Как заблуждения превращаются в отклонения.
Когда медитатор стремится воссоздать внутренние ощущения блаженства, ясности и неразличения – или совместно или по раздельности – вследствие его страстного желания их и испуга при их отсутствии, происходит отклонение от присущей вещам природы. Причина, по которой эти ощущения часто становятся препятствием к истинной реализации заключается в том, что обыкновенно какой-либо направленный ментальный фокус становится задержкой освобождения. В частности, прилипание к ощущениям блаженства, ясности и неразличения, как к высочайшим уровням приводит к перерождению в верхних мирах, [которые всё же ещё сансара], тогда как небрежение отрицательными ментальными состояниями, как низшими, приводит к перерождению в нижних мирах. Словом, любое стремление, привязанность и направленный ментальный фокус считаются отклонениями от благородного пути. Сараха иллюстрирует это:
Направление ментального фокуса на какой-либо образ задерживает освобождение; цепляние к этиим образам как к высшему опыту втягивает в суматошную сферу существования; небрежение низшими переживаниями, как таковыми, становится причиной бесконечного страдания262.
И опять он говорит:
О, не стремись ни к каким чувственным удовольствиям, ведь это великое недомогание исказит состояние высочайшего блаженства. Устремляясь к предмету привязанности, ты можешь поразить незапятнанный ум оружием желания.
Наконец, он советует:
Если ты взлееешь то, что даёт удовольствие твоему сердцу, задумавшись об их очаровывающей особенности, ты почувствуешь боль, пусть даже и такую малую как шелуха семени сезама.
Согласно Вирупе:
Отклонение от пути возникает, когда интеллектуализируют постоянную природу ума, когда стремятся к высоким ощущениям, и когда медитируют на концептуальном образе действительности.
Что касается того, как отдельное внутреннее ощущение может привести медитатора к отклонению от медитативного курса, то [желание] блаженства втягивает медитатора на плоскость желания, [желание] ясности побуждает отклониться от пути и приводит на план высокой формы, а [стремление к] неразличению заводит на плоскость бесформенности. Таким образом они не годятся в качестве причин для просветления. После исчерпания чувственных удовольствий на любом из высших планов, являющих собой лишь временную свободу от страданий нижних миров, медитатор отправится в три нижних мира и будет там скитаться бесконечно долго. Дже Гампопа разъясняет так три зоны отклонения:
Стремиться ощутить блаженство, пронизывающее тело и ум, и рассматривать такое ощущение как высшее переживание значит нестись по течению к перерождению на плане желания. Такой медитатор, после смерти, переродится на этом плане [где он будет предаваться чувственным наслаждениям] и будет бесконечно долго скитаться по трём нижним мирам. Стремиться ощутить ясность, кою медитатор обретает, когда убраны тупость или угрюмость, и рассматривать это ощущение как высочайший опыт значит вступать на плоскость высшей формы. После того как ты некоторое время там предавался удовольствиям, ты с лёгкостью низвергаешься в нижние миры. Стремиться к успокоению ума, где не бушует шквал мыслей, и рассматривать такое ощущение, как высочайшее переживание, приводит на план бесформенности. Если медитатор умирает в ходе этой медитации, он переродится на этом плане. После того, как его наслаждение безмолвием закончилось, он начинает бродить бесконечно долгое время по трём нижним мирам.
Дже Пхагмо Трупа сообщает:
Практикуя живые наставления полученные от гуру, переживаешь блаженство, пропитывающее тело и ум. Но стремясь к этому переживанию, скатывашься на план желания. Ясность [ума], как чистое небо; он сияет, как восходящая луна. Его свечение воспринимается и внутри и снаружи, открываешь ли закрываешь ли глаза. Если стремиться к этому опыту из одного желания, то спустишься на план высшей формы. Наблюдая себя внешне и внутренне, воспримешь, что в уме нет и крохотной мысли. Когда рассматриваешь это состояние как дхармакаю и удерживаешь его с надеждой и страхом, тебя постепенно сносит [с пути] на план бесформенность.
Дже Лингрепа замечает:
Некоторые великие отшельники, ведущие себя как простодушные дети, желают видений и ощущений подобных радуге. Они не понимают, что это отклонение.
Дже Барава объясняет:
Отклонения от медитации махамудры бывают: в случае, когда медитатор устанавливает ум в равновесном погружении и мыслит его беспредельным, как космическое пространство, он смещается к "пространственноподобному, бесконечному сознанию". Когда он помыслит, что сознание бесконечно, он смещается к "бесконечному сознанию". Когда он мыслит феномены как ничто, он смещается к "ничтовости". Когда он не мыслит феномены ни как реальность и не как нереальность, он смещается к "не восприятию ни реальности ни нереальности".
[Четыре состояния концентрации]
Когда медитатор анализирует состояние погружения, состоящее из радости и блаженства, происходящих вследствие сосредоточенной концентрации, он скатывается на первый уровень созерцания. Когда он медитирует с сосредоточенным умом на радости и блаженстве, он скатывается на второй уровень. Когда он медитирует с сосредоточенными вниманием и бдительностью на неразличающей безмятежности и блаженстве, он скатывается на третий уровень. Когда он медитирует с сосредоточенным умом на совершенной гладкости совершенного внимания, одновременно выходя за границы блаженства и боли, он достигает четвёртого уровня.
[Глубокое погружение архатов]
Когда медитатор погружён в приблизительное неразличение, то подавляя внимание и шесть способностей чувств, он увлекается по направлению к "глубокому непознающиму погружению". Когда медитатор погружается в бессознательную косность, лишённую внимательности, он скатывается к нейтральному состоянию. Когда медитатор сохраняет простое неразличение, состояние оцепенения, угрюмости или запутанности, он скатывается на уровень животных.
Дже Пхагмо Трупа добавляет:
Медитируя без привязанности на трёх внутренних ощущениях, блаженстве, ясности и неразличении, можно достичь уровня архатов [пробуждённых слушателей] и пратьекабудд [одиночных будд].
Дже Янггонпа подводит этому итог следующим образом:
Привязываясь к блаженству, цепляясь за ясность, и обдумывая неразличение, страстно желая их, сползаешь к трём планам существования. И даже если не подвержен желанию и прилипанию, медитация, в коей нет постижения внутреннего лика постоянной реальности, может снести медитатора на уровни архатов и пратьекабудд.
С другой стороны, Дже Гампопа считает, что возможно свернуть на уровень Хинаяны, или вследствие интеллектуализации пустотности, или из-за отсутствия сострадания и любви263. Однако сказано, что для того чтобы достичь уровня пробуждённых слушателей и единичных будд, надо полностью удалить ментальные загрязнения и добиться и совершенного успокоения и потустороннего постижения, кое воспринимает несамостоятельность личности. Я считаю в данном случае соображение, что уровней пробуждённых слушателей и отдельных будд достигают путём бесстрастного поддержания погружения смешанного с блаженством, ясностью и неразличением, непригодным, поскольку ими представлено лишь обыкновенное созерцание на мирском уровне. Тогда, как насчёт заявления Дже Гампопы о том, что [погружение на] не вполне определённой видимости несёт риск превращения его в "непознавательное" погружение? В своём публичном выступлении озаглавленном Тсокчо Таши Пхунтсок, Гампопа говорит:
Гуру, который обрёл зрение дхармы [совершенное знание] и который осознал пустотность, должен помочь медитатору добиться чёткого понимания постоянной природы, непроисхождения трёх опытов – блаженства, ясности и неразличения. Если последний не может воспринять это с осознаванием несомненности, его медитация превратится в то, что изображается как медитация сфокусированная на нераспознанной видимости. Она идентична глубокому нераспознающему погружению. Такой способ медитации на общем пути делает судьбу медитатора неопределённой.
Касательно этого, Абхидхармакоша поясняет:
[Всякому сознанию] постоянно мешает обнаружиться неразделяющее погружение, как противоположное совсем иному непознавательному погружению.
Автокомментарий на данный текст так разъясняет это:
Нераспознающее погружение надолго исключает возникновение любой формы сознания и отличается от другого умиротворённого погружения. Оно умиротворяет сознание посредством размежевания с различением, ибо это состояние нельзя осуществить в аналитическом процессе.
Как было объяснено, это – непознающее состояние, кое ввиду отсутствия подобающих условий не даёт возникнуть какому бы то ни было сенсорному потоку [на мирском уровне] и также никаким сверхпознаниям [на надмирском уровне]. Посему оно отлично от погружения с распознаванием. Относительно последствий [такого рода медитации] в очередной жизни медитатора, Бодхичарьяватара сообщает:
Поскольку в погружении нет осознавания пустотности, сознание всплывет опять. Оно вроде непознающего погружения.
Не имеет значения, как мирской ум медитирует на погружении, он не может разрушить врождённое представление о "я". Следовательно, ум насквозь взболамучен загрязнением. Он сродни погружению практикуемуму Удракой. Медитатор "без сознания" переродится в качестве непознающего небесного существа с полной остановкой познавательных функций. Что касается "бессознательного однообразия", то оно актуализируется в четвёртом созерцательном состоянии, где сознание пребывает в бездействии как в смысле общих так и особенных ментальных функций. Такой медитатор неверно истолковывает, что это состояние и есть освобождение. "Непознавательное погружение" приключается, когда познание и непознание меняются ролями. Оно имеет место, когда медитатор, жадно стремящийся к успокоения для того чтобы усмирить познавательные способности и ощущения, начинает практику непознающего погружения с упорной решительностью. Причина, почему эти ступени погружения представляют собой отклонения, заключается в том, что в них отсутствует осознавание бессамостности. Поэтому они никак не могут умиротворить какое бы то ни было прилипание к себе, корень круговорота существования. Следовательно, эти люди будут продолжать и далее создавать карму и загрязнение, которые, в свою очередь, будут откидывать их в водоворот существования. Дхармакирти разъясняет:
Когда воспринимается "я", возникает понятие других. Из раздвоения на себя и других проистекает привязанность и злобность. Все огорчения происходят в результате этого затруднения.
Вот причина, почему медитатору, который медитирует как мистик Удрака, не удастся обрести освобождение от сансары, пусть он даже и достигает высочайшего мирского сознания. Погружение с распознаванием называется непознавательным погружением, свободным от любых вытекающих чувств. Это высшая точка достигаемая в ходе концентрации на смысле четырёх благородных истин установленных благодаря различающей мудрости на пути без препятствий264. Некоторые не достаточно осведомлённые люди не знали многого о концепции, относящейся к непознавательному погружению пробуждённых слушателей. Неправильно поняв предупреждение о том, что медитация на такой не распознанной видимости содержит риск скатиться к этому состоянию, они сделали множество оговорок, большая часть коих – просто выражение в словах их собственного невежества. Даже некоторые известные схоласты замечали "как бы не скатиться к непознавательному погружению слушателей". Этот комментарий с тех пор повторялся подобно распространяющейся молве о чудище265. Сумевшие добиться непознавательного погружения пробуждённых слушателей, были теми, кто невозвращается и победителями внутренних врагов. Данный критик266, по-видимому, не знал, что для того чтобы обрести такое глубокое погружение, необходимо сперва добиться запредельного постижения бессамостности личности. Поняв это, он был бы пристыжён своей критикой, коя говорила, что для невежественных умов медитировать на махамудре значит создавать причину своего перерождения в животном мире. Дордже Шерап, который следует системе одного мышления267 ордена Дрикхунг Кагъюпа, сообщает:
Те, кто не превращают блаженство в вожделение, достигнут плана желания. Кто не превращает ясность в прилипание, достигнет плана высшей формы, а те, кто не превращает неразличение в текущее различение, достигнут плана бесформенности.
Весьма вредным было предположение, что медитаторы должны превращать внутренние ощущения блаженства в вожделение, ясности – в цепляние, и неразличения – в различение. В состоянии неразличения, без чёткого понимания непроисходящести, медитатор вынужден липнуть к пустотности и тем самым смещаться к абсолютному нигилизму. Постепенно он может опуститься в нижний мир. Я рассказывал в прежнем разделе о том, как избежать медитативного отклонения, о причине, почему бесстрастный ум, составляющие блаженства, ясность и неразличение и прочие промежуточные ментальные состояния могут стать ментальным отклонением. Дже Гампопа продолжает говорить далее о некоторых существенных моментах:
Знание пустоты двойственности может быть свободным от привязанности, но в нем отсутствует осознавание постоянной природы ума. Медитация не обособленая от дуальности может вызывать внутренние ощущения, и тем не менее в ней нет осознавания постоянной природы ума. Взгляд без осознания может превосходить любые виды концепций, и всё же он остаётся пока ещё актом интеллекта. Великий мистик, который не уничтожил привязанность, будет творить причину своего циклического существования. Не важно насколько хорошо его медитативное погружение, приверженец дхармы, у коего отсутствует сострадание, свернёт на путь слушателей.
