Георг Гегель. Философия права (1820)

Предисловие

Непосредственным побуждением к изданию этой работы послужила потребность дать моим слушателям руководство к лекциям по философии права, которые я читаю по долгу службы 2. Этот учебник представляет собой более пространное и прежде всего более систематическое развитие тех основных понятий данного раздела философии, которые уже содержатся в Энциклопедии философских наук (Гейдельберг, 1817), изданной мною в качестве пособия к моим лекциям.

Данная работа отличается от обычного компендия прежде всего своим методом, который играет в ней руководящую роль.

Истина о праве, нравственности, государстве столь же стара, сколь открыто дана в публичных законах, публичной морали, религии, и общеизвестна. В чем же еще нуждается эта истина, поскольку мыслящий дух не удовлетворяется обладанием ею таким наиболее доступным для него образом, если не в том, чтобы ее постигли и чтобы самому по себе разумному содержанию была придана разумная форма.

Итак, данная работа, поскольку в ней содержится наука о государстве, будет попыткой постичь и изобразить государство как нечто разумное в себе. В качестве философского сочинения она должна быть дальше всего от того, чтобы конструировать государство таким, каким оно должно быть; содержащееся в нем поучение не может быть направлено на то, чтобы поучать государство, каким ему следует быть; его цель лишь показать, как государство, этот нравственный универсум, должно быть познано.:

Задача философии - постичь то, что есть, ибо то, что есть, есть разум. Что же касается отдельных людей, то уж, конечно, каждый из них сын своего времени; и философия есть также время, постигнутое в мысли.

Прибавление. Существуют законы двоякого рода: законы природы и законы права. Законы природы абсолютны и имеют силу так, как они есть: они не допускают ограничения, хотя в некоторых случаях могут быть и нарушены. Чтобы знать, в чем состоит закон природы, мы должны постигнуть природу, ибо эти законы верны; ложными могут быть лишь наши представления о них. Мерило этих законов находится вне нас, и наше познание ничего им не прибавляет, ни в чем не способствует им: глубже может стать только наше познание их.: Правовые законы - это законы, идущие от людей.: В праве человек должен найти свой разум, должен, следовательно, рассматривать разумность права, и этим занимается наша наука в отличие от позитивной юриспруденции, которая часто имеет дело лишь с противоречиями.

Введение

Философская наука о праве 1 имеет своим предметом идею права - понятие права и его осуществление.

Наука о праве есть часть философии.: Поэтому понятие права по своему становлению трактуется вне науки права, его дедукция предполагается здесь уже имеющейся, и его следует принимать как данное.

Право позитивно вообще а) благодаря форме признанности, и этот законный авторитет представляет собой принцип его знания, науку о позитивном праве; б) по своему содержанию это право обретает позитивный элемент; в) вследствие особого национального характера народа, ступени его исторического развития и связи всех тех отношений, которые принадлежат к сфере естественной необходимости; г) вследствие необходимости, чтобы система законодательного права содержала применение общего понятия к особенному, данному извне состоянию предметов и случаев - применение, которое является: рассудочным подведением частного под общее; д) вследствие требующихся для принятия решений в действительности последних определений.

Примечание. Если позитивному праву и законам противопоставляются диктуемое сердцем чувство, склонность и произвол, то уж во всяком случае не философия признает подобные авторитеты. То обстоятельство, что насилие и тирания могут быть элементом позитивного права, является для него чем-то случайным и не затрагивает его природу.

Почвой права является вообще духовное, и его ближайшим местом и исходной точкой - воля, которая свободна; так что свобода составляет ее субстанцию и определение и система права есть царство осуществленной свободы, мир духа, порожденный им самим как некая вторая природа.

Право состоит в том, что наличное бытие вообще есть наличное бытие свободной воли. Тем самым право есть вообще свобода как идея.

Право есть нечто святое вообще уже потому, что оно есть наличное бытие абсолютного понятия, самосознательной свободы. Формализм же права (а затем и формализм обязанности) возникает из различия между ступенями в развитии понятия свободы. По сравнению с более формальным, то есть более абстрактным и поэтому более ограниченным, правом та сфера и ступень духа, на которой он довел в себе до определенности и действительности содержащиеся в его идее дальнейшие моменты, имеет в качестве более конкретной в себе, более богатой и истинно всеобщей и более высокое право.

Деление

Воля - по последовательности ступеней в развитии идеи в себе и для себя свободной воли -

А) непосредственна; поэтому ее понятие абстрактно - личность, и ее наличное бытие - непосредственно внешняя вещь; это - сфера абстрактного или формального права;

В) воля, непосредственно рефлектированная в себя из внешнего наличного бытия, определенная в качестве субъективной единичности в противопоставлении всеобщему; это всеобщее есть отчасти в качестве внутреннего - добро, отчасти в качестве внешнего - наличный мир, и обе эти стороны идеи суть лишь как опосредованные друг другом; идея в ее раздвоении или особенном существовании, право субъективной воли в отношении к праву мира и к праву идеи, но идеи, сущей лишь в себе, - это сфера моральности;

С) единство и истина этих обоих абстрактных моментов - мыслимая идея добра, реализованная в рефлектированной в себя воле и во внешнем мире, так что свобода как субстанция существует как действительность и необходимость и как субъективная воля - это идея в ее в себе и для себя всеобщем существовании, нравственность.

Но нравственная субстанция есть также

а) природный дух; - семья;

б) в своем раздвоении и явлении; - гражданское общество;

с) государство как всеобщая и объективная свобода, остающаяся таковой и в свободной самостоятельности особенной воли. Этот действительный и органический дух а) народа, проходя б) через отношение друг к другу особенных духов различных народов,

в) получает действительность и открывается во всемирной истории как всеобщий мировой дух, право которого есть наивысшее.

Моральность и нравственность, которые обычно считают одинаковыми по их значению, здесь взяты в существенно различных смыслах.

Прибавление. Говоря здесь о праве, мы имеем в виду не только гражданское право, которое обычно под этим понимают, но также и моральность, нравственность и всемирную историю, которые также сюда относятся, так как понятие объединяет мысли согласно истине. Чтобы не остаться абстрактной, свободная воля должна прежде всего дать себе наличное бытие, и первым чувственным материалом этого наличного бытия суть вещи, другими словами, внешние предметы. Этот первый вид свободы есть тот, который мы узнаем как собственность, - сфера формального и абстрактного права; в эту сферу с таким же основанием должна входить и собственность в ее опосредованной форме в виде договора, и право в его нарушении, как преступление и наказание. Свобода, которую мы здесь имеем, есть то, что мы называем лицом, то есть субъектом, свободным, а именно свободным для себя и дающим себе наличное бытие в вещах. Однако эта голая непосредственность наличного бытия не соответствует свободе, и отрицание этого определения есть сфера моральности. Я уже свободен не только в этой непосредственной вещи, но и в снятой непосредственности, то есть я свободен в самом себе, в субъективном. В этой сфере все дело в моем понимании и намерении, моей цели, поскольку внешнее полагается как безразличное, но добро, которое есть здесь всеобщая цель, не должно оставаться только в моих помыслах, оно должно реализоваться.: Как моральность, так и предыдущий момент формального права суть абстракции, истина которых есть нравственность. Следовательно, нравственность есть единство воли в ее понятии и воли единичного, то есть субъекта. Ее первое наличное бытие есть вновь природное наличное бытие в форме любви и чувства - семья; индивид снял здесь свою непокорную личность и находится вместе со своим сознанием внутри некоего целого. Однако на следующей ступени мы видим утрату нравственности в собственном смысле слова и субстанциального единства: семья распадается, и ее члены относятся друг к другу как самостоятельные лица, объединенные лишь узами потребности друг в друге. Эту ступень гражданского общества часто считали государством. Но государство есть лишь третье - нравственность, дух, где происходит необычайное объединение самостоятельности индивидуальности и всеобщей субстанциальности. Поэтому право государства выше других ступеней: это свобода в ее самом конкретном образе, подчиненная лишь высшей абсолютной истине мирового духа.

Часть первая

АБСТРАКТНОЕ ПРАВО

В себе и для себя свободная воля так, как она есть в своем абстрактном понятии, есть в определенности непосредственности. Согласно последней, она есть своя негативная по отношению к реальности, лишь абстрактно соотносящаяся с собой действительность - в себе единичная воля субъекта.: Благодаря этому воля становится единичной волей - лицом.

1) Личность содержит вообще правоспособность и составляет понятие и саму абстрактную основу абстрактного и потому формального права. Отсюда веление права гласит: будь лицом и уважай других в качестве лиц.:

Право есть прежде всего непосредственное наличное бытие, которое дает себе свободу непосредственным образом:

а) Владение, которое есть собственность; свобода здесь - свобода абстрактной воли вообще, или именно поэтому некоего единичного, соотносящегося лишь с собой лица.

в) Лицо, отличая себя от себя, относится к другому лицу, и оба обладают друг для друга наличным бытием только как собственники. Их в себе сущее тождество получает существование посредством перехода собственности одного в собственность другого при наличии общей воли и сохранения их права в договоре.

с) Воля как (а) в своем соотношении с собой, различенная не от другого лица (в), а в себе самой, есть как особенная воля, отличная от себя и противоположная себе как в себе и для себя сущей, - неправо (Unrecht) и преступление.

Собственность

Лицо должно дать себе внешнюю сферу своей свободы, чтобы быть как идея. Поскольку лицо есть в себе и для себя сущая бесконечная воля в этом первом, еще совершенно абстрактном определении, то это отличное от него, которое может составить сферу его свободы, также определено как непосредственно отличное и отделимое от него.

Прибавление. Разумность собственности заключается не

в удовлетворении потребностей, а в том, что снимается голая субъективность личности. Лишь в собственности лицо выступает как разум.

То, что я обладаю чем-то в моей внешней власти, составляет владение, равно как и особенный аспект - то, что я, побуждаемый естественной потребностью, влечением и произволом, делаю нечто моим, - есть особенный интерес владения. А тот аспект, что я

в качестве свободной воли для себя предметен во владении и тем самым только предоставляю собой действительную волю, составляет во владении истинное и правовое определение собственности.

Поскольку в собственности моя воля как личная воля, тем самым, как воля единичного, становится для меня объективной, то собственность получает характер частной собственности, а общая собственность, которая по своей природе может быть в единичном владении, получает определение расторжимой в себе общности, оставлять в которой мою долю само по себе дело произвола.

Договор

Собственность, чья сторона наличного бытия или внешности не есть больше только вещь, а содержит в себе момент некоей (и, следовательно, другой) воли, осуществляется посредством договора как процесса, в котором воплощается и опосредуется противоречие, состоящее в том, что я являюсь и остаюсь для себя сущим, исключающим другую волю собственником в той мере, в какой я в воле, тождественной с другой волей, перестаю быть собственником.

Неправо

В договоре право в себе как положенное есть его внутренняя всеобщность как общее произвола и особенной воли. Это явление права, в котором оно и его существенное наличное бытие, особенная воля, непосредственно, то есть случайно, совпадают, переходит в неправе в видимость - в противопоставление друг другу права в себе и особенной воли, в которой право в себе становится особенным правом.

Право, которое в качестве особенного и, следовательно, многообразно получает в противоположность своей в себе сущей всеобщности и простоте форму видимости, есть такая видимость частью в себе или непосредственно, частью полагается как видимость посредством субъекта, частью вообще как ничтожное; это непреднамеренное или гражданское неправо, обман и преступление.

Прибавление. Неправо есть, следовательно, видимость сущности, полагающая себя как самостоятельную. Если видимость есть только в себе, а не также и для себя, то есть неправо представляется мне правом, то это неправо непреднамеренно. Здесь видимость для права, но не для меня. Второй вид неправа - обман. Здесь неправо не есть видимость для права в себе, но проявляется в том, что я представляю другому видимость как право. Когда я обманываю, право есть для меня видимость. В первом случае неправо было видимостью для права; во втором - для меня самого, в ком воплощено неправо, право есть лишь видимость. И, наконец, третий вид неправа есть преступление. Оно есть неправо в себе и для меня: здесь я хочу неправа и не прибегаю даже к видимости права. Тот, по отношению к которому совершается преступление, и не должен рассматривать в себе и для себя сущее неправо как право. Различие между преступлением и обманом состоит в том, что в обмане в форме его совершения еще заключено признание права, чего уже нет в преступлении.

А. Непреднамеренное неправо

Поскольку воля есть в себе всеобщее, вступление во владение и договор для себя и по их особенным видам, представляющие собой ближайшим образом различные проявления и следствия моей воли, суть основания права в отношении признания другими. Во внеположенности друг другу и многообразии оснований права заключено то, что они в отношении к одной и той же вещи могут принадлежать различным лицам, каждое из которых, исходя из своего особого основания права, рассматривает вещь как свою собственность; из этого возникают правовые коллизии.

В. Обман

Право в себе в его отличии от права как особенного и налично сущего определено, правда, в качестве требуемого как существенное, но есть вместе с тем в этом своем качестве только требуемое, с этой стороны нечто лишь субъективное, тем самым несущественное и только кажущееся. Так, всеобщее, низведенное особенной волей до чего-то только кажущегося - в договоре ближайшим образом в лишь внешнюю общность воли, - есть обман.

С. Принуждение и преступление

В том обстоятельстве, что в собственности моя воля вкладывает себя во внешнюю вещь, заключается, что так же, как она в этой вещи рефлектируется, она берется вместе с ней и полагается под власть необходимости. Воля может в этой вещи частью вообще подвергаться насилию, частью может быть вынуждена насилием согласиться в качестве условия какого-либо владения или позитивного бытия на жертву или какое-либо действие - подвергнуться принуждению.

Прибавление. Подлинное неправо представляет собой преступление, в котором не уважается ни право в себе, ни право, каким оно мне кажется, в котором, следовательно, нарушены обе стороны, объективная и субъективная.

Человека можно как живое существо принудить, то есть подчинить власти других его физическую и вообще внешнюю сторону, но свободная воля в себе и для себя принуждена быть не может, разве только поскольку она сама не отступает из внешнего, в котором ее удерживают, или из представления о нем. Принудить к чему-то можно только того, кто хочет, чтобы его принудили.

Абстрактное право есть принудительное право, так как неправо по отношению к нему есть насилие над наличным бытием моей свободы во внешней вещи; сохранение этого наличного бытия в противовес насилию есть тем самым внешнее действие и насилие, снимающее то первое насилие.

Примечание. Беккариа, как известно, отрицал право государства присуждать к смертной казни, так как нельзя предположить, что в общественном договоре содержится согласие индивидов на то, чтобы их обрекали на смерть, скорее следует допустить обратное. Но государство вообще не есть договор, а защита и обеспечение жизни и собственности индивидов в качестве единичных не есть необходимо его субстанциальная сущность; государство есть то наивысшее, которое притязает на саму эту жизнь и собственность и требует, чтобы они были принесены в жертву. Далее, государство должно утвердить с согласия отдельных людей или без их согласия - не только понятие преступления, разумность этого понятия в себе и для себя, но в деянии преступника заключена и формальная разумность, воление единичного человека. В том, что наказание рассматривается как содержащее его собственное право, преступник почитается как разумное существо. Эта часть не будет взята из самого его деяния; так же и в том случае, если рассматривать его как вредного зверя, которого следует обезвредить или стремиться запугать и исправить его. Что же касается, далее, способа существования справедливости, то форма, которую она имеет в государстве, а именно наказание, не единственная форма, и государство не есть предпосылка, обуславливающая собой справедливость.

Часть вторая

МОРАЛЬНОСТЬ

Точка зрения моральности есть точка зрения воли в той мере, в какой она бесконечна не только в себе, но и для себя:

Выражение воли как субъективной, или моральной, есть поступок. Поступок содержит названные выше определения: а) я знаю его в его внешнем выражении как мой, б) он в качестве долженствования есть существенное отношение к понятию и в) к воле других.

Добро и совесть

Добро есть идея как единство понятия воли и особенной воли, - единство, в котором абстрактное право, как и благо, субъективно суть знания и случайность внешнего наличного бытия сняты как для себя самостоятельные, но тем самым по своей сущности в нем содержатся и сохраняются; добро - это реализованная свобода, абсолютная конечная цель мира.

Подлинная совесть есть умонастроение волить то, что в себе и для себя есть добро; поэтому она покоится на незыблемых основоположениях, и таковыми для нее являются объективные для себя определения и обязанности.

Переход от моральности к нравственности

Для добра как субстанциального, но еще абстрактного всеобщего принципа свободы требуются поэтому определения вообще и их принцип, но такие определения и такой принцип, которые тождественны с добром, так же как для совести, для этого лишь абстрактного принципа определения поступков требуются всеобщность и объективность ее определений. Следовательно, конкретное тождество добра и субъективной воли, их истина есть нравственность.

Часть третья

НРАВСТВЕННОСТЬ

Нравственность есть идея свободы, как живое добро, которое в своем самосознании имеет свое знание, воление, а через его действование свою действительность, равно как самосознание имеет в нравственном бытии свою в себе и для себя сущую основу и движущую цель; нравственность есть понятие свободы, ставшее наличным миром и природой самосознания.

а) Объективно нравственное, вступающее на место абстрактного добра, есть субстанция, ставшая конкретной через субъективность как бесконечную форму. Поэтому она полагает в себе различия, которые, следовательно, определены понятием; благодаря этому нравственное обладает прочным содержанием, которое в себе необходимо, и обладает прочным пребыванием, стоящим выше субъективного мнения и желания; это в себе и для себя сущие законы и учреждения.

Прибавление. В целом в нравственности есть как объективный, так и субъективный момент, но оба они суть только ее формы. Добро - здесь субстанция, то есть наполнение объективного субъективным.

То обстоятельство, что нравственное есть система этих определений идеи, составляет его разумность. Оно есть, таким образом, свобода или в себе и для себя сущая воля как объективное, как круг необходимости, моменты которого - нравственные силы, управляющие жизнью индивидов и имеющие в них как в своих акциденциях свое представление, являющийся образ и действительность.

б) Субстанция знает себя в этом своем действительном самосознании и тем самым есть объект знания. Для субъекта нравственная субстанция, ее законы и силы имеют: абсолютный, бесконечно более надежный авторитет, более прочную силу, чем бытие природы.

Нравственное, поскольку оно рефлектируется в индивидуальном, определенном природой характере как таковом, есть добродетель; в той мере, в какой она проявляется лишь в простом соответствии индивида своим обязанностям, по отношению к тем условиям, в которых он находится, она есть добропорядочность.:

Прибавление. Если человек совершает тот или иной нравственный поступок, он еще не добродетелен; добродетелен он лишь в том случае, если эта манера поведения является постоянной чертой его характера.

Право индивидов на свое субъективное определение к свободе находит свое осуществление в том, что они принадлежат к нравственной действительности, поскольку их уверенность в своей свободе имеет в такой объективности свою истину и они действительно обладают в нравственном своей собственной сущностью, своей внутренней всеобщностью.

Примечание. На вопрос отца, какой лучший способ нравственно воспитать сына, пифагореец (этот ответ приписывают и другим) ответил: сделай его гражданином государства, в котором действуют хорошие законы.

В тождестве всеобщей и особенной воли обязанность и право тем самым совпадают, и человек обладает посредством нравственного правами постольку, поскольку у него есть обязанности, и обязанностями, поскольку у него есть права. В абстрактном праве я имею право, а другой - обязанности в отношении этого права, в области морали право на мое собственное знание и воление, а также на мое благо должно быть лишь в единении с обязанностями и объективным.

Прибавление. Раб не может иметь обязанностей, их имеет только свободный человек. Если бы у одной стороны были все права, а у другой - все обязанности, то целое распалось бы, так как только тождество есть та основа, которую здесь следует иметь в виду.

Нравственная субстанция как содержащая для себя сущее самосознание в единение с его понятием есть действительный дух семьи и народа.

Прибавление. Нравственное не абстрактно, подобно добру, а в самом интенсивном смысле действительно. Дух обладает действительностью, и ее акциденции суть индивиды. Дух же не есть единичное, а единство единичного и всеобщего.

Понятие этой идеи есть только как дух, как знающее себя и действительное: Поэтому оно: А) непосредственный, или природный, нравственный дух - семья.

Эта субстанциальность переходит в утрату своего единства, в раздвоение и в точку зрения относительного и есть, таким образом, Б) гражданское общество, объединение членов в качестве самостоятельных, единичных и формальной, таким образом, всеобщности на основе их потребностей и через правовое устройство в качестве средства обеспечения безопасности лиц и собственности и через внешний порядок для их особенных и общих интересов; и это внешнее государство В) возвращается и концентрируется в цели и действительности субстанциального всеобщего и посвященной ему публичной жизни, - в государственном устройстве.

Семья

Семья как непосредственная субстанциальность духа имеет своим определением свое чувствующее себя единство, любовь, так что умонастроение внутри семьи состоит в обладании самосознанием своей индивидуальности в этом единстве как в себе и для себя сущей существенности, чтобы являть себя в ней не как лицо для себя, а как член этого единства.

Семья завершается в следующих трех сторонах:

а) в образе своего непосредственного понятия как брак; б) во внешнем наличном бытии, в собственности и имуществе семьи и заботе об этом; в) в воспитании детей и распаде семьи.

Гражданское общество

Одним принципом гражданского общества является конкретное лицо, которое есть для себя как особенная цель, как целостность потребностей и смешение природной необходимости и произвола, но особенное лицо как существенно соотносящееся с другой такой особенностью, так что каждое из них утверждает свою значимость и удовлетворяется только как опосредованное другой особенностью и вместе с тем как всецело опосредованное только формой всеобщности, другим принципом гражданского общества.

Прибавление. Гражданское общество есть дифференция, которая выступает между семьей и государством, хотя развитие гражданского общества наступает позднее, чем развитие государства; ибо в качестве дифференции оно предполагает государство, которое оно, чтобы пребывать, должно иметь перед собой как нечто самостоятельное. Гражданское общество создано, впрочем, лишь в современном мире, который всем определениям идеи предоставляет их право. Если государство представляют как единство различных лиц, как единство, которое есть лишь общность, то имеют в виду лишь определение гражданского общества. В гражданском обществе каждый для себя - цель, все остальное для него ничто. Однако без соотношения с другими он не может достигнуть своих целей во всем их объеме: эти другие суть поэтому средства для цели особенного. Но особенная цель посредством соотношения с другими придает себе форму всеобщего и удовлетворяет себя, удовлетворяя вместе с тем стремление других к благу.

Эгоистическая цель, обусловленная: в своем осуществлении всеобщностью, обосновывает систему всесторонней зависимости, так что средства к существованию и благо единичного и его правовое наличное бытие переплетены со средствами существования, благом и правом всех, основаны на этом и только в этой связи действительны и обеспечены. Эту систему можно ближайшим образом рассматривать как внешнее государство, как государство нужды и рассудка.

Индивиды в качестве граждан этого государства - частные лица, целью которых является их собственный интерес. Поскольку же эта цель опосредована всеобщим, которое тем самым представляется им средством, то она может быть ими достигнута только постольку, поскольку они сами определяют свои желания, воление и действование всеобщим образом и делают себя звеном этой связующей цепи. Интерес идеи, не присутствующий в сознании этих членов гражданского общества как таковых, состоит в процессе, назначение которого состоит в том, чтобы поднять их единичность и природность через естественную необходимость

и произвол потребностей до формальной свободы и формальной всеобщности знания и воления, чтобы формировать субъективность в ее особенности.

Гражданское общество содержит в себе три следующих момента:

А) опосредствование потребности и удовлетворение единичного посредством его труда и посредством труда и удовлетворения потребностей всех остальных, систему потребностей;

Б) действительность содержащегося в этом всеобщего свободы, защиты собственности посредством правосудия;

В) забота о предотвращении остающейся в этих системах случайности и внимание к особенному интересу как к общему с помощью полиции и корпораций.

А. Система потребностей

Особенность, определенная прежде всего как противоположная всеобщему, воли вообще есть субъективная потребность, которая достигает своей объективности, то есть своего удовлетворения, посредством а) внешних предметов, являющихся также собственностью и продуктом других потребностей и воль, и б) посредством деятельности и труда как того, чем опосредуются обе стороны.

Сословия определяются соответственно понятию как субстанциальное или непосредственное, как рефлектирующее или формальное и, наконец, как всеобщее сословие.

а) Имущество субстанциального сословия состоит в природных продуктах земли, которую представители этого сословия обрабатывают, земли, которая может быть исключительно частной собственностью и требует не только неопределенного пользования, но и объективного формирования.

б) Занятие промышленного сословия состоит в формировании продуктов природы и зависит в добывании средств к существованию от своего труда, от рефлексии и рассудка, а также существенно от опосредования потребностями и трудом других. Всем, что оно производит и потребляет, оно обязано самому себе, своей собственной деятельности. Его занятия в свою очередь отличаются друг от друга: труд, направленный на удовлетворение отдельных потребностей конкретным образом и по требованию отдельных людей, характеризует ремесленное сословие; в качестве более абстрактной массы труда, направленного на удовлетворение отдельных потребностей, на которые существует всеобщий спрос, - сословие фабрикантов; и занятие обменом разрозненных средств преимущественно посредством всеобщего средства обмена, денег, в которых действенна абстрактная стоимость всех товаров, - торговое сословие.

Прибавление. Индивид промышленного сословия всецело зависит от себя, и это чувство своей значимости теснейшим образом связано с требованием правопорядка. Поэтому сознание свободы и порядка возникло главным образом в городах. Первому сословию, напротив, не приходится о многом думать самому: то, что оно добывает, - дар чуждого, природы; это чувство зависимости у него на первом месте, и с этим легко сочетается готовность зависеть и от людей, претерпевать все, что бы не случилось. Поэтому первое сословие более склонно к подчинению, второе - к свободе.

в) Занятие всеобщего сословия состоит в охранении всеобщих интересов общества, поэтому оно должно быть освобождено от непосредственного труда для удовлетворения своих потребностей либо благодаря частному состоянию, либо благодаря тому, что государство, заинтересованное в его деятельности, способствует его безбедному существованию, и таким образом частный интерес находит свое удовлетворение в работе на пользу всеобщего.

Б. Отправление правосудия

Прибавление. С одной стороны, вследствие системы частных устремлений право становится внешне необходимо в качестве защиты особенности. Хотя оно и вытекает из понятия, однако в существование оно вступает только потому, что оно полезно для удовлетворения потребностей. Для того, чтобы обладать мыслью о праве, надо иметь образование, приучающее мыслить и не пребывать только в чувственном: надо применять к предметам форму всеобщности и в воле также ориентироваться на всеобщее. Лишь после того, как люди изобрели многочисленные потребности и их приобретение переплелось с удовлетворением, могли образоваться законы.

Объективная действительность права состоит отчасти в том, что оно есть для сознания, становится вообще знаемым, отчасти в том, что оно обладает мощью действительности и имеет силу, а тем самым знаемо и как всеобщезначимое.

а) Право как закон

То, что есть право в себе, положено в его объективном наличном бытии, то есть определено для сознания мыслью и известно как то, что есть и признано правом, как закон; посредством этого определения право есть вообще позитивное право.

Примечание. Полагать нечто как всеобщее, то есть осознать его как всеобщее, означает, как известно, мыслить; сводя содержание к его простейшей форме, сознание сообщает ему его последнюю определенность. То, что есть право, лишь становясь законом, обретает не только форму своей всеобщности, но и свою истинную определенность. Поэтому в представлении о законодательстве надо иметь в виду не только тот момент, что посредством этого законодательства высказывается нечто в качестве общезначимого правила поведения; важнее этого внутренний существенный момент - познание содержания в его определенной всеобщности.:

Прибавление. Солнце и планеты также имеют свои законы, но они их не знают; варварами управляют влечения, обычаи, чувства, но они не сознают этого. Благодаря тому, что право положено и знаемо, все случайное, связанное с чувствами, мнениями, формой мщения, сострадания, корыстолюбия, отпадает и, таким образом, право лишь теперь обретает свою истинную определенность и свою честь.

В этом тождестве в себе бытия и положенности обязательно как право лишь то, что есть закон.

Примечание. Поэтому в позитивном праве то, что закономерно, есть источник познания того, что есть право, или, собственно говоря, что есть правое; тем самым позитивная наука о праве есть историческая наука, принципом которой является авторитет.

Все остальное - дело рассудка и касается внешнего порядка, сопоставления, последовательности, дальнейшего применения и т.п.

Однако помимо применения к особенному положенность права включает в себя применимость к единичному случаю. Тем самым оно вступает в сферу не определяемого понятием количественного (количественного для себя или как определения ценности при обмене одного качественного на другое качественное).

Примечание. В этом заострении всеобщего, в переходе не только к особенному, но и к единичному, то есть к непосредственному применению, преимущественно и заключается чисто позитивное в законе.

б) Наличное бытие закона

Обязательство по отношению к закону заключает в себе со стороны права самосознания необходимость того, чтобы законы были доведены до всеобщего сведения.

Примечание. Развешивать законы так высоко, чтобы их не мог прочесть ни один гражданин, как это делал тиран Дионисий, или похоронить их в пространном научном аппарате ученых книг, сборников, отклоняющихся от решений, суждений и мнений, обычаев и т.п., да еще все это на чужом языке, так что знание действующего права становится доступным лишь тем, кто подходит к нему с достаточной образованностью, - все это одинаково неправомерно.

Прибавление. Сословие юристов, обладающее особенным знанием законов, считает часто это знание своей монополией и полагает, что тому, кто не из их среды, не следует вмешиваться в их дела. С подобным же недоверием физики отнеслись к учению Гете о цветах, поскольку он не был специалистом в данной области, а к тому же еще поэтом. Однако так же, как не надо быть сапожником, чтобы знать, годятся ли башмаки, не надо быть специалистом, чтобы обладать знаниями о предметах, представляющих собой общий интерес. Право касается свободы, самого достойного и священного в человеке, и он сам, поскольку оно для него обязательно, должен знать его.

От официального кодекса требуются, с одной стороны, простые всеобщие определения, а с другой стороны, природа конечного материала ведет к бесконечным дальнейшим определениям. С одной стороны, объем законов должен быть законченным замкнутым целым, с другой - существует постоянная потребность в новых правовых определениях.

Примечание. Главным источником запутанности законодательства является то обстоятельство, что в ряде случаев в неправовые по своему содержанию, тем самым чисто исторические, институты со временем проникает разумное в себе и для себя правовое: Предъявить к кодексу требование, чтобы он был абсолютно законченным и не допускал дальнейших определений, - требование, являющееся по преимуществу немецкой болезнью, - и не допускать, вследствие того, что он не может быть завершен, значит не понимать природу таких конечных предметов, как частное право, в которых так называемое совершенство есть постоянное приближение, а также не понимать различие между всеобщим разума и всеобщим рассудка и применения его к уходящему в бесконечность материалу конечности и единичности. Leplus grand ennemi du c'est le mieux - вот выражение истинного здравого смысла в отличие от суетного резонерства и рефлектирования.

⇐ Предыдущая 14 15 16 17 181920 21 22 23 Следующая ⇒