Экспериментальная психология и классические школы: борьба с дуализмом

⇐ ПредыдущаяСтр 7 из 56Следующая ⇒

Психофизика. Экспериментальная психология не имела единственной начальной точки развития, од нако к ее зарождению непосредственно относятся работы Эрнста Вебера (1795–1878). Физиолог и ана том, помогавший также своему брату физику в его исследованиях электричества, он измерял величину раздражения с целью определить минимальный по рог различения между стимулами. Вебер обнаружил, что на различение стимулов влияют не абсолютные величины раздражителей, а их отношения. В частно сти, если исходный вес предложенного груза 40 ун ций, испытуемые начинают ощущать различия при весе 39 унций, а если исходный вес 20 унций — при весе 19, 5 унции. Следовательно, для веса отношение раздражителей составляет приблизительно 1/40. Для света же оно приблизительно равно 1/300. Уве личение вашего роста на два сантиметра едва ли бу дет заметным, но увеличение размеров вашего носа на два сантиметра сразу бросится в глаза, поскольку в этом случае мы имеем другое соотношение разме ров. Данный закон был назван законом Вебера. Это оказалось замечательным достижением для дисцип лины, все еще не имевшей статуса самостоятельной науки и являвшейся частью философии, дисципли

ны, по поводу которой Кант утверждал, что к ней неприменимы количественные и экспериментальные методы. Это достижение стало возможным благода ря тому, что Вебер, по крайней мере в практической части своей научной деятельности, игнорировал вы сокочтимые абстракции теологии и философии и де лал именно то, что делали ученые, представляющие другие научные дисциплины, а именно проводил си стематические наблюдения, в данном случае — чело веческих реакций. Несомненно, на его подход оказа ли влияние занятия физикой, а также его професси ональная подготовка как физиолога.

Последователем Вебера стал Густав Фехнер (1801–1887), религиозный мистик, получивший ме дицинское образование и имеющий определенную подготовку в физике. Фехнер назвал свои исследо вания «психофизикой», понимая под этим связь пси хе с физическим. Он открыто представлял психофи зику как форму дуализма «душа—тело». Путем ма тематических преобразований он выводит более точную версию закона Вебера, где реакция, которой он дает менталистское обозначение «ощущение» (sensation), изменяется линейно, в то время как сила раздражителя изменяется логарифмически. Выве денная им формула получила название «закон Фех нера». Фехнер стремился установить строгое науч ное соотношение между духом и материей, душой и телом. Фактически же его формула описывала отно шение между величиной или чувствительностью ре акции и величиной стимула. Говоря об «ощущении», он смешивал измерение конкретных реакций с тра диционными представлениями о душе и теле. Хотя фактически Фехнер измерял реакции, он полагал, что измеряет психические единицы (mental unit). То, что он делал на самом деле, не имело ничего общего с тем, что он делал с его собственной точки зрения. Впрочем, такое положение вещей вообще было ха рактерным для раннего этапа развития психологии и, как считают некоторые авторы, имеет место даже в ряде современных психологических систем.

Волюнтаризм: первая классическая система. Центральной фигурой в формировании эксперимен тальной психологии стал Вильгельм Вундт (1832–

1920). Хотя его основным родом занятий была фило софия, которую он преподавал в Лейпцигском уни верситете, Вундт получил также медицинское и физиологическое образование. Таким образом, наря ду с Вебером и Фехнером, он принадлежал тому на правлению физиологии, которому удалось отделить психологию от философии и включить ее в сферу экс периментальных исследований. Источником вдохно

вения для него послужили работы Вебера, Фехнера, а также голландского физиолога Дондерса (1818–

1889), который вычитал системы простых реакций из

систем сложных реакций, чтобы получить скорость разума («ментальная хронометрия»), и других экспе риментаторов. Совместная работа с Мюллером и опыт

исследований в физиологической лаборатории Гельм

гольца оказали влияние на его стремление использо

вать методы физиологии для исследования разума; он обозначил область своей деятельности как «физиоло гическую психологию». Это обозначение касалось

только используемых им методов и не предполагало, что психология может быть сведена к физиологии.

Фактически Вундт отрицал возможность такого све

дения, поскольку считал, что изучает нередуцируемое

«сознание» — термин, начавший вытеснять термины

«разум» и «душа»14. Но поскольку психические фено мены не были напрямую доступны физическим экс периментальным методам, Вундт настаивал на том,

что он изучает лишь внешние проявления, «первую линию укреплений» (outworks) разума или сознания.

Таким образом, он явился продолжателем традиции дуализма «душа—тело» и до некоторой степени — по ложения Канта, что психические феномены не могут

стать объектом экспериментирования. Как психичес

кое, так и физическое, утверждал Вундт, подчиняется

законам причинности, при этом законы разума явля ются психическими, а не физическими. Эксперимен тальные процедуры должны раскрыть эти психичес

кие принципы.

В одном из своих экспериментов Вундт обнаружил, что при предъявлении испытуемым на короткое вре мя либо бессмысленных сочетаний букв, либо слов испытуемые воспроизводят по памяти больший объем предъявленного материала в тех случаях, когда они видели слова, а не случайную последовательность букв. На основании этого он заключил, что сознание может вместить больше упорядоченных элементов, чем разрозненных. Оно состоит из области элементов или идей, некоторые из них являются центральными и легко воспринимаются. Другие, такие как предъяв ляемые в эксперименте буквы, которые не опознают ся индивидуумом, занимают более периферийное по ложение; они не оказываются в центре внимания и не захватываются им. Основываясь на взглядах Лейбни ца и Канта, Вундт предположил, что идеи элементы, оказывающиеся в центре сознания, синтезируются в целостности посредством механизма апперцепции. Апперцепция также обеспечивает возможность мыш ления и речи. Система Вундта получила название «во люнтаризм» благодаря его убеждению в том, что воля спонтанно апперципирует (apperceives) и синтезиру

14 Английское слово «consciousness» («сознание») происходит от латинского cum/com3 — «с/со», и 3scio — «знаю».

«Conscio» означает «совместное знание» (со знание), буквально: «Я разделяю это знание с другим...». Таким образом, conscienta означает «разделять знание с самим собой», отсюда «conscience» («совесть»). Иными словами, сознание — это разделение знания с другими, а совесть – знание, разделяемое с самим собой. «Сознание» приобретает также и зна чение «совести», внутреннего процесса или сущности. Эти слова вошли в состав английского языка в XVII столетии, и приблизительно в течение последующих ста лет их первоначальные натуралистические значения уступили место транс цендентальным (см.: Lewis, 1960; Oxford Universal Dictionary on Historical Principles, 1955).

ет психические элементы. Хотя экспериментальные исследования Вундта были посвящены преимуще ственно процессам восприятия, внимания и определе нию времени реакции, он написал также десятитом ную работу «Volkerрsychologie» («Психология наро дов»), в которой рассматриваются мифология, язык, искусство и религия. Эти предметы, утверждает он, находятся за рамками экспериментального метода. Лишь история может выявить эволюцию разума на различных стадиях развития культуры и высших пси хических процессов.

Студенты со всей Европы и из Северной Амери ки приезжали учиться у Вундта, чтобы затем, возвра тившись на родину, основать психологические лабо ратории, а некоторые — продолжить работу в других областях психологии. Стремление Вундта создать самостоятельную и экспериментальную психологию нашло отклик у многих ученых, однако его система так и не обрела преданных последователей.

Исследования запоминания. На занятия экспери

ментальной психологией Германа Эббингауза (1850–

1909) вдохновили идеи Фехнера, однако он не был

знаком с положением Вундта о том, что невозможно

экспериментировать с «высшими психическими про

цессами». Эббингауз избрал в качестве предмета сво

их исследований запоминание, ввел предъявление бессмысленных слогов, чтобы минимизировать влия ние предшествующего знания (хотя он применял так

же слова), и использовал самого себя в качестве ис пытуемого. Одним из наиболее важных результатов его исследований был обнаруженный им факт, что за

бывание быстро происходит на начальном этапе, а за

тем этот процесс замедляется, и что повторное заучи

вание требует меньше повторений, чем перво начальное. К признанным заслугам Эббингауза относятся (а) введение психологии в круг экспери

ментальных наук, изучающих «высшие психические процессы»; (б) (математическая) точность его иссле

дований и (в) внедрение методов статистического ана лиза в психологию. В то же время он подвергся кри тике за использование бессмысленного стимульного

материала, а также за то, что способствовал исполь зованию в психологии механистической методологии, заимствованной из физических наук и неадекватной

для психологических исследований. Работы Эббинга

уза, посвященные процессу запоминания, предвосхи

тили интерес к этой области психологии со стороны функционалистов, бихевиористов и когнитивистов.

Вюрцбургская школа. Один из наиболее близ

ких учеников Вундта, Освальд Кюльпе (1862–

1915), основал экспериментальную лабораторию в

университете Вюрцбурга, где планировал прово

дить эксперименты, связанные с мышлением, — об

ластью, которую Вундт объявил недоступной экспе риментальному методу и поддающейся лишь исто рическому анализу. Несмотря на острую полемику,

разгоревшуюся вокруг данного вопроса и результа тов некоторых посвященных ему исследований, Вюрцбургской школе удалось расширить предмет

экспериментальной психологии за рамки различе ния стимулов («ощущений») и времени реакции. В частности, Бюлер (1879–1964) объявил, что ему удалось обнаружить элемент мысли, соответствую щий элементу ощущения, а Ах (1871–1964) иденти фицировал бессознательный акт, названный им «де терминирующей тенденцией».

Структурализм. Другой ученик Вундта, Эдвард Титченер (1867–1927), обучался в Оксфорде и нахо дился под сильным влиянием английского эмпириз ма, в особенности взглядов шотландского священни ка Джеймса Милля (1773–1836). Милль полагал, что разум состоит из сложных идей, представляющих со бой совокупности простых идей и ощущений, сцеп ляемых друг с другом силами, родственными грави тационному притяжению. Идеи кирпичей и цемента объединяются в более сложную идею стены и, совмест но с другими иерархиями идей, производят еще бо лее сложную идею дома. (Его сын, Джон Стюарт Милль (1806–1873), развил идеи своего отца, ис пользовав другую аналогию, и предположил, что не которые идеи образуют подобие составных химичес ких веществ, становясь совершенно отличными от своих составляющих.) Титченер принял точку зре ния английского эмпиризма, согласно которой зако нами разума являются законы ассоциации ощуще ний. В его программу входило использование экспе риментальных процедур с целью обнаружения элементарных ощущений (elementary sensations), со ставляющих разум (в соответствии со взглядами Милля). Поскольку Титченер пытался выявить структуру разума, он назвал свою систему «структу рализмом». Он отверг предложенный Вундтом меха низм апперцепции, который считал мистическим, и заменил его эмпиристскими ассоциациями по смеж ности (contiguity). Он использовал метод, в котором обучал своих испытуемых интроспекции собственно го разума и наблюдению «сырых» ощущений, не об ремененных смыслами. Первоначально он считал со знание эпифеноменом мозга, но в конце концов скло нился к позитивистскому подходу чистого описания.

Функционализм и бихевиоризм предприняли яростные атаки на исходные положения структура лизма. Поскольку структуралисты не смогли предъя вить своим оппонентам однозначных результатов своих экспериментов, это привело к полной дискре дитации структурализма. Кантор (1969, р. 301) ста вит риторический вопрос: «Являлись ли предметом экспериментирования ученых этого периода транс цендентальные ощущения или же они изучали реак ции конкретных субъектов, названных испытуемы ми, на конкретные объекты, названные стимульны ми объектами (stimulus objects)? »

Психологи, испытавшие влияние представлений об атомистическом разуме, такие как Титченер, по большей части пытались редуцировать психологию к ощущениям, а также к физиологии нервной систе мы и мозга, которые, как они полагали, являлись ис точником ощущений. Те же, кто придерживался

представлений о целостном разуме, изучали мышле ние, волевые процессы, запоминание, забывание и другие характеризующиеся значительным разнооб разием формы поведения, будучи не склонны сво дить их к функциям мозга.

Функционализм. Данная школа американской психологии находилась под влиянием идей Уилья ма Джеймса (1842—1910), который, в свою очередь, испытал влияние Дарвина. Джеймс подчеркивал, что психология должна заниматься функцией со знания, а не его структурой или содержанием. Фун кция сознания заключается в том, чтобы обеспечить адаптацию индивидуума к среде. Сознание суще ствует не в виде отдельных элементов, а представ ляет собой поток и активно формирует свое окру жение. Эта точка зрения мало чем напоминала «пси хические атомы» английских эмпириков, однако Джеймс продолжал придерживаться представления об идеях в сознании как о базисе воли и причине поведения. Поддерживаемая им теория инстинктов была более созвучна теории врожденных способно стей, предложенной шотландской философией и такими континентальными рационалистами, как Лейбниц и Вольф, чем взглядам английских эмпи риков. Однако Джеймс допускал, что инстинкты могут изменяться под влиянием индивидуального опыта и что повторение поведения порождает при вычки, формируя фиксированные каналы в мозге, по которым энергия течет более свободно. (Теория инстинктов Джеймса явилась источником вдохно вения для эволюционной психологии, рассматрива емой в главе 13.) Поскольку привычки повышают точность и эффективность наших действий, они функциональны, собственно, они выполняют роль огромных маховиков (fly wheels), благодаря кото рым общество движется в своем русле. Привычки почти не оставляют человеку возможностей для из менения после тридцатилетнего возраста, а потому к их формированию нужно относиться очень осто рожно. Психология Джеймса рассматривает эмо ции, привычки, когниции (cognitions), волю и рели гиозный опыт.

Джон Дьюи (1859–1952) добавил к потоку созна ния поток поведения, тем самым еще более укрепив позиции дуализма «душа—тело». Он также настаи вал на том, что стимулы и реакции функционально связаны друг с другом и не являются отдельными сущностями: у ребенка, который обжегся пламенем свечи, развивается новая функциональная реакция на пламя, а ее значение изменяет функцию стимула с привлекающей на болевую. Реакция и значение стимула взаимозависимы. Поведение — это адаптив ный акт, и его стимульно реактивные компоненты формируют взаимозависимую последовательность:

«видение света означающего боль при контакте с

ним» (Dewey, 1896).

Развитие функционализма связано в первую оче редь с Чикагским университетом (University of Chicago): сначала с Джоном Дьюи, а затем с Джейм

сом Энджеллом (1869–1949), являвшимся учеником Джеймса и Дьюи. Энджелл сформулировал три принципа функциональной психологии: (а) психи ческий поток является частью более широкого био логического потока и служит связующим звеном (или посредником) между организмом и средой; (б) сознание позволяет организму выжить, опосре дуя его взаимодействие со средой, и перенимает браз ды правления у привычек, когда необходимо приспо собление к новым условиям, и (в) разум и тело дей ствуют как единое целое, обеспечивая выживание организма. Короче говоря, разум является функци ей организма, служащей для обеспечения адаптации к окружающей среде.

Гарви Карр (1873–1954), также работавший в Чи каго, подчеркивал, что формы поведения, обеспечи вающие выживание в одной ситуации, скорее всего, будут воспроизводиться и в сходных ситуациях. Он назвал это «адаптивным актом», тем самым перене ся основной акцент на научение, оказавшееся в фо кусе внимания функционализма, что способствова ло его позднейшей ассимиляции бихевиоризмом. Карр утверждал, что психическая активность пред ставляет собой опыт (exрeriences) и одновременно реакцию биологических органов. Если бы он сделал следующий шаг и сказал, что формы психической ак тивности суть реакции органов, он занял бы бихеви ористскую позицию.

Сотрудник Колумбийского университета Роберт Вудвортс (1869–1962) разработал «динамическую психологию», иногда рассматриваемую как разно видность функционализма. Его имя наиболее извест но благодаря введенной им формуле: S О R (Сти мул Организм Реакция), где ему принадлежит включение элемента «О» — «организм», функции ко торого сходны с адаптивным актом Карра. Механизм

«О» является опосредующим между средой (стиму

лом «S») и реакцией («R»). Это потребность, или

драйв (drive), порождающий различные формы по ведения в одной и той же среде в зависимости от на личного в данный момент внутреннего побуждения.

Элемент «О», который есть не что иное, как очеред

ная репрезентация разума, психе, сознания, ощуще

ния, идей, и т. д., становится центральным для мето3 дологического бихевиоризма, в котором он выступает под именами «внутреннего побуждения» («драйва»)

или «когнитивной карты» (см. ниже).

Американец Эдвард Торндайк (1874–1949), про водивший исследования по научению животных, пришел к заключению, что разуму животных не свойственны рассуждения (reason), как и установле ние связей между вещами. Они научаются путем проб и ошибок, когда последствиями их действий являются вознаграждения или наказания. Его зако ны эффекта, включающие вознаграждение и наказа ние, предвосхитили принципы подкрепления Скин нера. Его закон упражнения гласит, что реакции уси ливаются прямо пропорционально числу проб, в которых имела место связь стимула с реакцией, а

также продолжительности и силе (vigor) этой связи. При их неиспользовании S—R связи ослабевают. Он назвал свою психологию «коннекционизмом» (от англ. connection — «связь»). Это был протобихевио ризм.

Бихевиоризм. Корни этой школы восходят к ра ботам многих предшественников. Позитивизм и эм пиризм являются источником представления, что все знание базируется на «данных органов чувств», од нако позитивизм связывает с бихевиоризмом не столько доверие данным органов чувств, сколько его отношение к наблюдениям. Подчеркивание эмпириз мом роли опыта послужило основой интереса бихе виористов к процессу научения. Русский ученый Иван Михайлович Сеченов (1829–1905) проводил эксперименты на животных и пришел к выводу, что мысль не служит причиной действия. Вместо этого внешние стимулы производят как внутреннюю мысль, так и внешнее действие, оба из которых за висят от рефлексов мозга. Владимир Михайлович Бехтерев (1887–1927) занимался исследованиями обусловливания у человека, используя электричес кое раздражение пальца испытуемого, предваряемое звуком. Он продолжал придерживаться физиологи ческих объяснений, но отстаивал точку зрения, что психология должна изучать только поведение. При близительно в тот же период Иван Петрович Павлов (1857–1927) проводил на собаках свои эксперимен ты по обусловливанию, которые привлекли внима ние Джона Уотсона (1878–1958). Уотсон проявлял особый интерес к поведению животных и был знаком с исследованиями других работавших в этой облас ти ученых, которые также повлияли на его взгляды. Поскольку использование интроспективного метода при работе с животными невозможно, акцент неиз бежно перемещается на поведение. Преподавание и работа над докторской диссертацией в Чикагском университете позволили Уотсону ознакомиться с ра ботами функционалистов, которые все дальше ухо дили от интроспективного метода, приближаясь к ис следованию научения. Благодаря переходу в Универ ситет Джона Хопкинса Уотсон знакомится с людьми, чьи взгляды еще более способствовали укреплению его бихевиористской ориентации.

В своей первой декларации бихевиоризма Уотсон (Watson, 1913) утверждал лишь, что нет никакой не обходимости делать «сознание специальным объек том наблюдения» (р. 174). Это был «методологичес кий бихевиоризм», в котором сознание не отрицает ся, но обходится методологически. Шесть лет спустя Уотсон объявил, что он не смог обнаружить никаких свидетельств существования описанного Джеймсом потока сознания, но что ему, однако, удалось обнару жить свидетельства существования потока поведе ния (Watson, 1919). Тем самым был провозглашен

«строгий», или «радикальный бихевиоризм», полно стью порывавший с дуализмом впервые за две тыся чи лет.

Уотсон считал, что человеческие существа подда ются изменению в неограниченных пределах благо даря научению. В качестве базиса процесса научения он принял обусловливание по Павлову и таким об разом полностью отбросил одну сторону дуализма

«душа — тело», превратив тело в обучающуюся ма

шину. Мозг не является вместилищем души и даже вместилищем поведения. Это лишь передаточный

орган между стимулом и реакцией. Уотсон включил в поведение мышление и речь, рассматривая их как тонкие, едва различимые телесные действия. Уотсон

вел наступление на существовавшую в то время пси

хологию по четырем главным направлениям, добива

ясь: (а) замены интроспекции объективными метода ми исследования; (б) замещения содержания психи ки (ощущений, идей, апперцепции) поведением;

(в) смещения акцента с объяснения на предсказание и контроль поведения и (г) признания точки зрения, что между животными и человеком не существует

качественного различия и что те же обсервационные методы могут использоваться при исследовании как

животных, так и человека. Уотсон позаимствовал термины «стимул» и «реакция» из биологии и пре вратил бихевиоризм в S—R психологию. Мир стиму

лов — это предварительное условие, или вход (inрut), а реакция — его следствие, или выход (outрut). Та

кая модель основана на аналогии с биофизикой, в которой непосредственная стимуляция препариро ванной мышцы приводит к ее рефлекторному сокра

щению. Согласно Наталицио (Natalicio), более со вершенная версия бихевиоризма была предложена Смитом и Газри (Smith and Guthrie, 1921), которые

«ввели в психологию акцент на объяснение обыден

ного опыта, осуществляемое на языке поведения, —

что сделало бихевиоризм значительно более после довательным и утонченным, чем ранние спекуляции Уотсона» (р. 3).

Бихевиоризм раскололся на два лагеря: методоло гических и радикальных бихевиористов, при этом и те и другие проводили исследования по научению на крысах. Первые имели большее влияние, чем вторые. Особенной известности среди методологических би хевиористов достиг сотрудник Йельского универси тета Кларк Халл (1884–1952). Следуя логическим позитивистам, он дал операциональное определение ненаблюдаемого состояния внутреннего побуждения (drive state) и сформулировал теорию научения, ба зирующуюся на этом понятии, а затем вывел из нее гипотезы и подверг их экспериментальной проверке на крысах. Сотрудник Калифорнийского универси тета (Беркли) Эдвард Толмен (1886–1959) попытал ся объяснить поведение, связанное с научением у крыс, тем, что у них формируется «когнитивная кар та» лабиринта. Роль внутренних побуждений и ког нитивных карт в значительной степени соответству ет роли «О» у Вудвортса, и поскольку они занимают промежуточное положение между стимулом и реак цией, то получили название «промежуточных пере менных». Критики упрекали Толмена в том, что эти

переменные явились возвращением к старому разу му/ощущениям/апперцепции/сознанию, скрываю щимися под новым наукообразным облачением. Газ ри (1886–1959) разработал теорию научения строго в терминах «стимул—реакция», избежав всякого сходства с ментализмом, включая промежуточные переменные. Радикальный бихевиоризм существует и сегодня в форме разработанного Б. Ф. Скиннером (1904–1990) анализа поведения (см. главу 6).

Хотя бихевиоризм доминировал в американской психологии 1930 х — 1950 х гг., как строгий, так и методологический бихевиоризм в конце концов утратили своих последователей. Бихевиористы обе щали начать с объяснения простых форм научения у животных. Когда эти принципы научения удалось ясно сформулировать благодаря экспериментирова нию, они постепенно и последовательно перешли к изучению сложных форм человеческого поведения. К сожалению, обнаруженные ими механизмы науче ния у животных оказались (а) слишком сложными; (б) вероятно, не соответствующими реальным меха низмам научения не только по отношению к челове ку, но и самим животным, вследствие искусственно сти лабораторных условий; (в) не обязательно при менимыми к человеку. Интерес бихевиористов к научению у животных базировался на (а) теории биологической эволюции, указывающей на непре рывный характер развития биологических видов, и на (б) подчеркивании английским эмпиризмом роли опыта, вдохновившего авторов «Декларации незави симости» на формулировку положения «Все люди созданы равными». Эта формулировка представля ла собой типично американское кредо, под которым бихевиоризм неявно подписывался и подтверждение которого он намеревался продемонстрировать. Ос новной недостаток бихевиоризма, возможно, состо ял в том, что он «сделал психологию отрекающейся дисциплиной, окончательно отступившей перед ли цом таких сложных типов поведения, как воображе ние, восприятие, внимание, чувства и другие основ ные формы человеческой активности» (Kantor,

1969). Кроме того, ментализм, давно и прочно пус

тивший свои корни в культуре, находился лишь под ее поверхностным слоем и не мог постоянно оста

ваться подавляемым.

Неспособность бихевиоризма выполнить свои обещания, наряду с неявным положительным отно шением к ментализму, явились наиболее важными факторами, приведшими к замене его, за исключени ем анализа поведения, когнитивной психологией (см. главу 3), продолжившей развивать методологию би хевиоризма и сохранившей акцент на процессе на учения. Когнитивизм рассматривает память, воспри ятие и другие когниции не как поведение, а как пси хические процессы, родственные компьютерным программам. Он рассматривает эти процессы как внутренние репрезентации внешнего мира (в некото рых версиях репрезентации рассматриваются не столько как изображения (рictures), сколько как ги

потетические структуры, являющиеся кодами воспо минаний, восприятий и т. д.). Таким образом, заме щение бихевиоризма когнитивизмом привело к воз вращению (а) дуализма «душа—тело», (б) двойного мира Канта и его врожденных категорий (de terminers) разума и (в) модели восприятия, отража ющей линию Плотин—Галилей—Ньютон—Локк— Беркли—Юм—Кант—Мюллер—Гельмгольц.

Фактически дуализм «душа—тело» никогда не ис чезал из психологии. Хотя в 1930 х — 1950 х гг. он находился в относительно подавляемом состоянии, тем не менее он продолжал присутствовать все это время в методологическом бихевиоризме и, наконец, вновь громогласно заявил о себе практически во всех областях психологии. Стимульно реактивная модель научения являлась настолько механистичной и огра ниченной, что исследователи сочли ее неудовлетво рительной. Однако, в поисках альтернативы, они на ходили только ментализм. Восхищение компьютера ми породило новую соблазнительную аналогию разума, и пресловутый маятник качнулся в сторону ментализма. Менталистские конструкции свободно используются в современной психологии, почти не получая критической оценки (Jenkins, 1993).

Выход за пределы бихевиоризма. Одним из пер вых, кто определил психологическое событие не про сто как поведение организма или ментальный про цесс, но как взаимодействие между объектом и орга низмом, был Фредерик Вудбридж (1867–1940), член факультета естественной философии Колумбийско го университета. В частности, он отстаивал позицию (близкую к позиции Аристотеля), согласно которой зрение не относится исключительно к организму, но представляет собой «взаимодействие или отношение между организмом и его окружением, осуществляе мое посредством глаза» (Woodbridge, 1909, р. 368). Нервная система не способна видеть или слышать, отмечал Вудбридж, но она обеспечивает единство (unity) посредством координирования различений органами чувств, и это единство и есть сознание.

Другим ученым, подчеркивавшим роль взаимо

действия «организм—среда» (а не взаимодействия

«душа—тело»), вместо представлений о механичес

ких входных и выходных сигналах, был китайский исследователь поведения животных Цин Ян Куо (Zing Yang Kuo, 1898–1940). Он был учеником Тол

мена, хотя испытал весьма значительное влияние

Уотсона, несмотря на свое критическое отношение к

его работам. Он придавал большое значение биоло гии, но лишь как реализационному или ограничива ющему, но не определяющему условию поведения

животных. Разработанная им система психологии в настоящее время носит название «вероятностно эпи

генетической психологии» (см. главу 13). Несколь ко ранее Дж. Р. Кантор (1888–1984) принял во вни мание контекст («поле») независимых взаимодей

ствий, положив это понятие в основу детально разработанной им системы психологии (см. главу

10), получившей свое полное выражение в виде фор

мальных постулатов и распространенной им на такие виды «интерповедения» («interbehaviors»), как по знание, ориентировочное поведение, выбор, мышле ние и т. д. Поскольку его система рассматривает пси хологическое явление как комплекс отношений меж ду конкретными событиями, она не нуждается в менталистских конструкциях или редукции психоло гии к активности мозга. Тем не менее мозг, как и дру гие компоненты биологии организма, получают в ней полное признание в качестве участвующих условий (рarticiрating conditions), относящихся к полю, как это имело место в системе Куо.

Система экологического восприятия Джеймса Гибсона (1904–1979), позднее развившаяся в эколо гический реализм, приобрела в целом сходные (с интербихевиоризмом) характеристики после того, как были отброшены более традиционные конструк ции этой системы (см. главу 13, § 3).

Оперантный субъективизм Уильяма Стефенсона (см. главу 11) принял интербихевиоризм в качестве своей теоретической базы и обеспечил строгую ме тодологию объективного изучения субъективности, т. е. точек зрения субъекта. Эта методология откры вает путь систематическому исследованию так на зываемых психических (mental) или когнитивных событий, которые так и не смог адекватно объяснить бихевиоризм. Таким образом, была предложена аль тернатива механистическим компьютерным конст руктам когнитивизма и статистическим процеду рам, сводящим на нет уникальность отдельного индивидуума. Общественная психология (см. главу 13) тоже приняла тезис о взаимодействии индивидуу ма и окружения и приобрела прикладную ориента цию. Диалектическая психология (см. главу 9) так же носит интеракционный или биполярный харак тер и принимает во внимание историю развития и контекст взаимодействий. Русские и китайские ди алектики отличались более редукционистскими взглядами, сводя психологию к биологии, что было в меньшей степени свойственно другим представи телям диалектики.

Эти нецентрические подходы вышли за пределы давней традиции, прослеживаемой еще со времен эллинистической Греции15, хотя, как и всегда, у этих современных подходов были свои предшественники. Несмотря на то, что им удалось предложить альтер нативу как ментализму, так и механицизму, их рабо ты не получили должного внимания в силу автори тета традиции — пользуясь метафорой Уильяма Джеймса, великого маховика привычки, — продол жающей взывать к могущественному духу «разума» и его инкарнации в виде мозга.

Гештальт психология. Рационализм и эмпиризм столкнулись, когда на сцене появилась гештальт пси

хология (не путать с гештальт терапией Фрица Перл са, рассматриваемой в главе 4). Гештальт психологи утверждали, что разум не делится на элементы, даже на такие, которые могут соединяться, подобно хими ческим элементам, в сложные вещества (как полагал Дж. С. Милль) или объединяться посредством аппер цепции (как считали Лейбниц и Вундт). Гештальтисты настаивали на том, что разум наделен врожденными способностями, придающими вещам гештальт — целое или паттерн, — что присуще как восприятию, так и мышлению. Например, когда мы смотрим на вещи, мы не видим отдельные пятна, которые должны быть скомбинированы в объект, скажем, дерево. Вместо это го наши врожденные механизмы соотносят различные компоненты по принципам пространственной близо сти, сходства и установки (того, что мы ожидаем уви деть) в единицу «дерево». Научение и решение про блем состоит не в пробах и ошибках, как полагал Тор ндайк, но в обнаружении критического компонента решения, который способствует образованию целого. Научение — это достижение инсайта. Вольфганг Ке лер (1887–1967) попытался подвести под гештальт организацию физиологическую базу на основе анало гии с электрическими полями. Он высказал предпо ложение, что сенсорная стимуляция попадает в зону действия электрохимических полей мозга и реструк турируется в целостности. Далее, конфигурация сило вых полей мозга и конфигурация объекта, принадле жащего миру, соответствуют друг другу во всех своих точках: они «изоморфны» друг другу. В процессе вос приятия индивид воспринимает эти конфигурации в своем мозге. Здесь, как и в случае Мюллера и Гельм гольца, перед нами пример биологизации кантовско го единства апперцепции. Его удвоенный мир пред стает в виде изоморфизма, а врожденная категориза ция — в виде гештальт организации.

Социальный психолог Курт Левин (1890–1947)

применил гештальт психологию к группам. В его

«групповой динамике» поведение каждого индиви

дуума определяется паттерном энергии всей группы,

подобно тому как мозг в гештальт теории определя

ет сенсорные элементы. Данная теория оказала вли

яние на гуманистическую психологию (см. главу 4)

и такие ее формы участия в Движении за человечес

кий потенциал, как Т группы и группы встреч. Ле

вин также оказал влияние на экологическую психо

логию (см. главу 7), общественную психологию (см.

главу 13) и энвайронментальную психологию (там

же) благодаря его вниманию к поведению как функ

ции среды.

Резюме и выводы

Психологические представления первобытных людей наделяли все вещи жизненной силой. Жиз

15 Возможно, именно благодаря своему китайскому происхождению и связи с китайской культурой Куо с самого на чала избежал влияния западной традиции, что позволило ему сформулировать подход, альтернативный западному ме ханицизму и ментализму.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒