И ОХОТНИК ВЕРНУЛСЯ С ХОЛМОВ

 

 

Сварог стоял у перил узенькой галерейки. Судя по мельканию облаков и

земли, вимана шла на приличной скорости, не уступая истребителю, и в

первый миг Сварогу даже страшно стало выходить - ждал тугого потока

воздуха, бьющего в лицо. Но, странное дело, на галерейке царило полное

безветрие. Что, это и называется - соответствующая магия?

Вимана гасила скорость. Она неслась бесшумно, не ревели моторы, не

вертелись винты, не стелился сзади инверсионный след - и потому казалось,

будто это она неподвижно застыла в воздухе, а манор наплывает снизу

навстречу ей. Четко очерченный квадрат со стороной примерно в две лиги,

кусок зеленого леса, неведомой силой сорванный с земли, словно скальп, и

подвешенный в небе. Замок из темно-вишневого кирпича с черной крышей,

поодаль разбросаны еще строения, побольше и поменьше, тоже довольно

красивые. На главной башне развевается знамя - на жемчужно-сером поле алый

бегущий конь.

- Странная архитектура, - сказал Сварог.

Она и в самом деле была странной. Ни одной прямой  линии, стены

выгибаются дугами и параболами, повсюду плавные кривые, крыши напоминают

китайские - чуть вогнутые, с загнутыми вверх краями. Все остальные здания

исполнены в том же стиле.

- Простите?

- Странно все построено, - сказал Сварог. - Ни одной прямой линии.

Признайтесь честно: никто из моих предков... - Он сделал многозначительную

паузу. - На почве архитектуры?

- Архитектура самая обычная, милорд. Старинная, призванная

обезопасить жильцов от вторжения злых духов. Видите ли, многие злые духи

способны двигаться только по прямой...

Сварог быстро повернулся к нему. Дворецкий был в своем обычном

состоянии - непроницаем и серьезен.

- Только этого не хватало, - сказал Сварог. - Злые духи? И много их

здесь шляется? Вы-то сами хоть одного видели?

- Разве непременно надо видеть что-то существующее, чтобы поверить в

него, милорд?

- Логично, - сказал Сварог, тяжко вздохнув про себя.

Вимана опустилась на лужайку перед стоявшими в безукоризненном строю

дружинниками - десять шеренг по десять человек в каждой. Светло-серые с

алым кафтаны, блестящие черные кирасы с золотым силуэтом бегущего коня.

Стоявший на два шага впереди командир - шлем его в знак отличия был

украшен белым пером - щелкнул каблуками, и Сварог форменным образом

умилился, услышав донельзя знакомое:

- На кр-ра...ул!

Бравое воинство, как один, воздело вверх блестящие предметы,

напоминавшие то ли дубинки, то ли эфесы, - и брызнула сотня золотых

вспышек, у каждого в руках оказался меч с блиставшим, ярко-оранжевым

лезвием, напоминавшим застывшее бездымное пламя.

- Что рубит? - не поворачивая головы, тихонько спросил Сварог.

- Все что угодно, - прошептал Макред.

Воинство замерло. Никакой подсказки от дворецкого так и не

последовало, и Сварог, чувствуя себя в родной стихии, набрал побольше

воздуха в грудь, рявкнул:

- Благодарю за службу, орлы!

Солдаты без промедления ответили бравым нечленораздельным ревом, в

котором легко угадывался вариант извечного: " р-рады стараться, вашество! "

Командир, багровея от усердия, проорал приказы, золотистые лезвия погасли,

дружинники слаженно сделали " кругом" и замаршировали прочь, посрамляя

выправкой караул у Мавзолея.

- Орлы, - сказал Сварог. - Мы что, воюем с кем-нибудь? Старые счеты,

родовая вражда?

Только этого не хватало - получить в наследство еще и родовую вражду

с кем-то абсолютно ему неизвестным и не сделавшим ничего плохого.

- Ну что вы, милорд, - сказал дворецкий. - Одна из традиций. У

благородного лара должна быть боевая дружина. В незапамятные времена

дружины, правда, были конными...

- Одним словом, это доказывает, что лары произошли оттуда? - Сварог

показал пальцем себе под ноги.

- Да, милорд. Однако с тех пор, как предки благородных ларов ушли в

заоблачные выси, пошла шестая тысяча лет...

- Ну, это уже детали, - сказал Сварог. - Что ж, направим стопы свои к

родовому гнезду...

Они направились к замку. Вечерело, от деревьев и зданий потянулись

длинные тени, но обычной вечерней прохлады не чувствовалось. Переводя на

привычные Сварогу мерки, он сказал бы, что сейчас стоит сентябрь, - а ведь

на такой высоте независимо от времени года должно быть холодновато...

" Соответствующая магия", - пробормотал он с видом знатока. А что же еще?

Над главным входом красовался гербовый щит - пятиугольный, острым

концом вверх. Вдруг всплыло странное слово - " дегоар". Сварог откуда-то

знал, что именно так называется гербовый щит такой формы. Светло-серый

дегоар с алым конем.

В огромной прихожей с каменным полом, покрытым великолепной резьбой,

их встретили трое слуг - двое помоложе, один почти ровесник дворецкого.

Неизбежные низкие поклоны, конечно. Сварог уставился вверх - под потолком

сходились черные балки, с них свисали пестрые вымпелы, знамена,

засмотрелся даже, опомнился, повернулся к Макреду:

- Это что, весь штатный расчет? Всего трое слуг на этакую громадину?

- Слуги великолепно владеют соответствующей магией, милорд. И вполне

справляются.

- Хорошо, скажите, чтобы шли по местам, - сказал Сварог, уже

заинтригованный постоянными упоминаниями о магии. - Что у нас еще? Где моя

домоправительница?

Раздался шелест платья, мягкий шелковый шорох подола по каменным

плитам.

- Меони, ваша домоправительница, милорд.

" Ей-богу, это уж слишком", - подумал Сварог, разглядывая склонившую

голову и присевшую в низком поклоне девушку и особенное  внимание уделив

низкому вырезу ее желтого платья в синюю и красную полоску, щедро

украшенного оборочками, кружевами и прочими фестончиками.

Она подняла голову - светлые волосы упали на плечи, - с некоторой

робостью улыбнулась Сварогу, не отводя зеленых глаз. Она была такая

миленькая, что Сварогу нестерпимо захотелось облизнуться. Он панически

искал слова, и дворецкий выручил его:

- Меони, милорд голоден, начинайте готовиться к ужину...

Девушка гибко выпрямилась, улыбнулась уже смелее и ушла. Сварог

огромным усилием воли сделал лицо непроницаемым.

- Ну-ну, - сказал он живо. - М-да. И, разумеется, многие поколения ее

предков служили верой и правдой...

- Ах, милорд, - философски, с ноткой фривольности сказал Макред. -

Это так естественно - домоправительница в замке неженатого благородного

лорда...

- Знаете, я с вами согласен, - сказал Сварог и задумчиво покрутил

пальцами левой руки в воздухе. - Но что, вот так вот... как само собой

разумеющееся?

- Вы полный хозяин в своем замке, милорд. Традиции многих

поколений...

- А могу я, простите, повесить вас всех на воротах замка? Там,

правда, нет ворот, но сучьев в парке достаточно...

- Как вы, должно быть, понимаете, мне самому это не доставило бы

никакого удовольствия, милорд. Но вы, разумеется, в своем праве. Однако

должен заметить, что подобные прецеденты случались крайне редко, и слуги

благородных графов Гэйров никогда не давали повода...

Кажется, он в глубине души опасался, не собирается ли Сварог зайти в

нововведениях чересчур далеко. Сварог же в задумчивости озирал резной

каменный пол, широкую лестницу, штандарты на черных балках, гобелены,

доспехи на стенах.

Как-то кошка предложила мышке: " Дорогая, пробеги-ка из одного угла

кухни в другой, и я тебе отвалю целый кувшин масла". Мышка подумала и

отказалась, заподозрив неладное, потому что работа предстояла чересчур

легкая, а плата за нее чересчур высокая. В том-то и дело. Чересчур щедро

его осыпали подарками. И ничего не требовали взамен - разве что держать

язык за зубами и соблюдать правила игры. Прав был товарищ Сталин,

неустанно твердивший о бдительности, или ошибался?

- Нужно решить очень важный вопрос, милорд, - сказал Макред. - Завтра

вам предстоит ознакомиться с фамильной книгой заклинаний. В силу... гм,

вполне понятных и простительных причин вам должен помочь в этом маг.

Прикажете вызвать мага из Мистериора, или... - Он явственно  запнулся,

выражая голосом легкое презрение, как солидный человек, которому пришлось

говорить о неприличном. - Или из Магистериума? Разумеется, право

окончательного выбора за вами, и молодое поколение имеет свои вкусы и

пристрастия... но я осмелился бы рекомендовать Мистериор.

- А какая разница? - спросил Сварог.

- Милорд, Мистериор освящен установлениями и традициями, а

Магистериум... Эти новомодные заведения... Он отнимет у вас гораздо больше

времени, не в пример больше, и в итоге...

- Хорошо, на ваше усмотрение, - сказал Сварог. - Ужин скоро будет

готов?

- Милорд, ужин будет готов в любую минуту, когда вам угодно. Меони

прекрасно владеет нужными заклинаниями.

- Что-что? - сказал Сварог и понял. - Что же, никаких поваров?

- Именно так, милорд. Вот уже тысячи лет благородные лары не

употребляют пищу, приготовленную варварским, то есть естественным,

образом. Исключение делается лишь для охотничьей добычи.

- А это...

- Не тревожьтесь, милорд. Все сотворенное при помощи магии делится на

иллюзорное и реальное, но могу вас заверить: еда таковая совершенно

реальна.

- Прекрасно, - сказал Сварог.

- Насколько я понимаю, вы вряд ли захотите ужинать в главной

трапезной?

- Догадываюсь по вашему тону, что это нечто просторное и крайне

церемониальное... Сделайте что-нибудь попроще. Найдется у меня в замке

комната, где не нужно пускаться на другой конец стола за горчицей верхом?

- Прошу вас, милорд.

Он деликатно притворил за Сварогом дверь, оставшись снаружи. Комната

оказалась небольшая по здешним меркам, с камином, столом и массивными

креслами. Стол был девственно пуст. Меони, напряженно ожидавшая у камина,

встрепенулась:

- Прикажете подавать, милорд?

- Конечно, - сказал Сварог, сел за стол и вопреки этикету водрузил на

него локти.

- Фамильное серебро? Малый сервиз?

- На твое усмотрение, - сказал Сварог. - Есть хочется, и вовсе

неважно на чем.

Он огляделся: ни люстры, ни свечей - ничего. И все равно в комнате

светло, и все предметы отбрасывают тени, словно светильники все же есть,

только они невидимы.

Отшатнулся - прямо меж его лежащими на столе руками возникло большое

серебряное блюдо. То, что на нем лежало, имело весьма привлекательный вид

и распространяло крайне аппетитные ароматы жареного мяса, грибов и

неизвестных приправ. Следом появились блюда и тарелочки, массивные золотые

вилки, графины с разноцветными жидкостями, бокалы из игравшего сотнями

разноцветных искорок хрусталя, тонкого, как мыльный пузырь. Меони стояла,

подняв глаза к потолку, беззвучно шевеля губами.

- Хватит! - взмолился Сварог. - Я же столько не сожру, а попробовать

всего хочется!

Меони послушно замерла.

- Прошу. - Сварог показал ей на кресло напротив.

Она робко присела. В некоторой растерянности Сварог оглядел яства,

которых хватило бы на изголодавшийся взвод, и в голову ему пришла

совершенно великолепная мысль:

- А начнем мы с вина!

Он нацелился на графин с содержимым благородно-вишневого цвета, но

руку протянуть не успел: графин воспарил над столом, накренился, струя

вина полилась в тончайший бокал, украшенный разноцветными стеклянными

медальонами.  Вслед за тем бокал неспешно проплыл над блюдами, не

расплескав ни капли, ловко скользнул в руку Сварогу. Сварог растерянно

стиснул витую ножку и осушил бокал до дна. Посидел, прислушиваясь к

глубинам организма. Организм свидетельствовал, что ничего лучшего в жизни

пробовать не приходилось. Сварог только глянул на графин с нежно-зеленым

вином - и тот поплыл к бокалу.

После нежно-зеленого, черно-багрового и светло-янтарного вина Сварог

откинулся на спинку кресла и сказал:

- Сказка...

- Вам следовало бы сначала поесть, милорд, - тихо промолвила Меони.

- Конечно, - ответил Сварог, сцапал золотую массивную вилку прежде,

чем она успела скользнуть в руку, и остался горд этой маленькой победой.

- Прикажете разжечь камин?

- Разжигай. А музыку можешь?

- Какую вам угодно?

- Что-нибудь... романтичное. Скрипки-клавесины. Если только ты

знаешь, что такое клавесин.

В комнате стало темнее, дрова в камине вспыхнули ровным, не коптящим

пламенем, и по стенам сразу же заколыхались тени. Тихо зазвучала музыка.

Почувствовав, что утолил первый голод, Сварог поднял глаза на Меони. Она

едва прикоснулась губами к краю своего бокала и ответила чуточку

испуганным взглядом. Сварог беспомощно ругнулся про себя. Он никогда не

страдал робостью в обращении с прекрасным полом, но трудно было свыкнуться

с мыслью, что эта красоточка - его вещь. С обычной доступностью это имело

мало общего.

Он вышел из положения наипростейшим способом - придвинул бокал, налил

до краев особенно полюбившегося черно-багрового и отправил его по

назначению. Спросил:

- Слушай, а почему посуда больше сама не прыгает?

- Я заметила, что вам это не особенно нравится. Я неправильно

сделала?

- Ну что ты, все правильно, - сказал Сварог. - А то руками шевелить

разучишься. Должен тебе сказать, ты идеальная домоправительница.

Он старался не особенно нагло таращиться на низкий квадратный вырез

ее платья, обшитый синим кружевом, но глаза поневоле работали в автономном

режиме, тем более что музыка лилась, отдаваясь в висках горячей волной, и

на юном личике девушки играли тени. Сварог решительно взял ее за руку. Она

чуть заметно вздрогнула и показалась ужасно беззащитной. " Аристократ,

бля", - не без самокритики подумал Сварог.

И спросил:

- Ты откуда?

- Из Антлана, - сказала она чуть удивленно. - Как все ваши слуги...

Как все слуги здесь.

- И где же этот Антлан? Внизу?

- Нет. На другой планете. На Сильване.

- Это город?

- Континент, принадлежащий ларам. - Она напряженно ждала. - Милорд,

что вам еще угодно приказать?

" Нет, это будет даже похуже изнасилования", - подумал Сварог

растерянно. Встал, продолжая держать ее за руку, и они оказались  лицом к

лицу. Глаза у нее стали совсем испуганные.

- А ты-то сама что хочешь делать? - спросил Сварог, взяв ее за

локотки. - Что ты хочешь?

Она прошептала что-то, отворачивая лицо.

- Громче, - сказал Сварог.

- Я хочу... чтобы вы больше были человеком, чем господином, милорд, -

выпалила она на одном дыхании и вновь вознамерилась отвернуться, но Сварог

не позволил. Как это случается с подвыпившими, его бросило из одной

крайности в другую - от жуткого нетерпения в заботливую нежность.

- Пойми ты, я все ж не скотина, - сказал он, как ему представлялось,

чертовски веско и убедительно, погладил ее по щеке. - Не бойся...

- Я не боюсь. Установившиеся традиции и вассальный долг...

- Плюнь, - великодушно сказал Сварог. - Освоимся, привыкнем,

перебедуем... Ты думаешь, мне легко? Зашвырнуло куда-то...

Меони решительно, без тени ласки зажала ему рот ладошкой. Шепнула на

ухо:

- Тише... Не надо... Вы же еще не прошли обряда, вас могут слышать,

видеть... Милорд, умоляю вас...

- Думаешь? - спросил он шепотом.

- За вами могут наблюдать. Вполне возможно, хотя и не обязательно.

- И все равно готова была...

- Я же обязана вам повиноваться...

- Глупости, - сказал Сварог погромче. - Никому ты ничего не обязана,

понятно? Только не надо мне говорить, какой я добрый. Я вообще-то злой. Но

я в жизни никого не насиловал. И не привык, чтобы у меня в собственности

были люди. А ты мне жутко нравишься вдобавок, и это, оказывается,

обезоруживает... Ты когда-нибудь научишься говорить мне " ты"?

- Я попробую. - Она чуть отстранилась, умоляюще заглянула ему в

глаза: - Пожалуйста... Я заслоняю комнату, но долго не смогу. Вы должны

быть осторожнее, милорд.

- Мне что-нибудь грозит?

- Не знаю. Милорд, я простая девушка из Антлана, где тысячелетиями

живут вассалы благородных ларов. И знаю одно: ничто не происходит

случайно. Вам следует быть осторожнее и побыстрее овладеть заклинаниями.

- Постараюсь, - сказал Сварог и отпустил ее. Меони вздохнула с

неприкрытым облегчением, опустилась в кресло. Сварог сел рядом, чуя, что

некая преграда меж ними рухнула.

- Послушай, а зачем мне заклинания? - спросил он деловым тоном, давая

ей понять, что их отношения, каких пока что и не было, на сегодня

переходят в другую плоскость. - Звать магов, чему-то там учиться...

- Лары - властители магии. Владение магией - качество, отличающее

цивилизованного человека, властителя небес, от земного варвара, - заученно

продекламировала Меони.

- Ну, если по уставу положено... - сказал Сварог. - К тому же это,

должно быть, интересно.

- Не особенно.

- Почему это? - Сварог даже обиделся чуточку. - Можно делать всякие

штуки, пошептав в потолок...

- Конечно, - грустно улыбнулась Меони. - Сначала так и кажется. А

потом начинаешь понимать - ничего в этом нет...

- Ну почему? - никак не мог понять Сварог. - Можно ведь делать что-то

такое... значительное. Ну я не знаю, вызывать бурю или, наоборот,

прекращать...

- А зачем? - тихо сказала Меони. - Если посмотреть в самую суть -

зачем вам насылать бури?

- Действительно, - сказал Сварог. - Маленький зеленый крокодильчик...

- Что?

- Ты знаешь, что такое крокодил?

- Конечно.

- Так вот. Есть огромный остров. Посреди острова - огромный лес.

Посреди леса - огромное болото. А посреди болота сидит на крохотной кочке

маленький зеленый крокодильчик и печально думает: " Ну и зачем мне все это

нужно? "

   Меони звонко рассмеялась, и Сварог подумал, что со своим громадным

запасом наверняка неизвестных здесь анекдотов он без труда завоюет себе

репутацию записного остряка. Хмель у него почти выветрился - тут угощали

отнюдь не советской сивухой из старых автопокрышек.

- Вообще-то мне чертовски нужен хороший советчик... - сказал он.

- Я не гожусь, милорд. Что я знаю? В замке есть библиотека и все

остальное...

- Библиотека - это прекрасно, - сказал Сварог. - Но мне нужен и

доверенный друг...

- А почему вы думаете, что их у вас никогда не будет? - Меони вдруг

схватилась за щеки. - Ой! Сегодня же полнолуние, и скоро полночь...

- Ну и что?

- Идите в портретную галерею, милорд. Можно посоветоваться с вашими

предками.

Сварог хотел понимающе рассмеяться, но обнаружил, что она говорит

серьезно, глядя испуганно и решительно.

- Пойдемте, - сказала она. - Скоро полночь. Если они захотят вам

помочь...

- Нет, ты серьезно? Они что... приходят?

- Боитесь?

- Чтобы я боялся собственных предков? - сказал Сварог браво, хотя по

спине и пробежал этакий холодок, предчувствие загадочного. - А ну-ка,

пошли!

В коридорах царил таинственный синий полумрак, явно имевший своей

природой не естественные вечерние сумерки. Сварог не задавал вопросов.

Стараясь ступать потише, он шел за державшей его руку Меони по высоким

извилистым коридорам, широким лестницам, сводчатым залам, мимо окон, за

которыми стояла покойная звездная ночь, мимо рыцарских доспехов, батальных

полотен во всю стену, мозаичных картин от пола до потолка, громадных ваз,

чучел тигров, драпировок и ваз. Это было как во сне, про который к тому же

неизвестно наперед, страшным он окажется или приятным. Наверняка можно

было зажечь свет, но Меони отчего-то этого не делала, и Сварог не стал

спрашивать почему. Он покорно шел, шарахаясь поначалу от чучел, застывших

в крайне натуральных позах, держа теплую ладошку, чувствуя себя отчего-то

совсем юным, не отягощенным воспоминаниями и житейским опытом, которые

следовало бы выжечь каленым железом.

Ладошка Меони вдруг дрогнула, трепыхнулась в его пальцах. Девушка

обернулась, приложила палец к губам, потянула его в полукруглую нишу -

быстро, испуганно. Сварог автоматически крутнулся на каблуках, прижался к

стене так, словно из коридора навстречу им должен был заработать пулемет.

Рука пошарила у пояса, и он не сразу сообразил, что тело отреагировало,

как встарь, и пальцы ищут гранату...

- Что такое? - прошептал он.

- Тс-с! - вовсе уж беззвучно шепнула Меони. - Домовой!

Сварог осторожно выглянул. Поперек коридора протянулись

прямоугольники проникавшего в окна звездного сияния, озарявшего синий

полумрак. Далеко впереди что-то шевельнулось, пересекло коридор поперек -

маленькое, сгорбленное, косматое, без четких очертаний, оно скользнуло меж

двух высоких ваз на круглых постаментах и пропало куда-то, больше Сварог

его не видел, как ни вглядывался.

- Ушел, кажется, - прошептал он, чуточку уязвленный тем, что

приходится прятаться в собственном замке от какой-то твари. - Он что,

сердитый?

- Нет, но все равно... Не принято его замечать, пусть себе идет...

Ее теплое дыхание коснулось щеки. Сварог повернулся к ней, взял за

плечи, оцарапав костяшки пальцев о жесткий ковер на стене, и наконец-то

поцеловал по-настоящему. Меони закинула голову, не сопротивлялась,

отвечала, потом ее пальцы скользнули по плечам Сварога, ладони уперлись в

грудь. Сварог неохотно отвернулся, превозмогая откровенно пещерные

желания.

- Скоро полночь, - будто извиняясь, сказала Меони. - Вам пора...

Перед высокой двустворчатой дверью она остановилась, тронула витую

ручку:

- Идите. Нет, я подожду здесь, мне нельзя...

Высоченная массивная дверь неожиданно мягко и бесшумно закрылась за

Сварогом. Он оказался в длинном прямоугольном зале, заканчивавшемся

высоким витражным окном. Справа и слева - нескончаемые шеренги портретов в

полный рост, в натуральную величину. Массивные золоченые рамы, пылающие

факелы на стенах. Факелы? Сварог стоял совсем рядом с ближайшим, воткнутым

в затейливую кованую подставку, но не чувствовал жара и не слышал треска

пламени. Это была полная иллюзия факела - и только. Но света давала даже

больше настоящего.

Изменчивые тени колыхались на потемневших от времени портретах, и

неподвижно застывшему у двери Сварогу стало казаться, что портреты

шевелятся, явственно меняют позы, двигаются, оживают...

Багровое сияние проникло сквозь витражи, поползло от окна к Сварогу,

и он едва справился с желанием заорать и пуститься наутек - портреты

действительно оживали. Туманное свечение словно бы вспыхивало в глубине

обретших трехмерность картин и медленно распространялось на все

пространство, заключенное в золоченую раму. Фигуры шевелились, выступали

за рамы, призрачно полупрозрачные, меж ними и плоскостью картин явственно

обозначалось пустое пространство, лица медленно, слепо оборачивались к

Сварогу, отыскав его взглядом, замирали. Он поймал себя на том, что

тихонько пятится к двери, и застыл - все-таки они не отдалялись от рам,

они стояли и смотрели, словно ожидая что-то от него...

" Конечно, - вспомнил он, - призраки не могут заговорить первыми".

- Простите, - сказал он негромко. - Мне посоветовали к вам... с

вами... Но разве такое возможно?

- Это Фатероль, - прозвучал в ответ столь же негромкий голос. - Он

был великим живописцем и великим магом...

- Великим...

- Говорят даже, что он продал душу дьяволу, взяв в уплату волшебные

кисти...

- Говорят...

- Никто не знает всего - но его полотна стали дверью, способной порой

приоткрываться в тот мир, что терпеливо вдет всех, обитающих по другую

сторону...

Голоса звучали отнюдь не демонически, они были почти обычными,

человеческими, хотя и лишенными чего-то привычного, важного. Сварог

немного приободрился, и тут кто-то резко бросил, почти крикнул:

- Милорды, но разве это граф Гэйр?!

Сварог машинально глянул в ту сторону - бородатый старик в черной

кирасе поверх кафтана и широкой золотой перевязи уставился на него

подозрительно и зло.

- Мне представляется, что маршал прав, - сказал сосед старика,

человек помоложе. - Но не всецело.

- Вы хотите убедить меня, что перед нами - последний граф Гэйр? -

поджал губы маршал.

- И не пытаюсь, дядюшка. Но в этом молодом человеке есть что-то

странное, не позволяющее решительно и безоговорочно отказать ему в праве

именоваться графом Гэйром. В чем эта странность заключается, я не знаю, но

вынужден удостоверить ее наличие...

- Адвокатские штучки. Вся эта ваша казуистика... Последний граф Гэйр

исчез три года назад в Море Мрака.

- Повторяю, дядюшка, я вовсе не идентифицирую этого молодого человека

с последним графом Гэйром, - не уступал адвокат. - И я помню, что

последнего графа Гэйра нет ни среди живых, ни в Царстве Теней, что само по

себе достаточно странно... Я могу прозакладывать голову - простите этот

оборот из лексикона живых, звучащий в нашем обиходе невысокого пошиба

шуткой, - что перед нами не граф Гэйр. И тем не менее... В этом человеке

есть что-то от нас.

- Да, я тоже это чувствую, - поддержал кто-то.

- И я, признаться. Маршал, вы всегда грешили поспешностью суждений -

и решений, увы...

- Не замечал за собой, - буркнул маршал, буравя Сварога прокурорским

взором. - Юноша, не соблаговолите ли объяснить, откуда вы взялись в маноре

Гэйров, собственно говоря?

- Из прошлого, - сказал Сварог.

- Точнее?

Сварог называл даты, страны, события - но призраки лишь растерянно

переглядывались.

" Это в какую же даль меня занесло? " - смятенно подумал Сварог.

- Здесь необходим ученый, - заключил адвокат. - Милорд Орим, не

сможете ли внести ясность?

- Боюсь, не смогу ничем помочь, - сказал человек в мантии и большом

берете. - Я не могу вспомнить ничего похожего ни в истории Талара, ни в

истории Сильваны, не говоря уж... - Он сделал многозначительную паузу,

понятную, очевидно, для всех. Кроме Сварога. - Ничего схожего...

- В истории всех планет есть крайне отдаленные периоды, от которых не

осталось никаких свидетельств...

- Зато остались те, кто ушел в Царство Теней как раз из таковых

периодов. Конечно, следует учесть прекрасно известные вам

обстоятельства... И все равно в истории человечества нет таких эпох,

свидетелей которых мы не встретили бы у себя.

- Вы безукоризненно логичны, братец.

- И прав, смею думать.

- И тем не менее! - не уступал адвокат. - Наш гость - данность, от

коей не отмахнуться. Мы должны прийти к какому-то решению, ибо второй раз

с этим молодым человеком встретимся не скоро. Нам далеко не безразлично,

кто стал владельцем родового замка Гэйров, а ему, думаю, не безразлично,

получит ли он наше расположение...

- А если - безразлично?

- Смею заверить, весьма небезразлично, - сказал Сварог. - Поймите, я

сюда не рвался. Я не стремился заполучить эти титулы и этот замок. Я

вообще не знал, что существуют такие места... Не я все это затеял. И если

все это - ваше, мне бы никак не хотелось представать странным

самозванцем... Может, вы знаете, кому и зачем понадобилось меня сюда

поселять?

- Увы, - сказал адвокат. - В силу своего положения мы знаем многое о

прошлом, но о настоящем знать не можем ничего...

- Есть отличный план! - вмешался молодой, выглядевший ровесником

Сварога призрак в шитом золотом мундире, усатый, с тремя пистолетами за

поясом и подзорной трубой в руке. - Незнакомец, вам следует прикончить

того, кто все это затеял. А уж потом, когда он окажется среди нас, ему

будет затруднительно что-то скрыть. И в следующее полнолуние, пусть это и

не скоро, мы найдем, о чем поболтать...

- Самый простой способ разделаться с мышью - поймать ее и насыпать на

хвост соли... - бросил маршал. - Кузен, вы навсегда остались гвардейским

вертопрахом. Прежде чем отправить к нам виновника, его следует обнаружить.

А обнаружив его, обойтись и без нашей помощи.

- Черт, верно... Как-то не подумал. Господа, мне этот парень

отчего-то нравится. И если он хоть на самую малую толику Гэйр... Не

забывайте, три года истекли. Вы хотите, чтобы перевернули герб и манор сам

превратился в призрак, плывущий над облаками? Или был присоединен к

владениям невероятно дальнего родственника? Из таковых у нас остались

только графы Раль, а они все поголовно - сволочь последняя... Уж если

этого парня отчего-то согласились признать графом Гэйром...

- Да, но нужно же разобраться, что за всем этим кроется.

- Вот он и разберется. Он мне не кажется размазней.

- И все же - наши чувства, гордость фамилии... - упорствовал маршал.

- Я не припомню, чтобы прежде случалось нечто подобное происшедшему с этим

молодым человеком, в облике которого, признаю, усматриваются иные

фамильные черты...

- И_н_ы_е_? Да он же вылитый Гэйр! - сказал гвардеец. - Сбрейте мне

усы или ему прицепите - и получится полное сходство. Говорите, такого

прежде не случалось? А скажите-ка, дядюшка, разве случалось раньше, чтобы

из Царства Теней исчезали...

- Лейтенант, молчать! - рявкнул маршал.

Сварог заметил, что загадочная реплика гвардейца словно бы вызвала у

призраков легкий переполох. И навострил уши. Но никто не возразил маршалу.

Очевидно, растяпа-гвардеец по простоте душевной коснулся чего-то такого,

что надлежит тщательно скрывать, - то ли от одного Сварога, то ли от живых

вообще.

- Позвольте мне, - вмешался старик в черной кольчуге с золотым гербом

на груди. - Я вас всех внимательно слушал. Теперь извольте-ка слушать

одного из тех, кто и сделал Талар таким, каков он сейчас есть, - быть

может, на беду... Мне давно кажется, что лары мельчают. Что исчезло нечто

важное, что впереди нет великих целей. Вы хотите полного вырождения? Вряд

ли. Слишком многое тогда канет в небытие. Нужна новая, горячая кровь. И не

так уж важно, откуда она приходит. Для чего-то же мы сжигали одни города и

строили другие? Совершенствовались в магии и в могуществе?

- Сама История вещает вашими устами, милорд сенешаль, - сказал

гвардеец, подмигнув Сварогу, уже полностью освоившемуся в этом странном

обществе.

- Щенок, - сказал старик в черной кольчуге. - Я таких на кол сажал,

случалось.

- Вот только пропустили того, кто помог вам раньше времени

переселиться в Царство Теней...

- Перестаньте, - сказал адвокат. - Неужели никто не в состоянии

оценить серьезность момента? - Он повернулся к Сварогу: - Боюсь, молодой

человек, в чем-то мы покажемся вам смешными и даже глуповатыми. Что

поделать, мы ведь призраки людей. Уходя в мир теней, никто не становится

ни умнее, ни талантливее, ни могущественнее. Он всего лишь узнает много

нового, но это не добавляет ума, а способно лишь прибавить печали - если

бы тени обладали прежними чувствами... Так что мы остались, какими были. В

том, что это непреложно, вам, извините за бестактность, самому предстоит

убедиться через несколько столетий. Вы ведь, я догадываюсь, хотели

получить какой-то совет? Ответы на некие вопросы?

- Да, - сказал Сварог.

- Прошлое не годится в советчики, потому что оно не знает настоящего.

А ответы вам предстоит искать самому. Разумеется, вас никто и ничто не

обязывает. Мир, куда вы попали, предоставляет все возможности прожить

жизнь беззаботно, приятно и легко. Но вам, боюсь, это не удастся. То, что

случилось с вами, никогда не происходит просто так, по слепой игре случая,

природы...

- Я догадываюсь, - сказал Сварог.

- Тогда вам следует быть готовым ко всему. К любому. Чем больше вы

узнаете об этом мире, тем сильнее станете, когда придет пора...

- Но у меня создалось впечатление, что на меня махнули рукой, когда

поняли, что не достигли желаемого, - сказал Сварог.

- Возможно. Или у вас умышленно создали именно такое впечатление.

Здесь, за облаками, давно прекратились войны...

- А жаль, - вмешался призрак в черной кольчуге.

- Войны прекратились, - продолжал адвокат. - Но интриги и заговоры -

вещь неистребимая. Вас уже посвятили в тайны книги заклинаний?

- Обещали сделать это завтра, - сказал Сварог.

- Конечно, вам будет трудно. Одно дело - овладеть книгой в пору

отрочества и совсем другое - человеку более взрослому, по сути -

постороннему... Но вам это поможет.

- И не забудь овладеть родовым умением, - сказал черный пращур. - У

каждого рода есть свое заклятие, фамильная тайна...

- Какая у вас?

- Мы, Гэйры, обладаем великим даром - можем вернуть к жизни павшую

лошадь. Но только на сутки.

- Великолепно, - сказал Сварог.

- Не кривись. Когда-то это чертовски помогало.

- Думаю, что внизу, на земле, это и сейчас может пригодиться, -

сказал адвокат. - Итак, граф Гэйр... Надеюсь, присутствующие не возражают

против употребления этого имени применительно к нашему гостю? (Судя по

лицам, у некоторых имелось на сей счет особое мнение, но вслух они его не

высказали.) Если потребуются законные основания, здесь вполне применим

Указ о Сыновьях и постановление Геральдической коллегии, основанное на

прецеденте Этерскела, - в части второй...

- Говорите, дядюшка, по-человечески, - сказал гвардеец. - Мы вам и

так поверим. Наш гость, думаю, тоже.

- Хорошо. В связи с особыми обстоятельствами обговорено и решено:

этот молодой человек признается полноправным графом Гэйром, и на него

ложатся все привилегии, преимущества,   обязанности, старые счеты,

пророчества, родовые заклинания и возможные неудобства, проистекающие из

его нынешнего положения. Отныне манор Гэйр становится его домом, он

обязуется заботиться о чести рода и фамильной славе, каковую должен по

мере возможности приумножать, не допуская ее умаления. Поклянитесь на

мече, двадцать второй граф Гэйр.

Сварог растерянно коснулся пояса - меч он давно снял, садясь за ужин,

но призрак в черной кольчуге выбросил перед собой туманное лезвие широкого

меча. Пройдя к нему сквозь двойную шеренгу бесплотных зрителей, Сварог

притронулся пальцами к мерцающему клинку, и пальцы погрузились в пустоту -

невероятно холодную, ожегшую кожу.

- Ищи Доспех Дорана, - сказал старик.

- Дедушка, кому теперь нужны эти сказки, - бросил гвардеец. -

Главное, пусть он домоправительнице скучать не даст.

- Доспех Дорана - вовсе не сказки.

- Все равно. О нем вот уж которую тысячу лет ни слуху ни духу. Он

спасал владельца от многих опасностей, но сам себя спасти не мог. Сейчас

он может лежать где-нибудь на дне океана, в чьей-то забытой могиле или под

мостовой любого города.

- Или висеть на стене в доме того, кто понятия не имеет, чем владеет.

- Все возможно... Что же, прощайте, граф Гэйр, до следующего

полнолуния...

Сварог был немного разочарован - снова все прошло скучно и буднично.

Ни великих истин, ни роковых тайн, ни ужасных чудес. Тихие семейные

посиделки... Он остался на месте, а полупрозрачные туманные фигуры

попятились к массивным золоченым рамам, слились с полотнами, и вскоре

остались лишь неподвижные изображения давно умерших людей - старики в

броне, сановники в орденах, осыпанные самоцветами дамы и молодые офицеры.

Вполне возможно, что запечатлевший их художник и не продавал душу дьяволу,

- о многих талантах во все времена кружили такие байки...

Пальцы, которыми он коснулся лезвия призрачного меча, побаливали,

будто отмороженные. Сварог хотел подойти и рассмотреть портреты, но решил,

что это можно отложить на завтра. Повернулся и вышел. Меони порывисто

подалась к нему:

- Что, милорд?

- Благословили, - сказал Сварог. - Никакой я теперь не самозванец, с

чем себя и поздравляю.

- Великолепно! Пойдемте, здесь было так жутко...

- Зажгла бы свет.

- Опять домовой ходит. Такое редко случается, мне страшно.

- Глупости, - сказал Сварог.

- Только не здесь. Слышите?

Сварог прислушался - снаружи, из теплой звездной ночи, долетали

возбужденные голоса. Меони скользнула к ближайшему окну, Сварог пошел

следом, выглянул за широкий парапет. Он хотел посмотреть вниз, откуда

слышались голоса, но невольно задрал голову к небу.

В небе висел огромный желтый диск, размером с футбольное поле,

казалось, он вот-вот обрушится на голову, затрещат верхушки деревьев,

рассыплется крыша... Диск был покрыт туманными параллельными полосами,

темноватыми пятнами неопределенных очертаний, а повыше экватора

красовалось круглое алое пятно. " Юпитер, чтоб мне провалиться, - подумал

Сварог. - Нет, ну что у них тут творится? Куда перенесло Землю? "

С трудом оторвавшись от впечатляющего зрелища, Сварог посмотрел вниз.

Среди деревьев мелькали большие шары неподвижного сиреневого света,

цепочка таких же двигалась к лесу со стороны служб. Хрипло, пронзительно

заревела неподалеку труба. И сейчас же коридор ярко осветился.

Сварог невольно зажмурился, а когда открыл глаза, увидел спешившего к

нему Макреда. Дворецкий ухитрился сохранить величавость даже при беге

трусцой, но выглядел чуточку испуганным. Он остановился в двух шагах,

пытаясь отдышаться.

- Ну, что там? - спросил Сварог. - Воры лезут?

- Милорд, ваши гвардейцы уверяют, что в лесу видели Гэйр-Бара.

Меони охнула за спиной Сварога.

- А что это за субъект? - спросил Сварог.

- Фамильный призрак Гэйров, милорд. Безголовый медведь, чье появление

случается крайне редко и обязательно предвещает большие перемены.

- К добру или наоборот?

- А вот этого, милорд, никогда наперед не знаешь... Гвардейцы

клянутся, что он бродил по лесу...

- Так, - сказал Сварог. - Безобразий и убытков от него много?

- Никаких, милорд, это же призрак...

- Тогда к чему весь этот цирк с иллюминацией?

Макред помолчал, вздохнул:

- Я и сам не знаю, милорд. Так уж повелось...

- Кончайте этот переполох, - сказал Сварог. - Пусть бродит, если ему

так уставом положено. А вы укажите мне немедленно родовую спальню.

Колыбельную петь не нужно, я и так усну на совесть, можете не

сомневаться...

 

МИЛОРД ПРИНИМАЕТ ГОСТЕЙ

 

 

Сон, в котором за ним гнались разъяренные титулованные пращуры, а

спасал от них почему-то безголовый медведь Гэйр-Бар, растаял,  неуловимо

перетекая в зыбкие мгновенья пробуждения, когда еще не понимаешь толком,

на каком ты свете, а недавние видения кажутся убедительной реальностью.

Глаза еще склеивало сонным наваждением, и Сварог подумал сначала - жаль,

что придется расставаться с таким великолепным сном. Потом, не открывая

глаз, отметил необычную пышность и мягкость подушки. Открыл глаза и понял

- ни с чем не придется расставаться. Он лежал в огромной постели, по

которой можно было маршировать строевым шагом, стены были затянуты синим

шелком с вышитыми золотом узорами, в окна лились солнечные лучи, играя на

рыцарских доспехах в нишах, а у изголовья стояла зеленоглазая

светловолосая девушка. Она улыбнулась и сказала:

- Милорд, через четверть часа прибывает маг из Мистериора.

И он осознал, что ничего ему не приснилось, что он остается в

благодатных краях заоблачного безделья. Блаженно улыбнулся и сказал:

- Иди сюда.

Меони улыбнулась, мотнула головой:

- Маг прибывает.

   - А кофе в постель? - спросил Сварог, твердо решив вести самую

великосветскую жизнь. - Есть хочу.

Меони улыбалась:

- Есть вам нельзя, милорд. Овладение книгой заклинаний требует

пустого желудка, - она лукаво склонила головку к плечу, - и неотягощенной

неподобающими побуждениям и души...

- Ну, ты мне еще попадешься, - сказал Сварог. - Ладно, готовим

встречу. Что там полагается - трубачей на стены? Салют из всех орудий?

- Достаточно фанфар и четырех гвардейцев у входа, милорд. Макред уже

распоряжается.

Через несколько минут Сварог стоял на верхней ступеньке парадной

лестницы. Дверь была распахнута настежь, и у створок попарно стояли

навытяжку четверо гвардейцев. Сияло солнце, небо выдалось безоблачное,

внизу виднелись дымки над крохотными крышами неизвестного города, далеко

раскинувшегося посреди желтых полей. Интересно, что это за город и над

каким он континентом? И как вышло, что земные обитатели деградировали до

положения варваров, а меньшая их часть оказалась за облаками?

Гвардейцы слаженно выхватишь мечи, и четыре ослепительно сияющих

клинка взметнулись " подвысь". Сварог встрепенулся, зашарил взглядом по

небу.

К замку приближался странный четырехугольный предмет, в котором

вскорости удалось опознать не что иное, как ковер-самолет. Именно так это

средство передвижения и выглядело. Посередине темно-красного с

серебристыми узорами ковра, поджав ноги и гордо выпрямившись, сидел старик

в синей мантии, усеянной золотыми каббалистическими знаками, и

остроконечном черном колпаке, увенчанном золотым полумесяцем. Где-то на

галерее зазвучали фанфары. Сварог приосанился, чувствуя себя полным

идиотом. Больше всего это напоминало скверный фильм для дошкольников, по

недостатку денег бедный эффектами.

Ковер-самолет замер в воздухе у подножия лестницы, повисел пару

секунд и мягко опустился на траву. Опереточный звездочет выпрямился во

весь рост, прошествовал к Сварогу. " Сейчас, чего доброго, руки возденет",

- подумал Сварог и оказался провидцем - старик воздел руки, торжественно

объявил:

- Да пребудет над сим замком благодать небес!

- Да пребудет, - согласился Сварог, уже натасканный Макредом и Меони.

Слава богу, на этом торжественная часть и закончилась. Старик с

деловым видом засеменил вслед за Макредом, возглавлявшим шествие,

направлявшееся в подвалы замка, где Сварог, к своему полному

разочарованию, не обнаружил ни прикованных в незапамятные века скелетов,

ни раскрытых сундуков с грудами сияющих самоцветов, ни даже паутины. По

обе стороны сводчатого коридора было множество низких, окованных железом

дверей, но коридор оказался чистым, светлым и сухим, так что вряд ли можно

было рассчитывать, что за дверями - темницы с забытыми пару сот лет назад

узниками, пыточные и сокровищницы.

Дворецкий остановился перед послед ней дверью, распахнул ее и низко

поклонился. Внутрь он не вошел, притворил дверь за Сварогом и его гостем.

Внутри было интересно. Именно то, чего Сварогу подсознательно не

хватало. Со сводов свисала паутина, внушавшая почтение толщиной и обилием,

- она скорее напоминала обрывки рыбачьих сетей. Пауков Сварог не заметил,

но они вполне могли укрыться по углам, утопавшим в загадочных тенях, -

единственным источником света был висевший под потолком тускло-багровый

шар, первый увиденный здесь Сварогом настоящий светильник. На полу лежал

толстый слой пыли, ноги утопали чуть ли не по щиколотку, и противно

першило в горле. Посередине, на небрежно отесанной каменной глыбе лежала

толстенная книга, но Сварог лишь мельком глянул на нее и уставился на

стены.

На черепа, пожелтевшие, древние, размещенные на толстых кованых

крючьях, вбитых меж закопченными кирпичами стен. Черепов было множество,

но и свободных крюков хватало. Сварогу стало не по себе от такого

множества оскалов и пустых глазниц. На лбу одного из черепов тускло

отблескивал золотой обруч с зелеными каменьями. Другой был увенчан самой

настоящей короной - золотой, с прямоугольными зубцами, рубинами и двумя

дугами.

- Надеюсь, это не предки? - тихо спросил Сварог.

- Это враги ваших предков, милорд. Наиболее опасные и родовитые, за

что и удостоились такой чести. Вот это - подлинная жемчужина. - Он указал

на череп в короне. - Король Горрота, черный маг полуденных гор. С тех пор,

как этот череп угодил на крюк, прошло четыре тысячи лет, но королевство

Горрот существует по-прежнему, и с вашей стороны было бы полным

безрассудством оказаться в его владениях. Даже несмотря на ваше положение.

Тот, кто захочет отомстить, всегда найдет способ. Ваши предки оставили

внизу порядочно врагов, и не все счета истлели от времени...

Сварог покачал головой. Нельзя сказать, чтобы такой поворот дела ему

особенно нравился, но что поделать, привилегии идут в паре со старыми

неоплаченными счетами. Одно утешение: земные кредиторы в замок не

доберутся...

- Вот этот - один из стародавних великих герцогов Харланских. -

Старик указал на череп с обручем. - Посему...

- Посему мне и в Харлане не стоит появляться?

- Не стоит, милорд. Ничего страшного, есть много других, более

богатых и красивых стран, где вы можете пребывать в полной безопасности.

- Я вижу, предки умели и поохотиться, и нажить доброжелателей... -

сказал Сварог. - Слушайте, а это еще что такое?

Череп этот ничем не отличался от остальных - если не считать третьей

глазницы, расположенной во лбу над двумя традиционными. Это была именно

глазница, а не пробитое каким-то оружием отверстие.

- Боюсь, никто этого не знает, милорд, - сказал маг.

- Но Царство Теней... - сказал Сварог с видом знатока.

- Этот череп привез неизвестно откуда ваш предшественник, последний

граф Гэйр. За две недели до своего исчезновения.

- В Море Мрака?

- Так предполагают. Где именно он пропал, неизвестно до сих пор.

- Но разве нет способов...

- Маги не всесильны, милорд. В особенности когда им противостоят...

не менее могучие силы. В этом мире нет такой мощи, которая могла бы

назвать себя всепобеждающей. Подозреваю, ее в нашей Вселенной нет нигде.

Есть лишь хрупкое равновесие...

- Интересно, - сказал Сварог. - А скажите...

Вот тут у него по-настоящему сперло дыхание. Рядком висели шесть

крохотных черепов, и на лбу каждого, на странно темной кости, -

позеленевшая медная цепочка с грязно-желтым камешком.

- Не изумляйтесь, милорд, и не волнуйтесь. Это не дети. Это черепа

гномов. Маленький, злобный, колдовской народец. Хвала богам, он, кажется,

сгинул без следа... В соседних помещениях вы найдете не менее интересные

трофеи - черепа животных, ценности отдаленных земель. У вас еще будет

время... Давайте исполним то, ради чего мы сюда пришли. Откройте книгу.

Вот тут. Положите правую руку на страницу, а левую - на грудь, против

сердца. Замрите.

Сварог не видел, что делает маг за его спиной, и делает ли вообще.

Над книгой вспыхнуло золотистое сияние, повторявшее ее контуры, медленно

распространилось на Сварога, охватило. Ладони коснулось странное, чуть

щекочущее тепло, черные, старинного начертания рунические буквы стали

алыми, тепло поползло к запястью, заливая, пронизывая все тело, проникая в

каждую клеточку, до мозга костей, до кончиков самых крохотных кровеносных

сосудов, играя искрами в крови, покалывая изнутри костей, пенясь под

черепом. Волна поднялась, захлестнула, схлынула.

Теперь он _з_н_а_л_. Как сотворить из ничего еду и питье, как создать

табак и зажечь огонь, как позвать слугу, не прибегая к словам, и какие

слова следует произнести мысленно, чтобы открыть дверь в замке, не касаясь

ее рукой. Как управлять виманой, ялом и брагантом, какие заклинания

требуются, чтобы мгновенно освоить любой незнакомый механизм. Как оживить

на сутки павшую лошадь, как обезопасить себя и свой замок от тех, кто

подслушивает и подсматривает с помощью магии. Как перемещать вещи у себя в

замке, как распознать яд в пище и питье, как лишить предмет веса, как

разговаривать со змеями и понимать их язык, как читать на Древнем языке и

Древесном алфавите [Древесный алфавит - древняя письменность, где 5

гласных и 13 согласных обозначены символами деревьев и кустарников,

ассоциирующихся с мифологией; точное время создания неизвестно, алфавит

почти забыт (" Древняя магия", Ремиденум, 2206 г.)].

И узнал кое-что еще. Что лара можно ранить или убить только

предметом, который держит чья-то рука, а любое другое оружие, которое

придется метнуть, бросить, выпустив из руки, не причинит никакого вреда -

от камня из пращи до пули. Стрелы, пули, камня, копья, обрушившихся

стропил и упавших с потолка плит бояться не следует. Как и рукотворного

пожара. Опасность для лара представляет лишь пожар, возникший от

естественных причин, и падающий предмет, обрушенный самой Природой, Эти

свойства лары с помощью магии приобрели в старые времена, когда еще

обитали на земле, и, оказавшись внизу, любой лар имел бы массу преимуществ

перед тамошними жителями - хотя, конечно, не мог остаться неуязвимым

полностью.

Сварог прислушался к себе - он остался прежним, но где-то глубоко

внутри почувствовал еле уловимые изменения. Он напрягся - по телу

пробежала дрожь, какую нельзя было бы описать обычными человеческими

словами, и череп в золотой короне подпрыгнул на крюке, сухо брякнул,

корона перекосилась, придавая ему ухарский вид. Пыль в углу взвихрилась и

опала.

Маг снисходительно наблюдал за ним, словно за шалящим ребенком, и

Сварог, вновь вспомнив о маленьком зеленом крокодильчике, подумал: а зачем

все это, если вдуматься?

И спросил:

- Но ведь это, насколько я понимаю, далеко не все?

- Подавляющему большинству ларов на всю жизнь хватает и этого, -

сказал маг. - Конечно, это только первая ступенька, а ступенек много. Но

высшая магия, неизмеримо превосходящая все эти домашние мелочи, доступна

только тому, кто годами будет совершенствоваться под руководством учителей

Мистериора...

- А Магистериум? - вырвалось у Сварога.

И он тут же об этом пожалел - маг уставился на него так, словно

Сварог вознамерился вытереть сапоги полой роскошной мантии звездочета. Или

уже вытер.

- Магистериум - порождение разврата нравов, не признающего традиций и

авторитетов, - проговорил маг с видом крайнего отвращения. - Жалкие

попытки достичь Высшего Знания с помощью ремесленных ухищрений, мертвого

железа... Прекрасно известно, чем такие попытки кончаются...

" Конкуренция здесь на высоте, - подумал Сварог. - Интересно, в каких

выражениях отзывается о Мистериоре Магистериум? "

- Простите, - сказал Сварог насупившемуся магу. - Просто к слову

пришлось. Не отобедаете ли со мной?

- Благодарю, я спешу, - сухо ответил чародей.

Больше он не произнес ни слова - молча шагал по коридорам, молча

прошел мимо салютовавших ему гвардейцев, шурша мантией, умостился на ковре

в величественной позе, и ковер-самолет моментально взмыл в небо. Сварог

посмотрел ему вслед, хмыкнул и вернулся в замок, на ходу заставляя

взглядом подпрыгивать вазы и доспехи, а чучела тигров - бить хвостами по

полу. Встретив Меони, не выдержал и созорничал - остановился, уставился на

нее, верхняя пуговица платья девушки вдруг выскочила из обшитой золотой

тесьмой петельки.

Меони отшатнулась, ее глаза потемнели.

- Я вижу, вы становитесь настоящим ларом, милорд...

- Брось, чудачка, - сказал Сварог. -  А то в мышку превращу. В

серенькую, пушистенькую, но все такую же очаровательную...

Она испуганно отодвинулась:

- Вы в самом деле можете?

- Не могу, - сказал Сварог. - И рецептом приворотного зелья меня тоже

не одарили, так что можешь не беспокоиться.

Она упорно отводила взгляд, страх в ее глазах не таял. Сварог

осторожно, указательным пальцем приподнял ей подбородок:

- Ну что ты? Неужели думаешь, что человек может стать законченной

скотиной, освоив какую-то старую книгу?

- Такое слишком часто случалось, милорд...

Сварог сделал вывод, что с правами человека здесь дело обстоит не

самым лучшим образом. Потомственные вассалы, лишенные права выбора и

собственной воли, как-то не сочетались с межпланетными путешествиями и

летающими поместьями. Впрочем, такие вещи - или примерно такие -

ухитрялись сочетаться во все эпохи. Начиная с тех времен, когда на

высокомудрого Аристотеля работали рабы, считавшиеся одушевленной вещью.

- Не сердись, ладно? - попросил он. - В моем положении чертовски

легко делать промашку за промашкой...

Она улыбнулась, почти успокоившись:

- Мне не полагается сердиться... Будете завтракать, милорд?

Сварог, все еще под впечатлением подвала с черепами, мотнул головой:

- Что-то не хочется пока. Пойду-ка я осмотрю свои военно-воздушные

силы. Оказалось, у меня на земле хватает врагов, и порох следует держать

сухим...

- Лары не воюют с обитателями земли, - сказала Меони. - Нет такой

необходимости. Чересчур неравные силы. Если бы вы оказались внизу один,

вам пришлось бы нелегко, несмотря на все ваши заклинания. Но с ларами

такого просто не случается, они живут в вышине, недоступные, как боги, а

попадая на землю, окружены многочисленной пышной свитой...

- Непременно? - спросил Сварог.

Меони поколебалась:

- Конечно, находятся сорвиголовы, любители приключений... Но они

подвергают себя огромному риску. Императорские сановники косо смотрят на

тех, кто роняет престиж небожителя перед земными варварами, и тот, кто

отправляется вниз в одиночестве, лишается всякой защиты. Есть неписаный

закон... Там, внизу, знают, что суровой кары за убийство одинокого лара не

последует, и потому могут произойти всякие случайности.

- Они что, накидываются на любого лара, стоит ему там появиться?

- Нет, что вы, - сказала Меони. - Просто любой небожитель,

спустившись на землю в одиночестве, без свиты, кортежа, рискует тем, что к

нему там станут относиться, как к рядовому обитателю земли. И полагаться

ему придется только на себя самого. Там, внизу, есть и разбойники, и

звери... Это не Антлан.

- Что он, в конце концов, такое - этот твой Антлан?

- Континент на Сильване. Там находятся поместья ларов - и ваше тоже.

Там небожители отдыхают и развлекаются, когда им захочется ощутить под

ногами твердую землю. А еще там живут те, кому предназначено становиться

потомственными слугами новых поколений ларов. Таков давным-давно

устоявшийся порядок вещей, и не похоже, что он когда-нибудь изменится...

Она отвернулась, голос слегка дрогнул. Сварогу стало неловко. Дают ли

в этом мире слугам вольную и может ли им вольная хоть чем-то помочь?

- Пойду посмотрю корабли, - буркнул он и быстро направился к

лестнице.

Вимана, как он успел уже убедиться во время полета сюда, была, по

сути, летающим садовым домиком (правда, домик этот, подобно имевшимся в

наличии драккару и браганту, мог совершать и межпланетные путешествия).

Драккар был машиной посерьезнее - похож на виману, только побольше и

обтекаемее, этакая небольшая крепостца с наклонными стенами и

многочисленными башенками, откуда торчали самые разнообразные дула и

жерла. Сопровождавший Сварога пилот, командор его крохотного флота, рослый

усатый блондин в серо-алом мундире с серебряной птицей на груди, сначала

сыпал экзотическими названиями оружия, а потом высказался по-военному

кратко и энергично:

- Милорд, это нужно видеть. У вас в библиотеке можно ознакомиться с

подробными описаниями - но это нужно видеть. Если один драккар пройдет,

паля из всех стволов, над любым паршивым королевством улиток... Я не

поменял бы свой пост на любой улиточный трон.

- Улитки - это кто? - спросил Сварог.

- Это у нас так прозвали нижних, милорд. У них там есть воздушные

шары и фанерные самолетики, но это не меняет дела...

Сварог с любопытством посмотрел на него. Меони, дураку видно,

откровенно тяготилась своим положением. А это был другой тип слуги -

верный холуй, презиравший тех, кто стоит ниже, даже сильнее своего

хозяина. Тот-то из врожденного аристократизма как раз не тратит времени на

презрение...

Командор то и дело старался подчеркнуть, что он хоть и вассал, но все

же гвардеец благородного лорда, и не стоит равнять его с дворецким и

прочими форейторами. Порой это производило весьма комический эффект, как

раз противоположный тому, на какой командор рассчитывал.

- Вы тоже из Антлана? - спросил Сварог.

- Так точно! Ромер одиннадцатый, потомственный пилот графов Гэйров. -

Он помялся и добавил с ноткой фамильярности, готовый замолчать в любой

момент, если хозяину такой тон не понравится: - К сожалению, милорд, ни

моим предкам, ни мне так и не довелось пока что повоевать по-настоящему...

Сварог искоса взглянул на его застывше-мужественное, глупое лицо. И

сказал:

- Вот как? Дорогой командор, война имеет один существенный

недостаток: не только вы стреляете, в вас тоже палят почем зря...

На лице командора читалось, что это-то как раз и здорово. Сварог

украдкой вздохнул, отошел от серо-стального драккара.

Брагант оказался чем-то вроде шикарнейшего спортивного автомобиля без

колес - Сварог даже воспрянул, отыскав наконец хоть что-то, вполне

отвечавшее его представлениям о будущем. Бортовым вооружением он

значительно уступал драккару, но тоже мог натворить нешуточных дел, если

возникнет такая необходимость. Оставался еще ял, служивший чем-то вроде

брички для визитов к ближайшим соседям. В межпланетном пространстве он не

летал, вооружения на нем не имелось, и больше всего он напоминал изящную

лодочку, куда втиснули роскошное кресло. Отягощать его оружием было все

равно что ставить пулемет на байдарку.

Обозрев свои военно-воздушные силы (и воскликнув в душе: да на кой

они черт, если здесь ни с кем не воюют?! ), Сварог направил свои стопы в

библиотеку. Она была обширна, красива и выглядела совершенно  нежилой,

словно туда за все время ни разу не забредал ни один из Гэйров. Стены

покрыты книжными полками с сотнями томов и ячейками, где в сотнях гнезд

лежали горизонтально синие стержни длиной с авторучку, с черными

головками, напоминавшие огромные спички - местный аналог видеокассет. На

маленьком столике стоял синий усеченный конус, а рядом - белая клавиатура.

Вот и вся здешняя видеодвойка. Другой стол, огромный, дубовый, с вычурными

ножками, должно быть, предназначался для ученых занятий - и был девственно

чист. Третий стол - собственно, черная рама на прозрачных ножках с

примостившимся сбоку пультом - был, как Сварог уже знал, крайне интересным

устройством, за которое продали бы душу дьяволу современные Сварогу шпионы

и генштабисты. Оно позволяло увидеть и услышать все, что происходило в

любой точке Талара - на улицах, на балконах, в чистом поле. Только внутрь

домов заглядывать не могло.

Из украшений имелись большие, невероятно красивые модели парусных

кораблей, стоявшие на подставках меж полками. К какому времени относятся

корабли, Сварог определить не смог - насквозь незнакомые суда. Был еще

огромный глобус, то ли в самом деле старинный, то ли отличная подделка:

надписи со старомодными кучерявыми завитушками и лихими вертикальными

хвостиками у согласных, пышно-вычурные розы ветров, морские страшилища и

сухопутные чудища, очертания суши изображены так, как она представлялась

малосведущим географам древности. Суша...

Суша. Сварог покрутил глобус - высотой ему по грудь - и уверился, что

он изображает совершенно неизвестную планету. В одном полушарии - большой

континент, напоминающий широкий осколок снаряда с рваными краями. В другом

- россыпи островов, несколько крупных архипелагов, два длинных острова,

протяженных и широких, которые, если учесть размеры планеты, могли и гордо

назваться континентами. Второсортными, правда. Вроде Гренландии или Новой

Зеландии, каковые, как ни крути, все же не континенты.

Совершенно ясно, что глобус изображал не Землю. Сварог пожал плечами,

перешел к черной раме, наугад нажал несколько клавиш. В черной раме

возникло удивительно четкое и ясное изображение - кроны деревьев,

казавшиеся тугими клочками зеленой ваты, видимая с птичьего полета

извилистая лесная дорога, по которой ползли темно-коричневые повозки,

запряженные парой лошадей каждая. Казалось, Сварог парит над ними в

каком-то бесшумном летательном аппарате, глядя в незастекленный люк в

полу. Он крутанул большим пальцем вертикальное хромированное колесико.

Теперь какой-то уард отделял его от парусиновых крыш повозок и чуточку

большее расстояние - от голов в вязаных колпаках. Двое, сидевшие на

облучке, безмятежно беседовали. Гнусавый голос поучал:

-...это если пшеничка ронерская, дурья твоя голова, тогда и можно

пускать ее по два баранчика за гарнец, а над горротской трястись особенно

не стоит - мало того что она похуже, народишко против нее имеет жуткое

предубеждение, как против происходящей из королевства колдунов. Все это

сплошное суеверие, кум, между нами-то говоря. Не настолько, сдается мне,

они там в Горроте коварные, чтобы пихать всякую злую магию в каждое

зернышко. Сколько лет Горрот торгует лесом, и что, из бревен черти

вылазят? У меня самого амбары из горротского леса, стоят себе двадцать

лет, мороком не пугают... Но поди объясни ты это всякой сиволапой

деревенщине. Значит, что? Значит, покупателя нужно искать специфического -

тюремное ведомство или военного интенданта, их клиент все сожрет и рыло

воротить не будет. Понял? Но пока ты его найдешь, семь потов сойдет,

другие не дурней тебя, и не ты один имеешь дело с горротской пшеничкой. Да

и они, покупатели, будут стараться заплатить подешевле, знают,

канцелярские крысы, что выбора у тебя особенного нет. Так что не

связывайся ты больше с горротской пшеницей, опять в убыток вгонишь...

Сварог выключил прибор. Безусловно, можно было при должном терпении

наткнуться на сцены и поинтереснее. Он собрался было от скуки этим и

заняться, но что-то мешало ему забавляться " всевидящим оком", смутное

беспокойство тянуло назад к глобусу. Очень странному глобусу. Совершенно

чужому.

Обернувшись к ячеистому стеллажу, Сварог задумался, шевеля губами.

Наконец протянул руку ладонью вверх. Одна из " спичек" метнулась наружу,

словно ракета из кассеты боевого вертолета, проплыла по воздуху,

опустилась на ладонь. Сварог вставил ее головкой вверх в отверстие

усеченного конуса, тронул клавишу пальцем, запоздало спохватившись - ведь

мог включить и мысленным усилием.

Воздух над конусом сгустился, потемнел, превратился в шар

бархатистого мрака, усыпанного искорками звезд. В нем возникли золотые

буквы, отплыли в глубь шара, уменьшаясь, сложившись в слова: " История

Талара. Краткий курс". Потом буквы исчезли, на их месте появилась неспешно

вращавшаяся планета, крайне похожая на уменьшенную копию глобуса - правда,

очертания материка и островов были несколько иными, да еще добавился

большой треугольный остров у северного полюса и другой, формой близкий к

кругу, - почти на экваторе. Впрочем... Может быть, это и не острова. Они

окрашены в иной цвет, совсем не такой, как прочая суша, и кромка их

прорисована как-то иначе...

Ласковый, вкрадчивый женский голос заговорил:

- Мой юный друг! Ты, должно быть, уже знаешь, что именно так выглядит

из космоса наша планета, Великий Талар, обитель властелинов-небожителей...

Сварог ударил по клавише. Изображение погасло. Он опустился в кресло,

мысли беспорядочно прыгали.

При всем своем невежестве в геологии он помнил: для того чтобы

превратить привычные земные континенты в то, что он сейчас видел,

потребуются миллионы лет... или страшная глобальная катастрофа. Выбор

невелик - неспешная естественная эволюция или катаклизм. Или одно из двух,

как говорят в Одессе.

А может, кое-что третье?

Он, не вставая, резко выбросил руку в сторону. Вторая " спичка"

спикировала на ладонь, больно царапнув кожу, - так он торопился.

Вновь золотые буквы: " Строение Солнечной системы. Краткий курс". Во

мраке вспыхивает косматое, ослепительное солнце. На смену ему возникает

планета, наполовину затянутая облаками, но все равно можно разобрать, что

она не похожа ни на Землю, ни на Талар. Вокруг нее кружит крупный,

серо-коричневый спутник. Женский голос вкрадчиво сообщает:

- Нериада, первая от Солнца планета, владение Великого Талара, и  ее

спутник Голг.

На смену загадочной Нериаде появляется бело-голубая планета, кое-где

увитая белоснежными струями облаков, - вокруг нее кружит спутник еще

крупнее, зеленый.

Женский голос сообщает:

- Сильвана, вторая от Солнца планета, владение Великого Талара, и ее

спутник Селена.

Сварог остановил изображение, потом пустил медленнее. Это,

несомненно, Земля - только меж Европой и Америкой протянулся с севера на

юг неизвестный континент, и еще один, довольно большой, обнаружился в

Индийском океане, а третий тянется от северного побережья Азии к Канаде

(лишившейся Гудзонова залива), и в океане обнаружились большие, совершенно

неизвестные острова, и Австралия сплошной полосой суши соединена с Индией,

и от знакомого Сварогу Средиземного моря почти ничего и не осталось, на

его месте лишь три озерца, и нет Каспийского моря, зато в Центральной Азии

голубеет огромное озеро, и очертания материков иные... Но все же это -

Земля.

Сварог почти все уже понял, но все же нажал клавишу.

Появилась светло-рубиновая планета с тремя маленькими спутниками,

континентами диковинной формы. Женский голос торопится прокомментировать:

- Тетра, третья от Солнца планета, владение Великого Талара, и ее

спутники Бадб, Амрун и Брес.

И, наконец, появился уже знакомый Талар.

- Четвертая от Солнца планета - Великий Талар, Земля Ларов, Обитель

Небожителей.

Когда возник Юпитер, Сварог выключил экран, не дожидаясь здешнего

названия красного гиганта.

Такая вот космогония. Меркурия нет, Нериада вполне может оказаться

Венерой, с Землей и так ясно, а Талар и Тетра (про которую еще неизвестно,

мужского рода это название, женского иди же среднего) - сплошная загадка.

Одна из двух планет - несомненный Марс. Но откуда взялась вторая? Сколько

же тысячелетий прошло? Лары ушли за облака пять тысяч лет назад... Судя по

очертаниям земных материков, родную планету в прошлом сотрясали нешуточные

катаклизмы...

Сварог помотал головой, пытаясь уместить в сознании груду

тысячелетий, о которой подозревал, что она огромна. Рассудком он

осознавал, насколько далеко от своего времени оказался, но чувства

бунтовали - чересчур уж далек оказался путь, он предпочел бы что-нибудь

поближе. Разницы, если подумать, никакой, но он чувствовал бы себя уютнее,

окажись поближе к родному времени. Слишком далеко. Невероятная чужбина.

Очень уж другое все...

Звон гонга проник в библиотеку. Сварог недоуменно поднял голову.

Дверь распахнулась, и Макред возник на пороге в состоянии полной

растерянности. На ливрее у него обнаружилась незастегнутая пуговица, он

даже запинался:

- М-милорд...

- Опять безголовые домовые?

- Милорд, вас вскоре навестит императрица! Нас только что известили!

Вимана уже показалась! Милорд, невиданная честь, за все время

существования манора Гэйр коронованные особы посещали его лишь трижды!

- Готовьте, что там полагается, - сказал Сварог, тоже чуточку

опешивший.

- Милорд, все готово, дружина построена, императорские штандарты

вывешены. Нас известили, что визит ожидается частный, свиты нет, и потому

салют производиться не будет - только фанфары...

...Сварог, следуя указаниям Макреда, спустился к подножию лестницы,

по обе стороны которой уже стояли гвардейцы в парадных золоченых шлемах и

кирасах. Поправил золотую цепь на груди - тоже парадную, настолько

усаженную всевозможными драгоценными камнями, что золото едва проглядывало

сквозь радужное сияние самоцветов. Впервые в жизни ему предстояло

принимать у себя дома коронованную особу, и он немного волновался. И еще

ему было тягостно, беспокойство крепло, становясь едва ли не привычной

деталью повседневности, такой же    обыденностью, как

предупредительно-сановитая физиономия Макреда и каменные кони по обеим

сторонам парадного входа.

Мышка, мышка, сказала кошка, пробеги-ка из угла в угол, а я тебе дам

кувшин масла...

Мышка, в отличие от Сварога, по кухне бегать не стала...

Алое пятнышко быстро росло, превратилось в пурпурного цвета виману с

золотой крышей, оконными рамами и галереей. Она опустилась на лужайку,

золотая дверь распахнулась, проворно выскочили раззолоченные лакеи и

почтительно замерли, придерживая створки. Следом за ними появился субъект,

до того украшенный золотым шитьем, алыми кружевами и пышными перьями, что

способен был вызвать у свежего человека самый непочтительный смех. Сварог,

понятно, сдержался, хотя далось это нелегко. В руке этот павлин держал

золотой жезл выше собственного роста, заканчивавшийся вырезанной из

огромного рубина фигуркой диковинной геральдической птицы. Каковым жезлом

торжественно ударил оземь (что не прозвучало должным образом на заросшей

мягкой высокой травой лужайке), напыжился и возгласил:

- Ее величество Яна-Алентевита, императрица четырех миров!

Макред, не шевелясь, взглядом подал знак Сварогу. Вступили фанфары.

Ослепительно сверкнули мечи дружинников. Сварог двинулся вперед,

старательно придерживая парадный меч, зачем-то считая про себя шаги. Он

прошел восемнадцать, остановился перед павлином в человеческом облике -

тот выполнил своим жезлом несколько сложных церемониальных приемов,

отступил назад и влево, отведя жезл так, словно отдавал караул

по-ефрейторски.

У Сварога едва не отвисла самым предательским образом челюсть.

Перед ним стояла девчонка в коротком, воздушном алом платье и

пурпурном плаще, расшитом золотом, тяжеленном на вид, но двигавшемся за

ней, когда она шла, так легко и послушно, словно он был невесомым. Волну

великолепных светлых волос, падавших до пояса, перехватывал надо лбом

филигранный золотой обруч с четырьмя шариками - белым, голубым, зеленым и

красным. В ушах, на шее, на груди, на пальцах красовался добрый килограмм

брильянтов. Точеное личико, от лицезрения коего холодело в сердце, было,

как пишется в старинных романах, исполнено подлинного величия - Сварог

лишь теперь понял, что имели авторы в виду, увидел, как это выглядит в

жизни. Огромные синие глазищи смотрели на Сварога лишь самую чуточку

благосклоннее, чем на облака и траву под ногами.

И все равно это была почти девчонка - уже можно думать о ней, как о

женщине, не рискуя угодить в сексуальные маньяки, но рановато, пожалуй,

претворять думы в жизнь. Сварог чуть опустил глаза - ножки в чулках из

розового тумана были, надо признать, безукоризненными и, если так

позволено думать в сей торжественный момент, весьма приманчивыми, под

стать всему остальному. А сама девица, голову можно прозакладывать,

капризна и надменна, как сто чертей: трудно ожидать чего-то другого от

императрицы такого возраста, владычицы четырех планет. И совершенно

непонятно, почему эта холеная очаровательная куколка решила вдруг

самолично наведаться в гости к ничем не примечательному графу.

Сварог поклонился, примяв подбородком пышные синие кружева. На сей

раз красноречие его решительно подвело, но сказочная принцесса с большим,

надо отдать ей должное, тактом поторопилась его выручить:

- Рада вас приветствовать, граф. Я столько слышала о вашем славном

замке, но бывать здесь пока не доводилось...

- Прошу вас, ваше величество, - опомнился Сварог.

Она торопливо прошла вдоль строя гвардейцев, словно все эти церемонии

успели надоесть ей до смерти. Наверное, так оно и было. Сварог шел следом,

отступив на шаг, а за ним бесшумно скользили два сановника в золотом шитье

и орденах,  словно получили приказ его конвоировать. Макред успел

объяснить, чем отличается частный визит от церемониального, но вести юную

императрицу все равно предстояло в главный зал запаса, ибо так и следует

принимать коронованных особ, если они заглянут на огонек. Самому Сварогу

этот зал категорически не нравился - слишком большой, слишком высокий,

совершенно идиотское количество доспехов и штандартов, а мебель рассчитана

то ли на великанов, то ли на хмельных гуляк - чтобы не доводить их до

греха и заставить во время застольных свар рассчитывать лишь на

собственные кулаки. Казалось, даже с помощью заклинаний невозможно

сдвинуть неподъемные кресла с высоченными спинками.

Похоже, сказочная принцесса была одного с ним мнения - она с

тоскливой обреченностью оглядела все это великолепие и решительно присела

на табурет в углу - массивный и вычурный, но все же не столь громоздкий.

Неожиданно, насквозь знакомым Сварогу по прежним временам движением,

положила ногу на ногу (" не введи нас во искушение", - ханжески подумал

он), взглянула чуточку лукаво:

- Вы можете сесть, граф.

Оба царедворца остались за дверью, и Сварог заметил, что девчонка

выглядит теперь не столь надменной. Она сидела, откинувшись на низкую

спинку, разглядывала Сварога с жадным любопытством, коего ничуть не

пыталась скрывать. Сварог же чувствовал себя крайне неуютно - то ли

обезьяной в зоопарке, то ли вызванным к доске нерадивым учеником. Он

смутно помнил, что с коронованными особами вроде бы не полагается

заговаривать первым, а следует ждать, когда они сами зададут вопрос. Он и

ждал.

Должно быть, здесь правила этикета были иными - она вдруг недоуменно

подняла пушистые ресницы:

- Почему вы молчите, граф?

- По невежеству, - сказал Сварог. - Я даже не знаю, как к вам следует

обращаться.

- На людях - " ваше величество" или " ларисса императрица". С глазу на

глаз можно " Яна" и " вы". Достаточно близкие знакомые могут называть меня

на " ты", избегая, понятно, любых проявлений фамильярности. Возможно, я и

допущу вас в число моих близких знакомых, граф. Есть у меня такие

намерения. Точнее, каприз. Когда все твои капризы моментально выполняются,

очень трудно не стать капризной. Так что в этом отношении я особа

достаточно испорченная, - сообщила она с очаровательной улыбкой.

- А голов вы не рубите? - спросил Сварог.

Она рассмеялась:

- Боитесь?

- Просто хочу знать, что мне может грозить в  случае крупной

провинности.

- Последнюю благородную голосу у нас отрубили при моем дедушке, более

тысячи лет назад. Сейчас могут отправить в ссылку на другую планету, но

это случается крайне редко - у нас просвещенная монархия, такая скука...

Обычно провинившихся не допускают ко двору, лишают орденов и придворных

званий - и, знаете ли, великолепно действует. Но у вас пока нет ни чинов,

ни званий, ни орденов, вам бояться нечего. Разве что опасности лишиться

моего общества. Серьезная угроза?

- Серьезная, - сказал Сварог.

- Я вас забавляю? - Видя его замешательство, она звонко рассмеялась.

- Успокойтесь, я не читаю мыслей. Читать чужие мысли можно, но это

превратило бы жизнь в сущий ад для того, кто читает, потому что нет

заклятий, способных отгородить человека от потока _в_с_е_х_ чужих мыслей.

Просто ваши мысли легко прочитываются по вашему лицу. Учтите это. И срочно

учитесь быть чуточку непроницаемее. - Она приняла самое невинное выражение

лица. - Иначе вы для меня моментально отодвинетесь в длинную шеренгу

придворных хлыщей, которые мне взглядами все коленки исцарапали...

- Носите платья подлиннее, - расхрабрился Сварог.

- Не могу. Во-первых, у меня великолепные ноги, а во-вторых, такова

мода. Давайте оставим эту тему, иначе я, как любое создание нежного пола,

буду болтать о нарядах до бесконечности. А вы, как мужчина, не сможете

оценить должным образом сей увлекательный разговор. Давайте лучше

поговорим о вас. Как вам у нас нравится? Очень непривычно?

Сварог осторожно сказал:

- Меня крайне настойчиво предупреждали, что я отроду был графом, и

другие точки зрения чреваты...

- На меня общие правила и запреты не распространяются, - сказала Яна.

- В таком случае... Быть может, вы объясните мне, что же произошло?

- Если я правильно их поняла, они собирались путем какого-то сложного

и замысловатого научного опыта вернуть последнего графа Гэйра, неведомо

куда пропавшего. А получились у них вы. И с вами творится что-то

совершенно непонятное - вы безусловно не он, но в то же время по иным

характеристикам и параметрам с ним ассоциируетесь. Вас это, возможно,

удивит и обеспокоит, но вы - научный феномен. Вот вам и вся суть.

Остальное - пространные и неудобоваримые научные подробности в виде

формул, расчетов и жутких фраз, которых ни один нормальный человек не

поймет... Я и не пыталась. Вряд ли вы захотите во все это вникать, если

только не питаете патологического интереса к науке.

- Не питаю.

- Вот и прекрасно. Когда встал вопрос о вашем будущем, сходство с

графом Гэйром сыграло немаловажную роль. Здесь вновь начинаются сложные

подробности, на сей раз не научные, а геральдические. Я, с вашего

позволения, опущу и их. Будем надеяться, со временем что-нибудь

прояснится. Не беспокойтесь, вам это не грозит лишением нынешних прав.

Граф Гэйр, похоже, исчез безвозвратно.

- А могу я о нем узнать побольше?

- Увы, не от меня. Я сама его плохо помню, почти не видела. Говорят,

он пропадал на земле, вечно затевал какие-то рискованные предприятия. Вот

и не вернулся из последнего. Не вздумайте последовать его примеру.

- Ну, я даже не знаю, что здесь считается рискованным предприятием...

- В таких делах мужчины быстро осваиваются. Слышите? Не вздумайте

ввязываться в авантюры. У нас и без того хватает неприятностей с

любителями приключений...

- А мне казалось, что жизнь здесь размеренная и тихая.

- Здесь, в небе, - безусловно. Однако хватает сорвиголов, не

способных свыкнуться с размеренной тихой жизнью. То, что многие гибнут,

других не останавливает. Есть иные планеты, варвары внизу... - Она с чисто

женской непоследовательностью призналась вдруг: - Каюсь, я сама иногда

люблю выкинуть что-нибудь шальное. К сожалению, мне никогда нельзя

остаться без присмотра и охраны, стоит мне показаться за пределы обитаемых

небес... Но я стараюсь. Мне простительно, потому что все смирились с неким

неизбежным этапом, и повсеместно известно, что я взбалмошная, своенравная

и капризная.

- А на самом деле?

Яна глянула на него укоризненно:

- Граф! Я, конечно, весьма юная особа, без опыта определенного рода,

но уж вам-то следовало бы знать, какое это пустое и бестактное занятие -

доискиваться касаемо женщины, какая она на самом деле...

- Как бы там ни было, я вижу, что вы умны...

- То есть - отнюдь не дура? Комплимент принят. Открою вам страшную

правду, граф, - я и в самом деле жутко капризна. Что вы хотите, столько

поколений предков - самодержцев, а то и вульгарных тиранов...

- И я должен считать себя вашим очередным капризом?

- Ну, не дуйтесь. Вы все-таки не безделушка и не собачка. Считайте,

что вы мне очень интересны. Между прочим, это чистая правда. У меня

хватает и льстивых интриганов, и влюбленно пялящихся повес... Вы - совсем

другой, вы пришли из такого страшного далека... И хотите, чтобы мне было

неинтересно? Нет, в самом деле?

Она говорила серьезно, ничуть не ломалась, и Сварог в глубине души

соглашался с ее доводами. Императрицам тоже бывает скучно и одиноко,

особенно таким вот очаровательным девочкам без опыта определенного рода.

- Итак, я нежданно-негаданно получил шанс попасть в фавориты? -

спросил он.

Яна поморщилась:

- Не будьте вульгарным. Фавориты - это из древней истории. Любовники,

казнокрады... Любовников у меня пока что нет, а казнокрады у нас

немыслимы, потом сами узнаете почему. У меня есть круг друзей, которых я

выбираю сама. Считается, что они смогут благотворно влиять на капризную

девицу, иные и в самом деле так полагают в невежестве своем... Хотите

попасть в этот тесный круг?

- Хочу, - сказал Сварог.

- Основные правила: не опускаться до фамильярности, не лгать, не

выпрашивать почестей и наград, не пожирать влюбленными взглядами.

Почестями я вас одарю сама - не щедро и не скупо, ровно настолько, чтобы в

соответствии с придворным этикетом получили доступ во дворец. Но

предупреждаю сразу: если будете ввязываться во все эти старинные глупости

с дуэлями - обижусь и рассержусь всерьез. Дуэлянтов изгоняю беспощадно. Ну

посудите сами: какой смысл забираться в глухие уголки парка и драться

из-за меня на мечах, если я сама не собираюсь давать никаких шансов ни

проигравшему, ни победителю? Хорошо еще, вы не читали всех этих старых

романов - звон клинков, серенады под окнами, оброненные платки...

- Увы, у нас таких романов тоже было множество, - признался Сварог. -

И не скажу, что я ими пренебрегал.

- Час от часу не легче, - вздохнула Яна. - Ну, тем более. Учтите,

дуэлей терпеть не могу.

" Просто ты не вошла еще в тот возраст, в каком ужасно нравится, когда

из-за тебя дерутся мужики, - подумал Сварог. - Правда, ходят легенды, что

есть и зрелые женщины, которым это не доставляет никакого удовольствия, но

такие слухи следует проводить по одному ведомству с россказнями о

деревьях-людоедах и порядочных премьер-министрах..."

  - И еще, - сказала Яна. - Вы хорошо понимаете, что это навсегда, что

пути назад нет?

- Кажется, да, - сказал Сварог.

- Отлично. Теперь вы - неотъемлемая частица этого мира. И я сегодня

же жду вас во дворце. Сейчас уладим формальности...

 Она посмотрела на дверь, и сейчас же появились оба сановника.

Величаво выпрямившись, Яна сказала с великолепной небрежностью:

- Я сочла нужным даровать графу Гэйру звание лейтенанта лейб-гвардии

и титул камергера. Указы подготовить немедленно. Доступ за Бриллиантовых

Пикинеров. И все сопутствующее. Виману к отлету. Проводите меня, граф. И

не забудьте - нынче же вечером жду вас во дворце.

Он стоял на лужайке и бессмысленно смотрел вслед быстро уменьшавшейся

пурпурной точке на фоне безукоризненно чистой небесной лазури. Ему было

грустно - какая-то тупая, апатичная грусть, словно фантомные боли в

отрезанной ноге, к отсутствию которой на ее законном месте со временем

привыкают, но вот от болей порой не удается отделаться никогда. Летучие

замки. Императрицы. Заклинания. Черепа древних королей в паутине и пыли

подвалов. Гербы и потомственные домоправительницы. И это - итог? Нет, в

самом деле? Зачем же тогда горящие вертолеты рушились на каменистые

склоны, две сверхдержавы швыряли миллиарды на ветер, силясь напакостить

друг другу во всех уголках света, и прапорщик Вильчур сгорел в бэтээре?

" А-а, в бога душу мать, - подумал он. - Зачем? А потому что все эти

тягостные вопросы родились не сегодня и не вчера, а теперь они и вовсе

потеряли всякий смысл, канув в забвение вместе с породившим их

историческим периодом. И не перешибешь плетью обуха - даже с помощью

магии..."

Меони ждала его в холле.

- Ну вот, меня приглашают во дворец, - сказал ей Сварог. - На роль

экзотической игрушки, сдается мне. Придется ехать.

Меони взглянула на него так, словно он отправлялся в замок людоеда:

- Лучше бы вам туда не ездить...

- Почему?

- Говорят, там упыри водятся...

- В императорском-то дворце?

- Очень уж он древний.

- Люблю старые дома, - сказал Сварог.

- А еще говорят, что легкость нравов там необыкновенная...

- Ревновать изволите, прелесть моя?

- Конечно, я не имею права...

- Брось, все нормально, - сказал Сварог.

- Боги, ну зачем я такая уродилась? - вздохнула она горестно. - Все

обыкновенные, нормальные, принимают мир таким, каков он есть, и никаких

драм...

- Вот за это ты мне и нравишься, - сказал Сварог, погладил ее по

щеке. - Постараюсь не поддаваться легкости нравов...

Закрывая дверь, он оглянулся - Меони казалась очень маленькой и

печальной на фоне огромного батального полотна, где конники в синих плащах

и конники в красных плащах яростно истребляли друг друга неизвестно из-за

чего, и какая-то девица в лазурных одеждах, с еще более грустным, чем у

Меони, лицом реяла над побоищем - местная валькирия, надо полагать.

...Он летел, и небеса были пустынными, как и полагается небесам. Лишь

однажды далеко слева показался крохотный замок, как водится, окруженный

парком. Несколько тысяч поместий, даже весьма обширных, были разбросаны

над планетой, словно редкие юрты в бескрайней степи, так что в

регулировщиках движения нет никакой нужды...

Интересно, видят ли его с земли? Ял шел на большой скорости, но

сопротивления воздуха не было, в точности как на галерее виманы, дым от

сигареты Сварога безмятежно клубился, словно на земле в безветренный

день... Черт, это еще что такое?

Левее, гораздо ниже, почти параллельным курсом шел небольшой черный

коврик, на котором восседал человек в темно-коричневом одеянии. Еще один

звездочет куда-то шествует по старинке. Только одет скромно - должно быть,

в повседневную, форму,  синяя хламида с золотым шитьем у них -

парадно-выходная...

Коврик-самолетик значительно уступал в скорости и вот-вот должен был

остаться за кормой, но Сварога охватило озорное желание пообщаться со

случайным попутчиком. Он сбросил  скорость и стал снижаться, однако

произошло что-то странное - заметив его, человек в коричневом

встрепенулся, быстро зашевелил пальцами, коврик камнем упал вниз и

мгновенно затерялся в редких облаках. Сварог недоуменно пожал плечами.

Должно быть, некие сложности здешнего этикета...

Он махнул рукой и тут же забыл об этом - внизу показалась резиденция

юной императрицы. Зрелище было впечатляющее. Над облаками парила крохотная

страна - огромные парки, заключенные в рукотворную сеть аллей и дорожек,

диковинные цветки десятков фонтанов, поросшие лесом холмы, зеленые поля,

скалы с водопадами и гротами, изумрудные лужайки, широкие каменные

лестницы, спускавшиеся уступами к тихим речкам и заводям, десятки красивых

домиков, разбросанных в дубравах. Над окружающим великолепием

господствовал замок - огромный, без четких очертаний лабиринт зданий самой

разной высоты (и, похоже, самых разных архитектурных стилей), внутренних

дворов, крытых галерей и открытых лестниц, квадратных и круглых башен с

остроконечными, плоскими, зубчатыми крышами, куполов, шпилей, затейливых

флюгеров, темно-алой и темно-серой черепичной кровли, золотых крыш, алых

крыш, даже зеркальных. Сотни окон отражали лучи заходящего солнца. Вся эта

пышность выглядела чуточку варварской, но красивой, и другого дома у

Сварога отныне не имелось.

Он вздохнул и пошел на посадку.

 

РАЗВЛЕЧЕНИЯ И ОТКРЫТИЯ

 

 

Фейерверк рассыпался в ночи мириадами разноцветных огней - одни тут

же гасли, взрываясь снопами молниеносных искр, другие медленно чертили

сложные кривые, вспыхивали загадочными фигурами, превращались в призрачные

парусники, разноцветных чешуйчатых драконов, сложнейшие орнаменты. На

кронах деревьев внизу играли тени, ежесекундно менявшие направление и

цвет. Сварог смотрел, не в силах оторваться. На широких перилах галереи

рядом с его локтем стоял высокий бокал - он моментально наполнялся вином,

сам собой, стоило его осушить. В ярко освещенном зале за его спиной играла

музыка; аллеи внизу, насколько хватало взгляда, светились рядами

разноцветных лампочек, свободно плававших в воздухе над дорожками,

лужайками, лестницами и прудами, скопищем светлячков отражавшихся в темной

воде.

Он был спокоен и безмятежен. Он никуда не спешил, никому ничего не

был должен, свободен от каких бы то ни было обязанностей и дел. Такого с

ним давненько не случалось, и оставалось лишь с полным на то правом тихо

блаженствовать. И, честно говоря, чтобы достойно завершить вечер,

оставалось снять сговорчивую ляльку, с чем не было никаких проблем. Вполне

естественный ход мыслей, свойственный и десантному майору, и придворному

графу...

Прелестниц здесь хватало. А прочно устоявшейся моды, похоже, не

имелось. Сварог видел красоток в невероятно пышных, громоздких и

затейливых нарядах, которые непонятно как и снимать. Видел красоток в

отчаянно коротких и открытых платьях. Мужчины тоже блистали разнообразием

фасонов. Многие из костюмов, он уже понял, были маскарадными нарядами

минувших эпох - но не знал которые, все были для него одинаково

экзотичными. Зато стиль галантного обхождения ничем особенным не

отличался, и не было нужды переучиваться заново - несколько раз

быстроглазые красавицы делали Сварогу вполне недвусмысленные намеки, но он

не спешил в здешние блудуары, хотел набраться впечатлений елико возможно

больше.

Он допил вино, полюбовался, как искрящаяся пузырьками зеленоватая

влага, возникая из ниоткуда, наполняет бокал, поднимаясь к сине-красному

ободку на кромке, выполненному тончайшей, как крылья бабочки, мозаикой.

Поставил бокал на перила, взглянул вверх.

Юпитер висел в ночном небе, огромный, ало-полосатый. Казалось, до

него можно дотронуться, Сварога так и подмывало протянуть руку, но он

боялся, что кто-нибудь заметит. По обе стороны алого гиганта выстроился

десяток спутников - желтых, белых и зеленых, и самый маленький был

размером с привычную Сварогу луну на земном небе.

Над темными кронами вспыхнули исполинские снежинки, переливаясь

зеленым, фиолетовым, золотым.

- Интересно, внизу сейчас что-то из всего этого видно? - спросил

Сварог соседа.

Сосед, мужчина средних лет с длинным меланхоличным лицом, уже

довольно долго стоял на галерее поодаль от Сварога, не навязываясь в

собеседники и не пытаясь обратить на себя внимание, - просто убивал время

на свой лад, задумчиво глядя вниз. Возможно, это был чиновник королевской

канцелярии, отдыхавший от дел. Возможно, поэт, рождавший очередной шедевр.

Сварог пожил достаточно, чтобы убедиться: хороший поэт - это не

обязательно бледный юнец с горящим взором и буйными кудрями, а хороший

полковник - вовсе не обязательно двухметровый верзила с физиономией

дебила.

- Снизу все прекрасно видно, - сказал сосед, ничуть не удивившись,

столь непринужденно, словно охотно поддерживал давно начавшийся разговор.

- Если небо безоблачное, зрелище получится впечатляющее. К сожалению.

- Почему - к сожалению?

- Все было бы гораздо проще, окажись там, внизу, полные дикари,

считавшие бы нас богами. К сожалению, они цивилизованы настолько, что не

верят в нашу божественную природу и умеют завидовать. А зависть, о которой

известно, что утолить ее ни за что не удастся, - чрезвычайно опасное

чувство. Зависть разжигает изобретательность. Тот, кто не опасен сегодня,

может стать опасным через век, через тысячелетие... Вы еще многого не

усвоили, граф Гэйр.

- Вы меня знаете?

- Кто другой будет задавать вопросы, моментально изобличая себя, как

новичка? Вам следовало бы держаться осмотрительнее. - Он улыбнулся уголком

рта. - Я вовсе за вами не слежу. Когда вы сюда вышли, я уже здесь стоял,

не обратили внимания? Позвольте представиться: лорд Гаудин, герцог Фергал,

надворный советник. Заведую департаментом одной из канцелярий.

- И чем занимаетесь?

- Как и любая бюрократическая контора, сохранением равновесия. Все

государственные учреждения, сколько их ни есть и чем бы они ни ведали,

стоят на страже равновесия. Ну а детали вас, человека непривычного,

утомят, да и к чему они молодому придворному кавалеру, имеющему доступ за

Бриллиантовых Пикинеров? Кстати, вы не подумывали о службе?

- Признаться, как-то не думал. Не успел освоиться...

- Резонно. Однако рано или поздно вам надоест вся эта суета. - Он

вяло повел рукой. - Конечно, многие, точнее будет сказать, подавляющее

большинство, так и проводят жизнь в веселых забавах, но у вас не может

быть привычки к праздности, воспитанной с детства. Вы не родились ларом, а

это делает вас другим...

- Я берусь только за то, о чем знаю все наперед, - сказал Сварог.

Вся его сознательная жизнь в том и заключалась, что его швыряли в

бой, задурманив мозги высокой болтовней, ничего общего не имевшей с

реальным положением дел. И он решил, что с него хватит. Если уж

предоставляется выбор.

- О, я и не собираюсь втягивать вас во что-то без вашего ведома.

- Я не имел в виду...

- Имели, - мягко сказал Гаудин. - Конечно же имели. Любой

здравомыслящий человек на вашем месте опасался бы, что его во что-то

втянут. Вам и надлежит быть осторожным.

- Мне что-нибудь грозит?

- Не знаю. Но очень хотел бы узнать. - Гаудин задумчиво поиграл

висевшей на груди черной полумаской. - Причем узнать до того, как вы

угодите в неприятности.

- Как называется ваш департамент? - спросил вдруг Сварог.

- Скучно, - сказал Гаудин. - Исследовательский департамент канцелярии

земных дел. Восьмой департамент.

- Ну да, - кивнул Сварог. - Я, как вы изволили подметить, в здешних

делах неопытен, но там, откуда я пришел, за такими скучными и безобидными

названиями обычно и пряталось...

- Это лишний раз доказывает, что бюрократия ужасно консервативна и

иные традиции вечны, как небеса...

- Значит, я угадал.

- Угадали. Если хотите, считайте мою скучную контору тайной полицией.

Если и ошибетесь, не во многом. Или вас отпугивает название и вы

предпочитаете более благородное?

- Нет уж, хватит, - сказал Сварог. - Не гожусь.

- Даже не узнав, о чем идет речь?

- Боюсь, везде одинаково. За вход берут золотой, а за выход - десять.

Интересно, при отказе у вас принято мягонько пугать?

- Помилуйте, - широко улыбнулся Гаудин. - Ну разве я осмелюсь пугать

придворного, к которому проявляет интерес императрица? Кроме того,

принуждение страхом - негодный метод. Мы же маги,  не забывайте. Здесь

любые попытки давления обернулись бы нескончаемым поединком, незримым и

безмолвным... Да вы сами ко мне придете. Слишком много загадочного в

обстоятельствах вашего появления, чтобы не последовало продолжения... Я

могу просто-напросто откланяться и уйти. Вас это устроит?

- Нет...

- Вот видите. Логика событий заставляет вас искать друзей, способных

многое объяснить и от многого защитить. К сожалению, последний граф Гэйр

придерживался других взглядов. Он любил действовать в одиночку. Все делал

один...

- Что именно?

Гаудин тихо, серьезно сказал:

- Граф Гэйр вбил себе в голову, что способен в одиночку бороться с

дьяволом.

Сварог ошеломленно воззрился на него:

- Вы что, хотите сказать, что в самом деле...

Гаудин, в свою очередь, уставился на него столь же удивленно:

- А в ваше время сомневались в существовании дьявола?!

- Только этого мне не хватало, - сказал Сварог. - Черт...

- Не к ночи, любезный граф, не к ночи, -  мягко сказал Гаудин. -

Учитесь следить за словами. Конечно, мы в замке Келл Инир, великолепно

защищенном, и все же не стоит к ночи... Дьявол не всемогущ, но это весьма

достойный противник, к которому следует относиться чрезвычайно серьезно.

Наши далекие предки в свое время проявили изрядное легкомыслие, и за это

до сих пор приходится расплачиваться. Боюсь, у графа Гэйра хватило

времени, чтобы осознать эту истину и о многом пожалеть. Ну нельзя же

заниматься такими вещами в одиночку...

- Так, - сказал Сварог. - Мне, дураку, следовало бы сразу подумать -

где заклинания, там и...

- Вот именно. У всего в этом мире есть свой хозяин. В том числе и у

тех заклинаний, что служат злу... Ну как, вы все еще считаете, что со мной

не следует водить компанию?

- Нет, - сказал Сварог. - Теперь я так не считаю. Если только вы не

врете, конечно...

- Зачем мне вам врать, если вы в самом скором времени можете

проверить любые мои слова? Подождите, обживетесь немного, и поговорим

более серьезно... Нет, правда, у вас не верили в существование дьявола?

- Кто как, - сказал Сварог. - У нас затуманивали мозги всякими

красивыми словечками, отрицая существование за ними какой-то конкретной

фигуры с собственной волей и побуждениями...

- Еще одно доказательство того, что образ мышления с веками не

меняется. Как и человеческая глупость. Дьявол - это не просто зло, это

творец зла. И при увеличении зла в мире следует не только воевать с

частностями, но и искать корень зла. Одна из коварнейших штучек дьявола -

убедить, будто его вовсе и не существует.

- Признаться, вы меня ошарашили, - сказал Сварог.

- А вы с самого начала были настроены невероятно благостно?

- Ну, не совсем... - Он кое-что припомнил. - Вы хотите сказать, что в

моем случае не обошлось без...

- Я ничего пока не знаю. И нахожусь в том милом состоянии, когда

подозревать хочется всех и вся.

- Но магия...

- Не считайте ее универсальной отмычкой, - сказал Гаудин. - Прежде

всего потому, что нам противостоят силы ничуть не слабее наших, а в

чем-то, надо признать, даже сильнее... Нам следовало бы о многом

поговорить долго и подробно, лорд Сварог. Но время неподходящее. Не смею

вас больше задерживать. Веселитесь. Вот только... - Его голос звучал

совершенно спокойно, даже небрежно, но улыбка показалась Сварогу волчьим

оскалом. - Поосторожнее с Яной.

- Что вы имеете... - начал Сварог недобро.

- Право же, ничего конкретного. Просто хочу, чтобы вы помнили: она

обладает большой магической силой, способной проявиться в самом ближайшем

будущем, но сейчас в ней много от обыкновенной девчонки с ветром в голове.

Ну, не смотрите на меня зверем. Должность такая: просчитывать все

возможные сложности и в связи с этим регулярно навлекать на себя

недовольство окружающих...

Сварог поймал себя на том, что этот человек ужасно его раздражает и

злит, но чем-то определенно нравится. Еще и потому, что занимается

серьезным делом посреди беззаботного веселья. Глядя вслед удалявшейся

сухопарой фигуре, Сварог покачал головой: он верил и в Бога, и в черта, но

когда тебе столь скучно и буднично сообщают, что дьявол - не абстрактный

обитатель таинственной, далекой бездны, а существо, находящееся где-то

рядом и склонное то и дело вмешиваться в окружающую тебя жизнь... Честное

слово, это многое меняет.

Он вернулся в зал. Зал был исполинских размеров, в нем преспокойно

могла бы вести воздушный бой парочка истребителей, не чувствуя себя

особенно стесненно. В глазах рябило от сотен разноцветных костюмов, причем

гости вели себя так, словно обычной силы тяготения здесь не существовало -

танцующие пары там и сям порхали в воздухе, как яркие мотыльки, другие

прогуливались словно бы по невидимым лестницам, не глядя под ноги - и не

падая. В одном углу кружился в быстром танце хоровод пестрых фигурок, в

другом танцевали попарно под медленную томную мелодию, в третьем пары под

бравурные такты летели вперед змейкой, выписывая зигзаги, рассыпаясь и

смыкаясь. И у каждой группы была своя музыка, словно ее сопровождал

неотступно невидимый оркестр, окруженный незримым барьером, чтобы его игра

не мешала другим. Меж танцующими, ухитряясь не задевать их и не нарушить

сложных фигур, расхаживали парами и кучками заоблачные жители, хозяева

летающих замков, - чинно беседовали, флиртовали, смеялись.

Сварог никак не мог найти себе места в этом многолюдном чужом

веселье. Он был  без маски, но лишь раз или два перехватил

заинтригованно-любопытные взгляды. Большинство гостей не обращали на него

внимания - ларов всего несколько тысяч, но вряд ли все знают всех,

молодежь взрослеет и выходит в свет, появляются порой на людях затворники,

мизантропы и домоседы, семьи тех, с кого снята немилость... Тем, кто живет

более семисот лет, свойственна некоторая рассеянность (он поначалу

изумился, узнав, сколько предстоит жить ему самому, но потом свыкся).

Что дольше? Ничего этого он танцевать не умел - подсобных заклинаний

на сей счет почему-то не отыскалось. Можно бы поиграть в карты или

какие-то сложные настольные игры со стариками, удобно расположившимися на

внутренних галереях, но он не знал и здешних игр. Оставалось подпирать

стенку да время от времени выходить под ночное небо полюбоваться Юпитером.

А когда надоест, искать женского общества. Беглые наблюдения за здешними

холеными красотками с деланно наивными глазами и их кавалерами быстро

убедили его, что легкость нравов не уступает версальской. До бесстыдной

непринужденности, прилежно запечатленной древнеримскими историками, было,

конечно, далеко, но это означало лишь, что внешние приличия строго

соблюдались, и только.

Сварог чувствовал легкие угрызения совести при воспоминании о

грустных глазах провожавшей его Меони, но извечное мужское легкомыслие

быстро взяло верх. В конце-то концов, если строго разобраться, Меони ему

не жена и даже пока что не любовница, а то, чего она не знает, ей не

повредит. И он решил для себя проблему так, как решали ее бесчисленные

поколения мужчин во все эпохи.

Обретя ясную и конкретную цель, он воспрянул духом, даже приосанился,

и походка приобрела охотничью упругость.

- Граф Гэйр!

Сварог обернулся, на всякий случай вежливо раскланялся, выставив

вперед правую ногу, согнув колено и прижав руку к сердцу. Ему приветливо

улыбалась из-за карточного стола незнакомая старуха, в длинном, вопреки

моде, платье, невероятно дряхлая на вид, но державшаяся удивительно живо.

- Граф Гэйр, рада вас видеть! Здесь про вас рассказывали всякие

небылицы - будто бы вы отправились в Море Мрака ловить то ли Великого

Кракена, то ли самого дьявола, будто бы вас там превратили в водяного или

во что-то похуже... А вы в полном здравии, я рада!

- Эти слухи... - сказал Сварог небрежно, словно заправский светский

лев. Он нетерпеливо переступил с ноги на ногу - пару минут назад с

удовольствием остановился бы побеседовать, но теперь его влекло шуршанье

платьев и звонкий смех поодаль. К тому же старушка могла и разобраться,

что беседует не с тем...

- Не спешите, не спешите, - укорила зоркая старуха, подметив его

нетерпение. - Успеете еще потискать этих... - И она выразилась о ближайших

красавицах с вольной непринужденностью старого драгуна. Решительно смешала

в кучу лежавшие перед ней диковинные восьмиугольные карты, фишки, золотые

монеты, повернулась к соседу, столь же ветхому старичку: - Вы знаете,

барон, бабушкой этого шалопая могла оказаться я, если бы на достопамятном

балу в Аркетане...

Судя по безнадежно-унылому лицу барона, историю эту он слышал столько

раз, что давно выучил наизусть.

- Ну вот, барон пригорюнился, - сказала старушка. - Нет бы сказать

прямо, что память меня вновь подводит и я в сотый раз вспоминаю одно и то

же... Как будто у вас самого память лучше. Граф Гэйр, а ну-ка, куда это

вы?! Нет, вы уж оставайтесь с нами и поговорите после столь долгого

отсутствия со скорбной памятью герцогиней Рудар, вашим искренним другом и

доброжелателем, если не забыли, с вашей несостоявшейся бабушкой... Вы и в

самом деле плавали в Море Мрака ловить Великого Кракена? Мой дедушка тоже

ловил Великого Кракена, а чем все кончилось? Неужели я вам не

рассказывала, как он сгинул неизвестно где? (Сварог машинально мотнул

головой.) В самом деле, не рассказывала?! Ну-ка, присаживайтесь! Только

сначала вы мне расскажете, где странствовали и что вытворяли!

Спасения не было. Сварог приготовился неуклюже врать с последующим

неизбежным разоблачением. Обреченно вздохнул и шагнул к свободному стулу -

к великой радости вмиг повеселевшего барона.

Какая-то маска налетела на него, обдав нежным ароматом незнакомых

духов, схватила за руку и потащила прочь, через плечо крикнув старушке:

- Извините, герцогиня, похищаю! Нравы у нас, нынешней молодежи, самые

ужасные!

Сварог послал герцогине обаятельную улыбку вкупе с пожатием плечами,

лицемерно притворяясь, будто ужасно огорчен разлукой. И поспешил вслед за

синей маской - по лестнице вниз в аллею, в какие-то закоулки аккуратно

подстриженных кустов, белых статуй на черных постаментах и звонких

фонтанчиков. Маска остановилась,  мимоходом шлепнула по лбу зеленую

малахитовую лягушку на круглом постаменте, повернулась к Сварогу лицом:

- Ну как, ловко я вас похитила?

- Весьма изящно было проделано, - поклонился Сварог, откровенно

разглядывая ее.

На ней была воздушная белая блузка с глубокими вырезами спереди и

сзади, открывавшая круглые плечи и прочее, достойное внимания. Красная

юбка вверху тесно облегала, а внизу свободно ниспадала - недолго

ниспадала, впрочем, открывая стройные ножки на значительном протяжении.

Роскошная золотистая коса переброшена через плечо на грудь, в косу

вплетены золотые монеты, и на шее ожерелье из таких же монет. Незнакомка

заложила руки за спину, прислонилась к постаменту и столь же откровенно

разглядывала Сварога.

- Интересно, что это за костюм? - спросил он для разминки.

- Крестьянки в Пограничье так носят. Только материал другой. Мне

идет?

- У меня такое впечатление, что вам идет все.

- Тебе.

- Что тебе идет все, - охотно поправился Сварог.

- Итак, граф Гэйр, расскажите, как вы плавали ловить Великого

Кракена... - Она звонко расхохоталась. - Да нет, я шучу. Не собираюсь

слушать ни о каких плаваниях.

- Сними маску.

- Ничего подобного. Так гораздо интереснее. Если бы ты подольше

посидел с герцогиней, она непременно рассказала бы тебе историю, как лорд

Ратег где-то в этих самых аллеях очаровал прекрасную незнакомку в маске и

шелковистая трава стала свидетельницей страстных объятий... - Маска

фыркнула. - А потом оказалось, что это его собственная жена. И она долго

сетовала, что супруг ни прежде, ни после не приводил ее в такое

восхищение... Между прочим, история невымышленная.

- Охотно верю, - сказал Сварог, протягивая руки.

- А где же поэзия? - Маска ловко увернулась, крутнувшись на

каблучках, и коса улетела за спину. - Шепни мне сначала что-нибудь

возвышенное, чурбан. Скажи, что сразу заметил меня, выделил из толпы и

понял, что я прелестнее всех, даже надутой куклы Яны, долго следовал за

мной украдкой, не решаясь приблизиться... - Она была не то чтобы в

подпитии, но вряд ли себя ограничивала. - Ну?

- Твои губки словно кораллы... - сказал Сварог.

Она ничуть не удивилась - значит, в этом мире знали, что такое

кораллы. Закинула голову, откровенно забавляясь:

- Неплохо. Продолжай. Зубки, разумеется, как жемчуга. Ладно, не стоит

тебя мучить, раз натура ты не поэтическая... - Она гибким движением

подалась к Сварогу. - Обними меня за талию, прозаическая натура, только

нежно.

- Так?

- Ну, примерно. Стоп, тебе известны границы талии? - Она передвинула

ладонь Сварога повыше, положила голову ему на плечо. - Теперь удалимся в

глубь таинственных аллей. Границы талии, я сказала... - Она передвинула

ладонь Сварога пониже.

Сварог, держа ладонь в установленных границах, полуобняв девушку,

медленно шагал в глубь аллей, где, честно говоря, не было ничего

таинственного - слишком много разноцветных звездопадов фейерверка над

головой, слишком близко от нависавшей над парком блистающей громады

дворца, который ничуточки не удалился, словно они стояли на месте. Маска

постукивала каблучками, стараясь идти в ногу со спутником, молчала.

Сварогу почудилась в ней некая скованность. Над головой лопались

разноцветные огни. Аллея отлого спускалась к озеру, но маска вдруг

остановилась, потянула Сварога в тень огромного дуба. Он следом за ней

присел на траву, оказавшуюся уютно-теплой, вовсе не прохладно-сырой, как

следовало бы в ночную пору. Маска щелкнула пальцами, и в руках у обоих

возникли высокие бокалы.

- Кто ты? - спросил Сварог.

- Фрейлина ее величества. Графиня. Об имени умолчу -  муж ужасно

ревнив... А ты - граф. Неужели тот самый Гэйр?

- Гэйр, только не тот самый.

- Ну да, старушка вечно путает... - Незнакомка подняла обнаженные

руки, сняла маску и отбросила в траву. - Вот это я. Нравлюсь?

- Еще бы, - сказал Сварог. Она и в самом деле была чертовски красива.

- Я красивее императрицы? Если дерзнуть и сравнить?

- Каждая женщина - единственная и неповторимая, - осторожно сказал

Сварог. - Зачем сравнивать?

- Молодец. Изящно выкрутился.

- Я серьезно...

- Я тоже. - Она ослепительно улыбнулась. - Ты и в самом деле изящно

увернулся от прямого ответа. - В ее глазах отражались огни фейерверка, и

Сварогу вновь показалось, что она не знает, как себя теперь вести. - Мой

рыцарь, займите же чем-нибудь даму!

Сварог рассказал ей парочку анекдотов - сначала нейтрально-приличных,

потом перешел к более фривольным, принятым, в общем, благосклонно.

Красавица полулежала, опираясь на локоть, смотрела сверху вниз ему в лицо

и смеялась. Сварог замолчал, осторожно взял ее за руку, и тонкие пальчики

в его руке дрогнули.

- Ты что, боишься? - спросил Сварог.

- Я?!

Но прозвучало это чуть фальшиво. Со стороны замка доносилась тихая,

печальная музыка. Незнакомка мягко высвободилась, закинув руки за голову,

тихо пропела, глядя в небо:

 

                 Зачем, о рыцарь, бродишь ты,

                 печален, бледен, одинок?

                 Поник тростник, не слышно птиц,

                 и поздний лист поблек.

                   Э лон аллэ, э лон аллэ,

                 и поздний лист поблек.

                 Я встретил деву на лугу...

 

И замолчала, посмотрев на Сварога чуть беспомощно. Бог его знает, как

следовало все это расценить. Сварог, не глядя, отшвырнул бесшумно канувший

в траву бокал, склонился над ней. Тонкие руки сомкнулись у него на шее.

Глупо было думать, будто она не понимает, чего хочет, и Сварог, как

привык, прошелся губами по нежной шее, по щеке, дыша ее запахом, припал к

губам. Тонкая ткань легко сминалась под ладонями, но, несмотря на шумевшее

в голове вино и стучавшую в висках кровь, Сварогу становилось не по себе,

чем дальше, тем больше. Под его губами неумело шевелились плотно сжатые

губы, ее пальцы ужасно неуклюже ерошили ему волосы, и после особенно

смелого движения его ладоней незнакомка дернулась в непритворном испуге,

уперлась ладонями ему в грудь. Тут и дурак понял бы. Сварог отпустил ее,

сел и сказал не без раздражения:

- Слушай, девочка, мама тебе никогда не говорила, что маленьким

девочкам не стоит ходить с мужчинами ночью в лес? Ночью в лесу мужчины,

знаешь ли, предприимчивые...

- Значит, ты меня узнал?

- Глупости. Я тебя впервые вижу.

- Но...

- Киса, я не великий мудрец, но в силах отличить неопытную девочку

от...

- Ну ладно, я сама виновата. Я тебя разочаровала, да? Ты отчего-то

вдруг погрустнел...

- Как-то не приходилось совращать малолетних, - сказал Сварог. - Даже

если они строят из себя опытных шлюшек.

- Обижусь!

- А мне, по-твоему, на такие спектакли обижаться не следует? Совсем?

Она шевельнула пальцами. Сварог едва удержался от смачной, но

совершенно неуместной и непозволительной в присутствии коронованных особ

фразы.

Перед ним сидела юная императрица, поглядывала чуть виновато, но не

особенно уж смущенно.

- Я восхищен, ваше величество, оказанной мне честью. Вы...

- Мы, кажется, перешли на " ты"?

- Вот как? - сказал Сварог. - Хорошо, можешь отнять у меня все

титулы, звания и доступ за бирюзовых лакеев, но сказал бы я тебе...

- Догадываюсь.

- Вот и прекрасно. У вас розги не в ходу?

Она гневно сверкнула глазами, и Сварог чуточку сбавил обороты -

все-таки это была императрица. Аж четырех планет.

- Что тебя больше всего раздражает - то, что стал жертвой розыгрыша,

или то, что дело сорвалось?

- В присутствии вашего величества хотелось бы воздержаться от

вульгарностей...

- А мне интересно.

- Ну, маскарад... - покачал головой Сварог. - Ведь рисковала...

- Я? - искренне удивилась Яна, и Сварог вдруг почувствовал, что его

руки словно схвачены намертво невидимыми тисками. И тут же это прошло. -

Понял? Риска не было...

- И часто ты так забавляешься?

- Не очень. - Она тихо засмеялась. - Правда, редко. Потому что

другие, в отличие от тебя, могут легко распознать подмену... Ну не

сердись. Все вокруг влюбляются, крутят романы, уединяются в аллеях...

- И тебе тоже хочется.

- Что же я, монстр? Или урод?

- Не спеши, - сказал Сварог крайне миролюбиво.

- Да, а все вокруг?

Сварог благоразумно промолчал. Сейчас это опять была невероятно

капризная девчонка, понятия не имевшая о процедуре под названием " ставить

в угол", не говоря уж о добротно просоленных розгах.

- Когда ты понял неладное?

- Как только сообразил, что ты абсолютно не умеешь целоваться.

Заклинания в таких случаях не помогают?

- Ничуть. За мной так надзирали... Знаешь, что мне понравилось? Как

изящно ты увильнул, когда я саму себя обозвала надутой куклой? Другие, как

правило, уверяли, что совершенно со мной согласны. Великолепное средство

сбивать спесь с иных самоуверенных хлыщей... - Она опустила глаза. -

Послушай, я все-таки не маленькая. И все понимаю. Если ты горишь

нетерпением удачно завершить веселую ночь, иди, я не обижусь.

Сварог упал в траву и искренне расхохотался, чувствуя, как уходят

напряжение и тоска.

- Что тут смешного?

 - Хочешь чистую правду? - Сварог приподнялся. - Кажется, я буду ждать

с большим нетерпением, когда ты немного подрастешь...

- Этого многие ждут, граф, питая вздорные надежды... - лукаво

посмотрела Яна. - Вот только никто из них не хранит целомудрие, ожидая...

Но я уже успела понять, что мужчин не переделаешь. Пойдем? - Она гибко

поднялась и подала ему руку. - Между прочим, я не особенно и виновата? Это

у меня фамильное. Мой дедушка любил развлекаться именно так. В решающий

момент разнеженный кавалер обнаруживал у себя в объятиях сурового

императора...

- Боже ты мой, - сказал Сварог. - Развлечения... Так импотентом можно

стать.

- И становились порой. Хорошо, заклятья выручали... Кстати о

заклятьях. Хочешь, полетим к колдунье? Самая настоящая, ее отыскали где-то

на земле и поселили здесь. Судьбу она предсказывает, тени мертвых

вызывает... Или боишься?

- Летим, - согласился Сварог, решив, что вечер все равно пропал.

Яна остановилась, подняла глаза к небу. Не прошло и минуты, как над

лужайкой возникло невиданное еще Сварогом диво - летучий корабль

старинного облика. Крутые бока, золоченая фигура русалки под бушпритом,

черные рыла пушек в распахнутых портах, высокая корма, паруса

полупрозрачные, призрачные, словно сотканы из мерцающего тумана.

С борта им сбросили трап - веревочный, с широкими деревянными

ступеньками и перильцами.

На корме у штурвала стоял человек в высокой шляпе, но Сварог

подозревал, что штурвал служит исключительно для завершенности колорита.

Они остановились у борта. Корабль взмыл ввысь, потом стал опускаться, огни

дворца и буйство фейерверка остались далеко вверху. Внизу простиралась

темная земля, кое-где светились тусклые, зыбкие огни, а однажды показались

крохотные язычки пожара.

Яна быстро проговорила, глянув снизу вверх и тут же отвернувшись:

- Не нужно думать, что ты вместо игрушки. Я не играю людьми.

Сварог осторожно обнял ее за плечи и коснулся губами щеки. Она не

противилась. Сварог не находил в себе и капли отцовских чувств, все, его

мысли были прямо противоположными. Не заводись, сказал он себе, просто

тебя очень давно не гладили по головке, давно тебе не попадались хорошие

чистые девочки - если они вообще были когда-нибудь в твоей жизни. Твоя

жизнь старательно делала тебя сволочью все эти годы, слишком мало от тебя

зависело, а грязи было слишком много...

Корабль шел над довольно большим скопищем мерцающих огоньков. Сварог

присмотрелся - угадывались цепочки тусклых фонарей, улицы, дома с высокими

островерхими крышами.

- Они нас видят? - спросил он.

- Если кому-то именно сейчас вздумалось смотреть на небо, - сказала

Яна. - Это Сноль, столица Снольдера. Вон там - королевский дворец. Видишь?

Сварог различил темные здания, окруженные парком и тонкими

сторожевыми башнями.

- Не попугать ли нам ночную стражу? - Яна оглянулась через плечо на

человека у штурвала. - Нет, снова наябедничает канцлеру, будут унылые

поучения о традициях и императорском достоинстве... А заставить его все

забыть - тут где-то спрятана штучка, которая все запоминает, в

Магистериуме постарались, умельцы...

- Слушай, в чем, собственно, разница между Магистериумом и

Мистериором?

- Когда-то постижение магии опиралось лишь на разум человека. Это

изначальное мастерство и собрано в Мистериоре. А Магистериум постигает

тайны мироздания и магии с помощью техники.

- А мне-то казалось, что магия и техника - вещи несовместимые.

- Старики в Мистериоре и по сей час так считают, - рассмеялась Яна. -

Отсюда и происходит заклятая дружба...

- А кто прав?

- И те, и другие. То, чем я владею, как раз изначальное, наследство

предков. Но наши летающие поместья, виманы, этот корабль - дело рук

Магистериума. Ты чувствуешь тягу к ученым занятиям?

- Не знаю пока, - сказал Сварог. - Не осмотрелся...

Летучий лесок, на опушке которого приземлился корабль, отчего-то

показался ему ужасно знакомым - видимо, по многочисленным фильмам ужасов.

Голые корявые деревья переплели уродливые ветки, щедро украшенные

паутиной, еще более густой и мохнатой, чем у него в замке. Тропинка была

узкая и петляла так, словно ее прокладывали после недельного запоя,

Сварогу пришлось идти вслед за Яной, потому что бок о бок не получалось,

не хватало места. В глубине лесочка то и дело ухало, нелюдски

посвистывало, то тут, то там загорались желтые глазищи и тут же гасли,

ветви вдруг принимались пронзительно, противно скрипеть и раскачиваться, с

костяным стуком ударяясь друг о дружку, а иные склонялись, норовя ухватить

за одежду, - но как-то обходилось. Яна уверенно шагала впереди, не обращая

внимания на адский концерт, Сварог тоже держался спокойно, но когда

нечеловеческий вой и мяв раздался над самым ухом, он поневоле дернулся,

налетел на Яну. Яна фыркнула, не оборачиваясь.

- Декорации... - сказал Сварог смущенно.

- Сущее варварство, - согласилась Яна. - В незапамятные времена все

скорее всего именно так и выглядело - зачарованные страны, чародейские

леса, края нечистой силы... Мне приходилось видеть иные обители

волшебства, и могу заверить, что выглядят они весьма уныло - до поры до

времени, впрочем... Но у нашей колдуньи вкусы насквозь старомодные.

Старики иначе не могут. Когда побываешь в Мистериоре, сам убедишься. Но

ведьма она настоящая, сильная. Потому сюда и взяли. Мы стараемся, чтобы

там, внизу, о магии забыли, но если уж неожиданно проявляются Древние

способности, их обладателей приходится срочно изымать.

- Почему?

- Для порядка, - сказала Яна уклончиво. - Ничего хорошего занятия

магией варварам не принесут, печального опыта достаточно. Пришли. Держись

с ней повежливее, не любит она нахалов и скептиков...

Сварог посмеивался про себя: он понимал, что оказался в роли

взрослого гостя, которому ребенок вывалил на колени груду своих игрушек и

принялся упоенно ими хвастаться. Но что тут прикажете поделать, если

ребенок носит императорский титул? Восторгаться и ахать старательно...

Избушка, конечно же, была покосившаяся и ветхая. И внутри все было

выдержано в стиле, который здесь именовался варварским: гирлянды сухих

трав, черепа, хрустальный шар на грубом столе, толстые растрепанные книги,

чучела каких-то омерзительных тварей, крылатых и бескрылых. Обнаружился и

громадный черный кот - он бесшумно убрался в угол и недобро зыркал оттуда

зелеными глазищами, сметая хвостом паутину со стен. Старуха смотрела не

добрее, она так и просилась на костер со своим крючковатым носом, длинным

подбородком, волосатыми бородавками и глубокими морщинами. Мечта

инквизитора. Глаза у нее были умные и пронзительные, так что Сварог вскоре

почувствовал себя неловко, словно его вдумчиво разглядывали в оптический

прицел, не забыв привинтить к прицелу автомат.

Яне, правда, старая ведьма поклонилась весьма почтительно и

старательно смахнула пыль с предназначенного для нее табурета. Сварог

таких почестей не удостоился, и табурет ему достался пыльный. Они сидели

посреди комнаты, тускло освещенной красноватым пламенем очага, а старуха

сидела напротив и бормотала что-то под нос с видом крайней

сосредоточенности.

- Грельфи, предскажи ему судьбу, - тихо сказала Яна. - Ты ведь

можешь.

- Судьба - не погода, чтобы ее предсказывать, - сварливо откликнулась

старуха. - Судьба, как ее ни прозревай, все ж не всегда следует

прозрению... Милорд, тебя щадить или не особенно? Да руку дай, темнота...

- Ты, главное, правду говори, - сказал Сварог.

- Отыскала же ты рыцаря, светлая королева... - Старуха не выпускала

руки Сварога, чуть ли не чертя по ней кончиком носа.  - Опасность ему

грозит и в воздухе, и на земле, и на воде. Проще сразу повесить, чтоб не

мучился потом...

- Добрая ты, бабушка, - сказал Сварог. - Я это сразу понял.

Старуха так цыкнула на него, что он прикусил язык.

- Удивительная у него способность ввязываться во что попало и все

подряд, - сообщила она Яне так, словно Сварога здесь вообще не было. - И

если что написано ему на роду, так это череда авантюр, которые могут

называть приключениями только юные шалопаи. И все его победы - в

неотступном сопровождении утрат, ибо так исстари повелось и останется

навечно. Вижу успех, вижу горе, вижу радость, вижу слезы, вижу раны,

нанесенные им, и раны, нанесенные ему, вижу короны, вьющиеся над его

головой, как пчелы, и иные из тех корон несут беду... Он проникнет туда,

куда мало кто проникал, и жизнь его будет нелегка, ибо он попытается

изменить жизнь других, а судьба станет то и дело вести его по следу

Исчезнувшего... - Она выпустила руку Сварога и закончила весьма прозаично:

- Если мне, обломку мертвого прошлого, позволено будет употребить ученое

слово " резюмируя"... В чем-то необычная судьба, в чем-то невероятно

банальная, ибо все, что прозвучало, применимо ко многим до него и ко

многим после, таков уж наш мир... - Она уставилась на Сварога слабо

светившимися глазами. - Бойся поспешности, бойся сильных, притворившихся

слабыми, бойся коварных, прикинувшихся дураками, а пуще всего бойся тех,

кто не предался всецело добру либо злу...

- Что-то очень уж туманно, - сказал Сварог.

- Так оно всегда и бывает, любезный мой. Мудрость туманна. И держись

подальше от мостов. Ничего хорошего тебя на мостах не ждет, а плохого

может встретиться сколько угодно. Опасайся  мостов, не прогадаешь... И

надейся на зеркала. А встретишь бабку-гусятницу - передай поклон от старой

пряхи.

Кот заорал из угла, старуха выпрямилась на табурете, и Сварог понял,

что сеанс прозрения окончен. Он поколебался и спросил:

- А как насчет моих отношений с дьяволом?

Кот взвыл благим матом, старуху подбросило наверх вместе с табуретом,

и он со стуком приземлился, едва не сломав ветхие ножки.

- Ходят же такие болваны по свету, - прошипела ведьма. - Хоть к ночи

не поминай, балда. Что ищешь, на то и напорешься, любезный мой, вот тебе и

вся житейская премудрость, проверенная на астрономическом количестве и

умных, и идиотов... Чего еще изволите, нечаянные гости? Предсказания

судьбы - вещь туманная, сами видите. Может, чью-то тень вызвать? Это,

говоря ученым языком, не в пример конкретнее...

Сварог не успел ничего сказать, Яна опередила:

- Грельфи, хочу видеть капитана Вентраса!

Старуха буднично, словно горшок с кашей, поставила на стол

хрустальный шар, покоившийся в позеленевшей медной подставке, опиравшейся

на драконьи лапы. Яна привычно придвинулась ближе, положила ладони на

стол, не сводя глаз с шара:

- Во имя четырех мудрецов земли и трех духов моря, мы призываем вас,

капитан Вентрас!

Сварог затаил дыхание. Туманный шар засветился изнутри, стал

наливаться ровным зеленоватым сиянием, и в нем вдруг четко проступило

грубое, решительное лицо мужчины в синем берете с большим пером.

- Капитан Вентрас, - сказала Яна, наклоняясь еще ближе. - Отыскали ли

вы Винету?

Губы капитана шевельнулись, и явственно прозвучал глухой,

безжизненный голос:

- Я всегда находил то, что искал. К сожалению...

- Значит, вы - там?

- Да.

- Судя по вашим словам о несчастье, легенды лгут?

- Те, что предупреждают о таящемся в морских глубинах зле - ничуть.

Лгут те, что описывали безмятежно счастливые города, укрывшиеся в пучине

от царящего на суше зла. Все не так. Берегитесь Винеты.

- Но у вас же был талисман? Ожерелье Дийама?

Капитан грустно усмехнулся:

- Моя прекрасная собеседница, Ожерелье Дийама лежит где-то на дне,

примерно в сорока морских лигах к полночному восходу от мыса Ларги. Вместе

с половиной команды " Морского коня" и с ним самим. Я был чрезмерно

самонадеян, войдя в пролив Бехари без талисмана. Когда везет слишком

долго, теряешь осторожность и удача подводит в самый неожиданный момент...

- Значит, Великий Кракен...

Лицо капитана исказилось.

   - Красотка, я уже не прежний. У меня новые хозяева. Никогда бы не

поверил, что у меня может оказаться хозяин, но так уж вышло... Не

спрашивайте. Берегитесь Винеты.

Сияние медленно погасло.

- Я же не все спросила...

- Значит, над ним теперь чужая власть, - сказала старуха. - Ничего не

поделаешь, светлая королева. В морских глубинах наше искусство

бессильно...

- А кто такой Великий Кракен? - полюбопытствовал Сварог. - Что-то я

про эту персону уже не первый раз слышу...

- Великий Кракен - злой дух моря, повелитель глубин, - рассеянно

ответила Яна. - Неизвестно, есть ли он на самом деле или его создала

молва. Некоторые считают, что он навсегда уснул в глубинах, даже если и

существовал, и это больше всего похоже на правду. В стародавние времена

произошло... одно событие, погрузившее в вечный сон многих чудовищ.

- Вечный? - хмыкнула старуха. - Тысячелетия - это еще не вечность...

- Одним словом, граф Гэйр искал Великого Кракена, - сказала Яна. -

Капитан Вентрас - тоже. И Винета существует...

Казалось, она потеряла всякий интерес к колдовским забавам.

- Ну а ты, любезный мой? - спросила старуха. - Тоже хочешь

кого-нибудь увидеть?

Сварог подумал и решился. Он сообразил, что выпадает случай разгадать

многие исторические загадки, казалось бы, навсегда покрытые мраком.

Пошептавшись со старухой, он склонился к шару:

- Во имя четырех мудрецов земли и трех духов моря, мы призываем вас,

Рудольф Дизель!

  Потому что это была одна из самых дразнящих загадок: изобретатель

названного его именем мотора сел на пароход на одном берегу Ла-Манша, но

среди тех, кто сошел на другой берег, его не оказалось...

Шар оставался тусклым: темным, мертвым.

- Напутал ты что-то, любезный мой, - сказала Грельфи. - Нет такого.

- Как это - нет, если он был?

- Не все мертвые могут приходить, далеко не все... Но тут случай

другой. Его _в_о_о_б_щ_е_ нет.

Сварог растерянно пожал плечами. В конце концов, хватало и других

знаменитостей, похороненных неизвестно где, сгинувших без вести... Он

называл имя за именем, но шар оставался тусклым, как бельмо.

- Не было такого, - в десятый раз сказала старуха.

- Ну, это уже вздор! - разозлился Сварог. - Бабушка, Березняка убило

в двух шагах от меня, понятно? Мы лежали рядом, могло угодить в меня, а

зацепило его, я сам видел!

Старуха, что-то про себя соображавшая, вдруг огрызнулась, словно

замотанная продавщица:

- Где я тебе возьму мертвых, которые еще и не умирали? Думать надо! И

я тоже хороша, сразу не сообразила...

Сварог считал, что ничто уже не в состоянии его поразить. Ошибся,

выходит.

Теперь головоломка идеально укладывалась, камешек к камешку, картинка

к картинке - иные очертания земных континентов, иной набор планет,

мертвые, еще, оказывается, и не родившиеся...

Это не будущее. Это прошлое, о котором никто в покинутом Сварогом

настоящем и понятия не имел. Неизвестное, непонятно откуда взявшееся

прошлое, сгинувшее без следа. Прошлое, которому не полагается быть, если

правы школьные учебники и науки двадцатого века. А если они ошибаются,

ответ один - _э_т_о_ прошлое осталось неизвестным, потому что оно

невероятно далекое и не осталось ни камней с надписями, ни книг, ничего...

Видимо, он успел привыкнуть к чудесам за последние сутки. Он принял

все довольно спокойно, не стал паниковать, не загрустил особенно, не

испугался - что могли изменить его слезы или восторги? Он просто сгорбился

на жестком табурете и сказал:

- Значит, меня утащили в прошлое?

- А разве тебе не говорили? - Яна была изумлена даже больше, чем он.

- Не может быть!

- Мне сказали, что я - в будущем. В далеком будущем.

- Быть такого не может!

- Спроси у доктора Молитори.

- Будь уверен, спрошу. И строго. Если ты не врешь... - Яна мельком

взглянула на него. - А ты не врешь. Какой ему был смысл тебе врать, если

ты очень скоро мог узнать правду?

- Может, он хотел выиграть время. Вот эти самые сутки. А зачем -

решительно не представляю.

- Предупреждала же я - что-то неладно... - проворчала старуха. - Да

кто меня слушает?

- Завтра я разберусь. - Яна решительно встала. - До свидания,

Грельфи.

- Всегда к твоим услугам, светлая королева. А этого рыцаря лучше бы

держать во дворце под надежной охраной и не отпускать никуда для его же

блага... - Она наклонилась к Сварогу и прошептала на ухо: - Берегись

мостов.

- Постараюсь, - пообещал Сварог.

На обратном пути вокруг опять подвывало, ухало и таращилось желтыми

немигающими глазищами, но Сварог уже не обращал внимания. Когда летучий

корабль взмыл в ночное небо, он спросил:

- И много веков вас от меня отделяет... отделяло?

- Не знаю точно, - сказала Яна. - Длиннющая череда тысячелетий. А что

о нас помнят там, откуда ты пришел?

- Ровным счетом ничего, - сказал Сварог. - Возможно, тебя это и

удивит, меня самого удивляет...

- Не так уж все и удивительно, - тихо сказала Яна. - И на Таларе, и

на других планетах были когда-то могучие страны, ушедшие в небытие. И

никто о них ничего не помнит. А ведь от нас их отделяет в сто раз меньшее

расстояние, чем от твоего времени. Но молчат даже тени, или их нет, теней,

хотя достоверно известно, что им полагается быть. - Она помолчала. -

Получается, что наше будущее для тебя покрыто неизвестностью точно так же,

как для нас самих... А неизвестное будущее всегда можно изменить...

Любопытно...

 Хватит, сказал себе Сварог. Знания, знания, знания - вот девиз на

ближайшее время. Иначе любой обведет вокруг пальца, словно слепого

котенка, пихнет мордочкой в блюдце с касторкой вместо молока, и дай-то

Господи, чтобы ограничилось касторкой... Решено. Бросаю всякую светскую

жизнь и начинаю поглощать знания, как сухая губка - воду.

...Ему следовало бы помнить хорошенько, куда ведет вымощенная благими

намерениями дорога. Потом он оправдывался перед самим собой, что вовсе и

не забывал эту истину, а виной всему затянувшийся до утра бал. Расставшись

с Яной, он отправился во дворец запить очередные сногсшибательные новости

парочкой бокалов. С которых все и начинается, особенно если опустевшие

бокалы моментально наполняются сами.

 

ОТКРЫТИЯ И ОПАСНОСТИ

 

 

Когда он проснулся, солнце стояло уже высоко и рядом с ним на

невероятно мягкой подушке покоилась чернокудрая головка, вся в твердых

мелких локонах, перевитых алмазными цепочками. Кукольное личико, длиннющие

ресницы - его новая знакомая безмятежно дрыхла, не позаботившись хоть

чем-нибудь прикрыться. Правда, он тоже не позаботился.

- А поутру они проснулись... - пробурчал Сварог, с тоской оглядывая

необъятную постель. До столика с желанными графинами  шагать и шагать.

Здешнее вино было прекрасным, но любому опытному человеку известно, что

великолепное качество можно после упорных трудов перешибить количеством.

Голова раскалывалась, но Сварог, в отличие от кое-каких аналогичных

ситуаций из житейского прошлого, все прекрасно помнил. Увы, особо

сладостными его воспоминания никак нельзя было назвать. Эта кукла с

длинным, нежно звучащим и уже забытым именем весь остаток ночи, словно

заведенная игрушка, отрабатывала на нем разнообразные постельные

эксперименты, и все было настолько скучно, несмотря на ее изощренную и

болезненную фантазию, что к рассвету он примитивно надрался и выпал в

осадок, смутно сознавая сквозь сон, что его продолжают использовать.

 Он затейливо, с неподдельным чувством выругался про себя. Балы,

фейерверки, небеса, бомонд - а голова точно так же раскалывается по утрам,

и до столика с графиками не ближе, чем до магазина с пивом... Тьфу,

болван!

Он пробормотал заклинание, графин колыхнулся, взмыл со столика и

поплыл к нему над разбросанной одеждой и смятыми воздушнейшими

покрывалами.

- Посадка производится в заданном квадрате, - воспрянув духом, сказал

себе Сварог, заранее протягивая руку.

- Стоит ли? - спросил кто-то за его спиной.

Сварог резко обернулся и охнул - засевшая в голове боль от резкого

движения качнулась, словно язык колокола, грохнула по затылку изнутри.

Из-за раздвинувшейся портьеры вышел молодой красавец в сиреневом с

черным костюме, при мече, по-кошачьи мягко, неспешно направился к Сварогу.

В руке он держал узкий графин с чем-то розовым, небрежно помахивая им.

Сварог растерянно таращился на него. В голове зловеще вертелась

классическая фраза из анекдотов: " Муж вернулся из командировки".

Незнакомец ничуть не выглядел слабачком, был красив резкой, хищной,

мужественной красотой, синие глаза смотрели холодно-насмешливо, густые

черные волосы словно бы не пострижены, а отхвачены над плечами лезвием

меча. В левом ухе в золотой серьге посверкивал синий камень.

Совершенно не замечая смущения Сварога, нежданный гость швырнул ему

графин, проплывший по воздуху и влипший в подставленную ладонь, со скупой

улыбкой посоветовал:

- Глотните.

Сварог послушно поднял к губам тонкое горлышко и отхлебнул. Розовая

жидкость холодным, щекочущим шариком провалилась в желудок и, прибыв на

место, растеклась жаркой волной.

- Черт... - только и выговорил Сварог, еще не веря.

Он чувствовал себя так, словно в жизни не пробовал ничего крепче

кефира. Похмелье сгинуло бесследно. И этот волшебный бальзам, подумать

только, канул в забвение вместе с Таларом! Самая вопиющая историческая

несправедливость всех времен...

- Вот вы и родились заново, - сказал незнакомец. - Давайте

знакомиться. Я - лорд Ноут, герцог Орк. Взял на себя смелость вас

побеспокоить, чувствуя, что вы не особенно обидитесь. - Он присел на край

постели, непринужденно закинув на воздушные покрывала ноги в высоких

мягких сапогах. - Вы ведь и сами вскоре начали бы обдумывать, как

потихоньку убраться отсюда...

- Не без этого, - сказал Сварог, неуклюже потянул на себя покрывало,

оглянулся на спящую нимфу.

- Одевайтесь непринужденно, - махнул рукой Орк. - Я порочных

наклонностей не имею, так что ваши обнаженные прелести меня не волнуют. А

прелести вашей романтической подруги изучил лучше вас - что, надеюсь, вас

не особенно огорчает, ибо особа сия в постели скучна, как философский

трактат о пользе добра.

- Негодяй, - не открывая глаз, сладко зевнула нимфа.

- Спите, наша прелесть, спите, - отмахнулся Орк. - Граф Гэйр, я имею

честь принадлежать к узкому кругу друзей императрицы. Вы обо мне  еще не

слышали, но спешу предупредить заранее - если услышите, что я первый

авантюрист Талара, знайте, что это сущая правда. И я никому не намерен

уступать столь почетный титул.

- По-моему, я у вас его и не оспаривал, - сказал Сварог.

 - Кто знает? Чутье мне подсказывает, что в пустых увеселениях вы не

погрязнете. Поэтому нам следовало бы поскорее подружиться. Я давно ищу

достойного напарника, но вокруг - такой мусор...

- Что ж, в компании всегда веселее, - сказал Сварог. - Можете

предложить что-нибудь интересное?

- Моментально и безотлагательно. Яна мне рассказала об

обстоятельствах вашего... прибытия. О том, что доктор Молитори вел себя с

вами как-то странно, наврал с три короба. Но пока раскачаются наши

почтенные стражи... Хотите, полетим к доктору и возьмем его за глотку?

- А это удобно?

- Помилуйте! Мы же имеем дело не с ларом. Доктор Молитори -

выслужившееся антланское быдло, и людям нашего положения с ним можно не

церемониться. Летим?

- Летим, - сказал Сварог, заклинанием заставив разбросанную как

попало одежду взмыть в воздух и слететься к нему.

- Авантюристы, - лениво бросила нимфа, блаженно потягиваясь, не

открывая глаз. - Граф Гэйр, я вас еще увижу?

- Милая, для оживления светских сплетен тебе следовало бы хоть разок

изменить нам всем с собственным мужем, - хохотнул Орк, увлекая Сварога к

балкону. К перилам был пришвартован брагант с откинутым верхом. - Прощай,

несравненная! Садитесь, граф. Надеюсь, вы на меня не сердитесь за столь

бесцеремонное похищение?

- Нет, - сказал Сварог. - Но, может, предоставить доктора

естественному ходу событий?

- Это означает, что им займутся другие, а мы останемся в стороне. Вы,

как-никак, лицо заинтересованное. К чему нам узнавать из вторых рук ровно

столько, сколько нам сочтут нужным сообщить? Я с этим решительно не

согласен. Впервые за последние несколько столетий обнаружен интриган и

заговорщик, связанный с внешними силами...

- Вы уверены?

- Уверен. Странности, сопровождавшие ваше прибытие, - не

галлюцинации. С вами пытались что-то сделать, вопреки запланированному

эксперименту.

- А откуда вы знаете, что со мной пытались что-то сделать?

- Тьфу ты! - в сердцах сказал Орк. - Совсем забыл, насколько вы

неопытны... Когда вы упомянули при Яне о неких странностях, подстерегших

вас на пути, она деликатно извлекла из вашего мозга конкретную информацию.

Чего вы, разумеется, и  не заметили. Не зря именно ее предки стали

императорами Талара, милейший граф... У нее потрясающие возможности.

- Но она же говорила, что не умеет читать мысли...

- Она и не читала, - терпеливо разъяснил Орк. - Она просто взяла

конкретную информацию, а это разные вещи... Словом, Молитори - настоящий,

неподдельный заговорщик. Такого давно не случалось. Я рискую напрочь

подорвать свою репутацию, если немедленно не окажусь в гуще событий.

Сварог расхохотался:

- Вы мне определенно нравитесь, герцог...

- А вы бы посмотрели, каков успех у женщин и какова репутация там,

внизу, - скромно сказал Орк.

- Вы бываете внизу?

- Да я там провожу больше времени, чем здесь!

- Но это опасно...

- Знаете рецепт против опасностей? Как только кто-то соберется вас

убить, побыстрее опережайте его. Со временем с этой вашей привычкой

свыкнутся и перестанут вам надоедать... Вы здесь были?

Сварог сразу узнал темно-красный замок с башенками и кивнул.

- Всю инициативу - мне, - быстро сказал герцог. - Вы еще неопытны.

Молчите, держите ушки на макушке, а при необходимости рубите всех подряд,

потом разберемся с правыми и виноватыми.

В холле навстречу им кинулся лакей в черной ливрее с вышитым золотом

изображением змеи и чаши:

- Милорды, господин вице-камергер проводит важный опыт и убедительно

просил...

- По-настоящему важный опыт сейчас как раз и начнется... - Орк ловко

двинул лакея рукояткой меча пониже пояса, подхватил, когда бедняга с

воплем скрючился, оттолкнул в угол и помчался вверх по главной лестнице.

Сварог старался не отставать. Они взбежали на третий этаж, пронеслись по

длинному коридору, расталкивая изумленно шарахавшихся встречных, и Орк

рванул дверь.

На огромном столе лежало что-то ярко-алое, неопределенной формы,

окруженное игольчато-острым, ядовито-зеленым свечением. Доктор Молитори

стоял у окна лицом к ним, его лежавшие на столешнице ладони подрагивали,

он зачарованно впился взглядом в непонятное и, по мнению Сварога, ничуть

не интересное зрелище.

- Гость в дом - удача в дом, - громко сказал Орк.

Молитори рассеянно поднял голову. Узнал Сварога. И сломался в долю

секунды. Был благообразный сановник и ученый муж - и вмиг не  стало.

Остался насмерть испуганный старикашка.

- В штаны вроде бы не наделал, - громко сообщил Орк Сварогу, не

оборачиваясь. - Благоухания не чую. Но муки совести явственно изобразились

на его достойном лике, убеленном благородными сединами. Вам не кажется,

граф?

- Весьма похоже, герцог, - согласился Сварог. - Однако, сдается мне,

вы ему льстите, называя эту богомерзкую харю достойной.

- Вы правы, - сказал герцог. - Теперь я и сам вижу, что был излишне

мягок в суждениях... - Он медленно, не без театральности вытянул меч и

невероятно быстро крутнул его в воздухе, так что клинок со свистом описал

сияющий полукруг. - А потому, доктор, извольте отвлечься от этой научной

пакости на столе и расскажите внятно и подробно, что за гнусности вы

проделывали над моим благородным другом. Не дожидаясь приятной беседы с

лихими ребятами из восьмого департамента.

Как ни странно, доктор Молитори моментально успокоился и даже

повеселел. По-прежнему отделенный от них широким столом, он выпрямился,

приосанился, заложил руки за спину и хладнокровно спросил:

- Герцог, а вам никогда не говорили, что вы - невероятнейший болван?

Сварог наблюдал за герцогом сбоку - тот сдержался страшным

напряжением воли, только ноздри недобро раздувались, и клинок чуть

приподнялся. Молитори смотрел на них насмешливо и дерзко. Он держался,

словно заранее уверенный в своем превосходстве, и Сварогу это начинало не

нравиться. Украдкой он оглянулся - нет, в комнате, кроме них, никого не

было, и за спиной никто не стоял. Все же Сварог передвинулся так, чтобы

видеть дверь, положил руку на пояс поближе к мечу.

- Правильно, - быстро сказал заметивший это Орк. - Когда такая мразь,

пойманная на горячем, вдруг начинает дерзить в лицо, жди подвоха... Итак,

любезнейший доктор?

- Жаль, у меня мало времени, - сказал доктор с искренним сожалением.

- Как жаль... Могу вам сказать одно, милорды: придет день, крайне грустный

для вас, когда мы встретимся и поговорим иначе...

Молниеносным движением он вырвал руку из-за спины и поднес ко рту,

ударив себя ладонью по губам от порывистости жеста. Сварог с Орком

бросились к нему вокруг стола, с двух сторон, а он уже падал навзничь,

рухнул у их ног, лицо его застыло в жуткой гримасе, синело на глазах: изо

рта толчками поползла зеленая пузырчатая пена.

- Что-то нечисто... - Орк склонился, напряженно всмотрелся и вдруг

отшатнулся: - Граф, прочь!

Сварог отскочил к распахнутому окну. Тело доктора дымилось -

бесчисленные струйки черного, смердящего дыма клубились, пока совершенно

не скрыли мертвеца колышущимся продолговатым облаком, карикатурно

повторявшим очертания распростертого тела. Вместо того чтобы взмыть к

потолку, как полагается дыму, облако стало опадать, съеживаться, растаяло

без следа, открыв смятую, пустую одежду доктора. И никаких следов трупа.

- Я о таком только слышал, - сказал Орк.

- Что это?

- Эликсир...

И тут загадочный предмет на столе взорвался.

Возможно, это был вовсе не взрыв, что-то другое - но когда Сварог

опомнился, в ушах еще вязнул короткий мощный грохот. По комнате плавали

лохматые черные клочья, вот они рассеялись - и стал виден лорд Гаудин, он

с ледяным выражением лица стоял у двери, а за его спиной в комнату

проскальзывали, рассыпаясь на обе стороны, рослые парни в черно-синей

форме. Их набралось человек десять, они поигрывали короткими блестящими

предметами и смотрели на Сварога с Орком зорко,  равнодушно-чутко, как

опытные сторожевые псы, готовые по команде хозяина и завилять хвостом, и

перехватить горло.

- Где Молитори? - резко спросил Гаудин.

Сварог растерянно показал на пустую одежду, Орк развел руками:

- Эликсир Сторга...

И тогда Гаудин заговорил. Его речь ограничилась несколькими краткими

эпитетами в адрес Орка и Сварога, с присовокуплением цветистых глаголов и

прилагательных. Орк, белый от ярости, шагнул вперед, нашаривая эфес:

- Милорд, я никогда и никому...

- Молчать, - спокойно обронил Гаудин, и Орк, к удивлению Сварога,

мгновенно превратился в образец благонравия, только пальцы на эфесе

побелели от напряжения, но тут же разжались.

Гаудин обошел стол, наклонился к пустой одежде, выпрямился:

- Ну что ж, милорды, вы существенно облегчили мне работу, лишив

преступника, с которым пришлось бы долго возиться, забыв покой и сон... Не

смею вас больше задерживать.

Орк шагнул вперед, и Сварог, не поднимая глаз, устремился следом.

Гаудин небрежно задержал его:

- Граф Гэйр, я понимаю ваше положение, но все же считал вас чуточку

умнее... Отправляйтесь в императорский замок и ждите там, пока я не

прибуду.

Сварогу казалось, что у него задымились от жара кончики ушей. Он

опомнился только в коридоре.

- Скотина, - сказал Орк. - Наглец чертов...

- Мне показалось, вы очень хотели сказать ему это в лицо, но...

- Но испугался? Дорогой граф, признаюсь вам честно: авантюризм не

имеет ничего общего с безрассудством. Есть четкие границы, есть скалы,

несокрушимые гусиным пером... А милейший Гаудин - скала. Я пока что не

готов сойтись с ним один на один. - Он мечтательно-хищно повторил: - Пока

что... Но доктора, если взглянуть правде в глаза, мы с вами бездарно

упустили. Вернее, упустил его я, с вас-то никакого спроса.

- Что это за эликсир?

- Мертвеца в большинстве случаев можно допросить. Как и грешную душу.

Но, как вы видели, от трупа ничегошеньки не осталось. Боюсь, и душа для

Гаудина недосягаема. Упорхнула к хозяину.

- К...

- Называйте его лучше Великим Мастером, - быстро сказал Орк. - Так

спокойнее.

- Почему?

- Многие верят, что Единый Творец, создав этот мир и человека,

полностью отстранился от дальнейшего, и всю оставшуюся работу взял на себя

Великий Мастер. Оттого человек и вышел... таким.

- А как обстоит на самом деле? - спросил Сварог.

Орк покосился на него, хмыкнул и промолчал. На обратном пути они не

разговаривали. Только во дворце, когда брагант приземлился у одной из

бесчисленных боковых лестниц, Орк отозвался первым:

- Мне, право, очень неловко. Поверьте, не все мои предприятия

кончаются столь печально. Далеко не все. Сегодня вы были свидетелем

ошеломительной неудачи - вещи в моей жизни чертовски редкой...

- Бывает, - искренне сказал Сварог.

- Навестите меня в замке. Побыстрее. Право, не пожалеете.

Сварог пообещал, и в самом деле собираясь навестить нежданного

приятеля. Они вежливо раскланялись, бело-черный брагант герцога взмыл в

небо, промелькнул над башенками и исчез вдали. Сварогу вновь стало неуютно

и одиноко, он решительно не представлял, куда себя деть. Отправиться, что

ли, к караулам Бриллиантовых Пикинеров - особо  доверенной страже,

охранявшей личные покои императрицы, и проверить, как действуют его

привилегии? Неловко как-то... И появление слуги, целеустремленно

направившегося прямо к нему, Сварог воспринял, как перст судьбы. Неважно

что, но что-то должно произойти.

Слуга низко поклонился:

- Милорд, ее величество ждет вас в зале исторических игр.

Видя легкое замешательство Сварога, он молча поклонился еще ниже и

зашагал впереди. Сварог шел следом сквозь череду великолепнейших покоев,

превосходивших красотой и роскошью все его представления о дворцах,

механически сворачивал, поднимался и спускался по лестницам, и за все

время ему не встретилось ни единой живой души. Пожалуй, заблудиться здесь

- все равно что оказаться на необитаемом острове...

Зал исторических игр, как и следовало ожидать по названию, таил в

себе сплошные неожиданности. Он весь был заставлен столами вроде

бильярдных, только раза в два побольше, с пестрыми крышками. Слуга

раскланялся, молча удалился. Сварог растерянно оглянулся, прикидывая, в

чем же заключаются исторические игры. Яна не появлялась - должно быть,

запаздывала, как особа женского пола. Точнее, соизволила задерживаться,

как особа венценосная. Заложив руки за спину, Сварог направился к

ближайшему столу. Вгляделся и приник надолго.

То, что показалось сначала пестрой крышкой, было на самом деле

зеленым холмистым полем с протекавшей посередине синей речушкой,

выстроившимися по обе ее стороны военными отрядами с походными шатрами

позади каждого. Все крохотное - всадники, пехотинцы с пиками и двуручными

мечами, горбатый каменный мост, яркие шатры, - но благодаря непонятному

волшебству видимое во всех деталях, вплоть до пряжек на сапогах, какие,

если прикинуть размеры фигурок, человеческий глаз и рассмотреть-то не

должен по причине полной микроскопичности.

Вкрадчивый голос произнес над самым ухом, заставив Сварога вздрогнуть

от неожиданности:

- Двадцать пятое ревуна, две тысячи шестьсот сорок пятый. Река Торм,

первый день Банарской битвы.

С правого фланга занимавших позиции на левом берегу войск двинулся к

реке конный отряд. Всадники в синем, не сбавляя аллюра, кинулись в воду,

преодолевая брод, должно быть заранее разведанный - потому что для

противника лихая атака оказалась полной неожиданностью, и " оранжевые" с

правого берега ничего о нем не знали, иначе постарались бы заранее

поставить там заслон, а не стягивать всю конницу к мосту. У места прорыва

" синих" оказался лишь небольшой отряд пехоты. Конники, взметая мириады

микроскопических брызг, с маху вынеслись на берег, врубились, опрокидывая

пехоту всей мощью таранного удара. Сварог заранее мог сказать, чем все

кончится: конница " оранжевых" бездарно сгрудилась у хорошо укрепленного с

" синей" стороны моста, чтобы вернуться к броду, ей придется рассеять свою

же пехоту и обоз, а вслед прорвавшемуся " синему" отряду, закрепляя успех,

через реку переправляются все новые и новые эскадроны...

- Вы пожелаете досмотреть до реально-исторического конца или захотите

вмешаться? - поинтересовался голос.

Сварог с удовольствием вмешался бы, но не знал, как это сделать, а

спрашивать у невидимки отчего-то постеснялся - быть может, автомат не

рассчитан на совершенного невежду и диалог выйдет насквозь нелепым.

Оказаться в дураках перед роботом, особенно после сегодняшних событий, -

нет уж, увольте.

И он отошел на цыпочках. Наклонился над другим столом.

 - Шестое фиона, восемьсот пятый, взятие Дерридора, - сообщил голос.

По узкой улочке, застроенной узкими высокими домами, отступали кучки

воинов в медных кирасах и остроконечных шлемах - то и дело оставляя на

булыжной мостовой убитых, тщетно пытаясь сомкнуться в боевые порядки. А

вслед им, рекой вливаясь в проломленные ворота, осыпая бегущих стрелами,

ощетинясь длинными пиками, надвигались густые шеренги всадников в черных

кирасах, черных шлемах бочонком и белых плащах с золотым тройным языком

пламени, обведенным алой каймой. Шансов у защитников было мало, и никакой

возможности изменить ход битвы не видно.

Сильный удар в спину швырнул Сварога вперед, он потерял опору под

ногами и провалился куда-то, ушиб колени, локти, свалился на бок,

запутавшись ногами в собственном мече. Вокруг лязгало, звенело, грохотало.

Сварог поднялся. Голова гудела. Он стоял на узкой улочке, застроенной

узкими высокими домами. Его толкали, задевали древками копий пробегавшие

мимо солдаты  в медных кирасах. Совсем близко, метрах в двадцати,

надвигались оскаленные конские морды - головы покрыты железными

налобниками с шипами и дырками для глаз, меж ушей колышутся султаны - и

щетинились пики черно-белых всадников. Широкие, тяжелые наконечники их

посверкивали крайне грозно и убедительно.

Он был внутри игрушки. И отнюдь не в качестве стороннего наблюдателя

- его задевали, пихали бегущие, чуть не сшибая с ног. Мелькнула летящая

прямо в грудь стрела - и отскочила, словно ударившись о невидимую

преграду. Лара нельзя поразить метательным оружием, вспомнил он. С этим

все в порядке. Но вот пики...

Он огляделся. Убитые умирали весьма натурально, струилась кровь,

вылезали внутренности, но никаких  запахов Сварог не ощущал - куклы,

конечно, великолепные имитации, игрушки. Все, кроме него. Но вряд ли это

способны понять приближавшиеся всадники. Или это очередная здешняя забава?

Сейчас все кончится, над ним беззлобно посмеются... Хочется верить, и все

же...

Всадники припустили рысью, настигая бегущих, шеренги рассыпались на

увлеченные охотой кучки. Сварог дернул огромное литое кольцо двери, к

которой прислонился, но дверь не шелохнулась, словно составляла одно целое

со стеной, с домом. Копыта стучали все ближе. Сварог обернулся, успел

уклониться.

Наконечник копья распорол ему правый рукав, сорвал кожу на плече.

Жгучая боль окончательно убедила Сварога, что он здесь на положении

остальных пешек и никакими привилегиями не пользуется.

Всадник, едва не приколовший его копьем к стене, развернул коня и

готовился нанести второй удар. Все решали секунды, и Сварог вместо того,

чтобы выхватить меч, наклонился, подхватил валявшееся копье и выпрямился,

держа его обеими руками за середину.

Всадник-робот замешкался на миг - его, как любого солдата этой эпохи,

незнакомого с китайским боем на шестах, смутила непонятная поза

противника. Потом программа, должно быть, взяла свое - копье метнулось

вперед, но Сварог уже сам действовал, как автомат. Противник не стоял

напротив с таким же шестом, а сидел на неуклюжей лошади, что облегчало

задачу.

Черно-белый идиот повторяет удар в правое плечо, не ведая, что

существует классическая защита против такой именно атаки.

" Леопард перепрыгивает черный ручей" - так это зовется. Поворот тела,

резкий отбивающий удар, тычок другим концом в лицо, в глаз. Изменение

стойки, хотя в этом уже нет нужды - всадник выронил копье, всем телом

сдвинулся влево, и рубящий удар древком окончательно выбивает его из

высокого седла, он, гремя, рушится на булыжник...

Выпустив копье, Сварог подпрыгнул, перевалился в седло, забрасывая

ногу в стремя, натянул широкие поводья, расшитые жестким серебром. Конь

подчинился, и Сварог погнал его мимо бегущих защитников взятого города,

чтобы убраться подальше от свалки, а там и поискать какой-то выход. От

коня не пахло живым существом, сзади стучали копыта, пешие отшатывались, а

кто-то и не успевал, нигде не видно тихого уголка, куда ни сверни - суета,

лязг железа, беготня, схватка...

Когда конь вдруг завалился с двумя длинными стрелами в шее, Сварог

понял, что миг удачи миновал, и, едва успев выдернуть ноги из широких

стремян, умудрился соскочить, не запутавшись в мече. Улочка. Далеко

впереди - бегущие, далеко позади - черно-белые конники. Ну где здесь

прикажете искать выход?

Его резко, сильно потянуло вверх, словно подъемным краном, мелькнули

внизу узкие и острые, словно рыбьи хребты, крыши, мир вокруг неузнаваемо

исказился на миг, обернулся мешаниной цветных пятен, причудливых контуров

- и Сварог обнаружил, что вновь стоит на сине-красном мозаичном полу,

возле стола, на котором продолжается Дерридорская битва. Плечо жгло, рукав

помаленьку намокал кровью, а рядом стояли Яна в воздушном зеленом платье и

меланхоличный Гаудин, молча хмыкнувший.

- Знаете, герцог, старуха Грельфи советовала его сразу повесить,

чтобы не мучился, - сказала Яна. - Честное слово, мне начинает казаться...

И кровь, конечно! Стойте спокойно!

Она провела ладонью над раной, пошевелила губами, и боль тут же

стихла, даже голова больше не кружилась.

- Ну а кафтан уж поручите кому-нибудь починить, - сказала она так,

словно показала язык. - Нет слов... Зачем вы туда полезли? Вы же не знали

заклинаний, могли погибнуть!

Сварог огрызнулся:

- Когда я найду того, кто меня туда скинул, непременно узнаю, зачем

ему это понадобилось...

Яна и Гаудин переглянулись. Гаудин кивнул:

- Ваше величество, я ничуть не сомневаюсь в ваших магических

способностях, но когда я говорю, что во дворце начинает твориться

неладное, опираюсь, как видите, на факты.

- Вы считаете...

- Да. Лазейка отыскалась. Конечно, это не страшно, все необходимые

меры будут приняты... Сложность в другом. Центральной фигурой всех

странностей упорно оказывается граф Гэйр, который, похоже, раздражает

кого-то уже самим фактом своего существования.  Поскольку у меня есть

основания подозревать, что меня самого граф может и не послушать, прошу

вас, отдайте приказ вы. До выяснения всех загадок его следует взять под

усиленную охрану. Ради его же блага.

- Ну разумеется, - сказала Яна. - Граф, извольте подчиняться.

Сварог пожал плечами. Тут же за его спиной выросли двое в черно-синей

форме.

- С вашего позволения, я его похищаю ненадолго, - сказал Гаудин и, не

дожидаясь согласия ни Сварога, ни Яны, взял его за локоть сильными

пальцами и подтолкнул вперед. Двое в черно-синем бесшумно направились

следом.

- Меня в самом деле толкнули, - сказал Сварог в коридоре. - Мне и в

голову не пришло бы...

- Охотно верю. Задумано было неплохо. Как и вчерашнее покушение.

- На меня никто вчера не покушался...

- Это вам так кажется. Прошу сюда.

Он открыл неприметную дверь. Глянув внутрь, Сварог попятился, но

Гаудин бесцеремонно втолкнул его в комнату, вошел сам и захлопнул дверь.

На полу лежала очаровательная темноволосая девушка в белом открытом

платье. Широко распахнутые синие глаза мертво смотрели в потолок, на груди

темнели две небольшие ранки.

- Прелестна, не правда ли? - ухмыльнулся Гаудин. - Молитесь на

императрицу, граф... Вы ее вечный должник - и ее, и счастливого случая.

Если бы вечером в парк вас увела не императрица, а эта красотка, вы бы

пошли?

- Н-ну да...

- Да, как любой. Даже человеку, несравненно лучше вас владеющему

магией, не придет в голову проверять всех, с кем он сталкивается на балу,

а уж младенцу вроде вас... Теперь взгляните, как эта прелесть выглядит на

самом деле. - Он наклонился. - Бароги эт шалотари лайз!

Сварог охнул. На полу лежал человекоподобный монстр, весь мохнатый,

кривоногий, на узловатых пальцах чернеют жуткие когти, в приоткрытой пасти

белеют загнутые клыки. Сварог понял, что эта морда с острыми ушами,

выпученными зелеными глазищами и собачьим носом будет сниться ему долго.

- Вообще-то ничего страшного, - сказал Гаудин. - Паршивый вампир из

Ямурлака, почти совершенно вымер, разве что десяток-другой еще хоронится

по тамошним лесам. Подлинный облик посвященному распознать легко -

запомнили заклинание? - серебро валит его наповал. Но если бы он оказался

вчера ночью с вами в парке... Кто-то, умеющий обращаться с подобными

тварями, привез его сюда. И пустил по вашему следу. Это не зверь, вполне

разумное создание, какой-то тупиковый побег эволюции, но, чтобы с ним

договориться, нужно кое-чем владеть...

- Вот почему Молитори смотрел на меня, как на выходца с того света...

- Да, несомненно. Он был уверен, что вас уже нет. Меня утешает одно:

силы, действующие против вас, не могут похвастать особым могуществом. К

нам проникли пока что  мелкие, слабые исполнители, прислуга низшего

разряда. Но следует ждать появления кого-то более сильного. А вы крайне

уязвимы. Вас нужно немедленно отослать в Магистериум.

- Зачем? - невольно спросил Сварог.

- Не в качестве экспоната, не беспокоитесь. Вам срочно нужно вложить

в голову минимальный набор знаний, приемов защиты...

- Но почему же только теперь...

- Я ведь не провидец, - сказал Гаудин с виноватой улыбкой, но у

Сварога все равно осталось ощущение некой недоговоренности, словно в

рукаве у Гаудина все еще уютно покоилась парочка тузов. - И тороплюсь

исправить свой невольный недосмотр. Отправляйтесь в Магистериум, я с ними

свяжусь немедленно. Вашей охраны вы по пути не увидите, но это не

означает, что ее не будет. Вот, возьмите на всякий случай.

Он положил в ладонь Сварогу небольшой черный предмет размером с пачку

сигарет, овальный, скругленный, столь рациональной и продуманной формы,

что лег в руку, как влитой.

- Направьте в стену тем концом, где прорезь. Большим пальцем

прикоснитесь к кругу.

Сварог подчинился. Пронзительно вжикнуло, светлая молния метнулась

через комнату, звучно ударила в стену. Сварог подошел посмотреть. Из

резной панели, наполовину в нее уйдя, торчало зубчатое колесико величиной

с пятак.

- Идеальное оружие против любой нечисти. Кстати, и человеку придется

несладко, если хорошо прицелитесь.

- Спасибо, - сказал Сварог. - Сколько здесь зарядов?

- Что? - не сразу понял Гаудин. - Ах да... Заряд всего один. Когда он

вылетает, другой возникает на его месте.

- Магия? - с видом знатока спросил Сварог.

- Техника.

Сварог поднял голову и глянул собеседнику в глаза:

- Слушайте, а вы имеете на меня виды?

- Вы же не юная фрейлина, граф.

- Не надо. Вы меня прекрасно понимаете.

- Ну да, - сказал Гаудин. - Такова уж моя служба, граф, - иметь виды

решительно на всякого, кто попадет в поле зрения. Учитывая дичайший

кадровый голод. Я, например, имел в свое время виды на Орка, но он

решительно неспособен к серьезной работе с регламентом, планами, отчетами

и дисциплиной. И если вспомнить... Ну, вам это неинтересно. Старые дела.

Конечно, я имею на вас виды. Но все зависит только от вас - ведь еще

неизвестно, подойдете ли вы мне... Счастливо.

- Знаете, у нас в ответ на такое пожелание принято было посылать к

черту.

- Значит, у вас понятия не имели, как опасно даже в шутку так

говорить, - сказал Гаудин без улыбки.

...В отличие от замков и дворцов, непременно окруженных лесами и

парками, замаскированных под кусочки обычной земли с аллеями и прудами,

Магистериум был исполнен холодного рационализма - в небе висело на разных

уровнях десятка полтора огромных зданий, в основном серо-стального цвета,

хотя попадались и светло-синие, и белые. Никаких архитектурных излишеств -

стены, окна, крыши, причалы для летательных аппаратов, и все. Даже скучно

становилось. Унылые фабрики научно-технического прогресса и передового

колдовства. Право же, старомодные маги чем-то ближе...

Сварог, как его напутствовали, направил ял к белой огромной цифре

" пять", нарисованной на длинной стальной полосе причала неподалеку от

входа. И сразу же из дверей вышел, направился к нему человек в строгой

синей одежде, напоминавшей военную форму и украшенной на груди золотым

изображением колбы, заключенной в полумесяц, в точности такой, как на

колпаке у посетившего Сварога мага. " Похоже, конкурирующие фирмы не

стремятся быть оригинальными в выборе эмблем", - подумал Сварог. Он стоял

возле яла и разглядывал встречавшего - его ровесник, лобастый,

неулыбчивый, как проповедник при исполнении служебных обязанностей. Меча

при нем не было. Не было ни перстней на пальцах, ни золотой цепи на шее.

Антланец?

- Граф Гэйр? - спросил тот, подойдя, быстро глянул на меч Сварога -

чуть насмешливо, с легким превосходством. - Магистр Ронтег. Собственно,

лорд Ронтег, маркиз Виней, но у нас здесь несколько иные установления,

традиции и манера обращения...

- О, меня это не коробит, - сказал Сварог. - Я, понимаете ли, не

вполне... - Он спохватился и замолк.

- Знаю, - сказал магистр. - Ваш случай меня крайне интересует. К

сожалению, все связанное с вашим появлением здесь стало еще и наглядным

примером того, что бывает, когда крайне серьезные эксперименты поручают

отжившим свое реликтам вроде Мистериора...

Он немного пыжился, но показался Сварогу, в общем, неплохим парнем -

просто чересчур уж старался произвести впечатление. Сварог с удовольствием

подразнил бы его, но не стал лезть на рожон - позарез необходимы были

знания. И он сказал:

- Я надеюсь, когда-нибудь мы с вами долго и серьезно будем беседовать

о превосходстве научно-технического прогресса над живыми анахронизмами. Но

сейчас мне бы хотелось...

- Понимаю. Прошу. Для начала я вам покажу... ну, хотя бы хранилище

алейрона. А по дороге начну рассказывать, если вы ничего не имеете против.

- Наоборот, - сказал Сварог. - И крайне буду признателен, если вы не

забудете, что я - совершеннейший невежда.

- Постараюсь. Если увлекусь и погружусь в дебри, не стесняйтесь

переспрашивать, - благосклонно кивнул магистр. - Так вот, магия,

волшебство, колдовство - лишь определенные проявления определенных законов

природы, потому что во Вселенной нет ничего, что не подчинялось бы законам

природы. Другое дело, что законы эти крайне многочисленны, по-разному

проявляют себя и требуют разных затрат, разных видов энергии. И не имеют

ничего общего с так называемой мистикой. То, что серебро для вампира

смертельно опасно, - не мистика, а результат особого рода взаимодействия

ионов, биополей, молекулярных реакций и тому подобного. Когда человек

произносит заклинание, выстраивая в определенном порядке буквы и слова, в

его мозгу происходят определенные изменения, слова и буквы - еще и

комбинации энергополевых структур, оказывающих соответствующее влияние на

другие энергополевые структуры. Дикарю с островов может показаться, что

решающее значение имеет само слово, потому что он представления не имеет,

какие процессы стоят за каждым произнесенным словом: физические,

биохимические, квантовые, гравитационные, иные... Ничего этого маги

прошлого не знали и не понимали - они, подобно знахарям, на вкус пробующим

целебные и ядовитые травы, вслепую, крохотными шажками овладевали

знаниями, научного механизма которых не в силах были постигнуть. Конечно,

они добились определенных успехов, но выше своего предела подняться не

могли. Пример. Какой-нибудь колдун прошлого, потратив полжизни, методом

проб и ошибок мог на старости лет отыскать заклятье, способное... ну,

скажем, стряхивать с деревьев спелые вишни. Наши компьютеры и

аналитические машины проделают эту работу за считанные минуты.

- Великолепно, - сказал Сварог. - А если мне, например, потребуется

отыскать такое слово, чтобы... чтобы с каждого, кто без спроса войдет ко

мне в комнату, падали штаны?

- Если такое заклинание не будет противоречить законам природы,

машины его для вас подберут столь же быстро. Все упирается в степень

сложности. Если мы возьмем так называемого Великого Мастера, или дьявола -

это не более чем явление природы, правда обладающее разумом и определенной

злокозненной мощью. Сегодня мы еще не в состоянии посадить его в клетку и

показывать экскурсантам, но все, повторяю, упирается в степень сложности.

Рано или поздно мы решим и эту, сугубо научную, проблему.

- Даже так? - сказал Сварог. - А Богу у вас клеточка в таблице

отведена?

- Ну что вы! Творец Вселенной - это уже по ведомству мистики. А

мелкие боги живущих на земле варваров - это всего лишь материализовавшиеся

образы, овеществленные мыслеформы, живущие за счет энергетической

подпитки. Когда число искренно верующих падает до определенного предела,

Бог дематериализуется. Проверено многочисленными экспериментами.

- Лихо, - сказал Сварог.

- И строго научно, смею заверить.

- Но тени мертвых...

- Царство Теней - явление, чье существование точно так же можно

объяснить с помощью научных трудов, расчетов и формул. Вас удовлетворяет

такое скольжение по поверхности или хотите опуститься поглубже?

- Не рискую пока, - сказал Сварог, всерьез опасаясь, что его могут

привязать к креслу и насильно пичкать строго научными знаниями. Он то и

дело оглядывался украдкой, но не видел вокруг ничего интересного - скучные

светлые коридоры, чистые и пустые, двери, окна, лестницы. - Кое-что я

уловил, и этого пока достаточно.

- Вы не испытываете желания серьезно учиться? Неужели собираетесь и

дальше сидеть в замке, отдавшись растительному существованию?

- Знаете, не нужно меня торопить и слишком многого требовать с первых

минут... - сказал Сварог.

- Ну что ж... Теперь - обещанные эффекты.

Серо-стальная дверь ушла в стену, и они оказались в огромном

куполообразном зале. Занимая почти все его пространство, мягко золотился

исполинский шар, добрых пол-лиги в диаметре. Казалось, он налит пламенем -

неярким, не ослепляющим, нежные переливы света медленно, неспешно,

широкими полосами без четких границ проплывали во всех направлениях,

вспыхивали, блекли, гасли, наливались ярко, игра золотых струй всех

мыслимых оттенков, от нежно-лимонного до густо-оранжевого, напоминала

немую музыку, шар менял краски и очертания цветных пятен, сочетания цветов

и оттенков, словно невиданный калейдоскоп, он излучал тепло, завораживал,

притягивал. Сварог невольно пошел вперед, не пугаясь нависающей громады,

протянул руку...

- Вы ничего не почувствуете. Магнитная ловушка. Силовое поле, -

суховатый голос магистра вернул его в холодную научную реальность, но он

еще долго стоял, не в силах оторвать взгляда от наплывавших из глубин шара

золотистых волн, переливчатых потоков, водопадов, завихрений, клубящихся

разливов золота.

- Что это?

- Апейрон, - сказал магистр. - Растения живут за счет хлорофилла,

перерабатывающего солнечное излучение. Животные получают необходимую для

функционирования энергию за счет других биохимических реакций - опять-таки

перерабатывая излучение Солнца. Апейрон - это вид излучения, идущего из

ядра Галактики и служащего питательной средой магии. Если применить

аналогию с электромагнитной индукцией, то апейрон играет роль источника

тока, замкнутого контура, а заклинания - роль введенного в этот контур

проводника. Аналогия, разумеется, довольно груба и притянута за уши для

вящей легкости изложения.

- Понятно, - сказал Сварог с умным видом. - Но для меня и

электромагнитная индукция - чересчур высокомудрая вещь. Питательная среда

- вот это гораздо понятнее.

- Древние маги, те из них, кто был одарен соответствующими

способностями, могли использовать лишь чрезвычайно слабый поток

естественного излучения... правда, ради объективности стоит заметить, что

они добивались неплохих результатов. Для своего времени, конечно, -

торопливо пояснил Ронтег. - Наука нашла способы аккумулировать и

накапливать апейрон, что, как вы, должно быть, понимаете, дает

фантастические возможности и позволяет удовлетворять любые потребности.

Увы, существует и оборотная сторона медали. Вам это может показаться

странным, но потребности обитателей замков не столь уж и высоки и довольно

примитивны...

- Согласен.

- Рад, что вы понимаете. В сущности, они ведут столь же примитивный

образ жизни, как их далекие предки. С минимальными отличиями. И потому

многое остается невостребованным. Можно хоть завтра создать тысячу

межпланетных кораблей - но где вы найдете экипажи для них?

- Постойте, - сказал Сварог. - Но есть же Антлан. И те, внизу...

  - Есть вещи, которым пока что не стоит учить...

- Варваров?

- Ну, что вы. Скажем так - людей, которых преждевременно знакомить с

вершинами техники и науки. Когда-нибудь, через много поколений...

- Значит, копить знания и мощь ради самого накопления?

- Бывают такие неизбежные этапы, - сказал магистр, смутившись самую

чуточку. - Поймите, устоявшиеся порядки никогда не удавалось изменить без

крупных потрясений, и еще древние мыслители задавались вопросом, стоит ли

проблематичная цель разгула этих потрясений... Мало того, нам известен

печальный опыт прошлого...

Сварог слишком мало знал, чтобы очертя голову бросаться в столь

сложный спор. Он сказал:

- Хорошо, оставим это. Гаудин говорил, что здесь мне впрыснут порцию

необходимых познаний...

- Конечно, - с некоторой скукой в голосе отозвался магистр. -

Пойдемте. Немного истории, географии, приемы защиты от опасностей...

Сварог вышел следом за ним, оглядываясь на золотой шар с непонятной

жалостью, как на посаженную в клетку птицу, которой бы порхать и петь на

воле.

Он ожидал чего-то необычного и чудесного, но магистр усадил его в

синее металлическое кресло, ловко опустил два торчащих из спинки кольчатых

гибких шланга, так что венчавшие их многогранные шары, словно бы из

фиолетового стекла, оказались у самых висков Сварога. Сам уселся за пульт,

не особенно и сложный.

- Так просто? - с сомнением спросил Сварог, кося глазом влево, на

фиолетовый шар, от которого словно бы веяло теплом. Самовнушение, скорее

всего, ничего еще не включено.

- Чем совершеннее техника, тем она проще. Самое трудное изобрести и

усовершенствовать. Все, не шевелитесь. Итак... Магические приемы защиты,

краткие курсы... Заклинания от повешенья хотите? На случай, если вздумаете

путешествовать по грешной земле. Болтайтесь себе в петле хоть до будущего

тысячелетия...

- Давайте, - сказал Сварог.

- Дышать под водой хотите? - Магистр определенно рисовался.

- Давайте, - сказал Сварог. - Я не жадный, я предусмотрительный...

Какие будут инструкции?

- Сидите спокойно, вот и все. Начали.

Сварог ощутил себя радиоприемником, который вопреки конструкции вдруг

мгновенно принял все диапазоны, сколько их ни есть, - лавина образов, лиц,

пейзажей, карт затопила мозг, он видел одновременно десятки улиц, домов,

гор, островов, сотни голосов выкрикивали ему в уши сотни имен и названий.

Сознание не выдержало дикой перегрузки, и он провалился во мрак, где не

было ни зрения, ни слуха, ни вкуса, ни осязания.

Придя в себя, он не ощутил никаких болезненных последствий. И остался

совершенно таким, каким был прежде. О чем тут же и сообщил магистру. Тот

свысока улыбнулся:

- Повторите-ка мне краткий курс истории Талара.

Сварог, к своему изумлению, четко отбарабанил:

- В незапамятные времена, когда Творец поднял из покрывавшего Талар

океана землю и заселил ее людьми, в неизреченной милости своей он одарил

их и способностью к магии, волшебству и иным искусствам, постигаемым и

достигаемым с помощью потока Золотого Алейрона. Увы, люди в гордыне своей

и порожденных ею пороках долгие тысячелетия увечили лик подаренной им

планеты, создавая ложных богов, наполняя землю, воздух и воду сонмищами

гнусных чудовищ, удовлетворяя с помощью магии самые низменные желания,

пренебрегая науками и искусствами, погрязнув в невежестве. Так длилось их

безрадостное бытие до тех пор, когда божьи избранники, принадлежавшие к

лучшим дворянским родам Талара, прервали порочный путь невежества и греха.

Именно они, благородные лары, проникнув в тайны науки, создали сияющие

небесные обители, покончили с распространившейся на все планеты

злокозненной магией, истребили ложные учения, питавшиеся кровью и

человеческими жертвами, и в неустанных трудах воздвигли Империю Четырех

Миров, став ее мудрыми и милостивыми правителями.

- Вот видите, - сказал магистр. - Могут в Ронеро награждать

гражданских Орденом Алого Пламени?

- Нет, - сказал Сварог. - Этот орден только для военных.

- А снольдерская Медаль Процветания?

- Это для купцов.

- Какой чин следует за канцелярии советником?

- Департаментский секретарь.

- Сколько островов содержит Инбер Колбта?

- На сегодняшний день - восемьсот сорок один.

- Дальше можно не проверять, - с довольным видом кивнул Ронтег. -

Знаете, я не удержался и снабдил вас даже большим, чем у обычного лара,

объемом знаний по географии и земному укладу жизни. Такое впечатление, что

Гаудин именно этого и хотел. Вы не в претензии?

- Ничуть, - сказал Сварог. - Послушайте, вы говорили об учебе. Но

почему бы попросту не натолкать мне в голову необходимых знаний? Чтобы я

вышел отсюда готовым магистром?

- Готовых магистров не бывает, - усмехнулся Ронтег. - Потому что это

не будет _о_б_у_ч_е_н_и_е_м_. Увы, в этой области ничто не изменилось с

древних времен и, наверное, не изменится. Можно вложить человеку в память

гигантские вороха справочников, географических атласов, руководств по

управлению аппаратами и агрегатами. Но подлинно профессиональные

з_н_а_н_и_я_ он должен получать обычным путем, осмысливать их, впитывать,

делать частью своего мозга и только после этого переходить к следующей

порции. Пример. Вы сейчас знаете названия всех ветров, главных созвездий,

мелей и островов. Сможете провести корабль от Инбер Колбта в залив Даглати

в пору осенних штормов?

Сварог призадумался и смущенно пожал плечами:

- Не получается что-то...

- Вот видите. Здесь уже нужно поработать головой. Личный опыт и

выработанный долгими годами практики профессиональный нюх не

программируются.

- Понятно, - сказал Сварог. Встал. - Ну, мне пора, пожалуй. Не смею

отнимать у вас время, всецело отданное познанию тайн природы. Ибо мы не

можем ждать милостей от природы, взять их у нее - наша задача...

- Кто это сказал? - заинтересовался магистр, пропустив мимо ушей

иронию, которую не мог не распознать в голосе Сварога.

- Один ученый. То есть ему еще суждено сказать это через неизвестное

количество тысячелетий...

- Великолепный афоризм. Что ж, желаю удачи.

Сварог размашисто шагал по узкому причалу, не огражденному хотя бы

символическими перилами - но теперь он знал, в чем причина такой

беспечности. Лар не может упасть на землю, даже если он сиганет вниз без

парашюта - пролетит уарда полтора, а там его мягко подхватит и вернет

назад система спасения, коей оборудованы, говоря сухим языком науки, все

летающие жилые объекты. Прочие летающие объекты, служащие для перемещения

по воздуху, никогда не могут упасть, как не способно рухнуть на землю

облако. Если только в них находится лар. В довершение всех благодатей, лар

может преспокойно прыгать с высоких башен, ибо опустится на землю мягко,

как сухой лист. Его можно сбросить с горной вершины в обыкновенной бочке -

и эффект будет тот же. К сожалению, покопавшись в новообретенных запасах

памяти, Сварог так и не обнаружил ни намека на способность лара летать

самостоятельно. Конечно, и на солнце бывают пятна. Жаль. Но, в общем, ему

понравилось быть даром.

Он оглянулся на здания Магистериума, едва маячившие у горизонта. По

совести, ни здания, ни их обитатели ему не понравились. Потому что они

были ничуть не лучше тех, что убивают жизнь на королевские охоты и балы.

Одни копят знания и мощь ради самого процесса накопления, другие не хотят

ни знаний, ни прогресса, третьи и от знаний, и от прогресса

просто-напросто отсечены. Это даже не кастовое, не феодальное общество,

это гораздо хуже. Плоскости не пересекаются. Средневековый сеньор держал

своих вилланов на положении скота, но сам он вовсе не обладал источником

знаний и чародейского могущества, откуда мог бы черпать при необходимости.

И эти высоколобые... Им важно одно - утолить любознательность за

государственный счет. А потом получается, что атомная бомба для них -

великолепная физика, и не более того. И не меднолобые генералы, а

высокомудрый интеллектуал настаивает, чтобы первая атомная бомба была

сброшена непременно на город, чтобы эксперимент получился завершенным, а

генералы-то как раз и настаивают на демонстрационном взрыве где-нибудь в

глуши, но кто их слушает, если подвернулась прекрасная возможность

поэкспериментировать на двуногих мышках и ничего за это не будет...

Он уловил краем глаза движение слева, за левым плечом - на фоне

облаков молниеносно промелькнула узкая, хищная тень. Но повернуть туда

голову так и не успел - ял словно грянулся о невидимую стену, едва не

встал на дыбы, клюнул носом, провалился вниз, в облака, пробив их

насквозь. Земля внизу неслась стремительной полосой смазанного,

неопределенного цвета, стремительно приближалась.

 

 

 * ЧАСТЬ ВТОРАЯ. БРОДЯГА *

 

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: