Поучительные уроки из истории Всемирного потопа

⇐ ПредыдущаяСтр 10 из 19Следующая ⇒

Потоп Всемирный был образом будущего Страшного Суда Божиего, о чем говорит и Христос Господь наш во Святом Евангелии: Якоже быстъ во дни Ноевы: тако будет и пришествие Сына Человеческого. Ядяху, пияху, женяхуся, посягаху, до негоже дне вниде Ное в ковчеге: и прииде потоп, и погуби вся (Мф. 24; 37-38. Лк. 17; 26-27). И поистине страшное зрелище представлял собой потоп. Когда воды прибывали и вдруг затопляли селения, города, все высочайшие здания, леса и горы, то люди бежали туда и сюда, сидевшие за брачным пиром быстро поднимались из-за стола, — в ужасе, с побледневшими лицами они искали убежища, жених и невеста выбегали вон из брачного чертога и, спасаясь от воды, бросали друг друга; тут и там видны были несчастные матери с грудными младенцами на руках, — они бегали повсюду, не зная, где укрыться от воды... Одни восходили на высокие здания и башни, другие взлезали на большие деревья, иные спешили на высокие горы и вершины гор, но все было напрасно — никому невозможно было избежать сего грозного напора водной стихии... И те, у кого имелись тогда лодки и которые садились в них, скоро были опрокидываемы страшными волнами и погибали... Повсюду был страх, повсюду ужас, везде перед очами одна смерть! О, как сожалели и раскаивались тогда люди, что не слушали они Ноя, который всем проповедывал о грядущем потопе, а они только смеялись над ним! Они, конечно, говорили тогда: " О Ное, Ное! Как ты был мудр, что позаботился устроить для себя ковчег! О, мы окаянные! как мы были безумны и бессмысленны, не вняв твоей пророческой проповеди. О, если бы можно было нам войти теперь в ковчег твой! Как желали бы мы хотя бы и на всю жизнь быть заключенными там! Да, мы могли войти туда, но не хотели, а теперь и хотели бы, да не можем...". Так взывая, люди убегали от преследовавшей их повсюду смерти, опережали друг друга, теснились на возвышенных местах и толкали один другого в воду... О, как велик был страх и трепет тех, которые стояли на горах и высоких холмах и смотрели, как вода покрывала всю поверхность земную, все ниспровергала, поглощала людей и животных, разрушала города и крепости, затопляла вершины гор, подходила к ним самим и заливала их сначала по колени, потом по пояс, и, наконец, по шею...

Смотри, человече, вот какое великое зло — грех, который на весь мир навлек такую гибель. И если так страшен был потоп водный, то каков же будет потоп огненный после второго Христова Пришествия! Подумай только, как страшен будет Бог, когда Он будет судить, — Бог, который ныне толико милосерд, когда Он милует нас! Тесно тогда будет тебе, грешник, отовсюду: в высоте небесной будет виден Судья грозный, пред лицом Которого вострепещут небо и земля; под ногами увидишь ты страшную пропасть геенскую; с одной стороны предстанут тебе грехи, обличающие тебя, с другой — множество демонов, коих один вид уже страшнее всякого мучения... Внутри тебя будет угрызать и точно огнем жечь — совесть твоя, а вокруг тебя весь мир будет во пламени, пожираемый стихией огненной, — «небеса жегома разорятся, и стихии опаляеми расстаются» (2 Пет. 3; 12). Бедный грешник! Отовсюду окружен ты будешь бедами лютыми и страхом несказанным, и куда ты укроешься от них? Скрыться тебе будет невозможно, а если предстать лицу Божию — то не вынести тебе Его гнева великого! Спросишь: кто же будет свидетелем против меня? Отвечаю: да все стихии! Когда прогневан Создатель, все создание мстит прогневавшему Его...

«И помяну Бог Ноя», — говорит Писание, — не потому так говорит оно, чтобы Бог забыл его в сие страшное время, когда он носился в своем ковчеге по водам потопным, находясь среди жизни и смерти; но потому, что настал уже час утешить раба Своего умалением вод потопных. Ибо нет у праведных печали, которая не претворялась бы в радость, как нет и у грешников радости, которая не обращалась бы в Печаль. Мы знаем уже, как все утехи и ликования грешников пред Потопом сменились внезапно горьким плачем и вечной гибелью; теперь посмотрим, как все скорби праведного Ноя, который находился в таком страшном положении, обратились для него в радость и веселье, когда, по милосердию Божию, его миновала сия страшная всемирная казнь потопная, и он вышел на сушу здрав и невредим со всеми бывшими с ним в ковчеге. О, как тогда возрадовался он, а с ним и дети его, и все животные, звери и птицы! И помянул Бог Ноя, которого никогда не забывал. Да и как Он мог забыть угодника Своего, когда Сам же сказал: «Еда забудет жена отроча свое, еже не помиловати исчадия чрева своего? Аще же и забудет сих жена, но Аз не забуду тебе! » (Ис. 49; 15).

Чтобы узнать, убывает ли вода потопная, Ной выпускал сначала ворона, потом голубя. Ворон не возвратился в ковчег, голубь возвратился. Здесь мы можем видеть изображение человека грешного и человека праведного. Ворон — это человек грешный, который отлагает покаяние со дня на день и не возвращается к своему ковчегу, то есть ко спасению, к своему Ною, то есть Спасителю. А праведный, если когда-нибудь и удалится от ковчега своей праведной жизни, если по действию вражию и впадет в некое прегрешение, однако же, нимало немедля, тотчас же восстает, возвращается к Богу с сокрушенным стенанием, аки голубица, имея во устах, как сучец масличный, слезную и богоприятную молитву и смиренное исповедание своих грехов с надеждой на прощение их по слову псалмопевца: «Рех: исповем на мя беззаконие мое Господеви, и Ты оставил еси нечестие сердца моего» (Пс. 31; 5). Ворону подобен человек грешный, — как ворон питается гнилой падалью, так и он любит насыщать свою душу мерзкими грехами сладострастия, которые смердят хуже трупов гниющих... А голубице подобен человек добродетельный, — он презирает дела богопротивные, как гниющие трупы, и гнушается ими, он тщательно изучает образ богоугодной жизни людей праведных, как голубица облетает масличные деревья, и собирает себе от них душевную пользу, как Ноева голубица — ветки маслиничные.

Можем и еще сделать уподобление для своего духовного назидания: Ной — это образ Христа, ковчег — это образ Церкви Христовой, а потоп — это гонение на Церковь. Не погрузил потоп ковчега Ноева, — и гонения никогда не одолеют Церкви Божией: «врата адова не одолеют ей». В ковчеге вместе находились и дети Ноевы, и животные бессловесные; так и в Христовой Церкви вместе пребывают и добрые христиане, и злые, то есть и праведные, и грешные. И как в ковчеге Ноевом ради людей были спасены от потопа и бессловесные животные, так и в святой Церкви ради праведных бывают хранимы и покрываемы милосердием Божиим и грешные. Вороны — это еретики, из ковчега Церкви Божией излетающие, удаляющиеся и не возвращающиеся; а голубица есть образ Духа Святаго, сучец масличный в ее устах — это благодать и милосердие Господне, а конец потопа — это последний день сего мира.

Наконец, ковчег может означать вообще человека. Ной — это душа человеческая, потоп — это мир, во зле лежащий и преисполненный различных искушений, бессловесные животные в ковчеге — это душевные и телесные страсти в человеке. Душевными страстями я называю ярость, гнев, злобу, ненависть и подобные им, а телесными — блудную похоть, лакомство, пьянство и им подобные. Вороны, питающиеся трупами, — это злые помыслы, услаждающиеся греховными воображениями; а голубица, томно воркующая, — это совесть, маслиничный же сучец — это разум, всем управляющий и усмиряющий страсти.

(Из сочинений святителя Димитрия, митрополита Ростовского)

Доброе слово торговым людям

Святитель Димитрий Ростовский говорит о земледелии, что это самое безгрешное занятие, земледельцу нет случая ни лгать, ни красть, ни обманывать. Нельзя сказать того же о торговле; напротив, древний мудрец вот что говорит: " Купец едва может избежать погрешности, а корчемник не спасется от греха. Посреди скреплений камней вбивается гвоздь; так посреди продажи и купли вторгается грех" (Сир. 26; 27. 27; 2). Да не оттого ли и сложилась у несчастных торговцев лживая пословица: " Не обманешь —не продашь"? —" Многие, — говорит святитель Тихон Задонский, — продавая товар свой, и совесть свою, а с совестью и душу, и вечное свое спасение продают, и покупают себе вечную погибель. Таковы те, которые продают гнилую вещь за здоровую, а худую за добрую, которые мешают воду в вино, и песок, или иное что тяжелое, в соль, дабы более весила. Еще более повинны те продавцы, которые во лжи клянутся и святое и страшное имя Божие во лжи призывают. Все вышереченные продавцы и тем подобные грешат противу заповеди Божией: не укради". Значит, торговому человеку всячески должно блюсти совесть свою, как бы перед Богом не погрешить и ближнего не обидеть. Ты занимаешься торговлей, конечно, для того, чтобы самому иметь средства к жизни, чтобы детям оставить кусок насущного хлеба, чтобы скопить копейку на черный день. Конечно, все это не худое дело, если только при этом будешь помнить, что «благословение Господне — оно обогащает и печали с собою не приносит» (Притч. 10, 22); что «лучше немногое при страхе Господнем, нежели большое сокровище, и при нем тревога» (Притч. 15; 16); что «сладок для человека хлеб, приобретенный неправдой; но после рот его наполнится дресвою» (Притч. 20; 17); что строящий дом свой на чужие деньги — тоже, что собирающий камни для своей могилы (Сир. 21; 9); а кто спешит разбогатеть, тот не останется ненаказанным (Притч. 28, 20), потому что богатство его, по пословице, прахом пойдет или, как говорит Соломон, оно сделает себе крылья и как орел улетит к небу (Прем. 23; 5). Но нельзя ли тебе, как доброму христианину, и торговлю свою повести так, чтоб она была делом не просто житейским, а прямо христианским, делом во славу Божию и ближнему на пользу, и тебе во спасение? А ведь можно и даже должно! Спросишь: как этого достигнуть? А вот послушай, что говорит в своем духовном завещании не мудрец какой-нибудь, а простой русский крестьянин, живший лет полтораста назад, Иван Тихонов Посошков:

" Если занимаешься торговлей, то будь тверд в своем слове, как камень неподвижимый; если сторгуешь себе какой товар, хотя бы и выше настоящей цены, все же возьми его; пусть будет тебе от него и убыток большой, но не моги изменить своего слова, а при расплате не удерживай денег из условленной цены, да и не делай проволочки. Равно если и свой товар уступишь кому по одной цене, а потом кто-нибудь другой станет давать тебе хотя бы и двойной барыш, смотри — не изменяй своего слова, а отдай товар тому, кому прежде обещал, и цены уж не изменяй; но на чем слово свое поставил, на том и стой, и хотя бы тебе показалось обидно, что упустил ты много барыша, однако же назад не оглядывайся, — не будь столп слан; а Бог, видя твою справедливость и постоянство, Сам вознаградит тебя и пошлет тебе прибыль, откуда и не думаешь. Сам Бог — правда, правду Он и в нас любит; а диавол — ложь, он и в нас любит ложь. Вот и рассуди сам с собой, сын мой, что для тебя лучше: правды ли держаться или лжи? А я тебе скажу: если ты во всяком деле будешь и творить, и говорить одну правду, то в тебе будет обитать Сам Правдолюбец Бог, и ты уж не лишишься вечных благ. А если будешь неправду творить, неправду и говорить, то вселится в тебя отец лжи — диавол; а если не возненавидишь неправды и делами правдивыми не прогонишь от себя диавола, то он по смерти твоей сведет тебя прямо в ад. Я и прежде говорил, сын мой, и теперь верно говорю тебе, что лучше за правду умереть, чем с помощью неправды жить; правда ведь доведет тебя до самого Царства Небесного. Соломон говорит, что правда и от смерти избавляет (Прем. 10; 2). Вот потому-то и люби, сын мой, люби правду паче богатства и паче жизни твоей, а неправды и самой малой не подпускай к себе. Сказавши слово, крепко держись; а для того, чтобы быть верным в слове, не будь тороплив на слово, но каждое слово прежде разжуй, не будет ли в нем какого порока, и когда скажешь его, да правдой скрепишь, то уж не моги его нарушить. И ради правды имей у себя и весы самые правые да верные, дабы в них не было ни малейшего обмана. То же наблюдай и в мерах всяких, и в хлебных, и в питейных, и в аршинах, чтобы все они были у тебя верные, да чтобы в них не было никакого обмана, и по какой мере что сам принимаешь, по той же и отпускай, а других мер неправых отнюдь у себя не имей. Сам Господь Бог строго запретил иметь две меры, то есть большую и малую, а потому зорко смотри, чтобы все они, сколько у тебя их есть, были равны, чтобы одна больше или меньше другой не была. И плохих товаров своих не называй хорошими, закрасы в товарах своих никакой не допускай; но уж какой есть, такой и пусть будет весь налицо. И чужого товара доброго не хули; даже если видишь чей товар, что он вовсе плохой и никуда не годится, и тогда не хули его покупателям, разве кто сам спросит тебя: каков де этот товар, хорош ли? Вот тут уж тебе нельзя не сказать правды; скажи ему сущую правду, только негласно, чтобы не положить вражды между собой и продавцом того товара. А если нельзя тебе сказать негласно покупателю, что товар тот плох, то ты спроси у самого продавца: нет ли, брат, у тебя другого товара, получше этого? И ежели скажет: " Нет", — то веди покупателя в другую лавку и выбери ему товар самый лучший; в свою же лавку в таком случае отнюдь не води, а тому продавцу-соседу скажи: " Ради Бога, не подосадуй на меня, ей-ей, брат, нельзя мне было поступить иначе, ведь покупатель на меня положился, как же мне его обманывать? " — И если какой покупатель к тебе придет и положится на тебя в выборе твоего же товара, то выбери ему самый лучший, а если и в цене кто на тебя положится, то не моги с него большего барыша брать. Равно если придет к тебе кто из детей малых, не моги ты с него лишнего гроша взять; какого он спросит у тебя товару, такого и отпусти, а цену возьми с уступкой, — вот Бог и наградит тебя вдвое, если будешь так поступать. И покупателей от чужих лавок отнюдь не переманивай, и товару своего, хоть и хорош он, много не хвали, говори только: " Будешь, господин, и за глаза меня благодарить, потому что я продаю тебе без лжи, без всякого обмана, и товар мой очень хорош". А если твой товар не совсем хорош, то ты так и сказывай, что " товар мой средней руки или расхожий, а потому я прошу и цену с тебя самую малую". Если же есть у тебя и хороший товар, то предложи ему и тот, и другой, и самый плохой и скажи покупателю: вот это товар самый хороший, цена ему такая-то, а вот этот средний — цена ему вот какая, а этот товар плохой, да и цена ему пустая. А если какой товар продашь обманом, особенно если обманешь несведущего человека, то навлечешь на себя проклятие. И ни о чем я так крепко тебе не заповедую, как о любви к Богу и меньшей братии, да чтобы ты ни в каком деле неправды не чинил".

Благородный купец

Два купца имели между собой продолжительную и сильную вражду, возраставшую день ото дня более и более. Жестоко преследуя друг друга, они изыскивали все случаи и все способы ко взаимному вреду. Наконец, один из них, более послушный гласу совести и святой веры, вознамерился посредством великодушия сделать врага другом себе. Что ж он предпринимает для сего? То, на что в наше время едва ли бы какой купец решился. Тех, которые хотели купить у него что-нибудь, он отсылал к своему врагу под тем предлогом, что у него нет требуемых товаров или что у врага они лучше и дешевле. Когда узнал это его враг, то столько был тронут благородством духа своего противника, что тотчас примирился с ним от всего сердца.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒