Эндоморфно-мезоморфная конституция
После долгих и бесплодных поисков создания конституциональной
психологии, попыток, крайне затруднявшихся возрастной изменчи-
востью и экзогенными факторами изменчивости, учение об опреде-
лении конституционального типа наконец обрело значительную меру
объективности.
В результате грандиозной исследовательской работы Шелдон и его
сотрудники пришли к выводу, что основная конституционная измен-
чивость у человека определяется тремя параметрами: эндоморфности,
мезоморфности и эктоморфности, в соответствии с преимуществен-
ным развитием эндодермальных тканей (пищеварительных, висце-
ральных), мезодермальных (мышечных и скелетных) и эктодермаль-
ных (кожная поверхность тела, органы чувств, нервная система).
Типирование конституции можно производить объективно путем
измерения стандартизированных фотографий людей, снятых спереди,
сбоку и сзади. Каждый из трех параметров получает балльную оценку
от 1 до 7, но существование корреляции снизило общее число возмож-
ных комбинаций, найденных среди подвергнутых типированию
46 тыс. лиц, до 88. Высокий балл эндоморфности соответствует
пикнической конституции, мезоморфности — атлетической, эктомор-
фности — церебрально-астенической.
Исключительно интересные данные получил Шелдон объективны-
ми измерениями, определяя в США конституционные типы у боль-
шого числа студентов и молодых преступников. Студенты равномерно
распределялись по всем 6 соматотипам Шелдона, а подавляющее
большинство молодых преступников оказалось в одной из 6 консти-
туциональных групп — в группе эндоморфных мезоморфов. На
житейском языке под этим подразумевается невысокий большебрю-
хий, широкогрудый, мускулистый юноша с преобладанием общефи-
зического развития над церебральным.
Стимулом к преступлению, к антисоциальности при прочих рав-
ных условиях является стремление к самоутверждению путем прояв-
ления силы, ловкости, смелости. В среднем юноша этой конституции
становится преступником в 5-6 раз чаще, чем юноша других сомато-
типов.
Страсбургский ученый, проф. М. Верден (Verdun M., 1963) обратил
внимание на то, что среди 33 убийц и насильников оказалось
16 человек (49 %) атлетического телосложения, а среди 41 несовер-
шеннолетних преступников — 25 (51 %) атлетического телосложе-
ния. Наоборот, среди 440 студентов атлетическое телосложение имело
только 52 человека (12 %).
213
Разумеется, наивно было бы отрывать биологическое от социаль-
ного. Молодыми преступниками в США становится лишь малая доля
подростков упомянутой конституции (эндоморфных мезоморфов), ее
наиболее бессовестная, растленная часть. Перейдя в критический
возраст гормональной перестройки и сексуальной реализации, выйдя
из-под власти школы и семьи, обладая уже достаточной силой для
хулиганства и т. п., но еще не созрев настолько, чтобы подпасть под
власть и задерживающих центров, и более масштабных общественных
групп, эти крепыши легко организуются в шайки со своими прими-
тивными идеалами самоутверждения. Но, например, во времена
Святейшей инквизиции и Третьего рейха, когда так поощрялось
доносительство, по числу своих жертв, вероятно, превалировал иной
конституциональный тип: более взрослые самоутверждающиеся по-
донки эктоморфного (церебрального) типа, поставляющие преступни-
ков — более хитрых и лучше маскирующихся. Нужно ли упоминать,
что это лишь статистическая закономерность, а реальное взаимодей-
ствие личностного, наследственного, конституционального и социаль-
ной среды в каждом случае несравненно более сложно? Нужно ли
упоминать, что никакая конституция (за исключением явной клини-
чески патологической, например психоза) не может служить всепро-
щающим обстоятельством? Личная ответственность остается. Человек
благодаря развитию лобных долей мозга слишком далеко ушел, чтобы
не понимать совершаемого и не прогнозировать следствия.
Но ослабление задерживающих центров под влиянием алкоголя,
наркотиков, примера и, может быть, господствующих во всем общес-
тве или в микросреде идеалов господства, стяжательства, самоутвер-
ждения играет гораздо большую роль, чем та или иная конституци-
ональная особенность. И здесь социология, биология и генетика
сплетаются в неразделимый узел. «Вино ничего не выдумывает, оно
лишь выбалтывает». Означают ли эти слова шиллеровской драмы, что
алкоголь только раскрывает подсознательное?
14. НАСЛЕДСТВЕННЫЕ, ТРАВМАТИЧЕСКИЕ И АЛКОГОЛИЧЕСКИЕ
ВЫКЛЮЧЕНИЯ ЗАДЕРЖИВАЮЩИХ ЦЕНТРОВ
Гете утверждает, что не описал ни одного преступления, которого
он не чувствовал себя в состоянии совершить. Но если такова тяга к
преступлению, к убийству у этого величавого олимпийца, тайного
советника, министра, универсального гения, то насколько должны
быть сильны задерживающие центры, «тормозные реакции» у подав-
ляющего большинства людей, куда более злобных и менее социально
214
благополучных, чем Гете. Одним из важнейших компонентов пре-
ступности, по-видимому, является совокупность не-наследственных
нарушений тормозных аппаратов, тем более приобретенные алкоголь-
ные или наркотические нарушения его. Другой важной компонентой
тяжелой преступности являются наследственные и ненаследственные
поражения центральной нервной системы.
Эти наблюдения, однако, носят не совсем систематический харак-
тер. Поэтому особый интерес имеют наблюдения Д. Уильямса (Willi-
ams D., 1969), который обследовал электроэнцефалографически
333 преступника, совершивших убийство, насилие, нанесших тяже-
лые увечья. Изучая тех из них, кто не страдал грубыми повреждения-
ми мозга (эпилепсией, слабоумием, травмой черепа), Уильяме обна-
ружил замечательную закономерность: у преступников однократных
аномалии ЭЭГ обнаруживались не чаще чем среди обычного населе-
ния (10 %), однако среди рецидивистов имелись аномалии у 50 %.
Изучение характера преступлений показало, что у большинства
«однократных» преступление было реакцией на крайне тяжелый
жизненный конфликт, а у рецидивистов в основе лежали личностные
особенности, выражающиеся в постоянно агрессивных реакциях и в
довольно обычных жизненных условиях. Данные и выводы Уильямса
несомненно заслуживают проверки, и очевидно, что привычно агрес-
сивные реакции могут иметь совсем не биологическую, а социальную
или психологическую основу.
Исследования Уильямса можно было бы счесть попыткой так или
иначе вернуться к пресловутой идее Ломброзо о врожденно преступ-
ных типах. Однако проведенные (под руководством проф. А. М.
Свядоща) Э. В. Батуриной исследования 400 воров-рецидивистов,
трудно поддающихся коррекции, показали не только то, что более
половины воспитывалось без родителей в нарушенных семьях, в
частности алкоголических, и еще до 15 лет попало под влияние
уголовников. Здесь существенно то, что 40 % из них составляли
психопатические и психопатизированные лица. «Очень большой про-
цент (34, 7 %) составляли лица с психопатоподобным состоянием,
возникшим на органической почве (ранее перенесенные травмы
черепа, энцефалиты); сравнительно много (8, 6 %) оказалось лиц с
легкой степенью дебильности, 11 %, хотя и были признаны в свое
время вменяемыми, однако имели эмоционально-волевые нарушения,
дающие основание заподозрить у них вялотекущий шизофренический
процесс (гебоиды, психопатоподобный вариант шизофренического
дефекта)». Проф. А. М. Свядощ подчеркивает, что «сгущение пато-
логии было обнаружено именно у наиболее трудно социально-адап-
тируемой группы воров-рецидивистов...» (Свядощ А. М., 1967,
с. 139-140).
215
Несколько более подробно этот вопрос освещен самой Э. В. Бату-
риной (там же, с. 132-133). Обследовалось «400 правонарушителей
со стойкими антисоциальными установками (воры-рецидивисты) в
возрасте от 20 до 60 лет, женщин — 63, мужчин — 337». «Исследо-
вания показали, что психопатические черты характера, начавшие
формироваться с детского возраста, отмечались у 162. Эти лица рано
обнаруживали неуравновешенность, непослушание и упрямство, вели
себя враждебно дома и в школе. Многих из них влекло к бродяжни-
честву, вследствие чего они рано убегали из дома и попадали под
влияние уголовных элементов, которые в дальнейшем направляли их
деятельность. 139 обследованных перенесли в прошлом тяжелые моз-
говые поражения (травмы головного мозга, менингиты, менинго-эн1
цефалиты и т. п.), способствовавшие возникновению у них психопа-
топодобных состояний. Со стороны психической сферы у этих лиц
выступала аффективная неустойчивость, возбудимость, взрывчатость
с состояниями недовольства и иногда со склонностью к истерическим
реакциям. Наряду с этим у них наблюдалась вегетативная неустой-
чивость. У 21 человека выявился эпилептиформный синдром с изме-
нениями личности по органическому типу. Врожденная умственная
отсталость в степени легкой или средней дебильности имелась у
34 обследованных. У 44 человек было основание с большей или
меньшей степенью предполагать наличие вялотекущей формы ши-
зофрении (психопатоподобный вариант шизофренического дефекта и
гебоиды). Около половины всех обследованных в тот или иной период
времени злоупотребляли алкоголем». Автор отмечает положительное
действие нейролептиков.
Для нас здесь даже при отсутствии контрольной группы обследу-
емых существенна высокая частота тяжелых мозговых поражений
(139 чел.), эпилептиморфности (21), дебильности (34), вялотекущей
шизофрении. Д. Уайльд и Д. Понд (Wild D., Pond D., 1952) в Англии
изучили электроэнцефалограммы более 105 лиц, обвиняемых в убий-
стве, что примерно составляет около шестой части этой группы в
Англии за 1947—1950 гг., однако имело место некоторое преимуще-
ственное изучение эпилептиков; среди этих 105 только 30 были
личностно нормальны, 38 — анормальны или психопатичны, 10 имели
интеллект на грани низкой нормы или олигофрении, у 15 имели место
эпилептические судороги, 16 страдали депрессивным или шизофре-
ническим психозом, 6 — органическими поражениями ЦНС. Харак-
тер преступлений был изучен у 94 человек; 17 обвинялись в непред-
намеренном убийстве, 28 — в явно мотивированном, 18 — в
немотивированном, 9 — в сексуальном, 22 были психически больны-
ми. Не только в группе психически больных, но и в группе немоти-
вированных убийц большинство имели аномальную ЭЭГ. Примерами
216
немотивированного убийства являются: 22-летний мужчина с низким
интеллектом, который схватил за ноги двухлетнюю падчерицу и
ударил ее головой о каминную решетку за то, что она не переставала
плакать; туповатый солдат застрелил повара, который ему грубовато
отказался налить чаю; другой раздробил молотком череп своей
любовнице за то, что она попросила его перестать непрерывно
включать и выключать свет, а затем убил и ее ребенка. Аномальные
ЭЭГ обнаружились почти у двух третей убийц в возрасте до 30 лет.
Среди убийц было не менее 18 достоверных эпилептиков, что в 30 раз
превышает частоту их среди населения, но, конечно, частично объ-
ясняется отбором.
Но во всех этих исследованиях остается, по-видимому, недоста-
точно выясненной причинная связь. Надо иметь в виду, что образ
жизни и окружение будущих убийц зачастую неконтролируемы, а
возможные травмы черепа и ведут к тем поражениям мозга, которые
обнаруживаются на ЭЭГ.
Мы здесь обращаем особое внимание на английские исследования,
потому что преступность в США имеет чрезвычайно ярко выражен-
ный характер.
Давно известно, что немотивированные вспышки бешенства ха-
рактерны именно для височной эпилепсии и сравнительно редки у
других эпилептиков, а крупнейший французский эпилептолог Г. Га-
сто (Gastaut Я., 1969) указывает на то, что вспышки параксизмаль-
ного бешенства, часто по самым ничтожным поводам, обнаружива-
ются почти у 50 % больных височной эпилепсией. Больные помнят
об этих приступах бешенства, тогда как истинные психомоторные
судороги сопровождаются потерей сознания.
Связь психических дефектов с височной долей устанавливают
чешские психиатры и невропатологи (Kolarsky A. et al., 1967). В
результате очень тщательного объективного и длительного изучения
сексологии у по существу безотборных больных височной эпилепсией
эти исследователи установили отсутствие сексопатии у 28, неясность
положения у 18, явно выраженную гомосексуальность у 26 и другие
четкие сексуальные аномалии (гомосексуальность и т. д.) у 19, т. е.
у одной четверти всех больных височной эпилепсией; что особенно
важно у 10 из 19 поражение височной доли имело место очень рано,
во всяком случае до трехлетнего возраста.
К настоящему времени накоплены значительные сведения о кау-
зальной связи между различными нарушениями центральной нервной
системы, в частности лимбического ее отдела и височных долей, с
неудержимой агрессивностью. Обычно считается, что травмы чере-
па — редкое явление. В действительности же дело обстоит совсем
иначе. Оценка частоты поражения мозга в США дает следующие
цифры: детский паралич — 0, 5 млн., умственная отсталость —
6 млн., судорожные заболевания — 2 млн. Считается, что около
1, 5 млн. людей в ходе двух мировых, корейской и вьетнамской
войн получили серьезные травмы черепа. Почти 3 млн. людей
ежегодно получают травмы во время автомобильных катастроф,
и наиболее частой летальной травмой является черепная. При-
мерно в трети черепных травм поражаются внутренние ткани и
органы черепа.
«Обычно думают, что болезнь мозга — редкое явление. Но,
по-видимому, более десяти миллионов американцев страдают явным
поражением мозга, и что мозги еще примерно пяти миллионов слегка
повреждены.
Это вовсе не значит, что все эти люди агрессоры. Мы говорим лишь,
что среди относительно немногих, рецидивирующе агрессивных по
отношению к личности, довольно значительная доля этих 5-10 %
населения живет с не вполне нормально функционирующим мозгом».
Поражения эмоциональных центров, травматические, инфекцион-
ные или наследственные, могут приводить к синдрому дисконтроля.
Локализационно этот синдром связан с эмоциональным мозгом —
лимбическим. Лимбическая система охватывает извилины, гиппо-
камп, таламические и гипоталамические ядра, массу базальных ган-
глий, средний мозг и миндалины. К числу функций этой системы
относятся регуляция поведения (в частности, выбора между альтер-
нативами «драка» или «бегство») и эмоциональный уровень (в част-
ности, готовность к буйству).
По статистике Федерального бюро расследований США в 1968 г.
в этой стране произошло более 14 тыс. убийств, 31 тыс. изнасилований
и 288 тыс. покушений или нападений с отягчающими обстоятельст-
вами. Произошло также около 1 млн. нападений на младенцев и
детей, около 3 млн. случаев травм, вызванных автомобильными
происшествиями. По мнению психиатров (Mark V., Erwin F. R., 1970),
при всем значении средовых факторов значительную часть этих
происшествий нельзя объяснить ими, некоторая часть вызвана синд-
ромом дисконтроля: именно эндогенные и экзогенные поражения
височной области вызывают готовность к бешеной реакции на незна-
чительные происшествия, ярость, эксплозивность. Характерно, что
вирус бешенства часто инфицирует именно центральную часть височ-
ной доли, причем тельца включения изобилуют именно в клетках
гиппокампа, т. е. этот вирус избирательно разрушает именно лимби-
ческую систему и ту часть ее, которая сдерживает агрессивность. Этот
синдром нередко связан с поражением височной доли. Личностные
изменения у больных с височной эпилепсией могут заключаться в
нарушениях зрительных восприятий, например, размеры предмета
218
могут представляться то большими, то меньшими, расстояния до них
могут представляться то далекими, то близкими; звуки тоже могут
казаться далекими или близкими, тихими или громкими. Может
иметь место деперсонализация или дереализация, возбуждающие
тревогу и предчувствия: возникает чувство deja-vu наоборот, знако-
мая обстановка кажется совсем чужой. Могут возникать навязчивые
представления, в особенности перед приступом. Возникают чувства
страха, тревоги, ужаса, отчаяния, очень слабо связанные с истинным
значением индуцирующего внешнего фактора. Во время приступа
могут происходить сложные зрительные, тактильные и слуховые
галлюцинации, развиваются сложные виды стереотипного автома-
тизма.
Эти симптомы существенны потому, что нередко предшествуют
вспышкам агрессии и дисконтроля у некоторых буйных лиц, отнюдь
не страдающих судорогами, что указывает на существование феноко-
пирующих друг друга механизмов агрессии. Примером является
Тони Д., 25-летний машинист с рецидивами брутальности, избиения
жены, драк и опасных автомобильных катастроф. Он размозжил лицо
своей любовнице, ударил свою жену свинцовой трубкой, пытался ее
зарезать, едва не задушил своего сына подушкой. Он приходил в
ярость после малейших приемов алкоголя, обычно сразу вызывавших
слуховые галлюцинации и буйство. Обладая нормальным интеллек-
том, он не мог читать и даже подписывался с трудом. На ЭЭГ
обнаружились двусторонние аномалии височной доли, возможно,
связанные с ранее перенесенной тяжелой травмой черепа.
Другим примером является 38-летняя Тереза Л., страдавшая
нимфоманией со множеством гетеросексуальных и гомосексуальных
связей, в больнице по 20 раз в сутки открыто мастурбировавшая. Она
однажды пыталась оскопить своего мужа разбитой бутылкой, позднее
раскромсала бритвой спину другому мужчине. В правой лобной части
у нее обнаружили очаг аномальной электроактивности; назначение
дилантоина нормализовало ее сексуальную активность. Однако в
период пропусков этого противосудорожного медикамента она дважды
пыталась покончить с собой.
Поль М., 20-летний красивый юноша, почувствовав, что приходит
в бешенство и боясь кому-нибудь повредить, сам обратился в Бостон-
скую больницу. Учинив разгром в своей собственной квартире, он
осколками разбитого зеркала глубоко изрезал себе грудь и живот. В
прошлом он имел большой эпилептический припадок, на военной
службе постоянно нарушал дисциплину и быстро терял самооблада-
ние. Рентгенограммы установили умеренное поражение мозга, и он
был подвергнут медикаментозному противосудорожному лечению
(дилантоин) с хорошими результатами.
219
Припадки у Томаса Р. начались после тяжелейшей анемии мозга,
развившейся из-за поздно прооперированной прободной язвы желуд-
ка. Послеоперационная кома длилась трое суток. Вспышки ярости
направлялись преимущественно против жены и детей. Считая, что
его умышленно оскорбляют, так что это нельзя оставлять безнака-
занным, он, быстро приходя в ярость, избивал жену, детей или
прохожих; через 5-6 мин приступ бешенства сменялся раскаянием и
неудержимым плачем. Обнаружилось асимметричное увеличение же-
лудочка, а при помощи вживленных электродов — эпилептические
разряды в правой и левой височных долях. Исследование методом
вживленных электродов позволило дать точную карту центров ощу-
щений.
Дженни, ставшая к 14 годам двойной убийцей, первый раз
пришла в ярость по ничтожному поводу. Она переломала мебель и
перебила окна в своей комнате, и ее пришлось успокаивать при
помощи полиции. Вскоре она задушила свою маленькую постоянно
плачущую сводную сестру и убежала, а позднее призналась психи-
атру, что убила и другую сводную сестру, считавшуюся умершей
от воспаления легких. Тщательное исследование не выявило ника-
ких психических аномалий, и лишь из-за наличия эпилепсии у ее
брата и хорошей репутации до буйства и обоих убийств ее напра-
вили в психиатрическую больницу. Был поставлен лишь диагноз
легкой тупости, на грани нормы. Но рентгенологические данные
возбудили подозрение на наличие опухоли в левом аммоновом роге.
Имплантация электродов выявила локальные эпилептические раз-
ряды в гиппокампе. Записанный на пленку детский плач вызвал
взрыв судорожных волн в височной доле, как и электростимуляция
этого же участка. Этот случай показывает, что бессмысленное
агрессивное поведение может быть единственным явным симптомом
болезни мозга, в особенности если поражение локализуется глубо-
ко. Необходим какой-либо точный метод диагностирования людей
с глубоколежащим поражением мозга.
25-летний Фред Ф., перенесший в детстве энцефалит и позднее
тяжелую травму черепа, проявлял признаки височной эпилепсии: за
ним числились много хулиганских нападений на мужчин и женщин,
а также транспортные происшествия. Он терял сознание, управляя
машиной, что однажды привело к автомобильной катастрофе со
смертельным исходом. На ЭЭГ у Ф. Ф. обнаружилась фокальная
двусторонняя эпилепсия височной доли, а рентгенографически —
сморщивание правой височной доли. Его беспричинные нападения на
больничный персонал заставили перевести его в психиатрическое
отделение, и имплантация электродов выявила типичные эпилепти-
ческие разряды в височной доле.
220
Исследования на больных с имплантированными электродами
показывают, что электровозбуждение миндалин вызывает взрывы
бешенства и агрессии.
У Дж. С., перенесшей тяжелый энцефалит в 2 года, в 10 лет
начались малые и большие судорожные припадки. В межприпадочных
состояниях она 4 раза пыталась покончить с собой, 12 раз беспричинно
нападала на людей, и дважды нанесла жизнеопасные ранения.
Изучение синдрома дисконтрольности, проведенное авторами на
83 больных с неуправляемыми приступами ярости (половина имела
в прошлом хотя бы одно уголовное дело за агрессию против личности)
показало, что около половины имело эпилептиформную симптомати-
ку и треть — аномалии ЭЭГ. Авторы учитывали возможность, что
аномалии поведения и ЭЭГ могли быть следствием травм, полученных
в периоды буйства, т. е. могли быть не причиной, а следствием
поведения; но на основании совокупности данных, признания паци-
ентов, что они часто пользовались автомобилем для снятия эмоцио-
нального перенапряжения, разрядки агрессивных импульсов или в
качестве оружия, они приходят к выводу, что травмы черепа, если
они были, являлись не причиной, а следствием агрессии.
Психиатры (Mark V., Erwin F. R., 1970) указывают: «Легко дога-
даться, что " средовый" подход вряд ли увенчается большим успехом в
случае с больными, описанными нами для иллюстрации синдрома
дисконтроля. Тони Д. и Тереза Л. отличались не только импульсивной
агрессивностью, они вообще с трудом сдерживали свои импульсы.
Чувство ответственности или угроза наказания их не останавливали,
потому что механизмы, обычно удерживающие от импульсивных
действий, у них были дефектны или отсутствовали. Некоторые из
осмотренных нами заключенных ни при каких обстоятельствах не
могли справиться со своими влечениями. Известный и ловкий бан-
ковский грабитель, успешно избегавший арестов в трех штатах, был
задержан из-за того, что, имея при себе 300 000, под влиянием
импульса решил украсть автомашину и проехать в ней из Лас-Вегаса
в Рено. Другой заключенный, обокрав большой ювелирный магазин,
уже в пути задумал проскочить красный свет на оживленном пере-
крестке. Он наскочил прямо на полицейскую машину и затем не смог
правдоподобно объяснить, почему на переднем сиденье у него в
автомашине оказались инструменты для взлома, пистолет и большая
коллекция драгоценностей».
Существующие методы не позволяют привить разумное поведение
таким людям или хотя бы довести их до такого поведения страхом.
Они слишком легко поддаются внешним раздражениям и неспособны
справляться со своими «неадекватными решениями». По мнению этих
авторов, роль телевизионных программ с картинами убийств и агрес-
221
сии преувеличена, потому что телевизионные программы в Монреале
или Бостоне примерно одинаково перегружены ими, но тяжелая
агрессия в Монреале случается в 8 раз реже. Уличные беспорядки и
схватки между шайками молодых хулиганов, несмотря на чрезвычай-
ное возбуждение их участников, их многочисленность и наличие
оружия, редко приводят к ранениям и убийствам. Среди толп демон-
странтов и полицейских почти в каждом индивиде срабатывают
задерживающие центры.
Чарльз Уитмен, забравшись с винтовкой на башню Техасского
университета, обстрелял оттуда 41 человека и убил 17. Ричард Спек
при особо зверских обстоятельствах убил 8 студенток-медичек в
чикагском общежитии. За несколько недель до этого Уитмен расска-
зал психиатру о своей навязчивой мысли — забраться на башню и
начать оттуда расстреливать студентов. При вскрытии у него обнару-
жилась злокачественная опухоль мозга. У Спека тоже были признаки
серьезного поражения мозга. Оба они не раз совершали акты бессмыс-
ленного зверства до своих заключительных преступлений. Что каса-
ется «убийства века», то, даже оставив открытым вопрос, является ли
Освальд действительным или единственным убийцей президента
Джона Кеннеди, отметим, что он еще до попытки убить генерала
Уокера и до убийства полицейского Типпета участвовал в ряде
уличных потасовок, пытался покончить с собой и много раз так
свирепо избивал свою жену Марину Освальд, что соседи, видя следы
побоев на ее голове, лице, шее, серьезно опасались за ее жизнь.
Таким образом, люди с синдромом дисконтроля действительно
представляют особую социальную опасность как потенциальные аг-
рессоры.
Дж. Генн (Gunn J., 1977), изучая при помощи объективных
критериев частоту эпилепсии в тюрьмах и исправительных школах,
получил среднюю частоту 7, 1-10~3, т. е. величину, в несколько раз
превышающую среднюю для населения.
При исследовании всех больных эпилепсией в Ирландии было
обнаружено, что 8, 3 % эпилептиков-мужчин и 0, 6 % эпилептиков-
женщин имели «приводы» в полицию; у мужчин-эпилептиков частота
приводов втрое превышала среднюю для мужского населения страны.
Возможна некоторая роль социальной изоляции — удел многих
эпилептиков, вызывающий с их стороны реактивное антисоциальное
поведение. Но антисоциально реагирующему больному приходится
преодолевать ряд барьеров: сознание своей изолированности, одино-
чества, физической неполноценности, уязвимости, а следовательно,
решающую роль должна играть эндогенная взрывчатость.
Но в чем же причина рецидивирующей брутальной агрессивности
у лиц с нормальной ЭЭГ? Оказывается, что в основе этой посто-
222
янно вспыхивающей злобности нередко лежит младенчество и
детство, проведенные в отсутствие ласки и доброты. Способность
к отзывчивости утрачивается уже почти невозвратимо, и возни-
кает безудержный эгоцентризм, прорывающийся в повседневном
стремлении к самоутверждению. Что обратная ситуация, потака-
ние во всем, тоже развивает эгоцентризм, общеизвестно. Импрес-
синг?
Теней (1969), производя психиатрическое изучение 53 убийц,
обнаружил, что 2/3 из них воспитывались в детстве под постоянной
угрозой тяжелых физических наказаний, действительно подвергались
им и имели суровое и жестокое самосознание. В 85 % случаев
жертвами убийства были близкие люди — супруга или близкий друг.
Важную роль играло наличие оружия.
Ениг и Шевчик изучили в ГДР состав преступления и психические
дефекты у молодых преступников, алкоголиков, выпивающих и со-
вершивших правонарушения в пьяном или трезвом виде (574 чел.).
Алкоголики и пьяные гораздо чаще совершают убийства, наносят
телесные повреждения, грабят и хулиганят, а среди трезвых неалко-
голиков преобладает воровство. Около 30 % преступников страдали
слабоумием и около 15 % имели синдром раннедетского повреждения
мозга, у трети имелось чувство обездоленности; почти всем преступ-
никам оказался свойствен в высокой мере «синдром диссоциальности»,
т. е. ушющенность, тупость эмоций и безответственность. •
Преступники, в особенности алкоголики, обычно происходят из
развалившихся семей, отцы и братья их нередко имели судимости и
тоже страдали алкоголизмом.
«В настоящее время в Англии ежегодное число самоубийств колеб-
лется около цифры 5000, тогда как ежегодное число установленных
убийств не достигало 200». При этом «наиболее обычная форма
убийства — это простенькое, маленькое семейное дело, жертва
которого — близкий родственник. В 1967 г. в Англии произошло
172 убийства, и из них 81 относилось к этому типу. Более того, в
51 случае за убийством следовало самоубийство. Во многих из послед-
них случаев мужчина, обращавший свою фрустрационную агрессию
на себя, сначала убивал своих близких, а затем кончал с собой»
(Morris D., 1969, с. 66).
По обзорным данным Б. Никифорова (1971), в 1970 г. в США было
совершено более 5, 5 млн. серьезных преступлений, причем социаль-
ный фактор ясно демонстрируется «географией» преступности: «В
американских городах с населением более 250 тыс. разбойные напа-
дения происходят в 10 раз чаще, чем в их же пригородах, и в 35 раз
чаще, чем в окружающей города сельской местности... Наиболее
высока преступность в беднейших районах больших городов — в них
223
живет 10-20 % населения города, а происходит 3/4 всех совершаемых
в городе преступлений. По сравнению с Англией в 1966 г. в США на
100 тыс. населения произошло в 18 раз больше убийств, в 12 раз
больше изнасилований, в 10 раз больше разбоев, в 25, 6 раза больше
нападений с целью причинения телесных повреждений и в 35 раз
больше убийств с применением огнестрельного оружия.
Едва ли особую роль играют здесь город или нужда. Особо
криминогенна, по-видимому, доступность огнестрельного оружия,
нищета среди изобилия, а главное, социал-дарвинистическая психо-
логия, по которой дозволено все ради успеха. Эта снимающая задер-
живающие центры психология играет важнейшую роль и в «белово-
ротничковой преступности». Решающую роль играет установка
(пресловутое «все дозволено»).
Возникает вопрос о причинах столь резкой качественной разницы
в размахе преступности между двумя капиталистическими странами,
довольно сходными по языку, по общему уровню культуры, по
образовательному цензу и множеству других социо-экономических
условий. Очень вероятно, что решающую роль играет разница в мере
растормаживания низменных инстинктов, в общественных идеалах,
в том культе успеха любой ценой, денег любыми средствами, соци-
ального подъема любыми путями, который так силен в США и гораздо
менее выражен в Англии. Очень трудно оценить криминогенную роль
другого фактора: каждоминутное зрелище социальной несправедли-
вости, бесправия и угнетения негров, несомненно воспитывающее в
США представление об условности и ложности любых эстетических
норм. Издевательства над неграми, конечно, бьют бумерангом по
этическому уровню белого населения. Но ведь бесправны не только
негры, на разных ступенях бесправия располагаются чуть выше
негров пуэрториканцы, евреи, итальянцы; расовая шкала бесправия
дополняется шкалой бесправия неимущих и малоимущих. Черный и
белый американцы уже в детстве получают такой наглядный урок
несправедливости, права силы, вседозволенности, возведенной в неч-
то совершенно естественное, само собой разумеющееся, что естест-
венные этические эмоции у значительной части населения оказыва-
ются подавленными не менее основательно, чем у гитлерюгенд,
хунвейбинов, цзаофанов и агентов тайных полиций любых диктатур.
В 1954 г. в Нью-Йорке за одну неделю по телевидению продемонст-
рировали не менее 6800 инцидентов агрессии. Это не главный, но
существенный элемент агрессивности.
Насколько прочным окажется государство, возведшее в норму
наглядно показательную социальную несправедливость, в значитель-
ной мере зависит не только от его военного и экономического
могущества, но и от того, насколько велика мера социальной неспра-
224
ведливости у государств-конкурентов, насколько развязаны в них
низменные инстинкты, в конечном свете неизменно оборачивающиеся
против безоружного и беззащитного большинства.
Очевидно, что раскрытие индивидуальных наследственных компо-
нентов преступности скажется и на мерах ее предупреждения. Уже
при современном уровне наших знаний можно полагать, что при
синдроме Клайнфельтера профилактика преступности и рецидивиро-
вания может базироваться на ранней диагностике, инъекциях тесто-
стерона (укрепляющих физическую силу и психику больных), на
подготовке к профессиям, доступным для лиц с этой конституцией,
и на социальном патронаже. Наоборот, высокорослые преступники и
рецидивисты с синдромом XYY, потенциально много более опасные,
частью подлежат помещению в психиатрические больницы с постоян-
ным надзором, частью — амбулаторному медикаментозному лече-
нию. Гораздо сложнее положение с контингентами вменяемых, по-
граничных шизоидов, эпилептоидов и т. д.
Приведенные данные крайне информативны, потому что почти
каждый человек, часто или редко, по серьезным или ничтожным
поводам испытывает приступы немотивированной, но свирепой яро-
сти, к далеким или близким людям. Нормальный человек подавляет
их за секунды или минуты, обычно вовсе ничем эти вспышки не
проявляя, очевидно, благодаря наличию задерживающих центров.
Несомненные проявления этих приступов у абберантов типа XXY,
XYY, у рецидивирующих агрессоров с аномалиями ЭЭГ свидетельст-
вуют о патологической слабости их задерживающих центров, а вовсе
не о неудержимой звериной природе человечества в целом. Только
при патологии мозга в «нормальных» условиях человек не справляется
со своими инстинктами агрессии. Что касается нормального мозга, то
низменные инстинкты в нем развязываются растормаживающим дей-
ствием спирта, наркотиков, микросоциальной или макросоциальной
средой либо одурманивающей пропагандой, в особенности тоталитар-
ной.
Следует отметить (Weinschenk К., Foitzik N., 1967) один очень
существенный и неучтенный фактор массовой антисоциальности.
Исследователи обнаружили среди уголовников в тюрьмах необычайно
высокую частоту наследственного дефекта в чтении и правописании
(40 человек среди 120), тогда как в среднем среди школьников этим
дефектом страдает только 6 %. Авторы, указывают на то, что это
влечет за собой серьезные нарушения эмоционального развития, в
свою очередь ведущие к преступности, которая, таким образом,
является вторичным следствием предотвратимого дефекта. Авторы
приходят к двум практически важным выводам: 1) необходим ранний
диагноз наследственного дефекта в чтении и при письме, не позже
2-го года обучения, так как он в большинстве случаев поддается
коррекции, в результате чего ребенок перестает чувствовать себя
неполноценным неудачником-изгоем в школьной среде и не стано-
вится на различные антисоциальные пути самоутверждения; 2) час-
тота слабоумных в тюрьмах в действительности много ниже, чем
следует из статистических данных, так как к слабоумным относят
заключенных с дефектами чтения и орфографии.
Американские криминологи (Closer et al., 1966), изучая людей,
совершивших преступления против личности, подразделяют их на три
группы: а) реагирующие на особую ситуацию принятым в их среде
образом; в трезвом виде и тогда, когда их самоуважение не находится
под угрозой, они в общем не склонны к насилию; Ь) куклусклановцы,
профессиональные убийцы и мафиозо-садисты; с) убийцы на почве
неполноценности. Обычно это люди, не пользующиеся достаточным
престижем в своей среде, но остро нуждающиеся в самоутверждении.
Некоторые исследователи нередко поражаются тому, что многие
из профессиональных убийц (например, мафиози) часто происходят
из гармоничных, слаженных семей и лишь следуют по стопам отца.
Популярное:
