История становления судебно-психологической экспертизы

ОСНОВЫ

СУДЕБНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ

ЭКСПЕРТИЗЫ

Рекомендовано Министерством образования Российской Федерации в качестве учебного пособия для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальностям «Психология» и «Юриспруденция»

Юн и т и

UNITY

Закон и право • Москва • 2000

ББК 88.4я73

Н16

Рецензенты:

кафедра психологии и педагогики Юридического института МВД Российской Федерации (нач. кафедры д-р юрид. наук, проф. Ю.В. Наумкш) и зав. кафедрой общей и юридической психологии Калужского государственного педагогического университета им. К.Э. Циолковского доц. В.Ф. Енгшычев

Нагаев В.В.

Н16 Основы судебно-психологической экспертизы: Учеб. пособие для вузов. - М.: ЮНИТИ-ДАНА,

Закон и право,

2000. - 333 с.

ISBN 5-238-00145-2.

Рассматриваются формы использования специальных психологических знаний, виды судебно-психологических экспертиз (СПЭ) по месту и условиям проведения, по процессуальному положению подэкспертных, освещаются методология и частные методики проведения СПЭ, различные аспекты организации судебно-психологической и судебно-психиатрической диагностики, особенности экспертизы в конкретных областях права.

Особое внимание уделено СПЭ несовершеннолетних, расследованию случаев сексуального насилия и правильной их квалификации.

Для студентов и слушателей юридических вузов и факультетов, специалистов-практиков, экспертов в области гражданского, уголовного и административного права.

ББК 88.4я73

ISBN 5-238-00145-2

Предисловие

В настоящее время трудно себе представить высококвалифицированное расследование, разбирательство в суде или в другом компетентном органе без привлечения знаний психологии. Вместе с тем пока относительно разработанными можно считать лишь несколько направлений использования таких знаний. Они находят непосредственное применение в основах профессиограмм работников юридических профессий; в оперативно-розыскной, следственной и судебной деятельности; частично — в перевоспитании лиц, совершивших преступления, и опосредованное — через экспертизы, консультации, участие специалиста-психолога в юрисдикции.

Однако надо отметить, что хотя подготовленность юристов в области психологии бесспорно возрастает, все же она отстает от потребности в использовании психологических знаний в уголовном и гражданском процессах. К тому же следует иметь в виду, что высокая профессиональная подготовленность одного человека одновременно в двух сложных самостоятельных и чрезвычайно объемных по информативности сферах — психологии и юриспруденции — практически невозможна, да в этом и нет необходимости, поскольку согласно законодательству можно, если требуется, привлекать специалистов, обладающих профессиональными знаниями в определенной области.

При расследовании и рассмотрении уголовного дела в суде могут возникнуть вопросы, разрешение которых в силу их узкой специализации и неправового характера может оказаться не под силу следователю и суду. В таких случаях привлекаются другие участники уголовного процесса — лица, обладающие знаниями, достаточными для квалифицированного решения возникшей проблемы, а именно - эксперты.

Современная теория уголовного процесса под экспертизой понимает деятельность, направленную на получение достоверных фактических данных, имеющих правовое значение для решения дела, полученных с использованием специальных познаний в науке, технике, искусстве и ремесле. В качестве эксперта может выступать любое лицо, обладающее необходимыми познаниями для дачи заключения (ст. 78 УПК РСФСР).

Психологические познания - это познания в области психологии, следовательно, в данном случае речь идет о специальных познаниях в науке. Профессиональными знаниями теории и методологии психологии, практическими навыками и умением проведения психологических исследований обладает только психолог, имеющий высшее психологическое образование и работающий по своей специальности. Однако, поскольку психология как наука имеет большое число специализаций, возникает вполне закономерный вопрос: может ли лицо, не имеющее дополнительной подготовки по судебной психологии, а соответственно и опыта экспертной работы, относиться к лицам, обладающим необходимыми психологическими познаниями для дачи экспертного заключения?

Это очень важное обстоятельство для лиц, назначающих экспертизу, так как в нормативных документах вопрос о критериях компетентности при производстве экспертиз не оговаривается. Следует, пожалуй, согласиться с мнением Ф.С. Сафуанова, полагающего, что лица, не являющиеся сотрудниками специализированных экспертных учреждений, могут проводить судебно-психологические экспертизы только в исключительных случаях. При этом обязательно должны учитываться их образование, специализация, стаж работы, опыт экспертной деятельности, наличие ученой степени и другие качества.

С начала 70-х годов, когда активно стала развиваться судебно-психологическая экспертиза как разновидность экспертного исследования, в научной литературе не умолкают споры относительно предмета данной экспертизы. Это объясняется тем, что пока до конца не проанализирована проблема профессионального приложения знаний специалиста-психолога в рамках экспертизы.

В современной науке и правоприменительной практике сложилось определенное понимание данного вопроса, которое заключается в следующем. Психическая деятельность человека отражает объективную реальность. Однако в силу ряда причин (возраст, состояние здоровья) этот процесс может проистекать с различными отклонениями. Для осуществления правосудия очень важно знать характер и степень подобных отклонений у лиц, чьи показания используются в качестве источников доказательств в уголовном судопроизводстве и в связи с этим требуют критической оценки и определения уровня их истинности.

Таким образом, предметом судебно-психологического исследования являются вопросы о деятельности лиц, индивидуальные психологические свойства которых не выходят за пределы нормы (особенности восприятия определенных явлений в данных условиях, способность адекватно их оценивать, особенности реагирования на экстремальные ситуации и т. п.).

Потребность в использовании психологических знаний в различных областях практики обусловила развитие прикладных отраслей психологии, каждая из которых изучает психику человека в конкретных условиях его жизни и деятельности. Психологические знания используются тогда, когда работник юриспруденции привлекает сведущее в психологии лицо, которое проводит профессиональное психологическое исследование указанных органом дознания, следователем, прокурором, адвокатом, судьей, судом объектов, дает им оценку, предоставляет обобщенное знание об этих объектах юристу, который затем использует полученные сведения в процессе разбирательства уголовного, гражданского или административного дела.

В связи с актуальными требованиями времени остро встает вопрос о создании в кратчайшие сроки действенной практической психологии, способной надежно диагностировать психологические качества людей, прогнозировать их поведение и при необходимости управлять ими на основе широкого внедрения в практику фундаментальных научных достижений. Имеется настоятельная потребность и в полном, достаточно глубоком анализе не только объективных, но и субъективных обстоятельств противоправного человеческого поведения. Поэтому психология все чаще получает «заказы» на специальные знания, необходимые для решения проблем и общего, и индивидуального характера.

Применение психологических знаний способствует правильному решению задач раскрытия и расследования преступлений и перевоспитания лиц, совершивших преступления. Судебно-психологические знания в правоохранительной деятельности используются по-разному и в первую очередь непосредственно работниками органов предварительного следствия, обеспечивая правильную диагностику личности, индивидуальный подход к человеку, выбор и применение адекватных ситуациям тактических приемов и решений.

Экспертное разрешение психологических вопросов, возникающих в следственной и судебной практике, предъявляет к эксперту-психологу много дополнительных требований: знания процессуального закона в части проведения процедуры экспертного исследования, специфических условий предварительного следствия и судебного разбирательства. Все это обязывает прокурорско-следственных работников оказывать организационно-практическую помощь институту психологической экспертизы.

Невозможность получения необходимой информации или точного ответа должна быть обоснована. Если однозначный ответ невозможен, то он может быть и вероятностным.

Подготовка высококвалифицированных юридических кадров требует изучения студентами-юристами основ судебно-психологической экспертизы (СПЭ) как в уголовном, так и в гражданском судопроизводстве. Курс юридической психологии позволяет студентам усвоить общие основы психологии и на этой основе — специальные проблемы судебно-психологических экспертиз, специфику проявления закономерностей психической деятельности в различных сферах юридической практики.

Противоправных действий.

Выяснение субъективной стороны преступления иногда осложняется трудностями в установлении психологических мотивов поведения (не только преступного) обвиняемого, специфики его характера, направленности интересов и т. п., связи этих особенностей с противоправными поступками. В подобных случаях большое значение имеет создание с использованием специальных психологических знаний и методов «психологического портрета» испытуемого. Одним из первых средств преодоления указанных трудностей является экспертное психологическое исследование личности обвиняемого. Необходимо отметить, что «психологический портрет» испытуемого не может быть абсолютно полным, в нем обычно представлены лишь некоторые стороны психики личности.

Действиям.

Как правило, большинство обвиняемых сожалеют о случившемся (хотя нередко говорят о том, что испытали чувство облегчения, разрядки, освобождения от давления, вызванного действиями потерпевшего), легко рационализируют свое поведение, отмечают возможные выходы из сложившейся ситуации, не связанные с нарушением закона либо влекущие за собой значительно менее тяжкие последствия.

11. Некоторые общие положения для судебно-психологической экспертизы во всех видах юрисдикции

Судебное решение является специфичной государственной гарантией, обеспечивающей нормальное развитие материального правоотношения, бывшего предметом судебного разбирательства, а в его рамках — и надлежащее осуществление субъективного права, наличие которого подтверждено судом. По своей природе судебная защита есть главная государственная гарантия реализации субъективных прав, без чего субъективное право как благо теряет смысл. В таком ракурсе судебная экспертиза как элемент доказательственного процесса является одним из звеньев, позволяющих объективно установить реально существующие юридически значимые обстоятельства по делу.

Для того чтобы определить общие пределы допустимости разрешаемого государством психологического исследования, необходимо обозначить принципы допустимости судебно-психологической экспертизы.

Некоторые особенности судебно-психологической экспертизы можно показать на примере гражданского процесса, который выступает средством обеспечения реализации принадлежащих человеку и гражданину субъективных гражданских прав в случаях, когда вследствие деформации способности субъективного права к реализации данное право не может нормально осуществиться в рамках материального правоотношения.

1. Действительная необходимость исследования для каждого отдельного случая. Это общее положение в рамках гражданского процесса опосредуется через общее правовое основание назначения судебной экспертизы (ст. 74 ГПК РСФСР). Экспертиза назначается, когда суд приходит к выводу о необходимости использования специальных знаний для установления искового обстоятельства.

По действующему ГПК РСФСР вопрос о необходимости экспертизы решается по усмотрению суда, хотя и с учетом мнения участвующих в деле лиц. Сторона вправе ходатайствовать о назначении экспертизы, но подобное ходатайство для суда не обязательно, он может отклонить его, если сочтет, что в проведении экспертизы нет необходимости.

2. Принцип добровольности проведения психологического исследования в отношении субъекта юридического процесса. Установление таких юридических правил в рамках ГПК РСФСР полностью соответствовало бы положениям ст. ст. 21, 22, 23 Конституции РФ.

3. Принцип установления пределов исследования в соответствии с каждой специальной целью и индивидуальной необходимостью. Применительно к судебно-психологической экспертизе данное положение означает, что суд обязан четко сформулировать экспертную задачу в соответствии не только с пределами использования специальных психологических знаний и компетенцией конкретного вида экспертизы, но и с правильно определенным обстоятельством, подлежащим доказыванию, с правильно вычлененным психологическим элементом, который подлежит установлению в рамках выявляемого юридически значимого обстоятельства. Это довольно трудная задача, решаемая в ходе правоприменительной деятельности.

4. Испытуемый имеет право на нераспространение сведений, полученных в ходе и в результате экспертного исследования. Формулирование такого принципа соответствует требованиям ст. 23 Конституции РФ. Он может быть реализован в ГПК РСФСР через ряд конкретных правил, а именно:

• по ходатайству субъекта, в отношении которого проводилась психологическая экспертиза, или иного заинтересованного лица суд оглашает, исследует и оценивает заключение эксперта в закрытом судебном заседании;

• запрет эксперту сообщать, передавать кому-либо, помимо суда и помимо установленной судом процедуры, сведения об испытуемом, полученные в ходе и в результате экспертизы.

5. Эксперт в своем исследовании ограничен пределами, очерченными судом («узнает об испытуемом не больше, чем позволит суд»).

Данный принцип означает, что эксперт не вправе выходить за пределы поставленных ему судом на разрешение вопросов. Однако это расходится с действующим правилом ст. 77 ГПК РСФСР, согласно которому законодатель признает так называемое право на экспертную инициативу: «Если эксперт при производстве экспертизы установит обстоятельства, имеющие значение для дела, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, он вправе включить выводы об этих обстоятельствах в свое заключение». Думается, приведенное положение требует корректировки.

На наш взгляд, существование права на экспертную инициативу с нормативным уточнением ее пределов как общего правила рационально но, в виде исключения, можно было бы оговорить, что оно не действует при назначении экспертиз по определению психических состояний (процессов, свойств), что оправдывается их особыми задачами и состоянием объектов. Конечно, это требует от суда более высокого уровня профессионализма при определении экспертной задачи (на практике не все судьи знают, в чем отличие психологической экспертизы от психиатрической). Такое положение сочеталось бы и с предложением о закреплении права заинтересованного лица знакомиться с определением о назначении экспертизы, и с правом на обжалование подобного определения.

6. Испытуемому должны быть гарантированы безопасные методы проведения специального исследования. Данное положение касается сферы отношений между экспертом и испытуемым в ходе исследования, которое не является объектом процессуального регулирования. Взаимоотношения эксперт — испытуемый могут быть опосредованы особым нормативным актом. В сфере гражданского процесса данный тезис может

быть работающим положением при оценке заключения эксперта-психолога.

Оценка заключения эксперта судом — важное звено в механизме обеспечения прав человека при проведении психологической экспертизы. Законодатель в ст.77 ГПК РСФСР закрепляет основные требования к форме и содержанию экспертного заключения, которое подчинено общим правилам оценки доказательств судом (ст.56 ГПК РСФСР). Письменная форма заключения, подробное описание проведенных экспертом исследований с указанием специальных методов, ясность и доступность изложения позволяют суду также оценивать, допустимы ли использованные методики с точки зрения безопасности для здоровья испытуемого, не противоречат ли они основным принципам, направленным на обеспечение прав человека. Оценивая заключение эксперта, суд выступает гарантом соблюдения прав человека при специальном психологическом исследовании. Если суд придет к выводу, что экспертом использовались ненадлежащие методики, то такое заключение должно квалифицироваться как полученное с нарушением требований закона, а потому не может быть признано судебным доказательством.

Оценка заключения подразумевает проверку соответствия выводов эксперта другим доказательствам по делу. Анализ заключения проводится с точки зрения его достоверности, аргументированности, полноты, соответствия всем признакам судебного доказательства. При этом последовательно решаются

вопросы:

• были ли предоставлены эксперту достаточные и надлежащие объекты исследования;

• проведено ли исследование с достаточной полнотой;

• основано ли оно на применении необходимых научных знаний и правильном использовании специальных методов

и методик;

• являются ли выводы эксперта обоснованными;

• соответствует ли частный предмет исследования компетенции проводившего его лица;

• соблюдены ли пределы использования специального исследования;

• соблюдены ли экспертом нормы действующего законодательства при производстве экспертизы.

Основные понятия аффективных процессов

Практически во всех видах судебно-психологической и психиатрической экспертизы выводы экспертов касаются юридических (психологических) критериев той или иной способности подэкспертного лица — например, способности свидетелей правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания. Когда наряду с юридическими определяются и вопросы патологии психики, это составляет предмет судебно-психиатрической экспертизы. Если речь не идет об отклонениях медицинского характера, то объект подвергается судебно-психологической экспертизе.

Однако существует такой вид судебно-психологической экспертизы, который не имеет аналогов в судебно-психиатрической практике. При данном виде экспертизы предметом исследования является не та или иная способность подэкспертного, оцениваемая с помощью юридического критерия, зафиксированного в уголовном законодательстве, а психологическое понятие — физиологический аффект обвиняемого.

В практике правоохранительных органов данный вид судебно-психологической экспертизы применяется наиболее часто. В уголовном праве физиологический аффект связывается с сильным душевным волнением, под которым понимается «такая дезорганизация психической деятельности, при которой человек не теряет полностью понимания ситуации и совершаемых им действий, но в значительной мере теряет над ними контроль» [20, с.85]. Если исходить из нововведений УК РФ, то понятие аффекта охватывает и такие эмоциональные состояния, которые не носят характера физиологического аффекта, но тем не менее существенно ограничивают свободу воли обвиняемого при совершении преступления «Отличие аффектов от эмоций не столько количественное, сколько качественное - если эмоции воспринимаются субъектом как состояния своего «я», аффекты — это состояния, возникающие помимо воли человека» [46, с.118].

В психологии и психиатрии выделяют аффекты трех видов:

1) физиологические;

2) физиологические на патологической основе;

3) патологические.

Разделение аффектов проводится по внешним проявлениям (которые детерминированы силой и спецификой протекания внутренних реакций) и по «почве», на которой они возникают.

Понятие «физиологический аффект» возникло в недрах психиатрии как альтернатива понятию «патологический аффект». Патологический аффект относится к болезненным расстройствам психической деятельности, т.е. является медицинским критерием невменяемости.

Физиологический аффект — это сильное и относительно кратковременное эмоциональное состояние, имеющее «взрывной» характер, сопровождаемое резко выраженными двигательными и вегетативными проявлениями. Как правило, аффект дает неподчиненную сознательному волевому контролю разрядку в действии. Он возникает в случаях, когда имеется преднамеренная угроза ведущим жизненным ценностям человека, т.е. данному состоянию предшествует так называемая аффектогенная ситуация.

По мнению М.М. Коченова [24], существуют три механизма возникновения аффекта. Первый связан с тем, что аффект возникает вследствие накопления (аккумуляции) у человека отрицательных эмоциональных переживаний. В таком случае «пусковым механизмом» для развития аффективного состояния может стать незначительное отрицательное воздействие, ставшее, образно говоря, «последней каплей». Второй механизм — это реакция на одноразовое действие очень сильного раздражителя (оскорбления, угрозы, насилия). Третий механизм связан с оживлением ранее образовавшихся следов возбуждения, когда повторное действие раздражителя, вызывающего аффект, было как бы отсрочено на время — от нескольких минут до нескольких лет.

В.Ф. Енгалычев и С.С. Шипшин [11, с.86—90] рассматривают признаки физиологического аффекта следующим образом.

1. Внезапность возникновения. Некоторые следователи путают внезапность возникновения с кратковременностью аффекта. Это неверно. Аффект возникает внезапно не столько для окружающих, сколько для самого субъекта переживания, т.е. человек не собирается впадать в это состояние, не занимается самовзвинчиванием. Нет, аффект возникает спонтанно, против воли человека, как бы овладев им.

2. Для аффекта характерна взрывообразная динамика. Это значит, что за крайне малый временной промежуток (вплоть до долей секунды) состояние достигает высшей точки, т. е. происходит как бы качественный скачок на иной уровень энергетики, протекания психических процессов.

3. Кратковременность аффективного состояния. Аффект может исчисляться секундами и продолжаться минуты. Когда говорят, что «состояние душевного волнения продолжалось 15 минут и более, это, конечно, мягко говоря, преувеличение либо совершенно другое состояние.

4. Аффект характеризуется интенсивностью и напряженностью протекания. У человека происходит своего рода высвобождение всех его внутренних ресурсов (физических и психологических). В состоянии аффекта астеничный человек меланхолического темперамента может одним ударом выбить дубовую дверь, в прямом смысле уничтожить значительно превосходящего в силе соперника и т.д. При этом в дальнейшем, в ходе следственного эксперимента, он никогда не сможет повторить свой «подвиг» как бы ни старался.

5. Аффект дезорганизующе влияет на психическую деятельность. Дезорганизация затрагивает все стороны поведения человека, высшие психические функции. Это выражается в сужении сознания до пределов психотравмирующей ситуации, что на уровне восприятия приводит к его субъективизации, сужению объема, фрагментарности. На уровне мышления происходит утрата его гибкости, снижение качества мыслительных процессов, что приводит к осознанию только ближайших, а не конечных целей деятельности. Это, в свою очередь, обусловливает резкое снижение сознательного контроля над действиями и поведением в целом, нарушение целенаправленности, целесообразности и последовательности действий.

6. Аффект сопровождается возбуждением, стереотипной моторной активностью (это как раз то явление, нередко сбивающее следователей с толку, которые, учитывая множественность повреждений у потерпевшего, приходят к выводу, что преступление совершено с особой жестокостью. В аффекте возбуждение может провоцировать резкое усиление двигательной активности:

человек мечется, совершает много лишних беспорядочных движений, наносит множество ранений своей жертве (повреждения могут исчисляться многими десятками). При этом орудие преступления не всегда бывает адекватным: им может оказаться любой предмет, попавший в поле зрения. Все это указывает на резкое снижение качества протекания психических процессов, на рефессию, примитивизацию психической деятельности человека в состоянии аффекта.

7. В состоянии аффекта наблюдаются вегетативные сдвиги. Это проявляется в изменении частоты дыхания, интенсификации сердечной деятельности, покраснении или побледнении кожных покровов, пересыхании слизистой полости рта, изменении голоса и т. п. Нередко именно подобные проявления отмечают свидетели, которые видели обвиняемого в момент совершения преступления или сразу после него.

Далее авторы [11] пишут и о таких характерных для аффекта явлениях, как частичная амнезия на детали криминального события и астенический синдром. Многие следователи при рассмотрении дел об убийствах, совершенных в состоянии физиологического аффекта, сталкивались с тем, что обвиняемый не помнит ряд обстоятельств и деталей. Он, в частности, не может сказать, сколько ударов нанес потерпевшему (как правило, помнятся первые один-два удара), куда наносил удары, а также чем наносил. Очень часто обвиняемые не могут сказать, где и каким образом брали орудие преступления. Это является следствием дезорганизации психических процессов, в том числе памяти, вызываемой аффективным состоянием (а не только лишь желанием обвиняемого избежать ответственности).

Что касается астенического синдрома, то здесь следует отметить, что заключительной стадией эффекта является спад, который проявляется также в состоянии всех психических функций. Человек в постаффективном состоянии, как правило, проявляет заторможенность, безразличие, подавленность, слабость, упадок сил (в крайних проявлениях астенический синдром может вызвать рвоту, сон). Может наблюдаться и снижение адекватности поведения (например, женщина, совершившая убийство мужа, сбегает с места происшествия, оставляя в квартире вместе с трупом свою полуторагодовалую дочь).

Как видим, все перечисленные признаки свидетельствуют, что аффект — это предельное, экстремальное состояние, вызывающее резкие изменения в психической деятельности человека, что проявляется в его поведении и конкретных действиях. Следует помнить, что физиологический аффект не является патологическим эмоциональным состоянием (как патологический аффект), поскольку вызывает сужение сознания, а не помрачение его; не ликвидирует сознательный контроль над действиями и поведением, а тормозит его, значительно снижает его уровень. Образно говоря, физиологический аффект до определенного времени «оставляет хвостик, за который его можно ухватить». Это действительно так.

«Отменить» уже возникший аффект человек не в состоянии, однако скорректировать его протекание, канализировать направление агрессии он способен. Однако есть одно «но», которое, возможно, до определенного времени и зависит от большого количества внутренних факторов (силы личности, особенностей эмоционально-волевой сферы, уровня самоконтроля), а также от большого числа внешних факторов. К сожалению, приходится констатировать, что в подавляющем большинстве случаев человеку не удается воспользоваться этой возможностью при возникновении у него состояния физиологического аффекта.

Давая краткую характеристику физиологического аффекта, В.Ф. Енгалычев и С.С. Шипшин отмечают, что данное состояние возникает при наличии аффектогенной ситуации. Рассмотрим признаки такой ситуации.

1. Конфликтность. Она может порождаться высокой личностной значимостью психотравмирующего воздействия со стороны потерпевшего, насилием, угрозой жизни, здоровью, самоуважению, чести, достоинству (как самого обвиняемого, так и близких ему людей), недостатком информации о ситуации и способах ее разрешения. Конфликтность ситуации может быть вызвана как противоречиями в отношениях с окружающими (в частности, с потерпевшим), так и внутриличностными противоречиями (в случаях, когда у человека сталкиваются разнонаправленные мотивы и побуждения). Например, человеку приходится выбирать между двумя привлекательными решениями, требующими противоположных действий, или когда цель представляется привлекательной и в то же время непривлекательной; возможен также выбор между двумя в равной степени непривлекательными решениями. Нередко в жизни межличностные и внутриличностные конфликты сочетаются.

2. Внезапность. В данном случае речь идет о том, что ситуация обладает новизной, динамизмом, требует быстроты разрешения, однако человек не готов к этому, не имеет адекватных, подходящих способов действия.

3. Экстремальность. Это может быть обусловлено тем, что человек не имеет достаточной информации о ситуации и опыта решения возникающих необычных, новых для него проблем. Кроме того, как показывает практика, аффектогенным ситуациям свойственны быстротечность, наличие значительного количества помех, что влечет за собой дефицит времени для принятия решения и его реализации.

4. Реальность. Этот признак говорит о том, что аффектогенная ситуация должна быть реальной, а не воображаемой. М.М. Коченов призывает понимать данный тезис не столь прямолинейно, поскольку поведение потерпевшего может по-разному быть воспринято человеком в зависимости от его системы ценностей, функционального состояния в момент происшествия, настроения, предшествующих переживаний и т. д.

Таким образом, для возникновения состояния физиологического аффекта имеются два условия: необходимое и достаточное. Необходимым является аффектогенный характер ситуации. Отсутствие подобного условия исключает возможность возникновения аффекта. В то же время этого явно недостаточно: не каждая аффектогенная ситуация «порождает» аффект. Состояние станет физиологическим аффектом в том случае, когда будет включать в себя все вышеописанные свойственные для него признаки (либо их значительное количество). В противном случае мы будем иметь дело с другими психическими состояниями, способными существенно дезорганизовать психическую деятельность человека, однако имеющими отличные от аффекта динамику и содержание. К ним относятся психическая напряженность (стресс), фрустрация и растерянность.

Выделяют и такие виды эмоциональных состояний, как кумулятивный аффект, аффект на фоне алкогольного опьянения, эмоциональное возбуждение, оказывающее существенное влияние на сознание и поведение, и эмоциональное напряжение, в значительной мере воздействующее на сознание и поведение.

Кумулятивный аффект отличается от классического физиологического аффекта тем, что его первая фаза, в течение которой развивается длительная психотравмирующая ситуация, обусловливающая накопление эмоционального напряжения у обвиняемого, обычно растянута во времени. Этому могут способствовать и индивидуальные психологические особенности. Аффективный взрыв может наступить и после незначительного события — «последней капли». Вторая и третья фазы принципиально от физиологического аффекта не отличаются.

Аффект на фоне алкогольного опьянения характеризуется тем, что влияние алкогольной интоксикации на течение аффекта прослеживается на первой стадии возникновения эмоциональной реакции, когда события видятся в более «угрожающей» форме. Во второй и третьей фазах изменений не наблюдается. Средняя, особенно тяжелая степень алкогольного опьянения: у обвиняемого практически исключают квалификацию аффекта, так как его поведение детерминируется уже расстройствами психических процессов под влиянием алкоголя.

В.Ф. Енгалычев иС.С. Шипшин пишут, что очень важной является проблема соотношения физиологического аффекта и алкогольного опьянения. В следственной практике нередки случаи, когда обвиняемый совершает преступление в состоянии алкогольного опьянения и в то же время проявляет признаки аффективного состояния. Здесь следует обратить внимание на то, что собственно физиологический аффект в состоянии алкогольного опьянения возникнуть не может, поскольку алкоголь сам по себе вызывает дезорганизацию психической деятельности человека, т.е. в причинно-следственной цепи «аффектогенная ситуация — физиологический аффект» появляется новое звено — алкогольное опьянение. С одной стороны, оно облегчает возникновение аффективного или другого экстремального состояния, поскольку происходит дезорганизация процессов восприятия и мышления (выражающаяся в субъективизации восприятия и оценки ситуации, изменении темпа протекания психических процессов, снижении их продуктивности и т. п.). С другой стороны, алкогольная дезорганизация влияет на эмоционально-волевую сферу, на способность человека контролировать свои эмоции и действия, обусловливает двигательную расторможен-ность, что, в свою очередь, углубляет негативное влияние экстремальных психических состояний на сознание и психическую деятельность.

Учитывая это, следует признать, что в случаях, когда обвиняемый находится в легкой степени алкогольного опьянения и в то же время проявляет признаки аффективного состояния, мы сталкиваемся не с физиологическим аффектом, а с аномальным аффектом (не путать с патологическим! ). Это понятие было введено И.А. Кудрявцевым для описания аффективных состояний у психопатических личностей. При наличии аномальной почвы подобные состояния в значительно большей степени дезорганизуют сознание и психическую деятельность, чем наблюдается в норме у здоровых людей, и потому, по мнению автора данной концепции, допускают дифференцирование судом «упречности и ответственности за совершенные в аффекте деяния» [28].

Аффект на фоне алкогольного опьянения, таким образом, является разновидностью аномального аффекта, поскольку алкогольное опьянение влечет за собой изменения функционирования человека на биологическом и психологическом уровнях, что как раз и служит той самой «аномальной почвой».

Психическая напряженность

В.Ф. Енгалычев и С.С. Шипшин выделяют такое психическое состояние человека, как психическая напряженность (ПН), когда в сложной ситуации человек говорит о том, что в этот период он находился в стрессовом состоянии. В формулировке указанных авторов психическая напряженность — это состояние, возникающее у человека в экстремальной (необычной, новой или угрожающей) ситуации. Его влияние на психическую деятельность неоднозначно и зависит от особенностей стрессогенной ситуации и индивидуально-психологических качеств человека. На одних людей ПН действует мобилизующе, другие, наоборот, ощущают на себе ее дезорганизующее влияние (поскольку ПН может вызывать нарушения уровня восприятия, мышления и двигательной активности).

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒