Глава 4. Убей этого медведя. Продолжение
В один момент я рывком повернулась, чтобы встретить его, но там ничего не было. Следующее, что я помню, я лежала на спине, и дождь падал на моё лицо. Я открыла глаза в панике.
Где же кожаный мешок? Я потянулась к нему, но ничего не нашла.
- Он в безопасности - он рядом со мной, - раздался голос, который я знала.
Торн стояла на коленях рядом со мной, глядя обеспокоено. Я попыталась сесть, но она мягко толкнул меня обратно.
- Отдыхай, - сказала она твердо. - Дай время зелью, чтобы оно подействовало. Я заглянула к Агнессе по пути сюда. То, что она дала, это не лекарство, но оно должно выиграть нам некоторое время. После того как ты выплюнула первый глоток, мне все таки удалось залить большую часть зелья тебе в глотку.
- Кретч – он близко? – спросила я.
Торн покачала головой.
- Не так близко, чтоб я могла унюхать его приближение.
- Если мы сможем достичь Пендла, то мы будем в безопасности на некоторое время. Ведьмы, которые создали существо, из юго-западной части Графства. Они не посмеют зайти на нашу территорию.
- Надеюсь, что ты права, - сказала Торн. – Но кланы разделились. Некоторые могут позволить им войти. Теперь, попробуй встать.
Она помогла мне встать на ноги, но я шаталась, и ей пришлось поддерживать меня. Хотя ей только пятнадцать, и она еще не полностью выросла, она была теперь почти такая же высокая, как и я, и выглядела как настоящая ведьма-убийца. Она была одета в одежду, наподобие моей - кожаные ремни с ножнами, в которых были лезвия, пересекали её тело.
Я улыбнулась ей.
- Я все еще не достаточно сильна, чтобы идти с тобой. Оставь меня, и забери мешок. Вот, что сейчас действительно важно.
- Мы пойдем вместе, - твердо сказала Торн. - Помнишь, как ты однажды несла меня?
- Когда мы охотились на медведя? Да, я хорошо это помню. Я вспоминала об этом иногда. – сказала я.
- Ну, теперь я понесу тебя.
С этими словами Торн взвалила меня за плечо и, держа кожаный мешок в левой руке, побежала трусцой на восток. Мы направились к дому Агнессы Сауэрбатс на окраине деревни клана Динов в Роугли.
Странно, было передвигаться таким способом. Я была в состоянии войны с самой собой: одна часть меня чувствовала злость за свою слабость, и обиду на Торн за то, что обращалась со мной, таким образом, другая часть чувствовала благодарность за её помощь и прекрасно понимала, что мастерство Агнессы Сауэрбатс возможно даст мне шанс на выживание.
Через некоторое время колющие боли в легких начали возвращаться, поскольку эффект зелья стал уменьшаться. Мучительная боль медленно усилилась так, что я едва могла дышать, и я почувствовала, что снова потеряю сознание.
Следующее, что я помню, это жуткий крик, совсем рядом умирающей птицы. Потом была внезапная тишина и изменение температуры. Меня больше не несли; я была где-то внутри, где не было дождя. Я лежала на кровати, и кто-то склонился надо мной; обеспокоенное лицо Агнессы Сауэрбатс расплывалось в моих глазах.
Я почувствовала, что мою голову приподняли, и вдруг мой рот стал полон жидкости, очень мерзкой на вкус. Я проглотила немного и меня чуть не стошнило. Мне хотелось выплюнуть остальное, но я боролась, и сдерживала позывы тошноты. Агнесса пыталась помочь мне. Она была моей единственной надеждой на выживание. Так что я заставляла себя глотать жидкость снова и снова. Через некоторое время странное тепло медленно распространилось из моего желудка по всему телу. Я чувствовала себя комфортно. Я думаю, что я уснула на некоторое время.
Но потом я проснулась от мучительной боли, и мое тело опять дрожало. Появились острые приступы боли в груди, и каждый вдох был словно кинжал, колющий в мое сердце. Я чувствовала как мои руки и ноги тряслись, и были тяжелы словно свинец. Какое бы зелье не дала мне Агнесса, оно не действовало долгое время. Я открыла глаза, но ничего не увидела. Везде была темнота. Неужели яд лишил меня зрения?
Потом я услышала голос Агнессы:
- Яд слишком сильный. Она умирает. Мне жаль, но я не могу больше ничего сделать.
Глава 5. Башня Малкинов
Кровь, кости и приживала, стандартная магия большинства ведьм, но старые способы, не единственный путь к силе. Нет ничего плохого в традициях, но я открыта и гибка. Я - Грималкин.
- Пожалуйста, пожалуйста, попробуй еще раз, - я услышала, как умоляла Торн, - Она все еще борется, она все еще сильная. Грималкин заслуживает еще один шанс.
Я боролась, чтобы оставаться в сознании, но, в конце концов, потерпела поражение и медленно погрузилась в темный, глубокий сон, как никогда раньше.
Была ли это смерть? Если это так, то Торн была одна. Как долго она сможет держать голову Дьявола подальше от рук его приспешников? Я рассказал ей немного о союзе с Алисой Дин, Томом Уордом и Джоном Грегори. Поймет ли она что ей стоит отправиться непосредственно к ним за помощью?
Я пыталась позвать Торн и сказать ей, что стоит делать, но была не в состоянии говорить. Я оказалась в ловушке, глубоко в своем теле, вынужденная терпеть боль, которая все время только нарастала.
Я не собиралась оставаться здесь, лежа в агонии, пока мое тело медленно покидает жизнь. Был способ избежать этого. Я могла покинуть свое тело, чтобы встретить свою смерть. У меня были некоторые навыки в магии шаманов.
Большинство ведьм Пендла были глубоко консервативны в своих привычках: в раннем детстве они проходят проверку в своем клане, чтобы определить, к какому типу магии они имеют склонность – кровь или кости, или приживалы. Они никогда не думали, что кто-то может выйти за рамки этих вариантов. Но я другая. Мой ум был гибким и открытым для альтернатив. Я стремилась и охотно изучала новые вещи.
Может это потому, что я посвятила свою жизнь ремеслу ведьмы-убийцы и много путешествовала, и сталкивалась с другими культурами и способами использования тьмы. Однажды я встретилась с румынской ведьмой, которая жила в северо-восточной части Графства. Именно она и научила меня кое-чему из шаманства.
Конечно, на изучение всех секретов и практику можно потратить всю свою жизнь. У меня было лишь несколько месяцев, и я посвятила их тому, что сосредоточилась только на одном навыке – мастерстве отделения души от тела.
Данная процедура не без рисков. Один маг, когда практиковал это умение, отделил свою душу от тела и был поглощен демонами тьмы. Так же можно не отыскать путь назад к своему телу. По этим причинам, я пользовалась этим способом очень редко, и с большой осторожностью.
Но какое это имеет значение сейчас? Я умираю. Туман Лимба скоро окутает меня, оставлю я свое тело или нет. По крайней мере, я буду в состоянии снова видеть - используя такой способ.
Процесс, как правило, включает в себя несколько ключевых слов произнесенных с определенной интонацией, но не менее важным является желание покинуть тело.
Я потеряла контроль над своим телом и не могла даже пошевелить губами, чтобы произнести заклинание. Оказалось, было достаточно лишь моей воли движимой отчаяньем. Через несколько мгновений я парила в нескольких футах над кроватью, на которой лежало мое тело. Торн сидела в кресле, схватившись руками за голову, кожаный мешок лежал возле неё. На маленьком столике, рядом с ней, мерцали свечи.
Я посмотрела на свое усталое лицо, открытый рот пытался сделать несколько быстрых, неглубоких вдохов. Я никогда не думала, что все так закончится. Это казалось мне не правильным. Грималкин не должна умереть в теплой постели – она должна встретить смерть в бою, как воин. Кретч убил меня. Царапина от его отравленных когтей стала моментом моего поражения - началом моей смерти.
Я поплыла прочь, сквозь закрытую дверь. Я была не более чем небольшой светящийся шар света, невидимый для большинства людей. Сильные ведьмы и Ведьмаки могли бы мельком увидеть меня, но только в очень темном месте. Даже при свечах я была практически невидимой.
Тем ни менее, я видела все хорошо, даже в темноте – хотя всё было видно только в одном цвете. Все было в оттенках зеленого, а живые сущности светились, освещенные жизненной силой внутри них. Передняя комната дома Агнессы была такой же, какой я ее помнила: чистая, уютная, но загроможденная. Стены были полностью покрыты полками, полными книг или рядами банок, в которых содержались мази, сушеные травы и увядшие корни. В первую очередь Агнесса была целительницей.
Она сидела на стуле у камина в небольшой гостиной и читала книгу. Я подплыла ближе и прочитала название на корешке книги: Антидоты к Смертельным Ядам.
Она послушала Торн и продолжала пытаться искать способ вылечить меня. Даже если мои враги создали кретча специально для того чтобы убить меня, это не означает что они использовали какой-то новый, неизвестный яд. Сама тварь использовала большую часть своей силы и ресурсов, в ущерб себе. Он мог убить меня множеством способов, но оказалось это будет яд; возможно, они просто выбрали один из самых смертоносных. Если Агнесса сможет определить его, у меня может появится шанс выжить.
Я с легкостью проплыла сквозь стену дома. Впереди виднелась огромная длинная масса холма Пендла. Я направилась быстро вперед. Я могла умереть в любой момент, но не стоит терять надежды. Было еще одно, что я могла сделать, чтобы голова Дьявола оставалась в безопасности.
Я решила посетить башню Малкинов, и посмотреть какова там ситуация – где проживали две ламии. Я полетела в сторону леса Вороньего леса и вскоре парила над верхушками деревьев, невидимая для стервятников, что сидели ниже, на ветвях деревьев.
Ярко-зеленый полумесяц бросал свой тусклый свет на башню. Это было мрачное сооружение, окруженное рвом, увенчанное зубцами и защищенное огромной железной шиповатой дверью. Когда-то это был дом ведьм клана Пендл, но сейчас здесь обитали две дикие ламии. До войны и вражеской оккупации, мне было велено отправиться сюда чтобы убить их и вернуть башню. Я отказалась, аргументировав это тем, что ламии были очень сильны и, что мне не справиться с обеими, и это обернется лишь моей смертью.
Одна ведьма из клана, повернусь ко мне, с презрительной улыбкой на лице.
- Я никогда не думала, что настанет день, когда Грималкин встретит врага, которого сможет назвать очень сильным для себя, – насмехалась она.
В ответ на это, я сломала ей руку, и посмотрела на остальных ведьм из шабаша. Они боялись меня, и не выдержав взгляда, быстро опустили глаза.
Но я солгала. В полном вооружении и в хорошей форме, я была уверена, что я смогла бы победить ламий – особенно если сделать так, чтобы я сражалась с ними по одиночке и в том месте, которое выберу сама. Тем ни менее, сейчас мне подходило то, что они живут в башне. Внутри лежали сундуки, принадлежащие моему союзнику Тому Уорду, в одном из них содержались знания и артефакты, которые оставила для него мать: в одни прекрасный день они возможно помогут нам в нашей борьбе против Дьявола и его слуг. Они были в безопасности, находясь под защитой ламий.
Если бы я была во плоти, я бы использовала тоннель, который вел в подземелья под башней, и таким образом поднялась бы в нее. Встретить ламию в замкнутом пространстве было бы мне на руку. Две ламии могли летать, и было бы глупо встретиться с ними в открытом месте.
Вскоре после того как клан совершил ритуал для освобождения Дьявола, я приняла участие в сражении на вершине холма Пендл. Нас атаковала толпа из деревни Даунхем, и мы бы быстро справились с ними – но решающую роль в сражении сыграло вмешательство диких ламий. Не смотря на точность моих ножей, они упорно атаковали. Мои ножи находили свою цель много раз, но то, что они умели летать, было лучше любой (прочной) брони. Много ведьм умерло той ночью.
Когда я приблизилась ко рву, то почувствовал рывок, словно меня тащит обратно к моему телу. Я никогда не заходила так далеко от него. Тонкая невидимая нить, которая привязывала меня к нему, может порваться и привести к моей смерти. Я всегда этого боялась. Может быть, именно по этой причине некоторые шаманы так и не смогли вернуться назад в свое тело и умерли: они просто зашли слишком далеко от тела и нить порвалась… Но какая сейчас разница? Я в любом случае близка к кончине. Если Агнесса не найдет лекарство, у меня останется очень мало времени.
Я пресекла ров и прошла сквозь толстую каменную стену башни, чтобы обнаружить жилые помещения в состоянии хаоса и разрухи, как они и выглядели, когда солдаты использовали осадную восемнадцатифутовую пушку чтобы разрушить стены.
Мой клан сбежал через тоннели, оставляя свой обед наполовину съеденным. С тех пор, во время короткой оккупации Маулхиллами, брешь была заделана – прежде чем ламии не прогнали их прочь. Пол был усыпан мусором, а в соседней кладовой лежали мешки гнилой картошки и заплесневелой моркови, так что мне повезло, что мой дух не в состоянии чувствовать запах. В каждом углу была сеть из паутин и засохших в них мух. Тараканы и пауки прятались в своих укрытиях.
И среди всего этого мусора стоял большой запертый сундук, принадлежащий матери Тома. Он в безопасности.
Я сразу заметила то, что заставило меня задуматься. Сундук не был в паутине. Он даже не выглядел пыльным. И рядом с ним лежала небольшая стопка книг. Что если их достали из сундука? Если да, то кто читал их?
Потому что, он охранялся дикими ламиями, Том Уорд оставил его незапертым. Но кто-то был здесь совсем недавно и копался внутри. Я почувствовала прилив гнева. Где были две ламии? Как они допустили это?
Я поплыла вверх по лестнице к зубчатым стенам башни, где я увидела еще два сундука; в них когда-то держали двух спящих ламий. Они были открытыми и заброшенными, и покрыты мхом как камни под ними. Так как все для меня выглядело в зеленых тонах, было трудно сказать, прогнили сундуки или нет.
Я оглядела окрестности. С каждой стороны башня была окружена Вороньим лесом. Все было тихо и неподвижно. Но вдруг я услышала отдаленный крик, который звучал как крик умирающей птицы – но несколько глубже – как будто он исходил из горла гораздо более крупного существа. Затем темная фигура пролетела на фоне зеленого полумесяца. Это была ламия возвращавшаяся к башне.
Она летела на меня – четыре пернатых крыла, черная чешуя покрывала нижнюю часть тела, в когтях она что-то несла. Она дважды облетела башню, и затем бросила добычу из когтей, на зубчатую стену, рядом с которой я находилась. Она ударилась с глухим стуком о каменную поверхность и из неё брызнула кровь. Это была мертвая овца. Ламия была на охоте. Но где ее сестра? Я задумалась над этим.
Существо снова направилось к башне, и я инстинктивно потянулась к своим ножам. Затем я вспоминала о своем нынешнем состоянии. Даже будучи в плоти, это не лучшее место для схватки с ламией.
Она приземлилась на сундук, изогнутые когти вцепились в древесину – очевидно, не гнилую. Существо было огромным и трудно было бы победить ее, даже если бы она не могла летать. Она была больше чем я – возможно, на девять или десять футов, когда она находилась в вертикальном положении. Задние конечности были сильными и когтистыми, способные переносить огромные тяжести, такие как овцы или коровы, но передние конечности были похожи на руки человека, которые могли держать оружие; когти были не намного длиннее, чем ногти женщины, но чрезвычайно острыми – в состоянии разорвать лицо, или разрезать горло.
Ламия пристально посмотрела прямо на меня, и я вдруг поняла, что она могла видеть меня. Была ночь, и луна, несомненно, давала не столько света, чтобы меня было видно. Либо у нее было исключительно хорошее зрение, или она использовала мощную темную магию.
Существо открыло рот, показав свои острые клыки, и заговорило со мной хриплым, скрипучим голосом:
- Кто ты, ведьма? Что тебе здесь нужно?
Я была не в состоянии ответить. Возможно, были способы общаться, будучи духом, но это был шаманский навык, которого я не знала. И я была озадачена тем, что эта дикая ламия действительно может говорить. Это означало, что она постепенно начинала превращаться в свою «домашнюю форму», и только чешуйчатые линии зеленого и желтого цвета по всей длине ее позвоночника потом выдадут ее настоящую природу.
- Сестра, мне кажется у нас здесь шпион. Отправь ее обратно!
Дикая ламия больше не смотрела на меня; она склонила голову, и взгляд из под тяжелых век был направлен к двери.
Я повернулась, чтобы проследовать за ее взглядом. Там стояла женщина и смотрела прямо на меня. Я внимательно присмотрелась и поняла что в ней было больше животного, чем женского. Друга ламия уже достигла точки превращения, где у нее выровнялись руки и ноги. Тем ни менее она все еще была чудовищной, и ей предстоял еще не малый путь до окончания трансформации. Она тяжело дышала, как хищный зверь, который готовится к прыжку, и ее слишком длинные руки висели ниже колен. Лицо было дикое, но в глазах виделся интеллект, а высокие скулы показывали зачатки красоты.
Она вскрикнула одно слово:
- Аваунт! – бросая его против меня с ощутимой силой.
Это было слово из Древнего языка; заклинание. Альтернативное слово для этой темной формы заклинания является «Уходи». Оно уносило меня прочь, и в форме духа у меня не было сил сопротивляться.
Я почувствовала, как нить тянет меня обратно к моему умирающему телу, и меня потащило с зубчатой стены. Но не раньше, чем я увидела что-то еще.
Вторая ламия держала в левой руке книжку в кожаном переплете. Она взяла ее с сундука матери Тома?
Вдруг меня потащило обратно над деревьями Вороньего Леса. Все стало как в тумане и с глухим стуком я оказалась в своем теле и снова почувствовала боль. Я попыталась открыть глаза, но была слишком ослабла. Потом я услышала другой глухой звук, и поняла, что это биение моего сердца. Удары были медленными и тяжелыми; словно оно скоро остановиться, устав поддерживать течение крови по моим венам.
Моя жизнь ведьмы-убийцы закончилась. Но я хорошо обучила Торн. Есть кому занять мое место.
Я закрыла глаза и погрузилась в глубокую тьму, принимая смерть. Все закончилось, и не было больше ничего, что я могла сделать.
Глава 6. Виселица ламий
Башня Малкинов - темная духовная родина моего клана. Многие скорбят о его потере, но не я, потому что каждое место, за которое я сражаюсь – мой дом. У моих ножей тоже есть свой дом – сердца моих врагов.
Но не в тот момент мне предназначалось умереть. Я очнулась и обнаружила, что Агнесса протирает мне лоб.
Она улыбнулась и помогла мне принять сидячее положение, поставив подушки у меня за спиной.
- У меня был очень глубокий сон, - сказала я.
- Да. Кома, которая длилась почти три дня.
- Я исцелена? – спросила я. Слабость все еще чувствовалась в моем теле и немного кружилась голова, но лихорадка прошла и я могла нормально дышать. Мой разум был четким и ясным – я почувствовала тревогу.
Улыбка угасла на ее лице.
- Я не была бы уверена, что «исцелена» это подходящее слово, - сказала она. – После долгих проб и ошибок, я наконец нашла противоядие и спасла тебя от смерти. Но восстановишься ли ты полностью, я не знаю.
- Что ты имеешь в виду? – настоятельно спросила я. И почувствовала гнев и враждебность в своем голосе. – Прости меня, – сказала я. – Спасибо, что спасла мне жизнь.
Агнесса кивнула.
- Я сделала все, что от меня зависело, - продолжила она, - но иногда, даже если вывести яд из организма, последствия остаются. Может быть постоянная слабость. Яд мог затронуть сердце, легкие и другие внутренние органы. Иногда последствия остаются навсегда; иногда они могут просто себя проявлять, но в тоже время бывает, что здоровье отравленной остается почти без изменений.
Я сделала глубокий вдох, пытаясь принять то, что сказала мне Агнесса. Последствия были очевидны. Моя роль как ведьмы-убийцы зависит от моей силы и физической подготовки. Без этого, я буду очень уязвима в битвах, которые так надоедали мне в последнее время.
- Ты думаешь, у меня есть необратимые последствия)?
Агнесса вздохнула. Я видела, что она тщательно подбирает слова.
- Я думаю, что скорее всего, это так. Я никогда не видела, чтобы кто-то после такого серьезного отравления, как у тебя, полностью восстановился.
Я кивнула.
- Спасибо, что откровенна со мной. Я могу только надеяться на то, что буду первой, у кого это получится. Я постараюсь снова стать тем, кем была раньше. Теперь скажи мне – где Торн? Я надеюсь, что голова до сих пор в безопасности в ее распоряжении?
- Она в безопасности. Она сейчас в моей комнате, спит сжимая в руках мешок, как всегда. Но за пределами этих четырех стен есть угрозы. Оставаться здесь дольше, значит навлечь на себя опасность. Ведьмы, которые создали кретча, хотели вступить в Пендл, но им отказали. Тем ни менее, некоторые здесь оказали им поддержку, и уже были первые стычки между враждующими группами. Большая битва неизбежна; если те, кто выступает против Дьявола проиграют, кретч придет на Пендл, чтобы выследить тебя.
Я кивнула.
- Тогда будет лучше, если я уйду, как только это станет возможным.
- Куда ты пойдешь?
- Я пойду в башню Малкинов, где даже кретч не сможет до меня добраться. После того как я буду внутри башни, голова Дьявола будет вне досягаемости наших врагов.
- А что с теми, кто ее охраняет?
- Мы разберемся с ними, если это будет необходимо.
- Ты возьмешь Торн с собой?
- Да. Она просто девочка, и я не хотела навлекать на нее опасность, но какой у меня выбор? Содержимое мешка является важнее чего или кого-либо. Кроме того, ламии могут позволить мне войти. Ведь я их союзник.
- Может, придется их в этом убеждать. Дикие ламии сами себе закон и не всегда логически мыслят.
- Ситуация изменилась. Одна из них уже практически одомашнилась и выглядит больше как человек, чем дикое существо. Вторая, хоть и по-прежнему летает, но уже говорит. Они сейчас трансформируются в свою домашнюю форму.
- Откуда ты знаешь это? – спросила Агнесса. – Я видела, как ламии кружили над башней, но не смогла пробиться через их оборону. Они возвели сильные магические барьеры.
Я не ответила. Ведьма держит такие вещи при себе и никогда не говорит другим больше, чем необходимо. Без сомнений у Агнессы тоже есть свои тайны, о которых она молчит.
Я перекинула свои ноги через край кровати, и Агнесса помогла мне подняться. Я чувствовала себя слабой, но была в состоянии ходить без посторонней помощи по комнате. Я присела на стул рядом с огнем, а Агнесса приготовила бульон. Через несколько минут из её спальни вышла Торн, таща за собой кожаный мешок. Ее рот открылся от удивления, а потом она улыбнулась и села на пол у моих ног.
- Это действительно приятно видеть тебя на ногах, - сказала она.
- Вряд ли, дитя. На данный момент, всё, что я могу – это сидеть на этом стуле. Но да, смерть решила забрать меня в другой день.
- Ты будешь чувствовать себя сильнее, как только скушаешь это, - сказала Агнесса, протягивая мне тарелку бульона. – Но я думаю, что тебе стоит провести здесь еще хотя бы один день, прежде чем отправиться в путь.
Я кивнула. Она была права. Отправиться к башне Малкинов в моем нынешнем состоянии было бы очень отчаянным и глупым решением.
На следующую ночь, снова поблагодарив Агнессу, мы отправились в путь к башне Малкинов. Мы двигались медленно, потому что я до сих пор чувствовала себя ослабленной, но дышать было довольно легко, и я не чувствовала боли.
Вскоре поселок Роугли был далеко позади нас, и мы увидели впереди Вороний Лес. Но мы не направились туда, по крайней мере напрямую.
Нашей первой целью был вход в тоннель, который вел в темницы башни. Раньше вход в них был известен только лидеру клана, но теперь его расположение было известно всему Пендлу, но присутствие ламий держало даже самых сильных ведьм на расстоянии. Мы вошли в заросли деревьев, которые окружали то, что когда-то было кладбищем. Надгробия склонились под невероятными углами и в земле были коварные ямы, скрытые подлеском – пустые могилы, из которых изъяли тела, прежде чем землю передали от церкви государству.
Там впереди, купаясь в бледном лунном свете, стояла разрушенная гробница, её крышу расколол молодой явор, который окутал тенью ее крышу и единственную дверь. Я вытащила маленькую темную свечу из набедренного кармана и пробормотала заклинание, чтобы зажечь ее. Торн сделала то же самое, и мы вошли в гробницу, пробираясь сквозь завесу паутины. На полу лежали разбросанные человеческие кости, которые были выкинуты со своих мест успокоения теми, кто нашел вход в тоннель; над ними, на шести каменных полках покоились останки погибших – все члены некогда богатой местной семьи. Теперь они разделили роскошь и богатство смерти.
Я поползла вдоль нижней полки, в пространство между плит, и пробралась в тоннель. Здесь был затхлый запах сырой земли, и было очень низко, что заставляло нас двигаться на четвереньках. Я оглянулась, и Торн улыбнулась мне. Она давно хотела исследовать эти тоннели и войти в башню. Теперь она получит то, чего желала. Я надеялась, что цена не будет слишком высока. Долгое время мы медленно двигались вперед. Это было трудно, так как мне приходилось проталкивать мешок впереди себя и делать это предельно аккуратно, чтобы не потушить свечу, но, в конце концов мы вышли к земляной камере. Прямо напротив нас был еще один вход в тоннель, но он был намного больше и с подпертым потолком.
- Может, я проявлю инициативу и понесу мешок некоторое время? – спросила Торн.
- Непременно дала бы тебе ведущую роль, но мешок это мое бремя, дитя.
Она вышла вперед и понюхала вход, пытаясь проверить без опасен ли он, затем быстро кивнула и вошла.
Я без колебаний последовала за ней. Я доверяла ее решению и в настоящее время, она вероятно была выносливее, сильнее, и лучше могла учуять опасность, чем я.
Через некоторое время мы пришли к бассейну со стоячей водой, его поверхность напоминала грязь. Здесь когда-то обитало темное существо под названием «вайт», созданное кланом Малкинов, чтобы охранять тоннель. Вайт был огромным раздутым телом утонувшего моряка; движимый его душой, связанной с волей его создателей. Такие существа, как правило, слепы, его глаза были съедены рыбами, прежде чем его тело спасли. Он скрывался под водой, и почувствовав приближение нарушителя, хватал его за лодыжку, затаскивал под воду и топил.
Вайты очень сильны и опасны, но этот был убит ламией, которая разорвала его тело на куски. Теперь все что о нем напоминало, это куски его тела и слабый запах гнили. Мы направились по узкому скользкому пути, граничащему прямо с водой и вошли дальше в тоннель. Пока не было ни намека на опасность, хотя ламия может скрываться где-то впереди, вне диапазона нюха. Я могла бы использовать кости из своего ожерелья, чтобы исследовать дальше дорогу, но мне нужно было сохранить запас своей костяной магии на будущее.
Мы достигли крепкой деревянной двери в камне, которая висела на петлях. Это был вход в подземелье. В дни, когда здесь были Малкины, он был надежно заперт.
Пронюхав дорогу на опасность, Торн первая шагнула в проем, и мы вошли в темный, сырой коридор, по обе стороны которого находились камеры. Сверху капала вода, и наши шаги эхом отдавались в мокрых камерах. Все двери были открыты, живых заключенных здесь не осталось, но в мерцающем свете наших свечей, мы увидели, что в некоторых камерах еще лежат кости в заплесневелых одеждах прикованные к стене цепями. Некоторые конечности отсутствовали, наверное, их отгрызли и утащили прочь крысы, которые раньше часто посещали эти подземелья. Сейчас, здесь не было никаких их признаков, и я вскоре узнала почему.
Мы достигли большой круговой камеры с высокими потолками, с каменными ступенями, которые искривляясь, вели к зубчатому отверстию. Там когда-то был люк, который закрывал доступ на этаж выше, но ламии сорвали его, облегчив себе доступ в подземелья. Мой взгляд переместился к кругу из пяти каменных столбов поддерживающих потолок. На каждом столбе висели кандалы и цепи – здесь заключенных подвергались пыткам. Самый дальний столб – рядом с деревянным столом, заваленным ножами и клещами– был не такой как остальные.
У его основания стоял большое деревянное ведро, в которые капала кровь. Тринадцать цепей свисали из темноты над ним: каждая из них на разной высоте; и на каждой было мертвое существо. Там были крысы, кролики, зайцы, толстый барсук, обыкновенная пустельга, черный и белый коты. Большинство из них были уже мертвы, их жизнь вытекла вместе с кровью в ведро. Но две очень большие серые крысы, с длинными усами, все еще дергались, пока их кровь медленно капала вниз капля за каплей.
- Зачем ламии делают это? – прошептала Торн с широко раскрытыми глазами.
- Это виселицы ламий… их истинное предназначение мне не известно. Некоторые думают, что они являются предупреждением другим, но, вполне может быть другое значение их использования. Нет сомнений в том, что в ведро стечет вся кровь с существ подвешенных сверху, оно станет ценным для ламий, - ответила я. – Но ламия может охотиться и на больших жертв – на овец например. Может они наслаждаются вкусом таких маленьких существ. Некоторые из ведьм Пендла предпочитают кровь крыс, вместо человеческой. Но если это так, то почему цепей тринадцать? Может быть это ритуал. Возможно это некий тип магии ламий, - терялась в догадках я.
Когда мы смотрели на это ужасное зрелище, то вместе почувствовали опасность и посмотрели вверх на отверстие в потолке. Я быстро принюхалась.
- Ламия – та, которая еще летает! – предупредила я.
Секундой позже, что-то большое упало вниз, к нам. Оно падало словно ястреб нападающий на свою добычу, держа крылья близко к телу.
Глава 7. Обещай мне
Зачем убивать слабых, если вы можете сражаться с сильными? Зачем врать, когда можно сказать правду. Ведьма-убийца должна быть почтительной, и всегда держать обещание.
В последнее мгновение ламия расправила широкие крылья, отлетела подальше от стены и начала кружиться по камере. Затем она снова бросилась к нам.
Торн выхватила клинок. Я отрицательно покачала головой.
- Не глупи! – крикнула я, схватив ее за руку, и потащила её в сторону узкого прохода. Лучше быть в узком коридоре, чем в огромной камере, где ламия спокойно сможет нас атаковать сверху. Я вспомнила, как мои ножи отскакивали от нее во время битвы на Пендле.
Мы достигли входа в коридор и вошли внутрь. Ламия приземлилась в центре камеры и начала двигаться в нашу сторону на четырех конечностях. Этот тип крылатых ламий, известен как ваенгир, он относительно редкий вид, но крайне опасный. Было бы лучше вести переговоры, чем сражаться – но я убью ее, если это будет необходимо.
Она остановилась менее чем в шести футах перед нами и встала на свои мускулистые задние конечности, угрожающе вытянув к нам свои длинные лапы. Я знала, что такие существа могут очень быстро передвигаться. Она может быть возле нас в мгновение ока. Так что я положила мешок на пол, встала впереди Торн и достала свой длинный клинок.
Но вместо того, чтобы атаковать, ламия заговорила.
- Кто ты, ведьма? Ты настолько глупа, чтобы входить в наше владение во второй раз?
Торн с удивлением посмотрела на меня. Я не сказала ей, что посещала башню, будучи в форме духа.
- Я Грималкин, ведьма-убийца моего клана, бывших владельцев этой башни. Я пришла с миром. Мы с Томом Уордом на одной стороне, и с вами тоже. Мы сражаемся с Дьяволом – он наш общий враг.
- А кто этот ребенок, прячущийся у тебя за спиной?
Торн шагнула вперед и наставила нож в сторону ламии.
- Меня зовут Торн, и я служу Грималкин. Ее воля – моя воля. Ее враги – мои враги. Ее союзники – мои союзники. Я не перед кем не приклоняюсь и никого и ничего не боюсь!
- Ты смело говоришь, дитя. Но одно мужество не сможет защитить тебя от моих когтей и зубов.
- Ты не стала бы мне угрожать, если бы знала, кто такая Грималкин, - огрызнулась Торн. – Она величайшая ведьма-убийца клана Малкинов, которая когда-либо жила. Никто из ее клана не осмеливается бросить ей вызов. Некоторые ее враги умерли в своих постелях, узнав, что она охотится за ними.
- Я уже слышала о ее грозной репутации, - сказала ламия. – но я прожила много столетий и о моих деяниях воспевали тысячи уже умерших менестрелей. Что привело вас обеих в эту башню?
- Мы ищем убежище на некоторое время, - ответила я. – Наши враги преследуют нас. Но мы не боимся за себя; наш страх заключается в том, чтобы это не попало в их руки.
Я подняла мешок.
- В этом мешке отрубленная голова Дьявола. Я пронзила его тело и похоронила в яме далеко отсюда, за морем. Наши враги хотят вернуть ее и обратно воссоединить с телом, чтобы сила вернулась к ему. Том Уорд ищет способ, как окончательно уничтожить его, но нам нужно выиграть для него время, чтобы он сделал это. Голова должна оставаться в безопасности.
На мгновение ламия закрыла глаза, словно глубоко задумалась. Затем она медленно кивнула и указала когтистым пальцем вверх, в сторону отверстия в потолке.
- Мы чувствовали, что Дьявола связали, чувствовали его боль. Все, кто служит тьме, в тот момент почувствовали это. Я хочу увидеть его голову, как и моя сестра. Следуйте за мной в башню.
С этими словами она прыгнула в воздух и взлетела. Спустя несколько мгновений она скрылась из виду через отверстие.
- Это может быть уловкой, - сказала Торн. – После того как мы окажемся в открытом пространстве, она может напасть.
Я кивнула.
- Но это наш шанс, и мы не можем его упустить, - сказала я и, взяв мешок и держа свечу перед собой, прошла между двумя ближайшими столбами и начала подниматься по винтовой лестнице.
Выбравшись через зубчатое отверстие в потолке, мы вышли в огромное цилиндрическое основание башни. Не было никаких признаков ламии. Сверху капала вода, без сомнения она просачивалась изо рва. Осторожно, мы продолжили наш подъем по спиральное лестнице, которая была очень скользкой и коварной. Слева от нас был лестничный колодец, и падение в него приведет к неизбежной смерти; справа находилась кривая стена, в которой с интервалом были установлены двери, каждая вела к сырой, темной клетке для содержания заключенных. Я всматривалась, пытаясь разглядеть, есть ли что-то внутри них, но там не было даже костей.
Наконец-то мы достигли того, что раньше было одним из двух люков; теперь он был вырван, и осталось лишь зубчатое отверстие в камне, облегчающее проход для ламий. Мы вошли в кладовую с мешками картошки, и гнилым, вонючим холмом, который когда-то был репой. Когда я посещала это место в форме духа, я не чувствовала всего этого зловония, но теперь вонь была непреодолимой; даже хуже, когда башня была занята кланом Малкинов. За дверьми, которые вели в просторную гостиную, мерцал свет факелов.
Подняв наши свечи мы прошли через них. Крылатая ламия расположилась на закрытом сундуке, а рядом с ней нас стуле сидела ее сестра, держа книгу в левой руке. Факел установленный в ближайшем кронштейне на стене, освещал двух ведьм слева и их тени отбрасывались практически до противоположной стены. Большая часть огромной комнаты находилась в темноте.
- Вот наши гости, сестра, - прохрипела крылатая ламия. – Девочка называет себя Торн. Та что повыше, со смертью во взгляде, и жестокостью на лице, Грималкин, ведьма-убийца.
Ведьма на стуле попыталась улыбнуться нам, но все что у нее получилось, было похоже, скорее, на гримасу. Ее зубы были слишком большими для того, чтобы поместиться во рту, и она громко дышала.
Однако когда она заговорила, ее голос был мягким, без намека на грубость.
- Меня зовут Слейк, - сказала она. – Мою сестру – Ванда, как и нашу мать. Я верю, что у вас есть, что нам показать?
Я положила кожаный мешок на пол и развязала его. Затем я медленно вытащила голову Дьявола и подняла ее за рога, чтобы она была лицом к ламиям. Они обе ужасно улыбнулись.
- Зеленое яблоко это хороший способ обеспечить тишину, - одобрительно сказала Слейк.
- Мне нравиться, что оно окутано терновыми шипами, - добавила Ванда.
- Но почему бы тебе просто не уничтожить голову? – спросила Слейк. – Мы могли бы сварить ее в котле и съесть.
- Лучше съесть ее сырой, - прохрипела Ванда, развевая крыльями, ее звериное лицо выглядело возбужденным. – Я возьму язык, сестра. Ты можешь взять глаза!
- Я уже думала уничтожить ее, но я не могу рисковать! – прервала я их. – Кто знает, каковы будут последствия? Это не простая ведьма, которая останется во тьме, если съесть ее сердце. Мы имеет дело с тьмой в лице самого Дьявола. Вдруг, если съесть его голову, он освободиться. Он может поменять свою форму, стать маленьким или больше чем прежде. После освобождения у него будет ужасающая сила – насколько он силен, до сих пор не известно. Я пронзила его тело серебряными копьями; связав его таким способом и лишив его сил. Безопаснее держать его отделенную голову нетронутой, так, его слуги не смогут вернуть его к жизни, только достав из тела копья.
- Ты права, - сказала Слейк. – Было бы глупо рисковать, слишком много поставлено на карту. Мы сильно любили нашу дорогую сестру и обещали защитить ее сына, Тома Уорда, о котором ты говорила. Но скажи мне – он уже близок к тому, чтобы найти действенный способ уничтожить Дьявола?
Я отрицательно покачала головой.
- Он все еще ищет и размышляет. Он думал над тем, есть ли в сундуках что-то, что может помочь?
Слейк улыбнулась, обнажив свои зубы, и постучала пальцем по книге, которую держала в руках.
- Я занималась тем же, просматривая книги из сундука, искала способ как уничтожить Дьявола раз и навсегда. До сих пор мои поиски были тщетны. Возможно, вы сможете помочь нам в поисках, раз останетесь здесь?
Я улыбнулась и кивнула. Ламия только что предложила нам убежище.
- Я буду рада помочь, - сказала я. – Но нет сомнений в том, что враги скоро придут к стенам башни.
- Пусть приходят и умрут под этими стенами, - сказала Ванда. – Это будет отличная охота – лучшая охота за многие годы.
Торн и я хорошо поужинали той ночью. Крылатая ламия принесла еще одну овцу для нас, кинув её на зубчатую стену; она уже слила с ее кровь. Я разделала её там и принесла самые сочные куски, чтобы приготовить их на вертеле.
Вентиляция в комнате была плохая, и она заполнилась дымом. Не то, чтобы это меня беспокоило: мои глаза хорошо запомнили эти места, я провела здесь не мало времени в детстве, наблюдая, как слуги клана убирались и готовили еду.
- Кто был первым человеком, которого ты убила? – спросила Торн, когда мы приступили к своему позднему ужину.
Я улыбнулась.
- Ты уже знаешь, дитя. Я рассказывала тебе эту историю уже много раз.
- Расскажи еще раз, пожалуйста. Я никогда не устану её слушать.
Как я могла ей отказать? Без помощи Торн, я бы сейчас лежала мертвой где-то на западе Пендла. Так что я начала свой рассказ.
- Я хотела причинить боль Дьяволу после того, что он сделал с моим ребенком, и я знала, где и когда я смогу его найти. В то время Дины были его любимым кланом, и на Хэллоуин, я избежала празднования с Малкинами и отправилась в Роугли, деревню Динов.
Прибыв в сумерках, я устроилась в небольшом лесу, с видом на субботний костер их шабаша. Они были взволнованы и увлечены подготовкой к празднованию, и я использовала сильную темную магию, чтобы скрыть себя, и мало боялась, что меня обнаружат. Объединив свои силы, ведьмы Динов вместе с громким свистом, подожгли кости и дрова. Тогда тринадцать сильнейших ведьм стали вокруг костра, а их менее сильные сестры стали позади них. Как только запах горящих костей дошел до меня, Дины начали проклинать своих врагов, насылая на них увечья, смерть и разрушения. Запомни, дитя, проклятие не так эффективно, как клинок. Кто-то старый и немощный может стать их жертвой, но в основном это пустая трата времени, потому что все авторитетные ведьмы имеют защиту против такой темной магии.
- Вскоре пламя огня изменилось: желтые и золотые языки пламени превратись в ярко-красные – первый признак того, что Дьявол вот-вот появится. Я слышала вздохи восторга, которые исходили из толпы ведьм у костра, и собрав всю свою концентрацию и терпение, я смотрела на огонь, где Дьявол начал материализоваться. Хотя он был в состоянии появится и большим и маленьким, в этот раз он выбрал свою форму «его грозного величества», чтобы произвести впечатление на своих последователей. Он стоял в костре, пламя которого достигало ему до колен; он был высокий и огромный – возможно, раза в три больше среднего человека – с длинным извилистым хвостом и изогнутыми бараньими рогами. Его тело было покрыто густыми черными волосами, и я увидела как ведьмы из шабаша начали тянуться вперед руками сквозь огонь, пытаясь прикоснуться к своему темному лорду.
- Как ты себя чувствовала? – спросила взволнованно Торн. – Ты нервничала, или даже немного боялась? Я определенно боялась бы! Ты говоришь, что теперь ничего не боишься, но тогда ты была молода – тебе было не более семнадцати лет – и ты собиралась напасть на Дьявола на глазах у всего враждебного клана.
- Конечно, я нервничала, дитя, и была возбуждена и сердита. Если во мне и был страх, то он был похоронен очень глубоко под этими эмоциями, так что я его не чувствовала. Я знала, что Дьявол не будет долго находится в огне. Я должна была ударить прямо сейчас! Так что я покинула свое убежище среди деревьев и побежала к огню. Я вышла из темноты, в каждой руке держа по ножу, а третий я зажала в зубах. Я ненавидела Дьявола и была готова умереть, или от его силы, или от рук клана Динов.
Прежде я послала свою волю. Хотя я и имела власть держать его подальше от себя, но сейчас мне нужно было обратное: я пожелала, чтобы он остался. Я побежала вперед через толпу на окраине. Когда толпа стала плотнее, я начала расталкивать ведьм локтями и плечами, и их удивленные и сердитые лица оборачивались на меня. Наконец я достигла нужной точки и бросила первый нож. Он вонзился Дьяволу в грудь по самую рукоятку. Он громко и пронзительно вскрикнул. Я причинила ему немного боли, и его крик был музыкой для моих ушей. Он отскочил от меня сквозь пламя, так что два моих следующих ножа так и не достигли намеченной цели; но, не смотря на это, они глубоко пронзили его плоть.
- На мгновение он посмотрел на меня, своими похожими на щели, красными вертикальными зрачками. У меня не было возможности защититься от его сил, которые он мог призвать. Хуже всего, он наверняка найдет меня после смерти и будет вечно пытать мою душу. Так что я пожелала, чтобы он ушел. Уйдет ли он? Я задумалась. Или сначала он уничтожит меня? Но он просто исчез, забрав с собой все пламя и погрузив всех в темноту. Таковы правила. Я родила ему ребенка, так что он не мог находиться возле меня; тогда, когда я не хотела этого.
Вокруг началась неразбериха – крики гнева и страха; ведьмы разбегались во всех направлениях. Я скользнула в темноту и убежала. Конечно, я знала, что они отправят за мной убийц. Это означало, что я должна убивать, или быть убитой.
Я поспешила на север, пройдя мимо холма Пендл, а затем направилась на запад к далекому морю, по-прежнему продолжая бежать. Я точно знала, куда я направляюсь, я спланировала свой побег заранее: я хотела обосноваться на равнине к востоку от устья реки Вайр, впадающей в море. Я укрылась с помощью темной магии, но знала, что эта защита не будет достаточно сильной, чтобы скрыть меня от всех моих преследователей. Некоторые ведьмы имеют возможность видеть сквозь магию такого типа, и чтобы сражаться с ним, мне нужно место, которое даст мне преимущество.
Там была линия из трех деревень, расположенных примерно с севера на юг, и соединенных узкой дорогой, которая порой становилась непроходимой из-за прилива. Со всех сторон деревни были окружены болотом и сырым мхом.
- Река Вайр, была подвержена приливам и отливам, с большими соляными топями, а к северу-западу от Стаумина, в реке прямо на морском побережье, находился Арм Хил, небольшой холм из твердой земли, который возвышался над травяными кочками и коварными потоками, вдоль этого холма течение унесет в море любого неосторожного. С одной стороны река, с другой - соляные болота, и никто не сможет пересечь это, не будучи замеченным с этого выгодного местоположения. Любая ведьма, попытавшись, испытала бы боль, но я стиснула зубы и совершила переправу, остановившись ждать своих преследователей, зная что их будет несколько.
Мое преступление против клана Динов было ужасным. Если они поймают меня, я буду умирать медленно и в мучениях.
