В Боге семя становится развитым до своих максимально возможных пределов.

 

Существует три типа искателей. Первые встают на путь из любопытства: Патанджали называет их кутухал. Они не по-настоящему заинтересо­ваны. Их занесло сюда как будто случайно. Воз­можно, они что-то читали. Может быть, они слышали, как кто-то говорил о Боге, истине, высшем освобожде­нии, и им стало интересно.

Этот интерес исходит от интеллекта, подобно тому, как ребенок начинает интересоваться всем и вся, и затем через некоторое время интерес проходит, потому что появляется все больше и больше любопытных вещей, и они всегда открывают перед ним свою дверь.

Такой человек никогда не достигнет. Из любопыт­ства вы не можете достичь истины, потому что для того, чтобы достичь истины нужно прилагать постоянные уси­лия, нужно постоянство, упорство, которого лишен чело­век любопытства. Человек любопытства может делать что-то какое-то время, согласно своему настроению, но затем наступает разрыв, и в это время все его достиже­ния исчезают, отменяются. Он вновь начинает с самого начала, и происходит то же самое.

Он не может собрать урожая. Он может посеять семена, но не может ждать, потому что его всегда зовут миллионы новых интересов. Он идет на юг, затем на восток, затем на запад, затем на север. Он как бумажный кораблик, брошенный в море. Он никуда не идет; его энергия не движется к определенной цели. Всякая слу­чайность толкает его... Он есть случайность, а случайный человек не может достичь божественного. И он может развернуть бурную деятельность, но все это бессмыслен­но, потому что днем он будет строить, а ночью разру­шать построенное. Нужно упорство; нужно постоянно добиваться своего.

У Джалаледдина Руми была небольшая школа — школа мудрости. Он обычно брал своих учеников прогу­ляться по окрестным полям и фермам. В частности одну ферму он использовал для того, чтобы приводить туда всех своих новых учеников, и показывать, что там про­исходит. Когда приходил новый ученик, он брал его на эту ферму. Там было нечто, на что стоило посмотреть. Фермер был примером определенного состояния ума. Фермер рыл колодец, но он рыл яму, глубиной десять-пятнадцать футов, и затем передумывал. «Это место, ка­жется, не подходит», поэтому он начинал рыть другую яму, затем следующую.

Он делал это уже несколько лет. Здесь было во­семь незаконченных ям. Вся ферма была перерыта, и он копал девятую. Джалаледдин говорил своим новым уче­никам: «Посмотрите, не будьте такими, как этот фермер. Если бы он направил все свои усилия на то, чтобы вы­рыть одну-единственную яму, к этому времени яма была бы, по крайней мере, сто футов глубиной. Он потратил много усилий, он развел бурную деятельность, но он не может ждать. Десять, двенадцать, пятнадцать футов, за­тем ему надоедает. Затем он начинает рыть другую яму. Таким образом, вся ферма будет усеяна ямами, но там никогда не будет колодца».

Таков человек любопытства, случайный человек, который делает нечто, и поначалу он делает это с боль­шим рвением — на самом деле даже со слишком боль­шим. И это слишком большое рвение не может быть постоянным. Он начинает с такой энергией и рвением, что вы знаете о том, что вскоре он остановится.

Второй тип человека, приходящего к внутреннему поиску, это человек джигиясы — исследования. Он при­ходит не из любопытства. Он приходит для интенсивного исследования. Он него есть намерение, но этого также не достаточно, потому что его намерение будет главным образом интеллектуальными. Он может стать философом, но не может стать религиозным человеком. Он будет проводить глубокое исследование, но его исследование будет интеллектуальным. Оно останется ориентирован­ным на голову; это проблема, которая требует своего решения.

В это не вовлечены жизнь и смерть; для него это не вопрос жизни или смерти. Это загадка, головоломка. Ему нравится ее решать, подобно тому, как вам нравит­ся решать кроссворд, потому что для вас это вызов. Он должен быть решен, если вы можете его решить, то чув­ствуете себя очень хорошо. Исследование интеллектуаль­но, и глубоко внутри в это вовлечено ваше эго. Этот человек станет философом. Он будет стараться изо всех сил. Он будет думать; размышлять, но никогда не будет медитировать. Он будет размышлять логически, рацио­нально, он найдет много ключей. Он создаст систему, но все это будет его собственной проекцией.

Для поиска истины нужна ваша тотальность. Даже девяносто-девять процентов не годится: нужно ровно сто процентов вас, а голова — только один процент. Вы мо­жете жить без головы. Животные живут без головы, де­ревья живут без головы. Голова для существования не такая уж необходимая вещь. Вы можете с легкостью жить — на самом деле, без головы вы можете жить еще легче, чем с головой. Это создает миллионы проблем. Без головы можно обойтись, и природа знает это. Это не­нужная роскошь. Если у вас не достаточно пищи, тело знает, куда она должна поступать в первую очередь — она перестает давать ее голове.

Вот почему в бедных странах интеллект не может развиваться, потому что интеллект это роскошь. Когда со всем покончено, когда тело получает абсолютно все, только тогда энергия движется к голове. Даже в вашей жизни это происходит каждый день, но вы не осознаете этого. Когда вы съели слишком много — тот час же вы хотите спать. Что случилось? Телу нужна энергия, чтобы переварить пищу. О голове можно забыть; энергия дви­жется к желудку. Вы чувствуете головокружение, вам хочется спать. Энергия не движется, кровь не движется к голове. Тело обладает своей собственной экономикой.

Есть основное, есть неосновное. Основное должно быть удовлетворено в первую очередь, потому что неос­новное может подождать, ваша философия может подож­дать. В ней нет такой уж большой необходимости. Но ваш желудок не может ждать. Ваш желудок должен быть удовлетворен в первую очередь, потому что голод глав­нее. Из-за этого основного понимания многие религии пытались ввести пост, потому что, если вы поститесь, голова не может думать, так как энергии не так много; она не может быть отдана голове. Но это обман. Когда энергия будет, голова снова начнет думать. Эта медита­ция есть ложь.

Если ваш пост длится долго, в течение нескольких дней без перерыва, голова не может думать. Не то, что вы достигли не-ума; просто в вас больше нет лишней энергии. Потребности тела первичны; биологические по­требности это основа, необходимость; потребности головы вторичны, излишни. В вашем доме тоже существует по­добная экономика. Если ваш ребенок умирает, вы може­те продать телевизор. Вас больше ничего не волнует. Вы можете продать мебель, когда ваш ребенок умирает; ко­гда вы голодны, вы можете продать даже дом. Сначала первичное — в этом значение экономики — вторичное должно быть вторым. А голова является вторичной; это только один процент от вас, и тот лишний. Вы можете существовать и без нее.

Можете ли вы существовать без желудка? Можете ли вы существовать без сердца? Но вы можете существо­вать без головы. И когда вы уделяете слишком много внимания голове, вы переворачиваетесь вверх дном. Вы делаете сиршасану; стоите на голове. Вы совершенно за­были, что голова не важна.

И когда в исследование вовлечена только голова, это джигияса. Тогда это роскошь. Вы можете стать фило­софом и сидеть в кресле; отдыхать и думать. Философы любят роскошную мебель. Если вы можете позволить себе это, хорошо, но это не вопрос жизни и смерти. По­этому Патанджали говорит, что человек кутухаяы — че­ловек любопытства — не может достичь; человек джигиясы — исследования — станет философом.

Но существует и третий человек, которого Па­танджали называет человеком мумукши. Это слово мумукша трудно перевести, поэтому я объясню вам его смысл. Мумукша означает желание быть лишенным же­ланий, желание быть полностью освобожденным, жела­ние избавиться от колеса существования, желание не рождаться снова, не умирать снова, чувство — этого дос­таточно — рождаться миллионы раз, умирать снова и снова и двигаться по тому же самому порочному кругу. Мумукша означает стать полностью выпавшим из самого колеса существования. Скучно, вы страдаете, и хотите избавиться от этого. Теперь исследование становится проблемой жизни и смерти. Все ваше бытие поставлено на карту. Патанджали говорит, что только человек му­мукши, в котором возникло желание мокши — освобож­дения — может стать религиозным человеком, но и тогда возникнет проблема, потому что он очень-очень логич­ный мыслитель.

Но и тогда возникают три типа человека, принад­лежащих к категории мумукши. Первый тип — это тип человека, который принадлежит мумукше, и направляет в усилия одну треть своего существа. Направляя одну третью своего бытия в усилия, вы достигнете чего-то. Но то, чего вы достигнете, будет негативным достижением: в вас не будет напряжения — это должно быть понято очень глубоко — но, в вас не будет и покоя. В вас не будет напряжения; напряжение отпадет. Но вы не будете безмятежными, спокойными, холодными. Вы достигнете негативного. Вы не будете больными, но вы не будете и здоровыми. Болезнь исчезнет. Вы не будете чувствовать раздражения, вы не будете чувствовать разочарования. Но вы также не будете и удовлетворенными. Вы отбро­сите негативное, шипы отпадут, но цветы не придут.

Это первая степень мумукши. Вы можете найти многих людей, которые застряли в этой точке. В них вы почувствуете определенное качество: они не реагируют, они не раздражаются, вы не можете сделать их злыми, не можете причинить им беспокойство. Они достигли чего-то, но все же вы чувствуете, что чего-то недостает. В них нет легкости. Даже если в них нет злости, в них нет и сострадания. Они могут не злиться на вас, но они не могут и простить вас. Различие очень тонко. Они не злые, это правильно. Но даже в том, что они не злые, нет прощения. Они застряли.

Они не заботятся о вас, о том, что вы обиделись, потому что они до некоторой степени отрезаны от взаи­моотношений. Они не могут делиться. Пытаясь не быть злыми, они выходят из всех отношений. Они становятся похожими на острова — замкнутые. А когда вы остров, вы замкнуты, вы лишены корней. Вы не можете цвести, вы не можете быть счастливыми, вы не можете достичь процветания. Это достижение негативного. Что-то было отброшено, но вы ничего не достигли. Путь чист, конеч­но. Даже когда вы отбрасываете что-то, это уже хорошо, потому что теперь у вас появляется возможность: вы можете чего-то достичь.

Патанджали называет их мриду: мягкими. Первая степень достижения, негативная. В Индии вы найдете многих саньясинов, многих монахов в католических мо­настырях, которые застряли на первой ступени. Они хо­рошие люди, но они покажутся вам скучными. Очень хорошо не быть злым, но этого не достаточно. Что-то упускается; не происходит ничего позитивного. Они — пустые сосуды. Они опустошили себя, но каким-то обра­зом они не были наполнены вновь. В них не опустилось высшее, но низшее было отброшено.

Затем существует вторая степень мумукши — вто­рая степень правильного искателя — который вовлекает­ся в усилия на две третьи. Еще не тотально, как раз посредине. Из-за того, что такие искатели находятся по­средине, Патанджали называет их мадхья — срединные люди. Они достигают чего-то. Первая ступень человека уже существует в них, но к этому прибавилось нечто большее. Они пребывают в состоянии покоя — молчали­вые, холодные, собранные. Что бы ни происходило в ми­ре, на них это не оказывает ни малейшего влияния. Они становятся подобными вершинам гор: очень спокойными.

Если вы приблизитесь к ним, вы почувствуете, что их окружает покой; подобно тому, как вы выходите в сад, вас окружает прохладный воздух, аромат цветов и пение птиц, они касаются вас, вы можете это почувство­вать. С человеком первой ступени, мриду, вы ничего не почувствуете. Вы будете чувствовать только пустоту — бытие, подобное пустыне. И первый тип человека будет высасывать из вас энергию. Если вы приблизитесь к не­му, вы почувствуете опустошение — кто-то высосал из вас всю энергию, потому что такой человек есть пусты­ня. Вместе с ним вы будете чувствовать себя высушен­ными и станете бояться.

Вы почувствуете это, находясь рядом со многими саньясинами. Если вы подойдете к ним, то почувствуете, что они высасывают из вас энергию, не сознавая этого. Они достигли первой степени. Они стали пустыми, и сама эта пустота стала черной дырой, и она автоматиче­ски сосет вашу энергию.

Говорят, что на Тибете этому человеку первой сту­пени, если он находится где-то поблизости, не позволя­лось входит в город. Когда ламы на Тибете достигали первой ступени, им запрещали входить в монастырь — потому что, если этот человек приближается к кому-то, он сосет энергию. Этот отсос энергии выходит из-под его контроля; он не может с этим ничего поделать. Он по­добен пустыне. Он сосет энергию из всего, что к нему приближается, эксплуатирует.

Ламам первой степени запрещалось прикасаться к дереву, потому что было замечено, что в таком случае дерево умирает. Даже в Гималаях, индуистскому саньясину запрещается прикасаться к деревьям — они умрут. Он являет собой феномен всасывания энергии. Ламе первой ступени запрещено присутствовать на свадьбе, потому что он будет разрушительной силой. Ему не позволяется никого благословлять, потому что он не может благословлять. Даже когда он благословляет, он сосет энергию. Вы, возможно, не знали, что именно для этих лам первой ступени, саньясинов, саду и были созданы монастыри, чтобы они могли жить в своем замкнутом мире, когда им запрещено выходить наружу. До тех пор пока они не достигнут второй степени, им не позволено никого благословлять.

Искатель второй степени, который вложил две третьих своего бытия, становится тихим, спокойным. Ес­ли вы подходите к нему, он изливается в вас, он делит­ся. Теперь он больше не пустыня; теперь он — зеленый лес. Многое в нем вышло на поверхность — молчание, покой, безмятежность. Вы почувствуете это. Но и это еще не цель; многие застревают здесь. Просто быть мол­чаливым не достаточно. Что это за достижение? Просто быть молчаливым? Это подобно смерти, нет движения, нет активности. Конечно, вы пребываете в покое, конеч­но, вы дома, но нет никакого празднования, никакого блаженства.

Искатель третьей степени, который вложил в по­иск всю свою тотальность, достигает блаженства. Блажен­ство — позитивное явление; покой стоит всего лишь на пути к нему. Когда приближается блаженство, вы стано­витесь спокойными. Это отдаленное отголосок блаженст­ва достигает вас. Это подобно тому, как вы подходите к реке: еще издалека вы начинаете чувствовать, что воздух становится прохладными, качество зелени меняется. Де­ревья более зеленые, их кроны гуще. Воздух прохладен. Вы еще не видите реки, но она где-то здесь, источник воды где-то поблизости. Когда источник жизни где-то поблизости, вы становитесь спокойными, но вы еще не достигли — вы только на пути. Патанджали называете этого человека мадхья: срединный человек.

Он также не достиг цели. До тех пор пока вы не сможете танцевать в экстазе... Этот человек не может танцевать, этот человек не может петь, потому что ему кажется, что пение разрушит покой, танец будет казать­ся глупым — что ты делаешь? Этот человек просто си­дит как мертвая статуя — молчаливый, конечно, но не цветущий; зеленый, но цветы еще не расцвели: высшее еще не опустилось в него. И существует человек третьей степени, который может танцевать, который покажется вам безумным, потому что у него есть так много, чем он может поделиться. Он не может вместить все это, и по­скольку он не может вместить это, он будет петь, он будет танцевать, он будет двигаться и делиться, он будет бросать везде, где может, семена, которые изливаются на него нескончаемым потоком. Такой человек третьей сте­пени.

Патанджали говорит:

 

Ближе всех к успеху те, чьи усилия интенсивны и искренни.

Шансы на успех меняются в зависимости от сте­пени усилий.

 

Ближе всех к успеху те, чьи усилия интенсивны и ис­кренни. Нужна ваша тотальность. Помните, искренность есть качество, которое случается, когда вы пребываете в чем-то тотально, но люди имеют совершенно неправиль­ное представление об искренности. Они думают, что быть серьезным это быть искренним. Быть серьезным это не быть искренним. Искренность это качество, которое приходит тогда, когда вы пребываете в чем-то тотально. Ребенок, играющий со своими игрушками, искренен, он пребывает в этом тотально, он поглощен, ничего не ос­тается позади, ничто не сдерживается; в действительно­сти, его здесь нет, есть только игра.

Потому что, если вы ничего не сдерживаете, где вы будете? Вы должны будете полностью соединиться с тем, что вы делаете. Актера больше нет, делателя боль­ше нет. Когда делателя больше нет, возникает искрен­ность. Как вы можете быть серьезными? — ведь серьезность принадлежит делателю. Поэтому в мечетях, в храмах, в церквях, вы найдете два типа людей — ис­кренних и серьезных. У серьезных будут вытянутые ли­ца, как будто они совершают нечто великое — нечто священное, нечто, принадлежащее другому миру. Это также есть эго, как будто вы делаете нечто великое, как будто своей молитвой вы делаете одолжение всему миру.

Посмотрите на религиозных людей — так называе­мых, конечно: они ходят так, как будто делают одолже­ние всему миру. Они — соль земли. Если они исчезнут, исчезнет все существование. Они поддерживают его. Оно существует только потому, что существуют они — пото­му что они молятся. Вы найдете их серьезными.

Серьезность принадлежит эго, делателю. Посмотри­те на отца, работающего в магазине, в каком-то офисе. Если он не любит свою жену, своих детей, он будет серьезным, потому что для него это долг. Он делает это, и тем самым делает одолжение всем. Он всегда будет говорить: «Я делаю это для своей жены, я делаю это для своих детей». И этот человек, благодаря своей серьезно­сти, станет мертвым камнем, висящим на шее детей, и они никогда не смогут простить этого отца, потому что он никогда не любил их.

Если вы любите, вы никогда не скажете такого. Ес­ли вы любите своих детей, в своем офисе вы будете тан­цевать. Вы любите их; это не что-то, что вы обязаны делать. Это не выполнение долга; это ваша любовь. Вы счастливы оттого, что вам позволили что-то сделать для своих детей. Вы счастливы и блаженны оттого, что вы можете что-то сделать для своей жены, потому что лю­бовь кажется такой беспомощной; любовь хочет сделать столько всего и не может. Любовь всегда чувствует: «Что бы я ни делала, этого всегда будет меньше, чем должно быть». А долг? Долг всегда чувствует: «Я делаю больше, чем нужно». Долг становится серьезным; любовь искрен­на. И любовь означает быть тотально с человеком, быть с ним настолько тотально, что двойственность исчезает — даже на мгновение — больше нет двойственности, один существует в двух, внутри возникает мост. Любовь искренна, никогда не серьезна. И всегда, когда вы може­те вложить во что-то свое тотальное бытие, это стано­вится любовью. Если вы садовник, и вы любите, вы привносите в это свое тотальное бытие. Тогда случается искренность.

Вы не можете выработать искренность. Серьезность вы можете выработать, но искренность — нет. Искрен­ность это тень бытия, когда вы тотально в чем-то пре­бываете. Патанджали говорит:

 

Ближе всех к успеху те, чьи усилия интенсивны и искренни.

 

Конечно, не нужно говорить интенсивны и искрен­ни. Искренность всегда интенсивна. Но почему Патанджали говорит интенсивны и искренни? По определенной причине. Искренность всегда интенсивна, но интенсив­ность не обязательно всегда будет искренней. Вы можете быть в чем-то интенсивными, но не искренними, вы мо­жете не быть искренними. Следовательно, он добавляет характеристику, интенсивными и искренними, потому что вы можете быть интенсивными даже в своей серьез­ности. Вы можете быть интенсивными даже в своем час­тичном бытии, вы можете быть интенсивными в определенном настроении, в своем гневе, в своем вожде­лении, вы можете быть интенсивными в миллионах ве­щей, и можете не быть искренними, потому что искрен­ность возникает тогда, когда вы вовлечены в это тотально.

Вы можете быть интенсивными в сексе и можете быть неискренними, потому что секс не обязательно бу­дет любовью. Вы можете быть очень-очень интенсивными в своей сексуальности — но как только сексуальность удовлетворена, с ней покончено, интенсивность ушла. Любовь может выглядеть не так интенсивно, но она ис­кренна — и так как она искренна, интенсивность про­должается. На самом деле, если вы действительно любите, время останавливается. Она всегда интенсивна. И проведите четкое разграничение: если вы интенсивны без искренности, вы не сможете быть интенсивными все­гда. Вы сможете быть интенсивными только временами; когда желание возникает — вы интенсивны. В действи­тельности, это не ваша интенсивность. Она насаждается желанием.

Возникает секс. Вы чувствуете голод, вы голодаете. Все тело, вся биоэнергия нуждается в высвобождении; вы становитесь интенсивными. Но эта интенсивность не ва­ша; это не что-то, что пришло из вашего бытия. Это просто навязанная вам биологическая скорлупа: биология взяла верх над вашим бытием. Это не исходит из вашего центра. Это было навязано вам с периферии. Вы будете интенсивными, и когда секс будет удовлетворен, интен­сивность уйдет, тогда женщина перестанет вас волновать.

Многие женщины говорили мне, что они чувству­ют себя одураченными, они чувствуют себя обманутыми, они чувствуют, что их использовали, потому что, когда муж занимается с ними любовью, вначале они чувствуют такую любовь, такую интенсивность; они так счастливы. Но в тот момент, когда секс закончился, их мужья отво­рачиваются и засыпают. Их больше вообще не заботит, что происходит с женщиной. После того, как вы позани­мались любовью, вы даже не говорите «до свидания». Вы не благодарите; женщина чувствует, что ее использовали.

Ваша интенсивность носит биологический характер; это не нечто, что исходит от вас. В сексе интенсивность возникает в предварительной игре, но не в игра, сле­дующая после. В действительности этого слова просто не существует. Я видел тысячи книг, написанных о сексе; слова «игра, следующая после» не существует. Что это за любовь? Телесные нужды удовлетворены, с этим покон­чено. Вы использовали женщину; теперь вы можете вы­бросить ее, подобно тому, как вы использовали и выбросили нечто — пластиковый пакет — вы использо­вали его и выбросили. С ним покончено! Когда желание возникнет вновь, вы снова посмотрите на женщину, и, когда вы будете смотреть на нее, в вас возникнет огром­ная интенсивность.

Нет, Патанджали имеет в виду не этот тип интен­сивности. Я взял для примера секс, чтобы объяснить вам, потому что это единственная интенсивность, кото­рая в вас еще осталась. Я не могу привести никакого другого примера. Вы в своей жизни стали такими вялы­ми, вы существуете на таком низком уровне энергии, и вас нет никакой интенсивности. Как-то вы идете в офис. Просто постойте на перекрестке, когда люди бегут в свои офисы; только посмотрите на их лица — они сонные.

Куда идти? Зачем идти? Кажется, что им больше некуда пойти, поэтому они идут в офис. Они не могут избежать этого; потому что, что они будут делать дома? Поэтому они идут в офис, скучая, автоматически, как роботы, идут, потому что каждый ходит в офис, и при­шло время идти. А что делать, если вы не хотите идти? Выходные становятся таким страданием, никакой интен­сивности. Возвращение домой — посмотрите на людей вечером, когда они вернулись домой, не зная зачем, они вернулись, но куда им еще идти? Кое-как они влачат свое существование. Вялость, феномен низкой энергии.

Вот почему я привел для примера секс — потому что я не могу найти в вас никакой другой интенсивно­сти. Вы не поете, не танцуете, в вас нет никакой интен­сивности. Вы не смеетесь, не плачете. Вся интенсивность ушла. В сексе еще существует немного интенсивности, но и то из-за вашей природы — не из-за вас.

Патанджали говорит «интенсивными и искренни­ми». В действительности религия подобна сексу — она глубже чем секс, выше чем секс, она более свята, чем секс, но она подобна сексу. Одна индивидуальность встречается с целым: это глубокий оргазм. Вы сплавляе­тесь с целым, вы полностью исчезаете. Молитва подобна любви. Йога — на самом деле само слово «йога» означает встречу, соединение, встречу двух — и такую глубокую, интенсивную и искреннюю встречу, что двое исчезают. Границы становятся размытыми, и существует одно. Это не может происходить по-другому. Если вы не искрении и не интенсивны, привнесите свое тотальное бытие. Только тогда высшее возможно. Вы должны рискнуть собой полностью, не меньше.

 

Шансы на успех меняются в зависимости от сте­пени усилий.

 

Это один путь — путь воли. Патанджали, главным образом, заинтересован в пути воли, но он знает, он осознает, что есть и другой путь, поэтому он просто дает сноску.

Сноска такова:

 

Ишварапранидханатва: Успеха достигают и те, кто сдался Богу.

 

Всего лишь сноска, только для того, чтобы указать, что другой путь тоже существует. Это путь воли — уси­лия интенсивны, искренни, тотальны. Привнесите в это всю свою целостность. Но Патанджали осознает; все, кто знают, осознают. И Патанджали очень внимателен к дру­гим, он наделен весьма научным умом; он не оставляет ни единой лазейки. Но это не его путь, поэтому он про­сто дает сноску, только для того, чтобы вы помнили о том, что другой путь тоже присутствует.

 

Ишварапранидханатва: Успеха достигают и те, кто сдался Богу.

 

Усилия или сдача, но основа одна и та же — необ­ходима тотальность. Пути различны, но они не могут быть абсолютно различными. Их размер, их форма, их направление могут отличаться друг от друга, но внут­ренний смысл и значение должны оставаться одинако­выми, потому что оба пути ведут к божественному. Усилия — нужна ваша тотальность. Сдача — снова нужна ваша тотальность. Поэтому для меня существует только один путь, и его определение таково: привнесите свою тотальность.

Привносите ли вы ее посредством усилий — йоги — как хотите, или вы привносите ее благодаря самарпану — сдаче, отпущению — все зависит от вас. Но всегда помните, что вам потребуется тотальность; вы должны будете полностью поставить себя на карту. Это игра в карты — игра в карты с неизвестным. И никто не может сказать, когда это произойдет — никто не может преду­гадать, никто не может дать вам гарантии. Вы играете в карты. Вы можете выиграть, а можете и не выиграть. Возможность проигрыша всегда существует, потому что это очень сложное явление. Оно не такое простое, каким кажется. Но если вы продолжаете играть, в один пре­красный день это произойдет.

Если вы упустите один раз, не разочаровывайтесь, потому что даже Будда неоднократно упускал. Если вы упускаете, просто встаньте и рискните снова. Однажды, каким-то неведомым образом, все существование достиг­нет высшей точки, чтобы помочь вам. Однажды, каким- то необъяснимым способом, вы попадете в точно в цель в правильное время, когда дверь будет открыта. Но вы должны будете попадать много раз. Бросайте стрелы сво­его сознания постоянно. Не волнуйтесь о результате. Он скрыт в глубокой тьме, и цель не фиксирована, она по­стоянно меняется. Поэтому вы должны постоянно бро­сать свои стрелы во тьму. Много раз вы будете промахиваться, и я говорю вам это, чтобы вы не разоча­ровывались. Каждый неоднократно будет промахиваться, это неизбежно. Но если вы продолжаете и продолжаете постоянно и не впадаете в депрессию, это произойдет. Это всегда происходило. Вот почему необходимо беско­нечное терпение.

Что такое сдача Богу? Как вы можете сдаться? Как сдача может стать возможной? Она тоже станет возмож­ной, если вы прилагаете много усилий и при этом по­стоянно терпите неудачу. Вы прилагаете много усилий, вы зависите от себя; усилия зависят от вас. Это сила во­ли — путь воли. Вы зависите от себя. Вы терпите пора­жение за поражением. Вы поднимаетесь и снова падаете, и поднимаетесь вновь, и снова начинаете идти. И тогда наступает момент, когда вы падали и падали и падали, и тогда вы начинаете видеть, что причиной этого являются ваши усилия, потому что именно ваши усилия становят­ся вашим эго.

Такова проблема, которая встает на пути воли. По­тому что человек, который работает на пути воли — прилагает усилия, практикует методы, использует техни­ки, делает все возможное — должен накопить опреде­ленное чувство «я есть»: «я самый-самый, особенный, необычный. Я делаю все возможное — аскетизм, пост, садхана. Я сделал так много».

Когда вы идете путем воли, вы должны быть очень-очень наблюдательными относительно эго, потому что эго должно прийти. Если вы можете наблюдать эго и не накапливать эго, тогда не нужно сдаваться — потому что эго нет, вам нечего сдавать. Вы должны понять это очень-очень глубоко. И когда вы понимаете — пытаетесь понять Патанджали — это самое основное.

Если вы прилагаете свои усилия постоянно в тече­ние многих жизней, эго должно возникнуть. Вы должны быть очень наблюдательными. Вы должны работать, вы должны приложить все возможные усилия, но не накап­ливайте эго. Тогда не нужно будет никакой сдачи; вы сможете поразить цель без сдачи. Этого будет не нужно, потому что болезни не существует.

Если эго существует, тогда возникает потребность в сдаче. Вот почему Патанджали говорит — после того, как он сказал об интенсивности, искренности, тотальном уси­лии, он внезапно говорит:

 

Ишварапранидханатва: Успеха достигают и те, кто сдался Богу.

 

Если вы чувствуете, что вас постоянно преследует неудача, тогда помните, что в этом виновато не божест­венное. Поражение происходит из-за вашего эго, откуда была послана стрела, из источника вашего бытия, что-то происходит именно там — отклонение. Там скапливается эго. Тогда существует только одна возможность — сдайте его! Вместе с ним вы потерпели такое тотально пораже­ние, столькими способами. Вы делали и то и это, вы пы­тались делать и то и это и терпели поражение за пора­жением. Когда разочарование становится окончательны­ми, и вы не можете увидеть, что делать дальше, Па­танджали говорит: «Теперь сдайтесь Богу».

В этом смысле Патанджали очень редок. Он не ве­рит в Бога; он — неверующий в Бога. Бог эго тоже ме­тод. Патанджали не верит ни в какого Бога, в то, что существует какой-то Бог. Нет, он говорит, что Бог это метод. Те, кто потерпел поражение, этот метод сущест­вует для них — последний. Если вы потерпели пораже­ние и в этом, тогда другого выхода нет. Патанджали говорит, что дело не в том, существует Бог или нет; это вообще не важно. Важно то, что Бог существует гипоте­тически. Без Бога было бы трудно сдаться. Вы бы спро­сили: «Кому?»

Поэтому Бог это гипотетическая сущность для того, чтобы помочь вам сдаться. Когда вы сдались, вы будете знать, что Бога нет, но это произойдет тогда, когда вы сдались, и когда узнали. Для Патанджали даже Бог явля­ется гипотезой, чтобы помочь вам. Вот почему я сказал вам, что Патанджали это коварный Мастер. Бог для него просто помощь. Основным является сдача, не Бог. И эту разницу вы должны взять на заметку, потому что есть люди, которые думают, что основным является Бог — так как вы сдаетесь именно Богу.

Патанджали говорит, что из-за того, что вы долж­ны сдаться, поставлен Бог. Бог просто установлен. Когда вы уже сдались, вы будете смеяться. Нет никакого Бога. Но вот еще что: есть боги — нет Бога — многочисленны боги, потому что, когда вы сдаетесь, вы становитесь бо­гом. Поэтому не путайте Бога Патанджали и христиан­ско-иудейского Бога. Патанджали говорит, что Бог это потенциал каждого существа. Человек словно семя Бога — каждый человек. И когда семя расцветает, приходит к исполнению, оно становится богом. Поэтом каждый че­ловек, каждое существо, в конце концов, станет богом.

«Бог» просто означает кульминацию, высшее цвете­ние. Нет никакого Бога, но есть боги — бесконечные бо­ги. Это совершенно другая концепция. Если вы спросите мусульман, они скажут, Что есть только один Бог. Если вы спросите христиан, они также скажут, что существует только один Бог. Но подход Патанждали более научен. Он говорит, что Бог это возможность. Каждый несет эту возможность в своем сердце. Каждый просто семя, по­тенциал для того, чтобы стать богом. Когда вы достигае­те высшего, за пределами которого ничего нет, вы становитесь богом. Многие достигли прежде вас, многие достигают вместе с вами — и многие достигнут после вас.

Каждый становится богом, в конце концов, потому что каждый — потенциальный бог, вы — бесчисленные боги. Вот почему христианам будет трудно понять это. Вы называете богом Раму, вы называете богом Кришну, вы называете богом Будду, вы называете богом Махавиру. Даже Раджниша вы называете богом.

Христиане не смогут этого понять. Что вы делаете? Для них существует только один Бог, который создал мир. Для Патанджали мир никто не создавал. Существу­ют миллионы богов, и каждый на пути к тому, чтобы стать богом. Знаете вы об этом или нет, вы несете бога в своей утробе. И вы можете упускать много раз, но как вы можете упустить его окончательно? Если вы несете его внутри себя, так или иначе семя расцветет. Вы не сможете упустить его абсолютно — нет.

Это совершенно иная концепция. Христианский Бог кажется вам очень жестким диктатором, который господ­ствует над всем существованием. Патанджали более де­мократичен — никакого деспота, никакого диктатора, никакого Сталина, никакого царя, сидящего на вершине на троне, у которого есть только один рожденный сын Христос и апостолы, сидящие вокруг него. Это чепуха. Вся концепция этого такова, как будто бы он сотворен в образе императора — на троне. Нет, Патанджали совер­шенно демократичен. Он говорит, что божественность есть качество, присущее каждому. Вы несете ее, и от вас зависит, привнесете ли вы в это тотальность. Если вы не хотите, это тоже зависит от вас.

Никто не сидит как деспот над миром; никто не заставляет вас, никто не создает вас. Свобода абсолютна. Вы можете грешить, потому что вам дана свобода, вы можете уйти прочь, потому что вам дана свобода. Вы страдаете, потому что вы свободны, и когда вы понимае­те это, тогда отпадает надобность в страдании; вы може­те вернуться назад, и это тоже, потому что вы свободны. Никто не станет возвращать вас назад, и не будет ника­кого Судного Дня. Нет никого, кроме вашего собственно­го бытия, кто бы мог вас судить. Вы — делатель, вы — судья, вы — преступление, вы — закон. Вы — все! Вы есть существование в миниатюре.

 

Бог является верховным правителем. Он индиви­дуальная единица божественного сознания.

Его не затрагивают невзгоды жизни, действие и его ре­зультат.

 

Бог есть состояние сознания. В действительности он не личность, но «индивидуальность», поэтому вы должны будете понять разницу между личностью и индивидуаль­ностью. Личность это периферия. Когда вы смотрите на других, это ваша личность. Вы говорите: «Симпатичная личность, прекрасная личность, уродливая личность», — когда вы смотрите на других. Ваша личность это приго­вор, мнение о вас других. Будете ли вы обладать лично­стью, если останетесь одни на всей земле? Нет никакой личности, потому что, кто тогда скажет, что вы прекрас­ны, и кто тогда скажет, что вы глупы, и кто тогда ска­жет, что вы — великий вождь человечества? Нет никого, кто может сказать о вас нечто. Мнение будет отсутство­вать, вы будете лишены всякой личности.

Слово «личность» происходит от греческого слова «личина». В греческой драме актеры использовали маски. Эти маски назывались личинами. От этих личин про­изошло слово «личность». Лицо, которое вы надеваете, когда смотрите на жену и улыбаетесь, это личность — личина. Вы не хотите улыбаться, но должны. Гость при­ходит, и вы приглашаете его пройти, но глубоко внутри вы не хотите, чтобы он приходил к вам, и глубоко внутри вы смущены — «Что мне теперь делать с этим человеком?» — но вы улыбаетесь, приглашаете его прой­ти и говорите: «Я так рад».

Личность есть то, что вы предлагаете, лицо, маска. Но если в вашей ванной комнате никого нет, у вас не будет никакой личности до тех пор, пока вы не посмот­рите в зеркало. Тогда немедленно появляется личность, потому что вы сами начинаете выполнять работу мнения других. Вы смотрите на свое лицо и говорите: «Как оно прекрасно». Теперь вы разделены, теперь вас двое, вы выражаете мнение о самом себе. Но в ванной комнате, когда никого нет, и вы совершенно не боитесь, что кто- то будет подглядывать за вами в замочную скважину... Потому что, если кто-то смотрит в замочную скважину, появляется личность, вы начинаете вести себя опреде­ленным образом.

Только в ванной комнате вы отбрасываете лич­ность. Вот почему ванная комната так освежает вас. Из нее вы выходите такими прекрасными, свежими, лишен­ными всякой личности; вы становитесь индивидуально­стями. Индивидуальность это то, что вы есть; личность это то, что вы показываете другим. Личность это ваше лицо; индивидуальность это ваше бытие. Бог, в концеп­ции Патанджали, лишен личности. Он — индивидуаль­ная единица.

Если вы растете, мало-помалу, мнение других ста­новится детским лепетом. Вас они не волнуют; то, что они говорят, не имеет никакого значения. Значение име­ет не то, что говорят они. Вы, то, что вы есть, имеет значение, а не то, что говорят они: «Прекрасно». Это бес­смысленно. Если вы прекрасны, весь смысл в этом. То, что они говорят, не важно. То, что вы есть — реаль­ность, подлинные вы — это ваша индивидуальность.

Когда вы отбрасываете личности, вы становитесь саньясином. Когда вы отрекаетесь от личностей, вы ста­новитесь саньясином: вы становитесь индивидуальной единицей. Теперь вы живете из своего подлинного цен­тра. Вы не выставляете себя напоказ. Когда вы не вы­ставляете себя напоказ, вы не волнуетесь. Когда вы не выставляете себя напоказ, на вас не влияет то, что ска­жут о вас другие. Когда вы не выставляете себя напоказ, вы остаетесь незатронутыми. Личность не может оста­ваться незатронутой. Это очень хрупкая вещь. Она суще­ствует между вами и другим, и зависит от другого. Он может изменить свое мнение; он может полностью унич­тожить вас. Вы смотрите на женщину, и она улыбается, и вы чувствуете себя так прекрасно, потому что она улыбается. И если она отводит свои глаза с ненавистью, вы просто уничтожены. На самом деле вы уничтожены потому, что ваша личность была растоптана ею. Она растоптала вас, она даже не взглянула в вашу сторону.

Каждую секунду вы боитесь, что кто-то может уничтожить вашу личность. Тогда весь мир становится беспокойством. Бог обладает индивидуальностью, но не личностью. Он показывает вам все, чем является. Внутри он есть то, что и снаружи. На самом деле, внутри и сна­ружи для него исчезли.

 

Бог является верховным...

 

На английский это переводится как то, что Бог яв­ляется верховным правителем. Вот почему я говорю, что существует некое недопонимание Патанджали. На Санск­рите он называет его пуруш-вишеш — высшее бытие, не правитель. Я предпочитаю, чтобы Бог был переведен как верховный.

Он — индивидуальная единица божественно­го сознания — индивидуальная, помните, не универсальная, потому что Патанджали говорит, что каждая индивидуальность является богом.

 

Его не затрагивают невзгоды жизни, действие и его результат.

 

Почему? Потому что, чем более индивидуальными вы становитесь, тем в большей степени жизнь приобре­тает другое качество. Открывается новое измерение — измерение игры. Чем больше вы заинтересованы в лич­ности и во внешнем, в оболочке, в периферии... Вы из­меряете жизнь работой: волнуетесь о результате, волну­етесь, достигнете ли вы цели или нет, всегда волнуетесь, сработает или нет, волнуетесь о том, что будет завтра.

Человек, чья жизнь стала игрой, не волнуется о завтра, потому что он существует только в сегодня. Ии­сус говорит: «Посмотрите на лилии. Они так прекрасны», потому что жизнь для них не работа. Посмотрите на ре­ки, посмотрите на звезды. Кроме человека, все прекрасно и свято, потому что все существование есть игра. Никого не волнует результат. Разве дерево волнуется о том, появятся цветы или нет?

Патанджали говорит: когда вы становитесь центри­рованными на себе, вы становитесь играющими; вы иг­раете. Жизнь есть игра, и это прекрасно; не нужно волноваться о результате. Результат не имеет значения, он просто не важен. То, что вы делаете, само по себе обладаете ценностью. Я говорю с вами; вы слушаете с какой-то целью, потому что, благодаря тому, что вы слушаете меня, вы собираетесь чего-то достичь — каких- то знаний, каких-то ключей, каких-то методов, техник, какого-то понимания, и тогда вы станете разрабатывать их. Вы ожидаете результата. Я говорю с вами безо всякой цели; это просто доставляет мне удовольствие.

Люди спрашивают меня: «Почему вы продолжаете говорить каждый день?» Я наслаждаюсь; точно так же как птицы поют. Какова цель? Спросите розу, почему она цветет? Какова ее цель? Я говорю с вами, потому что этим самым я делюсь с в вами, это само по себе важно, это обладает внутренней важностью. Я не смотрю на результат; меня не волнует, трансформируетесь вы или нет. Волнение отсутствует. Если вы слушаете меня, это все, что мне от вас нужно. И если вы также не вол­нуетесь, тогда трансформация может случиться прямо сейчас. Потому что вы волновались о том, как использо­вать то, что я говорю — все то, что я говорю, как ис­пользовать это — что с этим делать...

Вы уже в будущем. Вы не здесь; вы не играете в игру. Вы в мастерской. Вы не играете в игру. Вы думаете о том, как посредством этого достичь какого-то результа­та, а я абсолютно бесцелен. Просто таким образом я де­люсь с вами. Я говорю не для того, чтобы вы делали что-то в будущем: я говорю, потому что прямо сейчас, благодаря тому, что я делюсь с вами, нечто происходит, и этого достаточно.

Помните это слово «внутренняя ценность», и сде­лайте так, чтобы каждое ваше действие обладало внут­ренней ценностью. Не волнуйтесь о результате — потому что в тот момент, когда вы думаете о результате, все, что вы делаете, становится средством для того, чтобы достичь какой-то цели в будущем. Сделайте целью само средство; сделайте целью путь. Сделайте этот самый мо­мент окончательным; за его пределами ничего нет. Это состояние Бога, и когда вы играете, вы получаете какие- то проблески его.

Дети играют, и вы не можете найти ничего более божественного, чем играющие дети. Поэтому Иисус гово­рит: «Пока вы не станете как дети, вы не войдете в цар­ство моего Бога». Станьте подобными детям. Смысл не в том, чтобы вы стали детьми, потому что быть подобны­ми детям это совершенно другое; быть подобными детям это тотально другое явление. Детскость должна быть отброшена. Это не взрослость, глупость. Должно возникнуть качество того, что вы должны быть подобными детям. Это невинность — бесцельная невинность. Выгода прив­носит в это яд; результат отравляет вас. Тогда невин­ность утрачивается.

 

Бог является верховным правителем. Он индиви­дуальная единица божественного сознания.

Его не затрагивают невзгоды жизни, действие и его ре­зультат.

 

Вы можете стать богами прямо сейчас, потому что вы уже боги — просто это вам нужно это понять. Вы уже боги. Не то, что вы должны вырасти в бога. В дей­ствительности, вы должны понять, что вы уже боги. Это случается посредством сдачи.

Патанджали говорит, что вы верите в Бога, вы до­веряете Богу там, где-то, вы высоко во вселенной, высо­ко в небе, и вы сдаетесь. Этот Бог является просто бутафорией для того, чтобы помочь вашей сдаче. Когда- сдача происходит, вы становитесь богом, потому что сда­ча означает: «Теперь я не заинтересован в результате, я не заинтересован в будущем, я вообще не заинтересован в себе. Я сдаюсь».

Когда вы говорите: «Я сдаюсь», что есть сдача? Я — эго! Без эго, как вы можете думать о цели, о результате? Кто будет об этом думать? Тогда вы позволяете всему происходить. Тогда вы идете, куда бы вас ни вели. Те­перь целое будет решать; вы предоставили ему право делать решение. Патанджали говорит, что есть два пути. Сделайте усилия тотальными. Если вы не собираете эго, тогда само это тотальное усилие станет сдачей. Если вы собираете эго, тогда возникает путь: сдача Богу.

 

В Боге семя становится развитым до своих мак­симально возможных пределов.

 

Вы есть семя, а Бог его проявление. Вы есть семя, а Бог есть действительность. Вы есть потенциал; он есть фактически существующий. Бог есть ваша судьба, и вы несете свою судьбу многие жизни, даже не обращая на нее внимания, потому что ваши глаза обращены куда-то в будущее. Они не смотрят на настоящее. Здесь и сейчас, все является таким, каким и должно быть, если вы го­товы посмотреть. Ничего не нужно; не нужно ничего делать. Существование совершенно каждое мгновение. Оно никогда не было несовершенным; оно не может быть несовершенным. Если бы оно было несовершенным, тогда как бы оно стало совершенным? Кто бы тогда сде­лал его совершенным?

Существование совершенно; вам вообще не нужно ничего делать. Если вы понимаете это, тогда сдачи дос­таточно. Не нужно никаких усилий, никакой пранаямы, никакой бхастрики, никакой сиршасаны, никаких йогических поз, никакой медитации, ничего, если вы понимаете это — это существование совершенно, такое, какое есть. Посмотрите внутрь, посмотрите наружу: все настолько совершенно, что вам не остается ничего, кроме того, чтобы праздновать. Человек, который сдался, начинает праздновать.

 

 

ГЛАВА 4

НАЙТИ ВЕЗДЕСУЩИЙ ЦВЕТОК

Первый вопрос:

Пожалуйста, объясните, как семя может расцве­сти без небольшого промежутка между

состояни­ем семени и цветением?

 

Семя может расцвести без промежутка, без вре­менного промежутка между состоянием семени и цветением, потому что оно уже цветет. Вы уже то, чем можете стать. Если это бы было не так, тогда семя не могло бы зацвести прямо сейчас.

Тогда было бы необходимо время. Тогда Дзен был бы невозможен. Тогда путем был бы только Патанджали. Если вы существуете для того, чтобы стать чем-то, дол­жен присутствовать процесс, для которого потребуется время. Но этот пункт нужно понять: все те, кто познал, они также познали, что становление есть сон. Вы уже существо; вы совершенны, такие, какие есть.

Вам кажется, что вы несовершенны, потому что вы заснули. Цветок уже цветет; только ваши глаза закрыты. Если семя должно достичь состояния цветка, тогда по­требуется много времени, ведь это необычный цветок: в вас должен расцвести Бог. Тогда вам не хватит даже веч­ности, тогда это практически невозможно. Если вы должны расцвести, тогда это практически невозможно. Этого не произойдет; это не может произойти. На это потребуется вечность.

Нет, это не так. Это может произойти прямо сей­час, в этот самый момент. Ни одного мгновения не должно быть упущено. Дело не в том, что семя стано­вится цветком. Дело в том, что вы должны открыть глаза. Вы можете открыть свои глаза прямо сейчас, и тогда вы обнаружите, что цветок цвел всегда. По-другому ни­когда и не было; иначе и не могло быть.

Бог всегда здесь внутри вас; просто взгляните на него, и он проявится. Не то, что он был скрыт в семени, вы просто не смотрели на него. Поэтому нужно только то, чтобы вы посмотрели на него. Чем бы вы ни были, посмотрите на это, осознайте это. Не ходите как луна­тик.

Вот почему, рассказывают, что многие Мастера Дзен, когда они стали пробужденными, разразились сме­хом. Их ученики не могли понять, их попутчики не мог­ли понять, что происходит. Почему они безумно гогочут? К чему этот смех? Они смеялись над всей абсурдностью. Они искали того, чего уже достигли; они гнались за чем- то, что уже было внутри них; они искали чего-то еще, что было скрыто в самом искателе.

Искатель и есть то, чего он ищет; путешественник и есть цель. Не нужно достигать чего-то еще. Вы должны достичь только самих себя. Это может произойти в еди­ный миг; даже доли секунды достаточно. Если семя должно стать цветком, тогда вам не хватит и вечности, потому что это цветок Бога. Если вы уже Бог, тогда только оглянитесь, просто посмотрите вовнутрь, тогда это может произойти.

Тогда зачем нужен Патанджали? Патанджали нужен из-за вас. Вам нужно так много времени, чтобы выйти из сна, вам нужно так много времени, чтобы очнуться от своих сновидений, вы так увлечены ими, вы так много вложили в свои сны, вот почему нужно время. На то, чтобы семя стало цветком, не нужно времени; время нужно потому, что вы не можете открыть свои глаза. Вы настолько привыкли жить с закрытыми глазами, это ста­ло глубокой привычкой. Не только это: вы полностью забыли, что живете с закрытыми глазами. Вы совершенно забыли об этом. Вы думаете: «Что за чепуху вы говорите. Мои глаза уже открыты». А ваши глаза закрыты.

Если я говорю: «Выйдите из своих сновидений», вы говорите: «Я уже проснулся», но и это есть сон. Вам мо­жет сниться, что вы проснулись; вам может сниться, что ваши глаза открыты. Тогда нужно будет много времени — не потому, что цветок еще не цветет — но потому, что вам так тяжело проснуться. Вы так много вложили. Вы должны осознать эти вложения. Эго это основное вложение. Если вы откроете свои глаза, вы исчезнете. Открывание глаз кажется смертью. Так и есть. Поэтому вы говорите об этом, вы слушаете, когда об этом гово­рят, вы думаете об этом, но никогда не открываете глаз, потому что, если вы действительно откроете глаза, вы также знаете, что исчезнете. Тогда кто будет вами? Ни­кто. Пустота. Если вы откроете глаза, здесь будет только пустота; поэтому лучше верить, что глаза уже открыты, и вы остаетесь кем-то.

Эго это первый вклад. Эго может существовать только тогда, когда вы спите, подобно тому, как снови­дение может существовать только тогда, когда вы спите. Эго может существовать только тогда, когда вы спите — метафизически спите, экзистенциально спите. Откройте свои глаза. Сначала вы исчезаете, затем появляется Бог — это проблема. И вы боитесь, что можете исчезнуть, но это дверь, поэтому вы слушаете, когда об этом говорят. Вы думаете об этом, но продолжаете откладывать — зав­тра, завтра и завтра.

Вот почему нужен Патанджали. Патанджали гово­рит, что не нужно открывать глаза немедленно; сущест­вует много шагов. Вы можете выйти из своего сна при помощи шагов, постепенно. Что-то вы сделаете сегодня, что-то завтра, затем послезавтра, и это будет продол­жаться еще долго. Патанджали нравится вам потому, что он дает вам еще немного времени поспать. Он говорит, что не нужно выходить из сна прямо сейчас; вы можете просто перевернуться с боку на бок. Затем вы можете еще немного поспать; затем сделать что-то еще. Затем, мало-помалу, постепенно...

Он — великий убедитель. Он убеждает вас выйти из сна. Дзен выводит вас из сна при помощи шока. Вот почему Мастер Дзен может ударить вас по голове; Па­танджали — никогда. Мастер Дзен может выбросить вас в окно; Патанджали — никогда. Потому что Мастер Дзен использует шоковую терапию — он может шокировать вас, когда вы спите, так зачем постоянно пытаться убе­дить вас? Зачем тратить время?

Патанджали выводит вас постепенно, мало-помалу. Он выводит вас, а вы даже не понимаете, что он делает. Он совсем как мать. Он делает прямо противоположное, но он совсем как мать. Мать убеждает ребенка заснуть. Она может петь колыбельную, пусть ребенок чувствует, что она здесь, что ему не нужно бояться. Повторяет один и тот же мотив снова и снова, ребенок чувствует, что ему хочется спать. Он засыпает, держа руку матери. Не нужно волноваться. Мать здесь, она поет, и ее пение прекрасно. И мать не говорит: «Засыпай», потому что это будет мешать. Она просто убеждает — непрямо. И затем, постепенно, она убирает свою руку, она накрывает ре­бенка одеялом и выходит из комнаты, и ребенок заснул.

Абсолютно то же самое делает и Патанджали, но в обратном порядке. Мало-помалу он выводит вас из ваше­го сна. Вот почему нужно время; в противном случае цветок уже цветет. Посмотрите. Он уже здесь. Откройте лаза, он здесь; откройте дверь, и он стоит здесь и ждет вас. Он всегда стоял здесь.

Все зависит от вас. Если вам нравится шоковая те­рапия, тогда вашим путем будет Дзен. Если вам по нра­ву постепенный процесс, тогда вашим путем будет йога. Выбирайте! Но и в своем выборе вы тоже обманываете себя. Вы говорите мне: «Как я могу выбирать?» Это тоже трюк. Все просто. Если вам нужно время, выбирайте Па­танджали. Если вы боитесь шока, выбирайте Патанджали. Но выбирайте! Иначе, если вы не сделаете выбора, это станет откладыванием. Тогда вы говорите: «Выбрать очень трудно, а пока я не выберу, как я могу двигать­ся?»

Шоковая терапия внезапна. Она тот час же воз­вращает вас на землю. Мои собственные методы это шо­ковая терапия. Они не постепенны. Вместе со мной вы можете надеяться на то, что вы достигнете в этой жиз­ни; вместе с Патанджали вам потребуется много жизней. Вместе со мной вы можете надеяться на то, что достиг­нете и прямо сейчас, но прежде, чем вы достигнете, вы должны многое сделать.

Вы знаете, что исчезнет эго, вы знаете, что исчез­нет секс. Если вы достигнете, не будет никакой возмож­ности для секса; он станет абсурдом, глупостью. Поэтому вы думаете: «Еще немного. Что плохого в том, чтобы немного подождать? Понаслаждаюсь еще немного». Гнев будет невозможен, насилие будет невозможным, ревность будет отсутствовать; жадность, манипулирование — они исчезнут.

Внезапно, вы чувствуете: «Если все это исчезнет, тогда чем буду я?» — потому что вы есть не что иное, как сочетание всего этого, пучок, состоящий из всего этого, и если все это исчезнет, тогда останется только пустота. Эта пустота вас пугает. Она кажется вам пропа­стью. Вы хотели бы закрыть свои глаза и поспать еще немного, точно так же, как утром вы просыпаетесь, но вы хотели бы перевернуться с боку на бок и еще немно­го поспать, потому что спать было так прекрасно.

 

Однажды ночью Мулла Насреддин разбудил свою жену и сказал ей: «Немедленно принеси мне мои очки. Мне приснился такой прекрасный сон, и было обещано еще».

 

И желания продолжают обещать вам — вам всегда обещается нечто большее — и они говорят: «Делай то и это, и зачем спешить, когда просветление всегда возмож­но? Вы можете достичь в любое время; не нужно ника­кой спешки. Вы можете отложить его. Это вопрос вечности, дело вечности; почему бы вам не понаслаж­даться этим моментом?»

Вы не наслаждаетесь, но ум говорит: «Почему вы не наслаждаетесь этим моментом?» Но вы никогда не наслаждались; потому что человек, не обладающий внут­ренним пониманием, не может наслаждаться ничем. Он только страдает; все становится для него страданием. Любовь — такая вещь, как любовь — он страдает даже от нее. Самое прекрасное, что может произойти со спя­щим человеком, это любовь, но он страдает даже из-за нее. С человеком, который спит, не может произойти ничего лучшего, чем любовь. Любовь это величайшая возможность, но даже тогда вы страдаете. Потому что дело не в любви или в чем-то еще — сон есть страдание, поэтому, что бы ни происходило, вы будете страдать. Сон превращает каждое сновидение в кошмар. Оно на­чинается прекрасно, но что-то где-то всегда происходит неправильно. В конце вы достигаете ада.

Каждое желание ведет в ад. Говорят, что все доро­ги ведут в Рим — я не знаю, ведут ли они в Рим, но одно я могу сказать точно: каждое желание ведет в ад. В начале желание дает вам такую большую надежду, сно­видение — это трюк. Именно так вы попадаете в ловуш­ку. Если желание с самого начала говорит: «Будьте бдительными: я приведу вас в ад», вы не хотите его слушать. Желание сулит вам небеса, и обещает вам: «Еще несколько шагов, и вы достигнете их; только пойдемте со мной» — очаровывает вас, гипнотизирует и обещает многое, а вы, страдая, думаете: «Почему бы ни попы­таться? Почему бы мне ни попытаться и с этим желани­ем».

Оно тоже приведет вас в ад, потому что желание как таковое есть путь в ад. Поэтому Будда говорит: «Пока вы не лишитесь желаний, вы не сможете быть блаженными». Желание есть страдание, желание есть сон, и желание существует только тогда, когда вы спите. Ко­гда вы пробуждены и бдительны, желание не сможет обмануть вас. Тогда вы видите все насквозь; тогда все становится настолько ясным, что вас не возможно обма­нуть. Как вас могут обмануть деньги, и сказать, что вы будете очень-очень счастливыми, когда будут деньги? Тогда посмотрите на богатых людей: они также в аду — может быть, в богатом аду, но все равно в аду. Богатый ад еще хуже, чем бедный. Теперь у них есть деньги, но они просто постоянно нервничают.

 

Мулла Насреддин скопил много богатства, и тогда он лег в больницу, потому что он не мог спать, и все время нервничал, постоянно дрожал и боялся — боялся не чего-то в частности. Бедный человек боится чего-то определенного; богатый человек просто боится. Если вы боитесь чего-то определенного, с этим еще можно что-то сделать. Но он просто боялся. Он не знал почему, пото­му что у него все было; ему нечего было бояться, но он просто боялся и дрожал.

Он пошел и лег в больницу, на завтрак там пода­вали несколько блюд, и среди этих блюд было подраги­вающее желе. Он сказал: «Нет. Я не могу это есть». Доктор спросил: «Почему оно вызвало у тебя такое от­вращение?» Он сказал: «Я не могу есть что-то еще более нервное, чем я!»

Но богатый человек все время нервничает. Почему он нервничает, боится? Чем он так напуган? Потому что каждое желание удовлетворено, но разочарование все же осталось. Теперь он не может даже мечтать, потому что все мечты уже исполнились; они никуда не ведут. Он не может мечтать, но он также не может и набраться му­жества для того, чтобы открыть глаза, потому что суще­ствует вовлечение. В своем сне он наобещал так много.

Когда однажды ночью Будда исчез из своего двор­ца, он хотел сказать своей жене: «Я ухожу». Он хотел прикоснуться к ребенку, который родился всего день назад, потому что он бы не вернулся назад. Он подошел к самой двери комнаты, где они спали. Он посмотрел на жену. Она так глубоко спала, должно быть видела сон; ее лицо было прекрасным, улыбающимся, ребенок был в ее руках. Тогда он подождал несколько секунд у двери, затем ушел. Он хотел сказать, но затем он испугался. Если бы он сказал что-то, жена бы заплакала, и произо­шел бы скандал.

Но он также боялся и себя, потому что, если бы она заплакала, тогда он бы вспомнил о своих обещаниях: «Я буду любить тебя вечно, и никогда не оставлю». А как насчет ребенка, который родился всего-навсего день назад? И она, конечно, принесет мне ребенка, и скажет: «Посмотри, что ты сделал со мной. Тогда зачем ты дал рождение этому ребенку? А теперь, кто будет его отцом? Я что, одна буду за него отвечать? А ты убегаешь как трус». К нему пришли все эти мысли, потому что во сне каждый обещает. Каждый постоянно дает обещания, не зная, как он будет их выполнять, но во сне это происхо­дит потому, что никто не осознает того, что делает.

Внезапно он осознал, что все это всплывет наружу, и тогда соберется семья — отец и все остальные, а он — единственный сын своего отца, и отец посмотрит на не­го, а в своем сне он дал обещания также и ему. Тогда он просто убежал: он просто убежал как вор.

Спустя двенадцать лет, когда он вернулся назад, первое, о чем спросила его жена, было тем, что пришло ему в голову в ту ночь, когда он уходил. Жена спросила: «Почему ты не сказал мне? Первое, о чем я хочу тебя спросить — все эти двенадцать лет я ждала тебя — по­чему ты ничего мне не сказал? Что это за любовь? Ты просто оставил меня. Ты — трус».

И Будда выслушал это молча. И жена замолчала, и он сказал: «Все эти мысли приходили ко мне. Я даже по­дошел к двери, я даже открыл ее. Я посмотрел на тебя; во сне я наобещал тебе так много. Но я собирался про­будиться, я выходил из сна, тогда я не мог выполнить все то обещания, которые дал во сне. И если я бы по­пытался выполнить обещания, тогда я не смог бы про­будиться.

«Поэтому вы правы. Вы можете думать, что я трус; вы можете думать, что я сбежал из дворца как вор, не как воин, не как мужественный человек. Но я говорю вам, все было совсем наоборот, потому что, когда я убе­гал, для меня этот момент был моментом великой сме­лости, потому что все мое бытие говорило: «Это не хорошо. Не будь трусом». И если бы я остановился, если бы я послушался своего спящего бытия, тогда для меня бы не было возможности пробудиться».

«И теперь я пришел к вам; теперь я могу выпол­нить что-то, потому что только просветленный человек может выполнить обещанное. Невежественный человек, как он может что-то выполнить? Теперь я пришел к вам. В тот момент, когда я оставил вас, я не мог вам ничего дать, но теперь я принес вместе с собой великое сокровище, и теперь я могу дать его вам. Не плачьте, откройте глаза и посмотрите на меня. Я не тот человек, который ушел той ночью. К вашей двери подошло со­вершенно иное существо. Я не твой муж. Ты можешь быть моей женой, потому что таков твой подход. По­смотрите на меня — я абсолютно другая личность. Те­перь я приношу вам сокровища. Я могу и вас сделать осознанными и просветленными».

Жена слушала. У каждого возникает одна и та же проблема. Она начала думать о ребенке. Если бы она стала саньясинкой и ушла с нищими — ее бывший муж, теперь он нищий — если бы она ушла... а что бы случи­лось с ребенком? Она ничего не сказала, но Будда сказал: «Я знаю, о чем ты думаешь, потому что я прошел через этот период, где обещания были даны в спящем состоя­нии всем и каждому, и сказал: «Что ты делаешь? — твой ребенок..» Ты думаешь: «Пусть ребенок немного подрас­тет, пусть он женится, тогда он сможет занять место на троне», и тогда ты последуешь. Но помни, будущего не существует, завтра не существует. Либо ты следуешь за мной прямо сейчас, либо ты вообще не следуешь за мной».

Но жена... А женский ум спит крепче, чем муж­ской. Этому есть свои причины, потому что женщина большой мечтатель, она больше живет в надеждах и мечтах. Она должна спать более глубоко, иначе природе будет труднее использовать ее как мать. Женщина долж­на пребывать в глубоком гипнотическом состоянии, только тогда она сможет выносить ребенка в утробе де­вять месяцев и страдать, и затем дать рождение и стра­дать, и затем растить ребенка и страдать, и затем, однажды, этот ребенок просто оставляет ее и идет к другой женщине... и она страдает.

В этом долгом страдании женщина должна спать крепче, чем мужчина. Иначе, как она может гак сильно страдать? И она всегда надеется. Затем она надеется на другого ребенка, затем на другого, и вся ее жизнь уходит на это.

Поэтому Будда сказал: «Я знаю, о чем ты думаешь, и я знаю, что ты больший мечтатель, чем я. Но теперь я пришел домой для того, чтобы обрубить корни твоего сна. Приведи ребенка. Где мой сын? Приведи его». Жен­ский ум снова выкинул фокус. Она привела Рахула, ре­бенка, которому было двенадцать лет, и сказала: «Это твой отец. Посмотри на него — он стал нищим — и спроси его, где твое наследство, что он может тебе дать. Это твой отец, он трус! Он сбежал как вор, даже не ска­зав мне, и он оставил ребенка, которому исполнился все­го лишь день. Спроси его, где твое наследство!»

Будда рассмеялся и сказал Ананде: «Принеси мою чашу для подаяний». Он дал эту чашу Рахулу, и сказал: «Вот тебе мое наследство. Я делаю тебя нищим. Ты по­священ. Ты стал саньясином». И он сказал жене: «Я сру­бил твой сон под самый корень. Теперь отпала необходимость во сне. И ты пробудилась, потому что это было твоими корнями. Рахул уже саньясин; ты тоже пробуждена. Яшодхара, ты тоже пробуждена, и ты стала саньясинкой».

Всегда приходит момент, когда вы пребываете в переходном периоде, когда сон превращается в пробуж­дение. Все прошлое будет тянуть вас назад, и прошлое сильно. Для спящего человека будущее бессильно. Буду­щее обладает силой для человека, который не спит; для человека, который заснул, силой обладает прошлое, по­тому что человек, который заснул, видит только одно сновидение, это то, что он видел в прошлом. Он не зна­ет ни о каком будущем. Даже если он думает о буду­щем, это не более чем прошлое, отраженное снова; это просто прошлое, вновь спроецированное. Только человек, который осознан, начинает осознавать будущее. Тогда прошлое есть ничто.

Держите это в уме. Может быть, вы не в состоя­нии понять это прямо сейчас, но вы можете понять это в один прекрасный день. Для спящего человека причина обладает большей силой, чем следствие; семя обладает большей силой, чем цветок. Для человека, который про­бужден, следствие обладает большей силой, чем причина. Логика спящего такова: причина порождает следствие, семя порождает цветок. Логика пробужденного совер­шенно обратная: цветок порождает семя; следствие по­рождает причину; будущее порождает прошлое, а не прошлое порождает будущее. Но для спящего ума, про­шлое, мертвое, то, что ушло, более сильно. Это не так...

Все-еще-быть обладает большей силой: все-еще-быть обладает большей силой, потому что в этом есть жизнь. Прошлое лишено жизни. Как оно может быть сильным? Прошлое уже в могиле. Жизнь уже покинула его: вот почему оно прошлое. Жизнь покинула его, но кладбище обладает для вас очень большой силой. Все-еще-быть, все-еще-родиться, свежим, то, что произойдет, для про­бужденного человека становится более сильным. Про­шлое не может его удержать.

Прошлое удерживает вас. Вы всегда думаете о том, что уже прошло; вы всегда слоняетесь по кладбищу. Вы постоянно приходите на кладбище и отдаете мертвым дань уважения. Всегда отдавайте дань уважения тому, что все-еще-родится, потому что жизнь здесь.

 

Пожалуйста, объясните, как семя может расцве­сти без небольшого промежутка между

состояни­ем семени и цветением?

 

Да, он может расцвести, потому что он уже цветет. Это создает семена, не семена цветка. Это цветок, кото­рый будет, создал все семена. Но вы должны помнить, что нужно только открыться. Откройте двери; солнце здесь, оно ждет вас. На самом деле жизнь, не развивает­ся. Это во сне вам кажется, что она как будто бы разви­вается.

Начало уже здесь — все, как оно есть, уже совер­шенно, абсолютно, экстатично — ничего нельзя добавить, нельзя ничего усовершенствовать. Тогда что нужно? Только одно, чтобы вы стали сознательными, и смогли увидеть это. Это может произойти двумя способами. Ли­бо вы можете быть подвергнуты шоку, который выведет вас из сна: это Дзен. Либо вы можете быть выведены из сна убеждением: это йога. Выбирайте! Но не стойте на перепутье.

 

Второй вопрос:

 

Будет ли сдача Ишваре — Богу — и сдача гуру одним и тем же?

 

Сдача не зависит от объекта. Это качество, которое вы привносите в свое бытие. Кому вы сдаетесь, не важ­но. Подойдет любой объект. Вы можете сдаться дереву; вы можете сдаться реке; вы можете сдаться чему угодно — своей жене, мужу, ребенку. Дело не в объекте, любой объект подойдет. Дело в том, чтобы сдаться.

Дело в том, что вы сдаетесь, а не в том, кому вы сдаетесь. И это самое прекрасное, что нужно понять: ко­му бы вы ни сдавались, объект становится Богом. Дело не в сдаче Богу. Где вы найдете Бога для того, чтобы сдаться? Вы его никогда не найдете. Сдайтесь! И кому бы вы ни сдались, он будет Богом. Ребенок становится Бо­гом, муж становится Богом, жена становится Богом, гуру становится Богом, даже камень может стать Богом.

Даже благодаря камням люди достигали, потому что дело вообще не в том, чему вы сдаетесь. Вы сдаетесь, и это приносит все, это открывает дверь. Сдача, усилия для того, чтобы сдаться, делают вас открытыми. И если вы открылись камню, вы становитесь открытыми всему существованию, потому что это только вопрос открыто­сти. Как вы можете открыться камню и не открыться дереву? Если вы познали, как быть открытым, если вы насладились эйфорией, что приходит, когда вы откры­ваетесь, экстазом, который случается потому, что вы просто открылись камню, тогда вы не сможете найти такого глупого человека, который немедленно закроется для всего остального существования. Когда даже откры­тие камню дает вам такое экстатическое переживание, тогда почему бы ни открыться всему?

В начале вы сдаетесь чему-то, и затем вы сдаетесь целому. В этом значение того, что если вы сдаетесь Мас­теру, в переживании сдачи вы обретаете ключ; теперь вы можете сдаться целому. Мастер становится просто коридором, через который нужно пройти. Он становится дверью, и через эту дверь вы можете взглянуть на все небо. Помните, вы не сможете найти Бога для того, что­бы ему сдаться, но многие люди думают именно так; это очень хитрые люди. Они думают: «Когда Бог будет здесь, мы сдадимся». Но тогда это становится невозможным, потому что Бог будет здесь только тогда, когда вы сда­дитесь. Сдача делает Богом все. Сдача дает вам глаза, и все, что она подносит к этим глазам, становится божест­венным. Божество, божественность, это качество, данное сдачей.

В Индии, христиане, иудеи и мусульмане смеются над индуистами, потому что они могут поклоняться де­реву или камню — даже не обтесанному, даже не статуе. Они могут найти камень на обочине дороги и тот час же сделать из него бога. Не нужен никакой скульптор, по­тому что сдача и есть искусство. Не нужно никакой резьбы, не нужно никакого ценного камня, не нужен даже мрамор. Любой обычный камень, лежащий на обо­чине дороги — его нельзя продать на рынке, именно по­этому он лежит здесь на обочине дороги — и индуист может тот час же сделать из него бога. Если вы можете сдаться, он становится божественным. Глаза сдающегося не могут найти ничего, кроме божественного.

Другие смеются; они не могут понять. Они думают, что люди, которые поклоняются камню, идолопоклонни­ки. Это не так! Индуисты были неправильно поняты. Они не идолопоклонники. Они нашли ключ, и с помо­щью этого ключа, если вы сдаетесь, вы можете сделать божественным все. Но если вы не сдаетесь, тогда вы мо­жете продолжать искать Бога миллионы жизней. Вы ни­когда не встретите его, потому что у вас нет того качества, которое встречает, которое может встретить, которое может найти. Поэтому все зависит от субъекта сдачи, а не от объекта, не от того, кому вы сдаетесь.

Но, конечно, существуют проблемы. Вы не можете так внезапно сдаться камню, потому что ваш ум про­должает говорить: «Это всего лишь камень. Что ты дела­ешь?» И если ум продолжает говорить: «Это просто камень; что ты делаешь?» — тогда вы не можете сдаться, потому что для сдачи нужна ваша тотальность.

Поэтому Мастер очень важен. Мастер это кто-то, кто стоит на грани — границе человеческого и божест­венного. Тот, кто был человеком, как и вы, но больше не как вы — произошло что-то еще — который с плю­сом, человеческое существо плюс. Поэтому, если вы по­смотрите на его прошлое, он будет похожим на вас — но если вы посмотрите на его настоящее и будущее, тогда вы будете смотреть на плюс. Тогда он божественен.

Реке, камню сдаться трудно — очень-очень трудно — даже сдаться Мастеру очень трудно. Тогда сдача кам­ню будет очень трудной, потому что, когда вы видите Мастера, ваш ум снова говорит, что этот человек такой же, как и вы, так почему вы должны сдаваться? И ваш ум не может видеть настоящее; ум может видеть только прошлое — что этот человек был рожден так же, как и вы, ест, спит так же, как и вы, так почему вы должны ему сдаваться? Он такой же, как и вы.

Да, он такой же, и все же нет. Он и то и другое — Иисус и Христос — Иисус, человек, сын человека, а Хри­стос это знак плюса. Если вы смотрите только на то, что видите, тогда он будет камнем; вы не сможете сдаться. Если вы любите, если между вами и им возникает бли­зость, если вы позволяете его присутствию проникнуть в вас глубоко, если вы можете найти взаимопонимание — это слово; взаимопонимание с его бытием — тогда, вне­запно, вы начинаете осознавать плюс. Он нечто большее, чем просто человек. Непонятно почему у него есть не­что, чего нет у вас. Каким-то невидимым способом он проник за границу человеческого. Но вы сможете почув­ствовать это только тогда, когда возникнет взаимопони­мание.

Именно это говорит Патанджали, шраддха — дове­рие; доверие создает взаимопонимание. Взаимопонимание это внутренняя гармония двух невидимых; любовь это взаимопонимание. Кому-то вы просто подходите, как будто вы оба родились друг для друга. Вы называете это любовью. Мгновение, и даже с первого взгляда кто-то просто подходит вам, как будто вы были созданы вместе, а затем вас разделили; теперь вы просто встретились снова.

В древних мифологиях всего мира есть легенды о том, что мужчина и женщина были созданы вместе. В Индийской мифологии есть очень прекрасная легенда. Она гласит, что жена и муж были созданы с самого на­чала как близнецы, брат и сестра. Они были рождены вместе — жена и муж как близнецы, выношенные вместе в одной утробе. Между ними было взаимопонимание с самого начала. С первого момента было взаимопонима­ние. Они были вместе в утробе, держа друг друга, это и есть взаимопонимание. Затем, в результате какого-то не­счастья, этот феномен исчез с лица земли.

Но легенда гласит о том, что взаимоотношения все еще существуют. Мужчина и женщина... Мужчина может родиться здесь, а женщина где-то в Африке, в Америке, но между ними будет взаимопонимание, и до тех пор пока они не найдут друг друга, им будет трудно жить. А найти друг друга очень сложно. Мир так огромен, и вы не знаете, где искать, и где вы можете найти. Если это происходит, это происходит случайно.

Теперь ученые также верят в то, что рано или поздно мы сможем судить о взаимопонимании при по­мощи научных приборов, и прежде, чем кто-то вступит в брак, пара должна будет пойти в лабораторию, чтобы они смогли проверить, согласуются ли их биоэнергии или нет. Если они не подходят друг другу, тогда они пребывают в иллюзии. Этот брак не сможет... А они, может быть, думали, что будут очень-очень счастливы, но они не будут счастливы, потому что их внутренние биоэнергии не подходят друг другу.

Поэтому вам может нравиться нос женщины, а женщине могут нравиться ваши глаза, но дело не в этом. Если вам нравятся глаза, это не поможет, если вам нравится нос, это не поможет, потому что через два дня никто уже не обращает никакого внимания на нос, ни­кто не смотрит на глаза. Тогда возникает проблема с биоэнергией. Внутренние энергии встречаются и смеши­ваются друг с другом; в противном они будут отторгать­ся. Это как переливание крови; либо ваша кровь принимает чужую кровь либо отвергает, потому что су­ществуют разные группы крови. Если группа одна и та же, только тогда тело примет другую кровь; иначе, оно ее просто отвергнет.

То же самое происходит и в браке. Если биоэнер­гия принимается, она принимается, и вы не можете соз­нательно узнать об этом. Любовь очень часто ошибается, потому что любовь всегда сконцентрирована на чем-то. Вам нравится голос женщины, и вы очарованы. Но дело не в этом. Это частность. Должно подходить все. Ваши биоэнергии должны принять друг друга настолько то­тально, что глубоко внутри вы станете одним человеком. Это взаимопонимание. В любви это происходит редко, потому что, как найти? — это очень трудно. Если вы просто влюбились, это не будет безошибочным критери­ем. Из тысячи, девятьсот девяносто девять раз ваша лю­бовь заканчивается неудачей. Любовь обречена на поражение.

Когда вы находитесь вместе с Мастером, происхо­дит еще более великое взаимопонимание. Это нечто большее, чем любовь. Это шраддха — доверие. Встречают­ся и подходят друг другу не только ваши биоэнергии, но сами души сливаются воедино. Вот почему, когда кто-то становится учеником, весь мир думает, что он сошел с ума; потому что весь мир не может понять, в чем дело. Почему вы сходите с ума из-за этого человека? Но и вы сами не можете этого объяснить, потому что это невозможно объяснить. Возможно, вы даже не осознаете, что произошло, но к этому человеку, внезапно, вы чувствуе­те доверие. Внезапно, что-то встречается, становится единым.

Это взаимопонимание.

Очень трудно установить взаимопонимание с кам­нем. Потому что это трудно даже с живым Мастером, как вы можете обрести его с камнем? Но если это про­исходит, тот час же Мастер становится Богом. Для уче­ника Мастер всегда Бог. Он может не быть Богом для других; дело не в этом. Но для ученика он Бог, и через него двери открываются божественности. Тогда у вас есть ключ — это внутреннее взаимопонимание есть ключ, это сдача. Тогда вы можете попытаться сделать это: сдаться реке...

Вы, должно быть, читали повесть Германа Гессе «Сидхарта». Он многому учится у реки. Вы можете учиться у Будды, просто наблюдать реку, столько ее на­строений реки. Он стал лодочником только для того, чтобы наблюдать тысячу настроений вокруг нее. Иногда река счастлива и танцует, а иногда она очень-очень гру­стна, как будто совсем не движется — иногда она сильно разгневана и ревет, бунтует против всего существования, а иногда она так тиха и спокойна, как Будда. И Сидхарта был простым лодочником — пересекая реку, живя возле реки, наблюдая реку, он больше ничего не делал. Это стало глубокой медитацией и взаимопониманием, и бла­годаря реке и ее течению он достигает: он достигает того же самого проблеска, что и Гераклит.

Вы можете войти в одну и ту же реку и не може­те. Река та же самая и не та же самая. Она течет, и бла­годаря реке и взаимопониманию между ним и ей, он приходит к пониманию, что все существование подобно реке — течению.

Это может случиться со всем. Главное, о чем нуж­но помнить, это о сдаче.

 

Будет ли сдача Ишваре — Богу — и сдача гуру одним и тем же?

 

Да! Сдача всегда одна и та же. Просто от вас зави­сит, кому вы будете в состоянии сдаться. Найдите чело­века, разыщите реку, и сдайтесь. Это риск — величай­ший из всех возможных рисков. Вот почему так трудно сдаться. Это риск! Вы входите на неизвестную террито­рию и даете так много власти человеку или тому, чему сдаетесь.

Если вы сдаетесь мне, вы даете мне тотальную власть. Тогда мои глаза это ваши глаза, тогда мое «нет» это ваше «нет». Даже если я назову день ночью, вы ска­жете: «Да, это ночь». Вы даете кому-то тотальную власть. Эго сопротивляется. Ум говорит: «Это не хорошо. Кон­тролируй себя. Кто знает, куда тебя заведет этот чело­век? Кто знает, он может сказать: «Прыгни с вершины горы», и тогда ты умрешь. Кто знает, он может манипу­лировать тобой, контролировать тебя, эксплуатировать тебя». Ум привнесет все это. Это риск, и ум всеми сред­ствами попытается обезопасить себя.

Ум говорит: «Будь наблюдательным. Понаблюдай за человеком еще немного». Если вы слушаете ум, сдача не возможна. Ум прав! Это риск! Но когда вы принимаете, вы идете на риск. Наблюдение со стороны не поможет. Вы можете наблюдать вечность, и быть не в состоянии решиться, потому что ум может не решиться никогда. Ум всегда сомневается. Он никогда не бывает решитель­ным. Вы должны обойти ум так или иначе, вы должны сказать ему: «Подожди. Я иду: я прыгну и посмотрю, что будет».

В действительности, что вы потеряете? Я всегда удивляюсь, как будто у вас есть что-то такое, что вы боитесь потерять, что именно вы приносите в жертву, когда сдаетесь. У вас ничего нет. Вы можете от этого только выиграть, но вы не можете ничего потерять, по­тому что у вас ничего нет. Вы всегда можете получить от этого некоторую выгоду, но невозможно ничего поте­рять, потому что вам нечего терять.

Вы, должно быть, слышали о выдающемся принци­пе Карла Маркса: «Пролетарии, объединяйтесь, потому что вам нечего терять, кроме своих оков». Это может быть правдой, может быть не правдой. Но для искателя именно так и есть. Что вы потеряете, кроме своих оков, своего невежества, своего несчастья? Но люди очень сильно привязываются даже и к своему несчастью — к самому своему несчастью они цепляются так, как если бы оно было сокровищем. Если вы хотите отобрать у них их несчастье, они создают всевозможные препятст­вия.

Я наблюдал эти препятствия и эти трюки на при­мере сотен людей. Даже если вы хотите забрать у них их несчастье, они цепляются. Им требуется нечто опреде­ленное, потому что у них больше ничего нет, это един­ственное сокровище, которым они обладают. Не забирайте его, потому что всегда лучше иметь что-то, чем ничего. Такова их логика: всегда лучше иметь что-то — по крайней мере, у них есть несчастье — чем ничего, чем быть полностью пустыми, чем быть никем.

Даже если вы несчастны, вы кто-то. Даже если вас окружает ад, по крайней мере, у вас что-то есть. Но по­смотрите на это, наблюдайте это, и когда вы сдаетесь, помните, что у вас нет ничего другого, что бы вы могли отдать. Мастер забирает ваше несчастье, больше ничего. Он не забирает вашу жизнь, потому что у вас ее нет. Он забирает только смерть. Он не заберет у вас ничего цен­ного, потому что у вас нет ничего ценного. Он заберет только мусор, помойку, которую вы собрали за многие жизни, и вы сидите на вершине этой кучи мусора и ду­маете, что это ваше царство.

Он ничего не забирает. Если вы готовы отдать ему свое несчастье, вы станете способными принять его бла­женство. Это сдача, и тогда Мастер становится богом. Все, всякий, кому вы сдаетесь, становится божественным. В сдаче возникает божественность, сдача создает божест­венность. Сдача это созидающая сила.

 

Третий вопрос:

 

Нужен ли Мастер после сатори?

 

Да! Тогда еще больше, потому что сатори это про­сто проблеск, а проблеск опасен, потому что теперь вы входите на территорию неизвестного. Прежде Мастер не был так необходим. До этого вы двигались в известном мире. Только после сатори он становится абсолютной не­обходимостью, потому что теперь нужен кто-то, кто бу­дет держать вас за руку и вести к тому, что является уже не просто проблеском, но становится абсолютной реальностью. После сатори вы обретаете вкус, и вкус создает еще большее желание. И вкус становится таким притягательным, что вы хотели бы ринуться в это. Те­перь Мастер необходим.

После сатори многое еще произойдет. Сатори по­добно тому, когда вы видите вершину Гуришанкара, Эвереста с равнины. Однажды, ясным утром, солнечным утром, дымки нет, вы можете видеть с расстояния в ты­сячи миль как в небе возвышается прекрасная вершина Гуришанкара. Это сатори. Теперь действительно начина­ется путешествие. Теперь весь мир кажется бессмыслен­ным.

Это поворотный пункт. Теперь все, что вы знали прежде, становится бесполезным, все, что вы слышали до этого, становится обузой. Теперь мир, жизнь, которой вы жили до сих пор, просто исчезает как сон, потому что случилось нечто более великое. И это сатори, проблеск. Вскоре опустится туман, и вершина будет не видна. Придут облака и вершина исчезнет. Теперь вы погрузи­тесь в абсолютно неопределенное состояние сознания.

Первое, что придет вам в голову, это было ли то, что вы видели, реальностью или просто сном, потому что, где оно сейчас? Оно исчезло. Это был просто про­рыв, просто интервал, и вы вернулись назад — брошены в свой собственный мир.

Возникнет подозрение: истинно ли все то, что вы видели? Было ли это реальным или вам это приснилось, или вы все это выдумали? И есть такая возможность существует. Многие люди просто придумывают это, по­этому подозрение возникнет правильно. Вы неоднократно воображали, что это происходит, и вы не можете отли­чить реальное от нереального. Только Мастер может ска­зать: «Да, не волнуйся. Это было реальным», или Мастер может сказать: «отбрось это! Это было просто воображе­нием».

Только тот, кто познал вершину — не с равнины — только тот, кто достиг вершины, только тот, кто сам стал вершиной, только он может сказать вам, потому что у него есть критерий, у него есть то, с чем можно срав­нить. Он может сказать: «Выброси это! Мусор! Это просто твое воображение», потому что, когда искатель постоян­но думает обо всем этом, ум начинает мечтать.

Ко мне приходит много людей. Только у одного процента из них есть нечто реальное; девяносто девять процентов приносят нереальные вещи. Но им очень трудно решить — невозможно, не трудно — они не мо­гут решить. Вы, внезапно, чувствуете, как ваша энергия поднимается по позвоночнику, по спине: как вы можете решить, реально это или нет? Вы, должно быть, слишком много думали об этом; и вы, должно быть, желали этого. Вы подсознательно посеяли семена того, что это должно случиться, кундалини должно подняться. Затем вы, должно быть, читали Патанджали, затем вы, должно быть, говорили об этом, затем вы встречали людей, ко­торые говорят, что их кундалини поднялось. Ваше эго, и тогда все смешалось...

Внезапно, в один прекрасный день, вы чувствуете как оно поднимается; это не более чем, творение вашего ума — только для того, чтобы удовлетворить вас — «Не волнуйся: не волнуйся так сильно. Посмотри! Твое кундалини поднялось», и это просто воображение ума. Тогда кто будет решать? И как вы будете решать? — ведь вы не знаете истины. Только истина может стать критерием для того, чтобы решить, истинно это или неистинно.

После первого сатори Мастер нужен даже еще больше. Существует три сатори. Первое сатори это про­сто проблеск. Его иногда можно получить даже при по­мощи наркотиков; оно может произойти благодаря многому другому — случайно. Иногда вы взбираетесь на дерево и падаете, и это становится таким шоком, что ум на мгновение останавливается, и вы получаете проблеск, и вы почувствуете такую эйфорию — вы вышли из тела, вы познали нечто.

Через несколько секунд вы возвращаетесь назад, ум начинает свою работу: это был просто шок. Это возмож­но посредством электрического шока, посредством инсу­линового шока, через наркотики. Даже во время болезни это иногда происходит. Вы настолько слабы, что ум не может функционировать; внезапно, у вас возникает про­блеск. Это возможно через секс. Во время оргазма, когда все тело вибрирует, это возможно.

Первый проблеск приходит не обязательно посред­ством религиозных усилий. Вот почему ЛСД, мескалин, марихуана стали такими важными и нравятся вам. Пер­вый проблеск возможен, и когда вы принимаете нарко­тики, вы можете быть пойманы из-за этого первого проблеска. Это может стать постоянным путешествием; тогда это очень опасно, потому что только проблески не помогут. Они могут помочь, но необязательно помощь будет исходить от них. Они могут помочь только в том случае, если вы находитесь радом с Мастером, потому что тогда он скажет: «Теперь не нужно гнаться за про­блеском. Ты получил проблеск, теперь настало время достичь вершины». Потому что вам нужно не только достичь вершины; в конце концов, вы должны стать вершиной.

Таковы три стадии: первая это проблеск — вы мо­жете получить его многими способами, не обязательно религиозными. Даже атеист может получить проблеск, человек, который не интересуется религией может полу­чить проблеск. Наркотики, химические вещества могут дать вам проблеск. Даже после при операции, когда от­ходите от действия хлороформа, вы можете получить проблеск. Когда вам дают хлороформ, и вы все глубже и глубже погружаетесь в сон, вы можете получить про­блеск.

Многие люди достигли первого сатори; это не так уж важно. Вы можете использовать это как шаг для дос­тижения второго сатори. Второе сатори происходит тогда, когда вы достигаете вершины. Оно никогда не происхо­дит случайно. Оно происходит только благодаря методам, техникам, школам, потому что, для того чтобы достичь второго сатори, нужно приложить много усилий.

И тогда возникает третье сатори, то, что Патанд­жали называет самадхи: это третье сатори должно стать вершиной. Потому что из второго вы можете упасть вниз. Вы достигли вершины; вы можете этого не выне­сти. И блаженство иногда бывает невыносимым — не только боль, но и блаженство — его слишком много; вы возвращаетесь назад на равнину.

Жить на высочайшем пике трудно — очень трудно! — и вы хотели бы вернуться назад. До тех пор пока вы не станете вершиной, пока переживающий не станет пе­реживанием, он может все потерять. И вплоть до третье­го — самадхи — нужен Мастер. Только когда конечное самадхи, окончательное, произошло, Мастер больше не нужен.

 

Последний вопрос:

 

Когда я слушал вас, неоднократно определенные слова проникали очень глубоко, и возникала

опреде­ленная ясность и понимание. Кажется, что это может случиться только тогда, когда я

внима­тельно слушаю слова, произнесенные вами. Но, по­кой, который нисходит, когда я слушаю

вас без какого-либо внимания к вашим словам равно блаженен, но тогда слова и их значения

теряются. Пожалуйста, объясните, как овладеть искусством слушать вас, поскольку это одна

из ваших лучших медитаций.

 

Не будьте слишком обеспокоенными словами и значением. Если вы уделяете много внимания словам и их значениям, вы начинаете понимать меня интеллекту­ально. Конечно, иногда вы достигаете ясности. Внезапно облака исчезают, и появляется солнце, но только на мгновение, и эта ясность не окажет вам большой помо­щи; в следующее мгновение она уйдет. Интеллектуаль­ная ясность не приносит большой пользы.

Если вы будете слушать слова и их значение, вы сможете понять многое, но вы не поймете меня, и не поймете также и себя. Это многое не является ценным. Не беспокойтесь о словах и их значениях; слушайте меня так, как если бы я был не говорящим, а поющим, как если бы я не обращался к вам со словами, но говорил с вами при помощи звуков, как если бы я был поэтом!

Не нужно пытаться понять, что именно я имею в виду. Когда вы просто слушаете меня, не уделяя ника­кого внимания словам и их значениям, к вам приходит другое качество. Вы почувствуете блаженство: это на­стоящая ясность. Вы почувствуете себя счастливыми; вы почувствуете покой, молчание и тишину. Именно это настоящее значение.

Потому что я здесь не для того, чтобы объяснять определенные вещи, но чтобы создать определенное ка­чество внутри вашего бытия. Я говорю не для того, что­бы объяснять: моя беседа это творчество. Я не пытаюсь объяснить вам нечто — что вы можете получить из книг, и есть миллионы других способов понять это — я здесь для того, чтобы трансформировать вас.

Слушайте меня — просто, невинно, не создавая никакого беспокойства относительно слов и их значения. Отбросьте эту ясность; она не принесет большой пользы. Когда вы просто слушаете меня, искренне, интеллекта больше нет — от сердца к сердцу, от глубины к глубине, от бытия к бытию — тогда говорящий исчезает и слуша­тель тоже. Тогда меня здесь больше нет, и вас тоже нет. Возникает взаимопонимание; слушатель и говорящий становятся одним целым. В этом единстве вы будете трансформированы. Достижение этого единства и есть медитация. Сделайте это медитацией, не созерцанием, не размышлением. Тогда сообщается нечто большее, чем слова — нечто, что выходит за пределы значения. На­стоящее значение, высшее значение, передано — нечто, чего нет и не может быть в писаниях.

Вы сами можете читать Патанджали. Немного уси­лий, и вы поймете его. Я говорю с вами не для того, чтобы вы смогли понять Патанджали; нет, дело вообще не в этом. Патанджали это просто повод, крючок. Я ве­шаю на него нечто, что выходит за пределы писаний.

Если вы слушаете мои слова, вы поймете Патанд­жали, возникнет ясность. Но если вы слушаете мой звук, если вы слушаете не слова, но меня, тогда вам откроется настоящее значение, и это значение не будет иметь ни­чего общего с Патанджали. Это значение есть передача, которая выходит за пределы писаний.

 

 

ГЛАВА 5

МАСТЕР МАСТЕРОВ

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Поделиться: