Некоторые современные проблемы

Музыкального восприятия

Невиданная ранее технизация жизни в XX веке, особенно появление звуковоспроизводящей аппаратуры, электронных музыкальных инструментов, глобальная роль СМИ оказывают не только положительное влияние на раз-

витие культуры, образования, но и привносят много нового в психологию человека, в том числе и в музыкальное восприятие. Это новое особенно активно стало заявлять о себе в последние десятилетия XX столетия, в первую очередь, в высокоразвитых странах. Оно все более обращает на себя внимание, потому что нередко носит отрицательный характер. Российские и зарубежные ученые прогнозируют усугубление этих проблем, если человечество не выработает разумные правила пользования звукозаписью. Встает вопрос, поднятый еще Б. В. Асафьевым, - тотального управления музыкальной средой.

Наша жизнь сейчас немыслима без музыкальных звукозаписей. Однако люди мало задумываются над тем, что звукозапись создает только иллюзию повторности. На самом деле, каждое новое прослушивание усиливает вариантность, потому что мобильны тембр, громкость, высотные и темповые уровни воспроизведения.

Несомненно, что в звукозаписи притупляется индивидуальность интерпретации. К тому же, музицирование в студии (ее интерьер, отсутствие публики) лишает артиста должного вдохновения, какое придает концертная обстановка. Неслучайно Е. А. Мравинский отказывался от студийной звукозаписи, называя это исполнение «мертвым», «как фотография». В какой-то степени ситуация смягчается, если местом звукозаписи становится концертный зал. Конечно, звукозапись с использованием монтажа позволяет создать некую идеальную исполнительскую модель, в которой нет каких-либо технических погрешностей. Появилось даже новое направление в исполнительском искусстве со своими критериями. Его можно условно обозначить как «исполнительское искусство для звукозаписи». Именно его приоритет в будущем прогнозировал выдающийся канадский пианист Глен Гульд. Однако каждое исполнение представляет собой целостный энергетический поток, в котором соединены и темп, и метрорит-

мическое дыхание, и динамический баланс, и т. д. Повторить его абсолютно точно невозможно. Поэтому если монтируются несколько фрагментов, взятых из разных исполнений, то между ними есть своего рода «энергетическая рассогласованность». К тому же даже самая совершенная звукозапись отличается от реального звучания, подобно отражению в зеркале. Слух на все эти нюансы реагирует и постоянно делает коррекцию, что дает дополнительную нагрузку на психику и - как следствие - на нервную систему в целом, и тем более на музыкальный слух и на музыкальное восприятие. Хотя надо отметить, что развитие индустрии по выпуску компакт-дисков в последние 10-15 лет свело этот дефект к минимуму.

Появление в домах больших фонотек имеет много функций, в том числе и замещение функции человеческой памяти. Очень часто наличие на полке звукозаписи подсознательно подменяется ощущением, что это уже реально прослушано. Подобно тому, как домашняя библиотека нередко подменяет само чтение.

Благодаря технике появилась категория «домашних» слушателей. Между тем, тысячелетиями восприятие музыки носило коммуникативный характер. Музыку слушали с кем-то; теперь все чаще музыку слушают в одиночку, не с кем поделиться своей оценкой. В любую минуту можно прервать звучание, отвлечься. Порой, при прослушивании в одиночестве, музыкальное восприятие исподволь начинает терять активный, творческий характер. Все больше культивируется комитатное восприятие.

Комитатное восприятие не нацелено на включение памяти, а слух - на информационную дифференциацию. Главными становятся чисто звуковые, сонорные свойства; практически снимается композиционная направленность восприятия. «Музыка, не будучи предметом пристального внимания человека, все же держит его внимание в своей дымке... Возникает состояние, которое называ-

ют бездумным» [Назайкинский Е., 1988. С. 195]. Коми-татное восприятие существовало всегда, более того, в европейском регионе длительное время оно было, видимо, определяющим. Музыка звучала во время трапезы, богослужения, светских раутов, увеселительных прогулок, пикников и т. д. Оно нужно человеку и сегодня, особенно если необходим эффект присутствия для снятия психического напряжения или стресса. Но комитатное восприятие и воспитывает привычку слушать «вполуха», не вникая глубоко в содержание музыки.

Интеллектуальная напряженность, концентрирован-ность музыкального восприятия - результат длительного психического развития человека и музыкальной культуры. Его ослабление свидетельствовало бы о постепенной психической и культурной деградации.

Сегодня как никогда встает проблема излишних децибел. За последние четыре столетия развитие музыкального искусства и эволюция инструментария в Европе были направлены в сторону нагнетания силы звучности. Сейчас под воздействием глобализации этот процесс охватил весь мир. Бетховен, Берлиоз, Малер, симфонисты XX века укрупняли состав оркестра, добиваясь все большей мощи для воплощения мировых катаклизмов. Например, грандиозностью звучания потрясают кульминационные фрагменты Седьмой симфонии Д. Д. Шостаковича, симфонии «Круги ада» С. М. Слонимского или «Оап^е-симфонии» № 4 «Чистилище» Б. И. Тищенко. Звучность в них порой приближается к 90 децибелам. Но в академической музыке на смену гиперзвучностям приходят тихие фрагменты. Да и звуковая мощь достигается только благодаря акустическим музыкальным инструментам, тембры которых несравненно благотворнее воздействуют на психику, нежели электронные. Иное дело -рок-музыка. Известны случаи, когда звуковую мощь рок-концертов не выдерживали исторические здания.

Есть предел допустимого шума для человека - 100 децибел, за которым живому существу грозит смерть от силы звука. Приближение к этому порогу должно сигнализировать в психике опасность. Хороший врач обычно советует людям, пережившим нервные потрясения и стрессы, воздерживаться от прослушивания экспрессивной музыки. Изобретение электронных музыкальных инструментов (именно они в основном задействованы в массовых жанрах) создало невиданные возможности для нагнетания децибел. Но надо ли «играть с огнем»?

Еще в конце XIX века врач А. И. Тарханов писал: «...в неумелых руках и в ненадлежащих случаях такое могущественное средство, как музыка может... сделать даже здорового человека больным... ни одно ощущение не представляет столь сильного чувствительного возбуждения, как ощущение слуховое» [Тарханов А. И., 1893. С. 81]. К тому же есть предел эстетически допустимой громкости: когда музыку можно воспринимать, оценивать, наслаждаться ею. В противном случае, угнетаются аналитические функции мозга, и музыка становится просто шумом.

Согласно теории американского психолога X. Хелсо-на, «при оценке величины любого свойства стимула, будь то размер, вес или громкость, человек использует определенный вид субъективной или личной адаптации. Среднюю или нейтральную точку этой шкалы он назвал уровнем адаптации» [Психология ощущений и восприятия, 1999. С. 291]. Один из феноменов восприятия заключается в том, что «человек сам строит субъективные шкалы оценок» [Там же. С. 73]. А они часто обусловлены такими явлениями как «частота или привычность появления объекта в опыте наблюдателя» [Там же. С. 75].

В психологии существует понятие «порог чувствительности». Лабораторные эксперименты доказали, что нет объективного «порога чувствительности», он как бы «плавает». Слуховой «порог чувствительности» сегод-

ня у многих молодых людей очень низок. А совершенствование слуха, как и других органов восприятия, является одним из достижений человеческой психики. Если начинается процесс притупления какого-либо из органов восприятия, то это показатель регрессии. Музыка оттачивала человеческий слух, здесь она его подавляет. Увлечение сильными звучаниями грозит человечеству, с одной стороны, деградацией психики, с другой -распадом музыки как «искусства интонируемого смысла» (Б. В. Асафьев). Ибо интонация в этих случаях сводится на нет, а звук воспринимается односторонне, только как носитель громкости. Его качественная сторона остается за пределами слуховых анализаторов.

Установлено, что от шума повышается давление, возрастает наличие холестерина в крови, ухудшается слух, а также уменьшается непроизвольное внимание к социальным признакам ситуации. К тому же ряд экспериментов показывает, что «не только снижается чувствительность по отношению к социальным ситуациям, но изменяется и социальное поведение: в условиях сильного шума люди проявляют меньшую склонность к сотрудничеству» [Черноушек М., 1989. С. 28]. Чрезмерный шум и частота социальных конфликтов имеют сходные характеристики. «Подобно действию чрезмерно высокой температуры, повышенный уровень шума увеличивает агрессивность человека» [Психология, 2005. С. 584]. Было бы наивным полагать, что агрессивность, с которой мы повсеместно сталкиваемся, обусловлена только сверхмощными децибелами музыки. Но это одно из серьезных слагаемых.

Не менее актуальна проблема принудительного слушания музыки, избытка музыкальной информации, часто низкого художественного качества. Сейчас музыки звучит так много, как, видимо, не звучало никогда за всю историю человечества. И это имеет, по меньшей мере, две отрицательные стороны. Во-первых, возникает огром-

ная нагрузка на слух и на нервную систему, когда, например, в течение восьмичасового переезда по маршруту Москва-Петербург дневным железнодорожным рейсом, почти без перерыва вас «развлекают» звукозаписью популярных песен. Во-вторых, музыка теряет свою притягательность, и уже не привлекает должного внимания.

В процессе звукозаписи возникает, по мнению канадского психолога М. Шафера, явление шизофонии -отделение звучания от его источника. Музыка, при помощи техники отделившись от источника, несет свое физическое пространство, несовместимое с пространством новой среды, в результате чего страдает периферический слух. «Периферический слух - тот слух, который в своих эффекторных компонентах отражает простран-ственно-резонаторные элементы звучаний и который издревле направлен именно на оценку фоновых звуковых проявлений среды» [Назайкинский Е., 1988. С. 196].

Возникает проблема тишины, что особенно важно для музыкальной педагогики. Неслучайно в конце XX века в некоторых зарубежных музыкально-педагогических системах появляются «уроки тишины». В частности, их предлагает вводить М. Шафер. Ученый разработал также систему музыкальной экологии окружающей среды. Надо отметить, что в последнее время в ряде высокоразвитых стран (США, Япония) музыкальный фон в присутственных местах (ресторанах, магазинах, учреждениях) ненавязчив, динамически уравновешен, стилистически разнообразен. Звучит немало классики.

В эстрадных концертах, балетных спектаклях под фонограмму, в кино при сопоставлении звукозаписи и зрительного ряда порой возникает рассредоточенность между зрительным рядом и слуховым. Постоянное прослушивание микрофонного пения ведет к замедленному развитию голосовых связок у подростков.

Утопично требовать, чтобы все, всегда и везде внимательно воспринимали музыку. Это предполагает

очень высокий уровень культуры всего населения. Но нельзя забывать, что совершенствование способности слышать, равно, как и видеть, осязать и т. д. является потребностью здорового человеческого организма, это гарант его психического развития.

Безусловно, мы не можем отказаться от технических достижений. Но мы должны воспитывать себя таким образом, чтобы техника служила во благо человека. Ученые (Е. В. Назайкинский, М. Шафер, П. Вайнцвайг и др.) предлагают сделать достоянием всего населения целый ряд мер борьбы за сохранение слуха, музыкального восприятия и психического оздоровления человека. Необходимо: 1) совершенствование звукозаписи, 2) разумное, культурное использование звуковоспроизводящей аппаратуры, 3) соблюдение предохранительных мер для слуха и музыкального восприятия (избегать не в меру громких звучаний и принудительного слушания, не увлекаться обилием музыкальной информации, слушать акустические музыкальные инструменты, а не только электронные и др.). При воспитании музыкального восприятия необходимо музицировать и петь. Дети должны слышать живое звучание акустических музыкальных инструментов и человеческого голоса.

Исследования физиологов подтверждают: чрезмерное увлечение музыкальными компьютерными программами и синтезаторами также пагубно влияет на психику и нервную систему, особенно детей. Страдают слух, музыкальное восприятие, эмоциональные центры. По мнению П. Вайнцвайга, это может привести к атрофии эмоциональных центров, что повлечет за собой снижение творческого потенциала.

Часть III Творческий процесс композитора

Лекция 1

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒