Проблемы менеджмента и кризисное состояние управленческой мысли

Переходим к рассмотрению второй предпосылки социологии управления. Речь пойдет о трудностях осмысления проблем практики управления, устойчиво называемой в специальной литературе менеджментом. Отражение этой практики в опыте руководителей различного ранга, ее исследование специалистами различных профилей научного знания и связанные с тем и другим обобщения, концептуализации составили основу интеллектуального движения под названием "управленческая мысль".
Мы исходим из того, что управленческая мысль сегодня столкнулась с проблемами теоретико-методологического плана, что она ищет преодоления той односторонней, одномерной трактовки управления, которая сложилась в начале индустриальной эпохи. Эта односторонность проявляется в том, что управление рассматривается лишь с позиций одной из его функций - инсгрумешальной. В теории социальною действия Т. Парсонса эта функция относится к менеджериально-техническому уровню общества как большой системы, но этим уровнем и этой функцией не исчерпывается столь сложное и многоплановое социальное явление, как управление.
При этом американская традиция в трактовке управления как менеджмента не может быть исчерпывающей. В США прагматизм является чертой национального характера. Это не только социально одобряемый стандарт поведения, но и философско-мировоззренческий принцип, развитый трудами Пирса, Джемса, Дьюи и Мида. В иных культурах, и в частности в России, проблематика управления связана с другими моральными ценностями, например, с представлением о пользе коллективного труда, взаимопомощи и с требованиями справедливости. В российской философии (B.C. Соловьев, Н.А. Бердяев, С.Л. Франк) и науке (А.А. Богданов, Н.Д. Кондратьев, В.И. Вернадский) и у более поздних философов и методологов науки (B.C. Степин, Э.Г. Юдин, Г.П. Щедровицкий, А.И. Ракитов) всегда были особенно значимыми поиски ответов на вопросы более счастливого жизнеустройства народа, общества, а не достижения успеха его отдельными представителями.
Проблема управления в истории отечественной управленческой мысли нередко рассматривалась в цивилизационном и аксиологическом ключе.
В этом параграфе мы хотим показать, какими предстают в научной литературе проблемы менеджмента и как развивалась управленческая мысль по мере перехода современных обществ к постиндустриальной стадии развития: от раннеиндустриального, докибернетического этапа до постиндустриального, посткибернетического. В завершение мы остановимся на более подробном анализе кризиса управленческой мысли. Мы находим причину этого кризиса в недостаточно глубоком теоретико-методологическом рассмотрении не просто проблем повышения эффективности управления, как это традиционно делается в менеджменте, а самого управления как социального явления и объекта познания.
Еще в 1961 г. Г. Кунц опубликовал в журнале Американской академик управления статью под названием "Джунгли теории управления", в которой попытался упорядочить изменения в практике управления и развитии управленческой мысли, предложив классификацию "школ управления". Было выделено шесть таких школ: 1) школа, рассматривающая управление как процесс; 2) эмпирическая школа; 3) школа человеческого поведения; 4) школа социальных систем; 5) школа теории принятия решений; 6) математическая школа.
Позже и в зарубежной, и в нашей литературе подход к анализу теории и практики управления стал представляться как последовательная смена различных этапов, где новые "школы управления" как бы преодолевали недостатки предыдущих. Так, в монографии Д.М. Гвишиани рассматриваются пять этапов развития западной теории управления: 1) "классическая" теория; 2) доктрина "человеческих отношений"; 3) эмпирическая школа; 4) школа социальных систем; 5) новая школа научного управления.
Э. Роджерс и Р. Агарвала-Роджерс выделяют три школы: 1) школу научного управления; 2) школу "человеческих отношений"; 3) школу социальных систем.
В учебном пособии для бакалавров "Основы менеджмента" авторы выделяют пять школ; это: 1) школа научного управления; 2) классическая, или административная, школа в управлении; 3) школа человеческих отношений; 4) школа наук о поведении; 5) школа науки управления. Авторы обосновывают также три "подхода" к пониманию проблем управления: 1) процессный; 2) системный и 3) ситуационный.
Все эти попытки продраться сквозь "джунгли" различных школ и подходов страдают произвольностью, что не отрицают и сами авторы. Задачи здесь решаются не научные (выявить связи теории и практики управления, например), а скорее учебные (упорядочить материал в целях преподавания).
Нас интересуют эволюция управленческой мысли и место в ней различныx школ и подходов в соответствии с этапами развития мировой науки.
Движение научных идей и научной исследовательской практики в этой области логично разбить на три обозримых этапа:
I. Докибернетический.
II. Кибернетический.
III. Посткибернетический (или современный).
Выдвижение кибернетики в качестве критерия изменений в содержании и структуре научного знания связано с выдающейся ролью кибернетики в создании общенаучной парадигмы управления, сравнимой с системным подходом в создании общей теории организации. К тому же названные три этапа примерно соответствуют и изменениям в методологии науки, в развитии которой выделяют классическую, неклассическую и постнеклассическую стадии.
Но начнем с описания некоторых проблем менеджмента. В цитированном выше известном учебнике для подготовки американских менеджеров его авторы принципиально отказались от какого-либо одного подхода и построили свое изложение, как сказано в предисловии, по "эклектическому методу". Это позволило им объединить в одной книге "самые полезные, важные и повсеместно принятые достижения всех основных научных школ и направлений" в наиболее приближенном к реальности варианте. Этим приближением служит признание анализа ситуации исходным пунктом принятия управленческих решений. У менеджера должно быть достаточно знаний, чтобы использовать известный арсенал методов и процедур для овладения ситуацией. По существу авторы предлагают поисковый, эвристический стиль в качестве основы работы менеджера и главной особенности его труда. Менеджер должен всегда держать в голове представление о том, что он руководит организацией, что организация имеет две части: внутреннюю и внешнюю, и каждая часть имеет свой набор квантифицированных переменных. Любое решение есть учет неуправляемых внешних переменных и изменение внутренних, управляемых переменных. При правильном и полном учете всех факторов решение будет эффективным, а деятельность организации производительной, или успешной. Решения естественным путем относятся к той или иной функции управления. Из многочисленных вариантов выделения таких функций предлагается следующий: планирование, организация, мотивация и контроль. Вопрос о том, когда и какое решение принимать, отдается на усмотрение менеджера. Ранги приоритетов он также должен расставить сам, исходя из своего представления о ситуации, т.е. на основании опыта, интуиции, здравого смысла.
Немаловажно подчеркнуть, что менеджмент специализируется только на одном типе объектов - на управлении группами людей, преимущественно в сфере бизнеса. Для рассмотрения проблем управления в обществе в более широком смысле применяются термины "администрация", администрирование (administration). Наиболее уверенно рекомендации менеджмента распространяются на высших менеджеров (top management) крупных предпринимательских организаций - корпораций, транснациональных компаний, поскольку менеджмент как опытная наука и школа есть ответ прежде всего на их потребности. Распространение принципов менеджмента на другие уровни управления компаний-гигантов, как и на другие типы организаций (государство, армия, церковь, партии, общественные объединения, местное самоуправление), требует дополнительного обоснования, поскольку с изменением объекта управления меняется и весь "джентльменский набор" управленческих действий.
Тем не менее специализация в области управления свидетельствует о наличии общих характеристик труда у руководителей разного ранга и профиля - от президентов до мастеров участков. Общим является то, что менеджмент осуществляется посредством особых социальных образований - организаций, которые при всем различии их назначения имеют схожие черты. Организация в менеджменте - это группа людей, совместная деятельность которых сознательно нормируется и направляется на достижение внешних целей. В каждой организации есть внутренняя и внешняя среда. Внутренняя среда характеризуется напряженным взаимодействием формальной и неформальной структур. Формальные структуры строятся путем расчленения общей задачи на отдельные подзадачи и закрепления за ними людей. Так возникает в организации разделение труда. Для координации действий членов организации используется вертикальное разделение труда, или иерархия, что признается важным структурным признаком управления.
Авторы упомянутой выше настольной книги менеджера приводят данные Г. Минцберга о многоролевой структуре управленческой деятельности. Переход от одной роли к другой в течение рабочего дня может происходить неоднократно, что требует мгновенной перестройки психофизического и интеллектуального аппаратов человека. "Таким образом, работу по руководству большой организацией можно назвать крайне изматывающей. Количество работы, которую необходимо выполнить руководителю или которую он считает необходимым выполнить в течение дня, - огромно, а темп, с которым она должна быть выполнена, очень напряженный. И после долгих часов работы главный руководитель (как, впрочем, и другие руководители) не в состоянии уйти от своей среды ни физически (так как среда признает авторитет и статус его должности), ни в своих мыслях, которые нацелены на непрерывный поиск новой информации".
Как утверждает П. Друкер, каждый менеджер выполняет свои функции независимо от того, отдает он себе в этом отчет или нет. Он может делать это хорошо или плохо, но он делает это всегда. Его работа - побуждать, направлять, организовывать работу других людей. Его орудие труда - информация. Это позволяет ему создавать и воссоздавать из имеющихся ресурсов нечто "подлинно целое", называемое П. Друкером "производственным единством".
Можно сделать некоторые промежуточные обобщения. С одной стороны, есть немало свидетельств, что в лице менеджера мы имеем представителя специфической профессиональной группы (отдельный предмет труда, особые содержание и характер труда, мотивация, квалификация, обучение, профессиональный язык, что. правда, пока еще слабо изучено и т.п.) и, главное, он отвечает действительной общественной потребности в людях с организационными способностями ("орговиках"), которые могут их проявить с пользой для дела на любом поприще. Можно сослаться не только на американскую практику подбора руководящих кадров для фирм и учреждений, но и на систему выращивания "из низов" красных директоров при советской власти, чему, кстати, способствовала и система подготовки в бывших высших партийных школах (ВПШ). С другой стороны, существуют сильные возражения против представления об управлении как профессии. В качестве аргументов приводятся многочисленные примеры из биографий выдающихся руководителей, ставших таковыми не только без профессиональной, но и без достаточной общеобразовательной подготовки.
Да, менеджмент - это самостоятельная область деятельности и знания, имеющая общие черты в самых различных ситуациях. Но это больше искусство, чем строгая наука. "Некоторые руководители-практики, включая целый ряд людей, добившихся очень больших успехов в этой области, полагают, что научные теории управления представляют собой своего рода академические башни из слоновой кости, а не реальный повседневный мир жизни организации". П. Друкер пишет: "Критерием качества менеджмента всегда будет практический успех в деловой деятельности. Иными словами, менеджмент является скорее практикой, чем наукой или профессией, хотя и содержит в себе элементы и того и другого".
Все это позволяет сделать вывод, что менеджмент как специализированная практика занимает промежуточное положение между здравым смыслом и прикладной наукой. Эта маргинальность находит свое отражение и в представлениях профессионалов-управленцев об управлении. С одной стороны, они признают, что управление - это неотъемлемый компонент любой человеческой деятельности, ориентированной на успех, продукт неповторимого личного творчества, своего рода искусство, но с другой - это обособленный безличный комплекс функций в деловых (производственных) организациях, выполняемых для того, чтобы делать организацию результативной. Этот комплекс расчленяется на элементы, изучается, рационализируется, реконструируется и через обучение имплантируется в организацию для ее эффективного функционирования и развития. Максимум, что может сделать практик-менеджер, - зафиксировать эту двойственность и, не особенно вдаваясь в ее природу, делать свое дело, используя для принятия решений и организации их выполнения все имеющиеся средства, свои личные качества, опыт и здравый смысл. Рефлексия по поводу сути управления - не его вопрос. В представлении практика управление - это особая целерациональная деятельность, технология принятия различного масштаба и уровня решений и организация их выполнения, т.е. технология достижения запланированного результата, конечной цели.
Чтобы убедиться в справедливости сказанного, возьмем в руки двухтомный энциклопедический справочник Американской ассоциации управления (АМА Management Handbook). Авторский коллектив книги насчитывает бил ее 200 человек и представляет собой элиту предпринимательского и финансового мира США. Приведем высказывания некоторых из них. Дон Е. Марш (руководитель Всемирного Экономического форума, председатель Международного центра по продовольствию, торговле и промышленности): "Менеджмент (управление) можно определить как процесс достижения поставленных целей посредством использования труда людей. В него входят такие составляющие как организация, руководство, искусство общения с людьми, способность ставить цели и находить средства для их достижения" (с. 1-11). Поль Е. Ститзель (руководитель больницы Брентвуда): "С точки зрения руководства, формулирование миссии организации требует в дальнейшем постановки целей и действий. Поскольку формулировка миссии повторяет основную цель создания организации, каждое управленческое решение должно быть с ней совместимо" (с. 1-31). Джеффри Ф. Мур (директор отдела корпоративного планирования и развития), Джули Ф. Винсент (директор отдела корпоративных связей, оба из "Индиана ТЭС Компани Инкорпорейтед"): "Стратегическое планирование представляет собой процесс, при котором руководители определяют долгосрочные перспективы развития организации, формулируют конкретные задачи производственной деятельности, разрабатывают стратегии для достижения поставленных задач в контексте всех существующих внутренних и внешних условий, а также реализуют выбранный план действий" (с. 1≈41).
Приведенные высказывания вовсе не говорят о консервативности взглядов менеджеров на управление. Наоборот, стремление к пересмотру старых стереотипов и готовность к внедрению новых идей и подходов составляют основу управленческого оптимизма. "Мы осознали, - пишут, например, рэльф Е. Стейер и Джеймс А. Беласко, - что самой большой помехой были старые парадигмы управления (14 принципов А. Файоля. -А. Т.), которых мы придерживались, и были вынуждены в корне пересмотреть свою роль как руководителей, научиться мыслить по-новому" (с. 14).
В чем же авторы видят новые принципы? Главных принципов всего три:
- мыслить стратегически, т.е. постоянно помнить о конечном результате;
- создавать организацию, в которой люди знали бы, какая грандиозная цель стоит перед ней и лично перед ними, и были бы готовы к ее достижению;
- чтобы не отстать от перемен и вовремя определять цели, нужно постоянно совершенствовать свои знания, притом опережающими темпами по сравнению с действительностью.
Словом, опять же, главным в управлении авторы видят улучшение технологии принятия решений и их выполнения: цель - средства - результат.
Уже из перечня принципов можно сделать вывод, что феномен управления не сводится к его технологическому аспекту. Но чтобы осмыслить это, нужно рассмотреть и оценить весь ход развития управленческой мысли, который мы разделили на три этапа.
Для докибернетического этапа характерен уровень эмпирических исследований и прикладных разработок отдельных групп явлений, представляющих интерес для управления, и проектирование полученных результатов на более широкий круг явлений управления (отсюда научные школы, доктрины, концепции). Главное научное достижение этого этапа - представление объекта управления (человека, группы, организации) в виде объекта исследования, накопление эмпирического материала, а в прикладном плане - осознание того, что стихийно складывающееся организационное поведение подлежит анализу, измерению и рационализации. Основным достижением докибернетического этапа можно считать создание "классической" теории управления на менеджериально-техническом уровне. В ее создание внесли свой вклад такие практики-исследователи и теоретики, как американец Ф. Тейлор, его последователи Г. Гантт, Ф. и Л. Гилбрет, X. Эмерсон, француз А. Файоль, немец М. Вебер (учение об идеальной бюрократической организации).
В 40-60-е годы систематизацией "классической" теории управления активно занимались Л. Гьюлик и Л. Урвик. Из отечественных имен классического периода следует назвать А. К. Гастева, Н. Витке, Ф. Дунаевского, О.А. Ерманского и Е. Розмирович.
Классическая теория рассматривает управляемую организацию как механический обезличенный агрегат из индивидов, все отношения между которыми поддаются рационализации. Чем ближе к этому идеалу деловая, государственная или производственная организация, тем она эффективнее, производительнее. Отсюда и требования к руководителям, сформулированные в виде принципов-императивов. Из этих принципов А. Файоль, например, не делает абсолюта, наоборот, он считает, что в административных делах все принципы работы должны быть четкими, а их правильное применение к многообразным ситуациям и составляет искусство управления. А. Файоль впервые разделяет линейное и штабное руководство, предлагает количественную характеристику диапазона управляемости (число подчиненных на одного руководителя) и критерий определения уровней управления, словом, вводит в практику административного управления понятийный аппарат и методические правила, которые сегодня используются в управлении как само собой разумеющиеся.
Теоретическую базу прикладных разработок в русле "классической" школы составляет концепция идеальной бюрократической организации М. Вебера. Если сопоставить ее с 14 принципами А. Файоля, можно обнаружить, что последние хорошо корреспондируются с характеристиками идеального типа бюрократической организации. Сам Вебер неоднократно утверждал, что именно чисто бюрократический тип административной организации превосходит любой другой по своей точности, устойчивости, строгости дисциплины и надежности, способен обеспечивать достижение наивысшей эффективности. Подытоживая, можно сказать, что "классическая" модель управления и ее обоснование (теория) есть экспликация рациональной формальной организации из реальной системы управления, которая представляет собой органическое единство формальной и неформальной социальных структур.
Последний вывод проистекает из знакомства уже с другой концепцией управляемой организации - "неклассической", получившей название "школы человеческих отношений". В американском менеджменте еще не в полной мере были усвоены принципы эффективного административного управления, как начался поворот к признанию "человеческого фактора" организации в качестве определяющего эффективность управления. Главными выразителями новых идей стали М. Фоллет, Э. Мэйо, Ф. Ротлисбергер, Ф. Херцберг, Ч. Барнард и Г. Саймон. Из отечественных приверженцев "неклассического" подхода можно назвать известных советских социологов В.А. Ядова, С.А. Кугеля, О.И. Шкаратана и Н.И. Лапина.
Возникновение доктрины "человеческих отношений" в истории науки связано с именем американского социолога Элтона Мэйо, ставшего популярным после знаменитых "хоторнских экспериментов", в ходе которых тщательно изучалось влияние факторов системы Тейлора на производительность труда. Когда Мэйо включился в анализ массива данных исследования производительности труда на заводе фирмы "Уэстерн электрик" в Хоторне, у него уже была теоретическая база для их альтернативной интерпретации. Суть его неклассического подхода состояла в том, что сама работа как производственный процесс и чисто физические требования к нему имеют относительно меньшее значение, чем социальное и психологическое положение рабочего в производственной социальной группе ("коллективе"). Человеческие отношения, складывающиеся в ходе их совместной деятельности в процессе производства, являются доминирующими. "Экономический" человек "классической" щколы управления, безропотно подчиняющийся авторитарному начальнику, должен был уступить место человеку "социальному", для которого авторитет неформального лидера и санкции социальной группы не менее важны, чем требования формальных правил и инструкций, идущих от администрации.
В нашу задачу не входит подробное изложение отдельных положений доктрины "человеческих отношений". Этому посвящена довольно большая литература. Нам важно показать, что появление неклассического подхода к организации управления означало конец жестко детерминистских представлений о характере управляемых организаций. Можно (и нужно) четко регламентировать права и обязанности, дать предписания и инструкции каждому подчиненному, но вопрос состоит в том, будет ли он вести себя строго в соответствии с этими указаниями и можете ли вы что-либо сделать, если его реальное организационное поведение сложится как-то иначе.
Положительное значение доктрины "человеческих отношений" можно видеть по крайней мере в том, что она эксплицировала неформальную организацию как предмет исследования. Тем самым были открыты явления самоорганизации и самоуправления, которые администратор не может игнорировать. Он должен либо учитывать их, либо, что тоже важно, использовать для достижения своих целей. Избавляться от спонтанности силовым, административным путем он не должен и пытаться. История административного управления полна драматических примеров таких попыток, и не стоит это забывать,
Ошибкой, или "перегибом", неклассической концепции были как раз практические выводы. Менеджерам предлагалось сместить акценты в управлении организацией с производства на людей. Мол, именно налаживание "человеческих отношений" на производстве, учет и удовлетворение через организацию многих важных социальных и психологических потребностей людей и приведет к росту производительности труда. Это оказалось не совсем так, что у нас получило подтверждение на материалах исследования удовлетворенности трудом.
Дальнейший ход развития теории и практики менеджериального уровня управления пошел по пути поисков сочетания особенностей формальной и неформальной организаций. Этому способствовало появление двух выдающихся научных концепций: общей теории систем и кибернетической теории управления. Создателями общей теории систем являются Л. фон Берталанфи и А. Рапопорт. В социологии системную концепцию структурно-функционального анализа разрабатывали Т. Парсонс, Р. Мертон и их продолжатели Ч. Барнард, Г. Саймон, Дж. Марч, А. Гоулднер, А. Этциони, в отечественной науке - И.В. Блауберг, В.Н. Садовский, Э.Г. Юдин, социологи В.А. Ядов, А.Г. Здравомыслов, Н.И. Лапин, Т.И. Заславская, Р.И. Рывкина, А.И. Пригожий, Н.Ф, Наумова, В.Г. Афанасьев, Д.М. Гвишиани, теоретики управления С.Е. Каменицер, Г.Х. Попов, Ю.А. Лавриков, И.И. Сигов, Б.Р. Рященко.
Теперь любая совокупность взаимодействующих людей рассматривается как организационная система. С позиций системного подхода она представляет собой комплекс, состоящий из ряда подсистем: формальной и неформальной организаций и соответствующих структур, статусов и ролей, внутренних и внешних условий.
На первый план выдвигается сложность организационных систем и ставится проблема изучения взаимодействия их частей, или подсистем. Центральным методологическим понятием становится понятие связующих процессов: коммуникационных, балансовых и принятия решений. Принимается, что цели управления и цели организации автоматически не совпадают. Цели организации универсальны. Это цели роста (развития) и выживания. Цели управления могут отражать интересы организации в целом, а могут преследовать и частные цели отдельных групп и вообще быть неадекватными универсальным целям организации.
Подход со стороны "социальных систем" тесно переплетается с кибернетическим подходом. В силу этого оба течения управленческой мысли относятся нами к кибернетическому этапу.
Отцами кибернетики как всеобщей науки управления являются, как известно, Н. Винер и А. Розенблюм. Свой значительный вклад в основы кибернетики внесли У.Р. Эшби, Л. Гриневский, С. Бир. У кибернетики немало предшественников. Сам Н. Винер ссылался на русских ученых, академиков А.Н. Крылова, Н.Н. Богомолова и А.Н. Колмогорова. В системной части кибернетики в числе предшественников был и автор всеобщей организационной науки "тектологии" А.А. Богданов. Его "бирегуляторы" явились прямым предвосхищением понятия "обратная связь" и имеют даже более глубокое содержание. Немалую роль для признания и укоренения кибернетики на отечественной почве сыграл и академик А.И. Берг, который в течении долгого времени был председателем научного совета по кибернетике при АН СССР.
Системный подход включает в себя рассмотрение целеустремленных или целенаправленных систем и тем самым выходит на проблемы организации и управления, а кибернетика, рассматривая проблему управления в любых классах систем, особенно в сложных и вероятностных, невольно затрагивает проблематику сложных систем. Есть, однако, и существенная разница в этих подходах. Общесистемный подход как бы переносит классический взгляд на все более сложные объекты, находит новые критерии связи элементов и принципы их упорядочения, кибернетическая теория продолжает и закрепляет неклассическую научную модель. Она не только развивает понятие самоорганизации как системности, но и выступает против модели жесткой причинно-следственной детерминации в представлении об организации и управлении. Более того, она, как и неклассическая физика, признает принцип дополнительности при рассмотрении сложных самоорганизующихся объектов.
С. Бир следующим образом подчеркивал притязания кибернетики на всеобщность: "Кибернетика есть наука об управлении и связи. Прикладные аспекты этой науки можно отнести к любой области исследований: к технике или биологии, физике или социологии и т.п. Теоретическим содержанием этой науки является общая теория управления, не связанная непосредственно ни с одной прикладной областью и в то же время применимая к любой из них".
По С. Биру кибернетическая теория управления строится на пяти краеугольных принципах:
1. Предметом исследования кибернетики является механизм управления как имманентное свойство любых систем, различаемых по степени сложности.
2. Кибернетика изучает очень сложные вероятностные системы, имеющие гомеостатическую природу.
3. Для вероятностных систем единственным действительным механизмом управления является механизм обратной связи.
4. Для всякого явления, обладающего определенностью во времени и пространстве, имеется своя целесообразная система (или "машина"), реализующая это явление. Метафора "машина" может быть использована для определения систем любой природы: механических, биологических, социальных или формальных.
5. Закон необходимого разнообразия: успешно справиться с разнообразием в управляемой системе может только управляющее устройство, которое само обладает достаточным разнообразием. Под разнообразием здесь понимается информация о состоянии элементов системы, число реальных и возможных состояний.
Справиться с разнообразием можно не путем анализа причинно-следственных связей, которые на практике никогда не выполняются, а методом "черного ящика", благодаря которому правильный выбор осуществляется посредством логического перебора вероятных дихотомий (последовательного деления на две части).
Можно сказать, что научный подход в лице кибернетики дает представление об управлении как свойстве очень сложных систем, имеющих, в свою очередь, способность к гомеостазису, т.е. к установлению равновесия с окружающей средой с помощью механизма обратной связи. Структурно такая система состоит из управляющей и управляемой подсистем, причем травляющая подсистема (устройство, орган) должна обладать исключительными свойствами в отношении полноты информации об управляемой подсистеме и создания целесообразного механизма для получения ожидаемого результата.
Теоретические основы управления наиболее полно удалось разработать в технических науках. Здесь получены фундаментальные результаты, обобщенные в теории систем автоматического регулирования. Построение общих теорий управления в технике связано с разработкой формализованных языков различного уровня абстракции. Наиболее известными являются общая теория управления Р. Калмана, аксиоматическая теория управления Э. Роксина, общая теория систем М. Месаровича, теория управляющей системы А.А. Ляпунова и С.В. Яблонского, информационная теория управления Б.Н. Петрова.
Однако методология теории автоматического регулирования, основания на выделении конечного и обычно небольшого числа регулируемых параметров, фиксированных связей между ними, приспособлена лишь для простых автоматических регуляторов. Эта теория и даже более широкая концепция кибернетики не дали заметного приращения знания ни в биологии, ни в социологии. По мнению Р. Беллмана, "по мере исследования математиками, психологами и инженерами крупных систем (живых и неживых) разной степени сложности, мысль об универсальном использовании какой-либо одной кибернетической теории становится все менее и менее правдоподобной".
Причиной такого вывода является подмена понятий, слабая различимость стоящих за ними явлений. Ведь все изобретенные технические устройства являются неорганическими органами человека, они выполняют важные, но вспомогательные функции по овладению человеком объектами внешнего мира. Поэтому субъектом управления этими объектами с помощью различ-ных технических средств остается человек, будь то орудия труда, средства передвижения или компьютерная техника.
Система управления, которую нужно было бы выделить в качестве предмета технических наук, должна включать и того, кто задает цель, программу и осуществляет контроль за ее выполнением. То есть с позиций современной научной методологии все технические системы должны были рассматриваться как симбиозные, социотехнические. Но по понятным причинам ни одна техническая наука так свою область исследований не обозначила. В результате развитие техники подошло к предельным значениям по своим масштабам, объемам, скорости, надежности, а также экологическим и социальным последствиям. Нагромождение сверхсложных производственно-технических и технологических систем без учета возможностей человеческого организма и окружающей среды поставило технически развитое человечество на грань катастрофы.
Особенно парадоксальный пример узкотехнического подхода к социальным системам управления явила программа создания автоматизированных систем управления (АСУ) народным хозяйством СССР, разработанная под руководством академика В.М. Глушкова и поддержанная всей мощью партийно-административного аппарата в 1960-1970 гг. Утопичная от начала до конца, она продемонстрировала полную несостоятельность технократической методологии для целей социального управления, которое, в отличие от техники, имеет дело с существенно нелинейными объектами.
Можно согласиться, что в неживой и живой природе, а также в технических системах существуют различной сложности механизмы регуляции, в том числе и регуляторы с обратной связью, что требует серьезного изучения и использования при разработке технологий управления, но большинство этих механизмов не могут быть отнесены к управлению. По нашему мнению, управление появляется только в человеческом обществе. И по своему генезису, и по своим функциям оно является социальным. Этому вопросу мы посвящаем специальный параграф в главе II.
Несмотря на попытки представить кибернетику как наиболее общую теорию управления в технических, биологических и социальных системах, она так и не состоялась в этом качестве. Кибернетическая теория серьезно повлияла на создание сложной электронно-вычислительной техники, на развитие комплексных методов исследования, например, на исследование операций, линейное планирование и программирование, использованных впервые в США для планирования развития науки и техники, особенно в области вооружений.
Попытка прямого использования теории автоматического управления и идей технической кибернетики для разработки специальных моделей управления производством привела к созданию неэффективной "формальной модели организационной системы промышленного предприятия".
Камнем преткновения в создании обобщенной или инвариантной теории управления по отношению к объектам любой природы явилась методологическая ограниченность самого системного подхода. Выходом из этого тупика является коренной пересмотр методологических позиции на основе возникающей постнеклассической научной парадигмы.
В рамках этой парадигмы человек не только дополняет реальную организацию, но и творит ее, конструирует, особенно, когда этот наблюдатель-исследователь одновременно является и управленцем. Возможно, ближе других к осмыслению проблемы управления с постнеклассических позиций подошел Джорже С. Одиорне - создатель "экзистенциальной" теории управления.
Дж.С. Одиорне утверждает, что бихевиористская и квантитативная модели управления просто невозможны, что все современные теоретические школы слишком упрощенно рассматривают исключительно сложную и многообразную деятельность реального или "экзистенциального", как его определяет исследователь, менеджера. Менеджер не столько соблюдает установленные "научным менеджментом" правила и принципы, сколько самым непредвиденным образом нарушает их и, возможно, лишь благодаря эому достигает успеха или по крайней мере выживает.
Основное, что не учитывает и не способна учесть позитивистская по своей сути наука управления, - это то, что центральной фигурой в управлении является немоделируемая, математически не обсчитываемая и потому не укладываюшаяся ни в какие законы человеческая личность.
Все это, возможно, и так. Непреодолимая сила субъективности, осущевляюшая свой индивидуальный жизненный проект, действительно не укладывается ни в какие формальные рамки. Но мир управления и есть создание этих рамок, способ преодоления ничем не ограниченной субъективности. Важно не только то, что переживает действующий субъект, но и то, он думает, проектирует, что при этом получается и какое значение имеют полученные результаты для него самого и для других.
Концепция "экзистенциального менеджмента" - это концепция, признающая нестабильность окружающей нас действительности и неопределенность нашего положения в ней - положения, временами отчаянного, но не безнадежного, концепция "для себя".
Последние достижения физики неравновесных состояний и теории ди-намических систем, получивших общее название "синергетики", значительно расширяют диапазон наших представлений о проблеме управления. Мы имеем в виду прежде всего обнаружение некоторых универсалий среди нелинейных явлений. Периодические явления при определенных условиях сры-ваются в хаотический режим, но в дальнейшем в хаосе возникает и некоторая новая упорядоченность за счет самоорганизации, что может стать предлогом предсказаний. Мы склонны думать, что процессы управления обращены к широкому спектру динамических режимов, до поры до времени не поддающимся линейным аппроксимациям научных школ, что и составляет основную трудность современного теоретизирования в этой области. Управление может рассматриваться как поток действий и взаимодействий с управляемым процессом, в этом сложном сплетении можно выделить фазовые переходы, каскад бифуркаций как спонтанное следствие непродуманных решений и такое центральное явление синергетики, как ЧЗНУ (чувствительная зависимость от начальных условий).
Переживания экзистенциального менеджера можно объяснить его пребыванием в той предельной фазовой области, которую физика неравновесных систем называет "странным аттрактором". Отклонения от нормы, флуктуации образуются здесь не из-за воздействий внешней среды, а из-за наложения действий менеджера на возвратный эффект от их последствий. Возможно, эта аналогия и грубовата, но она открывает глаза на некоторые действительные трудности в ролевом поведении управляющего и на его реальные проблемы. В то же время синергетика больше говорит о новых явлениях в объектах и ничего нового не добавляет к пониманию действий субъектов управления. Проекция понятийного аппарата синергетики на социальные явления без разработки социологической концепции организации и самоорганизации общественной жизни может обернуться новым вариантом физикализма.
Завершая параграф, хотелось бы обратить внимание на кризисное состояние управленческой мысли и его причины. Сегодня уже совершенно ясно, что менеджмент не является самостоятельной наукой управления.
Он представляет собой обобщение практики управления с привлечением средств различных областей знания, причем это - обобщение практики менеджериального уровня управления, что требует еще и теоретического осмысления самого явления управления на всех уровнях общества.
Виновником сложившегося положения является кризисное состояние науки вообще и общественной в частности. Сегодня пока еще не совсем ясно, остается ли она "законодательной", т.е. ищущей и устанавливающей законы природы и общества, или превращается в "интерпретирующую", т.е. толкующую на разные лады явления и проблемы, допускающую столько подходов, теорий, методологий, сколько есть авторов.
Не совсем ясна и судьба многообразного эмпирического материала и его обобщений, накопленных практикой управления в русле менеджмента. Нам представляется, что кризисное состояние управленческой мысли обусловлено ее твердым и последовательным развитием в рамках естественно-научной индустриальной парадигмы. И, что характерно, несмотря на многочисленные исследования организаций и поведения людей в организациях, на исследования личностных качеств и карьер руководящих кадров, ни разу и нигде не исследовалось управление как самостоятельное социальное явление, которое не сводится ни к объекту, ни к субъекту, а скорее к их отношениям. Явление управления просто выпадало из поля зрения индустриальной парадигмы. Оно не могло быть эксплицировано в ее рамках. За управление принимали то, что делают или должны делать управляющие (функции управления) - его внешне выраженные результаты (степень достижения целей) или его средства (организации). Но само управление так и оставалось невидимым и непонятым.
Вся история цивилизации свидетельствует о том, что человечество напряженно ищет формы такого устройства общественной жизни, которое обепечивало бы устойчивое управление и вещами и людьми. Опыт полного или частичного превращения людей в вещи (рабовладельческий строй, крепостничество) показывает, что такие формы находили, долго и сознательно культивировали как единственно возможные способы социальной организации, но они не были ни устойчивыми, ни счастливыми. Их подтачивала нескончаемая борьба людей против нечеловеческого, вещного об-ращения с ними, против насилия и манипуляций. В конце концов наступал момент, когда никто не желал выполнять свои обязанности, защищать обменный строй, границы государства, власть. И еще недавно столь прочный, казалось бы, незыблемый социальный порядок превращался в хаос, Империи, государства и целые цивилизации разваливались, как говорится, на глазах у изумленной публики". Такая участь постигла древние цивилизациии Египта, Вавилона, Китая, Индии. Нечто подобное произошло и на наших глазах, когда могучая сверхдержава СССР, выиграв в самой крово-пролитной в истории человечества войне, раскололась на части, втягивая в воронку своего исчезновения обломки властных структур, идеологии, грозного военно-промышленного комплекса.
Управление вещами или природными объектами, как и их познание, получалось у людей лучше, чем управление своими собственными делами. Об этом свидетельствует все ускоряющаяся поступь прогресса в технологии производства предметов потребления, средств производства и средств уничтожения, в то время как социальный прогресс прерывается войнами, революциями, цивилизационными коллапсами, сопровождается всплесками терроризма. Населению страны, которое пережинает подобные потрясения, приходится приносить значительные жертвы. Все эти трудно объяснимые катастрофические события и невосполнимые утраты вновь и вновь порождают стремление к порядку, твердой власти, созданию системы устойчивых отношений в обществе между людьми и социальными группами. Для решения этих задач цивилизация изобрела социальные конструкции, сравнимые по значимости с изобретением письма, севооборота, выплавки железа. Этими конструкциями являются социальное государство, демократия, рынок и, добавим, управление как самое последнее социальное достижение ушедшего века, требующее новых философско-методологических и научных подходов для его осмысления.
Сошлемся на утверждение В.В. Соколова относительно несводимости человека к объектам природы, что имеет для проблемы управления принципиальное философско-методологическое значение: "Выявление действительных, объективных законов природы углубило натуралистические идеи философии и усилило материалистические. Но и они были бессильны покорить главную крепость бытия - человека. Как существо физическое он все больше прояснялся открытиями физиологии. Но даже сами эти открытия, не упоминая множества иных, говорили о загадке познающего человеческого духа, имеющего и другие важнейшие аспекты... Мыслительно-действенная сущность человека, как и возвышающая градация природы, оставляла в силе их телеологическое истолкование, несмотря на все успехи детерминизма".
Отметим прежде всего, что философия - довольно инерционная система знаний и верований. Превращение какого-либо понятия в философскую категорию происходит только тогда, когда стоящее за ним явление заняло устойчивое положение в социальной практике и нашло свое отражение в языке науки.
Так складываются отношения философской методологии и с понятием управления. Далеко не все философы дают ему статус философской категории. Если в советском философском энциклопедическом словаре 1983 г. этому понятию посвящена развернутая статья, то в философском словаре 1997 г. под редакцией Е.Ф. Губского, Г.В. Кораблевой и В.А. Лутченко оно уже не попадает в сферу философской рефлексии. В философском энциклопедическом словаре 1983 г. сказано: "Управление есть функция организационных систем различной природы (биологических, социальных, технических), обеспечивающая сохранение их определенной структуры, поддержание режима деятельности, реализацию программы, цели деятельности".
Это, еще недавно, казалось бы, безупречное определение, построенное на последних для своего времени достижениях кибернетической науки, сегодня выглядит некорректным. Прежде всего потому, что в нем человек уравнивается с объектами природы и в итоге полностью исчезает. Биосоциальная организация человека как бы сама себя порождает, а за ним сама по себе осуществляется функция сохранения его структуры, поддержания режима деятельности, способность к целеполаганию. Понятие деятельности вообще-то применимо только к человеку. Распространение этого понятия на социальные системы уже проблематично, а на биологические и технические просто недопустимо. Слово "программа" имеет совершенно разный смысл для биологических, социальных и технических объектов. У живых организмов есть генетические предрасположенности, которые специалисты не называют "программами". У технических автоматов (например, у станков с числовым программным управлением) есть жестко детерминированная последовательность операций по обработке материалов, разработанная и заложенная в виде програмы на магнитном носителе группой специалистов. В социальных системах (группах, общностях) может быть принят согласованный план действий, но его может и не быть, хотя структура сохраняется и воспроизводится. Наконец, понятие "цель", о чем мы уже говорили, только условно может быть приложимо к биологическим и техническим системам. Цели бывают только у людей.
Необоснованная экстраполяция понятия "управление" на явления природы (биосистемы) затушевывает действительно удивительные свойства и закономерности их самодвижения и самоорганизации и "снимает" довольно глубокую проблему взаимодействия человека с системами живой и неживой природы. Приписывание функции управления техническим устройствам выводит развитие техники за пределы закономерностей развития социальной системы, в лоне которой технические достижения только и могли иметь место - и здесь, опять же, не техника имеет цели, а человек создает технические устройства в своих интересах, формулируя и конкретные цели.
Со статусом управления в обществе также не все ясно. Согласно концепции социального управления В.Г. Афанасьева, например, в обществе действуют два типа механизмов управления - стихийный и сознательный. Под стихийным управлением понимается воздействие на общество объективных закономерностей, когда они действуют независимо от воли и сознания людей. Эти закономерности упорядочивают общественную систему, устанавливают отдельные пропорции в движении ее отдельных звеньев, направленность, ритмы и темпы ее движения. "Если эти закономерности не проходят через сознание людей, не познаны и в силу этого не используются ими, то они действуют как стихийные регуляторы (выделено В.Г. Афанасьевым. - А.Т.)". В качестве примера приводятся механизмы действия рынка и конкуренции в капиталистическом обществе, которые управляют не только производством, но и поведением людей, их социальной жизнью.
Наряду со стихийными в обществе на любой ступени его развития действуют и сознательные факторы управления, связанные с целесообразной, преобразующей деятельностью людей. Они действуют через специальные институты, представляющие собой совокупность общественных органов, организаций, осуществляющих сознательное воздействие на систему с тем, чтобы реализовать поставленные цели, добиться запрограммированных результатов.
Считается, что по мере прогресса общества неосознаваемые, стихийные факторы управления все более уступают место сознательным, человеческим, связанным с целесообразной деятельностью людей, общественных организаций (государства, партий, движений). В качестве примера приводится управление в социалистическом обществе, где впервые в истории совершается переход от стихийного регулирования социальных процессов к сознательному управлению ими и где впервые становится возможным и необходимым централизованное управление обществом как целостной системой в единстве экономической, социальной и духовной сторон.
Можно подумать, что в идеале прогресс приведет к стопроцентному вытеснению стихийных факторов управления и даст победу их полной рационализации. Этот идеал оказался неосуществимым в силу его изначальной утопичности. К. Поппер об этом пишет так: "...холистская или утопическая социальная инженерия носит всегда не "частный", а "государственный" характер. Ее цель - перестроить "общество в целом" в соответствии с определенным планом или проектом: она нацелена на захват ключевых позиций и на распространение власти Государства до тех пор, пока Государство почти отождествится с обществом".
Нам представляется, что сама дихотомия стихийного и сознательного типов управления в обществе требует критического методологического разбора. Стихийного управления не бывает. Многие поколения советских людей сознательно строили коммунизм, где свободное развитие каждого должно было стать условием свободного развития всех, а получили нежизнеспособный тоталитарно-авторитарный режим, не обеспечивавший даже элементарные права человека. Следовательно, глобальное деление процессов на сознательные и стихийные, как и узкое рассмотрение проблем управления только на менеджериальном уровне, еще не дает нам адекватного представления о сути управления, ка выявление которой нацелена современная теоретико-методологическая мысль.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: