Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Недостатки защитных механизмов
Вышеописанные механизмы психологической защиты предназначены для предотвращения или маскировки болезненных переживаний. Вместе с тем их использование всегда связано с определенными затратами. Зачастую эти механизмы скорее создают проблемы, чем помогают их решать. Кроме того, они могут причинить боль нашим близким. Ниже описаны лишь некоторые опасности, скрытые в действии защитных механизмов. Во-первых, защитные механизмы требуют колоссального объема эмоциональных и физических ресурсов. Длительное использование механизмов может даже ослабить нашу иммунную систему и, соответственно, повысить риск развития заболеваний сердца, злокачественных опухолей и других болезней, факторами развития которых является стресс. Во-вторых, механизмы защиты иногда искажают наше представление о действительности. Не понимая себя и окружающих, мы не можем эффективно разобраться в своих проблемах и поэтому обречены терпеть неудачи. В-третьих, защитные механизмы отсеивают не только болезненные переживания. К сожалению, они являются барьером для всех эмоций, значительно сужая диапазон наших эмоциональных реакций. Чем больше мы полагаемся на защитные механизмы в борьбе с негативными чувствами, тем более недоступными оказываются для нас чувства удовлетворения, отрады, радости, удовольствия и веселья, которые наполняют нашу жизнь смыслом. В-четвертых, вышеописанные механизмы сами могут стать причиной серьезных психических проблем. В частности, их использование может привести к попыткам покончить жизнь самоубийством, злоупотреблению алкоголем или наркотиками, нарушениям пищевого поведения, последующим абортам, воспроизведению травмы и повторению болезненных взаимоотношений и событий. Перечисленные последствия представляют собой лишь малую часть симптомов, описанных в этой книге. И наконец, защитные механизмы не очищают нас от негативных переживаний. Являясь преградой для возникновения нежелательных эмоций, они не могут изгнать наши тяжелые воспоминания и чувства. Другими словами, использование защитных механизмов не решает проблему, а лишь маскирует ее. Постоянное накопление и подавление боли приводит к повышению уровня тревожности и возбудимости. Человек становится нервным, раздражительным, вспыльчивым и может вести себя непредсказуемым образом. Стоит защитным механизмам дать сбой, и мы уже не можем контролировать свои эмоции. Починить протечку можно лишь признав ее наличие. То же самое относится и к нежелательным переживаниям. Отказываясь признать их существование, мы лишаем себя возможности разобраться в них и тем самым исцелиться. Защитные механизмы не являются панацеей от проблем. Они лишь позволяют отложить их решение. Глава 7 Связь с прошлым
а протяжении первых шести лет после аборта защитные механизмы у Кэйтлин эффективно выполняли свою функцию. Она редко вспоминала об этой процедуре и не испытывала никаких сожалений или чувства вины. Но неожиданно механизмы дали сбой. Помню, как я отвезла свою собаку к ветеринару. Я завела ее, когда она была еще щенком, и очень сильно к ней привязалась. Ее звали Бродягой. Она серьезно заболела, и врач порекомендовал ее усыпить, чтобы облегчить ее мучения. Когда врач стал договариваться со мной о времени, я по няла, что просто не могу это сделать, и сказала ему, что не способна убить свою собаку. Когда я произнесла эти слова, на меня нахлынули воспоминания об аборте. Это ощущение было подобно сильному приступу тошноты. Я говорила себе буквально следующее: «Ведь ты же убила своего ребенка, почему же не можешь сделать то же самое с собакой ?» Я думала, что меня вырвет прямо в кабинете врача. Я почувствовала дрожь в ногах, и у меня перехватило дыхание. До этого момента перенесенный аборт нисколько меня не беспокоил. Но теперь во мне поселилось огромное чувство вины. В результате моему брату пришлось отвезти собаку к ветеринару вместо меня. Мне казалось, я не смогу еще один раз пройти через эту боль. Когда Бродягу усыпили, мне стало очень ее не хватать. Но еще больше мне не хватало моего ребенка, от которого я не должна была избавляться. Я постоянно думала, что ребенку уже было бы шесть лет. Это было ужасно! Мои друзья считали мое поведение странным - почти год я все время плакала. Бывало, я начинала плакать на работе, в самые неподходящие моменты. Моя боль просто вырвалась наружу. Хуже всего я чувствовала себя, когда друзья спрашивали: «Почему бы тебе не завести новую собаку?» В эти моменты я начинала плакать еще сильнее, потому что мои переживания были связаны вовсе не с собакой, а с моим собственным ребенком. Но я никому не могла об этом рассказать. Эта история представляет собой пример того, как скрытые эмоции могут внезапно прорваться сквозь защитные барьеры, установленные сознанием человека. У Кэйтлин защитные механизмы надежно работали в течение нескольких лет. Но просьба ветеринара дать согласие на усыпление собаки вызвала в сознании Кэйтлин сильные ассоциации с данным ей в прошлом согласием на умерщвление ее нерожденного ребенка. Эти ассоциации были настолько сильными, а подсознательное чувство вины — настолько неожиданным и предательски мучительным, что защитные механизмы Кэйтлин не смогли больше справляться со своей задачей. Эмоции, которые Кэйтлин так долго держала в себе, овладели ее сознанием и требовали внимания. Но из-за отсутствия необходимой поддержки и понимания Кэйтлин смогла преодолеть свое горе и чувство вины лишь спустя длительное время. Ассоциации, ассоциации, ассоциации... Говоря проще, в то время как защитные механизмы пытаются оградить сознание человека от воздействия нежелательных эмоций, эти эмоции находятся в постоянной готовности и ждут подходящего момента, чтобы прорваться сквозь установленные преграды и выйти наружу. Чаще всего этому способствуют «ассоциации». Любой человек, место, событие, вызывающие нежелательные воспоминания, связанные с подавляемыми переживаниями, могут стать связующим звеном между прошлым и настоящим. Установление этой связи приводит к тому, что соответствующие скрытые эмоции оказываются на поверхности. В большинстве случаев защитные механизмы немедленно их блокируют. Кроме того, поскольку сознанию хорошо известен этот способ проявления нежелательных эмоций, человек осознанно или неосознанно пытается избегать каких-либо ассоциаций с неприятным ему событием. В главе 5, например, было описано, как многие женщины, перенесшие прерывание беременности, избегают пребывания рядом с беременными женщинами или детьми, поскольку последние вызывают у них различные переживания по поводу аборта, в которых они не в силах разобраться. Таких ассоциаций очень сложно избегать постоянно. Другие ассоциации проще контролировать. Например, сразу же после аборта Сара пошла обедать в ресторан «Тако Белл», в результате чего впоследствии она потеряла интерес к любимой мексиканской кухне. Только пройдя курс психологической реабилитации после аборта, Сара поняла, что мексиканская кухня вызывала у нее ассоциации с абортом. Стоило ей увидеть в меню «буррито» или «тако», как бдительные механизмы защиты тут же предупреждали ее о том, что стоит выбрать другое, более безопасное блюдо. В ходе групповых занятий по преодолению психологических последствий аборта Сандра рассказала об аналогичной поведенческой реакции, возникновение которой она не могла объяснить. На протяжении многих лет Сандру раздражала «заносчивость» молодых людей, которые на свиданиях с ней платили за ужин кредитной карточкой. Особенно ей было неприятно, если в ожидании официанта мужчина постукивал карточкой по столу. Только начав разбираться со своими переживаниями по поводу аборта, Сандра поняла, почему это действие вызывало у нее такие эмоции: именно так ее бывший молодой человек оплатил квитанцию за аборт — постукивая кредитной карточкой по стойке регистратуры. Этот зрительный и слуховой образ в течение многих лет заставлял Сандру с предубеждением относиться к мужчинам, до тех пор, пока она не разобралась в его происхождении. Некоторые женщины прибегают к незаурядным способам оградить себя от ассоциаций с перенесенным абортом. Шерри, например, каждый день делала 35-минутный крюк по дороге на работу и обратно, чтобы только не проезжать мимо «Центра женского здоровья», в котором ей выполнили аборт. Я не могу находиться рядом с этим местом. Мне там становится не по себе. Я лучше проеду дополнительные сто миль, чтобы только не оказаться около этого центра. Это просто выше моих сил. Шерри осознавала, с чем было связано ее желание избегать возможности оказаться рядом с клиникой. У Тины же развилось отвращение к музыке в целом, причину которого она, в отличие от Шерри, не понимала. После аборта мне было тяжело находиться в местах, где играла музыка... Любая музыка. О самой процедуре я помню только то, что до меня доносились звуки музыки. Впоследствии стоило мне услышать какую-нибудь музыкальную композицию, как я начинала потеть, учащалось сердцебиение и я испытывала страх и подавленность. В такие моменты мне казалось, что должно произойти что-то ужасное. У Нэнси неприятные переживания возникали в связи с погодой. На протяжении долгого времени Нэнси не могла понять, почему она часто и без особой причины впадала в глубокую депрессию, длившуюся иногда несколько дней. В конце концов ей стало ясно, что негативные эмоции посещали ее в серые и дождливые дни, похожие на день, в который она сделала аборт. Я помню, каким влажным был воздух в день аборта. На зем лю падали редкие капли дождя... И мои слезы... У многих женщин сильные ассоциации с прерыванием беременности вызывают врачи, больницы и хирургические инструменты. Рианна, например, столкнулась с серьезным проявлением психологических последствий аборта, когда отправилась навестить свою подругу в больнице. После аборта я ненавидела врачей, больницы и приемные. Помню, как я пришла в больницу, чтобы навестить свою подругу, которая попала в аварию. Она отделалась легкими повреждениями, и ей просто было скучно одной. Когда я шла по коридору, на меня внезапно напали тоска, чувство тревоги и необъяснимой паники, и я разрыдалась. Помню, что в лифте из-за слез я даже не могла найти нуж ную кнопку. Мне было очень неудобно перед окружающими, но я не могла успокоиться. Я ловила себя на мысли о том, что люди вокруг, видя мои переживания, скорее всего, думают, что я по теряла близкого мне человека. Мне было ужасно неловко, и я была вынуждена уйти из больницы, так и не навестив подругу. Через некоторое время я осознала причину моей истерики. По дороге домой я поняла, что последний раз была в больнице, когда мне делали аборт. И если люди в лифте подумали, что я плачу из-за чьей-то кончины, они были не далеки от истины. Просто это случилось давно, и до той минуты я не испытывала таких переживаний из-за аборта. Даже сегодня, если я оказываюсь в больнице, меня посещают чувства тревоги и сожаления. Для многих женщин, перенесших прерывание беременности, осмотр у гинеколога представляет собой эмоционально тяжелую и напряженную процедуру, потому что вызывает сильные ассоциации с абортом. Вот как Венди описывает панический приступ, с которым она однажды столкнулась: Я хорошо помню один из своих визитов к гинекологу, во время которого врач должен был выполнить стандартное обследование и взять у меня мазок со слизистой шейки матки. Медсестра закрепила на гинекологическом столе держатели и попросила меня положить на них ноги. Помню, как я лежала на этом столе с разведенными ногами и смотрела на потолок из блоков. Вдруг ни с того ни с сего я начала паниковать. Впоследствии я поняла, что именно такой потолок был в клинике, где мне делали аборт. Я смогла лишь прокричать: «Мне нужно срочно встать! Я не могу здесь находиться». Врач помог мне сесть и заставил прижать голову к ногам, чтобы остановить гипервентиляцию. Я с трудом смогла отдышаться. Работники клиники отнеслись ко мне с заботой и пониманием, и я уже начала успокаиваться, как они предложили мне апельсинового сока - еще одна ассоциация. После аборта мне тоже дали выпить апельсинового сока... Я до сих пор терпеть его не могу. Ассоциации у человека могут вызывать не только события или обстановка, напоминающие о прошлом, но и люди. У Жаннетт, например, болезненные последствия аборта внезапно проявились спустя 14 лет, когда она увидела отца своего нерожденного ребенка. Я работала кассиром в банке и однажды увидела Пола. Он по дошел к стойке и начал выполнять какую-то операцию. В тот момент я испытала эмоциональный взрыв. Воспоминания и переживания волной нахлынули на меня. После этого у меня появился панический страх, и я перестала спать - просто лежала в кровати и долго плакала. Жаннетт не смогла связать свои панические приступы с перенесенным абортом. Потрясенная своей реакцией, она попыталась разобраться в их причине. Когда Пол пришел в банк во второй раз, он посмотрел пря мо на меня. Думаю, он меня не узнал. У меня начались спазмы в животе, и я чуть не потеряла сознание. Мне пришлось отпроситься с работы. К тому моменту я поняла, что мне не обходима помощь. Я думала, что схожу с ума. Спазмы, на которые жаловалась Жаннетт, не были ее выдумкой. Встреча с Полом дала выход скрытой душевной травме, проявившейся в виде болевых ощущений, подобных тем, которые она испытала во время аборта. Думая о Поле и их отношениях, Жаннетт вспоминала об аборте, но отстранение, как будто просматривала зарубежный фильм с субтитрами. Переживания по поводу аборта захлестнули ее, и она безутешно плакала на протяжении нескольких дней. Многие женщины испытывают сильное чувство раздражения и страха на фоне защитного поведения, когда в средствах массовой информации появляются материалы, касающиеся искусственного прерывания беременности. В ходе опроса, проведенного Институтом Эллиота, более половины опрошенных женщин заявили, что их негативные переживания, связанные с абортом, становятся более выраженными, если они сталкиваются с обсуждением в СМИ вопросов развития плода, а также любыми другими новостями или комментариями, посвященными проблеме абортов. Вот как это описывает Рита: Я не люблю смотреть телевизор и переключать каналы -боюсь наткнуться на какую-нибудь дискуссию, касающуюся абортов. В моменты широкого обсуждения этой проблемы, в том числе политических дебатов, я вообще не включаю телевизор. Мне страшно даже думать о том, что эта тема освещается в новостях. Ведь я хочу полностью забыть об аборте. Столкновение с темой искусственного прерывания беременности приводит к проявлению глубоко скрытых воспоминаний и переживаний, женщины и мужчины, которые обычно успешно справляются с последствиями аборта, попросту избегая ассоциаций, связанных с ним, в этом случае оказываются неспособными отнестись к данной проблеме даже с малой долей объективности. В большинстве случаев это вызывает у них злость и осуждение. Другим источником ассоциаций с абортом для многих женщин и мужчин являются упоминания о Боге, церквях и обо всем, что связано с религией. Это обстоятельство объясняется тем, что аборт, несомненно, является серьезной нравственной проблемой. Людям, которые пытаются избежать размышлений на эту тему, возможно, придется отказаться от своих религиозных убеждений и участия в церковной жизни. У Шон, например, сильные ассоциации с перенесенным абортом вызывали церкви и дети. После аборта всякий раз, когда я оказывалась в церкви, у меня возникали приступы панического страха и болезнен ные переживания. Кроме того, мне было тяжело видеть бере менных женщин. Я считала себя детоубийцей и боялась брать детей на руки. Если женщина делает аборт и при этом у нее имеются религиозные убеждения, то это может привести к формированию так называемого «поведения избегания» и отстраненности. Вот что по этому поводу говорит Китти: Раньше по воскресеньям я постоянно пела в церковном хоре. После аборта посещение церкви стало для меня невозмож ным. Мне казалось, что Бог ненавидит меня за содеянное и я недостойна Его. Поэтому я решила, что продолжать ходить в церковь будет лицемерием с моей стороны. Реакции на годовщину Годовщины травмирующих событий часто вызывают у людей ассоциации с перенесенной травмой. По мнению ученых, женщины, совершившие аборт, чаще жалуются на депрессию, возникновение мыслей о самоубийстве, кошмары, рассеянность, боль в животе, спазмы, головные боли, а также сложности во взаимоотношениях с окружающими в годовщину аборта или предполагаемого дня рождения ребенка, нежели в остальное время1. Помимо годовщин, источником ассоциаций, усугубляющих психологические последствия аборта, могут быть праздники, так или иначе связанные с детьми (например, День матери, Рождество или Хэллоуин). В эти дни у женщин могут регулярно возникать болезненные воспоминания о перенесенном аборте. Розетте, например, не повезло вдвойне. Мой ребенок должен был родиться в Рождество. Теперь я ненавижу этот праздник. Я не могу слушать рождественские песнопения, а все, что связано с младенцем Иисусом, выбивает меня из колеи. Мне становится ужасно грустно, когда я прохожу мимо магазинов детской одежды. Я стараюсь избегать детей, потому что, видя их, я с тоской думаю о том, чего лишилась. Но Рождество я переношу тяжелее всего. Ведь это праздник для детей, а я избавилась от своего ребенка и поэто му не могу радоваться вместе со всеми. Каждый год я пытаюсь смириться с этой мыслью. Часто люди не соотносят изменения в своем психологическом состоянии с годовщиной травмирующего события. Бонни, например, поняла, почему она полностью утратила интерес к празднованию Масленицы*, лишь когда стала разбираться в последствиях перенесенного аборта. Каждый год я впадала в депрессию. Происходило это всегда на Масленой неделе в феврале, когда, по идее, все должны весе литься. Но мне было не до того. Единственное, чего я хоте ла, - забраться в постель и переждать праздники. Мой муж иногда ходил на вечеринки один, и это выводило меня из себя. Я испытывала отчужденность и подавленность, но не понимала, с чем это связано. Когда-то я запретила себе вычислять приблизительную дату рождения ребенка, так как решила, что этому не суждено было случиться, а своими расчетами я бы перевела это событие в разряд реальных. Тем не менее однажды вечером, после посещения выездного семинара, посвященного реабилитации после аборта, я села и рассчитала дату родов. Несложно догадаться, каким был результат: оказалось, что мой ребенок должен был появиться на свет в самый разгар Масленицы. Все эти годы мое тело знало, что я испытываю боль утраты, но мне никогда и в голову не приходило связать депрессию с абортом. Все эти годы я пыталась не обращать внимания на то, чего лишилась. Еще одна из моих пациенток, Кэрол, на протяжении нескольких лет посещала психотерапевта, пытаясь найти причину истощающей депрессии, из-за которой она ощущала безразличие ко всему, потеряла интерес к жизни и не могла реализоваться на работе. К сожалению, врач решил, что источником ее беспомощности и очевидной амнезии было жестокое обращение в детстве, о котором она забыла. Однако подсознание постоянно посылало Кэрол недвусмысленные сигналы, особенно 24 февраля — в этот день Кэрол сделала следующую запись в своем дневнике: 24 февраля... Странное ощущение... Как будто это число мне знакомо... Что же произошло в этот день? Провалы в памяти - дело рук моего подсознания. Оно решает за меня, что вспоминать, а что - нет, О чем думать безопасно, а о чем лучше перестать. Что я не в силах вынести, И что надо стереть. Как же я могла забыть этот день? В этот день я сделала аборт... Аборт... Моя рука дрожит, когда я пишу это слово. Три года я говорила психотерапевту одно и то же: «Не помню. Мне кажется, я забыла. Давайте поговорим сегодня о чем-нибудь другом. Не помню, чтобы в детстве со мной плохо обращались». Разве вы не видите, что моя боль невыносима? Забыв, что я сделала, Я пыталась предать забвению свою боль, Как и жизнь моего ребенка. Хотела, чтобы все превратилось в сон, в дым... Как будто ничего и не было. И теперь я не понимаю, кто я. Потому что не могу вспомнить, кем я была, И как во мне зародилась новая жизнь, И как я чувствовали себя, когда эта жизнь оборвалась. Все чувства остались в прошлом. Я теперь - чистая страница, На которой другие люди пишут мне роль. * Англ.: Mardi Gras (прим, переводчика). В начале этой записи у Кэрол возникло смутное чувство, что причиной ее меланхолии была другая потеря. Таким образом, Кэрол потребовалось 15 лет, чтобы написать слово «аборт». Еще 4 года она набирала в себе силы, чтобы разобраться в своих переживаниях. Именно тогда она присоединилась к одной из групп взаимной поддержки, в которых я вела занятия. Рассказы других женщин помогли Кэрол осознать, что ее реакции не были беспричинными. Несмотря на то что ей так и не удалось воскресить в памяти некоторые подробности перенесенного аборта, истории, которые она услышала, позволили ей дать выход своим эмоциям и боли. Вспоминая об этом сейчас, Кэрол не может поверить, что ей удалось полностью заблокировать в памяти настолько важное событие. Хотя переживания, связанные с праздниками, строго говоря, не относятся к категории реакций на годовщину, для многих женщин источником болезненных ассоциаций с перенесенным абортом является День матери. Рэйчел, например, стала жертвой подобной реакции, когда покупала поздравительную открытку. Я зашла в магазин, чтобы купить маме открытку на День матери. Рассматривая поздравительные надписи на открытках, я вдруг почувствовала волнение и раздражение. Мне даже пришлось выйти из магазина, потому что я была готова рас плакаться. Я все время повторяла себе: «Мне нужно выбраться отсюда!» Я решила, что, скорее всего, причиной этих эмоций были гормоны или сахар в крови, потому что скоро у меня должны были начаться месячные. Однако через пару дней я снова зашла в тот торговый центр, чтобы купить открыт ку. Прочитав еще несколько глупых поздравлений, я опять почувствовала, что мне становится плохо. Эмоции перепол нили меня, и в результате я схватила первую попавшуюся от крытку. Потом оказалось, что на ней была изображена мать с ребенком на руках. Когда я прочитала текст, я разрыдалась и поняла, с чем связаны мои переживания. Это был очередной День матери, в который никто бы меня не поздравил, ведь я не дала своему ребенку появиться на свет. Мне стало ужасно горько от этой мысли, и я плакала несколько дней подряд. Я так и не подарила открытку своей маме, потому что решила, что она предназначена для меня. У некоторых женщин последствия аборта проявляются по особому календарю. Дирдра, например, не вспоминала о перенесенном аборте до тех пор, пока ее дочери не исполнилось 16 лет. После этого она стала беспокоиться о ней и старательно ее оберегать. Некоторое время спустя Дирдра поняла, что ее чрезмерная забота обусловлена боязнью того, что ее дочь может оказаться в такой же ситуации, в которой оказалась она сама в 16 лет, забеременев и решив сделать аборт. Найдя причину своей тревоги, Дирдра впала в депрессию и стала переживать по поводу перенесенного аборта. Она признала, что это событие, о котором она долгое время не вспоминала, было самым травмирующим в ее жизни. К сожалению, несмотря на осознание причины беспокойства, связанного с половым развитием ее 16-летней дочери, Дирдра не смогла поделиться своими опасениями с дочерью. Ей было слишком стыдно рассказывать о совершенном аборте и о том, как он повлиял на ее жизнь. Таким образом, нерешительность Дирдры, ее низкая самооценка и чувство стыда стали препятствием на пути к полноценному общению с дочерью. Ежемесячные реакции Для Натали одним из источников наиболее сильных ассоциаций с абортом были менструации. Кровь казалась ей символом смерти и напоминанием об отсутствии плода в ее чреве. «Каждый день месячных напоминает мне об аборте, — говорила она. — Это невыносимо. Видя кровь, я начинаю паниковать, а затем впадаю в депрессию». Применение противозачаточных таблеток позволило Натали сократить длительность менструации с пяти дней до двух. По ее словам, она собиралась принимать таблетки постоянно, лишь бы этот срок не увеличился. Осознанная реакция Натали может быть проявлением более серьезной бессознательной реакции. Результаты опроса женщин в возрасте от 22 до 44 лет, проведенного в Японии, свидетельствуют о том, что у женщин, ранее перенесших аборт, менструация гораздо чаще сопровождается спазмами, отеками и повышенной возбудимостью, чем у женщин, которые никогда не проходили эту процедуру. Организаторы опроса предполагают, что вышеописанные особенности менструации могут быть отражением психологических осложнений после прерывания беременности2. Месячные регулярно напоминают женщине о ее способности к деторождению и поэтому способны вызывать ассоциации с травмирующими последствиями аборта, которые, в свою очередь, могут приводить к повышенной тревожности, нервозности, а также возникновению болевых ощущений. Это обстоятельство указывает на необходимость более тщательного изучения связи между искусственным прерыванием беременности и предменструальным синдромом (ПМС), являющимся бичом современных женщин. Несмотря на множество факторов, влияющих на состояние женщины во время месячных, эмоциональное расстройство, напряжение и стресс в значительной степени могут быть обусловлены психической травмой, связанной с перенесенным абортом или сексуальными домогательствами. С тех пор как я сделала аборт, прошло 11 лет. Все мои попытки забеременеть причиняют мне ужасную боль. Я посто янно думаю об аборте и испытываю колоссальное чувство вины. Во время месячных я впадаю в депрессию, и меня начинает пре следовать страх наказания. Мне кажется, что мой муж уйдет от меня, если я расскажу ему об этом эпизоде из моего прошло го. Поэтому мне приходится жить с этим... совсем одной. Рождение и смерть детей Тесси стала жертвой отсроченной реакции на аборт, когда у ее сестры родился ребенок. Когда моя сестра родила, я отправилась на вечеринку и, об курившись и напившись, развлекалась там до посинения. Где-то через месяц после рождения моего племянника меня отчислили из школы. Я пошла в другую школу и почти закончила ее... Но потом я связалась с одним отморозком и уехала с ним. Целых два дня я глотала таблетки - стимуляторы и депрессанты - и постоянно пила. В результате я оказалась в больнице почти в коматозном состоянии. У моих одноклассников в тот день был выпускной, а я занималась саморазрушением. В голове был полный бардак, я ненавидела себя и хотела умереть. К концу лета я снова забеременела. Я знала, что не смогу сделать еще один аборт, и поэтому решила родить. Тесси пыталась заглушить свои чувства наркотиками и алкоголем. Саморазрушающее поведение, мысли о самоубийстве и мазохизм стали для нее способом дать выход накопившимся переживаниям. Совершая правонарушения, вступая в беспорядочные половые сношения и употребляя наркотики, Тесси тем самым наказывала себя за перенесенный аборт. В конечном счете она забеременела еще раз и увидела в ребенке шанс искупить свои грехи. Рождение последующих детей часто вызывает у женщин проявления психологических осложнений прерывания беременности. В ходе опроса, проведенного Институтом Эллиота, почти половина опрошенных женщин заявила, что появление следующих детей лишь усугубляло переживания, связанные с перенесенным абортом. Видя своего новорожденного, прикасаясь к нему и чувствуя его запах, женщина может думать, что ребенок, которого она лишилась в результате аборта, был таким же прекрасным. Осознание этого может вызвать сбой в работе защитных механизмов. Джулия, например, столкнулась с этим в своих снах. После рождения каждого из моих детей мне снились кош мары, в которых я судорожно пыталась найти в постели «по терянного» ребенка. Мои страхи были связаны не с новорож денным ребенком - я знала, что с ним все в порядке, -ас тем, которого я однажды лишилась и которого мне не суждено вернуть. И это несмотря на то, что я даже не подозревала, что когда-нибудь буду из-за него переживать. Келли успешно блокировала свои чувства, однако они оказывались на поверхности всякий раз, когда ее муж предлагал купить подарок жене какого-нибудь друга, которая собиралась родить. Я перенесла два аборта. Воспоминания об этом возникают у меня всегда, когда у кого-нибудь из моего окружения рожда ется ребенок. Помню, как муж просил меня покупать подарки для его подруг, которые ждали ребенка. В такие моменты я вы ходила из себя. Мне казалось жестоким просить меня делать покупки для других женщин. Ведь он был против того, чтобы у нас появился ребенок. У Бренды ассоциации с потерей ребенка вызвало не рождение, а смерть племянницы в результате синдрома внезапной детской смерти. В тот момент я не поняла, что лежало в основе моей реакции. Я никогда не переживала по поводу совершенного аборта. Но я очень тяжело перенесла смерть моей племянницы. Глядя на меня, можно было подумать, что умер МОЙ собственный ребенок. Я уволилась с работы, постоянно плакала. Лишь год спустя я смирилась с этой утратой. Поскольку Бренда отрицала, что аборт был для нее эмоционально болезненным событием, ее подсознание воспользовалось смертью племянницы для высвобождения скрытых переживаний. В тот момент Бренде было проще оплакивать потерю племянницы, которую она не могла предотвратить, нежели своего ребенка, так как во втором случае ей пришлось бы усомниться в правильности решения прервать беременность. Привязанность к ребенку В предыдущей главе я описала конфликт типа «приближение -избегание», который выражается в том, что женщины и мужчины хотят избавиться от переживаний, связанных с абортом, пытаясь одновременно избежать их болезненного проявления. Тем не менее при изучении травмирующих последствий искусственного прерывания беременности следует иметь в виду еще одно интересное противоречие, характерное для людей, прошедших через аборт. В то время как воспоминания об аборте причиняют женщине боль, воспоминания о беременности и ребенке могут ревностно и нежно ею оберегаться. В последнем случае ассоциации с «потерянным» ребенком могут способствовать приближению к проблеме, нежели формированию «поведения избегания». Другими словами, женщины могут хранить, лелеять и оберегать воспоминания, переживания, отношения или предметы, ассоциирующиеся у них с «потерянным ребенком», подобно тому, как родители, у которых умер ребенок, в течение многих лет сохраняют в неприкосновенности его комнату, отказываясь в ней что-либо менять или переставлять. Вещи ребенка, оставленные на своих местах, как будто ребенок в любой момент может вернуться, становятся способом увековечить память о нем. В случае с нерожденным ребенком не так просто собрать вещи, которые могли бы о нем напоминать. Тем не менее иногда это оказывается возможным. Например, во время очередного занятия в группе взаимной поддержки для женщин, перенесших аборт, на Джэн внезапно нашло озарение. Открыв свою сумочку, она извлекла из нее чек и поделилась с группой следующей историей: Я только что поняла, что ношу с собой этот чек вот уже восемь лет. Мне его выдали, когда я заплатила за проведение аборта в клинике. Я никогда не обращала на него внимания, но, перекладывая вещи из одной сумки в другую, я не решалась его выбросить. И только сейчас мне стало ясно, почему я этого не сделала. Этот чек - единственное, что связывает меня с моим ребенком. Это доказательство того, что ребенок когда-то был жив. После рассказа Джэн еще три женщины — словно по сигналу — достали из своих сумок аналогичные чеки из клиник, в которых им был сделан аборт. То, что большинство людей посчитало бы просто мусором, не вызывающим ничего, кроме мрачных ассоциаций, для этих женщин было своего рода «свидетельством о рождении» или даже физической связью с детьми, которых им так и не довелось прижать к себе. Для Синди такую сентиментальную ценность представляли тапки. В клинике я носила новые тапки, подаренные мамой. Когда [после аборта] я шла от своей кровати в ванную, на них попали капли крови. Вернувшись домой, я завернула тапки в полотенце и спрятала их в шкафу за длинными платьями. Переезжая с места на место после окончания университета, я всякий раз брала эти тапки с собой и прятала в глубине шкафа. Через несколько лет я выстирала их, но все равно видела на них кровь. В конце концов мне пришло в голову их выбросить3. Саманта сохраняла связь с потерянным ребенком, пикетируя клиники, специализирующиеся на искусственном прерывании беременности. Она была членом движения в защиту жизни, однако никто из ее друзей не знал о том, что в прошлом она сама перенесла аборт. Несмотря на то что Саманта ощущала последствия аборта, она никогда никому о них не рассказывала и не пыталась в них разобраться. Вместе с тем Саманта была одержима стремлением участвовать во всевозможных демонстрациях, иногда вопреки собственным проблемам или семейным обстоятельствам. Последние 16 лет я постоянно принимаю участие в ми тингах перед клиниками, в которых проводятся аборты. Я исправно хожу на такие акции по несколько раз в неделю. Родственники говорят, что я помешалась на аборте, и, по-моему, они правы. Иногда я заставляю себя вылезать из постели с простудой, когда на улице идет снег. В такие моменты я проклинаю себя, но мне кажется, что у меня просто нет другого выбора. И это меня ужасно злит. Саманта направила свои переживания в русло борьбы с искусственным прерыванием беременности. Пикетируя медицинские учреждения, она тем самым чтила память о своем нерожденном ребенке. Ее непоколебимая и самоотверженная преданность делу борьбы с абортами была результатом многолетнего подавления боли и чувства вины. После посещения выездного семинара, посвященного психологической реабилитации после аборта, Саманта перестала ощущать жгучее и неукротимое желание участвовать в акциях протеста. Оставшись противником искусственного прерывания беременности, Саманта теперь может свободно и спокойно принимать решение относительно участия в дальнейших мероприятиях, не руководствуясь чувством вины. Замена детям Как уже говорилось в пятой главе, дети и беременные женщины способны вызывать у женщин ассоциации с совершенным абортом, которые, в свою очередь, могут быть сопряжены с сильным чувством раздражения и отвращения. Однако некоторые женщины, перенесшие аборт, испытывают диаметрально противоположные эмоции. В ходе опроса, проведенного Институтом Эллиота, приблизительно 20-30% опрошенных заявили, что их стали «чрезвычайно интересовать» беременные женщины и дети. Вот как описала свои чувства Марта: После аборта мне ужасно хотелось находиться рядом с детьми. Внутри образовалась пустота, и появилась жажда детского тепла. В конце концов я устроилась работать ня ней в семью с двумя новорожденными близнецами и трехгодо валым ребенком. Родители детей занимали ответственные должности и редко бывали дома. Я отдавала детям, особенно малышам, все свое время и заботу. Иногда я была очень зла на родителей за то, что они были постоянно заняты и не уделяли должного внимания детям. Однако мне было приятно сознавать, что дети нуждаются во мне. Марта питала искреннюю любовь и привязанность к детям, за которыми присматривала. Таким образом она реализовывала свой материнский инстинкт. В то же время Марта смогла трансформировать свое горе и злость в недовольство матерью детей, не соответствовавшей ее идеалу. Психологические последствия аборта проявились у Марты только пять лет спустя, когда близнецов отдали в детский сад. В тот момент ей показалось, что ее несправедливо лишили детей, и это привело к тому, что она начала страдать из-за собственного неродившегося ребенка. Молли испытывала настолько сильную потребность в общении с детьми, что открыла дневной детский центр у себя на дому. Вот как она описала свои переживания: Надо признаться, что я долгое время не любила детей. Через пять лет после последнего аборта у меня родилась дочка. Впоследствии стало понятно, что я больше не смогу иметь де тей. В течение длительного времени я считала это наказанием за совершенные аборты. Конечно же, я была рада, что Бог дал мне одного ребенка, но мне хотелось родить еще. Моя подруга оказалась в такой же ситуации. Мне кажется, что становясь старше, мы лучше осознаем цену своим поступкам и переживаниям. Теперь, когда я вижу, как какая-нибудь мама нянчится со своим ребенком, у меня иногда наворачиваются слезы. Я лю блю детей. В них столько чистоты и невинности... Особенно в новорожденных. Мне кажется, что своей любовью к другим детям мы пытаемся компенсировать то, чего лишились в ре зультате аборта. Установление связи Каждая мысль или эмоция связаны с рядом других мыслей и эмоций. Такова природа человека. Поэтому мы не можем, да и не хотим избегать ассоциаций. Ассоциации являются основой нашей памяти, интуиции и знаний. Если бы воспоминания, эмоции или мысли не были связаны друг с другом, в них бы попросту не было смысла. Проблемы, описанные в данной главе, заключаются не в возникновении ассоциаций, а в неспособности человека порой предугадать, что именно может вызвать ассоциации с негативными воспоминаниями, эмоциями или мыслями. Ассоциации, которые провоцируют болезненные переживания или питают навязчивые идеи, подавляют свободу воли. Ассоциации, природа которых не ясна, приводят к нарушению способности человека принимать рациональные решения. Подобно препятствиям, неожиданно возникающим на поле при игре в пинбол, они меняют направление нашей жизни. Ассоциации с неприятными эмоциями или событиями призывают нас обратить внимание на неразрешенные проблемы. Если мы не желаем находиться во власти этих ассоциаций и хотим в дальнейшем самостоятельно выбирать свой путь, не испытывая страха, подавленности, тревоги и вины, то мы должны найти источник ассоциаций, признать его наличие и разобраться в нем. Добившись этого, мы в конечном счете поймем причину наших переживаний и преодолеем зависимость от своих страхов и совершенных ошибок. Разобравшись в причине наших страданий и боли и оставив их в прошлом, мы освободимся от его гнета и сможем продуктивно использовать полученный опыт. Прошлое представляет собой огромную пещеру, ее темные уголки могут вызывать у нас вполне объяснимый страх. Однако если мы отважимся изучить эту пещеру, мы обнаружим залежи драгоценных камней и золота. Воспоминания об ошибках и травмирующих событиях, в которых мы раньше боялись разобраться, могут сделать нас мудрее и научить состраданию. Лишь проникнув в темные расщелины, мы сможем найти решение наших проблем и ресурсы, которые в будущем окажутся полезными как для нас самих, так и для окружающих. Глава 8 |
Последнее изменение этой страницы: 2019-04-19; Просмотров: 265; Нарушение авторского права страницы