Организация провинциального управления в Османской Сирии

⇐ ПредыдущаяСтр 9 из 9

По распоряжению султана были значительно снижены налоги и торговые пошлины, произведена перерегистрация земель, сняты некоторыенаиболее одиозные ограничения с немусульманских общин. Христианам и иудеям османские правители разрешали свободно отправлять свой культ и даже даровали права религиозно-юридической автономии, позволяя христианским епископам и иудейским раввинам самим собирать налоги со своих единоверцев и разбирать свои внутриобщинные дела в своих религиозных судах.В первые годы после разгрома мамлюков Сирия сохраняла в составе Османской империи значительную долю внутренней автономии. Интеграция Сирии в военно-административ-

ные структуры империи происходила постепенно.

Во главе каждой провинции стоял назначенный Портой губернатор (вали). Эйалет делился на более мелкие административно-территориальные единицы — санджаки, а те, в своюочередь, — на казы, административно-судебные округа. Минимальной судебно-податной единицей в составе каза являлась

нахийя, объединявшая несколько деревень; иногда каза и нахийя совпадали. В Сирии каза и нахийя управлялись, как правило, представителями местной родовой знати с титулами шейхов. Границы административных единиц всех уровней неоднократно менялись.

Горный Ливан обладал особым статусом. Он представлял собой вассальное территориальное образование, пользовавшееся значительными правами автономии и управлявшееся своими собственными правителями — эмирами, хотя формально северные округа Горного Ливана (Джэбэль-Любнан) входили в состав эйалета Триполи, а южные — в состав эйалета Сайда. Каждый губернатор провинции (вали) являлся полномочным представителем Порты.Срок полномочий вали формально ограничивался одним годом, по истечении которого поступало распоряжение о продлении срока пребывания в должности, либо же паша оставлял свой пост. Прерогативы вали были весьма обширны.

Высокопоставленный чиновник, занимавший этот пост, руководил провинциальной администрацией, обеспечивал регулярный сбор налогов и отправку податных сумм в султанскую казну. Кроме того, в качестве главнокомандующего войсками на территории вверенной ему провинции, вали отвечал за поддержание общественного порядка на территории эйалета и оборону границ от внешней опасности. Кроме того, вали осуществлял ряд судебных функций:.рассматривал дела по наиболее важным уголовным и государственным преступлениям и выносил по ним приговоры в соответствии с султанскими канунами (законодательными установлениями). Вали провинции Дамаск помимо этого отвечал за организацию и проведение ежегодного паломничества мусульман к святым местам Мекки и Медины (хадж), носившего статус общегосударственного мероприятия.

Вторым человеком после вали в иерархии провинциальной администрации являлся кади (мусульманский судья), осуществлявший функции судьи и арбитра по уголовным и гражданским

делам в соответствии с мусульманским правом. Помимо судебных функций, кади осуществлял также контроль над деятельностью различных религиозных учреждений и учебных заведений. На одну ступень ниже кади по степени влияния стоял муфтий административного центра провинции, выносивший официальное религиозно-правовое заключение по поводу принимаемых администрацией провинции (в первую очередь губернатором) решений. Муфтий по совместительству нередко возглавлял диван — временный консультативный совет, куда, помимо кади и муфтия, входили также дефтердар (глава провинциального финансового ведомства), накыб алъ-ашраф -глава объединения потомков Пророка, сирдар — командир янычарского гарнизона, субаши — начальник нерегулярных полицейских формирований, а также ряд других лиц — представителей провинциальной знати (аянов). Диван не был постоянно действующим органом и обладал лишь совещательными правами.

Для Сирии XVII—XVIII вв. был характерен тот же процесс, что и для Османской империи в целом — процесс складыванияновой социальной общности — аянства, т. е. крупной провинциальной знати, сочетавшей контроль над крупными земельными владениями и занятие постов в провинциальной

администрации. По отношению к государству аяны выступали, прежде всего, в качестве откупщиков права сбора налогов с государственных земель. Земельные откупа — илыпизамы — приобрели в Сирии, как и в других областях Османской империи, широчайшее распространение. Откушцикавансом выплачивал государству сумму поземельногоналога, причитающуюся с того или иного участка земли,

а затем обогащался за счет крестьян. Государство закрывало глаза на злоупотребления мультазимов, облагавших крестьян непомерными податями.

К концу XVIII в. многие землевладельческие кланы в Сирии уже из поколения в поколение распоряжались своими земельными владениями, в то время как занятие официальных государственных должностей не являлось для представителей того или иного клана непременным условием сохранения

своих владений. После османского завоевания местная земельная знать — многочисленные арабские эмиры и шейхи, лояльно относившиеся к османам, в большинстве своем сохранили свои земельные владения на прежних условиях, став вассалами и данниками Порты. В основном землевладельцы

принадлежали к числу местной клановой и племеннойзнати. В Горном Ливане сложилась довольно строгая феодальная иерархия, во главе которой стояли эмиры из рода Маанидов, а с конца XVII в. — династия Шихаб. Представители менее знатных родов эмиров и шейхов Ливана управляли своими округами — мукатаа с правом наследования при условии несения военной службы под руководством ливанского эмира.

В XVIII веке усилилась борьба сирийских аянов за раздел сфер влияния и за выгодные должности в провинциальной администрации.Главное содержание политической борьбы в крупных городских центрах Сирии в то время составляла борьба именно между местными группировками знати, а не противостояние их османским властям.

Египет

Система османского управления Египтом была установлена в «Книге законов Египта» («Канун-наме-и Мыср»), изданной в 1525 г. Во главе Египта стоял вали (паша), назначавшийся султаном. Паша опирался на османские войска, находившиеся в Египте. Они делились на семь оджаков (корпусов), самыми важными из которых были янычары и азабы. В первой половине XVI в. турецкие войска в Египте насчитывали 12—15 тыс. С течением времени они сильно смешались с египетским населением, находились в тесном контакте с ремесленными цехами. Служба в турецких войсках была наследственной. В XVIII в. встречались турецкие оджаклы (солдаты), служившие в шестом и седьмом поколениях.

Сохранилась военная организация мамлюков, широко вербовавшихся в турецкие войска. Во главе их стояли эмиры (беи). В XVIII в. самый могущественный из беев, имевший резиденцию в Каире, приобретал (силой или по избранию) звание шейх аль-беледа (старшины города) и был главой всех мамлюков. Каждый бей имел дружину из рядовых мамлюков, которую пополнял путем покупки молодых рабов, в основном из числа черкесов (общее название ряда северокавказских племен), грузин, абхазцев. Хотя мамлюкская гвардия существовала в Египте столетиями, она не пополнялась естественным путем, так как мамлюки, как правило, не имели жизнеспособного потомства, а детей от браков с египетскими женщинами не считали равноправными и допускали в свои ряды крайне редко. Каждое новое поколение почти целиком привозилось извне.

У мамлюков не было наследственной аристократии; их беи выходили из рядовых, сумевших выдвинуться. Влияние и сила бея зависели от численности его дружины. Иногда в ней было всего несколько десятков воинов, обычно несколько сотен, не считая наемников (магрибинцев и др.). У некоторых беев в XVIII в. дружины насчитывали несколько тысяч. В конце XVIII в. общая численность мамлюков составляла 10—12 тыс. Хотя основная их часть вышла из рабов, но все они пользовались привилегиями, были более наемниками, чем невольниками, могли менять своих господ. Нередко они не были рабами даже по происхождению, приезжали в Египет и поступали на службу добровольно.

Египет посылал ежегодную дань Порте деньгами и натурой. Финансами Египта управлял «диван ад-дафтари ас-султани» во главе с дафтардаром. В XVI в. дафтардар присылался из Стамбула, но затем этот пост перешел к мамлюкским беям. С начала XVII в. Турция расширила полномочия одного из чиновников управления, рузнамджи (главы рузнаме — «дневника регистрации» всех доходов и расходов). В управлении финансов работали писцы, которые занимались счетными делами всю жизнь и обучали своих детей, чтобы те могли им наследовать. Работа окружалась таинственностью, записи делались особым почерком («сийакат») и почти шифром.

Страна делилась на провинции, из которых выделялись более важные (Гарбийя, Шаркийя, Минуфийя, Гирга, иногда Бухайра) во главе с хакимами. На посты хакимов назначались главные мамлюкские беи. Провинциями практически управляли помощники беев — кашифы, так как беи часто жили в Каире. В меньших по значению провинциях были только кашифы. Правители провинций наблюдали за поступлением налогов и управлением государственными имениями, выполняли полицейские функции. «Канун-наме-и Мыср» обязывал их справедливо распределять воду, следить за хорошим состоянием оросительной системы, своевременно чистить и ремонтировать каналы и плотины, содержать в порядке дороги и т. п. После XVI в. эти предписания выполнялись редко, а в XVIII в. общественные работы почти прекратились.

В XVI—XVIII вв. в Египте существовало развитое позднефеодальное общество. В принципе считалось, что вся земля находится в верховной собственности султана, который передает ее в постоянное частное владение (мульк, или мильк), обращает в религиозное владение (вакф) или использует ее плоды как часть имперской собственности (хасс, хавасс-и хумайюн). Вали как представитель империи прямо управлял с помощью кашифов меньшей частью земель хасс («кашифские деревни» — «кура кушуфийя»), В особом положении были четыре морских города — Александрия, Дамьетта, Розетта и Суэц. Порта предоставила их в качестве тимара морским начальникам — капуданам, которые должны были содержать на доходы от них военные суда. Во второй половине XVIII в. мамлюкские беи захватили в свои руки доходы капуданов.

В XVI в. феодальная эксплуатация была более упорядоченной и умеренной, чем в последующий период. Однако затем, по мере общего ослабления Османской империи и ее власти на местах, система эманет сменяется системой ильтизама, при которой сбор налогов сдавался на откуп и доход от мукатаа делился между казной и человеком, получившим ильтизам, — мультазимом. Ильтизам распространился в конце XVI в.; в первой четверти XVII в. он приобрел преобладающее положение. Ильтизам прежде всего давался на сбор налога с обрабатываемых земель, а кроме того, и на сбор других доходов. Владельцы ильтизамов —мультазимы сначала получали их на один год. К концу XVII в. ильтизам стал пожизненным, а затем наследственным. Наследник мультазима за передачу ему ильтизама уплачивал вступительный взнос и получал соответствующий документ. В XVIII в. права мультазима еще более расширились. Он мог продавать свой ильтизам целиком или частями. В последней трети XVIII в. основная часть мукатаа в Египте считалась маликане — наследственным ильтизамом, что знаменовало дальнейшее упрочение позиций местного феодального класса.

Крупнейшими феодалами-землевладельцами стали мамлюкские беи. Они имели собственные ильтизамы, а также атлаки (последние отличались тем, что были освобождены от всяких налогов). Кроме того, бей фактически распоряжался всеми ильтизамами своей провинции. Мультазим должен был сначала просить бея об утверждении в правах; затем уже дело передавалось к вали. Среди мультазимов в начале XVII в. преобладали турецкие чиновники, затем шли мамлюки, бедуинские шейхи, коренные египтяне (включая коптов). Во второй половине XVIII в. большинство ильтизамов находилось в руках мамлюков. Мультазимы располагали своим административным аппаратом, писцами, сборщиками налогов, стражниками; постепенно они превратились в феодальных сеньоров, господ над крестьянами, работавшими на землях, которые входили в ильтизам. Сбор налогов неизменно сопровождался насилиями, избиениями, пытками. Мультазим мог подвергать феллахов телесному наказанию, заключать в тюрьму, в некоторых случаях даже казнить. Если феллах не платил налог, мультазим отбирал его имущество. Без разрешения мультазима феллах не мог покидать деревню, а в случае побега мультазим с помощью кашифов ловил его и возвращал обратно. Однако мультазим не мог продать феллаха отдельно от земли и не мог отобрать у него землю и имущество, если тот вносил установленные платежи.

Вакфы, принадлежавшие мечетям и другим религиозным мусульманским учреждениям, были записаны в особый реестр; они сохраняли свои традиционные привилегии. Кроме земли в вакф записывались лавки, мастерские, мельницы и т. д. Вакфами управляли назиры, во главе которых стоял назир ан-нуззар; последний подчинялся главному кади Египта. Существовали земли «ризк» («кормление»), которые от имени султана давались заслуженным офицерам и чиновникам в виде пенсии. Как правило, владельцы ризков преобразовывали их в вакф, чтобы избежать произвольных поборов и конфискаций. Такой вакф оставался бывшему собственнику в пользование и передавался по наследству. Час-то так же поступали владельцы земель мульк (мильк). Так как по закону вакф нельзя было отчуждать, то практиковалась сдача этих земель в долгосрочную аренду. В конце XVIII в. основная часть вакуфных земель находилась в руках местной египетской мусульманской аристократии, шейхов.

Египетское крестьянство составляло самый многочисленный и самый угнетенный класс египетского общества. Феллах был лично свободен и даже мог в принципе уйти из деревни, но только в том случае, если бы нашел заместителя, готового взять на себя его обязанности. «Канун-наме-и Мыср» предписывал возвращать в деревню и наказывать крестьянина, убежавшего самовольно. Закон признавал за крестьянином право пользования землей; его нельзя было согнать, если он платил установленные налоги. Он имел право на часть продукта земли, но у него не было гарантированной законом доли. В конце XVIII в. феллаху практически оставлялось не более того, что было необходимо для сохранения его жизни.

Известную защиту давала феллахам общинная организация. Во главе сельской общины стоял шейх. Он утверждался кашифом (обычно по наследству), имел административные права, ведал раскладкой налога с общинников по системе круговой поруки. За свою службу шейх имел участок, считавшийся его собственностью и освобожденный от налогов. Шейх распределял наделы между феллахами.

Более независимыми, чем феллахи, были бедуины, жившие на окраине Нильской долины. Бедуинские племена представляли собой заметную военную силу и почти не подчинялись турецко-мамлюкским властям. Иногда шейхи бедуинов выступали в роли угнетателей феллахов, устраивали грабительские набеги на деревни. Однако в ряде случаев бедуины и феллахи совместно сопротивлялись мамлюкским феодалам.

Городское население находилось в несколько лучшем положении, чем крестьянство. Городские ремесленники были объединены в цехи (аснаф) и корпорации (таифа). Во главе аснафов стояли шейхи. Должность шейха была наследственной; но если члены цеха были им недовольны, то могли его сместить и выбрать другого. Права шейха определялись законом и обычаем. Шейх устанавливал цены на изделия, собирал налоги с членов цеха, распределял заказы. Правительство признавало права аснафов. Только мастер имел право открыть лавку; число лавок по каждому цеху было строго определено. Вне цеха ткачей, например, никто не мог заниматься ткачеством. До приема в цех ремесленник обязательно проходил ученичество, затем представлял образцовую работу на испытание мастеров, а после приема устраивал для цеха пир. Цехи были тесно связаны с религиозными орденами (тарика), а также с оджаками турецкой армии. Многие ремесленники служили в оджаках и были вооружены.

Купцы также имели свои объединения. Египетское купечество вело торговлю внутри страны, с другими областями Османской империи, с Аравией, Северной Африкой, Суданом. Нередко в его руках сосредоточивались большие богатства. Например, купец Мухаммед ад-Дада в 1724 г. имел сотни тысяч пиастров золотом, обширную движимую и недвижимую собственность, три морских судна. Торговля с Европой находилась в руках христиан (европейцев и левантинцев) и евреев. Во второй половине XVIII в. богатейшим и влиятельнейшим купцом страны был поселившийся в Египте венецианец Карло Розетта. Купцы-немусульмане были объединены в замкнутые общины по национальному и религиозному признакам.

Цехи и корпорации охватывали все стороны городской жизни. Были аснафы и таифы ткачей, красильщиков, ювелиров, парикмахеров, водоносов, барабанщиков, даже воров и нищих. Корпорация нищих подарила в 1718 г. бею Исмаилу коня и упряжь стоимостью 22 тыс. пара.

Большую роль в жизни городов играла квартальная организация. В Каире в XVIII в. насчитывалось 53 квартала (хара), каждый со своим шейхом. Жители кварталов обычно объединялись по какому-либо общему признаку: профессии, происхождению из одной местности, принадлежности к религиозной группе и т. д. Был также главный шейх всех кварталов. Однако муниципального самоуправления в собственном смысле слова не было. Власть в городах принадлежала турецким чиновникам и мамлюкским феодалам.

Наиболее влиятельной группой египетского населения было мусульманское духовенство, Египетское духовенство играло существенную роль в суде. В стране было около 80 местных судов (махкама), в которых были судьи (кади) и их заместители (наибы). Кади обычно присылались Портой, но наибы назначались из каирских улемов. Мусульманские улемы пользовались доходами от вакуфного имущества: лавок, мастерских, земельных участков. Они были тесно связаны с купечеством и руководителями цехов. Прочно установившийся обычай обеспечивал им практическую неприкосновенность, избавляя от угрозы произвольной казни, ареста, пытки и т. п. Более того, они пользовались финансовыми привилегиями: не платили пошлин и сборов.

Вакуфное имущество, от которого они получали доход, не облагалось налогами. Египетское население рассматривало мусульманских улемов, особенно шейхов аль-Азхара, как своих естественных вождей и защитников.

Основой экономики Египта было сельское хозяйство. Продуктивность его снижалась, по мере того как приходила в упадок ирригационная система; ее поддержанию в порядке турецко-мамлюкские власти уделяли в XVII—XVIII вв. совершенно недостаточное внимание. Многие земли превратились в залежи. Основными зимними культурами были пшеница, ячмень, просо, бобы, чечевица, горох, лук, чеснок, клевер, лен. После сбора зимних культур в тех местах, где было достаточно воды, производились летние посевы. Оросительные каналы к этому времени пересыхали; поэтому летние посевы были весьма невелики. В Египте выращивали рис, кукурузу, культура которой распространилась в турецкий период, сахарный тростник, кунжут, арбузы, капусту, индиго, хлопок (который в те времена не играл существенной роли). По всей стране культивировалась финиковая пальма, главным поставщиком фруктов был оазис Файюм. Скотоводство имело ограниченное значение. Процветающей отраслью было птицеводство (с применением инкуба-торов).

В городах существовало производство хлопчатобумажных, льняных, шерстяных, шелковых тканей, пищевых продуктов (очищенного риса, муки, масла, сахара), циновок, керамики, нашатыря и др. Наряду с мелкими товаропроизводителями — ремесленниками — в конце XVIII в. работали мануфактуры. На одной мануфактуре в Мехалле аль-Кубрё было 900 рабочих. В Каире в конце XVIII в. насчитывалось 15 тыс. рабочих и 25 тыс ремесленников.

В XVI—XVIII вв. заглох международный торговый путь, проходивший из Индии в Европу через Египет. Все же внешняя торговля играла существенную роль в его экономике. Египет торговал с Йеменом, Восточной Африкой, Сирией и другими частями Османской империи, Магрибом, Европой, экспортировал рис, пшеницу, сахар, финики, кожи, льняные и хлопчатобумажные ткани, квасцы, лекарственные растения. Он ввозил и реэкспортировал кофе и ароматические вещества из Йемена (торговля йеменским кофе возникла и приобрела очень большое значение в турецкий период), слоновую кость, гуммиарабик (камедь), страусовые перья, рабов из внутренней Африки через Дарфур, Сеннар, Кордофан (ежегодно ввозилось 5—6 тыс. рабов; 80% составляли женщины). Египет ввозил из Франции высокосортные ткани, особенно сукна, металлические изделия, бумагу; из Англии — ткани, оружие; из Италии (главным образом Венеции)—посуду, зеркала, шелковые ткани, стеклянные изделия, предметы роскоши; из Сирии — шелк, хлопок, табак, фрукты. Центрами внутренней торговли были Каир, Асьют, Танта. Она не приобрела всеохватывающего характера, отдельные районы, особенно Верхний Египет, почти целиком сами удовлетворяли свои потребности.

9 в. Арабские страны Персидского залива во второй пол. XX- нач. XXI вв.

(Саудовская Аравия, Бахрейн, Объединенные Арабские Эмираты, Кувейт, Оман, Катар)

. В жестокой междоусобной войне утверждалась власть саудидов в Аравии. Основатель королевской семьи Сауд ибн Мухамед, ставший правителем в 1720 году, положил начало периоду междоусобиц и борьбы за власть, продолжавшейся вплоть до 1932 года. Саудидам удалось использовать исламское движение ваххабитов, знамя которого поднял еще в середине 18 века его основатель Абд аль-Ваххаб. После смерти аль-Ваххаба пра-вители-саудиды возглавили это движение и под его флагом продолжали завоевательные войны. Саудидам удалось подчинить себе большую часть Аравии, включая святые города Мекку и Медину. Ваххабитский эмират со столицей в Эр-Рияде после присоединения к нему Хиджаза вышел к границам Ирака и Кувейта. В 1932 году Абдель Азиз иби Сауд официально провозгласил Саудовское Королевство. Род Сау-дидов веками доказывал арабам незыблемость своей власти, но это пришлось подтверждать в постоянной борьбе с оппозиционными силами за монархию как внутри рода, так и вне его. Прошло немало дет, но в средневековой Аравии ничего не менялось.

После Второй мировой войны король Абдель Азиз ибн Сауд, заботясь об укреплении своей власти, прилагал немало усилий к тому, чтобы решить проблемы «развития пустыни» на основе сохранения традиционного образа жизни. Он планировал и строил колодцы, увеличивал орошение обрабатываемых земель в оазисах, создавал государственные фермы, проводил культивацию пастбищ. Это делалось в целях перехода кочевых племен к оседлому образу жизни. Король выделял значительные средства для племен в виде субсидий, чтобы обеспечить политическую лояльность и поддержку племенной знати. Пытаясь слыть «хорошим» королем, Сауд одаривал шейхов и вождей, вел роскошный образ жизни, покоряя окружающих ослепительным богатством своего двора. Однако процессы развития саудовской экономики, как и процессы укрепления политической власти, заключались совершенно в других сферах.

Нефтяная отрасль Аравии, которая стала развиваться с 1938 года, принадлежала в основном американским компаниям АРАМКО (Арабо-американская компания) и «Геттн Ойл». Аравийские правители быстро почувствовали вкус нефтяных прибылей и потребовали от американцев пересмотра долей участия в доходах от нефтяной добычи. После длительных и острых переговоров в 1950 г. было принято решение о равном распределении доходов от нефтедобычи. В течение нескольких лет отсталая Саудовская Аравия стала превращаться в современное государство с развитой экономикой. Построены трансаравийские нефтепроводы из нефтяного района Аравии Абкайк до ливанского порта Сайда, значительно расширена с учетом создания специализированного порта гавань Рас-Таннур. Экспорт нефти стал главным источником бюджетных средств Саудовской Аравии. 90% бюджета государства составляли доходы от экспорта нефти. Власть всецело стала зависеть от контроля над нефтяными долларовыми потоками.

Ежегодное увеличение экспорта нефти вело к изменению социальной структуры аравийского общества. Начался процесс формирования новых классов. На базе племенной и городской аристократии, приближенных к королю, росла и крепла крупная банковская и промышленная буржуазия. Появилась средняя и мелкая торговая буржуазия, масса мелких ремесленных мастерских. В процессе этих изменений происходит пауперизация крестьянства, разорение низовых слоев кочевых и полукочевых племен. Новые промышленные предприятия пополняются представителями из Европы, Америки, стран Ближнего Востока. Несмотря на изменение социальной структуры в обществе, властители Аравии не спешили менять свою социальную опору. Родоплеменная знать и ваххабитская верхушка следили за соблюдением исламских традиций и устоявшихся правил в аравийском обществе. В условиях роста экономики и социальных изменений властям все же удалось сохранить родоплеменную сущность административных структур правления.

Умерший в 1953 году король Абдель Азиз ибн Сауд оставил после себя 34 сына и несколько десятков ясен. Количество прямых потомков Сауда составило около 300 наследников. По истечении времени число наследных принцев и принцесс постоянно росло, а к началу XXI века их счет окончательно был потерян, но принято считать, что общее количество принцев и принцесс составило примерно 7 тысяч человек. Смерть Абдель Азиза ибн Сауда положила начало непрекращающейся борьбы за власть между сводными братьями, потому что каждый из них мог формально претендовать на королевский престол.

Пришедший па смену умершему королю король Сауд ибн Абдель Азиз, как мог, боролся за сохранение своей власти, при этом следуя политике своего отца. Он не стал реформатором, сохраняя сложившиеся традиции своего королевства. Частичными исправлениями в системе управления, щедростью по отношению к своему окружению и красивыми лозунгами он пытался упрочить свою власть. Однако в борьбе за сохранение трона ему пришлось решать совершенно новые задачи, которые ставила ему жизнь.

Так, короля сильно напугали забастовки рабочих-нефтяников в 1953 году, выступивших далеко не с монархическ им и лозунгами. Пришлось издать законы, запрещающие забастовки и демонстрации и предусматривавшие самые жестокие наказания за выступления против королевского режима. Сохранение политической власти, как считал король, требовало решительных действий.

Сильное воздействие на антимонархические настроения в Саудовской Аравии оказала египетская революция 1952 года. Сауд сделал попытку установить дружеские отношения с на-серовским Египтом, понимая, что предпринять каких-либо мер по ослаблению египетского режима он не сможет. Однако эти отношения привели к обратному результату. Сотрудничество с революционным Египтом воспринималось отрицательно влиятельными ваххабитский улемами, которые стали выражать Недовольство политикой правящего короля. Не случайно против него росла оппозиция, которую использовали в борьбе за власть саудовские принцы.

В результате роста оппозиционных группировок из числа принцев в борьбе за власть возникло несколько центров. Среди них особенно выделялась группировка амира Фейсала, который опирался не только на некоторых родственников семейства Сауда, но и был поддержан многими улемами и шейхами племен, купечеством Хиджаза. Принцы действовали достаточно жестко, используя малейшую слабость или ошибку короля. г. они предъявили Сауду ультиматум я потребовали передать власть Фейсалу, убрать многих одиозных советников короля. Король вынужден был уступить, и результатом компромисса стало предоставление Фейсалу поста премьер-министра, а в 1962 году он официально назначается главой правительства. Сауд постепенно уступал позиции. Ухудшившееся здоровье короля и необходимость лечения, несомненно, влияли на исход борьбы, но надо отдать должное Сауду — он боролся за власть до конца. Несмотря на предпринятые попытки удержать контроль над государством, Сауд все-таки оказался в изоляции. Вернувшись из-за границы в 1964 г. он получил фству (решение улемов), в которой было отмечено, что вся полнота власти переходит к Фейсалу, но титул короля сохранен за Саудом. Такое положение было недолгим. Около 70-ти принцев выразили официальную поддержку Фейсалу, правительство одобрило фетву улемов. В январе 1965 года Сауда вынудили отречься от престола, и он окончательно уехал за границу. Новым королем объявлен Фейсал, открылась новая страница борьбы саудидов за власть.

Правление Фейсала существенно отличалось от правления предыдущих королей. Он имел продуманную программу реформ. В десяти пунктах его программы определены основные цели страны на ближайшие годы в экономике и социальной сфере, названы средства достижения этих целей. Это обеспечивало устойчивые позиции Фейсала у власти, но экономические реформы, как и их последствия, повлекли за собой другие проблемы, ставшие основой фракционной борьбы в семействе.

Главной заботой короля стало создание национального нефтяного хозяйства в Аравии. Многие саудовцы, вдохновленные примером Г. А. Насера, призывали немедленно национализировать западные нефтяные компании, расположенные на арабской земле. Но Фейсал не пошел по радикальному пути, а предпочел не торопиться. Тогда Саудовская Аравия не располагала возможностями управления эффективным развитием нефтяной промышленности. Время показало правоту короля.

Против Фейсала и его политики выступили, прежде всего, традиционалисты из родоплеменной аристократии и религиозных лидеров, которые группировались вокруг принцев, недовольных последствиями реформ, либо испытывали личную неприязнь к Фейсалу. Действительно, подключение экономики Саудовской Аравии к достижениям западной цивилизации, а также к культуре и образу жизни бросало вызов вековым традициям арабов аравийского полуострова. Не говоря о левых движениях, поклонниках египетской революции, противников его политики среди ваххабитов было немало. Это, несмотря на то, что программа саудовского монарха провозглашала святую обязанность правительства распространять учение ислама и защищать его словом и делом. Король подчеркивал, что ислам был и остается стержнем духовной и социальной жизни аравийского общества. Политическое напряжение в высших кругах Аравии не привело к открытой борьбе оппозиционных сил, саудовскому правителю удалось достаточно долго избегать острых конфликтных ситуаций. Ныне фейсала вспоминают как монарха-реформатора, который пытался привнести в Королевство материальные достижения западной цивилизации, не поступившись при этом духовными ценностями исламской веры. Бесспорно одно: стабильность саудовского государства строилась и держалась на постоянном росте государственных доходов, улучшении жизни саудовцев и незыблемости исламских традиций.

Смерть короля Фейсала была трагичной. 26 марта 1975 г. он был застрелен своим племянником, принцем Фецсалом ибн Мусаидом, только что вернувшимся из-за границы, где получил образование в Соединенных Штатах. Хотя подлинные причины убийства неизвестны, но представляется, что убийства такого рода, а тем более в Аравии, всегда имеют под собой политическую подоплеку. Молодой принц был обезглавлен, а королевский трон перешел к Халеду ибн Абдель Азизу ас-Сауду. Новый монарх не слыл реформатором, как его предшественник, но, отстаивая свою власть и королевский трон, Халеду пришлось не раз вступать в борьбу и силой подавлять действия своих противников.

Борьба за власть не прекращалась, внутри саудовского общества набирала силу оппозиция. Секретные антиправительственные группировки стали создаваться в армии, возрастало недовольство в среде принцев и молодых амиров. При этом противники использовали ваххабистские и религиозные основы саудовского государства. В религиозных кругах, находившихся под влиянием антишахского и антиамериканского движения в Иране 1979 года, также создавались оппозиционные организации, враждебно настроенные к саудовскому режиму. Используя религиозные лозунги восстановления ортодоксального ислама, около 3, 5 тысяч повстанцев развернули борьбу против режима в 1979 году, подняв восстание в Хиджазе. Восстанием руководила организация «Движение мусульманских революционеров». Эта мало кому известная тогда партия сделала попытку свергнуть династию Саудов. Кульминационным событием стали антиправительственные выступления в ноябре, когда повстанцы захватили в Мекке мечеть Аль-Харам. Правительство Халада жестоко подавило движение, используя артиллерию и слезоточивый газ. 62 руководителя движения были обезглавлены. Высшее офицерство подверглось тщательной чистке.

С не меньшей жестокостью удалось подавить волнения шиитов в Восточной провинции, которые выступили с хо-мейнистскими, антисаудовскими лозунгами. Находясь под влиянием исламской революции в Иране 1979 г., шииты Аравии создали реальную угрозу королевскому режиму. Шииты, численность которых составляла 300-350 тысяч человек, были наиболее бесправным религиозным меньшинством. Власти Аравии считали шиизм ересью и подвергали шиитов гонениям. Мирная демонстрация шиитов в 1980 г.переросла в открытое выступление против короля и его «режима деспотии». Восставшие нападали на казармы, жгли предприятия и банки, выдвинули лозунги провозглашения республики на манер иранской. Правительство быстро приняло меры по подавлению оппозиционных выступлений.

Смерть Халеда в результате сердечного приступа в 1982 году не привела к обострению политической ситуации в Аравии. Власть перешла к наследному принцу Фахду, премьер-министру страны с 1975 года, сводному брату короля Фейсала и Халеда. Пятый по счету король Саудовской Аравии Фахд ибн Абдель Азиз ас-Сауд вступил на престол в июне 1982 года. По традиции сразу же был объявлен наследник престола, которым стал принц Абдалла ибн Абдель Азиз. Находясь у власти более двадцати лет, Фахд умело балансировал между группировками в королевском семействе, между Западом и арабским миром, проявляя при этом осторожность и предусмотрительность. При нем, как и при Фейсале, Аравия приступила к осуществлению грандиозных программ экономической модернизации на основе развития нефтяной промышленности. В то время отчисления нефтяных компаний составляли более 80-ти процентов доходов государства. Вся экономика страны держалась на добыче и экспорте нефти. Однако он внес некоторую переориентацию в сферу экономики, облегчившую продолжение начатых преобразований.

В период правления Фахда усилилась экономическая роль государства — основы саудовской власти. Регулирующая роль государства четко прослеживалась в четвертом, пятом, шестом и седьмом (1985-2000-2005 гг.) пятилетних планах экономического развития. Особое внимание в пятилетних планах уделялось стабилизации мирового нефтяного рынка и развитию рыночных механизмов с целью создания национальной перерабатывающей промышленности я преодоления зависимости экономики от нефти. Кроме того, при сохранении контролирующих функций государства, правительство направило усилия на активизацию частного сектора и привлечение в страну иностранного капитала. Основной смысл этой политики состоял в перераспределении основных расходов по реализации проблем модернизации экономики. За прошедшие двадцать лет правления короля Фахда удалось преодолеть многие экономические и политические трудности. Роль власти и государства в регуляции основных направлений экономики постепенно становится определяющей.

Шагом на пути укрепления королевской власти и изоляции зависимости короля от влияния принцев и членов семьи стало создание Консультативного совета в составе 80-ти назначаемых

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 6 7 89