Огромное и постоянно возрастающее значение археологии Нового Завета

Огромное и постоянно возрастающее значение археологии Нового Завета

Не следует удивляться тому факту, что археология предоставляет меньше материала о Новом Завете, чем о Ветхом. Это легко объяснимо, поскольку события, о которых говорится в Ветхом Завете со времен

патриархов и в последующий период, охватывают собой отрезок времени примерно в две тысячи лет. Со времен Моисея до времени Ездры прошла почти тысяча лет. А с тех пор как началась общественная деятельность Господа нашего Иисуса Христа (согласно первому в хронологической цепи Евангелию апостола Матфея), до конца временного периода книги Деяний прошла едва ли треть века! Если к этому временному отрезку прибавить еще и исторические события, предшествовавшие трем посланиям евангелиста Иоанна и его Апокалипсису, то мы получим в общем период в шестьдесят лет.

К тому же события, о которых рассказывается в Ветхом Завете, развертываются во многих странах и охватывают огромную географическую территорию: Египет, Иорданию, Палестину, Сирию, Ирак и Иран (Персию). Ветхий Завет повествует о полной страданий и перепитий истории израильского народа, в то время как в Новом Завете даны в основном образ и учение Господа-Богочеловека, а также жизнь и проповедническая деятельность апостолов (только в общих чертах) и высказывания малого числа других лиц. Все это происходит, главным образом, в Палестине и в некоторых городах на Кипре, в Сирии, Малой Азии, Греции, на Мальте и в Риме.

Спорных вопросов между археологами и исследователями текстов Нового Завета почти не существует. Это объясняется тем, что греко-римский период истории Средиземноморья до того, как начали проводиться новейшие раскопки, был несравненно лучше изучен, чем история восточных стран.

Археологический материал о периоде Нового Завета беднее, чем о временах Ветхого Завета, еще и потому, что Палестина, как и вообще все места, связанные с Новым Заветом, была стабильно и густо заселена на протяжении веков. Это затрудняет работу археологов: нелегко производить раскопки в густонаселенных областях. Нередки также случаи, когда труду археологов препятствуют или приостанавливают их работу на долгий срок военно-политические причины. Существуют места как в Палестине, так и в других странах, где бывали апостолы, особенно апостол Павел, и где практически невозможно производить раскопки.

Несмотря на это, как отмечает археолог Олбрайт, «важность и значение археологии для этого периода библейской истории (то есть для периода Нового Завета) очень велики уже сейчас и постоянно возрастают из года в год»¹. К тому же в I в. н.э., когда разворачивались все события Нового Завета, существовала обширная литература. Всегда был и будет еще очень полезен богатый письменный материал — в рукописных текстах, в надписях на монетах, на древних руинах, который время от времени добывают археологи.

Прежде чем приступить к обсуждению других археологических находок, необходимо сказать хотя бы несколько слов о рукописях текста Нового Завета, которыми мы располагаем на сегодняшний день¹. Конечно, насколько известно, на данный момент первоначальные рукописи всех книг Нового Завета утрачены. Несмотря на это, как справедливо было замечено, «исследователи видят свою задачу в том, чтобы воспроизвести среду и окружение Иисуса, отыскать места, где Он жил, где учил, где умер». Однако «жизнь Христа не связана ни с чем таким, что оставляет на этой земле материальные следы, как-то: царские дворцы, храмы, военные походы, преданные огню города и страны». «Здесь (у исследователей) есть только один единственный проводник» — Новый Завет. Ибо «ни одно событие из всей греко-римской истории, ни одна рукопись классического писателя не приближается, даже отдаленно, по количеству древних копий, наводняющих более поздний мир, к числу рукописей Нового Завета. Их тысячи, и самые древние рукописи (авторов Нового Завета) от времени Христа отделяют всего лишь несколько десятилетий»².

Примечание

1. Синайский кодекс был до революции 1917 г. собственностью России и хранился в Петербурге в Императорской публичной библиотеке, но после революции был продан большевиками за бесценок Британскому музею.

«Во дни Ирода царя»

Богодухновенный евангелист Матфей повествует, что Христос родился в Вифлееме Иудейстем во дни Ирода царя (Мф. 2, 1). Он также говорит о том, что Ирод послав изби вся дети сущыя в Вифлееме и во всех пределех его, от двою лету и нижайше (Мф. 2, 16), чтобы таким образом, как он полагал, убить и Младенца Иисуса.

Кто был этот Ирод, когда жил, когда правил и когда умер, каков был его нрав — обо всем этом достаточно хорошо известно из большого числа источников, а также благодаря археологии, с помощью которой были обнаружены развалины архитектурных сооружений той эпохи. Ирод был идумеем, т. е. отдаленным потомком Исава, брата Иакова. Идумеи населяли область Идумею с главным городом Хевроном. Иоанн II Гиркан подчинил себе идумеев, вынудил их принять иудаизм и заставил совершать обрезание. Дед Ирода, Антипа, был назначен Александром Яннаем управляющим Иудеей. Преемником Антипы (ум. в 78 г.) стал его сын Антипатр. Коварный и честолюбивый Антипатр сотрудничал с Иоанном II Гирканом и римлянами, в результате чего римский император Юлий Цезарь закрепил за Антипатром звание «правителя» (эпитропа) Иудеи (47 г.), а Асмонея Гиркана II назначил на должность «первосвященника и этнарха» в Иерусалиме. Антипатр (ум. в 43 г.) впоследствии назначил своего второго сына Ирода на должность правителя Галилеи (Северная Палестина).

Ирод начал политическую карьеру еще в молодые годы. Благодаря своей энергии он быстро достиг больших результатов и стал тетрархом (четвертовластником) Иудеи. Затем при содействии Августа (впоследствии, с 31 г. по 14 г., — римский император) добыл себе корону Иудеи. Тогда с помощью римлян, а затем благодаря стремительной военной кампании против Антигона и трехмесячной осаде Иерусалима он воссел на трон в городе Давида (37 г. до Р. X.).

Его крутой, эгоистичный, честолюбивый и жестокий нрав проявился самым ужасным образом. Он начал свое царствование с умерщвления всего потомства Асмонеев, казнил Антигона (сына Аристовула II, брата Иоанна II Гиркана) вместе с сорока пятью его сторонниками. Назначил шурина Аристовула (брата его супруги Мариамны) первосвященником храма в Иерусалиме. Однако его первосвященство длилось недолго — по приказу Ирода его утопили, по одним сведениям, в реке Иордан, по другим — в бассейне во время купания. Ирод также погубил Гиркана II, а спустя некоторое время убил и свою супругу Мариамну и ее мать Александру. Кроме того, он приказал сжечь заживо двух книжников, которые сняли с ворот храма золотого римского орла. Помимо этого, он умертвил двух мужей своей собственной сестры и двух своих сыновей — Александра и Аристовула. А за пять дней до своей смерти он направил своих приспешников убить своего сына Антипатра¹. Иудеи, так никогда и не признавшие Ирода за своего, поскольку тот был иду-меем, называли его «царем иудеев», тем самым противопоставляя данный титул другому — «иудейский царь»². Ессеи ему также никогда не доверяли. Он мог рассчитывать только на поддержку космополитически настроенных иудеев.

В последние годы жизни он пребывал в крайне тревожном, состоянии: был вспыльчив, раздражителен по причине огромного числа убийств, совершенных им (помимо случаев, о которых уже было упомянуто, он умерщвлял сам или отдавал приказ убивать и многих других, уничтожал людей целыми общинами), и, главным образом, он терзался из-за убийства собственной жены, которую продолжал любить и после ее смерти. Поэтому он постоянно переезжал из одной горной крепости в другую, чтобы обрести покой и умиротворение, тогда как прежде он искал исцеления в водах источников Каллирои, которые находились к востоку от Мертвого моря.

Умер он в возрасте семидесяти лет. Иудейский историк Иосиф Флавий называет его «самым жестоким тираном, который когда-либо находился у власти». И добавляет: «За короткое время его правления иудеи испытали столько ужасов, сколько предки их претерпели за огромный промежуток времени, начиная с того, как они вышли из Вавилона, и заканчивая временем правления Ксеркса, когда они вернулись»³.

Таков был Ирод, в царствование которого родился Спаситель Христос. Ужасный облик этого царя довершается избиением младенцев, как об этом повествует бо-годухновенный евангелист Матфей. Совершенно верно сказано о личности бесчеловечного идумея Ирода: «Он пробрался к власти, словно лиса, правил, как тигр, и умер, как пес! » Археология помогла пролить свет на все стороны жизни Ирода. И всё это благодаря находкам, дошедшим до нас со времени его владычества, поскольку были проведены раскопки многих архитектурных сооружений эпохи Ирода Великого (так его называли) — таких, как храм в Иерусалиме, царский дворец, древняя Самария, вновь застроенная и названная им Севастией, разные фортификационные сооружения в Палестине, а также общественные здания в Птолемаиде (Акра), Дамаске, Си-доне, Библе, Бейруте, Латакии (Лаодикии) и Антиохии¹.

Ирод Архелай. Ирод Антипа

Евангелист Матфей рассказывает следующее. Иосиф, который скрывался вместе с Девой Марией и Младенцем Иисусом, узнав о том, что Иудеей теперь правит сын Ирода, Архелай, побоялся возвращаться обратно. Поэтому, получив во сне указания от Бога, направился в область Галилею и поселился в Назарете (Мф. 2, 21-22), поскольку в Галилее тогда правил другой сын Ирода — Антипа.

Исторические события, связанные с Архелаем и Антипой, были изучены до мельчайших подробностей еще и благодаря археологии. В результате раскопок были найдены здания, монеты и письмена тех времен, которые пролили свет на события, о которых говорится в священных текстах.

Ирод Великий незадолго до смерти назначил троих из своих сыновей наследниками царства. Старший сын получал отцовский трон, к нему переходил титул царя и, следовательно, власть над Иудеей, Самарией и северной частью Идумеи. Другой его сын, Антипа, наследовал титул тетрарха и получал во владение Галилею и Перею. Должность тетрарха наследовал и третий сын Ирода, Филипп II, с правом распоряжаться Итуреей, Ватанеей, Трахонитидой и Авранитидой. После смерти жестокого и звероподобного Ирода народ Иудеи вздохнул с облегчением, но, когда выяснилось, что царство отца перешло в руки его сыновей, люди вознегодовали. Так, например, только семья Ирода и наемники признали Архелая царем. Народ же был настроен решительно против. Тогда Архелай бежал в Рим, где рассчитывал добиться для себя официального признания за ним титула «царь», однако римский император, осведомленный о крайнем недовольстве народа Иудеи, повел себя осторожно и рассудительно, даровав Архелаю звание «этнарха». Так, к 4 г. до Р. X. вместо одного Ирода, который к этому времени уже умер, в Палестине было теперь три Ирода: Ирод Архелай, Ирод Антипа и Ирод Филипп II.

Следовательно, характеристика Архелая как «царя», данная евангелистом Матфеем, является точной, поскольку, когда Святое Семейство вернулось из Египта, Архелай тогда еще имел титул «царя».

Ирод Антипа и Ирод Филипп II продолжали править в своих владениях: первый — до 39 г., второй — до 34 г. Однако этого не произошло в случае с Архелаем, так как он был худшим из сыновей Ирода и показал себя во всем подобным своему отцу. Во время первого народного бунта он повел свои войска на Иерусалим, в результате чего было убито три тысячи человек, так что весь двор храма был завален трупами. В то время как Архелай и Антипа находились в Риме с целью получить согласие императора Августа на предоставление Архелаю царской власти, новые волнения стали причиной серьезных столкновений между иудейской и римской армиями. Вооруженные стычки достигли своего апогея перед стенами храма, и, пока римлян забрасывали камнями, те подожгли крытую галерею храма, ворвались в сам храм и разграбили его, в результате чего народные волнения охватили всю Иудею. Наконец римлянам удалось одержать верх: около двух тысяч человек были распяты, не считая того, сколько было убито во время военных действий².

Такие вот события происходили в Иудее, когда Иосиф решил вернуться в Палестину с Пресвятой Девой Марией и Младенцем Иисусом. Поэтому он и предпочел остановиться в Галилее, где тетрархом был более мягкий Антипа.

Тиран Архелай снова вызвал возмущение у иудеев, после того как прогнал свою супругу и взял в жены другую женщину, уже дважды до того побывавшую замужем. Однако его действия вызвали недовольство и у римлян, поскольку он с большой расточительностью и рвением занялся строительством. По причине всего этого римляне отстранили его от должности и сослали в галльский город Вьенну, где тот и умер¹.

Имя Ирода Антипы, тетрарха Галилеи, часто встречается на страницах Нового Завета. Христос назвал его «лисом» (Лк. 13, 32), т.е. обладающим лукавым нравом, так как тот был ставленником Цезаря и узурпировал трон Давида. Это тот самый Антипа, к которому Пилат посылал Христа. Антипа, находившийся в то время в Иерусалиме, после того как со своими воинами уничижил Господа и посмеялся над Ним, послал Его обратно к Пилату. Благодаря льстивой любезности, оказанной Антипе Пилатом, они стали друзьями (Лк. 23, 1-2).

Это был также тот самый Ирод Антипа, которого обличал Иоанн Предтеча, так как Антипа, после того как женился на дочери Ареты IV, царя набатеев, бросил ее, отправив обратно к отцу, и жил беззаконно с Иродиадой, супругой своего брата (Ирода Филиппа I, сына Ирода Великого и Мариамны). Иродиада была дочерью Аристовула, брата Антипы. Следовательно, Антипа приходился ей одновременно и дядей и деверем! Эта женщина, так же как и ее дочь Саломея, жила с Антипой в столице его владений Тивериаде. Когда же Иоанн Предтеча обличил Ирода Антипу, тот заключил его в крепость Махерунт, а затем приказал обезглавить в угоду Иродиаде (Мф. 14, 1-12. Мк. 6, 14-25. Лк. 9, 7-9). Постыдная жизнь Антипы стала причиной начавшейся войны с царем Аретой. Когда же Калигула стал императором Рима, он лишил Антипу трона и сослал его в Галлию, а царем над всеми владениями, которыми некогда обладал Ирод Великий, поставил брата Иродиады Ирода Агриппу I.

Монеты эпохи Нового Завета

Монеты, которые находят при археологических раскопках, проливают свет на важные события и лица, упоминающиеся в Новом Завете. Впервые монеты стали иметь хождение около VII в. до Р. X. Ко времени римского владычества монеты вошли в обиход уже повсеместно. Сегодня в распоряжении исследователей Нового Завета имеется поразительное разнообразие монет, дошедших с тех давних времен. В эпоху, которая нас интересует, на территории Палестины циркулировали римские, греческие монеты, монеты эллинистических государств, а также и иудейские, которые чеканили сами иудеи.

В Евангелии упоминаются пять видов греческих монет. Два из них — «талант» и «мина» — обозначали, в сущности, вес серебра. Этот вес у евреев, греков и римлян в разные эпохи определялся по-разному. Так, серебряный талант мог иметь вес 22 или 45 кг. Также были известны «золотой талант», который мог весить 27 или 45 кг, и «золотая мина». Золотой талант (Мф. 18, 24; 25, 15) равняется примерно 240 золотым лирам¹. По мнению археолога Томпсона, серебряный талант был равен 960 американским долларам. Соответственно серебряная мина стоила примерно 16 американских долларов². Другие считают, что мина имела достоинство в четыре золотые лиры³. Остальные три вида монет назывались серебряной «драхмой», оцениваемой в 16 центов США (Лк. 15, 8, 9). Также в ходу была «дидрахма» — серебряная монета, примерно равная 32 центам США¹.

Римские монеты, упоминаемые в Новом Завете, были следующие: а) «динарий» — серебряная монета достоинством приблизительно в 20 центов США (Мф. 18, 28; 20, 2, 9, 10, 13 и т. д.); б) «кодрант» - медная монета, равная одной десятой цента США (Мф. 5, 26); в) «ассарий» (Лк. 12, 6) достоинством в один и одну четверть цента; г) медная «лепта» (Мк. 12, 42), которая первоначально не была римской монетой, обладала достоинством менее чем в одну десятую цента².

Серебряный динарий — это монета, которую иродиане показали Господу, когда Его искушали (Мф. 22, 19-21). На одной стороне монеты была изображена голова императора и следующая надпись: «TI. CAESAR DIVI. AVG. F. AVGVSTVS», что означало: «Тиберий Цезарь Август, сын божественного Августа» На другой стороне было написано: «PONTIF. MAXIM.», то есть «великий понтифик».

Ирод Великий и его потомки, правители провинций и другие лица, у кого было на то право, также чеканили собственные монеты. Очевидно, самой распространенной была лепта, поскольку еще и сегодня в результате раскопок эти монеты находят в больших количествах. Две лепты вложила в сокровищницу храма вдова, которую похвалил Христос (Мк. 12, 41-44). Эта же монета фигурирует в упреках Христа в адрес лицемеров, которые по божественному суду должны будут отдать и последнюю медницу (лепту) (Лк. 12, 59).

Монеты, попадающие к археологам в результате раскопок, — всегда настоящий праздник, потому что с их помощью можно датировать находки, сооружения, время жизни людей. Так, например, при исследовании монет, найденных в развалинах, оставшихся от общины в Кумране, археологи пришли к заключению, что кумранская община была основана незадолго до 100 г. до Р. X., разорена в дни Ирода Великого, восстановлена в правление Архелая и просуществовала до 70 года.

Не меньшую помощь оказали монеты, обнаруженные в древней крепости Масада, построенной не позднее 70 г. Археолог Л. Кэдман писал: «Нет ни малейшего сомнения в том, что три монеты из Масады были найдены в том самом месте, куда они упали из рук иудеев, защищавших крепость почти 1900 лет назад»³.

Надписи и пометки

Существенную помощь в подтверждении исторической точности и достоверности Нового Завета оказывают также надписи, письменные пометки, которые увидели свет благодаря археологии. Из наиболее интересных греческих надписей хотелось бы выделить ту, которую в 1871 году обнаружил французский исследователь Клермон Ганно и которая хранится в Константинопольском музее¹. Текст состоит из семи строк, написанных греческими прописными буквами, а сама надпись, очевидно, помещалась на ограде храма, построенного Иродом, с тем чтобы запретить язычникам приближаться к участку за оградой храма, который предназначался исключительно для иудеев. Надпись гласит: «Никому из инородцев не позволяется входить за ограду святилища храма. Кто будет схвачен, сам будет виновен в последующей за этим смерти»¹.

Первая половина надписи была найдена в пятидесяти метрах от территории храма. Однако археологи сходятся во мнении, что речь идет о древней надписи, происхождением из самого храма. Эта надпись приобретает еще большее значение, если принять во внимание тот факт, что апостол Павел был обвинен иудеями в том, что он будто бы привел в храм эллинов (а именно Трофима Ефесянина) и тем самым осквернил святое место (Деян. 21, 28). Вторая половина этой надписи была обнаружена в 1935 г. в ходе раскопок, проведенных Палестинским отделом древностей, рядом с воротами святого Стефана, среди руин².

Другая не менее интересная греческая надпись была обнаружена Раймондом Вайллем при раскопках южного склона холма Офела в 1913-1914 гг. Этот текст, опубликованный в 1920 г., представляет собой фрагмент надписи из еврейской синагоги. По мнению Олбрайта, он является наиболее древним свидетельством существования еврейской синагоги в Палестине. В надписи говорится о строительстве какой-то синагоги неким «Феодотом, сыном Беттена, священником и начальником синагоги, сыном начальника синагоги и внуком начальника синагоги...» Поскольку Феодот, как считают археологи, очевидно, взял себе имя римского рода Беттенов (или Беттиев), то в таком случае он или кто-либо из его предков был вольноотпущенником из Италии, так как рабы, становясь вольноотпущенниками, брали обычно имя своего бывшего господина, отпустившего их на свободу. Следовательно, еще при Помпее (63 г. до Р. X.) иудейский предок Феодота в качестве пленного был отведен в Италию. Эта надпись вызывает еще больший интерес, если учитывать тот факт, что апостол Лука в книге Деяния святых апостолов упоминает о синагоге либертинцев (вольноотпущенников). Он пишет: «Восташа же нецыи от сонма глаголемаго Ливертинска... стязающеся со Стефаном» (Деян. 6, 9). Олбрайт полагает: «Следовательно, есть достаточные основания, чтобы связывать данную синагогу с синагогой либертинцев, о которой говорится в Деяниях (6, 9)»¹. Подобную мысль высказал и профессор археологии Д. А. Томпсон, добавив: «Мы вправе сделать вывод о том, что синагога, о которой идет речь, была построена в начале I века, когда Христос жил в Назарете»².

Были обнаружены и другие надписи, а также краткие пометки, сделанные на сосудах, которые датируются I веком. Надписи находят по всей Палестине. Наибольший интерес из них вызывают те, что связаны с сооружением водопровода в Кесарии, но мы не будем сейчас их касаться. Они ясно и достоверно свидетельствуют о политическом и культурном присутствии римлян в Палестине в период до и после событий, о которых говорится в Новом Завете.

Понтий Пилат и Тит

Человек, который читает Новый Завет формально и поверхностно и знает, что Палестиной в I веке управляла семья Иродов, недоумевает, почему Христа перед распятием, во время суда над Ним, отвели к «игемону» Понтию Пилату (Мф. 27, 2, 11). Однако этому факту есть свое объяснение. Римская провинция Иудея находилась под юрисдикцией Ирода Архелая (сына Ирода Великого). Но, после того как Архелай был лишен трона и сослан в Галлию, Иудея попала под власть римского «наместника» (в священном тексте он назван «игемоном», т.е. правителем), который находился в непосредственном подчинении у римского императора.

Понтий Пилат был пятым по счету римским наместником, который управлял Иудеей после изгнания Архелая. Согласно историку Иосифу Флавию Понтий Пилат был наместником в течение десяти лет³. Это десятилетие, вероятно, приходится на время либо с 26 по 36 гг., либо, по другим сведениям, с 27 по 37 гг.⁴. Помимо Понтия Пилата, в Новом Завете упоминаются и другие два наместника: Антоний Феликс (52-59 или 60 гг.) и Порций Фест (60-62 гг.). Вплоть до 70 г., когда Иерусалим был разрушен римлянами, известны четырнадцать таких наместников. Таким образом, Христа отвели к Пилату, поскольку «только он имел власть над жизнью и смертью, что по-другому называлось jus gladii (правом меча), и только если он утверждал приговор, то его приводили в исполнение»⁵.

Такие современники Понтия Пилата, как иудейский историк Иосиф Флавий и Филон Александрийский (25 г. до Р. X - 50 г.), описывают его как тирана, мучителя народа и мздоимца. «Он был жесток, и жестокость его не знала милосердия. Во время его правления в Иудее царили взяточничество и насилие, воровство, притеснения, унижения, казни людей без вынесения приговора и беспредельная жестокость», — пишет Филон Александрийский¹. Имя римского полководца Тита связано с ужасным разрушением Иерусалима в 70 году. Разрушение храма и самого города совершенно ясно предсказал Господь (Лк. 21, 5-6; 20, 23-24, а также: Мф. 24, 1-36. Мк. 13, 1-32). Примерно с 50 года иудеи начали восстание против римлян. В Самарии и Иерусалиме вспыхнули народные мятежи. Еще хуже дело обстояло, когда римским наместником Палестины стал Порций Фест (60-62 гг.). Положение обострялось все больше и больше, и, когда правителем стал Флор (64-66 гг.), восстание достигло апогея. Римляне вмешались в ход событий, однако временное их поражение придало иудеям храбрости, так что восстание охватило почти всю территорию Палестины, несмотря на то что иудеи были разобщены. Тогда Нерон направил полководца Веспасиана для того, чтобы тот навел порядок. Однако, прежде чем он успел выполнить возложенную на него миссию, пришло известие о самоубийстве Нерона. По прошествии года внутренних беспорядков в Риме, Веспасиан был провозглашен императором. Поэтому он сразу же поспешил в Рим, а завершить начатое им в Палестине поручил своему сыну Титу.

Трагические события, последовавшие в 70 году, полностью подтвердили то, что предсказывал Господь. Ужасные условия жизни осажденных в Иерусалиме: голод, который вынуждал матерей закалывать, жарить и есть собственных детей; резня; пожар, полностью уничтоживший храм, и пленение — всё это хорошо известно. Иосиф Флавий насчитывает 97000 взятых в плен иудеев, не говоря уже о тех, кого распяли или закололи римляне, и добавляет, что только через одни ворота города римляне вывезли за три месяца 115800 трупов иудеев¹. В 71 году Тит отпраздновал свой триумф в Риме, во время которого были показаны семьсот плененных иудеев и драгоценная добыча, в том числе семисвечник и трапеза предложения хлебов, изготовленные из чистого золота. На гигантской триумфальной арке Тита, воздвигнутой, с тем чтобы увековечить этот поход, сегодня каждый может увидеть рельефы с изображением этих двух священных для иудеев предметов.

Иудейское восстание, продолжавшееся и после 70 года, послужило причиной того, что в рабство было продано огромное число тех иудеев, кто уцелел после кровопролитной войны 66-70 гг. Иудейские рабы были рассеяны среди всех народов. Господь говорил: «И падут во острый меча, и пленены будут во вся языки» (Лк. 21, 24). Монеты, которые чеканили иудеи в период с 66 по 70 г. и с 132 по 135 г., упоминают «год освобождения»¹. Однако, увы, вместо освобождения на долю иудейского народа выпали поражение, гибель и рассеяние! Божественное правосудие таким ужасным способом исключило народ израильский из общности народов Земли, дондеже скончаются времена язык (Лк. 21, 24).

Археологи пытаются отыскать пусть даже малозначительное из того, что пролило бы свет на положение дел в I веке в Палестине и особенно в Иерусалиме. Однако на сегодняшний день таких находок не очень много.

Иерусалим Ирода

Раскопки, которые были начаты в 1968 г. под руководством профессора Б. Мазара вокруг Иерусалимского храма, — наиболее интересное археологическое исследование, когда-либо предпринимавшееся на территории современного государства Израиль, — явили свету довольно богатый материал, свидетельствующий об Иерусалиме I века. Эти раскопки подтвердили точность архитектурных и топографических подробностей, которыми нас снабдил Иосиф Флавий в своих работах «Иудейские древности» и «Иудейская война»². На основании этих и других данных, мы можем понять, что представлял собой Иерусалим в то время.

Иерусалим подвергся сильным разрушениям в результате восстания Маккавеев, однако Ирод позаботился не только о том, чтобы восстановить разрушенное, но также обнес город оборонительной стеной, привел в порядок дороги, облагородил город постройкой прекрасных зданий, в том числе театров, и прежде всего постройкой нового храма. Эти мероприятия, кроме всего прочего, были попыткой Ирода снискать себе расположение и доверие иудеев, для которых, как мы уже говорили, он был неугодным идумеем. В центральной части города, на самом высоком месте, Ирод построил для себя дворец, над которым возвышались три знаменитых башни: Гиппика, Фасаила и Мариамны. Первая, высотой 40 м, была воздвигнута в честь его друга Гиппика; вторая, высотой 30 м, — в честь его брата Фасаила и последняя, высотой 25 м, — в честь его любимой супруги Мариамны. До сегодняшнего дня сохранился лишь фрагмент одной из них, очевидно, башни Фасаила, представляющий собой часть так называемой «Башни Давида». От дворца Ирода начиналась широкая и мощная стена.

Иосиф Флавий сообщает и о второй стене, которая шла от ворот «Геннаф» первой стены и доходила до «Антонии», т.е. до башни Анто-ниевой крепости¹, идентичность которой мы можем установить. Вопрос об этой второй стене вызвал множество споров у специалистов, которые, однако, до сих пор не пришли к окончательному выводу. Тем не менее точное месторасположение этой стены — не просто вопрос из области академического интереса. Определив местонахождение стены, мы сможем идентифицировать и место, где возвышалась Голгофа, на которой был распят Христос, поскольку Господь, как известно, вне врат по-страдати изволил (Евр. 13, 12, ср.: Мф. 27, 33. Ин. 19, 17)².

Ирод восстановил с северной стороны храма стену, игравшую сначала роль оборонительного укрепления. Проводившиеся в последние годы при участии Л. Г. Венсана обширные раскопки способствовали более точному определению местонахождения этой стены, имевшей по одной башне на каждом из своих четырех углов. Между Антониевой крепос-тью и храмом существовало некое пространство, которое было блокировано иудеями во время их первого восстания против римлян. В дни Христа в Антониевой крепости располагался римский гарнизон, который следил за порядком на территории храма, особенно в дни больших праздников. В эту крепость отвели апостола Павла, когда иудеи хотели его убить, потому что, как они утверждали, он осквернил храм, приведя в него язычников (Деян. 21, 27-40, особенно стих 34). Современные исследователи, в частности, Л. Г. Венсан и У. Ф. Олбрайт, считают, что это было то самое место, где Господь предстал пред Пилатом для суда¹.

Южнее крепости Антонии находилась территория храма и сам храм. Ирод расширил территорию с помощью дамб и насыпей и в 20-19 гг. до Р. X. начал восстановительные работы. Само здание было построено за восемнадцать месяцев¹, однако дальнейшие работы, связанные с отделкой внешнего и внутреннего убранства здания, продолжались вплоть до 64 г. по Р. X. Иудеи говорили Христу: «Сей храм строился сорок шесть лет...» (Ин. 2, 20). «Эти слова, — отмечает Томпсон, — произнесенные в 27 г., имеют важное значение для точного датирования проповеди Христа»².

Мы не будем останавливаться на подробном описании храма. Обратим только внимание на интересующие нас места, поскольку они связаны с лицами и событиями, которые упоминаются в Новом Завете.

Большие обтесанные камни, присущие архитектуре эпохи Ирода, которые использовались при строительстве храма, мы можем еще и сегодня видеть в Стене плача. Вероятно, именно эти камни побудили одного из учеников Христа сказать Ему: «Учителю! Виждь, каково каление и какова здания! » На что он получил следующий ответ: «Видиши лисия великая здания? Не иматъ остати зде камень на камени, иже не разорится» (Мк. 13, 1, 2). И, действительно, эти величественные постройки были разрушены Титом. Уцелели лишь незначительные остатки.

Этот великолепный храм возвышался напротив Елеонской горы. Он был самым ярким и самым красивым строением священного города. Фасад храма, высотой 50 м, выходил на восточную сторону; он был сложен из светлого мрамора, а весь декор был из чистого золота. В центральной части двора и притвора, окруженного колоннадой, находилось святилище. Иосиф Флавий говорит, что святилище сверкало, словно «гора, покрытая снегом».

В огромный двор сооруженного Иродом храма вели восемь ворот. Двое — на южной стороне, четверо — на западной, одни — на северной и одни — на восточной, очевидно, в том месте, где сегодня находятся так называемые Золотые ворота. Еврейский историк Иосиф Флавий и, Мишна¹ упоминают только об одних воротах в восточной части города, и, возможно, что ворота, через которые состоялся торжественный вход Господень в Иерусалим, располагались в этом месте или где-нибудь поблизости (Мк. 11, 11. Мф. 21, 10. Лк. 19, 28-48). Это были ворота, через которые проходила дорога из Вифании к храму. Иосиф Флавий много пишет о великолепных галереях (крытых перистилях) и о дворах в храме Ирода. Тот, кто входил на территорию храма через одни из восьми ворот, сразу попадал в огромный двор, называемый двором язычников, или внешним двором, куда могли свободно входить язычники. В южной части двора находился царский притвор (галерея), а в восточной — притвор (галерея) Соломонов. Именно в этом притворе хождаше Иисус во время праздника обновления (Ин. 10, 22-23. Деян. 3, 11, 5, 12).

Юго-восточное крыло территории храма Иосиф Флавий описывает следующим образом: «...долина была так глубока, что голова кружилась, если смотреть в нее сверху; а тут была построена еще огромная галерея, так что у каждого кружилась голова еще раньше, чем взор достигал дна долины, потому что здесь присоединялась глубина последней к высоте галереи»². Это угловое место, о котором говорит Иосиф Флавий, было, как пишет Томпсон, вероятно, «крылом святилища», где диавол поставил Христа, чтобы искусить его (Мф. 4, 5)³.

Где-то во дворе язычников собирались «торжницы» (меновщики, менялы) продающыя и купующыя в церкви, которых изгонял Господь (Мк. И, 15). О надписи, что была на решетчатой ограде, разделявшей двор язычников и двор иудеев, которая запрещала язычникам под страхом смерти проходить дальше, речь шла в предыдущей главе.

Через Красивые (слав. — Красные) ворота сначала можно было попасть во двор женщин. Он так назывался не потому, что предназначался исключительно для женщин, но потому, что это была самая дальняя часть храма из тех, куда дозволялось им входить. У Красивых ворот сидели слепые, хромые, бедняки и просили милостыню. Около этих ворот апостолы Петр и Иоанн излечили хромого (Деян. 3, 2). Именно двор женщин был тем местом, где бедная вдова вверже лепте две в сокровищницу храма (Мк. 12, 41-44). За двором женщин находился двор Израиля, или двор мужей, куда могли входить миряне, чистые по закону Моисееву. Затем следовал двор священников. Здесь располагался жертвенник (алтарь) всесожжения, при котором служили левиты. В глубине двора священников находилось святое, или святилище, и святое святых. «С территории перед храмом через двустворчатые ворота, которые всегда были открыты, можно было войти в храм. Вход прикрывала завеса из сочетания белого, голубого, красного и пурпурного цветов»¹. Святое святых должно было быть украшено преимущественно позолоченным белым камнем. Люди того времени привыкли, как говорил Господь, когда обличал их, клясться «золотом храма» (Мф. 23, 16).

12 3 4 5 6 7 8 Следующая ⇒