ТОЛЬКО ВЕЛИКИЕ БЕСЧИНСТВА ВСЕЛЯЮТ ЖАЖДУ ВЕЛИКОГО БЛАГОЧЕСТИЯ

 

У умного целое слово, у дурака целый кулак.

(народная мудрость)

 

- Привет. – Адам был рад видеть Анну. К своей подруге он бежал, как школьник домой, был безмерно рад ее видеть. В последнее время они с ней встречались очень редко, и каждая встреча была поводом для его торжества. Адам готов был находиться в ее обществе хоть каждый день, хоть каждый час, только она отчего-то теперь не позволяла ему этого. Первое время после их знакомства, она требовала от него постоянного внимания к себе. Анна заставляла его приезжать, прибегать, появляться около нее, где бы она ни находилась, в любое время суток по первому ее зову и земляк выполнял ее нужду, а заодно и исполнял все ее желания, все ее прихоти. Но постепенно она охладела и к нему. Новая игрушка наскучила ей, так же как и все остальные предыдущие, а так как ее чары окончательно возымели над ним действо и он превратился в бесполезного ослика, глупо бредущего за морковкой, Анна решила, что пора ей поиграть с Адамом в более жестокую игру. Он запрыгнул на пассажирское сиденье рядом с ней ее дорогого спортивного автомобиля без крыши. Улыбка на его лице стала еще шире, чем прежде. Адам прижал Анну к себе и нежно поцеловал в губы. Рот ее не открылся, и поцелуй получился скорее дружеским, нежели любовным. Отстраненная и холодная она мигом вырвалась из его объятий. Этим она удивила Адама.

– Что не так? – спросил он ее, но она не удосужилась ответить. Вместо этого нажала на педаль газа и автомобиль, набрав скорость, стремительно поехал по пустому шоссе вперед. – Что не так? – переспросил Адам у Анны спустя некоторое время. Ветер не давал четко расслышать его слова, но он был уверен в том, что она и в первый раз услышала вопрос.

- Не в чем, - только и ответила она. Адам внимательно посмотрел на нее, после чего перевел взгляд вперед на дорогу. - Я просто захотела тебя увидеть. Захотела тебе сказать лично. С глазу на глаз так сказать. – Она вздохнула, словно те слова, что она хотела сейчас произнести давались ей с трудом. - Нам надо расстаться. – Наконец выговорила она и даже не удосужилась посмотреть на земляка. - Только давай без вот этих всяких сцен и прочего, хорошо? Я прошу тебя. – Она перестала называть его своим мальчиком. – Мне это нелегко далось. Я имею в виду, что мне нелегко далось принять это решение. – Ну да как же говори больше. – Но пойми меня неправильно, но так будет лучше для нас обоих. – Кого она успокаивала? Себя, актрису, что изображала из себя виноватую или Адама, которого словно стукнули обухом по голове. – Ты знаешь, как я отношусь к тебе. Знаешь, что я чувствую. – А что если она не играла? Она повернулась к нему лицом, но разглядеть какие-либо эмоции Адаму не удалось. Глаза скрывали солнцезащитные очки с черным непроницаемым стеклом. Адам заерзал на автомобильном сидении.

- Без сцен? – Удивленно поинтересовался он. - Ты, в самом деле, считаешь, что я такой? – Спокойнее Адам, я не готова выслушивать это от тебя. Не надо слез, не надо выяснений отношений. - Побыли друг с другом и хватит. Было нам хорошо, но все хорошо в меру. Верно? Верно. Так что тебе пора к себе на улицу, а мне обратно домой к своему мужу.

- Вот как?! Какую-либо сцену говоришь? – Адам что-то прошептал на своем языке. Возможно, это было ругательство. - Разве я такой мужчина, по-твоему? Так ты обо мне думаешь, да? – Земляк был оскорблен ее словами.

- Ну, давай начни еще себя бить в грудь кулаком, - вымолвила девушка. Анна хотела расплыться в широкой улыбке, но вовремя сдержала себя. Лицо у нее было непроницаемым. – Сам говоришь, что не такой и сам же распаляешься. – Интересно посмотреть на его реакцию. Что он скажет на это? – прошу тебя без сцен. Иначе я высажу тебя прямо здесь на дороге? – Испугается. Конечно, испугается, сейчас начнет упрашивать меня. Начнет лезть ко мне со слезами, со своими поцелуями. Только может быть я этого, и хочу на самом деле? – Пойдешь пешком домой. – Может и не испугается? Что тогда? Тогда мне станет страшно. - Я просто прошу тебя я не знаю, отреагировать на это мое заявление как мужчина. Принять удар стойко. Мне сейчас меньше всего нужен ты. С тобой очень хорошо поверь мне, и мне было приятно с тобой, как ни с кем другим, но дальше так не может продолжаться. Мы можем сейчас с тобой еще побыть вместе, но не более того. После сегодняшнего вечера, я хочу, чтобы ты забыл меня. Чтобы ты забыл все, что между нами было, так как это тебе нужно, а если ты этого не понимаешь, тогда слушай, мне самой это очень нужно. Больше чем тебе. Я хочу, чтобы ты забыл меня, чтобы больше никогда не прикасался ко мне и не видел меня. Не смотрел мне в глаза. – По лицу у нее покатилась слеза. Она аккуратно смахнула ее правой рукой. Анна не должна была переигрывать. Может быть, она и не играла вовсе? Она не могла припомнить такого. Слез никогда не было у нее.

- Нет, - пробормотал Адам. Он закрыл глаза и на минуту представил себя без Анны. Это было просто невозможным. Возможно, он уже не мог без нее жить. - Я-то это с легкостью, а вот как тебе это дастся? – он попытался взять в свою руку ее нежную красивую мягкую ухоженную аккуратную ладонь, но она ее отдернула.

- Я за рулем вообще-то. – Огрызнулась Анна.

- И что? Когда это тебе мешало? Или тебе напомнить? – Адам не унимался.

- Хотя бы не сейчас Адам. Незачем это все. – Она резко затормозила и выскочила из автомобиля. Адам перепрыгнул через борт автомобиля и последовал за ней. Приблизившись к ней, он понял, что Анна стала плакать сильнее. Он попытался обнять ее.

- Не переживай. Если это для тебя так тяжело, я с легкость исчезну из твоей жизни, ты и глазом не успеешь моргнуть. Конечно, и мне это дастся нелегко. – Он удивлялся сам себе, как сильно она ему была дорога и как холодно он сейчас отвечал. Не уж-то, наконец, в нем заговорили национальные черты характера. – Что я говорю? – произнес он еле слышно.

- Идиот! – она повернулась к нему лицом и с силой залепила ему пощечину, такую, что звоном отдалась в его голове. Анна замахнулась, чтобы наградить его еще одной оплеухой, но Адам схватил ее за руки и не позволил ей этого сделать. Слишком уж часто он позволял всем тем, кто был ему дорог распускать руки.

- Тогда объясни мне, в чем дело? И я буду любезен, если ты обойдешься без рукоприкладства, – он прикрикнул на Анну.

- Ты не должен так себя вести. Ты должен умолять меня. Должен стоять на коленях и умолять, чтобы я не бросала тебя. – Неужели она все это говорила. Кто из них теперь был в мышеловке. Анна сняла очки. – Чего стоишь как истукан? Проси меня остаться. Ты должен это сделать. Должен просить меня. Заставь меня остаться с тобой. Я что никак не важна тебе? –

- Важна, – податливо отвечал Адам. – Очень. Я хочу заставить себя умолять тебя, но не могу. Я не могу встать перед тобой на колени, хотя и очень этого желаю. - 

- Почему? – недоумевала Анна. – Ты должен это сделать. Я твое искушение, ты разве забыл это. Мне нужно это. – Он все еще был ей дорог. Кого она пыталась обмануть? Этот никчемный земляк был необходим ей.- Делай, что я прошу тебя. – Анна перешла на крик.

- Успокойся, – приказал он ей, после чего прижал к себе. Как жаль, что он не мог сейчас расплакаться. Ему это сейчас было крайне необходимо.

- Тогда сделай что-нибудь, - она мягко стукнула его по мощной груди. – Сделай, так как я прошу тебя. Я должна тебя ненавидеть. Я не должна проникаться тобой. Мне хочется, чтобы ты зависел от меня, а не я от тебя. Мне это необходимо. Не так все должно закончиться. – Наконец она разрыдалась. Да что с ним такое? Почему он и в самом деле стоит как истукан? Если он земляк, он должен гордо оттолкнуть ее от себя, развернуться и пойти в своем направлении. Если он не земляк, то пусть умоляет ее не бросать его.

- Я почему-то не могу, - только и ответил он ей и поцеловал в макушку. – Все это неправильно. Я думаю, о тебе все мысли заняты тобой. Я позабыл обо всем. Оставил всех только чтобы ты была во мне, а сейчас. Сейчас же я ничего не могу поделать. Не оставить тебя. Не отпустить. – Адаму лучше было бы оттолкнуть ее от себя, но он жалел эту девушку. Она же была несчастна.

- Я просто алчная. Я искушение твое. Я не человек. Я сплю не только с тобой, но и с мужем и с другими мужчинами. Что тебе нужно еще? Какой тебе требуется еще повод, чтобы отречься от меня? – Буду продолжать молоть ему всякую чепуху, авось он откажется от меня. Я слишком заигралась с этим не местным. 

- Я знаю, - Он догадывался об этом. Он не был слеп, но и зрячим себя не мог назвать. Все мысли были только о ней. О ее теле. О ее нежности к нему и об ее ласках. Обо всем том, чего желает мужчина от женщины. – Но я безглазый телок с большим сердцем. Я влюбился в тебя. Я люблю тебя. Пусть я почти не знаю твою душу. Пусть так. Пусть только наслаждаюсь твоим телом. Пусть так. Но я люблю тебя как бы это смешно не звучало. – Адам замолчал, ожидая, что Анна что-нибудь ему ответит. - Уверен, что каждый тебе говорил это? –

- Ненавижу тебя за это. – Именно этим он и будоражил ее. – В любви нет смысла. Нет никакой любви. Все это для песен книг и фильмов. Нет любви, и ты меня не любишь. Только мое тело тебе нужно, как и всем. Это правильно. Так и должно быть. – А что если не так?

- Нет, есть любовь. Я знаю это. Я в этом уверен. Я испытал это с тобой впервые. Я переживаю к тебе то же самое, что ко мне переживал другой человек, которого я оттолкнул от себя. Но что я могу поделать с собой, если я сгораю от этого сильного чувства к тебе? – Что с ним было не так? С ней? С ними обоими? Почему он не может ее отпустить? – Я не могу без тебя. Это правда. Я даже готов тебя делить с кем-то другим, лишь бы ты была рядом. Лишь бы видеть тебя. Прикасаться к тебе. – Он провел рукой по ее лицу. Вытер слезы.   

- Нет, – вновь она оттолкнула его. – Так не должно быть. Отпусти меня. Я ненавижу тебя. Ты? Ты не должен так говорить. Ты земляк. Ты такой гордый и потому ты должен ненавидеть меня, как местную девушку. – Разве не так?

- Наверное, должен. – А должен ли? – Но я не могу этого сделать. – Он пожал плечами. 

- Я тебе не нужна. Пойми ты это, наконец. Я не та. Ищи себе другую. – Анна утерла слезы. – Адам, ты просто был моей игрушкой. Моим развлечением. Больше ничего. Понял? Все мои слова это было просто так. Пустое. То, что мне от тебя нужно было, я получила. Все. Конец. Я же тебя предупреждала об этом. Все это не будет длиться вечно, и я и так с тобой заигралась. Все конец. Конец тому, что между нами было. Ищи другую себе. Ты понял меня?  Я еще раз тебя спрашиваю, понял ли ты меня? Ищи. Себе. Другую. – В мгновение Анна из возлюбленной красавицы обернулась в чудовище. Выглядела она отвратительно. Ее красота никуда не исчезла, но стала холодной и безжизненной потому Адам и не ответил. Он открыл было рот, чтобы возразить или что-либо добавить, только вместо этого у него вырвался смешок.

- Тебе смешно? Над чем ты смеешься? – Анна смотрела на него во все глаза. Ей была непонятна эта его реакция. Он смеялся над ней, или просто эта была ответная реакция на все сказанное ею?

- Нет, что ты, – теперь Адам истерично рассмеялся и жестом показал, чтобы Анна не обращала внимания на него.

- Молодец Адам. Смейся как идиот. – Анна похлопала в ладоши – Ты жалкий. – К чему это она говорила? Хотела его обидеть? – Ты никто. Посмотри на себя? – Она презрительно тыкнула в его сторону пальцем.  

- Согласен, – Адам перевел дыхание после смеха и спокойно ответил. – Да я никто. Только мне хотя-бы хватает смелости признаться. –

- Признаться в чем? – недоумевала девушка.

- Что ты нужна мне. Что все мысли в моей голове, только о тебе. В голове у меня твой голос постоянно даже сейчас, когда ты так отвратительна мне. Я ничего не могу поделать с собой.- 

- Я отвратительна это ты верно подметил. Только ты меня еще не знаешь. – Глаза ее сверкнули недобро. – Мальчик мой я прожевала тебя и выплюнула как сотню других до тебя, а если ты думаешь, что я буду страдать по тебе, то ты сильно ошибаешься. Прочь с дороги. – Она оттолкнула его и направилась к своему автомобилю. – Не смей вставать у меня на пути. Адам.- Анна показала неприличный жест. Адаму ничего не оставалось делать, как смотреть ей вслед. Что с тобой стало Адам? Сын своего отца, потомок стольких славных земляков. Что с вами со всеми стало, что вы столько себе позволяете? Почему вы поступаете так, а не этак? Остановить ее? Броситься ей вслед? Гордо уйти и наплевать? Ударить? Как бы поступили твои предки Адам? Они бы никогда такого не допустили. Никогда бы в их жизни не было вот такой ситуации.

Анна села в автомобиль, посмотрела в зеркало заднего вида, поправила свой макияж, после чего завела автомобиль, и уехала, наблюдая в зеркало заднего вида, как ее юный любовник становится маленькой точкой на горизонте. Он не стал бежать за машиной, и не выкрикивал ничего ей вслед, он даже не проговаривал про себя ругательства предназначенные ей. Адаму было больно и неприятно и в тоже время, он продолжал нуждаться в ней, Анна была ему необходима. Жажду, которую она в нем вызывала, она никогда не утоляла, а только наоборот делала сильнее с каждым разом. Когда ее автомобиль окончательно исчез из виду, Адам понял, что она ускользнула от него, оставляя после себя пустое выжженное место. Разбитый на множество частей, с ее уходом, Адам распался на эту тысячку осколков, в каждом из которых отражалась Анна. 

- Прямо так? На тысячу осколков? – когда они встретились с Адамом, Мадина спросила его с горькой насмешкой. Ей хоть и было приятно, но провал Адама нисколько не забавлял ее. Ее тешило другое, сейчас Адам был не тот, как в момент их последней встречи. Он был уверен в себе. Мадина не была нужна ему, пока его самого не оставили. Землячка это почувствовала. Она сама захотела встретиться с Адамом и теперь расспрашивала его об Анне.

«Неужели она о чем-то догадывалась? » - терзался Адам. Когда-то давно, когда они уже были знакомы, Адам попал в беду на улице. Тогда с ним произошел пусть и не смертельный случай, но все равно неприятный. Единственный человек кто справился о нем, была Мадина. На следующее утро после приключившегося с ним она написала смс. Землячку интересовало его самочувствие, она беспокоилась и рассказала, что видела дурной сон, где Адаму было плохо. Мадина была готова приехать к нему, что нарушало все женские нормы поведения принятые в их обществе. И пусть они не соблюдали многих традиций, живя здесь, но Адаму хватило благоразумия поблагодарить ее и отказать, уверив в том, что с ним все в порядке. Тогда такое внимание с ее стороны было земляку даже приятно, но теперь он боялся представить то, что она вновь почувствовала что-то. Мадина могла догадываться о его боли и слабости, раз задала такой вопрос.

Последний раз он попрощался с ней королем. А сегодня? Сегодня он страшился того, что стал пешкой, а королевой в разыгрываемой ими партии как раз таки оказалась Мадина. Поджав хвост, Адам думал сейчас о том, как ему примириться с ней. Мадина была такой, Мадина была его землячкой и потому простит его, извинит, потому что он заблуждался. Земляк просто поддался на низменное и не более того. Его юная подруга поймет и вновь примет его, как будто ничего и не было. Насчет этого он как раз-таки оказался прав. Девушка сейчас разговаривала с ним так, словно и в самом деле между ними все это время ничего не было. Никакой многолетней дружбы. Никаких встреч. Никаких общих разговоров. Никакой ее любви к нему.

- Да именно так, – грустно ответил Адам. - Взяла и уехала, оставив меня посреди дороги. Ни слова не сказала, лишь махнула мне рукой. –

- Люди уходят из твоей жизни Адам, верно? Зелимхан тоже. – Откуда она это все знала? Может Салман говорил ей об этом? Тогда откуда ему было об этом известно? Здешняя община земляков вечно гудела и кто-то, конечно, мог проболтаться, если бы только Адам сам с кем-либо поделился этим.

- Поэтому я и понял как ты дорога мне, - произнес он. Искренне это звучало или нет, однако он захотел это сказать, несмотря на то, что в голове у него по-прежнему была только Анна.  

- Неужели, - хитро ответила она. – Что-то мне подсказывает, что это не так и ты по-прежнему думаешь об этой своей зазнобе. – Она хмыкнула.

- Ты испытываешь удовольствие от этого что ль? – Может, стоило снова сказать ей всю правду. - На кой черт тогда решила встретиться со мной сама? Ты же сама захотела встретиться? –

- Тебе честно ответить?

- Конечно Мадина! –

- Просто я пожелала тебя увидеть. Вот так легко. – Она щелкнула пальцами. - Мне стало жаль тебя. – Самое презренное чувство. – Я почувствовала, что ты проиграл, хотя так ты был в себе уверен, и поняла, что хочу встретиться с тобой. Взглянуть на тебя в этот самый миг. Не думай, что это только мое самолюбие уязвленное говорит во мне. Нет не только это, хотя честно тебе признаюсь, как девушку, меня радует, что моя соперница отказалась от тебя. Она преподала тебе хороший урок. –

- Тебе захотелось убедиться, в том жалкий я или нет? Я правильно тебя понял? –

- Нет, просто…-

- Тогда к чему это, – перебил земляк девушку. – К чему сейчас это все? – с Мадиной у него было больше эмоций, чем с Анной, на Анну Адам не стал прикрикивать. - Хорошо я признаю, я был неправ. Я не должен был так с тобой разговаривать. Я не должен был грубить тебе. Я не должен был пудрить мозги. –

- Адам нет. – Холодность сошла с Мадины, и она вновь стала нежной и ранимой. – Ты не должен извиняться передо мной. Ты был таким, каким ты должен был быть. Я не держу зла на тебя, но и относиться к тебе как раньше больше не смогу. – Она взяла его за руку. – Мне не за что тебя прощать потому что, наверное, ты преподал мне такой урок. – Она крепче сжала его руку. – Пусть это случилось раньше, чем позже. – Мадина отпустила его руку.

- Знаешь, может это все и к лучшему? Я про то, что она так поступила со мной. Ушла, как бы это сказать, громко хлопнув дверью не оставляя надежд. Озвучила, что просто я ей нужен был как развлечение. Мы бы все равно не смогли быть вместе с ней. С тобой тоже хорошо, что вот так все разрешилось. – Он осекся. – Я имею, говорю о том, что сейчас все разрешилось. Я был неправ, это верно. Еще раз извиняюсь перед тобой за это. Но с другой стороны нет никаких больше ложных надежд для тебя, да и для меня пусть будет большой уроком. Ту кто ко мне относился с любовью, я сам оттолкнул. Я думаю тебе сейчас даже слушать меня противно. В прошлый раз как я с тобой разговаривал? Так куда теперь подевалась вся моя спесь? Я же был такой независимый и гордый. Готов был грубить тебе. Мне не нужна была ты, а все, потому что была это Анна, которая до сих пор не выходит у меня из головы. Но теперь я хоть немного могу думать трезво. Все у меня было без каких-либо обязательств. Была девушка, которая играла со мной и была девушка, с которой я играл. Только вот нет у меня теперь ни одной, ни второй. Конечно, можно было бы попытаться вернуть ту кого легче воротить. На мой взгляд, легче, но я не стану этого делать. Куда еще мне падать? – Адам изучающе смотрел на землячку.

- Некуда. Невозможно меня вернуть. Поздно Адам, что-либо предпринимать, - сухо подытожила Мадина.

- Я согласен с тобой. -

- Я рада, если ты на самом деле так думаешь. Тут без возражений. – Она скрестила руки на груди и немного помолчала, после чего спросила. Ответ на этот вопрос Мадина давно хотела знать, но прежде не было подходящего случая, чтобы задать его – Адам скажи теперь мне честно. Раз на то пошло. Ты когда-нибудь хоть немного чувствовал того, что чувствовала я тебе? -

- Не могу тебе ответить, - ответил он искренне.- Ты всегда мне была нужна, прежде всего, как мой самый близкий самый лучший друг. Ты мне нравишься внешне. Очень-очень привлекаешь меня. Очень симпатична мне. Но я никогда не думал о тебе как объекте какого-то мужского желания, если так можно выразиться. Может потому что боялся думать так о тебе. – Он вздохнул. - Я все время пытался быть кем-то. Быть таким с ног до головы бандитом, чтобы все меня боялись, чтобы все уважали. Ходил с оружием с пистолетом, кастетом, ножом. Был готов всегда полезть на любого с кулаками и считал себя храбрым. Только это чувство было всегда, когда при мне было оружие. Оно делало меня более или менее смелым, так как на самом деле я в отличие от всех своих братьев, предков, земляков, я просто трус. Мне страшно быть на самом деле серьезным, страшно быть взрослым, страшно быть нормальным. Я не могу просто взять и полюбить тебя. Просто взять на себя ответственность за то чтобы быть с тобой. Нет, мне лучше показаться перед тобой независимым и гордым, пряча за этой своей показухой слабость и трусость. Нет, чтобы искренне любящую меня девушку удержать и не потерять я выбрал ту, кто ни на йоту меня не ценила. –

Она подошла и поцеловала его в лоб.

- Адам не нужно тебе было говорить последнее. Прозвучало, так как будто, прежде всего ты жалеешь себя в этой ситуации. –

Адам выдавил из себя некое подобие смешка.

- Всему рано или поздно приходит конец и это тому не исключение. Научись извлекать полезное из каждого урока, данного тебе жизнью, каким бы плохим он не был. Ты лучше, любых своих оправданий, что пора тебе уже давно позабыть. Ты не трус. Ты не слабак. Ты не глупый. Ты красивый ты умный и ты на самом деле очень хороший человек. Просто ты заблудился немного, но хвала Всевышнему ты, кажется, уже нашел выход. – Она слегка покраснела. - Адам прошу тебя, продолжай писать это очень важно.  – Землячка приобняла его, после неуверенно сделала шаг назад. – Адам, я запомню тебя как самого дорого мне человека. Как того, кто не успел мне сделать очень-очень больно. – Слеза покатилась по ее щеке. – Я никогда тебя не забуду, ты столько всего мне дал. –

Чего именно? - хотелось спросить Адаму, но он не желал нарушать эту особую горькую магию расставания, что возникла сейчас между ними. – Адам, я хотела бы тебя снова полюбить, но не могу себя заставить это сделать. Я не терплю предательства. Никакого. Никогда. Ни от кого. Не могу я этого и за это ты меня прости. – Она хотела что-то еще сказать, но он лишь приложил к ее губам свой палец:

- Перестань. Тебе не за что извиняться, - Адам вытер ее слезы. – Это я должен до самой смерти просить у тебя прощения и надеяться, что заслужу его. – Он улыбнулся девушке.

- Я давно тебя простила. Может пару часов позлилась на тебя, а после перестала и извинила. Дольше просто не могла, таить обиду. Ты же знаешь, это про нас все говорят, что мы злопамятные, но этого на самом деле в нас нет. - Мадина внимательно посмотрела на Адама. – Прощай Адам, - и, не дождавшись его ответа, она развернулась на каблуках и стремительно пошла прочь. Адаму захотелось окликнуть ее, схватить за руку, остановить, удержать. Он не желал ее отпускать, особенно после всего этого разговора между ними, но землячка быстро шагая на своих высоких каблуках, уходила все дальше, и Адам продолжал смотреть ей вслед, ничего не предпринимая. Он потерял ее, и он был дураком. Это земляк признавал всегда. Признал, что дурак и когда позже попытался еще раз объясниться с землячкой. Адам много раз звонил ей по телефону, но Мадина так и не ответила. Разговора между ними так больше и не состоялось, и от кого-то он услышал, что она давно уехала на родину. Он потерял ее, и он был дураком. Адам признавал это.

- Ну не говори так! – Айза в шутку стукнула Адама по плечу. – Чего это ты вдруг заделался дураком? – Ее поведение раздражало Адама. - Я, конечно, не знаю, почему ты вдруг стал себя считать таким, но не стоит этого делать – Глупая ухмылка на ее лице, она надсмехается над ним? – Из всех моих знакомых ты один из самых умных и начитанных. – А кто твои знакомые Айза? - Винишь себя в чем-то и не делишься со мной. В чем ты себя обвиняешь, Адам? Что ты совершил плохого? Я хочу, чтобы ты перестал так делать. – Она своими руками обвила крепкую шею Адама и буквально повисла на нем. Невысокого роста, ладная, красивая. В ее глазах читалось вожделение. Айза закусила нижнюю губу, она хотела, чтобы Адам ее поцеловал, наконец. Он желал, чтобы она не прикасалась к нему, но почему-то не отдернул ее и не оттолкнул от себя. Может, решил найти утешение в ее объятиях? – Вот так мне нравится, – прошептала она ему ласково на ухо.

- Нет, - произнес Адам и убрал руки девушки. – Нет, Айза. – Я решил с тобой встретиться не по этому, - девушка отошла от него на несколько шагов.

- Зачем? – она в очередной раз представила чудеса своего внешнего перевоплощения. Тон ее стал холодным, глаза пустыми и бессердечными, пухлый рот превратился в изогнутую скобу. Кажется, она догадалась какой именно вопрос, он хотел ее задать, но ждала, когда он его озвучит. – Для чего? –

 - Айза я следил за тобой. – Прозвучало это довольно глупо. – Ну не то чтобы следил. – Как объяснить сложившуюся ситуацию? – Даже и не знаю, как тебе объяснить это. – Думай Адам, думай!

- Что это значит? Объясни? Что значит следил? – Айза скрестила руки на груди.

- Начну с самого начала. Некоторое время назад. - Нет не так надо. - У меня есть очень близкий мне земляк. – Не то чтобы близкий, но все же. - И как то он попросил меня о том, чтобы я разузнал для него информацию об одной девушке, – произнеся это, Адам рассмеялся. – Что ты думаешь? Я эту девушку встретил через несколько дней. В магазине. Недалеко от своего дома. Она всю жизнь жила рядом со мной и я до этого ничего о ней не знал. Вот так совпадение, верно? – До сих пор не верю, бывают ли в жизни такие совпадения? Еще говорят о том, что бомбы не падают в одно и то же место дважды. Бомбы по сравнению с этим так, пустяк.

Айза не ответила, лишь хмыкнула.

- Что дальше-то? Это я поняла уже. –

- Я начал с тобой общаться и ничего ему не сказал о тебе. Вообще ничего. Даже не общался с ним больше. Потому что не хочу ничего говорить о тебе. Это будет неправильно. – «Это точно. Неправильно вот подходящее слово». – Я не скажу ничего ему про тебя, так как ты мне дорога. Как друг, как товарищ, как я не знаю землячка, в конце концов. – Замена Мадины? Ну, уж нет. Анны? Тем более. - Но я хочу узнать от тебя лично. – Адам силился задать неудобный для них обоих вопрос. - Что может быть нужно нашему земляку от тебя? Моему земляку? –

- Тогда тебе лучше спросить об этом своего друга. За ответом на этот вопрос обращайся к нему. Он же сказал тебе, чтобы ты узнал обо мне кое-что, а ты даже не удосужился спросить, – проговорила она глумливо. – Выполняешь какие-то поручения, а сам не знаешь, зачем и с какой целью. Неправильно это Адам. – Айза помотала головой, и цыкнула.

- Вроде как дружеская просьба и не более, – ответил земляк в свое оправдание.

Девушка закатила глаза.

- Глупее ответа не было? – Айза развернулась и уже собралась уходить, как вдругАдам ей помешал. Он схватил девушку за руку.

- Стой. – Что ты ей скажешь? Что имеешь право знать? - Куда ты? Не уходи, – цеплялся он за нее. Он не мог потерять и ее.

- Ты дурак или только притворяешься? Хотя чего я спрашиваю. Ты же сам сказал, что дурак, а я тебя разубеждала в этом. Теперь вижу что ты прав, – она попыталась вырваться, но Адам сжал руку сильнее. – Адам, ты делаешь мне больно, – запричитала девушка, и он ослабил свою медвежью хватку, но до конца девушку все равно  не отпускал.

- Ответь мне Айза пожалуйста. Мне нужно это знать. Для меня это важно, – земляк продолжал настаивать на своем.

- С каких это пор? Зачем тебе это? Чего ты хочешь узнать от меня? – Айза начинала кричать. – Я ничего не буду тебе говорить. Еще раз повторяю тебе, за ответами обращайся к своему земляку, а сейчас меня отпусти. Я хочу уйти. Видеть тебя не желаю. – Адам отпустил девушку. – Поверить не могу в это, – произнесла она чуть не плача. Девушка потерла свою руку. - Я считала, что ты Адам поможешь мне. Что ты тот единственный кто не сделает мне больно и что же вышло? Что я узнаю? –

- Я и хочу тебе помочь! – Но девушка уже не слышала Адама, она продолжила высказывать свои претензии к нему:

- Не станешь осуждать. Поможешь мне. Знаешь, я даже думала о том, что ты мой спасательный круг. Так я тебя в своих мыслях называла. Засыпала все эти дни и думала о тебе. Тонула, а ты падаешь в воду, и я держусь за тебя. Спасаюсь. – Тонешь? Где-то Адам уже это слышал. - Что ж ты за круг-то такой? Скорее груз. Камни, которые привязывают к ногам. Еще один такой же, как и все остальные. – Она аж завыла. - А я дура думала ты единственный такой. Земляк еще называется. - 

- Да о чем ты таком говоришь? – гневно спросил Адам, схватив хрупкую красавицу за плечи. Блестели слезы, и в глазах ее появилась бесконечная тоска вкупе с болью. От ее разочарования повеяло жутким холодом, заставившим все нутро Адама поежиться.

- Ты мне нравился. В дружбе с тобой я пожелала отречься от своего прошлого. От всей этой грязи. Единожды испачкав свою белую шубку, я не смогла покончить с собой, а продолжила мараться и дальше. Пока все не стало однообразным, бесконечным. Все было до тебя. Пока ты не встретил меня. С тобой я решила начать все с чистого листа. Целую жизнь перечеркнула, и мир вновь заиграл новыми красками для меня. Все благодаря тебе. Шубку я свою может и не отчистила, но ты сверху на меня накинул новые светлые меха ничем не запятнанные. Только ты как одарил меня этим, так вмиг это и отнял еще, и при этом, содрав с меня все шкуры и посыпав мое голое тело, солью. Зачем ты так поступил Адам? Зачем это предательство?  Уж лучше бы ты молчал и вовсе ничего не говорил мне, – она закрыла лицо руками и принялась рыдать.

- Наверное. – Адаму было нечего ответить. – Мне нечего сказать Айза. Я извиняюсь за это. –

- Извиняешься – Девушка убрала руки от своего лица. – Ты извиняешься! Ты хоть знаешь, за что ты просишь прощения? – Она была в гневе. - Я так и думала. – Айза хотела плюнуть в него, но в ее пересохшем горле не осталось слюны. – Может ты и в самом деле не так уж и хорош? – продолжила она. – Как я себе нарисовала? – Она выдохнула. - Я тоже хороша. Чего-то там такого себе надумала о тебе, чего не стоило. Не разобралась до конца. – Теперь истерично хохотнула – Ты ведь даже не понимаешь, о чем я тебе говорю, верно? – Адам не поспевал. Он и слова вставить не успел, как Айза вновь продолжила: – Я так и думала. Думаешь это легко жить одной? Одной быть здесь? Тем более, когда ты единожды оступилась? Знаешь, мне иногда приходилось спать с мужчинами за деньги, как тебе такое, признание, а? Это ты хотел знать, от меня, да? Вот почему он меня ищет. Вот почему ему нужна информация обо мне. Удостовериться в этом. Жаждет, чтобы это подтвердилось. Я же выдаю себя за вашу землячку. Я же говорю всем, что я такая. Ваших кровей, а, оказывается, позорю вас и меня нужно убить. – Она посмотрела сквозь Адама. - Наверное, я и не достойна тебя теперь, да? Выходит что так? Ведь я больше не сестра в твоем понимании. Я грязная блудница, вот кто я. Не зачем тебе быть со мной. Общаться. Я же грязь и все твои высокопарные слова о том, что ты мне всегда поможешь в любой беде, все это только слова. Верно, я говорю? – Адаму вновь нечего было ответить. – Вот моя беда и кто мне поможет? Может быть ты? Непогрешимый земляк? - Адам стоял как вкопанный. Не в силах что-нибудь сказать в поддержку, ни как-либо возразить Айзе. – Вот Адам, доволен теперь? Теперь-то ты все знаешь. Можешь все ему доложить, – она снова закрыла свое лицо руками.

- Ты спала за деньги? Как это понимать? Почему? От чего? – град вопросов посыпался из его уст, но девушка лишь отрицательно мотала головой.

- Нет, нет. Ни слова больше. – Она обхватила себя руками. Земляк попытался было ее обнять, чтобы успокоить, но это вышло неловко, и она его оттолкнула, после чего прошипела:

- Не подходи ко мне. Не. Подходи. Как мне еще нужно это тебе сказать, чтобы ты это понял? – Она развернулась и пошла прочь. Адам остался стоять на месте, глядя ей вслед вновь ничего не предприняв, просто позволив девушке уйти. Только теперь ему было страшно. Но отчего? Салман и Саид хотели узнать информацию об Айзе через него, и он обязан был рассказать им, кто она такая есть. Но какая она была на самом деле? Кто он вообще такой чтобы судить ее? А они? Если он поделиться с ними этой информацией, то ей несдобровать и это правильно. Почему же он тогда так не хотел, чтобы с ней что-то случалось? Адам боялся того, как они могут ее осудить. Каким способом. Да она и в самом деле позорила их кровь, но разве они своими поступками не омрачали память предков? Она девушка и значит будущая матерь и будущее их народа, но разве есть у них право отнимать у нее жизнь? Не они Айзе даровали ее, и н не им ее отбирать. Возможно, что Салман уже давно знал о том, какой образ жизни вела эта названная землячка, тогда выходит, что он просто ждал Адама. Ждал, когда тот подтвердит это. Доказательства нужные, чтобы наказать виновную. Холодок пробежал по спине земляка. Девушка, была виновата, это бесспорно, но поступать с ней, так как вознамерились Салман и Саид ни в коем случае нельзя было. Она этого не заслуживала. Лучше было бы ее оставить в покое и пусть живет сама себе как знает. Только чтобы никому не говорила о том, что она землячка. Еще лучше, если бы она как можно быстрее уехала из города. Новая жизнь! Она, кажется, что-то говорила о том, чтобы начать новую жизнь. Пусть начнет все заново.

Так Адам и решил поступить. Ему чтобы спасти девушку, нужно было сделать всего ничего. Встретиться с Салманом и попросить его о том, чтобы тот остался человеком. Пусть разрешит ей уйти. Пусть не сделает ей ничего дурного. Пусть он будет ее проклинать, ругать, угрожать, но только, чтобы и пальцем он виновницу не тронул. Достаточно того что у них у всех грехов набирался целый список и не хватало еще того чтобы добавился очередной особо тяжкий пункт. Лишь бы только Салман не решил того что еще одно прегрешение это не так уж и много к целому списку? Вновь холодок пробежал по спине Адама. В свой список совершенных деяний он уж точно добавил греха.

- Я подло следил за ней по твоей просьбе Салман. Я узнал о том, ради чего ты меня попросил это делать и – Адам запнулся, - я знаю, что ты собираешься сделать с ней. –

- Я?! С ней?! Собираюсь сделать?! – Салман рассмеялся. – Я же еще ничего не решил Адам. Я даже не услышал того, что ты мне должен рассказать. Ты же сделал выводы за меня. Так о чем ты мне хочешь поведать? –

- Салман я прошу тебя об одном, я прошу тебя отпустить ее. Не причинять ей вреда, несмотря на то, что она сделала. -  

Веселое настроение Салмана сменилось гневом. Просьба земляка показалась ему оскорбительной.

- Адам. Ты понимаешь, о чем ты говоришь? – Начал Салман - она говорит, что она моя и твоя землячка. Понимаешь ты это или нет? Она говорит, она подразумевает о том, что она нам сестра, и скажи мне честно, ты бы позволил своей сестре такое вытворять? Думаешь, я просто так хотел, чтобы ты узнал о ней вот это? Нет, я должен был удостовериться в этом на сто процентов, чтобы не совершить ошибку! Ты узнал. Молодец. Значит, ошибки я точно не допущу. Изначально я хотел чтобы Саид ее удавил, но теперь – Салман посмотрел на свои руки, словно на них что-то было. – Теперь я сам ее растерзаю. – Он грязно выругался на родном языке.

- Послушай Салман – вновь начал вопрошать Адам. – Сколько всего мы сделали? Сколько греха в нашей жизни было и будет еще, но сейчас. Сейчас мы можем не совершать страшного преступления. Все в наших руках. Давай отпустим ее. Позволь ей уйти из города. Скрыться где-нибудь. Исчезнуть на просторах страны. Уехать куда подальше. Ты никогда ничего не услышишь о ней больше. Я тебе это обещаю. – Адам говорил так, словно бы Айза была ему родным человеком. Он просил земляка как будто был уверен в том, что сам говорит.

- Адам перестань. – Салман отмахнулся от земляка, словно от назойливой мухи. – Мне противно, то, что ты говоришь. Мне противно, то чем ты меня просишь. Противно, оттого что я встретился с тобой, и говорим мы с тобой об этом.- Земляк сплюнул, – она грязь и мне тревожно, что ты заступаешься за нее. – Теперь он изучающе посмотрел на Адама. – Знаешь, я был о тебе совершенно иного мнения. Не знаю даже почему, но думал что ты нормальный земляк. Свой земляк. Конечно, у тебя были какие-то недостатки, но в моих глазах это все было мелочью. Я не сильно обращал на это свое внимание. Можно сказать, что я закрывал глаза, а теперь понимаю, что зря так делал. Я не увидел самого главного, что таилось в тебе. –

- Чего же? – перебил земляка Адам.

- Да вот этого всего. – Он поводил в воздухе руками, как будто хотел что-то показать. – Вот это все. Конечно я знал о ней до того как поговорил с тобой. Ты же знаешь, как я верил тебе и твоим словам. Даже своему брату я не сразу поверил. До меня доходили кое-какие слухи, что есть такая, - он вновь грязно выругался - но я думал, что все это сплетни. Так может кто-то завидует нам и потому распускает остроты в наш адрес за нашей спиной. – Он улыбнулся. - Трусы что на большее не способны. Однако Супьян мой брат рассказал мне про эту девушку, и знаешь, что? Я опять не поверил. Два раза не поверил, но все-таки что-то закралось во мне. Какое-то сомнение. Не бывает сплетен без правды. Ведь так? - Салман буравил взглядом земляка. - Не бывает дыма без огня Адам. Мы начали копать землю с Саидом, расспрашивали всех, кто мог что-нибудь знать про эту девчонку. В ответ только сплетни, слухи, домыслы. Никто ничего внятного не мог мне про нее поведать, а мне нужны были стопроцентные доказательства. Я должен был разобраться в этой ситуации. Потому я и обратился к самому из близких мне здесь земляков, к тому, кто точно меня никогда бы не предал и не стал бы мне лгать. На кого я могу опереться и кого я могу попросить о столь деликатном деле. - 

- И это я? – удивленно спросил Адам.

- Ну, в самом деле, больше никого не просил узнать про эту распутницу. Только тебя одного. Так что да это ты, – Салман похлопал Адама по плечу.

- Я польщен тому, что мне выпала такая честь, – нахамил Адам, и тут же одернул себя. Это было сейчас не уместно. - Но Салман. – Адам вновь сделался кротким – услышь меня, я прошу тебя. Все-таки двадцать первый век на дворе и мы все люди. Все мы совершаем ошибки, и скажи тогда кто из нас не без тяжкого груза? Да каждый. Жизнь она одна дана и любой из нас по-своему волен ей распоряжаться. Никто другой, прикрываясь какими-либо оправданиями, не имеет права ее отнимать. Тебе ли, как и всем нам разве этого не знать? Разве мне нужно это тебе объяснять? Разве ты забыл, как мы страдали, когда никто не ценил наши жизни? Я понимаю, что, кажется, что вот с этого и начинается конец нации, но если взглянуть на это с другой стороны Салман она все-таки человек, она девушка, она слабее нас и она заслуживает нашего прощения. Мы никогда не были хладнокровными убийцами, а наши предки были справедливыми и благородными, так что поменялось в нас, что мы рассуждаем об убийстве девушки?  –

- Хладнокровными убийцами? Не были? Как же Зелимхан? – с издевкой спросил старший товарищ у Адама. - Прощения это не про нас с тобой Адам. Это не в нашей крови и не в нашей религии. Если бы наши предки всех прощали и всем все спускали на тормозах, то сейчас мы с тобой не разговаривали бы. Нас просто бы не было. Это первое. – Салман загнул палец. - Второе есть такие ошибки, которые ни в коем случае нельзя допускать, ну а если вдруг ты уже совершил их, то будь готов отвечать за это по всей строгости, - он пытался переубедить Адама, но тот оставался непреклонным.

- Айзу никто не смеет, осуждать и тем боле выносить ей какой-либо приговор. – Адам испепелял Салмана взглядом. - Ни один человек на земле не имеет права отнимать жизнь у другого. Если ты скажешь что такого нет в нашей религии, нет в наших священных книгах, нет в наших традициях, то я просто рассмеюсь тебе в лицо. Ты не знаешь свой народ Салман. Наше прошлое, на то нам и дано, чтобы мы не забывали, как это важно нам не терять нашей чести, даже когда с тобой бесцеремонный недруг. Здесь? В этой ситуации? Она даже нам не противник. Она просто глупая юная девчонка, что оступилась, и некому было ей вовремя подать руку помощи. Никто из нас не интересовался ею. Даже не знал об ее существовании. Наши бы предки такое допустили бы? Я сомневаюсь в этом. -

- Забавно как поменялось твое мировоззрение юный грабитель, – произнес жестко Салман. - остальных своих жертв ограблений, избиений, всего этого насилия, что вы творили, ты так же жалел? Тоже руководствовался священными книгами? – Адам вздохнул. На это ему нечего было ответить. В самом деле, кого он сейчас из себя строил? Ему ли переубеждать земляка, когда у самого столь тяжкий груз. Но он хотел это исправить, хотел покаяться и молиться. Адам желал отречься, и начать новую жизнь, и все еще можно было изменить. Начать все с чистого листа. Не допустить, чтобы пострадал человек. Пусть не невинная, но они не могли порицать Айзу, никто из них не имел на это никакого права. За грехи всем всегда воздается. Каждый будет держать ответ либо перед самим собой, либо перед Всевышним. Рано или поздно, но наступит тот день, тот час, когда каждому придется ответить за все свои деяния. 

- Мы не смеем с тобой ее судить. Это не наше с тобой право. – Адам стоял на своем. – У нас нет права распоряжаться жизнями? Есть наши земляки, которые делают мерзкие вещи, и их никто не убивает. В конце концов, ты прав есть я. Есть ты Зелимхан. Сколько всего мы наделали и что? А тут одна девушка. У нее не было того примера на который она могла бы равняться и не было у нее брата, что следил бы за ней. Она ошибалась. Тяжко. Не спорю с тобой. Но теперь я уверен, с этим у покончено и больше этого не повторится. Будь выше этого Салман, я прошу тебя, будь благороднее, – Адам вновь попытался воззвать к благоразумию Салмана. – Я даю слово, что ты о ней больше не услышишь. – На минуту ему показалось, что Салман согласился с ним.

- Послушай, ты так говоришь, так рьяно заступаешься как будто, она тебе не безразлична. Это так? Я думаю что нет, потому что она просто грязная шлюха, которой нельзя позорить нашу кровь. Если бы она не говорила ничего про нас, то я бы и не посмотрел в ее сторону. Мало ли кто и что делает. Ни у кого нет чести здесь. Может даже попользовался бы ею. Хотя нет. Я даже не плюнул бы на такую, потому что жалко слюны на эту собаку. Только Адам она везде представляется нашей землячкой ты понимаешь это? Меня это задевает. Честно тебе скажу брат, меня это задевает. Я не позволю жить ей, как она того хочет. Искупление, не искупление. Мне плевать на это. Грех есть на ней и серьезный и ей нужно ответить за это. Ты же ей позволяешь это, позволяешь какой-то проходимке говорить о том, что нас с тобой можно купить за деньги и делать с нами что угодно. Ты сдурел Адам? Если тебе все равно на свою честь, честь своей семьи, честь своего народа, то мне нет. – Салман слегка толкнул рукой Адама, как будто хотел привести его в чувства. – Опомнись! Такое нельзя прощать и такое нельзя никому отпускать. Это должно быть уроком для всех, чтобы другим неповадно это было. –

- С чего ты взял, что другие будут так себя вести? Или ты думаешь, что наши девушки воспитанные в наших семьях могут себе такое позволить? На что им тогда братья? Ужасный бы из меня был брат, если бы моя сестра разрешала бы себе такое! Позволяла бы себе гулять с кем-то, – Адам произнес это не со зла, совершенно без задней мысли, а вышло, как будто он хотел спровоцировать Салмана.

- Адам ты это к чему? – Салман удивленно поднял вверх брови. – Ты чего вообще такое говоришь? Ты сам себя вообще слышишь? – земляк приблизился – Этим ты, на что ты намекаешь? – он снова толкнул Адама в плечо.

- Не надо этого делать. -

- А то что? – с ухмылкой спросил Салман. – Ударишь меня или что? -

Адам ничего не сказал. Вместо этого он стремительно ударил в лицо земляка. Салман попятился назад. Удар был сильным, в глазах у него потемнело. Он облокотился на огромный внедорожник, на котором приехал и стал держаться за пульсирующую переносицу. Из его носа побежала тонкая струйка крови. Адам ожидал, что крови будет больше. Опешивший Салман несколько раз мотнул головой. – Вот значит как да? Исподтишка меня решил бить, - проговорив, он набросился на Адама. Не сразу ему удалось свалить земляка с ног. Для начала ему понадобилось подставить свою ногу за ноги Адама, после чего он навалился на него всем своим весом и когда Адам потерял устойчивость только тогда Салман смог повалить своего оппонента на спину. После этого он насел сверху и принялся наносить удары по телу земляка. Тумаки, которыми Салман осыпал Адама только раззадорили второго и он с легкостью скинул с себя худого товарища, затем вскочил на ноги и ждал того же от своего недруга.

- Вставай, давай уже на ноги, – яростно выкрикнул Адам. Ему хотелось пнуть земляка, но он не стал этого делать. Это было бы подло и низко. Даже Салман не заслуживал такого. Медленно с разбитым носом тот встал на одно колено, да так и остался в этом положении.

- За шлюху бить по лицу земляка ты совсем выжил из ума Адам, а? - Салман, не поднимал головы и смотрел в землю. – Хорош землячок, ничего не скажу? Слов у меня нет. -

- Вставай я сказал. – Адам схватил земляка за ворот дорогой рубашки и попытался поднять, но Салман оттолкнул его. Он знал о том, что Адам сильнее его физически и ему не хотелось драться с ним. Вместо того чтобы махать кулаками он решил что лучше заболтать земляка:

- И что это решит? Вот это? – он издал едкий смешок, после чего сплюнул в сторону большим красным сгустком и показал пальцем на свое лицо. – Тебе хочется подраться? Мы можем драться с тобой и дальше. Целый день пока друг друга не поубиваем. Будем лежать здесь как двое местных ублюдков, вместо того, чтобы решать наши проблемы. Вместо того, чтобы я объяснил тебе в чем ты неправ. Какая-то шлюха позволяет порочить доброе имя нашей национальности, а ты говоришь, спусти это на тормозах. – Наконец Салман поднялся на ноги. Лицо у него было все в крови. - Хорошо, на минутку давай отвлечемся? Посмотри на это с другой стороны, посмотри на себя Адам, во что ты превратился? Ты бьешь земляка. Земляка! Который для тебя больше чем брат. Бьешь по лицу! И из-за кого? Из-за какой-то, - Салман вновь принялся грязно ругаться, после чего сплюнул в сторону. – Мне и сказать-то тебе нечего. Ты упал в моих глазах Адам. Ты теперь никто для меня. – Салман не был красноречив как обычно. – Ты променял меня на какую-то подстилку? Что с тобой? Вы что спали с ней? Спали или как? Хороша она? Хороша? Ах, да я же позабыл. У тебя ведь появилась какая-то там богатенькая девушка или женщина. Сколько ей там лет? Она не юная особа, да? Уже тридцать есть ей? – Он рассмеялся. – Извини меня за это. Я совсем забыл. Она же бросила тебя. Это тетенька. Тебе же теперь плохо и ты горюешь. С Айзой горе позабыл или что? -    

- Закрой ты уже свою лживую пасть! – Адам набросился на Салмана, после чего повалил его на землю и стал бить кулаком по лицу. Салман же в свою очередь пытался отбиваться, нанося редкие, но все же сильные удары в разные части тела Адама, но Адам их словно не замечал и не ощущал. Он продолжал наносить удары в лицо Салмана, превращая его в сплошной кровавый синяк. Наконец Адам схватил Салмана за грудки и начал душить. Слюна летела на земляка и в глазах полных ненависти ставших черными, Салман увидел отражение своего испуганного лица, после чего он постучал по руке Адама. Земляк сдавался, и Адам ослабил хватку. Он отнял руки от Салмана и тот резко закашлявшись, начал жадно глотать ртом воздух при этом держась за горло. Адам поднялся на ноги и вновь переборол в себе желание пнуть Салмана. Адам протянул руку земляку, желая помочь подняться, но тот только оттолкнул протянутую ему ненавистную лапу.

- Пошел ты Адам. Ты все равно ей не поможешь этим. Что ты попытался сейчас сделать? Переубедить меня таким образом? – Он поднялся. Смотреть сейчас на него было страшно. По лицу словно проехали катком, а после надули, увеличив каждую морщинку, каждую складочку, каждую пору до невероятных размеров. Адам готов был разорвать его надвое собственными руками. Ненависть к земляку была таковой, что он не сомневался, ему удастся это сделать, но все же что-то Адама тревожило. – Ты полагал, я передумаю? – продолжал говорить Салман довольно спокойно. Чтобы он не говорил, Адам все равно не слышал ни единого слова. – Слабые побои, заставили бы меня передумать? Идиот. – Он принялся поливать земляка бранью, как на местном, так и на их родном языке.

- Я не хотел этого делать, - виновато произнес Адам. Нет, он не испугался того, что Салман может ему сделать после своего избиения. – Я жалею теперь об этом. - Он и вправду жалел. Жалел потому, что этот проходимец по-прежнему оставался ему земляком. Долг крови, зов родины. Ему вдруг припомнилась их юность. То время когда они были все вместе. Он, Зелимхан, Висхан, Салман. Это дурацкое чувство такое неприятное такое колющее вновь принялось докучать Адаму. Почему он сейчас себя винит? Разве он не поступил, правильно заступившись за Айзу? Стоило ли ему извиняться перед Салманом? Он же в любом случае попытается навредить ей, так что было не так? - Как могло дойти до этого, что мы теперь вот так поступаем друг с другом? Почему мы здесь все изменились и теперь совершаем все это? – Адам вопрошал вслух.

- Тебе не получится ее спасти Адам. Лучше тебе прямо сейчас побежать к ней и предупредить о том, что ей осталось недолго. – Салман ухмыльнулся. – Пожалей еще эту грязную девку местный ты ублюдок. Хотя нет, ты у нас и не местный и не земляк. Ты вообще никто. Адам кто ты или что ты? Помнишь еще? Знаешь, а? А я вот знаю. – Салман как будто представлял себя перед огромной аудиторией. С каждым произнесенным словом он становился все больше. Спина его выпрямлялась, а грудь словно наполнялась воздухом. Его распирало от того как и что он говорил Адаму. - Ты самый худший из нас. Ты хуже Акбара, хуже Саида. Ты ничтожество и я тебя сгною здесь как всех остальных. Я вас всех здесь сгною, клянусь тебе. Всех. – Он сплюнул очередной кровавый сгусток и нетвердым шагом направился к своему автомобилю. Прежде чем сесть за руль он бросил Адаму:

- Я рад, что все так вышло Адам. Я, наконец, увидел, кто ты есть на самом деле. Я до последнего сомневался в тебе. Думал, что ты хоть чего-нибудь стоишь. Я думал, что ты земляк мне, но нет, это не так. Ты, Зелимхан, Акбар, все вы ничего не стоите. Вы подохните все в этом городе. Все вы, жалкие разрывающиеся между своей родиной и своим этим новым домом, – он махнул рукой. – Нет у вас ни родины, ни флага и черт с вами со всеми раз не можете жить. Никчемные неудачники вот вы кто. Ничто и никто из вас не добьется ни здесь, ни где-либо еще, потому что ничего вы не можете, ничего. Жалкие слабаки.  – Салман завел автомобиль. – Адам, напоследок ответь мне только на один вопрос оно вообще того стоило? – Снова сплюнул. - Я о том, что может ты зря заступился за эту девку, а? Поверь, такие дела они никак и никем не оцениваются! Ты поймешь это позже и укусишь свой локоток и приползешь ко мне на коленях моля меня о прощении. Будешь просить меня, будешь со слезами на глазах умолять простить тебя, признавать, что ты был неправ, спрашивать разрешения, чтобы самому удушить эту змею. – Салман передразнил земляка. – Я же рассмеюсь тебе в лицо, ты слышишь меня. Вот так рассмеюсь тебе в лицо и скажу пока-пока Адам. – Он помахал земляку рукой. - Желаю тебе хорошенько развлечься с ней напоследок, пока у тебя еще есть такая возможность. – Автомобиль сорвался с места. Адам хотел выкрикнуть Салману вслед хоть что-нибудь, мерзкое, но у него не было голоса, будто бы кто-то сдавил ему горло, не давая больше вырваться яду с его языка.  

Такие поступки никем не оцениваются? А была ли вообще когда-нибудь цена у таких деяний и если была, то какова? Дружба, честь, положение среди земляков? Этим, получается, сейчас расплачивался Адам за то, что хотел помочь блуднице? Но нужна ли ей теперь была его рука, поскольку он сам отвратил от себя девушку. Как он собирался ей помочь? Да и разве он не потерял всех кого только мог? Неужто, в самом деле, остальные его не поняли бы и неужели остальные земляки, будучи на его месте оставили бы в беде человека? Времени, чтобы раздумывать у него не было.

В голове было только одно: «Лишь бы успеть» и Адам побежал. Он не спас Айзу, а лишь усугубил ее положение, и теперь должен был мчаться со всех ног, должен был предупредить ее о том, что над ней нависла смертельная опасность. Земляк заставит ее поспешить, он убедит ее, и Айза покинет этот город и больше никогда не вернется назад. Пусть оставит все как она и хотела, и начнет сызнова, а если Айза пожелает, то Адам уедет вместе с ней. Да точно уедет вместе с ней лишь бы только ничего худого с ней не случилось, лишь бы Салман не добрался до нее и не причинил ей вреда. Адам побежал и увидел огромный рекламный щит, на котором был изображен улыбающийся не местный.

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться: