Забудет этот день, -- пусть ее жизнь, все, что ей еще предстоит

⇐ ПредыдущаяСтр 16 из 45Следующая ⇒

Прожить, станет таким же, как этот зал, похожий на улей, полный

Легчайшего меда -- лучей, пусть ее жизнь будет подобна свету

Без тени, счастью без сожаления, горению без пепла.

Привратник во второй раз тронул ее за плечо:

-- Мадам, мы закрываем.

Лилиан поднялась. Она увидела старое, усталое, озабоченное

Лицо. Секунду она была не в силах понять, что этому человеку

Недоступны ее чувства.

-- Вы давно здесь служите? -- спросила она старика.

-- Уже шестнадцать лет.

-- Как хорошо, должно быть, проводить здесь целые дни!

-- Как-никак работа, -- сказал привратник. -- Но денег еле

Хватает. Все из-за инфляции.

Лилиан не знала, почувствовал ли старик хоть раз в жизни,

Каким чудом был этот свет, или по привычке воспринимал его как

Что-то обыденное, так же как многие здесь, в Париже,

Воспринимали жизнь. Она порылась в сумочке и достала деньги.

Глаза старика заблестели, Лилиан поняла, что его нельзя

Осуждать -- ведь для него в этой бумажке было заключено все

Колдовство жизни, она сулила ему хлеб, вино и плату за жилище,

Где он мог преклонить голову.

Когда были получены первые платья, Лилиан не стала

Прятать их в шкаф. Она развесила их по всей комнате. Бархатное

Повесила над кроватью, а рядом с ним -- серебристое, так чтобы,

Пробуждаясь ночью от кошмаров, когда ей казалось, что она с

Приглушенным криком падает и падает из бесконечной тьмы в

Бесконечную тьму, она могла протянуть руку и дотронуться до

Своих платьев -- серебристого и бархатного, -- до этих

Спасительных канатов, по которым она сумеет подняться из

Смутных серых сумерек к четырем стенам, к ощущению времени, к

Людям, к пространству и жизни. Лилиан гладила платья рукой и

Ощупывала их ткань; встав с постели, она ходила по комнате,

часто голая; временами ей казалось, что она в окружении друзей:

Вешалки с платьями висели на стенах, на дверцах шкафа, а ее

Туфли на тонких высоких каблуках -- золотые, коричневые, черные

-- выстроились в ряд на комоде. Она бродила ночью по комнате

Среди своих сокровищ, подносила парчу к бесплотному лунному

свету, надевала шляпку, примеряла туфли, а то и платье;

Подходила к зеркалу и при бледном свете луны пытливо

Всматривалась в его тусклую, фосфоресцирующую поверхность. Она

Глядела на свое лицо и на свои плечи -- неужели они ввалились?

-- на свою грудь -- неужели она стала дряблой? Она глядела на

Свои ноги -- неужели они так похудели, что на бедрах уже

Появились глубокие складки?

Ще нет, -- думала она. -- Пока еще нет. И продолжала свою

Безмолвную призрачную игру.

X x x

Когда Клерфэ встретился с Лилиан снова, он долго смотрел на

Нее -- так она изменилась. И дело было не только в платьях; он

Знал много женщин, которые хорошо одевались. Лидия Морелли

Разбиралась в туалетах не хуже, чем унтер-офицер в строевой

Службе. Лилиан изменилась сама по себе, она изменилась так, как

Меняется девушка, с которой ты расстался, когда она была еще

Неуклюжим, несформировавшимся подростком, и встретился вновь,

Когда она стала молодой женщиной: эта женщина только что

Перешагнула через мистическую грань детства и хотя еще

Сохранила его очарование, но уже приобрела тайную уверенность в

Своих женских чарах. Клерфэ вдруг перестал понимать, почему он

Так долго задержался в Риме и почему хотел, чтобы Лидия Морелли

Приехала с ним. Боясь потерять себя, он преувеличивал все, что

Делало Лилиан несколько провинциальной; несоответствие между

Интенсивностью ее чувств и формой их выражения он склонен был

Воспринять как своего рода истерию, -- в действительности все

Оказалось не так; Лилиан была словно форель, брошенная в

Слишком тесный для нее аквариум, форель, которая беспрерывно

Натыкается на стенки и баламутит на дне тину. Теперь форель

Была не в аквариуме, она попала в свою стихию и уже ни на что

Не натыкалась; она забавлялась своими быстрыми движениями и

Любовалась гладкой, сверкавшей всеми цветами радуги чешуей,

Словно пронизанной маленькими шаровыми молниями.

-- Дядя Гастон хочет устроить в мою честь небольшой прием,

-- сказала Лилиан.

-- Вот как?

-- Да, он хочет выдать меня замуж.

-- Все еще?

-- Больше, чем когда-либо. Он опасается, что не только я, но

И он разорится, если я не перестану покупать платья.

X x x

Они вновь сидели в ресторане ран Вефур. Официант опять подал

Им эклеры с жареным миндалем, которые они, как и в тот раз,

Запивали молодым монтраше.

-- Ты что-то стал очень молчалив после Рима, -- сказала

Лилиан.

Клерфэ посмотрел на нее.

-- Неужели?

Лилиан улыбнулась.

-- Может быть, виновата женщина, которая только что вошла

Сюда?

-- Какая женщина?

-- Хочешь, чтобы я ее тебе показала?

Клерфэ не заметил, как вошла Лидия Морелли. Почему ее, черт

Возьми, принесло именно сюда? Она была с Джонсоном, с одним из

Воротил авиационной промышленности, крупным богачом; Лидия

Морелли поистине не теряла времени зря, ведь он только этим

Утром сказал, что не сможет встретиться с ней вечером. Клерфэ

Понял также, почему она пришла именно сюда: несколько лет назад

Он иногда водил ее в ран Вефур. Впредь надо быть осторожнее со

своими любимыми ресторанами!

-- Ты с ней знаком?

-- Как и со многими другими, не больше и не меньше.

Он видел, что Лидия наблюдает за Лилиан, и не сомневался,

Что она уже успела с точностью до ста франков оценить все, что

Было надето на Лилиан, узнать, где это куплено и за какую цену.

Он был убежден, что она знает, сколько стоят туфли Лилиан, хоть

И не может их разглядеть. В этом отношении Лидия была прямо

Ясновидящей. Конечно, если бы он подумал заранее, этой ситуации

Можно было бы избежать, но раз уж так получилось, Клерфэ решил

Ее использовать. Ведь самые простые чувства -- это и есть самые

Сильные чувства. И одно из них -- ревность. Лилиан начнет

Ревновать его -- тем лучше. Он и так уже упрекал себя в том,

Что отсутствовал слишком долго.

-- Она великолепно одета, -- сказала Лилиан.

Он кивнул.

-- Она этим славится.

Теперь он ждал когда Лилиан скажет что-нибудь о возрасте

Лидии. Лидии было сорок, днем ей можно было дать тридцать, а

Вечером, при надлежащем освещении, -- двадцать пять. В тех

Ресторанах, куда ходила Лидия, освещение всегда было

Надлежащим.

Однако Лилиан ничего не сказала о возрасте Лидии.

-- Она красива, -- заметила Лилиан. -- У тебя был с ней

Роман?

-- Нет, -- ответил Клерфэ.

-- Ну и глупо, -- сказала Лилиан.

Он с изумлением посмотрел на нее.

-- Почему?

-- Она очень красива. Кто она?

-- Она итальянка.

-- Из Рима?

-- Да, -- сказал он. -- Из Рима. Почему ты спрашиваешь? Ты

Ревнуешь?

Лилиан поставила на стол рюмку с желтым шартрезом.

-- Я не ревную, -- ответила она спокойно. -- У меня для

Этого нет времени.

Клерфэ пристально посмотрел на нее. В устах любой другой

Женщины такой ответ показался бы ему банальностью, но в устах

Лилиан он так не звучал, и Клерфэ понял это. Она говорила

Искренне. С каждой секундой он все больше приходил в ярость,

Сам не зная отчего.

-- Может, мы все-таки поговорим о чем-нибудь другом?

-- Почему? Потому что ты вернулся в Париж с другой женщиной?

-- Чепуха! Как тебе пришла в голову такая нелепость?

-- Именно из-за ее нелепости. Разве это не так?

Клерфэ раздумывал не больше секунды.

-- Да, это так, -- сказал он как можно спокойнее.

-- У тебя очень хороший вкус.

Клерфэ молчал, ожидая следующего вопроса. Он решил говорить

Только правду. Сегодня утром он еще считал, что может иметь с

Лилиан небольшую интрижку, которая ничему не помешает, теперь

Он не хотел никого, кроме нее. Он знал, что попался по

Собственной вине, и злился на себя, но он знал также, что

Прошлых ошибок не исправишь никакими средствами, меньше всего

Логикой. Лилиан ускользнула от него, и притом самым опасным

Образом -- без борьбы. Чтобы вновь завоевать ее, оставался лишь

Один путь -- действовать по тому же образцу: надо было решиться

На самое трудное в таких поединках, которые обычно ведутся

Вслепую -- признаться во всем, стараясь не потерять ее.

-- Я не хотел влюбляться в тебя, Лилиан, -- сказал он.

Она улыбнулась.

-- Но ведь это не средство. Так поступают только гимназисты.

-- В любви все ведут себя как гимназисты.

-- Любовь? -- сказала Лилиан. -- Это слишком широкое

понятие! Что только за ним не скрывается... -- Она взглянула на

Лидию Морелли. -- Все гораздо проще. Пошли?

-- Куда ты хочешь?

-- К себе в отель.

Ни слова не сказав, он расплатился. Они направились к

главному входу мимо столика, за которым сидела Лидия Морелли;

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒