Проблема нижнего и постельного белья

Я просто наслаждалась своим новым статусом замужней дамы! Так приятно было каждую ночь засыпать и каждое утро просыпаться рядом с мужем, вместе завтракать и ужинать, провожать его на работу и встречать по вечерам…

Кстати, да – хотела рассказать про небольшой конфуз, который случился со мной вскоре после свадьбы. Я уже писала, кажется, что во время свадебной вечеринки нам с Санни подарили множество конвертов с деньгами. Когда Санни не было дома, я решила вскрыть конверты (благо они хранились у меня, ибо по обычаю принято отдавать деньги в руки жены), пересчитать и рассортировать купюры по достоинству, а затем отдать мужу все деньги сразу – облегчить, так сказать, задачу: ему останется только убрать их в сейф. Потратила на это около часа, все сделала как надо и была при этом страшно довольна собой – мол, теперь Санни напрягаться не придется… Конверты же выбросила за ненадобностью. Когда Санни узнал, что я наделала, он сначала пришел в ужас, а потом хохотал до слез…

Оказывается, прежде чем вынимать деньги из конвертов, нужно было подробно записывать, кто сколько дал! И не только «для порядка»… Просто, если потом кто-нибудь из этих людей позовет нас с Санни на СВОЮ свадебную вечеринку, мы не имеем права положить для них в конвертик меньшую сумму, чем они вручили нам, – нужно даже чуть больше, таков индийский этикет. Эту традицию свято чтут в Индии, а я мужу вот так удружила, оказав медвежью услугу… Санни, правда, утешил меня, сказав, что это не моя вина, я ведь не знала и никто не объяснил мне заранее… Но все равно мне было страшно неловко. Ситуация напомнила мне эпизод с галстуком из фильма «Любовь и голуби»:

– Ты что сделала?!

– Погладила…

– Да кто ж его теперь завяжет-то?!

Впредь буду аккуратнее с местными обычаями…

Были и маленькие победы. Например, спустя неделю после свадьбы я собственноручно приготовила мужу завтрак на нашей кухне! Настоящий, полноценный завтрак – чай, гренки и яичницу! Заслуга, конечно, не бог весть как велика, но для меня это было ВАЖНЕЙШИМ событием.

Потому что это был мой кулинарный дебют в Индии – раньше мы завтракали внизу, у Гульназ, поскольку на нашей кухне еще не все было готово. Да и вообще, мне все было в новинку, в диковинку – и индийский чай, приготовленный на молоке (Санни меня научил), и знаменитое индийское топленое масло – гхи, на котором жарится практически все… Зато какова была моя гордость, когда утром Гульназ пришла звать нас на завтрак, а Санни ей так важно ответил:

– А меня уже жена завтраком накормила!..

У нее был настоящий шок! Она, наверное, считала меня маленькой глупой девочкой, которая не умеет ничего делать по дому… Убирать в квартире она мне до сих пор не дает – сама приходит и моет полы, несмотря на мои протесты… А тут я посмела приготовить мужу завтрак!!! Она не могла поверить своим ушам. Санни ушел на работу, а она стояла вместе со мной на кухне и наблюдала, как я мою сковородку, периодически пытаясь отнять ее у меня и сделать по-своему.

Начались и небольшие неясности. Например, в последнее время я стала задаваться интимным вопросом – а индийские женщины вообще-то носят нижнее белье?.. И если да, то как они его сушат?.. Я имею в виду не ориентированную на Европу современную индийскую молодежь, а тех женщин, что воспитывались в истинно индийских традициях. Почему, собственно, этот вопрос стал меня мучить? Объясняю.

Каждое утро я, постирав, пардон, свои лифчики-трусики, развешиваю их для просушки на веревке у нас на балконе. По-моему, совершенно нормальная ситуация. Я могла бы, конечно, вешать свое нижнее белье на батарее в ванной, но вся проблема в том, что в индийских домах нет батарей. Но когда ко мне в гости заходит Гульназ, то у нее вид моего исподнего неизменно вызывает шок. Она всегда берет большое махровое полотенце и – ненавязчиво так – накидывает его на веревку поверх моих мокрых лифчиков и трусов. А теперь скажите мне: кто-нибудь пытался высушить мокрое белье, повесив на него сверху тяжелое махровое полотенце? И каков результат? Правильно – ну никак оно за день не высыхает!

Я всякий раз – так же ненавязчиво, с милой улыбкой – снимаю полотенце, давая ей тем самым понять, что ничего страшного не происходит, пусть себе белье сохнет, и Санни от вида моих трусов в обморок не упадет, а даже, быть может, наоборот, где-то порадуется… Бесполезно! Стоит мне зазеваться – опа, она уже опять сверху полотенце накинула. Очевидно, зрелище сохнущих женских трусов считается в Индии ну о-о-очень неприличным. Вопиющая несправедливость, потому что, когда Санни развешивает свои мокрые трусы на балконе, как гирлянды, никого их вид не возмущает, не смущает и не шокирует. А мне приходится каждый вечер снимать с веревки влажное белье (на ночь мы вещи на балконе не оставляем – обезьянки могут утащить). Ну, и что мне делать?..

Еще одна индийская черта, которую я не понимаю и не принимаю, – это милая привычка всех гостей усаживаться с ногами на кровать в спальне. Дело-то, в принципе, не такое уж и страшное (обувь они конечно же снимают, а ноги у них, как правило, чистые), если бы не одна специфическая особенность. Поясняю…

В большинстве индийских домов не принято заправлять кровать. То есть вообще. Утром одеяло складывается и убирается куда-нибудь в шкаф, а постель остается, как есть – с простынями и подушками. И вот в течение всего дня гости, которые приходят в дом, да и сами хозяева постоянно садятся (а то и ложатся – в Индии это считается нормальным) прямо на эту постель. В той же одежде, в которой они ходят по улицам и на которую оседает дорожная пыль. В той же одежде, которой, быть может, они недавно обтерли нечаянно какую-нибудь стену. В той же одежде, в которой они разгуливают в толпе людей. В той же одежде, в которой они готовят еду, моют пол и так далее, так далее, так далее… Нет, я отказываюсь это понимать!!!

Именно поэтому в первые же дни совместного существования мужу было заявлено весьма категоричным тоном: нам жизненно необходимо приобрести на кровать покрывало! Моя хрупкая и ранимая душа просто не выдерживала зрелища гостей, рассевшихся на наших простынях (вообще-то мы гостей чаще в другой комнате принимаем, но иногда, увы, их и в спальню заносит)!

Покрывало было немедленно куплено. Я с облегчением стала накрывать им наше семейное ложе. И что бы вы думали!.. Когда гости оказываются в нашей спальне, они деликатно ОТКИДЫВАЮТ с кровати краешек покрывала и вновь усаживаются прямо на простыню!!!

Нет, товарищи, умом индийцев не понять…

Просто праздник какой-то!

Вообще-то, думаю, все влюбленные девушки мечтают немного о других подарках. О бриллиантовых диадемах, шиншилловых шубах, доме на Канарах, крутой тачке или (хотя бы!) миллионе красных роз. Я мечтала о другом. Стыдно признаться, но… Ох, ладно, так уж и быть, скажу – я мечтала о венике и половой тряпке!

Поясняю…

По индийским обычаям, первые два месяца жена не должна ничего делать по дому: ни готовить, ни стирать, ни убирать. Мол, нехорошо это, пусть «молодая» отдыхает и наслаждается медовым месяцем! Обычай, спору нет, хорош. Но дом зарастать грязью тоже вроде как не должен. Именно поэтому каждое утро ко мне является вездесущая Саннина сестра Гульназ со своими веником и тряпкой и… принимается за уборку. У меня просто сердце кровью обливается, когда я вижу, как она моет полы у нас дома. Попытки отнять у нее тряпку и заняться уборкой самой неизменно встречают решительный отпор. Пару раз она даже полушутя-полусерьезно погрозила мне веником…

Как-то она забыла «орудия труда» у нас дома. С какой радостью поутру я вцепилась в этот веник и в эту тряпку! С каким удовольствием я сделала уборку!!! Когда, спустя некоторое время, явилась Гульназ (уже полная мрачных предчувствий) и увидела, что уже все «убобрано», ее чуть не хватил инфаркт – она верещала как пожарная сирена. Видимо, очень уж ее беспокоило мнение общественности на этот счет – мол, что скажут соседи, если узнают, что она заставила невестку спустя всего месяц после свадьбы убирать в доме?!

Честное слово, мне надоело каждое утро биться с Гульназ за право обладания половой тряпкой. Поэтому еще в первую неделю совместного существования я попросила Санни, чтобы он купил мне нормальные, свои собственные, веник и тряпку! (Тряпки тут продаются в магазинах, кстати, такого интеллигентного вида, веселеньких расцветок, специально для мытья полов… Мыть пол старой одеждой, как это случается в России, тут почему-то не принято.) Я бы и сама купила, честно. Но я пока еще не знаю, где тут находятся хозяйственные магазины! Мы один раз с Санни ездили в такой магазин, но это было давно и очень далеко от дома, я не запомнила дорогу…

В душе Санни, видимо, тоже не хотел, чтобы я занималась уборкой в первое время, но отказать мне прямо не мог. Поэтому он нашел мудрый выход: каждое утро, в ответ на мою просьбу, он кивал – хорошо, мол, куплю… А вечером, возвращаясь домой, благополучно «забывал» об этом.

Короче, каждый день у нас с мужем проходит по такому сценарию: утро, завтрак закончен, муж собирается на работу; я, убирая со стола посуду, как бы между делом ненавязчиво напоминаю:

– Милый, купи мне сегодня веник с тряпкой, пожалуйста.

– Хорошо, любимая, куплю!

Вечер, Санни возвращается с работы, я встречаю его в дверях и первым делом страстно интересуюсь:

– Купил?!

Он (театрально хлопнув себя по лбу):

– Ох, забыл! Вот весь же день помнил, а вот сейчас забыл!..

В общем, эта канитель с веником продолжалась около месяца. Наконец настало 14 февраля…

Мы с Санни оба, к стыду своему, забыли, какой нынче праздник. Просто в Индии его не особо отмечают, ну, и прошло это мимо нас… Правда, муж с утра пораньше притащил мне чай в постель, но это было не из-за Дня всех влюбленных, а потому, что он обычно и так каждое утро подает мне чай в постель – как-то оно у нас повелось. Сидим, значит, на кровати, пьем чаек и закусываем печеньками… Тут мне прилетает эсэмэска от мамы:

«Дорогие мои Юлька и Санька! Поздравляю вас с Днем святого Валентина!»

Мы с Санни сконфуженно переглянулись (ведь точно!), расхохотались, поцеловались…

– Знаешь, что я хочу на День святого Валентина в подарок? – мечтательно говорю я.

– Что? – интересуется муж, готовый на все.

– А ты мне обещаешь, что подаришь ЭТО?

– Обещаю!

– Что бы я ни попросила?

– Что бы ты ни попросила…

– Веник хочу! – обрадовалась я. – И половую тряпку! Купишь? Ты же обещал!..

…Весь день я с нетерпением ждала возвращения мужа с работы… Мол, в такой-то день он не отвертится у меня, что «опять забыл»!

И только представьте – НЕТ!!! Он мне в тот день веник тоже не подарил!!! Сволочь такая Забыл, говорит!!! Главное, цепочку золотую он купить не забыл и сладостей килограммов десять!!! Не забыл!!! А веника у меня ТАК И НЕТ!!!

Но, видимо, у меня был настолько удрученный и расстроенный вид, что «душа поэта» не выдержала. На следующее утро, уже в восемь часов, Санни преподнес мне долгожданный веник с половой тряпкой. Уря-уря! Я была так счастлива, что добрых полчаса скакала по дому с веником в обнимку, прижимала его к сердцу и пела что-то восторженное (муж был в шоке, ибо думал, что у меня поехала крыша).

Ближе к обеду, по обыкновению, пришла Гульназ со своими орудиями труда, но с ними же и была отправлена обратно! По-моему, она обиделась… Но мне было все равно, потому что я была по-настоящему счастлива – я постепенно утверждалась в своих хозяйских правах у себя дома!

Веник с тряпкой – лучший подарок ко Дню святого Валентина!

Брат

А теперь, с вашего позволения, я немного побрюзжу. Можно?..

Меня, конечно, радует, что индийцы так свято почитают свои традиции и семейные узы… Родственников любить надо, да-да, ничего плохого в этом нет. Но когда эти родственники начинают наглеть и тобой пользоваться – это, по-моему, уже не есть хорошо.

Есть у Санни двоюродный брат. Старший, и это многое объясняет. Его имя вы уже неоднократно встречали в ходе моего повествования – Биту-бхай. Это должно произноситься вот так, с благоговейным придыханием и трепетом: «Биту-у-у-бха-а-ай!» Потому что в Санниной семье просто какой-то культ личности этого самого брата! Его все уважают, его все боятся, его все любят – как Сталина, наверное… Дело в том, что, как я уже упоминала, этот Битубхай – очень уважаемый в городе человек, занимает какой-то высокий пост в мэрии, я толком даже сама еще не разобралась какой. Ну, бог с этим. Подумаешь – большая шишка!!! Я вон тоже живого Путина три раза видела (из них один раз Путин видел МЕНЯ и даже пожал мне руку) – что ж теперь, ходить и гордиться, что я такая вся крутая?!

Но факт остается фактом – от слова Биту-бхая зависит ВСЕ. К его мнению вся родня не то что прислушивается – она все беспрекословно выполняет! Все боятся с ним спорить, боятся ему отказать… Мой муж его просто боготворит! Я, например, не понимаю такого вот фанатизма. Мужик как мужик… Немного даже зазвездившийся от своей исключительности.

Вот вам яркий пример из жизни: приходит этот самый Биту-бхай к нам в гости с женой. Я готовлю им чай.

– Хороший чай, вкусный, крепкий, – хвалит меня его жена.

– Она просто знает, что я люблю крепкий чай, – с гордостью заявляет Биту-бхай. – Потому и готовит именно так, как я люблю…

Честное слово, я чуть не сдохла, когда это услышала!!! Главное, я даже понятия не имела, что он крепкий любит, – предполагается, что все должны быть в курсе его вкусов и привычек?! Я просто сама такой чай люблю и готовила вовсе без оглядки на Биту-бхая! Если бы я любила некрепкий чай, я бы не посмотрела, что там Биту-бхай любит и что предпочитает… Но эта его уверенность в том, что все делается так, как он хочет, – вот это меня взбесило…

Или вот еще пример. Я ненавижу запах табачного дыма, и муж никогда не курит в доме – всегда выходит на балкон. Так вот, сидел у нас в гостях как-то уважаемый Биту-бхай. Сидел-сидел, пил чай (крепкий!) и тут вдруг спрашивает:

– А можно, я прямо в комнате покурю?

И мой муж просто НЕ СМОГ ему отказать, хотя знал, как я ненавижу это… Так этот Биту-бхай весь вечер курил у нас дома, да еще и тушил окурки в чайной чашке!!! Тьфу… Я была так зла! Звезда, блин, со своими барскими замашками…

Даже на всевозможных семейных и дружеских вечеринках, когда всем гостям предлагается множество вкусностей, он желает отдельное меню – не то, чем довольствуются все, а особое, изысканное… Он, понимаете ли, кебабы уважает! Нужно ему их приготовить отдельно. Да побольше, побольше!.. И ведь готовят же… Та же Гульназ с радостью бежит на кухню, чтобы услужить «барину»…

Еще эпизод, который меня просто убил. У Биту-бхая есть друзья-индийцы, которые живут и работают в Канаде. Он решил послать им фотографии себя, любимого, и своей семьи. То, что он захотел воспользоваться ради этих целей моими цифровым фотоаппаратом и Интернетом, – это мелочи. Мне не жаль скинуть пару снимков (в итоге там вышло несколько десятков) по электронной почте в Канаду. Но проблема-то не в этом! В пятницу, когда у Санни единственный выходной за всю неделю, мы с ним планируем отоспаться. И вот в очередную пятницу мы просыпаемся с ранья от стука в дверь. Примчался «гонец» от Биту-бхая – господин изволит звать Санни к себе домой, чтобы тот сфотографировал дражайшего в кругу семьи, а то потом, видите ли, Биту-бхаю будет НЕКОГДА!!!

А вчера случился апофеоз…

Санни не было в городе в течение полутора суток – уезжал по делам. Господи, как же мы скучали друг по другу… Он звонил мне каждый час! И вот наконец вчера я дождалась свое солнышко… Сначала он позвонил мне – мол, жди, выезжаю, часа через четыре буду в Агре. Потом позвонил уже с вокзала: через двадцать минут буду дома… Я все эти двадцать минут как дура торчала на балконе и вглядывалась в темноту – не едет ли?.. Когда муж наконец подъехал к дому, я чуть не сошла с ума от радости! Он меня увидел, смеется:

– Ждешь?..

Да я не просто жду – я аж повизгиваю и подпрыгиваю от нетерпения!..

И вот тут из соседнего дома выходит этот самый знаменитый братец Биту-бхай и давай звать моего мужа к себе: зайди, мол, поговорить надо…

– Да я только приехал… – начал было оправдываться Санни, а сам с такой тоской смотрит на балкон, где я стою!.. А Биту-бхай все машет – зайди, зайди!..

Санни так виновато-превиновато смотрит на меня и говорит:

– Пять минут…

И плетется к дому своего братца. Так обидно было, честное слово!

Конечно, минут через пять муж действительно пришел домой – дело у братца было пустяковое, как и следовало ожидать. Конечно, он горячо и долго извинялся. Но вот я подумала – скоро мне предстоит поездка в Россию; а если, когда я прилечу в Индию спустя месяц разлуки, Биту-бхай снова моего Санни позовет – что, он тоже первым делом побежит к нему, а не ко мне?..

Правда, был один раз в жизни такой случай, когда Санни пошел против воли старшего братца. Это когда он на мне жениться собрался. Просто, когда я в Индии в первый раз была и со всей Санькиной родней перезнакомилась, Биту-бхай как раз уезжал по делам в Англию. И тут он возвращается и узнает новость – младший брат, мол, жениться собрался! На русской! На христианке! Он и сказал Санни, чтобы даже и не думал. Но тот уперся… И сделал-таки по-своему. Впрочем, конфликта из этой ситуации не вышло, ибо при личной встрече (когда я прилетела во второй раз, уже замуж выходить) Биту-бхай меня одобрил и вообще сказал, что я очень хорошая партия для его братишки… Впрочем, я об этом уже писала.

Но вот скажите, пожалуйста, – что мне делать с этим братцем? Как на него реагировать?! Обожать его, подобно всем остальным, я не могу, но демонстрировать открыто свою неприязнь – тоже, он ведь так нам помог со свадьбой, уговорил чиновников в загсе поженить нас без разрешения посольства… Вот и разрываюсь… С одной стороны, люблю мужа и не хочу его огорчать (для него будет просто кощунством, что я, оказывается, не люблю Биту-бхая), а с другой стороны… Что же, всю жизнь я должна теперь этого человека терпеть стиснув зубы?..

Лингвистическое

Не знаю, как обычно происходит с моими соотечественниками за границей – многие хвастаются, что всего за месяц осваивают язык, как минимум, на разговорном уровне. Мне же, честно признаться, до подобных высот еще ой как далеко… Нет, хинди я конечно же учу. Но не очень усердно.

Потому что девяносто пять процентов общения у меня – с мужем, а с ним мы прекрасно понимаем друг друга и на английском. Стоит ли париться из-за каких жалких оставшихся пяти процентов? Поэтому и продвигается моя учеба так медленно…

Собственно, сам словарный запас у меня не такой уж и маленький, но есть нюансы. Путаюсь во временах, в наклонениях – да во всем! Порой, вместо того чтобы сказать мужу мирное: «Пойдем!», я ляпаю грубое: «Пошел!»

Хотя, конечно, не только я выдаю «перлы»…

Вчера вечером в гости пришел мой названый братец, дорогой «бхай-джан». По-английски он знает от силы десять слов, а уж как правильно их связывать – о том вообще не догадывается! И вот сидит он вчера, значит, у нас в гостях, пьет приготовленный мною чай и изрекает после глубоких раздумий и пристального разглядывания меня со всех сторон:

– Джули стала толстая!

Я чуть не сдохла!!! Ничего себе, думаю, комплиментик! Сидит у нас дома, пьет наш чай, ест наши сладости и еще и обзывается! Тем более сам факт того, что меня обозвали толстой, меня жутко обидел – я в Индии здорово сбросила вес, каждый вечер по десять кругов вокруг парка нарезаю, весь гардероб, привезенный из России, стал мне велик в два раза…

А потом выяснилось, что «бхай-джан» имел в виду абсолютно противоположное! Он хотел сказать: мол, Джули не мешало бы немножко поправиться, а то она так сильно похудела; но вместо условного наклонения «ей бы потолстеть» он заявил, что я толстая!..

Впрочем, Ваджид так и не понял, почему я рассвирепела от его оговорки. Дело в том, что обсуждать чужой вес – как за глаза, так и в глаза, откровенно, – является одной из милых местных особенностей.

– Видела Прию? Что-то она похудела не на шутку… Болеет, наверное…

– А Гурия-то, Гурия!.. Разжирела, как слон!..

– Послушай, Сумера, ты поправилась сильно…

– Да, я растолстела – ты посмотри, какое пузо!.. Это же кошмар! Скоро в двери пролезать не буду!..

На свою беду, я имела неосторожность сказать мужу, что у нас в России затрагивать тему веса (особенно тему увеличения этого самого веса) считается бестактным, допустимым лишь между близкими людьми и родственниками. А малознакомым людям у нас как-то не принято лепить в лоб: «Ух, как вы потолстели!..»

– И вообще, – говорю ему, – если ты хочешь заиметь злейшего врага – скажи любой русской девушке, что она толстая. Возненавидит на всю жизнь!..

Он страшно обрадовался такому обстоятельству и теперь, если хочет меня подразнить, зовет меня moti ladki – «толстая девчонка». Я бешусь, а он хохочет.

– Ну ты же знаешь, что это неправда… Чего же ты злишься? – спрашивает.

– Я русская девушка, и мне ваш тонкий индийский юмор не понять, – отвечаю. – Смотри у меня, возьму вот, когда поеду в Россию, отъемся там, как бегемот… Все равно ты меня уже толстой называешь, чего терять-то?

Он сразу пугается до смерти:

– Нет, не надо!!!

– А что, – поддразниваю его уже я, – если я буду толстой, ты меня любить перестанешь?

– Не перестану, – вздыхает он, – даже если ты сто килограммов будешь весить – не перестану… Но давай ты не будешь толстеть, а? Мне, как сейчас, нравится…

Кстати, все помнят знаменитую рекламу телефонов «МОТОРОЛА»: «Хэлло, Мото!..» Так вот, этот рекламный слоган индийцы обыгрывают весьма своеобразно. Они говорят:

– Хэлло, мота!

Или:

– Хэлло, моти!

В чем соль? «Мота» в переводе означает «толстяк», а «моти», как я уже упоминала, – «толстуха». Шутнички, блин!..

Так о чем это я? Ах, да – о языковых проблемах. Да, товарищи, без знания языка нынче никак!.. Про великолепное индийское словечко hui я уже писала. Для индийцев оно обыденно, а я каждый раз краснею.

Однако случается и наоборот – смущение со стороны индийцев. Есть у меня подруга по имени Лора. Мы частенько болтаем с ней в аське. Там ее имя написано как Lora. Санни как-то увидел – так его чуть удар не хватил!!! Оказывается, в Индии слово «лора» обозначает… как бы это помягче сказать… мужской орган, вот! Или, допустим, когда я разговариваю с кем-нибудь из своих русских друзей по телефону и произношу невинное «чуть-чуть», Санни краснеет до ушей! На хинди слово «чут» означает женские гениталии, причем в грубой форме. (Впрочем, мне грех жаловаться – с хинди еще не так много заморочек, как, например, с малайским. Так, фраза «мальчики любят купаться» в переводе на малайский будет звучать, простите, «бля-бля сука манду»! Так что с языком мне еще повезло…)

А на днях муж вдруг изъявил желание выучить русский алфавит и, собственно, научиться писать и читать по-русски. Потому что сказать-то он много чего может, а вот прочесть написанный на русском языке текст – для него проблема. Не знаю уж, зачем ему это понадобилось, быть может, собирается писать мне письма, пока я буду в России… Но, в любом случае, делать было нечего, пришлось мне взвалить эту педагогическую обязанность на свои хрупкие (ну, почти хрупкие) женские плечи. Теперь каждый вечер мы с ним усиленно занимаемся, зубрим алфавит. Санни уже блестяще исполняет песню «АБВГДейка, АБВГДейка!»

(Правда, возникли некоторые сложности с отдельными буквами. Так, например, муж глубоко убежден в ненужности Й, Ы, Щ, Ц, Э, Ъ и Ь. Он в принципе не понимает, для чего они. Звук «ы», например, в языке хинди вообще не встречается. А «ц» можно с успехом заменить сочетанием «т» и «с».)

Как и положено учительнице, каждый вечер я даю ему домашние задания. Как правило, велю написать то или иное слово. Вчера я сказала ему:

– Валяй напиши сам несколько слов по-русски. Какие первыми придут в голову. Это будет неплохой практикой…

С полчаса он корпел над своей тетрадкой (да! он завел себе для уроков специальную тетрадку!), высунув язык от напряжения и что-то старательно выписывая. Сам писал, сам проверял, сам правил… Затем сдал мне тетрадь на проверку… Привожу сие творение полностью, чтобы вы смогли в полной мере оценить полет мысли и фантазии моего ненаглядного, а также мой восторг. ДЖУЛИ САННИ ЧУХА. ЧХА. ПРИЭТ. ПРИВЗТ. ЮЛЯА ПРИВЕТ КАК ДИЛА.

АРСИЛА. ХАМКО (Арсила – имя, данное мне при религиозном обряде на свадьбе, а «хамко» в данном контексте обозначает «я»)

ЕДЖИК. ОЛЯ. МАМА. ПАПА. ДАША ЛУВЛУ. ЛЮБЮ. ЛЮБЛЮ ЯА ТЕБЯ ЛЮБЛЮ

САБАКА.

ЧУЯА НАРАЗ ХЭ (мышка сердится – это он про меня так говорит)

РАСИА.

ДЕДУШКА. ДОЧКА. СВЕТ. БАЗАР.

САМАРКАЯ САМАРА

ЧАЯ ЧАЕ ЧАЭ (слово «чай» ему так и не далось)

САЧИН ТЭНДУЛКАР

ИНЗИМАМ УЛХА

АНДРУ ФЛИТОФ (оказалось, это имена знаменитых крикетистов – Сачин Тендулкар, Инзимам Улхак и Эндрю Флинтофф)

В общем, его учеба доставляет мне немало радостных и смешных минут… Как-то он рассматривал мои старые семейные фотографии. Комментировал вслух, по-русски:

– Монакова Юля…

Смотрит дальше:

– Монакова Даша… – Это о сестре.

Подумав:

– Монакова мама…

Еще подумав:

– Монакова папа…

Вот еще кое-что из его русскоязычных перлов. Пристал ко мне на днях: почему да почему? («Пачиму? Пачиму?»)

– Потому, – лениво отвечала я, лишь бы он только отвязался.

– Пачиму??? – настаивал он (ей-богу, иногда он бывает удивительно нудным).

– Потому, – не сдавалась я.

– Пачиму! Пачиму! Пачиму!..

– Потому что, – поменяла я репертуар.

Муж тут же нашелся:

– Пачиму што?..

Еще Санни порадовал меня тем, что изобрел новое русское слово – смесь «дурочки» и «глупой»: ГЛУПОЧКА! Это я его вдохновила на такой «комплимент»…

А вчера я решила пересмотреть в сотый раз фильм «Ирония судьбы». Санни участия в просмотре не принимал, но находился в той же комнате. Утром слышу – он бреется в ванной и мурлычет себе под нос:

– Яспраси уясина де мая лубимая…

Представляю, на какой дикой смеси английского, хинди и русского будут разговаривать наши будущие дети… Хотя, с другой стороны, больше всего я опасаюсь, что дети предпочтут только ОДИН язык – хинди…

Почему меня терзают такие сомнения? Дело в том, что как-то у нас были гости.

Моя новая знакомая Таня со своим семейством – индийским мужем и двумя детьми. Таня замужем уже тринадцать лет. Ее старшему, Артурке, десять, а младшенькой, Анжелике, скоро исполнится полгода. Несмотря на то что муж Тани превосходно разговаривает на русском языке (семь лет прожил в России), я с грустью обнаружила, что их сын уже совсем не говорит по-русски, хотя кое-то и понимает. Но родной для него теперь – все же хинди…

Таня даже с малышкой Анжеликой, которая только-только начинает все понимать и усваивать, общается только на хинди… Обидно до ужаса… Неужели это все-таки неизбежность – когда «лишний» язык просто вычеркивается ребенком за ненадобностью?..

Зато Таня щебетала на хинди так, что мой муж и Гульназ просто млели от восторга. Я чувствовала собственную никчемность и вяло пыталась оправдаться тем, что, мол, посмотрим, как я сама буду шпарить на хинди десять лет спустя…

Драка

Как-то одна из моих подруг в разговоре по аське высказалась так: мол, жизнь моя напоминает ей индийский фильм, этакую любовно-приключенческую мелодраму…

Так вот: спокойствие, только спокойствие! Сейчас я вам такой индийский фильм представлю… Настоящий!!! Где не только любовь, песни, пляски и традиции, но еще и драки!!! Настоящие индийские ДРАКИ!!!

Итак, как это обычно бывает, с утра ничто не предвещало беды… Я собиралась встретиться со своим индийским другом Сентилом и его русской девушкой Юлей. Муж любезно согласился подбросить меня на машине, несмотря на то что сам опаздывал на работу. Место встречи, надо сказать, мы с Сентилом и Юлькой выбрали не очень удачное – в том районе очень узкие, извилистые улочки, где даже рикша с трудом проезжает, на машине туда добраться практически невозможно. В итоге мы с Санни решили, что он высадит меня примерно за квартал до нужного места, а там уж я доберусь сама.

Не успел он остановить машину, как из соседней лавчонки вылетает какой-то толстый мужик. С ходу толкает Санни в грудь и начинает орать, что мы не имеем права тут парковаться, что это его место. Хамло. Мы с мужем оба просто обалдели от неожиданности. Растерялись. А этот толстяк продолжает на мужа напирать, толкаться, да еще и вопить при этом. В это время из той же лавчонки вылетает другой, не менее толстый мужик (оказалось, брат) и тоже начинает наезжать на моего Санничку, толкать его изо всей силы и обзывать по-всякому…

Меня это так взбесило! Ведь если ты вежливый человек, просто подойди и скажи: «Не ставьте здесь, пожалуйста, машину», тем более что Санни парковаться-то и не собирался, просто высадил бы меня и уехал! Зачем человека сразу в грудь толкать?! Зачем глотку драть?! Оскорблять?!

Зная взрывной характер Санни, я жутко перепугалась. Боялась, что он сейчас по морде тому толстяку даст, и начнется така-а-ая заварушка… А тут еще, как назло, толпа вокруг нас стала собираться, зеваки уличные (индийский люд страх как охоч до такого рода скандалов в общественном месте, а если уж и драку повезет увидеть – ну все, день удался!)…

Как выяснилось позже, Санни сдерживался только из-за меня. Он не хотел при мне устраивать драку, зная, что я непременно начну кричать, визжать, плакать и все такое. Поэтому он просто сказал мне:

– Иди к своим друзьям, а я поеду на работу…

Я, немного взволнованная этой неприятной ситуацией, но все же не ожидая никакого подвоха, отправилась к Сентилу и Юле.

Теперь, собственно, немного расскажу об этой парочке, с которой я собиралась встретиться.

У меня есть индийский приятель Сентил. Он живет в Ченнае (бывший Мадрас). У него есть русская девушка по имени Юля. Она живет в Архангельске. С обоими я общалась по аське, переписывалась по электронке, а с Сентилом еще и частенько болтала по телефону.

Два дня назад Юля прилетела в Индию к своему возлюбленному. Перед тем как вдвоем отправиться к нему домой в Ченнай (это юг Индии), они решили провести несколько дней на севере (Дели, Агра, Джайпур – золотой треугольник). Ну, и заодно повидаться со мной. Юле нужна была моя помощь – поскольку она собирается замуж за Сентила, ей необходимо было узнать все о тех справках-бумажках-документах, которые ей понадобится собрать для бракосочетания.

Юлька в жизни оказалась намного проще, чем на фотографиях. Рыжая такая, кудрявая, веснушчатая, смешная… Мой муж позже сказал про нее, что она выглядит совсем ребенком, несмотря на свои 25 лет. А Сентил… Если честно – страшненький он, конечно. Санни за глаза всегда называет его «усатая обезьяна». Он вообще немного ревнует меня к нему, хоть и знает, что мы с Сентилом просто друзья. Но, как говорится, на вкус и цвет… Юлька вот действительно от него без ума, она его ТАК любит… Она даже первая призналась ему в любви в свое время.

Мы втроем очень неплохо провели время. Сначала просто гуляли, фотографировались, болтали, посетили Тадж-Махал… На нашу компанию пялились прохожие, а Сентил шутил:

– Они все мне завидуют! Ведь со мной сразу две такие красивые девушки…

Часто прохожие обращались ко мне с просьбой сфотографироваться вместе. Не знаю, почему именно ко мне, а не к Юле, она ведь тоже для них выглядит экзотично – белокожая, рыжеволосая… На все просьбы я отвечала мягким, но решительным отказом: мол, извините, неважно выгляжу сегодня… Лишь один раз я согласилась сняться – когда мне протянули очаровательного малыша. Его родителям сказать «нет» я не смогла… Только вместо того, чтобы смотреть в фотокамеру, ребятенок во все глаза пялился на меня, как родители ни заставляли его повернуть голову. Такое чудо…

Потом я пригласила своих друзей к нам домой. И Сентилу, и Юльке у нас очень понравилось. Сентил даже сказал ей с грустью:

– Ты, наверное, думаешь, что у нас после свадьбы будет такое же жилье… А вот это вряд ли я могу тебе обещать…

Да, жилищные условия у Сентила оставляют желать лучшего, я знаю – предел мечтаний, если молодоженам выделят отдельную комнату в доме, где живет вся его многочисленная семья: родители, брат с женой и детьми, сестра с мужем, еще один холостой брат… В худшем случае комнату придется делить с кем-нибудь из родни. Но, думаю, с Юлей проблем не будет – она так любит Сентила, что готова жить с ним даже в соломенной хижине.

А мой Санни в это время… разумеется, об этом я узнала позже… Санни в это время позвонил моему дорогому братцу «бхай-джану», взял его с собой, и они вместе вернулись на то самое место, где мы с ним чуть раньше встретили склочного мужика-лавочника.

Они зашли в ту гнусную лавчонку и… угадайте, что сделали? Они ИЗБИЛИ двоих жирных братьев. Причем избили здорово. Одному из них даже сломали руку… Это мне Санни уже потом рассказал. Честно говоря, я поначалу была в шоке.

– Да зачем тебе это нужно было?! – сказала я ему в сердцах. – Ну, дурак-человек, ну, плюнь на него, забудь!

– Ты не понимаешь, – ответил он. – Меня оскорбили и унизили прилюдно. Да еще и в присутствии любимой. Ты думаешь, я смог бы после этого считать себя мужчиной?..

А я-то в то время, пока мой муж дрался, как последний хулиган, ни о чем не подозревая, поила Юльку и Сентила чаем, угощала сладостями и халвой… Тут и Санни домой заявился. Только что после битвы – такой… свежеподравшийся. Правда, тогда еще я об этом не знала. Муж держался как обычно и даже, пересилив себя, был очень мил и любезен с «усатой обезьяной». Сентил и Юля сказали, что мы непременно должны приехать в Ченнай к ним на свадьбу в следующем году. Что ж, поживем – увидим…

А Санни тогда от меня, кстати, здорово влетело. Ох уж этот горячий индийский темперамент! Еще хорошо, что все обошлось, а если бы те два толстяка заявили в полицию?!

– Пообещай мне, – сказала я ему, – если только я тебе дорога, пообещай… что никогда больше не будешь ввязываться в скандалы такого рода. Ты уже не мальчик, на тебе ответственность не только за себя, но и за меня…

Пообещал…

Клинический случай

Вчера мы были у доктора.

Муж обеспокоен тем, что у меня сердце периодически побаливает – очевидно, из-за смены климата. Решили провериться. Итак, кто не понял, вчера я впервые посетила индийскую больницу!

Вы готовы внимать? Ибо мне есть о чем поведать!

Поначалу мы долго сидели в коридоре на деревянных скамейках, ожидая появления врача (как нам объяснили в справочной, он уехал по вызову). Перед нами в очереди была всего лишь одна семейная пара, беззастенчиво на меня пялившаяся. Запах в больничном коридоре был такой же, как и во всех российских больницах, – лекарственный. У меня неприятно засосало под ложечкой… Кроме меня и Санни приехала еще наша «группа поддержки»: мой братец «бхай-джан», а также друзья мужа, Ганжа и Азам, – ни одно событие в жизни не обходится без публики. Оказывается, врач, которого мы ждали, был «семейным доктором» Азама, он лечил его и всех его родственников, и они были им очень довольны. Короче, я так поняла, что мы попали на прием к этому доктору по великому блату.

Наконец с улицы раздался рев подъехавшего мотоцикла – доктор вернулся в больницу.

– Он очень простой, – шепотом объяснил мне Санни, – он мог бы жить в шикарном доме, разъезжать на крутой машине… Просто он не любит роскошь. А вот, например, его брат – тоже врач, и у него своя клиника в Америке, он очень богатый…

Я решила смолчать и не комментировать, что, мол, возможно, это не доктор не любит роскошь, а роскошь не любит его, извините за неудачный каламбур…

Доктор оказался симпатичным молодым человеком лет тридцати пяти, с усиками, в джинсиках и футболке (чем-то похож на актера Далипа Тахила). Действительно, «простой»… Начал прием пациентов, даже не надев белого халата… С семейной парой он расправился очень быстро – минуты за четыре. Они вышли от него довольные, с какимто рецептом в руках.

– А он точно хороший специалист по сердечным заболеваниям? – подозрительно спросила я у мужа.

– Ну… э-э-э… он вообще хороший врач, – уклончиво ответил Санни.

«Хороший врач» вызвал звонком следующих пациентов. Следующими были как раз мы. В кабинет вошли я, Санни и Азам.

– Это мой друг… – Азам представил доктору моего мужа. – Он мне практически как брат. А это его жена – моя невестка, «бхаби». Пожалуйста, помогите ей!

С этими словами Азам удалился.

– На что жалуемся? – поинтересовался у меня доктор.

Я пожала плечами:

– Сердце иногда пошаливает…

Доктор пощупал у меня пульс.

– По-моему, все нормально, – сказал он. Я чуть не свалилась со стула. Вот это диагност! За полсекунды определил, что я здорова!!!

– Но иногда ей бывает очень плохо, – вмешался Санни.

– Ладно, посмотрим, – вздохнул доктор и полез за прибором, которым измеряют давление. Прибор валялся в одном из ящиков письменного стола – очевидно, им нечасто пользовались, у всех пациентов дальше прослушивания пульса дело не доходило. Прибор был совершенно доисторический! По виду напоминал огромный-преогромный градусник со шлангом, и выглядело это весьма устра шающе.

– Давление в норме, – констатировал врач.

Вообще-то для меня это открытием не стало. Я на давление и не жаловалась! «Сейчас, наверное, попросит меня открыть рот и показать язык, – подумала я. – Либо будет мерить мне температуру…» Но Бог миловал…

– А может, все-таки что-то с сердцем?.. – робко, но настойчиво напомнил муж.

– Ну, хорошо, – еще более глубоко вздохнул врач, – ложитесь на кушетку, мадам…

Я уже поняла, что никакой кардиограммы мне здесь в принципе ожидать не следует, и потому покорно отправилась к кушетке. Кушетка почему-то оказалась на высоте полутора метров над уровнем пола. Чтобы на нее взобраться, нужно было воспользоваться специальной лесенкой. А-а-а, ну понятно!!! Это сделано для удобства доктора – чтобы наклоняться над пациентом не пришлось! А если пациент, допустим, умирает и еле дышит – это уже проблемы его, а не врача, все равно придется карабкаться вверх по лесенке!..

Доктор достал из другого ящика стола пыльную «слушалку» (ей-богу, именно «слушалку», мы такими в детском саду орудовали, когда в «больничку» играли). Слава богу, хоть не скальпель, мельком подумала я… Несколько секунд с озабоченным видом он прикладывал мне это орудие то к правой, то к левой стороне груди.

– Практически здорова! – заявил он наконец. – Можете спускаться, мадам…

Далее он уселся за стол, придвинул к себе лист бумаги и принялся с умным видом что-то писать, попутно задавая мне вопросы – не в тему, но зато о-о-очень серьезным тоном.

– Откуда вы?

– Из России.

– Как долго замужем?

– Почти два месяца.

– Мама у вас не болеет?

– Да нет вроде, слава богу…

– Спите хорошо?

– Обычно да.

– Понятно. Все понятно… – загадочно бормотал он, продолжая строчить что-то на листке. – Вот я вам тут выписал несколько лекарств… Два принимать после ужина, по одной таблетке, одно – перед сном, тоже по одной…

– Доктор, – волнуясь, сказал Санни, – а может, ей надо меньше кофе пить?!

– Да, кофе пить надо меньше, – покладисто согласился доктор.

– И меньше принимать в пищу острые блюда?..

– Да, острого поменьше…

– Доктор, а вот она рис ест, а лепешки чапати – нет, – наябедничал Санни, тоже совершенно не в тему.

– Пусть ест лепешки, – сурово покачал головой доктор. – Это будет хорошо для сердца…

– Доктор, а может, ей и газированные напитки нельзя?

– Нельзя, – благосклонно кивнул он (надо же, какой сговорчивый!).

«Э-э-э, чё началось-то?!» – возмутилась я про себя.

– И жирного поменьше?

– Жирного поменьше, да…

– Доктор, а МОРОЖЕНОЕ ЕЙ МОЖНО?

Я вздрогнула, как если бы меня ранили в нежное место. Меня прошиб холодный пот. Как?! Покушаются на святое?! На МОРОЖЕНОЕ?!

Я немедленно принялась посылать доктору телепатические сигналы – мол, попробуй только сказать, что мороженое мне нельзя, и я тебя убью!.. Не знаю уж, обладал ли доктор способностями телепата, но читать по выражению лица он, видимо, умел.

– Мороженое можно, – разрешил он.

Я вздохнула с облегчением.

– Доктор, – не унимался Санни, – и меньше физической нагрузки? Не нервничать, не плакать, больше спать?..

– Да, да, все так, – кивал доктор, продолжая усиленно писать что-то на листочке.

– Спасибо вам, доктор!!! – прочувствованно сказал Санни.

Тот кивнул со сдержанным достоинством:

– Не за что, это же мой долг… С вас сто рупий!

По-моему, это доктор должен был заплатить моему мужу! Но я, разумеется, смолчала.

– Ну что?! – в кабинет ворвался Азам с округлившимися от ужаса глазами. В этом «Ну что?!» явственно слышалось: «ОНА БУДЕТ ЖИТЬ?!»

– Практически здорова, – кивнул доктор.

– …Чудесный человек, – восторженно сказал Санни, когда мы ехали домой. – Такой простой!..

– Простой, – кивнула я. – Но в следующий раз, милый, давай не поедем к «семейному доктору»! Выберем кого-нибудь нейтрального, со стороны… Для большей объективности диагноза.

– Ты что, не веришь, что он хороший врач? – заподозрил Санни. – Наверное, потому, что все прошло очень быстро… Это потому, что он – настоящий профессионал! – гордо заключил он.

…Дома я тайком собрала в кучу все таблетки, выписанные «настоящим профессионалом», и отправила их в мусорное ведро. От греха подальше…

Тьфу!

Удивительно «тактичные» и «милые» люди встречаются порой среди знакомых моего мужа. Нет, конечно, про родню и близких друзей не говорю, с ними у меня отношения превосходные (тьфу-тьфу-тьфу!). Но есть такие личности, которые и меня толком не знают, и с Санни не очень тесно общаются, – так вот, они почему-то всегда норовят влезть в нашу жизнь с «добрыми» советами и «дружественными» пожеланиями.

Смотрю – муж ходит мрачный. Спрашиваю, что случилось, – не говорит. Манера у него такая: он никогда меня не тревожит, со всеми неприятностями справляется сам и ни за что не скажет мне, что ему плохо или он чем-то озабочен. А меня это бесит, бесит, бесит! Проблемы у тебя – ну ты и скажи это мне, попробуем вместе разрулить ситуацию! Нет, понимаете ли, он «щадит мои нервы»…

Чтобы разговорить его, я приложила массу усилий, применив тяжелую артиллерию: и ласку, и грубость, и лесть, и запугивание… Наконец раскололся…

Оказывается, многие знакомые его спрашивают, когда я собираюсь поехать в Россию. И когда Санни отвечает – через месяц, мол, в марте, – ему непременно задают вопрос:

– А ты уверен, что она потом к тебе вернется?

Вот так. Ни больше ни меньше – уверен ли он, что я вернусь!!!

Поначалу, конечно, он крутил пальцем у виска и отвечал:

– Вы что, сбрендили? Конечно, она вернется! Она же моя жена! Она меня любит!

На что доброжелатели принимались серьезно рассказывать ему «реальные» случаи из жизни, когда жена-иностранка сбегала от мужа-индийца (все такие специалисты!).

Какая я злая! Нет, не так – КАКАЯ Я ЗЛАЯ!!!

Само собой, Санни отшучивался, но когда ему этот вопрос задали уже в десятый раз, он, понятное дело, начал беспокоиться… А они еще масла в огонь подливают:

– Так часто бывает, жена наобещает мужу, что будет с ним всю жизнь, а потом приедет домой, встретится с родными, с друзьями и поймет, что не хочет больше возвращаться в Индию… Так и твоя Джули – вдруг она захочет остаться в России?

(Уфф… Если бы я ЗАХОТЕЛА остаться в России, то я, черт возьми, ОСТАЛАСЬ бы!!! И никакой свадьбы в принципе не состоялось бы. Но я-то здесь – а значит, приняла ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ решение!)

И все вот эти «прогнозы» – что я не вернусь – неизменно сопровождаются сочувственным похлопыванием по плечу и вздохом:

– Ой, не следовало тебе жениться на русской… Бедняга…

Санни, конечно, психует, ругается с ними, спорит до хрипоты – мол, вы совсем ее не знаете, как же можете так о ней говорить?!

– Ты просто ее любишь – и потому слеп, – отвечают они снисходительно: мол, нам-то все видно…

Вот убила бы, честное слово! Уроды!!! Лезут ведь, сволочи, не в свое дело совершенно! И Санька из-за этого расстраивается…

– Ты-то хоть, дурашка, не сомневаешься в том, что я вернусь? – спросила я его, когда он немного успокоился.

– Ну… надеюсь на это, – отвечает он, пряча глаза.

Получив от меня хорошенькую затрещину, расцвел, заулыбался:

– Да нет, не надеюсь… Уверен!

Вроде бы конфликт замяли, но неприятный осадок все равно остался…

Это – из наиболее крупных неприятностей.

Хватает и мелких…

Например, есть у мужа кузен, про которого вся родня говорит, что он глупый. Мне довелось это прочувствовать на собственной шкуре.

Пришел он, значит, к нам в гости. Я ему, как положено, предлагаю: мол, чай, кофе, колд дринк?^[29] Он говорит – просто холодной воды. Ну, приношу я ему эту воду, подаю стакан… Так он мне потом очень строгое замечание сделал – мол, неправильно я ему воду поднесла, нужно было подать на подносе.

Блин, я чуть не сдохла!!!

Нет, ну я понимаю, когда чай со всякими сладостями – тут без подноса никак, ага. Но когда ОДИН стакан воды! Ладно бы еще несколько стаканов было, для нескольких человек, там еще поднос уместен, но для одного!!! На подносе!!! Из рук моих его, видите ли, не устраивает. Я их, наверное, неделю до этого не мыла, а перед тем как воду подать, еще и унитаз чистила. А он показал мне, понимаешь, как НАДО… Воспитанный нашелся знаток хороших манер…

А что ему самому этих манер еще надо поднабраться, его, видно, никто не просветил! Сам такой бесцеремонный, просто хамло: как вошел, сразу хапнул (без спросу, разумеется) мой мобильный телефон, начал в нем копаться и разглядывать, сбил все настройки, потом вообще отключил его и снова включил, потом два раза ввел неправильный пин-код… и все без моего ведома! Благовоспитанный выискался! На подносе ему все подай-принеси, нашел официантку…

Он когда ушел, я даже немного всплакнула от обиды. Всякое ничтожество меня еще учить будет… Знаю, повод вообще-то пустяковый, но мне было неприятно. Санни долго выпытывал у меня, в чем дело (он при эпизоде с подносом не присутствовал), а когда узнал, рассмеялся и сказал, что я глупенькая, что не стоит обращать внимания на дураков, а в том, что его кузен – дурак, сомневаться не приходится…

И пусть меня назовут мелочной, мстительной тварью, но я теперь принципиально буду подавать ему воду не на подносе, а из рук – может, это отобьет у него охоту приходить к нам в гости вообще. Потому что не нужны мне такие поучения. На мой взгляд, человек, который говорит другому: «Ай-ай-ай, ты нож держишь неправильно и не в той руке!», более невоспитан, чем тот, который этот самый злосчастный нож держит. Вот так…

Раз уж взялась ругаться, то сделаю это оптом.

Я ненавижу людей, которые считают, что все им что-то должны. По определению должны в принципе перманентно, а не по какой-то конкретной объективной причине. Я их готова просто покусать!..

Когда мы с Санни еще не были знакомы, у него снимал комнату парень по имени Джавед. Почему-то он решил, что раз он снимает жилье, то хозяин этого самого жилья теперь считается его лучшим другом, и потому у них не должно быть друг от друга секретов. Санни рассказывал мне, что Джавед за пару лет совместного проживания достал его буквально до печенок. Он вмешивался во все домашние дела, в разговоры Санни с друзьями, в работу, даже в готовку, вроде: «Так, что это вы сегодня приготовили?.. Нет, рыбу я не хочу, подайте мне цыпленка!» Если учесть, что кормежка в договор о найме не входила изначально, я считаю, было просто наглостью со стороны постояльца заявлять практически каждый день:

– А я сегодня у вас поужинаю, неохота в ресторане питаться…

Самое интересное, что Джавед обладал каким-то удивительным умением контактировать с людьми так искусно, что никто и никогда его открыто не ставил на место. Просто не получалось! Если Санни, допустим, мягко намекал, что, мол, со следующего месяца надо освободить помещение, Джавед наивно округлял глаза и заявлял:

– Ты что, куда же это я пойду?! Не-е-е-ет, мне у тебя нравится. Если ты подыщешь мне хорошую недорогую квартиру в этом же районе, то я, так и быть, перееду…

К счастью, пару лет спустя Джавед перебрался в другой город и освободил Санни от своего присутствия.

Но… Как говорится, ИНОГДА ОНИ ВОЗВРАЩАЮТСЯ… Даже если ничто не предвещает беды…

Сегодня вламывается к нам домой (именно вламывается, я другого слова подобрать не могу, ибо я даже не успела до конца открыть дверь, как он по-хозяйски ввалился в квартиру) НЕЧТО, лысенькое и плюгавенькое, вроде как мужеского полу. Мне, естественно, ни «здрасьте», ни хотя бы «можно войти?» не говорит, сразу:

– Где Санни?

– В ванной, – отвечаю я ошарашенно и даже слегка напуганно (мало ли, может, что случилось). – А вы, простите, кто?

НЕЧТО, игнорируя мой вопрос, плюхается на диван, сообщает мне, что оно желало бы сначала испить холодной водицы, а потом можно и чайку. Я, словно под каким-то гипнозом, плетусь на кухню, наливаю ему воды… Приношу…

– Ты Саннина жена, что ли? – спрашивает небрежно.

– Нет, – отвечаю на полном серьезе, – я служанка.

ОНО кивает, то ли принимая мою версию, то ли оценив шутку.

– А я друг Санни, Джавед. Ты не представляешь, какой это человек – Санни. Человечище! Мы же с ним ближе, чем родные братья!

Щас расплачусь просто. Умереть – не встать. ОНО продолжает грузить меня подробностями их прекрасной дружбы, и тут мало-помалу до меня начинает доходить, КТО это. Тот самый Джавед, о котором я так наслышана… Понимаю, что с ним можно не церемониться.

– А чего вас к нам-то занесло? – спрашиваю. – Вы же вроде в Удайпуре живете?

Джавед с гордостью сообщает мне, что у него здесь кое-какие дела, ну и заодно решил повидаться со старым другом, тем более тот никогда не отказывал ему в гостеприимстве… Услышав про гостеприимство, я забеспокоилась – уж не собирается он у нас остановиться?

В это время из ванной вышел муж.

– Дружище!!! – заорал Джавед, вспорхнув с дивана ему навстречу, словно ласточка. Санни инстинктивно отпрыгнул от него метра на два в сторону, но Джавед настиг его в углу и сжал в крепких мужских объятиях.

– Я у тебя поживу несколько дней. Ты рад? Черт побери, мы так давно не виделись, столько всего надо рассказать друг другу! Кстати, – поворачиваясь ко мне, – я чай просил. Я люблю к чаю пакоры^[30] с луком и картошкой…

Я чуть не села. Ничего себе, думаю, заявочки! Это мне что, сейчас надо бежать на кухню, специально для него замешивать и готовить пакоры??? С луком и с картошкой??? А морда не треснет, как говаривала одна моя знакомая…

К мужу наконец вернулся дар речи – ну, по крайней мере, какое-то подобие речи.

– Э-э-э, – говорит, – это ты хочешь жить здесь, что ли?

– Ну да, – сияя, как начищенный пятак, отвечает Джавед, – я же сказал, ты что, не понял?

– Э-э-э, – продолжает мычать Санни, – но я же… как бы это сказать… женат!

– Очень женат! – мрачно подтверждаю я.

– Ну и что? – непонимающе переспрашивает Джавед.

– Э-э-э, – мучается мой муженек, – ну, так ведь это значит, я теперь как бы не один живу…

– А с кем? – наивно спрашивает Джавед.

– С женой, то есть со мной, – ласково подсказываю я (может, и вправду поверил, что я служанка, – с него станется).

– И что с того? У вас же две комнаты! – невозмутимо отзывается Джавед.

Вот тут, товарищи, я взбесилась. «Две комнаты» – это что, значит, теперь можно к нам вселяться и жить, когда вздумается? Нет, ну я понимаю, еще бы кто близкий приехал, родственники там, братья-сестры… Или какой-то экстренный случай… Но кто-то практически вообще со стороны, да еще и на неопределенный срок! Мне как-то не улыбается перспектива поселения у нас в доме совершенно постороннего человека. В большой комнате его устроить – так это ни телик посмотреть толком, ни за компом посидеть нельзя будет… А в спальне… Ну, извините, во-первых, я не могу себе представить, что придется уступить кому-то нашу кровать, а во-вторых, лишний раз в ванную-туалет не зайдешь, постесняешься! Да и вообще, простите, в одних трусах (а то и без оных) по квартире уже не побегаешь! Я так не хочу! Нету моего согласия! А-а-а-а-а!!!

Полная мрачных раздумий, я приготовила всем чай.

– Что там мои пакоры? – ненавязчиво напомнил мне Джавед.

– Не знаю, что там с ВАШИМИ пакорами, а у НАС сегодня в меню их не предвидится, – ответила я с наивной физиономией. – Если только вы за картошкой сгоняете… У нас она как раз на исходе.

Санни поперхнулся чаем, но промолчал, хотя, видимо, был в шоке от моих слов. Вот не умеет он этому типу ответить как следует, не умеет! Может, тот его и вправду гипнотизирует? Да нет, скорее уж, муж просто слишком застенчивый… Я поняла, что придется самой спасать ситуацию. Не в моих правилах вообще-то хамить людям, я человек по жизни очень мягкий, но с некоторых пор научилась отваживать ненужных людей, стала жестче…

– А я вот женюсь скоро, друг, представляешь? – счастливо сообщил моему мужу Джавед.

– Поздравляю! – влезла я с невинным видом. – Это у вас второй брак?

Он вытаращил на меня глаза:

– Почему – второй?

– Ну, в вашем возрасте уже обычно, как минимум, троих детей воспитывают… – отвечаю и при этом улыбаюсь так нежно, что не придерешься: вроде бы и схамила, а вроде бы и нет…

– В каком таком «моем» возрасте? – забеспокоился он.

– Ну, вам же уже исполнилось сорок? – наивно спросила я.

Санни незаметно наступил мне под столом на ногу и громко сказал:

– Ну что ты, Джули, ему всего-то тридцать лет!

– Извините, – потупив глазки и приняв раскаивающийся вид, смиренно произнесла я, – это, наверное, мне так показалось из-за вашей лысины…

Санни был готов провалиться сквозь землю. Я понимала, что он меня потом либо убьет, либо… будет благодарен до смерти, что я избавила его от присутствия этого сокровища.

– Ну, тридцать лет – тоже немало, – храбро продолжаю я. – Чего ж затянули-то со свадьбой?

Джавед, оправившись от шока, начал со всей серьезностью объяснять мне, что, мол, его мама предъявляла к каждой потенциальной невестке кучу требований. Она должна обладать красотой, умом, порядочностью, богатством, быть из благородной семьи, хорошо готовить и вести хозяйство, иметь покладистый характер и так далее, так далее, так далее… Примерно на середине этого списка я заскучала, ибо поняла, что такой девушки, которую он мне сейчас описывает, не существует в природе. Либо она существует, но давно уже замужем, так как перестала ждать прекрасного принца в лице Джаведа.

– И что? – заинтересовался мой муж. – Ты нашел такую девушку, которая устроила твою маму?

– Нет, – покачал головой Джавед, – но мама умерла, поэтому я выбрал невесту сам…

Мне начинало это все уже порядком надоедать, поэтому я хлопнула себя по лбу, якобы вспомнив что-то важное, и завопила, обращаясь к Санни:

– Да! Нам же сегодня надо на Садар-базар!

Вообще-то мы действительно собирались на Садар-базар – выбирать мне материю на новый шальвар-камиз… Но только это стояло у нас в планах на субботу, а не на сегодня. Однако муж мгновенно подхватил:

– Да-да-да! И как это я забыл, нужно ехать, пока не поздно!

– На Садар-базар? – деловито переспросил Джавед. – Я с вами, мне как раз нужно кое-что купить… Вот удачно, что вы меня довезете, на рикшу тратиться не придется!

– Извини, дружище, – озабоченно сказал Санни, – ничего не получится, мы поедем на мотоцикле, а на обратном пути у нас с собой будет слишком много вещей… Так что мы не сможем тебя довезти.

– И вообще, – подхватила я, – потом нам надо заехать к дяде, мы сто лет как ему пообещали!

– Точно, – обрадовался Санни. – Так что, Джавед, ты прости, но мы с тобой сейчас попрощаемся…

– Во сколько вы появитесь? – немного расстроенный, уточнил Джавед. – Мне ночевать-то когда приходить?

Санни замешкался на секунду, но я – наглеть – так наглеть! – ответила с грустью:

– Ой, забыла предупредить… Мы же, наверное, у дяди в доме и останемся… А то обратно ехать придется слишком поздно…

Джавед некоторое время помолчал, лихорадочно поскрипел извилинами, а затем уточнил:

– У меня складывается такое впечатление, что вы не хотите, чтобы я у вас жил?

Поразительная догадливость!.. Наше молчание было красноречивее любого ответа.

Джавед с оскорбленным видом поднялся с дивана и гордо удалился, бормоча что-то себе под нос о том, как дешева нынче дружба и что он к нам со всей душой, а мы, такие-сякие…

Некоторое время мы с Санни сидели молча.

– Неудобно как-то получилось… – наконец смущенно пробормотал он, взглянув на меня. – Человека обидели…

– Неудобно?! – разозлилась я. – Да почему, в конце концов, мы должны испытывать неловкость оттого, что отказали балбесу, который своим присутствием доставлял неудобства НАМ?!

И в самом деле, что за дурацкое свойство человеческой натуры – чувствовать свою вину, отказывая человеку, который тебе же пытается сесть на шею?..

– Да, но… – Он подумал. – Как ты ему залепила-то, про второй брак…

Мы переглянулись… и принялись хохотать на весь дом!

«Русская красавица отдала свое сердце индийскому бизнесмену»

Да-да, вот так: «Русская красавица отдала свое сердце индийскому бизнесмену», ни больше ни меньше!

Именно под таким заголовком вышла заметка в сегодняшней газете. Заметка о нас с Санни. Итак, мы снова – ЗВЕЗДЫ!!! Вернее, я – снова, а Санни в первый раз. Обхохотаться можно!

Как дело было, короче…

Вчера мы с Санни поехали в загс – чтобы наконец-то забрать свидетельство о браке. Никак не могли его получить, ага. То есть оно было готово, но, как это полагается в Индии, нам вечно что-то мешало. То загс был закрыт, то там шла подготовка к выборам и все были заняты, то нужный нам чиновник заболел, то праздник, то выходной, то кто-то умер… В общем, узнаю старую добрую Индию! Много зря потраченного времени, много ожидания, много тупости, много нервотрепки, много писанины и совсем мало дела. Да, кстати, чтобы просто ПОЛУЧИТЬ эту одну-единственную бумажку, от нас потребовали три совместные фотографии, полный набор привезенных мною из России документов, а также присутствие всех четырех свидетелей!!! Я валяюсь…

Итак, вчера в полном составе (я, Санни, наши свидетели) мы сидели в этом идиотском загсе и ожидали, когда нас соизволят принять. Незаметно пролетело три часа…

Мой любимый братец «бхай-джан» подошел к стене, где висело «расписание брачующихся», отлистал его на январь, нашел нашу с Санни фотографию и начал ее отдирать.

– Ты спятил, мой уважаемый брат? – со всей почтительностью высказалась я.

– Как старший брат, я против того, чтобы на тебя пялились посторонние мужчины, – хмуро ответил он. – Свадьба-то уже состоялась… Чего тебе тут висеть, светиться?

Кстати, по поводу «посторонних мужчин»: я заметила, что какой-то молодой человек вот уже минут сорок не спускал с меня пристального взгляда… Он прохаживался неподалеку от нашей компании и то и дело бросал на меня пламенные взоры – то открыто, то исподтишка. Иногда, делая вид, что просто гуляет, медленно шествовал мимо нас, а затем оглядывался и снова откровенно изучал меня с ног до головы. Конечно, к таким взглядам я в Индии уже привыкла, но этот почему-то особо раздражал.

К сожалению, это было замечено не только мной, но и моим мужем. Обычно он нормально реагирует, когда на меня оборачиваются прохожие, даже гордится, но тут гляжу – завелся.

– В чем дело? – грозно спросил он у незнакомца.

– Ни в чем, – торопливо ответил тот.

– А чего ты уставился?

– Понимаете, я журналист, – сказал он. – Очень хотелось бы написать о вас… Вы такая прекрасная пара! У вас, наверное, очень красивая история? Расскажите, как вы познакомились! Можно сделать с вами интервью? С вами и вашей женой?

– Никаких интервью, – хмуро ответил Санни. Разумеется, он не поверил этому типу ни капельки (как и я, впрочем) – решил, что тот просто придумал объяснение, якобы он журналист, чтобы по морде не схлопотать.

– А можно мне вас сфотографировать?

– Никаких фотографий, – еще более хмуро ответил Санни.

Неизвестно, к чему бы привел этот увлекательнейший диалог, но тут нас наконец-то вызвали в приемную к нужному нам чиновнику.

Когда, получив свидетельство о браке, мы все вышли из кабинета, того подозрительного типа видно уже не было. Зная характер своего благоверного, я вздохнула с облегчением.

А сегодня утром (как всегда, нас известили соседи) в утренних газетах вышла публикация о нашей с Санни свадьбе!!! Тот человек и в самом деле был репортером (надо же, уже второй раз прокалываюсь, не могу распознать своих коллег!). Поскольку от нас он никаких сведений не добился, то пошел обходным путем – обратился к работникам загса. Те, благоговея перед представителем прессы, тут же выдали ему все наши бумаги, чтобы он с ними ознакомился и на основании этого настрочил статейку. Господи, глупые работники загса даже дали этому репортеришке фотографию – ту самую, которая фигурирует на всех наших с Санни официальных документах. Этот ужасный снимок, где у меня немытая башка и мятая футболка (не была готова к съемке), теперь опубликован в газете, и все его видят!!! Хороша «русская красавица», ничего не скажешь…

Когда Санни вслух зачитывал мне статью (переводя с хинди на английский), я хохотала до икоты. Поскольку журналист обладал весьма скудной информацией о нас (фотография, фамилия-имя-отчество, национальность, дата рождения), а ему нужна была КРАСИВАЯ ИСТОРИЯ ЛЮБВИ, то все остальные факты он просто придумал сам!

Оказывается, познакомились мы с Санни месяц назад (ага, умудрившись при этом пожениться полтора месяца назад). Оказывается, вся моя семья в полном составе приезжала на свадьбу (ну надо же, а я, кроме мамы, никого и не заметила). В общем, много всякой чуши и розовых соплей и пустословия на тему: «Две нации, две семьи, две культуры, два сердца слились воедино!..»

Отсмеявшись, я предложила Санни подать на этого репортеришку в суд.

– Ну, зачем же сразу в суд… – мягко ответил мой любимый. – Встречу – убью! И будет с него…

И это все о ней…

Девочки в основном рассказывают о своих отношениях со свекровью – еще бы, какая благодатная тема, куда богаче, чем, допустим, отношения зятя и тещи, хоть последние и чаще становятся героями анекдотов. Я же лишена такого счастья (или несчастья?), поскольку родители моего мужа живут в другом городе; но есть в семье мужа человек, который, несомненно, исполняет в моей жизни роль полноценной свекрови. Это старшая сестра мужа, хорошо знакомая вам Гульназ. Как я уже ранее упоминала, Санни жил вместе с ней с пятнадцати лет, поэтому, думаю, в глубине души он для нее является, скорее, не младшим братишкой, а старшим сыночком. Отношение у нее к нему такое… материнское, что ли.

Собственно, Гульназ была первой из родственников, кто одобрил меня в качестве потенциальной жены для Санни, хотя до этого она категорично отвергла предложения нескольких индийских семей – мол, давайте поженим вашего братика и нашу доченьку… Уж не знаю, что она во мне нашла, да еще и с первого взгляда: она же меня совсем не знала, к тому же известно предвзятое отношение индийцев к иностранцам, у которых «нет никаких семейных ценностей», – а только после первой же нашей встречи она сказала брату:

– Вот на ЭТОЙ девушке ты должен жениться!

Как вы уже знаете, мы живем по соседству – достаточно близко, чтобы постоянно ощущать присутствие друг друга, но и одновременно на расстоянии, чтобы не успеть примелькаться и начать конфликтовать. Мы с Санни обитаем в квартире на втором этаже двухэтажного дома, Гульназ с мужем и сыном – в квартире как раз под нами. Честное слово, когда Гульназ поднимается по лестнице, я могу узнать ее шаги из десятков других!

Сейчас мне смешно об этом вспоминать, но первое время я ужасно стеснялась своей золовки. Сидела как дурочка в углу комнаты и не знала, куда деваться от неловкости – о чем говорить, что спрашивать… Тем более с моим тогдашним уровнем хинди и ее практическим отсутствием познаний в английском…

Могла ли я предположить тогда, в самом начале нашего знакомства, что мы станем с ней такими подружками, как сейчас?.. Что мы будем вместе готовить на маленькой кухоньке (тесной, как все кухни в Индии – здесь же не едят на кухне, а только готовят), она станет учить меня всем премудростями непростой индийской кулинарии, а в перерывах между стряпней мы будем готовить ласси или манговый шейк на двоих и с удовольствием поглощать?.. Что мы будем дурачиться, брызгать друг на дружку водой, отстукивать музыкальные ритмы на кастрюлях и тарелках, распевать песни во весь голос, строить рожицы друг другу?.. Что она доверительным шепотом будет рассказывать мне о своих родах и интересоваться нашей с Санни интимной жизнью?.. Что она будет заучивать смешные стишки на русском языке и затем декламировать их вместе со мной?.. Тогда я сочла бы это чуть ли не святотатством – Гульназ мне казалась такой… недосягаемой, такой уважаемой матроной!

А еще она обожает меня наряжать! Может, подсознательно ей всегда хотелось иметь, помимо сына, еще и дочку, вот она со мной так и нянчится? Свитера мне вяжет, дарит браслеты, примеряет на меня свои праздничные сари и украшения «на выход», а потом смотрит на меня, восхищенно всплескивает руками, кидается обнимать и целовать… Вот на днях одела меня в свое любимое красное сари, и так я ей в этом виде понравилась, что она даже помчалась за фотоаппаратом, чтобы увековечить мою неземную красоту!

– Она любит тебя больше, чем меня, – ревниво заметил как-то Санни.

Тогда я приняла его слова за шутку, а теперь начинаю задумываться об этом всерьез. Во всяком случае, она всегда на моей стороне: даже когда мы с Санни дуемся друг на друга, она за меня готова ему глотку перегрызть, пусть он только как-нибудь не так на меня посмотрит!..

Разумеется, иногда она меня раздражает. Когда не вовремя приходит, когда начинает распевать песни, в то время как у меня жутко болит голова, когда пытается хозяйничать у нас в доме, когда очень предсказуемо и плоско шутит, в то время как я совсем не расположена к шуткам…

Вот, например, из недавнего. Сидели мы в гостях у Санниного друга – я, мой муж и Гульназ. Жена друга была беременна на седьмом месяце и потому постоянно плотно куталась в дупатту. Гульназ же бесцеремонно сдернула с нее эту самую дупатту и показала мне ее живот – смотри, мол, Джули, «гуд ньюз»!^[31] Положим, про «гуд ньюз» я и без нее знала, это давно уже не новость, и незачем мне было так наглядно это демонстрировать… А вот по отношению к девушке это было, по-моему, хамством. Я бы загрызла за такое!!! Пусть только сунется кто-нибудь когда-нибудь к моему животу!

Или вот что еще меня бесит. Когда мы все вместе ужинаем, она частенько бесцеремонно залезает в мою тарелку (спасибо хоть ложкой, а не руками) и начинает заботливо выбирать оттуда кости или, допустим, горошинки черного перца. Я что, совсем тупая? Сама не соображаю, что съедобно, а что нет?! Хотя понимаю, что она это делает от чистого сердца, из глубокой личной симпатии и душевной привязанности…

Но такое, я думаю, случается в любой семье – мелкие разногласия и недопонимания… А в целом… Да, теперь я это могу сказать совершенно осознанно – я очень люблю свою золовку, «Гульназ-баджи», как я ее называю. Я ее ЛЮБЛЮ!

Порой она выкидывает такие шуточки, что Петросяну давно пора сбежать на пенсию. С ее чувством юмора по ней давно «Аншлаг» плачет!

Раньше у нее был фирменный прикол – стучать в дверь и на мой вопрос «Кто там?» отвечать:

– Санни!

Очень смешно. Особенно каждый день в течение месяца.

Теперь у нее свежая «фишечка», которой она меня радует вот уже неделю: когда я открываю ей дверь, она стоит на пороге с закрытыми глазами – вроде как слепая, шарит вокруг себя руками и спрашивает:

– Это кто, Джули?..

Потрясающе весело. Иногда, честное слово, застрелить ее готова – жаль, ружья нет… Да и в тюрьму, наверное, посадят, а индийские тюрьмы меня как-то не прельщают…

Зато весело с Гульназ – это точно. Она очень любит разыгрывать людей по телефону – звонят ей, допустим, родственники из Гуджарата, она спрашивает:

– Хотите поговорить с Джули?

– Да, – отвечают.

Так она с ними начинает разговаривать «моим» голосом. Такую ерунду несет, мне просто страшно становится – вдруг они подумают, что это и вправду я… Да я провалиться сквозь землю готова, всегда вырываю у нее трубку из рук и ору, что это была не я!

Она вообще жутко непосредственна… Ей тридцать семь, но в душе, по-моему, она так и осталась четырнадцатилетней девчонкой. На днях ее муж брился, и у него закончился крем для бритья. Он попросил Гульназ сбегать к нам, попросить у Санни немного. Так она прибежала, заскакивает в ванную, хватает тюбик и со словами: «Джули, можно я тут у вас немного побреюсь?» – начинает выдавливать крем себе на ладонь… Я чуть не сдохла!..

Подруги мне сказали, что лучше пусть она шутит, чем козни строит – о да, я это понимаю и ценю! Я вообще жутко судьбе благодарна за то, что вся родня мужа меня действительно, не побоюсь этого слова, любит (тьфу-тьфу-тьфу)…

Чуть потише, пожалуйста!

Что меня бесит (по-настоящему бесит, а не просто изредка раздражает) в индийцах? Не в конкретных людях, а во всей нации в целом? То, как они орут. Боже, КАК они орут!!! Ладно, бог с ними, с уличными торговцами и зазывалами, которые начинают бродить по дворам с шести утра и будить весь честной народ своими завываниями.

(Ей-богу, визжат так, как будто их только что паровоз переехал… Я первое время пугалась их воплей, думала, что-то стряслось, а оказывается – просто молоко, овощи или фрукты предлагают купить.) Но как орут индийцы в повседневной жизни!.. Вот общаешься с человеком тет-а-тет – вполне себе вменяемый мужчина (или женщина). Но стоит собраться вместе хотя бы двум индийцам – все, прощайте, покой и тишина! Начинается кошмар: орут, размахивают руками, ржут, как кони, слюной брызжут – светская беседа…

Несколько раз я пыталась осторожно выяснить – а почему, собственно, нельзя те же самые вопросы обсудить спокойным голосом? По-моему, меня просто не поняли… Вот и приходится, находясь в компании индийцев, направлять все усилия на то, чтобы не оглохнуть. Потому что орут все разом, и стоит такой гвалт, что диву даешься – как они в принципе умудряются понимать друг друга в таком адском шуме?!

Кто-то из моих российских друзей высказался по этому поводу – мол, это все от недостатка воспитания, только малообразованные индийцы так делают. Ха! Ничего подобного! Орут и академики, и доктора, и учителя, и даже президент! Причем орут всегда, везде и по любому поводу.

Эпизод из жизни: мы с мужем сидим дома, у себя на втором этаже. Во двор выходит Гульназ. Что-то ей вдруг от Санни понадобилось. Она начинает орать снизу как зарезанная:

– Бра-а-ат!.. Бра-а-ат!.. БРА-А-АТ!!!

Муж, продолжая преспокойно сидеть в кресле, орет ей в ответ из дома:

– ЧТО?!

– Я У ВАС ДОМА, СЛУЧАЙНО, СВОЮ ШАЛЬ НЕ ОСТАВИЛА?! – ну, к примеру…

– НЕ-Е-ЕТ!!!

Выйти на балкон и поговорить спокойно, не повышая голоса, видно, не судьба. Все равно будут орать. Они привыкли…

Или вот еще пример. Допустим, вы сидите дома, и в это время раздается стук в дверь. Что вы сделаете? В абсолютном большинстве случаев подойдете к двери и спросите: «Кто там?» (или посмотрите в глазок). А что делают индийцы в таком случае? Они начинают орать «Кто там?» еще ДО ТОГО, как подойдут к двери!

Стук в дверь. Индиец орет из кухни, или из ванной, или из самой дальней комнаты:

– КТО ТАМ?!!

Пришедший с готовностью орет в ответ:

– Это я, ваш брат (сват, сваха, почтальон Печкин – принес заметку про вашего мальчика)!!!

И только ПОСЛЕ ЭТОГО типичный житель Индии не спеша закончит свои дела, которыми он до этого был занят, и пойдет открывать дверь. Благодаря этой милой привычке орать возле входной двери я всегда в курсе, кто приходит в гости к нашим соседям. Правда, они тоже в курсе, кто приходит к нам…

Вот еще яркий пример. В доме у нас нет мусоропровода, и помойки во дворе – тоже. Каждое утро по домам ходят мусорщики (принадлежащие, как правило, к одной из низших каст Индии) и забирают весь накопившийся мусор. К нам домой за мусором всегда приходит девчонка лет четырнадцати. Смешная такая, очень меня боится почему-то. Ну, так вот… Все бы ничего, но у этой девочки есть отвратительная манера являться с утра пораньше и… что делать? Правильно – орать! Вот представьте – спите вы сладким сном, горя не знаете, и вдруг в дверь начинают барабанить кулаком (или ногой?) изо всей силы и верещать на всю ивановскую:

– Мусор!!! Мусор!!! Давайте мне ваш мусор!!!

После таких воплей очень сложно не скатиться кубарем с кровати в холодном поту. Так и инфаркт заработать недолго… Ну ладно, я понимаю, у нее рабочий день «с ранья» (ох, нравится мне это выражение!) начинается. Но зачем трубить спозаранку, как бешеный слон? Достаточно просто постучать в дверь…

А иногда случается так, что мусора у нас нет. Просто нет. Ну, не накопили полное ведро за сутки, не такие мы уж и свиньи… Тогда мы дверь этой девочке не открываем, продолжаем спать. Вернее, пытаемся продолжить… Так она просто берет нас измором!!! Начинает долбить в дверь, как кузнец по наковальне, и призывно верещать:

– Мусор!!! Мне нужен ваш мусор!!! Мусор!!!

Нет бы сообразить – раз мы не открываем, значит, мы ее сегодня не хотим…

После пяти минут такого издевательства муж вступает с ней в диалог. Лежит в постели, глаза закрыты, и орет ей из комнаты:

– Мусора сегодня нет!!!

– Что?!!

– МУСОРА НЕТ!!!

После такой боевой переклички, ей-богу, весь сон слетает…

Эта наша «мусорная девочка» – какая-то форменная идиотка. Бесит порой ужасно! Я понимаю, конечно, что бедняжку нужно скорее пожалеть, чем осуждать: она вынуждена с детства работать, заниматься таким грязным в буквальном смысле делом – мусор по домам собирать… Но мозгов у нее нет, определенно. Вот и доводит регулярно меня и мужа до белого каления. Санни, кстати, уже неоднократно делал ей строгое внушение: мол, ты по утрам-то не визжи, как недорезанный поросенок, и не выламывай нам дверь. Стукни один раз, этого достаточно: если мусор есть – мы откроем дверь и все тебе отдадим, если мусора нет – мы не откроем, а ты оставь нас в покое и продолжай заниматься своим делом, поняла?.. Куда там – поняла она, ага, как же!.. По-прежнему долбится до последнего, если мы ей не открываем, и не дает поспать с утра пораньше. В конце концов нервы у нас не выдерживают, Санни распахивает дверь и грозно вопрошает:

– Ну чего тебе?! Сказано же – раз не открываем, значит, мусора нет сегодня!

– Ну, я думала – может, вы не слышите…

Хорошо, решили мы с мужем делать так – выставлять на ночь мусорные пакеты за дверь, пусть она по утрам их забирает и к нам в дверь вообще не стучится. Сказано – сделано, оставили пакеты под дверью. На следующее утро, по старой доброй традиции, эта курица безмозглая стала колотить в дверь и орать, чтобы мы отдали ей мусор. Ей-богу, было сильное желание взять ее за шкирку и ткнуть носом в тот самый мусор, который мы для нее приготовили и который она так жаждала заполучить.

– Ну, я думала – может, у вас дома еще мусор есть… – говорит.

Санни, судя по выражению его лица, собирался сказать ей несколько выражений, близких к непечатным. Но сдержался.

– Деточка, – говорит он, – вот мусорные пакетики стоят у нашей дверки. Взяла их – молча! – и чапай отсюда! И вообще, забудь, что это такое – стучать к нам…

Разумеется, на следующее утро раздалась долбежка в дверь.

– Вот скажи мне, ты дура или как? – ласково поинтересовался Санни. – Тебе же стучать было не велено, надо было просто взять пакеты и плюхать отсюда прочь!

– Но сегодня же нет пакетов…

– Значит, и мусора сегодня тоже нет!!! – рявкнул Санни.

– Ну, я думала – может, вы забыли положить…

Тупица, что с нее возьмешь!..

А вчера вечером мы положили для нее мусорный пакет у двери – так она его вообще не забрала, оставила стоять у двери, хотя сама приходила, по свидетельству соседей. Ох и овца…

Однако я отвлеклась. Я не про мусор, а про шум. Главное, ничего тут изменить я не могу – индийцы с детства так орать приучены, их уже не переделать. Правда, в последнее время муж стал отключать на ночь звук у своего мобильника, и, если ему звонит кто-нибудь часиков в семь утра, он тактично уходит с телефоном в другую комнату, но это – такая капля в море!..

Зато каждый индиец обладает завидной способностью спать при любом уровне шума, даже если над ухом у него пролетит реактивный самолет… В комнате, где есть спящий человек, никто из присутствующих не понизит голоса, так же будут орать: все равно спящий не проснется до тех пор, пока сам этого не захочет. Помнится, всякий раз, когда я, придя к кому-нибудь домой, видела спящего ребенка, я начинала разговаривать шепотом, так все смотрели на меня как на полоумную – мол, чего это она, а?.. Ребенку-то безразлично… Эх, мне бы вот так научиться!.. Или это – врожденное?..

Именно из-за того, что я вынуждена обитать в вечном шуме, я стала очень плохо высыпаться. Дело еще и в том, что индийцы – извращенцы в плане сна, все до единого. По крайней мере, те, с кем я общаюсь.

Всем известно, что существует деление людей на «сов» и «жаворонков». Вот я, например, патологическая «сова». Мне очень трудно проснуться ранним утром. Зато не спать до двух, трех, а то и четырех часов утра, да что там, вообще провести всю ночь без сна – для меня абсолютно не проблема, только дайте потом отоспаться хотя бы до обеда.

Индийцы же… Индийцы, чтоб их!.. Рано они не ложатся, это уж точно. У них только ужин может быть в десять-одиннадцать часов вечера, поэтому укладываются всегда сильно за полночь (у мужа есть парочка друзей, которые любят заглянуть к нам домой «на чашечку чая» после одиннадцати ночи). А просыпаются на следующее утро в шесть или в семь часов, и им этого хватает!

Мы с мужем обычно раньше двух часов не засыпаем, так хоть бы раз нам дали поспать часов до девяти!!! Ага, щас прям!.. Я сейчас даже не про «мусорную девочку», бог с ней, не мое дело менять ее устоявшийся рабочий график. Но остальные!..

Вот, например, соседи. Отношения у нас с ними дружеские: мы частенько, встречаясь на лестнице, останавливаемся и болтаем о том о сем, можем одолжить друг другу сахар, стакан молока или еще какую-нибудь мелочь.

Но для меня абсолютно непостижима другая индийско-соседская черта – они как будто понятия не имеют, что у нас вообще-то может быть своя личная жизнь и их неожиданные визиты в восемь утра или попытки забить гвоздь у себя в квартире в час ночи нами с мужем, мягко говоря, не приветствуются.

Если же в тот момент, когда соседи решили нанести нам визит, мы с мужем позволяем себе СПАТЬ (это в восемь утра-то – да мы вообще обнаглели!), они возьмут нашу дверь штурмом. Они не удовлетворятся тем, что мы не открываем. («Молчите, молчите, мы все равно знаем, что вы дома!») Они будут стучать до тех пор, пока мы, проклиная все на свете (какой уж тут сон!), волей-неволей не откроем! И ведь приходят за каким-нибудь пустяком, спросить что-нибудь вроде: «Как ты думаешь, кто победит на выборах?»

Как-то раз я не потрудилась даже принять счастливый вид, открыв дверь соседке, которая пришла ко мне только за тем, чтобы выяснить, цитирую: «Казахстан все еще принадлежит России или уже нет?» Вот, одолела с утра страсть к географии… Получив ответ на свой вопрос и созерцая мою заспанно-недовольную физиономию, она недоуменно и едва ли не с ужасом вопросила:

– А ты что, СПАЛА?

Ибо на часах была уже половина девятого, и, значит, само собой разумеется, спать я ни в коем случае не имела права.

Сначала я еще думала, что как-то смогу с этим справиться. Надеялась, что рано или поздно приучу всех знакомых и друзей не беспокоить меня спозаранку, ибо «с ранья» я страшный человек! Не только физически, но и морально. Но я поняла, что это безнадежно, когда однажды в шестом часу утра услышала на улице звонкие детские голоса.

– Им же в школу к восьми, – пробормотала я сквозь сон с удивлением, – что они так рано во дворе делают?

– Так они специально встали пораньше, чтобы часок перед школой успеть поиграть в крикет, – ответил муж.

И я поняла: ЭТУ СТРАНУ НЕ ПЕРЕДЕЛАТЬ…

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: