Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Положение в мире в период юности Моле
Даже если крестовый поход Людовика IX был подготовлен хорошо, он начался не в самых лучших условиях, хотя события, потрясшие Святую землю в течение десятилетия 1240-1250 гг., должны были бы вызвать массовую мобилизацию христиан Западной Европы. Несомненно Запад был обеспокоен страшным монгольским вторжением на свои центрально-восточные окраины (Польша, Венгрия) в 1240-1242 гг.; хотя монголы и ушли, они обещали вернуться. Тем не менее западный христианский мир был расколот и парализован конфликтом — конфликтом идеологическим, конфликтом из-за власти — между папой и императором, двумя главами этого христианского мира27. Французское королевство внешне казалось замиренным, когда Людовик IX покинул его в 1248 году. Смуты первой части царствования были преодолены. Людовик в 1226 г. стал королем, будучи несовершеннолетним (ему было двенадцать лет), и регентство осуществляла его мать Бланка Кастильская. Недовольство некоторых баронов (пуатевинцев, графа Бретонского) привело к мятежам, которые регентше, а потом молодому королю удалось подавить. «Большие французские хроники» — официальная история королевства Капетингов — сообщают об этих тревожных эпизодах, но упоминают и долгие периоды спокойствия: в 1231 г. «случилось, что король правил своим королевством 4 года безо всякого противления»; в 1237 г. «король узрел, что Бог даровал ему мир в его королевстве в течение четырех лет или более»28. Внутренние смуты возобновились в 1240-1242 гг., усугубленные попыткой короля Англии Генриха III с помощью части местной знати отвоевать Пуату и, если получится, все территории, утраченные в царствование Филиппа Августа (Нормандию, Мен, Анжу и т.д.). Генрих III 20 мая 1242 г. высадился в Руайане, но был разбит при Тайбуре, близ Сента, 24 июля. Пуатевинские мятежники покорились, а в следующем году было заключено перемирие с Генрихом III. Насаждение мира в королевстве предполагало также, что должно быть покончено со злоупотреблениями и несправедливостями, которыми тогда особо отличалась королевская администрация. Готовясь к крестовому походу и решая проблемы его финансирования, король узнал обо всем масштабе несправедливостей, которые творились по отношению к его подданным, и о коррумпированности своих чиновников. После расследований, проведенных по его повелению в 1247 г. во всем королевстве, король сумел снова взять администрацию под свой контроль. Расследования дали двойной эффект: успокоили недовольство жителей королевства, а также улучшили отдачу — прежде всего в финансовом отношении! — от деятельности администрации. Уезжая летом 1248 г., Людовик IX оставлял королевство в порядке: регентство осуществляла его мать Бланка Кастильская вместе с Советом, которому король полностью доверял29. Людовик IX хотел также, чтобы христианский мир у него в тылу оставался единым и мирным. Я уже говорил, что Запад тогда был расколот конфликтом между папой и императором: первый, опираясь на свое верховенство в духовном плане, претендовал и на то, чтобы руководить светскими властями и подчинить себе первую из них — императорскую. А римско-германский император, он же наследственный король Сицилии, Фридрих II Гогенштауфен, смотрел на вещи иначе. Конфликт включал и силовые фазы, как свидетельствует тональность писем, которыми обменивались оба главных его участника. Отлученный во второй раз в 1239 г. папой Григорием IX, Фридрих II вместе со своими союзниками из морской республики Пиза пошел даже на насилие: 3 мая 1241 г. пизанский флот захватил генуэзское судно, везшее в Рим многочисленных епископов (они ехали по приглашению папы), в том числе французских, которых Фридрих II взял в плен. Людовик IX выразил энергичный протест: «Французское королевство, — писал он Фридриху II, — не столь ослабло, чтобы Вы могли попирать его ногами»30. Людовика IX это тем более могло огорчить, что французская монархия со времен Филиппа Августа поддерживала со Штауфенами дружеские связи. После избрания папой 25 июня 1243 г. Иннокентия IV конфликт не утих — совсем наоборот. Когда Людовик IX давал крестоносный обет, Иннокентий IV поставил перед вселенским собором, созванным им в Лионе (куда он укрылся, опасаясь в Риме угроз со стороны императора), ряд задач, в том числе... низложение императора. Людовик IX занял в этом конфликте отнюдь не нейтральную позицию: решительно отвергая идею низложения, он осуждал любые насильственные действия Фридриха II против папы. А в первую очередь он пытался примирить обоих соперников: во имя высших интересов Святой земли христианский мир должен был объединиться. Усилия короля Франции были тщетными31 и лишь повредили крестовому походу, который он готовил, — после этого он мог рассчитывать лишь на человеческие и материальные ресурсы собственного королевства (и добрую волю отдельных частных лиц). Людовику IX не удалось сделать крестовый поход «общим делом всего Запада»32. Фридрих II был низложен Лионским собором 16 июля 1245 г., но не признал этого, и папству не удалось вытеснить его из Сицилийского королевства. Конфликт продолжится и после смерти императора в 1250 году. Форма, в которой Людовик IX принял решение отправиться в крестовый поход, была своеобразной. Четвертый Латеранский собор в 1215 г. поставил последнюю точку в разработке самых настоящих законов о крестовых походах; в частности, инициативу проведения похода он предоставлял папе. А ведь в случае, который рассматриваем мы, ничего подобного не было — решение принять крест принадлежало самому королю. В декабре 1244 г. Людовик IX оказался в Понтуазе и настолько тяжело заболел, что какое-то время казалось — он умрет. Придя в себя, он потребовал отправиться в крестовый поход33. Через недолгое время Запад узнал о тяжелых событиях, случившихся на Святой земле в предыдущие месяцы (потеря Иерусалима, поражение при Ла-Форби); они могли вызвать сильные чувства и побудить христиан к мобилизации. Здесь нам нужно вернуться немного назад во времени: в 1228 г. отлученный император Фридрих II выступил в крестовый поход. Чтобы предпринять что-либо, средств у него не было, поэтому он провел умелые переговоры с египетским султаном аль-Камилем и добился частичной уступки Иерусалима христианам. В 1241 г., играя на традиционном соперничестве каирского султана и эмиров Сирии (Алеппо, Дамаска), хотя те и принадлежали к одному роду Айюбидов (роду Саладина), христиане сумели получить некоторые дополнительные преимущества. Таким образом, с 1229 г. Иерусалим снова, как в XII в., был в руках христиан, и Гроб Господень снова стал легко доступным для паломников. Но в 1244 г. опустошения, произведенные в Сирии народом хорезмийцев, привели к потере священного города. Этот народ, прежде постоянно живший на Иранском нагорье, напрочь утратил покой из-за монгольского нашествия; изгнанные из Персии, хорезмийцы скитались по Месопотамии, Сирии, потом по Палестине, убивая и грабя как христиан, так и мусульман. В ходе одного из набегов они вышли к Иерусалиму, который захватили и разграбили 23 августа 1244 г., изгнав оттуда христиан. Позже хорезмийцев нанял египетский султан Салих Айюб для борьбы с коалицией, составленной эмирами Алеппо и Дамаска вместе... с франками. Все франкские силы латинских государств, рыцари из Иерусалима, Триполи, Антиохии и с Кипра, а также военные ордены (Храма, Госпиталя, тевтонцев и прокаженные рыцари святого Лазаря) приняли участие в кровавом сражении, обернувшемся полным поражением франков, — при Ла-Форби, 17 октября 1244 года. Франкская армия была уничтожена, едва ли не все рыцари из военных орденов (более тысячи) погибли или попали в плен34. Битва при Ла-Форби окончилась для франков столь же трагически, как при Хаттине 4 июля 1187 года. Однако ее последствия оказались не столь тяжелыми или не столь непосредственными из-за отсутствия единства у мусульман и, как мы увидим, из-за вторжения монголов как на Ближний Восток, так и в Европу. В 1187 г. поражение при Хаттине, за которым последовала сдача Иерусалима, вызвало шок и спровоцировало третий крестовый поход: крест приняли император, король Франции и король Англии. В 1244 г. ничего подобного не произошло. Когда Людовик IX в середине декабря 1244 г. произносил свой обет, он если и знал об угрозах, нависших над Святой землей, то о катастрофе не слышал. Письма, отправленные властями Святой земли (патриархом Иерусалимским, епископами, представителями военных орденов), достигли Запада только в январе 1245 года. Приор Госпиталя написал Людовику IX в ноябре; король явно не мог получить это письмо к моменту, когда произнес обет35. Людовик IX и Святая земля
Решение короля, какими бы ни были особенности его принятия, не стало неожиданностью: Святая земля, Иерусалим, могила Христа с давних пор занимали важное место в мыслях и чувствах Людовика IX, и многие историки сходятся в том, что крестовый поход был главной идеей и даже поворотным моментом его царствования36. Король поощрял и отчасти финансировал крестовый поход Тибо Шампанского в 1239 г.; скромные результаты этого похода могли его только встревожить. Но особенно живо его интерес к Святой земле проявился в другом. В 1236 г. на Запад приехал латинский император Константинополя Балдуин II в поисках помощи в защите своей агонизирующей империи, одного из латинских государств в Греции, рожденных в результате отклонения четвертого крестового похода в 1204 г. от назначенного маршрута. В начале 1237 г. он прибыл в Париж и встретился с Людовиком IX. Он рассказал, что, исчерпав все возможности, вынужден брать займы и отдавать в залог реликвии, которыми Константинополь еще изобиловал, несмотря на грабеж 1204 года. Поскольку возможности погасить займы у него не было, этим реликвиям грозила опасность достаться кредиторам. Два таких залога Людовик IX выкупил. Священный терновый венец был заложен венецианским купцам. В 1239 г. Людовик IX погасил заем и послал двух братьев-доминиканцев в Константинополь, чтобы выкупить драгоценную реликвию и привезти в Париж, где ее поместят в хранилище. 10 августа 1239 г. Людовик IX выступил вместе с процессией и шел до Вильнев-л'Аршевек, близ Санса, навстречу кортежу. Возвращаясь в Париж, «в пятницу после Успения Богоматери, король шел совсем босой и спустился» в ходе процессии от собора Парижской Богоматери до своего дворца на острове Сите37, где терновый венец поместили в капеллу. Пересказывая этот эпизод, Ж. Ле Гофф красиво выразился: «За девять лет до выступления в крестовый поход Людовик Святой испытал ощущения крестоносца»38. В 1241 г. он пополнил коллекцию реликвий, связанных со Страстями, выкупив у сирийских тамплиеров, державших эти вещи в качестве залога, куски Честного креста, наконечник Святого копья и еще несколько предметов. А чтобы поместить эти реликвии в рамку, достойную их ценности, он в 1242 г. предпринял все в том же королевском дворце строительство капеллы Сен-Шапель — обширной раки, одновременно ковчега и святилища. Сен-Шапель была освящена 26 апреля 1248 г., за несколько месяцев до отъезда короля в крестовый поход. «Франция становится новой Святой землей»39. Итак, Людовик IX был подготовлен, психологически и духовно, к крестовому походу, а его выбор и своеобразная форма, в которой был сделан этот выбор, вполне понятны без ссылок на положение в Святой земле и без предварительной консультации с папой. Тем не менее в подобном контексте решение короля Франции было уместным! Однако его инициатива не встретила отклика — ни у папы, ни у светских государей. В 1237 г. крест принял король Норвегии, и Людовик IX рассчитывал на его корабли; увы — король Норвегии отказался от своего обета. У королей Англии и Арагона были веские причины не покидать страну. Что до папы Иннокентия IV, он выказал мало энтузиазма: энциклика от 3 января 1245 г., посвященная созыву собора в Лионе, в числе вопросов, которые предстоит обсудить, упоминала крестовый поход, но в самых общих словах. Только в ходе этого собора церковь официально согласилась принять участие в осуществлении плана Людовика IX: кардинал Эд де Шатору был назначен легатом, и ему поручили проповедь крестового похода. Надо сказать, что на собор прибыло два посланника латинского Востока, настоятельно просивших о помощи. Император Фридрих II, который был отлучен и в отношении которого обсуждался вопрос о низложении, находился вне игры. Если верить одному мусульманскому тексту, в письме, адресованном императором египетскому султану Салиху Айюбу, кое-кто усматривал настоящую измену — разглашение планов французского короля. Отношения между Фридрихом II и Людовиком IX, очень напряженные после инцидента с епископами, к тому времени постепенно вновь нормализовались. Фридриху II не было никакой выгоды отталкивать от себя короля, который в какой-то мере мог защитить его перед папой. Можно усомниться и в его желании повредить походу. Может быть, в этом письме содержался тайный сигнал султану вести себя по отношению к Людовику IX так же, как его предшественник вел себя по отношению к нему, Фридриху: сделать шаги к примирению и к достижению договоренности? 40 Что касается Людовика IX, он нуждался во Фридрихе II. Он хотел использовать порты Южной Италии и Сицилии, чтобы погрузить на суда провизию и снаряжение, необходимые для крестового похода. Кстати, в ноябре 1246 г. Фридрих II дал благоприятный ответ на письма, в которых король просил упростить пропуск через его государства коней, оружия и зерна31, и предоставил необходимые разрешения, чтобы с весны 1248 г. в портах Южной Италии начали отгрузку зерна42. Крестовый поход Людовика IX
Неудачи в дипломатической подготовке похода не обескуражили короля, который готовил свое предприятие с методичностью и упорством. Проповедь крестового похода началась только летом 1245 г., с прибытием в Париж Эда де Шатору. Людовик IX тогда планировал выехать весной 1247 г., но этот срок выдержать не удалось. Нужны были суда, провизия, деньги. Стоимость похода часто оценивают в полтора миллиона турских ливров и сопоставляют это число со средними доходами королевской казны — 250 тысяч ливров в год. На самом деле, если под первым из этих чисел понимать стоимость похода в течение тех шести лет, которые он продлится, реальная стоимость, конечно, была выше, но, с другой стороны, король и его казна взяли на себя не все бремя финансирования этого предприятия. Как бы то ни было, «ординарных» средств короля хватить не могло, нужно было прибегать к «экстраординарным»43. Король должен был зафрахтовать корабли, чтобы обеспечить первый этап крестового похода — перевозку из Франции на Кипр своей армии или по крайней мере той ее части, которую он брал на себя. Он обратился в Геную и Марсель, которые предоставили четыре десятка нефов — больших круглых кораблей, способных перевозить несколько сотен пассажиров44. Наряду с ними мобилизовали великое множество малых судов. Многие крестоносцы выходили из положения сами, как Жуанвиль и его кузен, граф Саарбрюккенский, которые наняли в Марселе судно, чтобы перевезти их самих и их двадцать рыцарей, их оруженосцев и слуг, коней и багаж45. Если суда были генуэзскими и марсельскими, порт отправки был назначен французский. Речь идет об Эг-Морте, новом порте, который уже несколько лет назад оборудовали на лангедокском побережье. По условиям Парижского договора от 1229 г. граф Тулузский Раймунд VII был вынужден отказаться от всей лангедокской части своего графства, где организовали два королевских сенешальства: сенешальство Каркассон и Безье и сенешальство Бокер и Ним. Теперь у Французского королевства был средиземноморский фасад, который Людовик IX хорошо сумел использовать на пользу королевства. Тем самым Эг-Морт стал символом новых средиземноморских амбиций монархии Капетингов, как торговых, так и политических. Тыловой базой крестового похода должен был стать Кипр. Поэтому король постарался собрать там провизию, и Жуанвиля, его хрониста, восхитило зрелище этих гор из бочек вина и из зерна на равнинах Кипра46. Целью похода был Египет, как в 1218 г. в пятом крестовом походе и как должно было бы стать в 1202-1204 гг., если бы крестоносцы не отклонились от маршрута ради Константинополя. Никто не заблуждался насчет основной цели — ей, конечно, был Иерусалим, но тогда считали так: чтобы прочно удерживать последний, нужно поразить мусульманское могущество в самое сердце, которое находилось в Каире, Вавилоне, как его называли в текстах того времени. Порты дельты, Александрия и тем более Дамьетта, выглядели уязвимыми, и если бы франки взяли их под свой контроль, это могло бы серьезно подорвать экономические позиции султана. Летом 1248 г. все было готово. 25 августа король отплыл из Эг-Морта. В Лимасол на Кипре он прибыл 17 или 18 сентября; в последующие дни острова достигли другие суда (например, судно Жуанвиля). Планировать высадку в Египте было уже поздно. Король предпочел перенести это предприятие на весну 1249 г. и перезимовать на Кипре. Это решение предполагало фрахт другого флота, что было не так просто — генуэзцы и венецианцы вели меж собой войну и придерживали корабли для себя. Армия покинула Кипр 30 мая 1249 г. и приблизилась к Дамьетте 4 июня. Высадка произошла на следующий день. Воины, отплывшие на нефах, должны были спускаться в шлюпки, тогда как галеры могли подойти к берегу очень близко. Жан де Бомон, камерарий французского короля, описал в письме эту высадку рыцарей, которые прыгали в воду со щитом, подвешенным на шее, и копьем в руке, чтобы иметь возможность на прибрежной полосе немедленно вступить в борьбу с каирскими отрядами. Последние, малочисленные, очень скоро оставили позиции — под действием паники или по другой причине, — что позволило франкам без сопротивления занять Дамьетту47. На следующий день подошли корабли-юиссье, приспособленные для перевозки животных, и выгрузили рыцарских коней. Король решил идти на Каир, но дельта тогда была целиком затоплена. Пришлось ждать осени, чтобы паводок на Ниле спал. Это ожидание было, конечно, досадным, но позволило брату короля, Альфонсу Пуатевинскому, привезти с Запада подкрепления (25 октября). Вместе с этими подкреплениями, рыцарями из латинских государств и военно-монашеских орденов, Людовик IX имел в распоряжении 2800 рыцарей, более 5000 оруженосцев, 10 000 пехотинцев и несколько тысяч лучников и арбалетчиков, итого около 25 тысяч человек. Армия выступила в декабре и очень скоро встретилась с трудностями — их представляли как отряды султана, которые оказывали сопротивление и устраивали налеты на войска, так и форсирование рукавов и каналов Нила. Вопрос снабжения остро еще не стоял, потому что сохранялась связь по воде с Дамьеттой. В феврале 1250 г. войска короля нашли брод, позволивший им занять позиции напротив египетской крепости Мансура, представлявшей собой ключ к Каиру. Но поспешная атака 9 февраля 1250 г. на эту крепость, в которую пошел авангард под командованием брата короля, Роберта д'Артуа (не слушавшего благоразумных советов, которые давали ему соратники), закончилась истреблением этого авангарда; граф был убит, как и множество тамплиеров (в том числе великий командор, брат Жиль). Мансура стала оплотом сопротивления египтян. Корабли султана перехватывали христианские продовольственные суда, шедшие из Дамьетты, что вызвало голод; к нему добавились цинга и дизентерия, и это стало уже катастрофой. 5 апреля 1250 г., попав в окружение, войска франков сдались; король оказался в плену. Переговоры были трудными, их окончание замедлил и переворот, совершенный мамелюками (отрядами, состоящими из турецких вольноотпущенников), которые убили последнего представителя династии Айюбидов, Туран-шаха. В конечном счете стороны пришли к соглашению на следующих условиях: выкуп в 400 тысяч ливров, возврат Дамьетты, сохранение статус-кво в Сирии и Палестине, а также освобождение и обмен пленников, удерживаемых обоими лагерями после перемирия, заключенного в 1229 г. между Фридрихом II и аль-Камилем. Людовик IX, освобожденный 6 мая, добрался до Акры с теми бойцами, которые у него остались. По просьбе баронов Святой земли и с согласия своих советников король решил остаться в Палестине. К этому его побудили два соображения, изложенные им в письме ко всем подданным от 11 августа 1250 г.: с одной стороны, он не хотел покидать Восток, не убедившись в освобождении всех пленных, — ведь мамелюки нарушали свои обязательства и затягивали дела. С другой стороны, свое присутствие и присутствие выживших крестоносцев он считал необходимым для защиты и сохранения латинских государств: «Если мы останемся, — писал он своим подданным, — у нас будет надежда, что со временем наступит некоторое улучшение»48. В конечном счете пребывание там Людовика IX продлилось четыре года. Популярное:
|
Последнее изменение этой страницы: 2016-03-17; Просмотров: 639; Нарушение авторского права страницы