Основной вклад в экономическую теорию.

⇐ ПредыдущаяСтр 8 из 10Следующая ⇒

Хотя Дж. Гэлбрейт начал свою карьеру как специалист по экономике сельского хозяйства, он сумел быстро оценить значение макроэкономической теории Дж. М. Кейнса. Уже в 1939 г. во время дискуссии по проблемам доходов фермерских хозяйств Дж. Гэлбрейт подчеркивал важность уровня национального дохода. Предпочтение фискальной политики над монетарной, а также вера в эффективность общественных работ в качестве средства достижения полной занятости сформировались у него уже в 1940 г.

Опыт работы Дж. Гэлбрейта в Управлении по регулированию цен в 1941-1943 гг. нашел отражение в создание теоретических основ ценового контроля. В 1952 г. в работе A Theory of Price Control Дж. Гэлбрейт утверждал, что контроль над ценами необходим в качестве дополнения к стимулам и устремлениям лишенной планирования и разбалансированной экономики. При использовании мер прямого контроля над ценами регулируется не только инфляция, но и задействуются неиспользовавшиеся ранее ресурсы. Однако, Дж. Гэлбрейт предупреждает, что эти меры должны применяться совместно с другими средствами макроэкономической политики.

В работе American Capitalism (“Американский капитализм”) (1952) Дж. Гэлбрейт проанализировал деятельность современных корпораций. Он утверждал, что на смену реально существовавшей в XIX в. конкурентной среде пришла олигополия. Вследствие роста концентрации промышленности единственным способом контроля над корпорациями становится “уравновешивающая власть” профсоюзов и главных покупателей промежуточных продуктов, например, автомобилестроительных фирм, приобретающих сталь. Уравновешивающая власть, утверждает Дж. Гэлбрейт, дает экономике способность автономного саморегулирования. В такой децентрализованной экономике государству остается лишь возможность влиять на уровень спроса и ограничивать инфляцию путем контроля над ценами. В работе The New Industrial State (“Новое индустриальное государство”) (1967) Дж. Гэлбрейт заявил, что крупные корпорации США образуют “новую индустриальную систему”. Корпорации управляются не собственниками, а менеджерами, которые создали “техноструктуру”, основанную на современных технологиях и методах планирования. Вертикальная интеграция позволят корпорациям планировать свою деятельность. Таким образом на смену конкуренции приходит устраняющее неопределенность планирование. Современные корпорации ориентированы не на максимизацию прибыли, а на выживание и экспансию. Суверенитет потребителя заменяется контролем над рынком со стороны корпораций. Чтобы сделать возможным планирование деятельности корпораций, государство должно регулировать уровень совокупного спроса с помощью поддержания адекватного уровня своих расходов. Дж. Гэлбрейт модифицирует это корпоративное видение американской экономики в Economics and the Public Purpose (“Экономикс и общественные задачи”) (1973), дополняя его рассмотрением предприятий малого бизнеса. Признавая, что малые фирмы имеют весьма незначительные возможности контроля над ценами, Дж. Гэлбрейт рекомендует вывести малый бизнес из-под действия антимонопольного законодательства с тем, что он мог одновременно стремиться к стабилизации цен и объемов выпуска продукции.

В самой известной долгое время остававшейся бестселлером работе Дж Гэлбрейта The Affluent Society (1958) утверждается, что кейнсианство ошибочно трансформировалось в философию, пытающуюся излечить все социальные болезни за счет расширения производства. Чтобы сохранить рост производства, фирмы должны были с помощью рекламы и других методов маркетинга создавать у потребителей желание делать покупки; для сохранения покупательной способности должна, в отсутствие контроля со стороны фискальной и монетарной политики расти потребительская задолженность. Продвижение продукции частного сектора осуществляется за счет общественного сектора, что приводит к социальному дисбалансу между индивидуальным богатством и общественной нищетой. В следующем ярком пассаже Дж. Гэлбрейт описывает выходной день семьи, выезжающей на новом автомобиле на пикник:

Во время пикника они употребляют изысканно упакованную еду из портативного ледника, лед для которого приготовлен из воды реки, отравленной промышленными стоками, а затем проводят остаток дня в парке, таящем в себе угрозу общественному здоровью и морали. Прежде, чем задремать на надувных матрасах под нейлоновым тентом среди зловония гниющих отбросов, они могут рассеянно подумать о странной изменчивости своего счастья (Galbraith, 1958: 197).

Этот дисбаланс может быть ликвидирован только путем изменения системы налогообложения, приводящей в соответствие рост общественных и частных доходов.

В работе The Culture of Contentment (“Культура довольства”) (1992) Дж. вновь обращается к социальной проблематике. Он утверждает, что основная часть населения состоит из экономически и социально удачливых людей, которые постоянно испытывают угрозу краткосрочности экономической политики, непопулярных военных действий и вероятности бунта городских низов. Только возврат к нацеленной на сдерживание рецессии и исправление ситуации в городах жесткой кейнсианской фискальной политике может помочь решить текущие проблемы.

Личный опыт Дж. Гэлбрейта, приобретенный во время работы в Индии в начале 1960-х гг., пробудил его интерес к проблемам экономического развития. В книге Economic Development in Perspective (“Экономическое развитие в перспективе”) (1962) и в ее исправленном варианте, вышедшем под названием Economic Development (1964) он выступает за создание государственных планов, соответствующих конкретному состоянию развития экономики и предусматривающих сбалансированный рост капиталовложений и технического переоснащения промышленности. Хороший план содержит стратегию, которая учитывает видимое (завод), невидимое (правильные методы управления) и теорию потребления (которая определяет подходящий перечень доступных потребительских товаров).

Еще со времен занятий в аспирантуре Дж. Гэлбрейт постоянно сохранял интерес к истории экономической мысли, пытаясь оценить экономическую теорию А. Маршалла, на которой он учился, и пережитую им кейнсианскую революцию (см. МАРШАЛЛ, А.). В работе A History of Economics: The Past as the Present (“История экономикс: прошлое как настоящее”) (1987) Дж. Гэлбрейт анализирует историю и экономическую науку чтобы продемонстрировать следующую мысль: “Экономические идеи, как доказал Дж. М. Кейнс, действительно направляют политику. Но идеи также являются результатом политики и интересов, которым она служит” (Galbraith, 1987: 299). В определенной степени в этих словах Дж. Гэлбрейта заключен основной вывод многих его работ.

Идеи и убеждения

Джон Гелбрейт критиковал мнение, что на экономическом рынке силы находятся в состоянии свободной конкуренции. Он считал, что «общество потребления» развивает экономический дисбаланс, направляя слишком много ресурсов на производство потребительских товаров и недостаточно — на общественные нужды и инфраструктуру. Гелбрейт критиковал и мнение, выдвигаемое защитниками монетаризма, что государственные расходы не способны снизить безработицу. Его подход к развитию общественного сектора был в согласии с экономическим учением Кейнса. В своей книге «Общество изобилия» (The Affluent Society, 1958) он документально подтверждает тенденцию свободно-рыночного капитализма создавать частное великолепие и общественную нищету. Он твердо верил в роль правительства в экономическом планировании. Он доказывал, что мотивация крупных корпораций зависит от влияния «техноструктуры» или ведомственного управления, и такими корпорациями управляет стремление к безопасности и расширению, а не погоня за максимальной прибылью. Реклама виделась ему отчасти как важное средство достижения власти на рынке и закрепления экспансии. С другой стороны, корпорации сдерживаются «уравновешивающей силой» других фирм, профсоюзов, потребительских групп и правительств. Также он считал, что в современной экономике женщины превратились в класс скрытой прислуги.

В книге «Экономическая теория и цели общества» Дж. К. Гэлбрейт отмечает, что корпорации, управляемые техноструктурой составляют планирующую подсистему экономики, а мелкие фирмы — рыночную подсистему. При этом планирующая подсистема эксплуатирует рыночную, порождая при этом неравенство в прибыли. Дж. К. Гэлбрейт считает, что в экономике СССР ведущие позиции также заняла техноструктура, что в конечном итоге должно было привести к эволюционной конвергенции рыночной и плановой экономической систем. В этой книге он вводит категорию «самоэксплуатация» — так он называет деятельность работодателя или работающего в своей фирме предпринимателя.

Мало кто из современных экономистов может похвастаться такой успешной и разнообразной карьерой как Джон Гелбрейт. В семидесятые годы, когда будущее человечества стало выглядеть в мрачных тонах, Гелбрейт отдал должное футурологии, став вместе с Бжезинским, Тоффлером и Фурастье одним из создателей «Римского клуба» (The Club of Rome), организации, которая занялась осмыслением перспектив и планированием развития нынешней человеческой цивилизации.

Имя Джона Гелбрейта известно было и студентам советских вузов, разумеется, как мишень для критики. Советских идеологов сильно раздражали американские теории об «обществе всеобщего благоденствия», которые были явно перпендикулярны идеям построения коммунизма.

В своей последней книге «Экономика невинного обмана», вышедшей в свет 26 февраля 2004 года, он ставит под сомнение целый ряд общепризнанных тезисов, на которых стоит современная экономическая теория. По мнению Гелбрейта, различие между «частным» и «государственным» секторами экономики по большей части является выдумкой, а не реальностью. Он также не согласен с тем, что акционеры и директора реально играют заметную роль в управлении современной компанией. Гелбрейт критически отзывается о Федеральной резервной системе США, заявляя, что её реальные достижения гораздо скромнее, чем об этом принято писать. И, наконец, он известный диссидент, резко критикующий политику своей страны, включая войну США во Вьетнаме и нынешнее вторжение в Ирак.

В каком мире мы живем?

Еще пару десятилетий назад любой советский человек легко отвечал на данный вопрос - в социалистическом. И это не просто была характеристика нашего отличия от западного общества. Речь шла о том месте, которое мы занимали на шкале исторического развития.

Рожденная марксизмом " пятичленка" - первобытный строй, рабовладение, феодализм, капитализм, социализм (коммунизм) - сегодня практически никем уже не используется. В ней сплошные натяжки. Каждый термин имеет вполне конкретный исторический смысл, но совсем не такой, как в курсе исторического материализма.

Отказавшись от " пятичленки", мы несколько стыдливо начали использовать расплывчатые и не совсем подходящие к месту выражения типа " рыночное хозяйство", " свободное общество" и т.д. Примерно так же, как, отказавшись от слова " товарищ", но не вернувшись толком к " господину", стали обращаться друг к другу, упирая на половой признак: " мужчина, предъявите билет", " женщина, не стойте в проходе".

Но человек - не просто мужчина, а общество наше - не просто рынок. Мир, в котором мы сегодня живем, существенным образом отличается от капитализма эпохи Маркса, но еще больше отличается он от тех фантазий, которые десятилетиями рисовал марксизм. Постоянно развиваясь, общество куда-то пришло. Вопрос - куда?

Марксизм, скованный догмами, ответа не дал. Неоклассическая экономическая мысль, занятая борьбой с социализмом, по-настоящему вопрос об эволюции капитализма даже не ставила. Когда защищаешь от врага некие ценности, опасно дискутировать о том, что эти ценности, возможно, уже превратились в нечто иное.

И, тем не менее, в мировой науке на стыке экономики, социологии и футурологии зародилось течение, изучающее комплексную эволюцию современного общества. Зародилось оно в левых научных кругах, далеких от апологии коммунистической идеи, но в то же время весьма критично относящихся к идее свободного предпринимательства. Временем зарождения стали 50-е гг. - эпоха, которая, с одной стороны, вскрыла колоссальные возможности эволюционного развития рыночного хозяйства, вступившего в полосу процветания, а с другой - вбила первый гвоздь в гроб социализма, понимаемого как альтернатива капитализму.

В данном научном направлении не было корифея, которого мы могли бы безоговорочно назвать классиком, определившим новый взгляд на мир. Идея носилась в воздухе, и ее подхватывали разные люди в разных странах. Но, пожалуй, все же первым ученым, развернуто описавшим очередной этап развития общества в труде, состоящем из трех книг, создававшихся на протяжении двух десятилетий, был Джон Кеннет Гэлбрейт.

Лидер институционализма.

Гэлбрейт известен как экономист широкого профиля, один из лидеров институционального направленияв экономической мысли. Помимо Кейнса, на его взгляды большое влияние оказал Т. Веблен— один из основателей американского институционализма. Он стремился соединить функциональный макроэкономический анализ Кейнса с исследованием важнейших общественных институтов с тем, чтобы в полном объеме выявить лицо современной (американской) экономической системы и ее движущие силы. Естественно, что он был и одним из наиболее резких критиков неоклассической школы. В то время, когда экономическая наука все более математизировалась, он оставался подлинным политэкономом. Уделяя одинаковое внимание и экономике, и политике, он не увлекался математикой. И в этом смысле Гэлбрейт тоже шел против течения. Он не верил в мудрость «невидимой руки» рынка; больше того, он считал, что сам рынок и его действующие фигуры стали иными, ценообразование приобрело в значительной мере монополистический характер.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 6 789 10 Следующая ⇒