Откуда приходит дитя и в каком мире оно живет

Затем бабуля встает и говорит:

– Хватит валяться лежебокам, пора идти траву косить.

Я с тетей Наилей встаю неохотно. Меня охватывает зевота. А тетя Наиля потягивается, берет литовку и идет на родник. А бабуля и я идем косить траву.

Докосив траву на этом лугу, мы присаживаемся у платка с рисунком из песка, и бабуля продолжает наш незаконченный разговор:

– Сынок, рождение дитя – это переход дитя из Царства детей в Небесном Царстве во Свету в Царство детей в мире плоти. Это ясно?

– Не совсем, как-то расплывчато.

– Тогда давай посмотрим, где находится изначально Царство детей?

– В Небесном Царстве во Свету, – говорю я уверенно и твердо.

– Так. А во плоти? – продолжает развивать мысль бабуля.

Я погружаюсь в себя и вижу:

– В утробе мамы и папы.

– А Царство детей на Матушке Земле?

– Наше детство, – не задумываясь, отвечаю я.

– Именно так, сынок. В Царстве детей в Небесном Царстве во Свету дитя проходит осознание своего жизненного пути во Вселенной. Раскрывает в себе сделанные ошибки. Ищет пути, как их можно исправить. Да по своей боли выбирает себе Матушку и Батюшку на Матушке Земле. Это ты увидел?

– Да. И четко, – проговариваю я.

– В Царстве детей в мире плоти дитя само себе создает плоть по мысли Матушки и Батюшки. Подготавливает себя к тому, чтобы прийти на Белый Свет на Матушку Землю. Проверяет свой выбор Матушки с Батюшкой. Смотрит: есть ли у них та боль, которая есть у дитя без остатка, чтобы они могли показать эту боль дитю, и дитя могло эту боль убрать, исправить свою ошибку в Царстве детей на Матушке Земле, сделанную в прошлых жизнях.

Дитя просматривает, как сможет пройти по своему жизненному пути во плоти. Как эта семья сможет направить дитя на свой жизненный путь. Как дитя через эту семью сможет выполнить свою задачу и свое предназначение этого воплощения. Это ясно? – развивает мысль дальше баба Гуля.

– Да… Я четко вижу, … как это происходит… Мы это уже разбирали, – твердо и уверенно в себе отвечаю я.

– Ладно, пойдем дальше, – проговаривает бабуля и, немного поразмышляв, говорит: Сынок, а что такое Царство Детей на Матушке Земле? И какой это период?

– Это наше детство, – говорю я, не задумываясь. – Это период от рождения дитя до начала его полового созревания.

– Именно так. Дитя, оно есть дитя только до начала полового созревания. А с начала полового созревания до двадцати одного года дитя делает переход в осмысленную жизнь взрослых. Молодец, сынок.

Тут баба Гуля передает право разбора темы тете Наиле:

– Ну, а дальше, сынок, поговори с тетей Наилей, она тебе поможет разобраться с периодами развития человека. А я схожу до бабы Матрены, что-то у меня пошло беспокойство на счет нее.

Встает и идет, не дожидаясь от нас согласия.

Как дитя ищет свое место и путь на Матушке Земле

Я переглядываюсь с тетей Наилей, проверяя друг друга: осталось ли между нами еще что-то злобное друг на друга, или нет. Удостоверившись, что все в порядке, тетя Наиля продолжает:

– Давай вернемся к рисунку.

Мы садимся вокруг рисунка, и тетя Наиля говорит, показывая на ствол дерева:

– На Матушке Земле от начала ствола до первых веток – это период изучения родившимся деревцем во плоти окружающего мира. Да также это создание себе условий, чтобы Матушка Земля показала деревцу боль, которую оно набрало еще в прошлых воплощениях, для того чтобы деревце эти ошибки по своей воле могло исправить. А что означает этот период у дитя?

– То же самое. Только этот период у дитя делится еще на два периода: от рождения до трех лет и с трех лет до семи, – проговариваю я ране сказанное тетей Наилей.

– Так. А для чего предназначен период от рождения до семи лет для дитя?

Тут я вхожу в замешательство от этого вопроса и растерянно говорю:

– Не знаю… Как-то… пока… для меня… сложно ответить на этот вопрос…

– Для того чтобы дитя увидело и определило свой жизненный путь в мире плоти. Увидело свое место в своей жизни, в семье и в миру плоти. Нашло свою опору в жизни, начало самостоятельно творить свою жизнь по мысли Создателей и пошло самостоятельно по своему жизненному пути, выполняя свою задачу и свое предназначение этого воплощения.

– Очень интересно. Но как это понять? – любопытствую я.

– Скажи, с первых дней, как ты родился, что ты искал в этом мире и своей семье?

– Свое место, свое предназначение и просматривал, как мне построить свою жизнь.

– Вот поэтому раньше в былые годы Матушка и Батюшка, устраивая свою жизнь, повсюду брали и дитя с собой: например, Матушка идет трудиться в поле, и дитя – с ней. Матушка жнет рожь, а дитя самостоятельно возится недалеко в тенечке, под кустом. Та к дитя познает мир такой, какой он есть, чтобы определиться в жизни и найти свое место. Грудное дитя голеньким клали под куст или дерево, и с ним занималась природа: птицы развлекали, солнце пригревало, ветер обдувал, деревья давали силы. Матушка с Батюшкой даже не видели, когда дитя начинало ползать, как делало первые шаги; не слышали, когда оно говорило первое слово. Это было таинство, закрытое от Матушки и Батюшки. Природа через себя открывала дитю мир реальности, мир живых и преподносила их как дар дитю от Создателей и его Матушки и Батюшки. Дитя, найдя свое место в реальном мире и мире живых, собирало свои изначальные жизненные силы, знания жизни, права на жизнь, дары Создателей, могу и возможности, да сохраняло свою задачу и свое предназначение этого воплощения. Оно делало это, чтобы, сбившись с жизненного пути в мире живых, дитя могло вернуться к своему началу и начать изнова. А в мире живых дитя определяло свою жизнь, творило свою жизнь, применяя свои знания жизни, права на жизнь, дары Создателей, могу и возможности, равняясь на мысль Матушки с Батюшкой, на их мышление, на развитие их мысли и создание ей плоти.

Например, дитя захотело поесть – закричало, Матушка подошла, покормила. Да и сама она чувствовала, когда дитя хочет есть: когда груди наливались, в них скапливалось молоко. Раньше Матушка кормила дитя грудным молоком до трех лет, а при необходимости и дольше, оттого оно и росло крепким, а Матушка этим сохраняла свою молодость и силы.

– Подожди, это что получается – с дитя никто не нянчился?

– Нет, никто не нянчился. А почто с ним кто-то должен нянчиться?

– Ну, как! Это же беспомощный ребенок, захочет пить – а рядом никого нет.

– Захочет пить – закричит, мама придет и напоит его. И только.

– И все!? – возмущаюсь я. – Да они изверги! Ну, дают!

– А что тебя так в этом беспокоит?

– Ну, как? Я еще могу предположить, что грудное дитя положили под дерево, и оно лежит себе, но большенький-то – чего-нибудь наестся, куда-нибудь завалится, или случайно дикий зверь забредет, я не знаю… Да просто в туалет захочет!.. Что тогда?

– Очень просто. Дитя как в младенческом возрасте, так и постарше – одно дитя. Вначале оно по земле валяется, с природой общается, птиц слушает да им подражает, а потом у него интерес к другому окружающему пробуждается, и оно начинает тянуться к веткам, травке, птицам, букашкам, таракашкам… Та к дитя познает свою плоть и как ею пользоваться в мире плоти. Например, как он познает, как необходимо ему брать в руки травинку, букашку, веточку. Самому переворачиваться, ползать, лазить, говорить.

– И что – не орал? – с удивлением спрашиваю тетю Наилю.

– Нет, не орал, – подражая мне, отвечает тетя Наиля.

– Странно… Мне мама рассказывала, что я горластый был, все на руки просился и с рук не слазил. Только поначалу, когда принесли из роддома, с месяц тихо в кроватке лежал – все приглядывался да мух гонял.

– Изучал дом да жителей его. А как только изучил, что тогда тебе доступно было, затребовал еще чего-нибудь для изучения. Тогда и закричал, что было мочи. Вот только тебя Матушка не услышала. Она взяла на руки и увидела твой плач, как то, что ты к ней на руки просишься. А потом тебе это понравилось: ведь она на месте не сидит, а ходит, и тебе приятно, что есть возможность познать шире мир, в который ты пришел. Так?

– Не знай, не знай… По-моему, ты чего-то тут наговариваешь.

– Ну, что ж, давай посмотрим, что в то время происходило с тобой.

– Давай.

Мои детские исследования

Я потираю руку об руку: сейчас, мол, я ее и подловлю, а то несет всякую ересь. А я, как дурак, уши-то и развешиваю. А тетя Наиля начинает:

– Когда тебя принесли из роддома, тебе разве неинтересно было, куда ты попал?

– Интересно. Еще как!

– И как ты свое любопытство иссушал?

– Изучал дом, тех, кто в нем живет.

– А как ты это делал?

– Я внимательно разглядывал все вокруг, прислушивался к каждому звуку да к самому себе: что, мол, со мной происходит. Изучал, как ползает муха. Хотел ее схватить и познакомиться, но она все почему-то улетала. Любил паука разглядывать у лампочки, разговаривать с ним. А он почему-то мне постоянно говорил: «Не суетись, не суетись». Иногда он ко мне спускался, и я с ним играл. Когда мама открывала окно, меня очень тянуло туда: я чувствовал, что там много нового, неизвестного. Та м кто-то чирикал, щебетал, мяукал, завывал, гоготал и кукарекал. Один раз я даже испугался, когда кто-то за окном так тяжело замычал. Я тогда был занят пауком – мы муху звали к нам поиграть, но она только огрызалась на нас да еще изредка кусалась.

Когда меня выносили в большую общую комнату, я любил играть с солнышком: оно немного ослепляло меня, заставляло отворачиваться, а потом помогало да поддерживало меня, когда я сам начинал переворачиваться с одного бочка на другой, со спинки на живот, мягко обнимая своим теплым лучиком. Когда я научился поворачиваться, то лучик играл со мной в догонялки. Вот только после он почему-то с каждым днем стал приходить реже и реже, а потом совсем забыл меня, и стало холодно… А вернулся он ко мне тогда, когда я уже научился ходить, и с ним снова стало тепло. Только паучок никогда от меня не уходил – он всегда был рядом. Даже иногда спал вместе со мной на подушке, и мне было с ним спокойно. Вот.

– Та-а-ак. А когда ты изучал мир, как ты себя чувствовал?

– Хорошо, спокойно, уверенно.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒