ЧТО ПРАЗДНОВАЛИ НА ДАЧЕ У КНЯЗЯ?

Как следует из текста, после скандала на музыке, где офицер чуть не накинулся на Настасью Филипповну с кулаками, князь сначала пошел к Епанчиным, а после долго гулял по парку, встретившись там сначала с Келлером, а потом с Рогожиным. Беседуя с Парфеном, он внезапно вспомнил, что наступающий день является днем его рождения:

— Слушай, Парфен, я вот сейчас пред тобой здесь ходил и вдруг стал смеяться, чему — не знаю, а только причиной было, что я припомнил, что завтрашний день — день моего рождения как нарочно приходится. Теперь чуть ли не двенадцать часов. Пойдем, встретим день!

Когда уже почти в полночь он вместе с Рогожиным вернулся к себе на дачу, то «с чрезвычайным удивлением» обнаружил, что его террасу заполнило «многочисленное общество», причем веселье у незваных гостей началось явно давно (курсив мой):

Веселая компания хохотала, голосила; кажется, даже спорила до крику; подозревалось с первого взгляда самое радостное препровождение времени. И действительно, поднявшись на террасу, он увидел, что все пили, и пили шампанское, и, кажется, уже довольно давно, так что многие из пирующих успели весьма приятно одушевиться. Гости были всё знакомые князя, но странно было, что они собрались разом все, точно по зову, хотя князь никого не звал, а про день своего рождения он и сам только чтовспомнил нечаянно.

Итак, что же празднуют все эти люди, да еще практически ночью? Большинство достоеведов без колебаний утверждают, что поводом для этого странноватого ночного веселья был еще только наступающий день рождения Мышкина.

Однако такое мнение глубоко ошибочно. Ведь праздновать все эти люди начали «уже довольно давно» когда еще князь то был у Епанчиных, то бродил по парку. Поздравлять же Мышкина с его наступающим днем рожденья все эти давно что-то празднующие гости начали только после того, как им об этом сообщил вернувшийся князь (курсив мой):

Все встретили князя криками и пожеланиями, окружили его. Иные были очень шумны, другие гораздо спокойнее, но все торопились поздравить, прослышав о дне рождения, и всякий ждал своей очереди.

Как видим — начали поздравлять князя только после того, как прослышали (услышали) о его дне рожденья. Чтобы навсегда избавиться наконец от этой ошибки и выяснить, что же на самом деле праздновали все эти люди на даче у Лебедева, сопоставим информацию и вычленим противоречия.

1) О своем дне рождении князь и сам вспомнил совершенно случайнои буквально только что, максимум минут двадцать тому назад, — беседуя с Рогожиным в парке, где кроме них никого не было. А между тем гости что-то праздновали на этой террасе «уже довольно давно», так что многие уже успели неплохо подвыпить. Да и сам хозяин дачи — «раскрасневшийся» Лебедев был не только уже «довольно сильно готов», но и имел при этом весьма непонятный вид — «почти восторженный».

2) Увидев компанию, князь сразу же отмечает еще одну странность: у него сложилось впечатление, что все гости отнюдь не случайно собрались здесь все разом, как будто их кто-то нарочно позвал — «точно по зову». При этом князь отмечает, что сам он никого из них на свой наступающий день рожденья не звал. Да и не мог звать, поскольку и сам до последних минут не помнил про него.

3) Лебедев, видя чрезвычайное удивление князя, спешит уверить его, что «все собрались совершенно натурально и даже нечаянно». Но это неправда. Без зова, то есть без договора заранее, без намерения тут явно не обошлось.

Во-первых, об этом говорит «восторженный» вид самого Лебедева и его же готовность потратить на гостей свое собственное шампанское. Будь это обычная ночная вечеринка без всякого важного повода, никакой восторженности в Лебедеве не было бы. А во-вторых, с чего бы всем этим людям (к тому же масонам!) сходиться без повода ночью и в одном месте? Да еще и не будучи в курсе мышкинского грядущего табельного дня.

Смотрите, как интересно они все собирались — соблюдая последовательность и делая вид, что пришли сюда совершенно случайно:

— Первыми «перед вечером» приехали Антип Бурдовский и Ипполит. Нет, Ипполит не масон, однако он атеист и явно в курсе настоящей причины праздника. Об этом говорят его чисто масонские тосты и узкоспециализированные вопросы князю («Какая красота спасет мир?», «Вы ревностный христианин?»). А вот Антип Буровский масон, хотя и очень малого градуса.

— Далее к торжеству присоединился генерал Иволгин, которому, собственно, и приходить не надо было, он практически здесь жил, на хозяйской половине.

— Вместе с генералом появились и дочери Лебедева («…сошел Лебедев, затем всё его семейство, то есть генерал Иволгин и дочери»). Две младшие дочки (тринадцатилетняя девочка и совсем еще маленькая Люба) не в счет, а вот старшая дочь Вера Лебедева отлично знала, по какому поводу ее отец затеял ночной прием, да еще не пожалев на это собственного шампанского («Но своего, своего! — лепетал он князю, — на собственное иждивение, чтобы прославить и поздравить, и угощение будет, закуска, и об этом дочь хлопочет»).

— Следующими явились Ганя Иволгин и Птицын. Оба они масоны. И оба они зашли опять-таки как бы случайно — «проходя мимо (их появление совпадало с происшествием в воксале)». При этом в романе особо отмечается, что якобы случайно проходивший мимо «Гаврила Ардалионович был в особенно возбужденном настроении в этот вечер, и в настроении веселом, чуть не торжествующем, как показалось князю».

— Самым последним гостем оказался Евгений Павлович Радомский — он «зашел всего с полчаса назад» (до появления князя). Пару часов назад, на музыке в Павловском вокзале, он подвергся второй атаке Настасьи Филипповны, обрушившейся на него с известием о смерти его дяди. Вернувшегося из парка князя Радомский будет уверять, что якобы зашел вовсе не к Лебедеву на торжество в его доме, а, дескать, чтобы срочно поговорить с самим князем насчет непонятно чего. При этом Радомский сделает все, чтобы этот срочный разговор перенести на самое позднее время; таким образом он получит возможность остаться у Лебедева до самого конца. Масон ли Евгений Павлович? Конечно. Но личность его настолько неоднозначна и полна загадок, что Радомскому будет позже посвящено несколько отдельных глав.

— Предпоследним, между Ганей с Птицыным и Радомским, на эту ночную торжественную сходку явился и Келлер («Ганя и Птицын зашли, кажется, недавно, проходя мимо <…> затем явился Келлер <…> Евгений Павлович зашел всего с полчаса назад»). Однако явился он вовсе не потому, что князь полчаса назад пригласил его как-нибудь на днях зайти к нему на шампанское. Князю и в голову не пришло, что Келлер пойдет к нему тотчас же. Напротив. Князь был уверен, что Келлер в эту ночь воротится к себе домой и ляжет спать (курсив мой):

— … Ах, Келлер <…> Приходите ко мне как-нибудь поскорее пить шампанское. Все напьемся пьяны! Знаете ли вы, что у меня двенадцать бутылок шампанского есть, у Лебедева на погребе? <…> Я всю компанию соберу! А что, вы будете спать эту ночь?

— Как и всякую, князь.

— Ну, так спокойных снов! Ха-ха!

Однако Келлер по некой, пока что неясной, причине рассудил иначе — и вместо того, чтобы пойти спать (как он только что сам, лично, сообщил об этом Мышкину), вдруг передумал и прямиком отправился к нему на дачу.

О ЧЕМ ВОЗВЕСТИЛ КЕЛЛЕР?

Но вот загвоздка! Когда на лебедевскую дачу «явился Келлер», то он «объявил о дне рождения», после чего немедленно «потребовал шампанского». На следующий день этот факт, в контексте пропажи бумажника, подтвердит и Лебедев (курсив мой):

Когда же, уже поздно, вошел этот Келлер и возвестил о вашем торжественном дне и о распоряжении насчет шампанского, то я, дорогой и многоуважаемый князь, <…> во ожидании лично поздравить вас, вздумал пойти переменить старую рухлядь мою на снятый мною по возвращении моем вицмундир <…>.

Так что же получается? Неужели Келлер откуда-то знал о дне рождения князя еще прежде самого князя?! Нет, не знал. Об этом вообще никто не знал до тех пор, пока сам князь не вспомнил в разговоре с Рогожиным. Подслушать же этот разговор Келлер тоже не мог, поскольку на момент встречи Рогожина с князем уже пил шампанское на террасе у Лебедева, там же и сообщив Рогожину, где ему искать князя:

— Как ты… отыскал меня здесь? — спросил князь, чтобы что-нибудь выговорить.

— От Келлера слышал (я к тебе заходил), «в парк-де пошел» <…>.

Как видим, до момента, когда Мышкин вспомнил о своем дне рожденья и сообщил всем, оставалось еще как минимум полчаса. Про чей же тогда день рожденья возвестил Келлер?..

ДЕТИ НА НОЧНОЙ ПИРУШКЕ

Удивителен и тот факт, что на этой ночной и сугубо мужской пирушке (Вера в этом смысле не в счет, она хоть и слушала с восторгом все разговоры, но ее задачей было прислуживать гостям за столом) присутствуют также и дети — пятнадцатилетние подростки Коля Иволгин, Костя Лебедев и даже его тринадцатилетняя сестра Таня! И если мальчишки с энтузиастом восприняли эти ночные посиделки, то бедной девочке пришлось несладко, она не выдержала и от усталости заснула сама где придется — «в следующей комнате, на сундуке». И ни Лебедев, ни Вера так и не озаботились отнести уснувшую девочку в детскую, — не до нее было, праздник же, торжество.

Так что же на этих ночных посиделках делали дети, которых нарочно не стали укладывать спать? С какой целью их там оставили?

А вот и еще один совсем уже странный факт. Когда в разгар веселья на дачу явился Келлер и «объявил о дне рождения», потребовав шампанского, то вина и праздника потребовал и пятнадцатилетний подросток Коля Иволгин: «На шампанском и чтоб устроить праздник настаивал изо всех сил и Коля. Лебедев с готовностью подал вина».

Создается устойчивое впечатление, что Коля, ничего не зная о дне рожденья князя, тем не менее прекрасно понял, о чьем дне рождения объявил Келлер. Именно этот, не мышкинский, день рождения Коля и потребовал тут же отметить шампанским.

ДНИ РОЖДЕНИЯ В ИЮНЕ

Подведем итоги. До полного раскрытия тайны лебедевских ночных торжеств нам остаются считанные шаги.

Первое торжество — собравшиеся ночью на лебедевской даче гости отмечали, как мы установили, вовсе не грядущий день рожденья князя, а какой-то другой праздник, поскольку начали его отмечать задолго до появления и Келлера, и князя. Это и есть истинный праздник, ради которого и собрались (со всеми с предосторожностями) все присутствующие в Павловске масоны. Второе торжество — это действительно день рожденья князя, и этот день совпадает по дате с основным ночным празднеством. И наконец третье торжество — это тот самый день рожденья неизвестно кого, о котором возвестил, потребовав шампанского, пришедший позже всех Келлер.

Итак, сразу три праздника в одну ночь, из которых два последних — дни рожденья. Напрашивается закономерный вопрос: так, может быть, и первый праздник (тот самый, который пришедшие гости начали отмечать задолго до Келлера и князя) тоже является днем рожденья? Конечно, да! Является, и еще каким. И чтобы его определить, остается только выяснить, какие же столь дорогие масонскому сердцу два дня рожденья приходятся в июне на один и тот же день?

Есть такой день в июне! Это 11 июня, день рождения масонства! Тот самый, уже звучавший в романе, анонимный праздник генерала Лебедева. Да, именно это наступающее торжество и начали задолго отмечать как бы невзначай собравшиеся у Лебедева масоны. Именно по этому случаю Ганя Иволгин и был в «торжествующем» настроении, а у Лебедева был вицмундир и вид «почти восторженный».

Именно ради этого дня и не стали укладывать спать детей — тем самым исподволь приучая их к великому масонскому торжеству. Нет, про истинный смысл ночной пирушки никто детям ничего не говорил. Могли ведь и проболтаться по малолетству. Тем более что и про запрещенное масонство своих семей дети пока что даже не подозревали.

Поэтому отмечали тайно, под предлогом тоже не менее важного для масонов, но при этом абсолютно не запрещенного второго торжества — того самого дня рожденья, о котором и возвестил Келлер. Ведь это был еще один праздник, также приходящийся на 11 июня — день рождения Иоанна Крестителя!

Этого святого почитали не только христиане — тамплиеры (и масоны) также величали его как своего покровителя. И не случайно именно его день рождения, 11 июня (24 по н.с.), вольные каменщики выбрали в качестве официальной даты регистрации своей организации: «Иоанн Креститель был святым покровителем как тамплиеров, так и масонов. В частности, Великая Ложа Англии была основана 24 июня — в день Иоанна Крестителя»¹⁾.

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: