Социально-правовое значение добровольного отказа от преступления

 

В сфере уголовно-правового регулирования в настоящее время все более возрастает значение дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности. В обществе не должно быть места правонарушениям и преступности. В общей системе мер, применяемых в целях укрепления правопорядка, немаловажная роль принадлежит специально установленным государством средствам уголовно-правового характера. При сохранении строгой ответственности за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, на наш взгляд, совершенно справедливо осуществляется смягчение уголовной ответственности или освобождение от нее в случаях, когда лицо раскаивается.

Изыскиваются формы и возможности совершенствования поощрительных норм права, побуждающих граждан проявлять активность в предупреждении, раскрытии и расследовании преступлений. Стимулируя позитивную деятельность субъектов, государство стремится на законных основаниях смягчать им наказание либо полностью освобождать от уголовной ответственности. На современном этапе развития нашего общества такой практике правоприменения придается особое значение. Так, в Концепции судебной реформы Российской Федерации признано настоятельной необходимостью поощрять освобождением от уголовной ответственности в связи с добровольным отказом от преступления и определить эффективные меры защиты лиц, сотрудничающих с правосудием, включая возможность смены их места жительства и обмена документов.

Добровольный отказ от преступления является осознанным и эффективным механизмом правомерного поведения лица при недоведении начатого преступления до конца. Он имеет большое значение не только для социализации субъектов, выявления и расследования преступлений, но и для реализации принципов справедливости, объективности, полноты и всесторонности рассмотрения уголовных дел в суде.

Социально полезное поведение при добровольном отказе от преступления объективно указывает на отрицательное отношение лица к преступному деянию, что является свидетельством уменьшения общественной опасности личности преступника либо он вообще перестает быть общественно опасным. Не случайно поэтому в Уголовном Кодексе РФ (ст.31 УК РФ) предусмотрено освобождение от уголовной ответственности в связи с добровольным отказом от преступления.

Социальное и правовое значение данной нормы уголовного закона огромно. Добровольный отказ от преступления - это уникальное правовое и психологическое явление, которое подлежит исследованию, анализу и оценке органами предварительного следствия и суда на всех этапах производства по делу, поскольку включает в себя совокупность обстоятельств, освобождающих от ответственности субъектов.

Уголовное законодательство придает большое значение поведению лица на всех стадиях совершения преступления, его отношению к этому преступлению, предотвращению и ликвидации криминального деяния, психических свойств и состояний субъекта в связи с его отрицательной оценкой противоправных действий и деяний, но и представляет собой совокупность активных и волевых поступков, объективно подтверждающих добровольный отказ от преступления. Такое поведение является социально полезным, вызывает положительную оценку в обществе, поощряется государством закрепленными в законе правовыми гарантиями полного освобождения от уголовной ответственности.

Попытки исследовать социальную, правовую и психологическую природу подобного поведения человека имеют глубокие исторические корки. Еще в Ветхом Завете Библии о добровольном отказе было сказано: «Совершающие и скрывающие свои преступления не будут иметь успеха; а кто оставляет их, тот будет помилован».

Зная норму о добровольном отказе и первый на Руси источник уголовного права «Русская Правда», являющийся своеобразным уголовным кодексом. Согласно этому закону лицо, не будучи задерживаемым, сам отказывался от преступления, не подвергался никакой ответственности.

Учитывался добровольный отказ и в Соборном Уложении 1649 г., согласно которого лицо, собравшееся бежать за границу, но отказавшись от бегства, освобождается от наказания.

Актикулы Воинские Петра I освобождали от наказания лиц, которые, приготовившись к побегу, отказывались от него добровольно.

Свод законов 1832 г. указывал на освобождение от наказания отказавшимся от доведения преступления до конца, когда в результате такого поведения создалась возможность предупредить совершение преступного деяния.

Проблемам добровольного отказа от преступления уделялось внимание и в науке уголовного права.

Российское уголовное право изначально определяло добровольный отказ как обстоятельство освобождения от наказания. Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями (1864 г.) в ст.17 предусматривал освобождения от наказания, если «покушение на проступок останавливалось по собственной воле подсудимого». Аналогичное освобождение предусматривалось ст.51 Уголовного уложения 1903 года.

В уголовном праве и законодательстве России конца XIX и ХХ вв. институт непривлечения добровольно отказавшихся в уголовной ответственности рассматривался как способ дать последнюю возможность лицу, намеревающемуся совершить преступление, удержаться «на краю пропасти».

Русские криминалисты XIX - начала ХХ века (В.Д. Спасович, Н.С. Таганцев, А. Чебышев-Дмитриев, Э.Я. Немировский, И.Я. Фойницкий, С.П. Мокринский и др.) в своих работах также исследовали действия, связанные с сознанием возможности доведения преступления до конца, но при отказе от него.

При этом единства взглядов в юридической оценке такого поведения не было.

В УК 1960 года такая норма была сформулирована неудачно. Не было дано само понятие добровольного отказа, в связи с чем его применение на практике базировалось на теоретических посылках, а не на законе.

В теории уголовного права предложены различные понятия добровольного отказа. Одни из ученых, например, В.Д. Спасович, Н.С. Таганцев добровольный отказ понимали как «добровольно оставленное покушение». Подобное было бы оправданным, если бы оно содержало в себе позитивный момент. Однако указанная позиция в принципе неверна, поскольку она позволяет вновь смешать в одну массу различные виды неоконченного преступления. Ведь добровольный отказ не может быть покушением или приготовлением, так как у того и других различные основания прерывания преступления (помимо воли лица или по воле лица). Естественно, прерывание преступной деятельности по воле лица не способно одновременно выступать и в качестве прерванной помимо воли виновного деятельности. В связи с этим следует согласиться с криминалистами Кузнецовой Н.Ф. и Сафроновым А.Д., которые считают, что добровольный отказ не является разновидностью покушения.

В целом же теоретически определения добровольного отказа отражают его сущность и особых возражений не вызывают. Например, Н.В. Лясс понимает под добровольным отказом «окончательный отказ лица от продолжения и доведения до конца задуманного им преступления при сознании объективной возможности продолжения начатой преступной деятельности».

Здесь объективно отражены особенности анализируемого института уголовного права, хотя автор почему-то упустила факт прерывания преступления согласно волеизъявлению самого лица, совершающего его. Автор, поняв этот недостаток определения, позже исправила его: «Окончательный отказ лица по собственной воле в силу любых мотивов».

Не избежал указанных недостатков и А.А. Пионтковский: «Добровольный отказ есть отказ от доведения начатой предварительной преступной деятельности до конца при наличии сознания фактической возможности ее окончания», хотя сущность добровольного отказа и заключается в специфической причине прерывания преступления, которая в определении не нашла отражения.

Так, А.Д. Сафронов определяет добровольный отказ: «Лицо, добровольно и окончательно отказавшееся от совершения преступления, т.е. не доведшее деяние до конца либо предотвратившее его окончание. При этом автор пытается закрепить в законе позицию о двух разновидностях добровольного отказа - недоведение до конца и предотвращение его окончания.

Изложенное мнение нашло логическое продолжение в ст.34Теоретической модели УК: «Добровольным отказом от преступления является:

а) прекращение приготовительных действий либо прекращение наступления вреда, если при этом лицо сознавало возможность окончить преступление;

б) предотвращение наступления вреда, если при этом лицо сознавало возможность его наступления.

В данном случае и А.Д. Сафронов, и теоретическая модель закрепляли в определении добровольного отказа уголовно-правовую категорию, вызывавшую наибольшие споры - считать ли добровольным отказом или деятельным раскаянием дачу противоядия лицом, которое сначала дало медленно действующий яд жертве, а затем в силу тех или иных причин решило не доводить преступление до конца; противоядие спасло жизнь потерпевшему. Отсюда и предотвращение наступления вреда как разновидность добровольного отказа. Разумеется, данное предложение следует признать обоснованным и позитивным, поскольку оно поставило бы точку в затянувшемся теоретическом споре, имевшем огромное практическое значение - исключать уголовную ответственность или привлекать к ней в указанной ситуации. Однако, законодатель изложенную идею не поддержал и судебная практика в указанной дискуссии остается по-прежнему один на один со своим правосознанием, не имея четких ориентиров для ее разрешения.

В ч.1 ст.18 Основ 1991 года данная разновидность добровольного отказа исчезла, но уже законодательно оформляется определение добровольного отказа: «Добровольным отказом от преступления признается прекращение лицом приготовительных действий либо прекращение действия или бездействия, непосредственно направленного на совершение преступления, если лицо сознавало возможность доведения преступления до конца». Такое же определение его планировалось и для будущего УК России ст.23 ч.1 Проекта УК, подготовленного Министерством юстиции России. Эти планы были реализованы в ч.1 ст.31 УК РФ от 1996 г. Закрепилась тенденция к оформлению в законе понятия добровольного отказа, что следует признать положительным результатом длительных теоретических дискуссий. В законодательном определении добровольного отказа ничего не говорится о причинах прерывания преступной деятельности (по воли виновного), однако введение термина «прекращение «снимает проблему», поскольку в русском языке прекратить означает перестать делать что-то, т.е. данное слово обращено к самому деятелю (именно он перестает делать что-то) и характеризует его волеизъявление (перестать делать можно только по собственной воле). Не поддержано предложение о закреплении в законе двух разновидностей добровольного отказа.

Вместе с тем все вышеуказанные авторы придерживались единого мнения о необходимости полного освобождения от уголовной ответственности и от наказания лиц, добровольно отказавшихся от совершения преступления, то есть поощрение их за положительные, полезные действия. Еще один русский ученый - П.А. Сорокин предпринял даже попытку построить «наградное» право по аналогии с уголовным правом.

Французский ученый Рауль Грассфи в начале ХХ века также предлагал идею создания «наградного» или «премиального» права, считая, что в будущем «премиальное» право будет доминирующим, так как путем поощрения можно прийти почти к таким же результатам, что и путем наказания.

Уголовное законодательство многих зарубежных стран, так же как и Российское, содержит положения о позитивной оценке активных действий лица в социально полезном для общества направлении. Нет ни одного уголовного кодекса, в котором не отражалось бы добровольное прекращение преступления, где существует принцип ненаказуемости лиц, по собственной воле отказавшихся от доведения своего преступного намерения. Причины лежат в экономии мер уголовной репрессии, однако главной является оценка общественной опасности таких лиц.

Например, УК Республики Польша, который отразил возможность существования добровольного отказа и на стадии создания условий, и на стадии исполнения преступления, где согласно §1 ст.17 УК урегулирован добровольный отказ при приготовлении: «Не подлежит наказанию за приготовление тот, кто добровольно от него отказался, в особенности, когда уничтожил подготовленные средства или предотвратил их использование в будущем; в случае вступления в сговор с другим лицом с целью совершения запрещенного деяния. Не подлежит наказанию тот, кто предпринял существенные усилия, направленные на предотвращение совершения преступления». В § 1 ст.15 УК отражен добровольный отказ при покушении: «Не подлежит наказанию за покушение тот, кто добровольно отказался от исполнения деяния или предотвратил последствия, являющиеся признаком запрещенного деяния».

Давая определение добровольному отказу от преступления, законодательство зарубежных стран не нашло какого-либо единого понимания его; совокупная картина его регламентации в законах носит совершенно пестрый характер. Одни из них формируют добровольный отказ за пределами покушения и приготовления, выделяя его в самостоятельный институт уголовного права; другие признают его разновидностью покушения и приготовления. К первым прежде всего можно отнести УК Голландии, ст.46 в, которая прямо указывает на то, что при добровольном отказе нет места ни приготовлению, ни покушению, пожалуй, это единственный из кодексов, где так жестко, четко и точно решена проблема соотношения пресеченной и прекращенной деятельности.

Имеются уголовные кодексы, которые отражают:

а) лишь факт добровольности отказа (УК Австрии; УК КНР; УК ФРГ; УК Испании)

б) прекращение преступления по собственной воле (УК Японии; УК Голландии)

в) собственная инициатива (УК Швейцарии) или собственное побуждение (УК Болгарии)

г) добровольность отказа и отсутствие случайных препятствий для окончания преступления (УК Дании)

д) прекращение преступления при осознании возможности окончить его (УК Узбекистана; УК Беларуси).

Но все кодексы провозглашают ненаказуемость лиц, добровольно прекративших преступную деятельность, влекущее полное освобождение от уголовной ответственности, независимо от того, что однозначного решения вопроса об отражении признаков добровольного отказа в законах различных стран не существует, многие страны различным образом к этому относятся. Посмотрим на УК Австрии, в § 16 которого речь идет о добровольном отказе от покушения и ч.1 которого начинается со слов: «Лицо не наказывается за покушение…» Здесь законодатель признал добровольный отказ видом покушения. В УК Голландии указано: «Не подлежит наказанию лицо, если преступление не было завершено исключительно по причине обстоятельств, зависящих от воли преступника» (ст.46 в), УК Японии: «Не наказывается тот, кто прекратил преступление по собственной воле»; в УК ФРГ: «Не подлежит наказанию тот, кто отказывается от дальнейшего выполнения деяния или препятствует доведению такового до конца»; в УК КНР: «Не наказывается добровольное прекращение преступления либо добровольное эффективное предотвращение наступления последствий преступления; в УК Испании: «Не наказывается лицо, которое предотвращает совершение преступления, отказавшись от его завершения, препятствует наступлению последствий»; в УК Дании: «Не наказывается тот, кто воздержался от исполнения своего умысла и предотвратил окончание преступления или предпринял действия, которые предотвратили бы его окончание».

Как мы видим, уголовное законодательство зарубежных стран содержит достаточно развитую систему норм, учитывающих социально полезное поведение лиц, добровольно отказавшихся от совершения преступления, широкой популярностью пользуется освобождение от уголовной ответственности этих лиц.

В нашей стране таким образом необходимо также соблюдать неукоснительное действие нормы о добровольном отказе от преступления. По сложившемуся мнению, при наличии добровольного отказа от преступления, возможно полное и безоговорочное освобождение лица от уголовной ответственности.

 

⇐ Предыдущая12345678Следующая ⇒

Поделиться: