Конечно, понимал. Он ведь и сам уже видел Ардалиона Александровича, видел и несчастные, измученные глаза его жены Нины Александровны.

Практически с такой же просьбой, что и Ганя, обращается к князю и Коля, прибежавший к Мышкину с запиской от отца. «По лицу Коли видно было, как было ему тяжело передавать» эту записку. В ней генерал, допивающий последнюю бутылку в кафе-биллиардной, просил у князя в долг на продолжении выпивки.

Подобных записок от отца разным людям Коля передавал уже тысячу раз. Дома его за это уже давно ругали и категорически запрещали делать это впредь. Коле за отца тоже было ужасно стыдно. Но он был совсем юный мальчик, а потому, прекрасно понимая, что передачей этих записок он причиняет своей семье зло, тем не менее каждый раз никак не умел справиться со своей жалостью к отцу. В итоге порочный круг только ширился, и Коля теперь вынужден был вдобавок просить, чтобы эти записки оставались втайне: «Князь, голубчик, пожалуйста, не говорите потом про меня здесь нашим, что я вам записку передал!».

Измученный жалостью к отцу и чувством вины перед плачущей матерью, Коля пытается пойти на заведомо ложный компромисс — он просит князя хоть и дать генералу денег, но совсем чуть-чуть, мелочь («да вот что, пожалуйста, с ним не церемоньтесь: дайте какую-нибудь мелочь, и дело с концом»).

Как видим, Мышкин дважды получает одну и ту же просьбу от членов семьи Ардалиона Александровича — денег не давать. Что было делать князю в такой ситуации? Как поступить? Как просили. Либо денег совсем не давать (Ганя), либо уж если и дать, то мелочь, пустяк, на который генерал не смог бы напиться (Коля).

И пусть даже Ганина просьба прошла мимо ушей князя. Допустим. Но вот прямо сейчас он видит перед собой несчастные глаза подростка, которому одинаково жалко и отца, и мать, и который еще слишком юн и податлив, чтобы не идти на поводу у губительной страсти своего отца. Этот несчастный ребенок очень доверчив. Он верит, что его взрослый и умный друг поступит правильно и не причинит зла ни ему, ни его семье.

Неужели сердце князя не дрогнуло? Нисколько. И никакие его просьбы насчет денег он даже не собирался выполнять. Выслушав Колю, князь всего лишь обрадовался, что получил нужные сведения, где ему найти генерала Иволгина, и что благодаря этой записке у него теперь был предлог обратиться к генералу с просьбой отвести его к дому Настасьи Филипповны:

— Это два шага, — законфузился Коля. — Он теперь там сидит за бутылкой. <…> Тысячу раз клялся этих записок не передавать, да жалко; да вот что, пожалуйста, с ним не церемоньтесь: дайте какую-нибудь мелочь, и дело с концом.

— У меня, Коля, у самого мысль была; мне вашего папашу видеть надо… по одному случаю… Пойдемте же…

И вот Мышкин идет в кафе-биллиардную, находит там генерала (который и без князя «был уж почти что готов») и без колебаний дает Ардалиону Александровичу на пропой не какую-то там мелочь, как умолял Коля, а целых десять рублей!

В результате и без того уже сильно пьяненький генерал выпивает на эти деньги еще две бутылки («спросил новую бутылку <…> затем спросил другую, докончил и ту»). Понятно, что генерал после такой щедрости князя был окончательно «готов».

Зачем же Мышкин так поступил? Почему не пожалел несчастного Колю? Потому что жалость к Коле не входила в его текущие планы, вот и всё. Князю требовалось, чтобы Ардалион Александрович отвел его к Настасье Филипповне. Вот за это он и дал ему десять рублей. Прекрасно зная, что они будут тотчас же пропиты генералом.

Ну, а уж что там будет с Колей и Ниной Александровной, какие слезы и стыд им снова придется из-за этого пережить, — это князю было до лампочки.

СМЕРТЬ ГЕНЕРАЛА ИВОЛГИНА

Когда Ардалион Александрович скончался после очередного апоплексического удара, то никто из его домашних (ни Ганя, ни Варя, ни даже молодой, но уже преуспевающий ростовщик Птицын) так и не смогли рассказать Коле правду о том, из-за чего с его отцом случился инсульт. Ни у кого язык не повернулся нанести Коле такой удар. Жалели мальчишку. И только один князь не посчитал нужным помолчать (курсив мой):

В двенадцатом часу явился домой и к князю и сам Лебедев <…>. За ним забежал Коля, тоже на минуту; этот в самом деле торопился и был в сильной и мрачной тревоге. Он начал с того, что прямо и настоятельно попросил у князя разъяснения всего, что от него скрывали, <…>. Со всем возможным сочувствием, к какому только был способен, князь рассказал всё дело, восстановив факты в полной точности, и поразил бедного мальчика как громом. Он не мог вымолвить ни слова и молча заплакал. <…> Он поспешил передать ему свой взгляд на дело, прибавив, что, по его мнению, может быть, и смерть-то старика происходит, главное, от ужаса, оставшегося в его сердце после проступка, и что к этому не всякий способен. Глаза Коли засверкали, когда он выслушал князя:

— Негодные Ганька, и Варя, и Птицын! Я с ними не буду ссориться, но у нас разные дороги с этой минуты! <…> если вам когда-нибудь и в чем-нибудь понадобится верный слуга, то он перед вами.

Итак, что же Мышкин «со всем возможным сочувствием» сказал Коле про его отца? Он сказал ему неправду. Солгал. Он сказал Коле, что его отец, укравший бумажник, умер от ужаса за свой позорный поступок.

Это и была ложь Мышкина. Ибо вовсе не это явилось причиной смерти Ардалиона Александровича. И если домашние Коли и впрямь могли не знать всех обстоятельств его смерти, то уж князь все эти обстоятельства знал до мелочей. А потому мог, например, рассказать Коле, что хоть его отец и украл по своей слабости бумажник, но тем не менее очень скоро его вернул, устыдившись и не истратив при этом ни рубля. Оступился, но ведь исправился! И тогда Коля мог бы хоть немного уважать своего отца. Но именно этого князь Коле и не рассказывает! Как не говорит и о том, что явилось настоящейпричиной смерти Колиного отца, о чем Мышкин отлично знал.

Результатом всех этих подлых и лживых откровений князя стала Колина обида на своих домашних и… его возросшая преданность князю.

Так отчего же на самом деле умер генерал Иволгин? Он умер — потому что его довел до смерти Лебедев!.. Когда Ардалион Александрович вернул деньги (причем очень скоро вернул — «всего одну ночь они пролежали «где-нибудь в садике под камушком»), — наивно подбросив бумажник под стул, на котором висел лебедевский сюртук, то Лебедев решил помучить старика. Поиздеваться. А потому не торопился обнаруживать под стулом бумажник целые сутки — заставляя генерала не только мучиться стыдом, но вдобавок еще и волноваться теперь за деньги.

Не выдержавший переживаний за сохранность возвращенных им денег, генерал решил подыскать бумажнику место понадежней — подрезал у лебедевского сюртука подкладку и положил бумажник туда, как если бы он туда сам провалился. Но и теперь Лебедев продолжал ничего не замечать, так и ходил нарочно с оттопыренным сюртуком у генерала на виду.

Ардалион Александрович, конечно, прекрасно понимал, что Лебедев специально над ним издевается, но покорно терпел, считая это заслуженным наказанием. И так переживал за свой поступок, что даже не мог от стыда в глаза Лебедеву смотреть («Прямо в глаза он мне теперь давно уже не глядит-с»).

Наконец издевательства Лебедева перешли всякую меру, настолько, что Ардалион Александрович, хоть и считал себя обязанным безропотно сносить наказание, но уже стал с трудом выдерживать это нескончаемое унижение — «вчера раза два так поглядел, что просто мороз по спине прошел», по признанию Лебедева.

Измывательства Лебедева над беспомощным стариком стали наконец настолько омерзительными, что прошибли даже равнодушие князя: «За что вы так его мучаете? — вскричал князь». Он даже попытался уговорить Лебедева быть с генералом поласковей и поделикатней. Но Лебедев, глумливо умилившись князю… отказался («Знаю, князь, знаю, то есть знаю, что, пожалуй, и не выполню; ибо тут надо сердце такое, как ваше, иметь»). И, едва согласившись прекратить свои издевательства сегодня же («Отыскиваю бумажник теперь же, сейчас же, а не завтра»), тут же с глумлением передумал — перенеся избавление на «завтра или послезавтра».

В итоге генерал Иволгин был доведен непрекращающимся глумлением над собой до нервного срыва, впал в сильное беспокойство, стал куда-то ходить (в частности к Епанчиным, у которых его давно не принимали) и что-то кому-то доказывать, стал плакать и каяться перед женой, остро переживая свой позор и нескончаемые издевательства над собой.

И когда Коля, не оставивший своего измученного отца, вдруг бросился целовать ему руки («Ты целуешь мне руки, мне!»), это, увы, оказалось хоть и положительным, но уже излишним переживанием для несчастного старика, которое он уже не смог пережить…

ГЛАВА 16

ПТИЧЬИ ФАМИЛИИ В РОМАНЕ

Почему в романе так много птичьих фамилий? Это вопрос, на который достоеведы так и не смогли дать понятного и убедительного ответа.

Например, Т. Касаткина в одной из своих лекций, представляя сквозь живописную призму образ Франциска Ассизского «как жизнь еще одного Христа», усматривает аналогию между проповедями Франциска птицам и желанием Мышкина читать подобные проповеди людям с птичьими фамилиями: «Даже обилие людей с птичьими фамилиями в романе (огромные семейства Лебедевых, Иволгиных, Птицыных), с которыми общается и которых «имеет мысль поучать» князь Мышкин, напоминает нам о проповеди Франциска птицам»¹⁾.

На мой взгляд, данная позиция Касаткиной ошибочна. Во-первых, она слишком отвлеченна и держится на чрезвычайно далекой ассоциации, которую отнюдь не каждый подготовленный читатель и вспомнит.

А во-вторых, и это самое главное, количество птичьих фамилий в романе выходит за рамки этих трех семейств, что Касаткиной совершенно не учитывается. Ведь есть еще и адвокат Чебаров (молодая чайка, птенец), и некто генерал Соколович с семейством! Этих персонажей нельзя сбрасывать со счетов, не просто же так Достоевский наделил их точно такими же птичьими фамилиями. Однако ни под какие проповеди Мышкина (как проекцию проповедей птицам Франциска Ассизского) ни господин Чебаров, ни генерал Соколович не подпадают вовсе!

Исследовательница Е. Степанян-Румянцева предлагает свою версию. Она полагает, что птичьи фамилии в романе связаны исключительно с Павловском: дескать, Павловск и представители птичьих фамилий — это некий «птичий двор», «павловский гротескный птичник», в котором нет «благочестивых пташек»²⁾.

Однако и эта версия содержит в себе исключительно павловских дачников, то есть всё те же семейства Лебедевых, Иволгиных и Птицыных, снова оставляя за бортом Чебарова и Соколовича. И если хотя бы фамилия Чебарова пусть и опосредованно, но все-таки звучит в Павловске (хотя самого Чебарова там нет, так что в неблагочестивые павловские пташки его никак нельзя зачислить), то генерал Соколович не имеет к Павловску и вовсе никакого отношения, даже косвенного. Таким образом, всё тот же неполный список персонажей с птичьими фамилиями ставит под сомнение и этот вариант — «павловского гротескного птичника».

Кроме того, в число птичьих персонажей исследовательница Степанян-Румянцева занесла Ипполита Тереньтева на том основании, что «в русском фольклоре Терентий — сказочное прозвище тетерева»³⁾. На мой взгляд, это ошибка. Такое чересчур сложно определяемое допущение идет явно в разрез с настоящими птичьими фамилиями в романе, которые не требуют никаких догадок, чтобы идентифицировать их с птицами.

Каков же верный ответ? Он прост, понятен и однозначен: птичьи фамилии потому и присутствуют в романе, что все они являются типичными масонскими метками, говорящими о принадлежности их носителей к вольным каменщикам!

Птицы занимают в масонской эмблематике одно из первых мест, прежде всего на том основании, что, как выразился метафизик и эзотерик Генон Рене, «птицы часто выступают символами ангелов, то есть именно высших состояний»⁴⁾.

Вот несколько примеров. Голубь — «в масонстве голубь считается символом чистоты и невинности»⁵⁾; у масонов-розенкрейцеров — перевернутый голубь, пикирующий с солнечных небес в чашу с розами с эмблемой креста. Орел — солнечный знак, символизирует неустрашимость и царственность вольных каменщиков. Сокол — также солнечный знак, часто использовался как символ вселенской гармонии миропорядка в изображении либо крылатого диска, либо сокола с раскинутыми крыльями и солнечным шаром на голове. Также сокол являлся составным элементом в изображении масонского универсального бога — это пирамида с головой сокола (посланника сатаны). Феникс — это и вовсе символ вечности масонства. Пеликан — символ мудрости, жертвенности; часто замещается изображением Лебедя. «В масонском символизме кровь пеликана означает Тайную работу, которой человек «поднимается» от рабства невежества к свободе, дарованной мудростью»⁶⁾.

Таким образом, все эти люди — старшие дети и главы семейств Лебедевых, Иволгиных, Птицыных, а также «каналья» Чебаров и проживающий в Москве генерал Соколович — все они являются масонами.

Перейдем к доказательствам.

СНОСКИ К ГЛАВЕ 16:

¹⁾ Касаткина Т. А. Живет в тебе Христос. Достоевский: образ мира и человека: икона и картина./ http://t-kasatkina.livejournal.com/76071.html /дата обращ. 13.10. 2016.

²⁾ Степанян-Румянцева Е. Изобразительный код «Идиота». / Вопросы литературы, 2011, №5. — Стр. 318—337.

³⁾ Там же.

⁴⁾ Генон Рене. Символы священной науки / www.e-reading.by/chapter.php/85279/8/Genon_-_Simvoly_svyashchennoii_nauki.html / дата обращ. 06.10.2016.

⁵⁾ Мэнли Палмер Холл. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии. / http://telesmi.info/holl/ensy018.htm / дата обращ. 29.09.2016.

⁶⁾ Там же.

ГЛАВА 17

ДОМИК ЛЕБЕДЕВА

Тот факт, что Лебедев масон (хотя и совсем невысокого градуса), находит свое подтверждение в петербургском жилище Лукьяна Тимофеевича. Его небольшой деревянный домик оказался «красивым на вид, чистеньким, содержащимся в большом порядке», и даже «с палисадником, в котором росли цветы». Что же увидел князь, пройдя в гостиную Лебедева? Вот что:

В этой гостиной, обитой темно-голубого цвета бумагой и убранной чистенько и с некоторыми претензиями, то есть с круглым столом и диваном, с бронзовыми часами под колпаком, с узеньким в простенке зеркалом и с стариннейшею небольшою люстрой со стеклышками, спускавшеюся на бронзовой цепочке с потолка, посреди комнаты стоял сам господин Лебедев, спиной к входившему князю, в жилете, но без верхнего платья, по-летнему, и, бия себя в грудь, горько ораторствовал на какую-то тему.

Как видно из отрывка, гостиная Лебедева буквально напичкана символами вольных каменщиков. Первая деталь — стены «темно-голубого цвета». Это ритуальный цвет — цвет облачения, занавесей и алтарных покровов в зале Собрания так называемого Голубого масонства (Иоанновского), включавшего начальные степени: Ученика, Подмастерья, Мастера. «В иаонновской ложе <…> Стены затягивались голубыми тканями, подвешенными на золотом шнуре»¹⁾.

Здесь же, в темно-голубой гостиной, находятся еще четыре важнейших предмета, также относящихся к масонству. Все эти предметы, будь они по отдельности, не имели бы никакого масонского смысла. Однако собранные в одном месте, да еще на фоне тем-голубой гостиной, их истинный (масонский) смысл не оставляет сомнений.

«Круглый стол» — масоны вообще любили круг как символ Великого Архитектора вселенной. Круглые столы они почитали особо — как символ древней британской легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, посвятивших себя поиску Священного Грааля, из которого вкушал Иисус. По легенде, в Грааль Иосифом Аримафейским была собрана кровь Иисуса. Эта чаша, по преданиям, позже хранилась у тамплиеров, но была ими утрачена. Поиски Грааля являлись одной из важнейших задач масонства.

«Бронзовые часы под колпаком» — аналог масонских песочных часов; во время ритуалов их ставили на круглый стол вместе с Библией и черепом с костями, что в совокупности символизировало скоротечность и бренность бытия.

«Зеркало» — в масонстве символ самопознания: «благо есть искати Зерцала Премудрости», как писал известный русский масон Иван Владимирович Лопухин (1756—1816) в своем труде от 1791 года «Искатель премудрости, или Духовный рыцарь», посвященном описанию масонских обрядов²⁾.

«Стариннейшая небольшая люстра» — в масонской системе знаков это аналог светильника; он символизировал свет истины, входил в орденское название самих масонов — сыны света; ищущими света масоны называли новичков, только вступающих в орден.

В дополнение следует отметить и весьма символические растения в кадке на дачной террасе Лебедева (курсив мой): «На террасе <…> было наставлено несколько померанцевых, лимонных и жасминныхдеревьев, в больших зеленых деревянных кадках <…>».

Что означают все эти деревья? Как верно, на мой взгляд, отметила в своей статье Анна Свинцова, хотя и нисколько не догадываясь при этом о масонском подтексте этих символов в романе: «Померанец, разновидность лимона, — сокращение латинского pomum aurantium, «золотое яблоко», то есть, учитывая божественную символику золотисто-желтого цвета, — райский плод. <…> Жасмин (как, впрочем, и померанец) в средневековой христианской символике — цветок Девы Марии. <…> На этой же «райской» террасе Аглая читает «рыцаря бедного», что усиливает тему земного рыцарского поклонения Деве Марии как прекрасной даме»³⁾.

«НАШ ПУШКИН»

И здесь снова нельзя не вспомнить про Пушкина. Протянутая Достоевским сквозь роман красная (сигнальная) нить масонства поэта А. С. Пушкина, совсем не случайно вдруг коснулась и Лебедева. Он оказался единственным человеком, у которого в доме (на павловской даче) обнаружилось полное собрание сочинений поэта. Это лебедевское полное собрание является двойником московскому полному собранию, которое Мышкин читал вместе с Рогожиным («Пушкина читали, всего прочли»).

Масоны любили завлекать в свои ряды знаменитостей и гениев, ведь это, помимо практической пользы, еще и повышало авторитет организации, поднимало планку доверия у обывателей. И неважно, что некоторые гении со временем глубоко разочаровывались в вольных каменщиках и порывали с ними всякие связи. Даже кратковременное пребывание гениев в их рядах навсегда становилось рекламой масонства.

Подобная история произошла и с Пушкиным. Как известно, поэт к концу своей короткой жизни отошел от масонства. Как пишет В. Брачев: «А то, что масонство А.С.Пушкина было случайным эпизодом в его биографии — это несомненно. И убедительное свидетельство тому — резкое охлаждение отношений поэта со своими братьями по ордену в 1830-е годы. И виноват в этом был, прежде всего, сам А.С.Пушкин, или вернее, его государственно-патриотическая позиция в эти годы. Одно уже стихотворения «Клеветникам России» многого в этом отношении стоит»⁴⁾.

Однако этот глубокий разрыв Пушкина с организацией никак не сказался на масонах, они до сих пор спекулируют его именем, по-прежнему считая его своим — «нашим». Именно такое отношение к поэту мы видим и у Лебедева (курсив мой):

— Что это? — обратилась Лизавета Прокофьевна к Вере, дочери Лебедева, которая стояла пред ней с несколькими книгами в руках, большого формата, превосходно переплетенными и почти новыми.

— Пушкин, — сказала Вера. — Наш Пушкин. Папаша велел мне вам поднести.

— Как так? Как это можно? — удивилась Лизавета Прокофьевна.

— Не в подарок, не в подарок! Не посмел бы! — выскочил из-за плеча дочери Лебедев. — За свою цену-с. Это собственный, семейный, фамильныйнаш Пушкин, издание Анненкова, которое теперь и найти нельзя, — за свою цену-с.

Как видим, у Лебедева Пушкина не читали — экземпляры были «почти новыми». Это было редкое ценное издание большого формата и в превосходном переплете. Именно такой, богатый, Пушкин и был для масона Лебедева «нашим», «семейным», «собственным» (которого тем не менее масон Лебедев готов был с удовольствием продать).

Так что отнюдь не случайно в самом конце этой сцены Лизавета Прокофьевна, являющаяся в романе представительницей чистейшего русского православного дворянства, вконец разозленная невероятной беспринципностью Лебедева, с гневом кричит ему (курсив мой): «Ну, людишки! Не надо мне твоего Пушкина, и чтобы дочь твоя ко мне не являлась!»

Ясно, что Лизавета Прокофьевна отвергает и даже отторгает от себя вовсе не самого поэта, а только лишь его лебедевскую ипостась — «его»Пушкина, «собственность» Лебедева.

СНОСКИ К ГЛАВЕ 17:

¹⁾ Тайные общества и секты. Сост. Н. Макарова. М.: Литература, 1996 г. — 624 с.

²⁾ Масонские труды И. В. Лопухина: I. Духовный рыцарь, II. Некоторые черты о внутренней церкви. М.: Товарищество типографии А. И. Мамонтова. 1913. — 148 с.

³⁾ Свинцова А. Тема рыцарства в романах Ф. М. Достоевского «Идиот» и Б. Л. Пастернака «Доктор Живаго». / Достоевский и XX век. Под редакцией Т. А. Касаткиной. В 2-х томах. Т. 1. — М.: ИМЛИ РАН, 2007. — 752 с. — Стр. 252—253.

⁴⁾ Брачев В. С. Масоны в России: от Петра I до наших дней. — СПб.: Стомма, 2000. —337 с.

ГЛАВА 18

«ГЕНЕРАЛ ИВОЛГИН, ОТСТАВНОЙ И НЕСЧАСТНЫЙ»

Генерал Ардалион Александрович Иволгин, будучи «лет пятидесяти пяти или даже поболее» (думаю, не более 58 лет), явный представитель той старой масонской гвардии, которая еще успела кое-как тайно сформироваться напоследок, после окончательного запрета масонской деятельности в России (1822; 1826). Поскольку начало романа приходится на 1867 год, то родился генерал примерно в 1810—1813 года.

Принято считать, что генерал не только пропойца, но и патологический лжец. Однако Ардалион Александрович лжет далеко не всегда. Во всяком случае существенно реже, чем принято думать. Он часто фантазирует, это так. Иногда в его голове, возможно от алкоголя, начинают путаться мысли, что тоже похоже на ложь. Однако, как ни странно, но именно генерал Лебедев слишком часто говорит правду.

Вот показательный момент, который указывает на масонство генерала Иволгина, и даже на немалый градус его посвящения. Будучи в подпитии, он по просьбе Мышкина ведет его якобы к дому Настасьи Филипповны. Идя вдоль Литейной, он вдруг указывает на некий дом, в котором, со слов Ардалиона Александровича, живет его старый боевой товарищ — генерал Соколович:

— … Видите ли вы, князь, этот дом? Здесь в бельэтаже живет старый товарищ, генерал Соколович, с благороднейшим и многочисленнейшим семейством. <…> Этот генерал Соколович (а давненько, впрочем, я у него не бывал и не видал Анну Федоровну)…

Как уже говорилось выше, изображение сокола относится в масонстве к солнечным, т.е. высшим символам. Это значит, что и некий генерал Соколович является масоном высшей степени посвящения. Вот с этим-то высшим масоном генерал Иволгин некогда и впрямь был очень и очень дружен. Очевидно же, что масон высокого градуса не стал бы водить дружбу с не ровней.

Пьянство Ардалиона Александровича не только вынудило его подать в отставку, но и сделало изгоем в масонской среде. Вот почему «отставной и несчастный» генерал Иволгин с таким пылом воспринял появление Мышкина, искренне намереваясь служить ему всем сердцем в надежде хоть как-то реабилитировать себя в масонском кругу.

И князь это прекрасно понимает. Например, когда в Павловске к князю пожаловала с нехорошими намерениями компания во главе с Антипом Бурдовским, то именно генерал Иволгин, взволнованный и даже разгоряченный этим направленным против князя визитом, сопровождал нежданных гостей (курсив мой):

Вошло пять человек, четыре человека новых гостей и пятый вслед за ними генерал Иволгин, разгоряченный, в волнении и в сильнейшем припадке красноречия. «Этот-то за меня непременно!» — с улыбкой подумал князь.

Как видим, князь был полностью уверен в преданности Ардалиона Александровича.

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: