Языковая ситуация после революции 1905 г.

⇐ ПредыдущаяСтр 36 из 40Следующая ⇒

Положение национальных меньшинств кардинально изменилось после революции 1905 г. Общая демократизация дала толчок развитию самых разных аспектов их культур. Все формальные ограничения на функционирование языков в России были сняты. Революция вызвала к жизни широкий спектр партий, каждая из которых высказывалась по национальному и языковому вопросам. Монархисты в своих программных документах настаивали на " едином Русском Государственном ЯЗЫКЕ, едином Русском ЗАКОНЕ и единой Русской Государственной ШКОЛЕ" [Несостоявшийся... 1992: 38]. Октябристы признавали " безусловное равенство в правах всех русских граждан" " без различия национальности и вероисповедания", " широкие права на удовлетворение культурных нужд", но полностью исключали федерализм [Там же: 41]. Кадеты отстаивали " полную свободу употребления различных языков и наречий в публичной жизни" и выдвигали идею создания нетерриториальных национальных культурных союзов, которые должны получать финансовую поддержку государства [Там же: 43]. Эсеры стремились к построению демократической федеративной республики с территориально-национальной автономией; так же были склонны трактовать программный пункт РСДРП о самоопределении меньшевики. Большевики признавали за народами право отделения, а необходимость официально провозглашенного государственного языка отрицали.

В И. Ленин пишет: " Что означает обязательный государственный язык? Это значит практически, что язык великороссов, составляющих меньшинство населения России, навязывается всему остальному населению России <...> мы, разумеется, стоим за то, чтобы каждый житель России имел возможность научиться великому русскому языку. Мы не хотим только одного: принудительности <...>. Русские марксисты говорят, что необходимо отсутствие обязательного государственного языка при обеспечении населению школ с преподаванием на всех местных языках" (Ленин В. И. Поли, собр. соч. Т. 24. С. 293-295).

Языковые проблемы начинают всерьез интересовать либеральную интеллигенцию. Если прежде в этом контексте обычно обсуждались лишь права Польши и Украины (в последнем случае точка зрения либералов была далека от однозначности), то в период между двумя революциями возникает интерес к национально-языковым проблемам всех народов. Выразителем крайне левых для либерала взглядов по этим вопросам был И. А. Бодуэн де Куртенэ, писавший в 1905 г.: " Ни один язык не считается государственным и обязательным для всех образованных граждан, но, по соображениям наименьшей траты времени, языком центральных государственных учреждений, языком общегосударственной думы должен быть язык преобладающей численно национальности, язык обоих государственных центров, Петербурга и Москвы, язык великорусский. Тем не менее в общегосударственной думе не может быть воспрещено употребление других языков, хотя оно и явится вполне бесцельным с практической точки зрения. Каждому гражданину предоставляется право сноситься с центральными учреждениями государства на своем родном языке. Дело этих центральных учреждений – обзавестись переводчиками со всех языков и на все языки, входящие в состав государства[119]. Чиновники являются слугами населения, и потому все чиновники данной местности или области должны владеть всеми свойственными ей языками" [цит. по: Алпатов 1997: ЗЗ][120].

Эта программа в области языковой политики не отличается от большевистской. Ленин, так же как и Бодуэн, не сомневался, что де-факто официальным языком государства неизбежно окажется русский. Он, правда, указывал, что " потребности экономического оборота сами собой определят тот язык данной страны, знать который большинству выгодно в интересах торговых сношений" (Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 23. С. 424).

Пока до реализации подобной языковой революции было еще далеко, но небольшая прослойка национальной буржуазии и интеллигенции на общедемократическом подъеме стремилась к просвещению своих народов. Национальные языки шире внедряются в школу, резко возрастает книгопечатание, на ряде языков книги издаются впервые. Появляются первые пьесы на лакском, кумыкском', казахском и других языках, возникают самодеятельные труппы. Таким образом нарождающаяся местная интеллигенция пытается донести свои идеи до народных масс, которые в большинстве случаев по-прежнему остаются неграмотными.

В этот период закладывались основы временного расцвета малых языков, наступившего в первые годы советской власти. В 1910-х годах книги в России выпускались более чем на 20 языках, хотя заметными успехи в области книгоиздания были лишь на польском, языках Прибалтики, идише, татарском, армянском, украинском, грузинском. Данные о выпуске книг на национальных языках в 1913 г. представлены в табл. 2 [Левин 1930: 18–19, перегруппировано по количеству выпущенных книг][121]; на русском языке в тот же год вышло 26 629 изданий общим тиражом 98, 8 млн экземпляров. На ряде не включенных в таблицу языков в этот период бывали неежегодные публикации: на даргинском за 1910-1912 гг. выпущено три названия (3200 экз.), на коми и туркменском за 1910–1915 гг. – по одному.

Таблица 2

	Число изданий	Тираж		Число изданий	Тираж
Идиш*		1 541 015	Марийский
Татарский**		1 052 100	Белорусский		33 000
Армянский		404 407	Персидский		15 000
Украинский		725 585	Аварский		2 850
Грузинский		478 338	Осетинский		1 270
Тюркский***		115 540	Карельский
Чувашский		106 900	Якутский		1 614
Казахский		156 300	Молдавский
Узбекский		85 300	Болгарский
* В другом месте той же статьи указывается иная цифра: 1 765 290 [Левин 1930: 17]. Вероятно, с крымско-татарским. * Азербайджанский

Значительных размеров достигал и выпуск литературы для меньшинств на языках богослужения (в 1913 г. было выпущено более 1 млн экземпляров книг на древнееврейском, около 800 тыс. – на арабском). Вообще в национальных публикациях доля религиозной литературы была велика. Тематическое распределение книг на русском и других языках, вышедших в 1913 г., выглядело следующим образом [Левин 1930: 17]:

Таблица 3

	На русском	На других языках
Всего книг	98 819 08	20 017 605
Религия	1, 9%	19, 3%
Наука	19, 2%	10, 6%
Учебные пособия	20, 8%	10, 0%
Поэзия и театр	7, 8%	15, 3%

Национальная и языковая политика

Советского государства

Этноязыковая ситуация после краха Российской

Империи

Сразу после Февральской революции оформляются многочисленные национальные движения и партии, требующие, как минимум, автономии, но зачастую и независимости. Начинается то, что сегодня назвали бы " парадом суверенитетов". Временное правительство уже в марте 1917 г. признало независимость Польши, затем многие национальные окраины добились разнообразных уровней автономности. Повсеместно создавались параллельные властные структуры, которые центр контролировал всё хуже. Приход к власти большевиков катализировал эти движения. Одним из первых документов советской власти стала " Декларация прав народов России", провозглашавшая " свободное развитие национальных меньшинств и этнографических групп", " право народов России на свободное самоопределение, вплоть до отделения и образования самостоятельного государства"; все национальные и религиозные привилегии и ограничения отменялись. Собравшийся в январе 1918 г. III Всероссийский съезд Советов объявил о создании нового социалистического государства, Федеративной республики советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Принятая съездом " Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа" по существу признавала субъектами национальных взаимоотношений пролетариат и крестьянство, а не национальные группы в целом.

Несмотря на ясные программные заявления по национальному вопросу, партия большевиков не имела единого мнения относительно способов их реализации, что еще раз подтверждается недавней публикацией документов, относящихся ко времени образования и становления СССР [Несостоявшийся... 1992: 87-229].

Провозглашение федеративной республики подразумевало появление членов этой федерации; но к реальному возникновению национальных автономий многие практики большевизма относились настороженно. М. Лацис в марте 1918 г. пишет в " Известиях ВЦИК": «Мы имеем в проекте и в стадии практического осуществления два татарских " царства" – Казанское и Крымское. За ними потянутся и остальные татары. Пример заразителен. Заговорили о своей республике и киргизы, а чем же хуже их башкиры, сарты, ряты [буряты? ], якуты и многие, многие другие? <...> Предоставление этого права неразвитым народностям, без сильного или при совершенном отсутствии пролетарского элемента более чем опасно» [Несостоявшийся... 1992: 74–75]. Это не случайное высказывание, оно отражало идеологию значительной части коммунистического руководства страны: демократические формы подразумевали жесткое идеологическое наполнение.

Как известно, в дальнейшем в стране формировались культуры, " национальные по форме, социалистические по содержанию".

Последующая судьба народов и их языков во многом зависела от наличия и уровня автономии, ее границ. Союзные республики были в более выигрышном положении, чем автономные; народы, оказавшиеся вне РСФСР, часто были в худшем положении, чем меньшинства России, и т. д.

Самые первые шаги, предпринятые новой властью в области национального строительства, выглядят вынужденными. Республики, образовавшие в 1922 г. СССР, имели своих предшественников в виде независимых государств, и советская власть не могла проявить меньше демократизма, чем " буржуазные" правительства. Вероятно поэтому первая конституция Белорусской ССР объявила государственными четыре языка: русский, белорусский, польский и идиш[122].

Советская Россия не спешила стать федеративной.

Первой признанной центром автономией стала Автономная Область Немцев Поволжья. Поволжские немцы после Февральской революции образовали в Саратове Временный комитет самоуправления; в июне 1918 г. 1-й Съезд советов немцев Поволжья провозгласил автономию, классовая сущность которой поначалу была не вполне ясна, поэтому ленинский декрет об образовании АО Немцев Поволжья " в целях укрепления борьбы за социальное освобождение немецких рабочих и немецкой бедноты" появился только 19 октября 1918 г. Классовое содержание автономии было подчеркнуто переименованием ее в том же году в Трудовую Коммуну Немцев Поволжья.

Первой советской республикой, провозгласившей себя автономией в рамках Советской России в апреле 1918 г., стала Туркестанская АССР. Однако на той же территории еще в ноябре 1917 г. на 4-м Чрезвычайном краевом мусульманском съезде в Коканде уже была провозглашена автономия, не признавшая советскую власть. В крае шла гражданская война. Центр не был уверен, во что выльется признание автономности всяких " сартов и многих, многих других" при отсутствии " сильного пролетарского элемента", поэтому ЦК РКП(б) принял " Положение об автономии Туркестана" только в 1920 г., а постановление ВЦИК об образовании Туркестанской республики вышло лишь в апреле 1921 г.

Датой образования Башкирской АССР в составе России (второй АССР после Туркестана) почему-то считается 23 марта 1919 г. – дата публикации подписанного тремя днями ранее " Соглашения Российского рабоче-крестьянского правительства с Башкирским правительством о советской автономии Башкирии" [123]. Провозглашенная через год с лишним (27 мая 1920 г.) Татарская АССР никак не могла иметь статус ниже Башкирии, но появившиеся позже в том же году национальные образования чувашей, марийцев и удмуртов получили лишь статус автономных областей.

В октябре 1920 г. Политбюро ЦК РКП (б) приняло подготовленное Лениным постановление, где говорилось о необходимости создания автономий, " в соответствующих конкретным условиям формах для тех восточных национальностей, которые не имеют еще автономных учреждений, в первую голову для калмыков и бурят-монголов" (Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 41. С. 342). По свежим следам декрет об образовании Калмыцкой АО выходит 4 ноября[124], а образование бурятской автономии в РСФСР откладывается до января 1922 г. и происходит заметно позже провозглашения правительством Дальневосточной Республики аналогичной автономии для восточной Бурятии (апрель 1921 г.).

⇐ Предыдущая 31 32 33 34 353637 38 39 40 Следующая ⇒