А все теперь перемешалось, все объединилось».

⇐ ПредыдущаяСтр 16 из 25Следующая ⇒

Украденный вагон, о котором поется в песне, — это вагон с «Нервом». Говорят, что книги не дошли до читателя именно по этой причине — кто-то украл вагон дефицитных книг. А всего их было 55 000экземпляров. О книге слышали все, многие читали рецензии на нее в «Юности» и «Литературном обозрении», но в глаза никто не видел и в руках не держал почти никто.

Несколько экземпляров, говорили, было в Библиотеке им. Ленина, и были люди, которые переписывали ее там от руки, а потом перепечатывали на пишущих машинках. Но факт остается фактом — «Нерва» не было даже на черном рынке. Была еще одна, правдоподобная по тем временам, версия, что книга разошлась по обкомам КПСС.

Случилась в этом году и авиакатастрофа, в которой погибло все руководство Тихоокеанского флота.

В феврале 1981 года в Ленинградской Военно-морской академии проходили командно-штабные учения без привлечения реальных сил. На него съехался весь руководящий состав советского военно-морского флота. 30 января из Владивостока в Ленинград на Ту-104 прилетело руководство Тихоокеанского флота. Через неделю, командующий флотом Эдуард Спиридонов с женой, 17 адмиралов и генералов, два десятка капитанов 1 ранга — всего набралось 52 человека — на этом же самолете улетали домой. С собой моряки везли из Ленинграда дефицитные товары, которые вызвали существенный перегруз в самолете. Плюс — неправильное расположение багажа, оказавшегося ближе к хвосту и значительно ухудшившего аэродинамику самолета. Кроме того, экипаж начал взлет на несколько сот метров раньше, чем обычно. В итоге, на восьмой секунде полета самолет вышел из равновесия. Положение усугубил сильный встречно-боковой ветер. Самолет накренился на правое крыло. Так и не выйдя за пределы взлетной полосы, самолет перевернулся, упал и мгновенно взорвался. Погибли все. В одну минуту Тихоокеанский флот остался практически без командования. Кстати, по телевидению и в прессе о катастрофе ничего не сообщили. Единственная газета, которая поместила маленькую заметку о случившемся, — «Красная звезда». На предпоследней странице написали, что в авиакатастрофе разбились командующий Тихоокеанским флотом Э. Н. Спиридонов, и другие. Поскольку одной из ведущих версий произошедшей трагедии, был умышленный террористический акт, — флот был приведён в состояние полной боевой готовности. Информация об авиакатастрофе была практически полностью засекречена. В свидетельствах о смерти у погибших было написано «умер», а не «погиб при исполнении служебных обязанностей».

Официальная версия катастрофы, — нарушение центровки. Но спустя 20 лет эксперты пришли к выводу, что причиной трагедии послужил несимметричный выпуск закрылков и появившийся крен.

Гибель командования Тихоокеанского флота — одна из самых трагических авиакатастроф тех лет в Советском Союзе.

Ну и в заключении, немного о компьютерах. Компьютеры в СССР в те годы уже были! Но не персональные. Выглядели они приблизительно, как газетный ларек, весили соответственно и работали на них лишь в стенах научно-исследовательских институтов.

Время шло. И вскоре у компьютеров появились более-менее компактные дисплеи, потом и с четырехцветной графикой. Глаза от этих цветов через 15 минут сбивались в кучку, но все равно это было круто.

Для людей, разбирающихся в радиотехнике, печатали схемы в журналах «Юный техник» и «Радио», для самостоятельной сборки компьютера. Вместо мониторов закупались самые дешевые переносные телевизоры, в роли корпуса выступала коробка из-под обуви, а клавиатурой служили кнопки с наклеенными сверху пуговицами, на которых от руки писались буквы и цифры. Программы писались на магнитофонные кассеты. И что самое интересное, — вся эта игрушечная композиция неплохо работала!

В этом году в Зеленоградском НИИТТ НПО «Научный Центр» разработал первый в СССР персональный компьютер. Машина эта проектировалась как персональная, то есть для пользования населением. Уже с 1982 года десятки, а потом сотни тысяч компьютеров выпускались на заводе «Квант», Министерства электронной промышленности СССР.

Кстати, в конце года, газета «МК» опубликовала список лучших песен года.

Лидерами оказались два номинанта: «Машина времени» (6 песен) и Алла Пугачёва (4 песни). Привожу список целиком, для тех, кто хочет вспомнить, что мы слушали в том году:

1. «Поворот» — «Машина времени».

2. «Там, в сентябре» — Валерий Леонтьев.

3. «Не забывай» — Юрий Антонов.

4. «Московский романс» — Алла Пугачёва.

5. «Я вспоминаю» — Юрий Антонов.

6. «Летний вечер» — Группа Стаса Намина.

7. «Кого ты хотел удивить? » — «Машина времени».

8. «День рождения» — «Машина времени».

9. «Когда я уйду» — Алла Пугачёва.

10. «Мода» — «Аракс».

11. «Синяя птица» — «Машина времени».

12. «Будет день» — «Машина времени».

13. «Пока горит свеча» — «Машина времени».

14. «Ливень» — «Автограф».

15. «Гадалка» — Жанна Рождественская и ансамбль «Фестиваль».

16. «Ирландия. Ольстер» — «Автограф».

17. «Уходя, уходи» — Алла Пугачёва.

18. «Все, как прежде» — «Аракс».

19. «Поднимись над суетой» — Алла Пугачёва.

20. «Танец на барабане» — Николай Гнатюк.

Среди лучших дисков года были названы:

1. «Звезда и смерть Хоакина Мурьетты» («Аракс»).

2. «Диско Альянс» («Зодиак»).

3. «Люксембургский сад» (Джо Дассен). 4. «Музыкальный глобус» («Весёлые ребята»).

5. «Большой успех» (Демис Руссос).

6. «Альбом» («АББА»).

7. «Гимн Солнцу» (Группа Стаса Намина).

8. «Прибытие» («АББА»).

9. «Сестра Керри».

Итак, месяц назад, в декабре прошлого года мне исполнилось уже 16 лет! Начало года, впрочем, как и весь этот год, охарактеризовать можно одной фразой: «Плотские утехи». Да какие к черту утехи, — трахались мы с Ольгой, извините за выражение, как кролики, где только представлялся удобный случай! Как я уже говорил, я наконец-то дорвался до девичьего тела, причем очень даже фигуристого! Аж дух захватывало, когда мои руки ложились на.., и остановить меня уже было невозможно.

Вспоминаются довольно экзотические случаи нашей сексуальной активности, к примеру, такой: в нашей большой комнате сидят моя бабушка и мама и смотрят что-то интересное по телевизору. Мы с Ольгой в это время лежим на диване, накрывшись покрывалом, и типа тоже смотрим. Только мои руки под покрывалом, незаметно скользят по Ольгиному телу, задирают юбку, снимают трусики. Свет в комнате выключен. И мы незаметненько, бочком... И что интересно, никто из моих предков ничего не замечал, так как они были уверенны, что мы еще не доросли до «таких» отношений и уж конечно не могли себе и представить, что мы будем заниматься «этим» практически у них под носом! И таких случаев было довольно много.

Справляли мы Новый год у меня. Была конечно Ольга и еще кто-то из наших общих друзей. Ну и конечно мои мама и бабушка.

В новогоднюю ночь, по давно заведённой традиции, вся страна с интересом смотрела «Голубой огонёк» и мы в том числе. Все ждали новой встречи со своими кумирами, новых шлягеров в их исполнении. По большому счёту, тот «Огонёк» не обманул зрительских ожиданий: свежих песен действительно было спето немало. Однако поистине всенародную любовь в дальнейшем суждено будет снискать только двум из них: «Маэстро» Раймонда Паулса и Игоря Резника в исполнении Аллы Пугачёвой и «Скачки» от «Машины времени».

По одной из легенд, Резник писал слова «Маэстро», имея в виду другого маэстро — бывшего возлюбленного Пугачёвой — Константина Орбеляна. Но народ расшифровал песню по-своему: в его интерпретации под «Маэстро» скрывался не кто иной, как Раймонд Паулс. Во-первых, он был автором музыки, во-вторых, именно он так виртуозно подыгрывал на рояле Пугачёвой в том знаменитом «Голубом огоньке». В итоге под эту гениальную музыку родилась красивая легенда о любовном романе певицы и композитора. Пугачёва кстати, в такой легенде нуждалась больше всего. Несмотря на то что слухов и сплетён вокруг её имени все эти годы роилось предостаточно, настоящей «лав стори» ей как раз и не хватало. Да, страна знала всех мужей звезды номер один, но ни один из них не играл в её звёздном имидже большой роли. Один оказался рядовым циркачом и ушёл от неё ещё до её звёздной славы, другой хоть и был кинорежиссёром с плейбойской внешностью, но широким кругам был мало знаком (хотя именно он стоял у истоков так называемого «Театра Аллы Пугачёвой», но этот секретный план был известен только избранным). Совсем другое дело — Раймонд Паулс. Загадочный прибалт в смокинге, автор блестящих мелодий, да ещё за роялем. Короче, Пугачёву и Паулса «поженили».

После «Огонька» мои предки пошли спать, а мы, как всегда сходили прогуляться и вернулись часам к четырем, как раз к «Зарубежным ритмам» — одной из наших любимых музыкальных передач. Ближе к утру все друзья разъехались по домам, а мы с Ольгой легли спать…

После зимних каникул, которые я проводил с Ольгой в основном у себя, или у нее дома (когда никого не было), я вновь начал учебу в ПТУ. С Нового года у нас поменяли мастера и вместо любившего выпить, бородатого работяги, поставили довольно молодого, симпатичного преподавателя, Александра Субботина, который, как потом выяснилось, помимо основной работы, был еще и руководителем вокально-инструментального ансамбля — был вокалистом и гитаристом.

У нас в группе учились Саня Архаров из Петергофа, — он уже стучал где-то на барабанах и Саня Румянцев, также умеющий играть на гитаре. И возникла у нас троих идея: создать в нашей «путяге» свой ансамбль.

В ПТУ нашлись и инструменты, и усилители с колонками, так что мы рьяно взялись за дело. Мы, уже и сами довольно много умели, правда, меня поставили на бас-гитару, а с басом я в те годы «не дружил». Так что приходилось осваивать инструмент почти с нуля, что в прочем сразу и пригодилось, так как приезжая домой я тут же делился полученными знаниями с Ольгой, которая в это время тоже осваивала бас-гитару.

Дома мы продолжали играть втроем: я, Андрей Годунов и Ольга. Кстати тогда, на репетициях в ПТУ, я впервые услышал записи московской группы «Машина времени», которые принес наш новый мастер, и они мне очень понравились. Мы начали тут же что-то подбирать из их репертуара. Дома я делился всем, чему научился в музыкальном плане со своими друзьями. Порой все вечера мы просиживали с Андреем у меня дома «снимая» какие-то, понравившиеся нам песни. Мы крутили на пластинке, или магнитофоне песню, порой по несколько десятков раз, чтобы один в один подобрать все аккорды на гитаре, басовые и соло-партии. Потом заучивали это все наизусть и уже сами играли в две гитары, а Андрей пел. Порой записывали наши творения на магнитофон. Немного подкопив со своей стипендии в 30 рублей, я ехал в магазин «Дом музыки», находящийся не далеко от станции метро «Академическая» и что-то покупал себе для занятий музыкой. Иногда какую-то приставку для гитары, иногда микрофон, струны и медиаторы для гитары. Так, постепенно дома накапливалось все больше всяких музыкальных полезностей. Один раз даже банджо купил шестиструнное за 80 руб, — уж очень мне захотелось на банджо поиграть.

Когда приходила Ольга, мы ей показывали партии ритм, или бас-гитары и играли уже втроём. Так, постепенно и учились играть сами по себе, так как в нотных магазинах в те годы продавались только ноты классической музыки или песен про комсомол, стройки и победу социализма во всем мире. Нормальных самоучителей для рок-гитар у нас в стране не продавалось, хотя уже к концу 80-х появились в продаже маленькие книжечки-самоучители для соло, ритм и бас-гитары с прилагающейся в комплекте аудиокассетой. Теперь какую-то партию можно было учиться играть по нотам и тут же прослушать, как она звучит на электрогитаре в исполнении профессионала, но это все придёт несколько позже, а пока мы брякали втроем то, что удавалось подобрать с магнитофона, или пластинок. Ольга подбирала песни Аллы Пугачевой и Юрия Антонова, мы с Андреем в основном снимали какие-то зарубежные хард-роковые вещи.

Весной нашу учебную группу токарей, определили на практику, на завод «Волна». Этот завод находился не далеко от станции метро «Приморская» за Шкиперским протоком. Завод находился тогда прямо на берегу Финского залива, хотя уже в то время, недалеко от завода, прямо в залив, сваливали целые горы мусора, расширяя площадки для строительства. Сейчас там наверно уже новые микрорайоны стоят.

А тогда рядом с заводом на берегу залива, находилась лишь огромная свалка бракованных телевизоров, и для меня это было равносильно найденному кладу! Столько радиодеталей, динамиков и совершенно бесплатно! Хотя посторонних оттуда гоняли сторожа, но все равно радиолюбители ехали туда толпами и всегда умудрялись что-то набрать себе для радиотворчества. Я оказался в их числе.

Была лишь одна большая проблема: как только приходила фура с телевизорами и разгружалась (их приходило по 5-6 в неделю), тут же выезжал бульдозер на огромных, танковых гусеницах, и все это богатство безжалостно давил, только кинескопы взрывались.

Вот так все и было в нашей стране, во первых выпуск огромного количества бракованных изделий, а во вторых и этот бракованный товар, как говорится, — ни себе, ни людям. Лучше все раздавить, чем продать даже за полцены на радиодетали любителям.

На заводе «Волна» изготавливали какие-то радиоприборы для военных, некоторые цеха вообще были закрыты для посторонних. Мы бывали, кроме своего токарного цеха, лишь в одном цеху по производству автомобильных фонарей: квадратные такие, с ручкой, трехцветные и с мигалкой аварийной стоянки. Нас в этот цех постоянно приглашали помочь им с планом справиться, особенно в конце месяца, и мы дружно, вместо своей практики на токарных станках, собирали целую смену эти фонари.

Сколько я перетаскал домой отражателей и лампочек из этого цеха, трудно сосчитать. Я продолжал дома заниматься изготовлением всяких светомузыкальных устройств, и это все было для меня очень кстати. Кое-что из моих светомузыкальных устройств, даже удавалось продать, а на заработанные деньги купить что-то для нашего домашнего ансамбля.

Где-то в начале весны, всех молодых жителей Колпино, кому исполнилось 16 лет стали приглашать на торжественные мероприятия: «получение паспорта», которые проходили в ДПШ. Меня как-то тоже пригласили. И вот, мы сидим в актовом зале, и нас, шестнадцатилетних пацанов, по очереди вызывают к столу президиума, что-то говорят, поздравляют и, наконец, вручают новенький паспорт. Вот и моя очередь подходит. Все! Наконец-то я стал взрослым!.. как я тогда считал.

Первым делом после получения паспорта, я пошел снимать свою детскую страховку. Была такая фишка в стране, — родители страхуют своих детей на определенную сумму и платят ежемесячно страховые взносы, а когда ребенку исполняется 16 лет, он может эти деньги получить. Моя мама тоже застраховала меня, и в свое совершеннолетие я смог получить эти деньги назад. Страховка была по моему, на 500 рублей. А вот что я на эти деньги купил, уже точно не помню. Что-то из одежды вроде и несколько фирменных пластинок и как всегда, ничего для мамы и бабушки. Не думал я тогда о них, а теперь жалею.

В моем училище очень скоро хорошо учиться мне поднадоело и я стал помаленьку прогуливать занятия. Я наконец-то понял, что по большому счету наши знания по физике, химии, математике и прочим наукам, нашим учителям по барабану. У ПТУ была основная задача, — подготовить хороших работяг-токарей. А умеет ли он извлекать корни и знает ли законы физики, всем было глубоко безразлично. Поэтому, спрашивали с нас строго, только по тем предметам, которые непосредственно касались нашей работы: спецтехнология, металлы и сплавы, устройство станков и тому подобное. Мы стали убегать частенько с общеобразовательных предметов, почти всей группой, то в Зоопарк, то в Зоологический музей, то в Кунсткамеру, благо все это было рядом с училищем. Иногда я, с утра выезжал в училище и… просто не доезжал до него, а выходил из метро на Невском проспекте и шел в какой-нибудь кинотеатр. Посмотрев пару фильмов в разных кинотеатрах, ехал домой. Матери говорил, что у нас было типа два урока, вот и приехал рано.

Однажды, уже ближе к лету, Ольга сказала нам с Андреем, что есть возможность «собрать» рок-группу у нее на КШФ (Колпинская швейная фабрика). Она видела там как-то аппаратуру в красном уголке и на складе, и договорилась с комсомольской организацией фабрики, чтобы нам разрешили там играть. Мы, конечно, заинтересовались этим предложением, сходили на фабрику посмотреть, что к чему, поговорить. Аппаратура была, конечно, старенькая, но главное все работало, да мы и свою аппаратуру, которую мне дома уже ставить некуда было, собирались добавить. Главное там были барабаны, чего нам, так не доставало дома.

Мне и Андрею, выписали временные пропуска и начались репетиции. Нас было четверо: Ольга, я, Андрей и Лена, — подруга Ольги, которая тоже работала на КШФ и немного играла на гитаре. Нам даже учителя по музыке выписали из Питера, чтобы учил нас. Как сейчас помню, такой бородатый дядечка, помешанный на джазе. Вечерами мы стали собираться в небольшой комнатушке на фабрике и учить блюзовые гаммы и основы рок-музыки, рифы, последовательность аккордов и т.д. Прозанимались мы на КШФ все лето.

Заканчивалось лето. В Колпино, у нас все шло как всегда. Мы гуляли вечерами либо только вдвоем с Ольгой, либо, с нашими старыми друзьями. Частенько, по вечерам, мы все собирались на берегу речки в конце ул. Раумской, напротив «Чухонки». Разжигали костры, пели песни по очереди под гитары, обнимались, целовались, у кого пары были.

Порой, на берегу сидело по 15-20 человек, до двух-трех часов ночи. У нас с Ольгой, в нашем дворе появился свой почитатель. Малолетка Андрей по прозвищу «Кактус». Уж не помню, почему его так прозвали. Жил он в моем доме, в следующей парадной. Он стал все чаще гулять с нами, заходить ко мне в гости.

Как то, уже в начале осени, мы с Ольгой решили впервые съездить в Эстонию, в город Таллин. Границ тогда не было, Эстония входила в состав СССР и туда ездили все, кто хотел, за всякими дефицитными товарами. Кто за жевательной резинкой «Калев» (в СССР жевательная резинка тогда еще не продавалась! ), кто за упаковками кукурузных палочек, или джемом в тюбиках, за ликером «Старый Таллин» и прочими товарами, которые было не достать в Ленинграде.

Вечером, около полуночи, ленинградцы садились в пассажирский поезд, уходящий с Витебского вокзала (билет стоил 5 рублей), а рано утром приезжали в Таллин. Весь день бродили по магазинам, а вечером опять садились в поезд и на утро были уже в родном Ленинграде, с полными сумками дефицитных товаров.

Вот и мы с Ольгой собрались съездить за чем-нибудь дефицитным. Андрей «Кактус», уговорил нас с Ольгой взять и его с собой.

И вот мы втроем, всю ночь промучившись на багажных полках общего вагона, так как вагоны поезда были постоянно забиты битком, — все хотели дефицита хапнуть к праздникам всяким, потные и уставшие, — наконец приехали в Таллин. Приехали очень рано, часов в шесть. Все магазины были еще закрыты, и мы пошли на берег Финского залива, находящегося недалеко от вокзала. Погуляли по пляжу, по огромным валунам полазили, дожидаясь открытия магазинов и наконец, после восьми часов, пошли за покупками. Погуляли по улочкам старого Таллина, съездили в новые районы.

Билеты у нас были куплены туда и обратно, но мы так увлеклись хождением по магазинам, что забыли, во сколько отходит вечерний поезд назад в Ленинград и опоздали, а следующий поезд уходил только утром. Пришлось нам заночевать на вокзале. Правда, перед этим мы хотели попытаться уехать вечером на попутке. Вышли на какой-то длиннющий мост, голосовали около часа, но так никто и не остановился. Пришлось возвращаться на вокзал и сидеть там до утра.

Кстати, Таллин, нас очень удивил своей тишиной: из окон не доносились звуки музыки, ни кто громко не разговаривал на улицах. И что особо было странным для нас, нигде не было пьяных и даже пивных ларьков не было с толпами народа вокруг, а у нас в Колпино они стояли на каждом шагу!

Купили мы тогда все что хотели. Приехали домой хоть и уставшие, но довольные, с полными сумками. Одного ликера «Старый Таллин» бутылок десять набрали и коробок с кукурузными палочками у каждого штук по десять, конфеты, джем в тюбиках и т.д.

Надо заметить, что эстонцы и в наше время недолюбливали русских, и как только в магазинах или на улице слышали русскую речь, тут же делали вид, что по-русски ничегошеньки не понимают, и у них ничего не возможно было спросить.

К концу лета мы ушли с КШФ, прихватив кое-что из их аппаратуры, вместе со своей. Что добру пропадать?! Ленке играть разонравилось, да и нам как-то тоже. Тем более, что наш руководитель все больше преподавал нам теорию, а не практику. Сейчас-то я понимаю, что это основа музыки, и она необходима, а тогда все это учить было влом. Мы все больше надеялись на свой слух, — «снимали» музыку с записей любимых групп.

Впрочем, мы особо и не расстраивались. Дома у меня была вся аппаратура, кроме ударной установки. Были и приставки для гитар, и микрофон новый я купил недавно за 80 рублей. Классный кстати микрофон для того времени — электретный с предусилителем. Ольге тоже купили старенькую бас-гитару «Урал» с рук, за 100 рублей, вместо «Марии», которая уже вообще разваливалась к тому времени. Так что занятия музыкой продолжались.

Кстати, 8 августа на первом канале ТВ появилась новая музыкально-развлекательная передача «Кроссворд». Чем-то она напоминала почившее в бозе «Артлото»: участники передачи отгадывали и вписывали в пустые клеточки имена популярных артистов, которые затем выходили на сцену и исполняли какую-нибудь популярную песню.

Началась осень. Продолжилась моя учеба в ПТУ. Ольга работала на КШФ и училась в вечерней школе. Я все чаще прогуливал занятия, в основном, чтобы поскорее встретиться с Ольгой. Частенько бывало такое: если я знал, что Ольга сегодня с утра дома (она работала и в вечернюю смену), я собирался с утра, вроде как в училище. И даже выходил из дома. Шел, вроде как на автобус, как думали мои бабушка и мама. Но выходя из парадной, я тут же заходил в другую, поближе к Ольгиному дому и с нетерпением ждал, когда Ольгина мама выйдет из их парадной и уедет на работу в Пушкин. Как только я замечал, что тетя Таня ушла на остановку, я тут же топал к Ольге. Она открывала, мы целовались, потом шли в ее комнату, запирались, я быстренько раздевался и нырял к ней в теплую постельку! Конечно, это происходило лишь тогда, когда она работала в вечернюю смену и ее два младших брата уезжали с ее мамой, или оставались в интернате, а не оставались дома, а с младшей сестрой Ирой, Ольга как то договаривалась, чтобы та маме не проболталась.

Работала Ольга в вечер через неделю, так что такие встречи происходили у нас довольно часто. Если же она работала в утро, то мы встречались вечерами у меня. У меня в комнате была защелка, так что застать нас в неподобающем виде было трудновато, да и не было у моей матери, как я уже говорил, привычки без стука врываться в комнату.

Ольга, попрактиковавшись в интимных делах год с Фиделем, уже умела много из того, о чем наши предки и думать стеснялись. Для нас же все, что наши мамы с ужасом называли «извращением» (а извращением для них была даже смена позы! ), было уже в порядке вещей. Мы не боялись и не стеснялись экспериментировать в постели.

Я в те годы доставал помимо фирменных пластинок, еще и порно-журналы, которые тоже продавали на толкучках, так что нам было на чем учиться. На выходные мы все чаще вообще уезжали в наш старый дом, в Петро-Славянку. Дом пока еще стоял, ключи были у меня, так что сам бог велел ездить туда отдыхать, пока была возможность.

Я говорил своим, что еду в Славянку по каким-то делам, Ольга говорила своей маме, что остается ночевать у подруги, затем, рано утром, мы встречались на вокзале, соблюдая конспирацию и заранее запасшись несколькими бутылками портвейна и едой на два дня, пускались во все тяжкие…

В остальном же наша жизнь, шла как обычно. В свободное время мы чаще всего занимались музыкой, но часто бывало и в кино ходили и с друзьями тусовались.

Все чаще у нас в ПТУ была практика на «Волне». После нее я обычно заходил на свалку телевизоров и, набрав полную сумку радиодеталей, ехал домой. Дома мы с Андреем начали делать большие колонки с нас высотой. Тогда крутизной считалось, если колонки в рост человека были. Да и мощные динамики были такие огромные, что их в маленький корпус не установишь, особенно, если их штук шесть.

Еще мы скинулись и купили маленький усилитель-комбик, к которому подключалось сразу несколько инструментов. В общем, все складывалось довольно неплохо. Правда моя комната была опять больше похожа на склад музыкальной аппаратуры, чем на жилую комнату, но я был человек не привередливый.

Иногда ко мне заходили мои бывшие одноклассники, Лена Кочкина с Саней Ильиным (они продолжали встречаться), заходил временами Саня Тикин, тоже из нашего бывшего класса. Частенько заходил Олег Николаев из бывшего «Б» — класса. Он жил возле завода «Военхот», в трехэтажном доме, напротив моего. В те времена нашей молодости, как я уже упомянал, вместо девятиэтажки, напротив моего 48-го дома, стояли три трехэтажных многоквартирных дома и какие-то сараи. Вскоре, когда эти дома решено было снести, Олег переехал в другой дом на улицу Тазаева. Но встречался я с одноклассниками все реже и реже, — после школы у всех началась своя, новая жизнь.

Пролетели ноябрьские праздники, потом было опять мое день рождения, которое мы отмечали, как всегда толпой. Потом подготовка к Новому году. Вот так и закончился этот год.

Юность. г. Колпино.

Год

Год.

Немного истории

Одиннадцатого ноября 1982 года весь Советский Союз из газет узнает, что на 76-ом году жизни умер генеральный секретарь ЦК КПСС, Леонид Ильич Брежнев. Вообще дата смерти Брежнева — 10.11.1982., поскольку сама смерть произошла десятого ноября, но по каким-то причинам эту информацию скрыли от советского народа ровно на день.

Брежнев в последние годы жизни не отличается здоровьем. Сказалось видно то, что Леонид Ильич не отказывался от удовольствий, которые могло дать его положение. В начале 1976 года он перенёс клиническую смерть. После этого он так и не смог физически восстановиться, и его тяжёлое состояние и неспособность управлять страной с каждым годом становились всё очевиднее. Брежнев страдал астенией (нервно-психической слабостью) и атеросклерозом мозговых сосудов. Работать он мог лишь час-два в сутки, после чего спал, смотрел телевизор и т. д. У него появилась наркотическая зависимость от снотворного. Уже в начале семидесятых годов возникает необходимость в постоянном присутствии врачей. Во всех местах, где живет Брежнев, появляются специальные медицинские кабинеты.В последующие шесть лет Леонид Ильич переживает еще несколько инфарктов и инсультов.

В Советском Союзе не принято разглашать информацию о личном состоянии здоровья кого-либо из лидеров страны, но, несмотря на это все советские люди понимают, что с Брежневым что-то не так. Генсек угасает на глазах всего мира.

Утром десятого ноября 1982 года, в день своей смерти, во время завтрака Л.И. Брежнев выходит в свой кабинет что-то взять и долго не возвращается. Обеспокоенная жена идет за ним и обнаруживает его лежащим на ковре возле письменного стола. На этот раз врачи уже ничего не могут сделать. Брежнев умирает.

После смерти Леонида Ильича, высокий пост главы государства занял крепенький, как всем казалось, Юрий Владимирович Андропов, и только мы начали привыкать к его причудам, как и он отправился в мир иной и его сменил совсем уже старичок, Константин Устинович Черненко. В моей памяти два этих лидера слились воедино, и я вспоминаю эти пару лет, как время правления двух господ одновременно. Собственно, со сменой одного на другого ничего особенно в стране не поменялось, разве что при Андропове появился новой сорт дешевой водки — «андроповки», если кто помнит, да и хватать людей, которые вроде как должны были в это время находится на работе, на улицах начали уже просто средь бела дня. Например, в Ленинграде в рабочее время стали проводиться милицейские облавы в кинотеатрах, крупных универмагах и других местах скопления людей, во время которых проверялись документы с целью выявить прогульщиков работы. На деле зачастую борьба за дисциплину оборачивалась курьёзами, когда ретивые начальники на местах организовывали облавы на своих сотрудников, которые, например, в рабочее время «бегали по магазинам».

Андропов начал умеренную и осторожную чистку партийного и государственного аппарата, включая органы безопасности. За пятнадцать месяцев его правления было сменено 18 министров СССР, переизбрано 37 первых секретарей обкомов КПСС. Андропов стал собирать команду деятелей-сподвижников. Он ввёл в высшее руководство региональных деятелей: М. С. Горбачёва, Е. К. Лигачёва, В. И. Воротникова, Н. И. Рыжкова, В. М. Чебрикова, Г. А. Алиева, Г. В. Романова и др.< a title=" Горбачёв, Михаил Сергеевич" href=" https: //ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D0%BE%D1%80%D0%B1%D0%B0%D1%87%D1%91%D0%B2, _%D0%9C%D0%B8%D1%85%D0%B0%D0%B8%D0%BB_%D0%A1%D0%B5%D1%80%D0%B3%D0%B5%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87" > < /a> < a title=" Лигачёв, Егор Кузьмич" href=" https: //ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9B%D0%B8%D0%B3%D0%B0%D1%87%D1%91%D0%B2, _%D0%95%D0%B3%D0%BE%D1%80_%D0%9A%D1%83%D0%B7%D1%8C%D0%BC%D0%B8%D1%87" > < /a> < a title=" Воротников, Виталий Иванович" href=" https: //ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%82%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B2, _%D0%92%D0%B8%D1%82%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%B9_%D0%98%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87" > < /a> < a title=" Рыжков, Николай Иванович" href=" https: //ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D1%8B%D0%B6%D0%BA%D0%BE%D0%B2, _%D0%9D%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B0%D0%B9_%D0%98%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87" > < /a> < a title=" Чебриков, Виктор Михайлович" href=" https: //ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A7%D0%B5%D0%B1%D1%80%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B2, _%D0%92%D0%B8%D0%BA%D1%82%D0%BE%D1%80_%D0%9C%D0%B8%D1%85%D0%B0%D0%B9%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87" > < /a> < a title=" Алиев, Гейдар Алирза оглы" href=" https: //ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D0%BB%D0%B8%D0%B5%D0%B2, _%D0%93%D0%B5%D0%B9%D0%B4%D0%B0%D1%80_%D0%90%D0%BB%D0%B8%D1%80%D0%B7%D0%B0_%D0%BE%D0%B3%D0%BB%D1%8B" > < /a> < a title=" Романов, Григорий Васильевич" href=" https: //ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D0%BE%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2, _%D0%93%D1%80%D0%B8%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B9_%D0%92%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%BB%D1%8C%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87" > < /a>

Вообще, время было чрезвычайно мрачное, и я думаю, что публицисты, кормящиеся еще на описаниях сталинских репрессий, могут быть спокойны: когда эта тема себя исчерпает, то их ждет еще непаханое поле восьмидесятых — время тихого террора Андропова — Черненко.

«Это все ваше советское воспитание», — говорят все чаще сегодня, пытаясь выразить несогласие с тем или иным поведением. Было время, когда советское воспитание мы пытались выжечь каленым железом и из себя, и из общества. Не поддается. И не потому, что многие социальные институты задуманы и реализованы задолго до возникновения СССР, просто базис советского воспитания во многом координирует действия нынешнего поколения. Преподают все те же дети из СССР, на руководящих должностях — те, кто учился в советской школе, изобретают сегодня те, кто освоил дидактику обучения, сформированную «советскими специалистами». В связи с этим, немного расскажу о моральном аспекте советского воспитания. Нас, советских детей, сегодня часто обвиняют в зависимости от коллективных идей и неспособности креативно и целостно реорганизовать свое мышление в ногу с прогрессом. Часто все тех же детей СССР, воспитанных на морально этических принципах строителя коммунизма, высмеивают за альтруизм, излишнюю толерантность. А так ли уж плохо быть «добреньким» в наши дни? Не плохо — нелегко.

Сама суть многих ценностей, заложенных советским воспитанием себя, увы, изжила. Коллективизм был нерушимым принципом советского воспитания. И это единственная возможность что-то созидать. Сегодня, под стать традиционной в Японии системе поощрения с детства, мы воспитываем поколение людей нацеленных на результат, свой собственный, любой ценой. Раннее развитие, усидчивость в учебе, достижения в физической культуре, стремление к лидерству, способность оставаться в «теме» или плавать на волне технических новшеств — за этим не просто гонка воспитания, это все составляет жизненную необходимость современного сообщества.

Интернационализм — воспитание в СССР не подразумевало иного мышления. Сегодня социальные и политические разногласия рождают нетерпимость, и непримиримость, кастовость и открытое противоборство менталитетов, и борьбу за ассимиляцию друг друга на тех или иных территориях.

Патриотизм — мы с детства воспитывались в СССР на подвигах наших соотечественников, на идее Любви к Родине, благо в истории масса тому примеров, мы гордились воинами, строителями, своей культурой. Сегодня нам не хватает уверенности и защищенности, каждый из нас сам за себя. Космополитизм и индивидуализм — не преступление, но если они «коллективны», это путь к ослаблению общества.

Сегодня в детских садах и школах, где закладывают первые социализации помимо семьи, все так же говорят о подвигах, отмечают День Победы и 23 февраля, но дети нацелены скорее на праздник, чем на повод, по которому этот день отмечен красным в календаре.

По-прежнему, как и в СССР, воспитывают любовь к ближнему, однако все больше одиноких и брошенных в современном обществе с незримым лозунгом: «Выживет сильнейший».

А мы жили в своем, отдельном мире, в другом измерении. Это не был мир иллюзий — иллюзией, скорее, было все окружающее, весь народ, который дважды в году раскрашивал себя в красный цвет и спешил на демонстрации, а остальные 363 дня старался выглядеть как можно более неброско и неприметно. Мы же находились хоть и в маленьком, но реальном мире, читали книги, слушали хорошую, по нашим понятиям музыку; жили по простым человеческим законам, а не по законам социалистического общежития. Занятия музыкой оставались для нас пока единственной областью приложения своих сил и способностей, и мы играли в игры: одни — в рок-звезд, другие — в рок-фанов. Было совершенно очевидно, что как музыканты большинство будущих «рок-звезд», как мы считали, абсолютно несостоятельны, но играть было интересно, и некоторые продолжают заниматься этим и по сей день.

Помню еще, что в 1982 году на Венеру была запущена советская автоматическая исследовательская станция, фото грунта Венеры обошли весь мир. Появилось в этом году и такое новшество, как аэробика (ритмическая гимнастика), которой страдали поголовно все.

Еще в этом году в СССР прошла V зимняя Спартакиада народов СССР. Проходила она в Красноярске с 3 по 16 марта. С этого года чемпионы Спартакиады одновременно получали звание чемпиона СССР не во всех видах спорта (напр. в фигурном катании был проведен отдельный чемпионат СССР 1982 в Риге). Торжественное открытие спартакиады 6 марта на Центральном стадионе Красноярска было омрачено массовой давкой, в результате которой 6 человек погибли и более 100 получили тяжелые травмы.

6 июля 1982 года при взлете в Шереметьево разбился и сгорел Ил-62 компании «Аэрофлот». Погибли восемь членов экипажа и 82 пассажира. Причина — отказ системы предупреждения, который привел к ошибочной индикации пожара в двух двигателях. Еще один Ил-62 разбился в этом году в Люксембурге. Авиационная катастрофа, произошла в среду 29 сентября 1982 года в международном аэропорту Люксембург-Финдель. При этом погибли 7 человек.

Ставший традиционным конкурс «Евровидение» 1982 года стал уже 27-м музыкальным конкурсом. Он проводился 24 апреля 1982 года в Великобритании, городе Харрогейт на сцене «Харрогейт — центра». Опять перемены — Франция вышла из состава участников по банальной причине: телекомпании не заинтересованы в трансляции конкурса. А Греция не приняла участие потому, что министр культуры страны Мелина Меркури запретила петь конкурсную песню, поскольку по её мнению она не соответствовала стандартам качества. Из-за этого, число участников конкурса сократилось до 18.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒