ТЕМА 8 . Хозяйство и земледелие.Животноводство и коневодство.

План

1.Хозяйство и земледелие.

2.Животноводство и коневодство.

Средствами к поддержанию и развитию благосостояния Оренбургских казаков служили: пользование предоставленными им угодьями; занятия разными промыслами; торговля. Земледелие и скотоводство составляли единственные отрасли сельского хозяйства в Оренбургском войске, на котором зиждется все благосостояние местного населения. Степень зажиточности зависит, главным образом, от степени трудолюбия взрослых членов казачьей семьи, частью же от климатических и почвенных условий.

Жизнь казака исполнена постоянных трудов и забот, особенно в летнее рабочее время, а доходы от земледелия, вследствие частых неурожаев и недостаточного сбыта, подвержены значительному риску. Казак – вечный труженик. Летом от зари до зари он на работе, дорожа не только днем, но и каждым часом, да и нельзя иначе, потому что с потерей дня в жаркую рабочую пору нередко теряет он столько, сколько не приобретет потом в целый месяц. По отдаленности пахотных полей от станиц и поселков, казак со всей семьей выезжает в поле и несколько дней не бывает дома, перенося и жар, и дождь, и всякую непогоду.

Коневодство и скотоводство в войске при более правильном развитии своем, благодаря обилию трав и пастбищ, могли бы служить одною из важнейших отраслей сельского хозяйства казака. Немало препятствовал также развитию этой отрасли общий бич Оренбургского края – конокрадство и частые неурожаи трав и хлебов, как например в 1886, 887 и 1888 годах.

Специальных промыслов в войске не существовало, а какие были, служили только лишь подспорьем сельскому хозяйству, как то: извоз, содержание почтовых станций, ломка камня, сплав леса из башкирских лесных дач, пчеловодство, звероловство, рыболовство и охота. Рыболовство главным образом производится в реках Тоболе, Уе, Миясе и в некоторых озерах. Звероловство ограничивается охотою на волков, лисиц и зайцев. Главнейшие предметы торговли составляли: хлеб лошади, рогатый и мелкий скот, сырая и выделанная кожа, коровье и постное масло, сало, рыба, соль, фабричные товары и различные домашние изделия. Из числа последних, замечательны платки из козьего пуха и армячина из верблюжьей шерсти. Производство пуховых изделий преимущественно принадлежало казакам Орского уезда и только лишь частью Оренбургского.

Тема 9.Традиционная казачья семья.

Семья – это социокультурная единица, основанная на кровном родстве или браке. Члены семьи связаны общностью быта, взаимной помощью и моральной ответственностью. Семья всегда играла важную роль в жизни общества и государства, в воспитании новых поколений, обеспечении общественной стабильности. В силу неразвитости системы образования в ХIХ в. центр тяжести воспитания и социализации подрастающего поколения во всех сословных группах ложился на семью.

Семьи оренбургских казаков были большими, главой семейства обычно являлось старшее по возрасту лицо, безразлично мужчина или женщина. Например, «можно было встретить столетнюю бабку, которая является патриархом своей семьи, распоряжаясь пятидесятилетними сыновьями, тридцатилетними внуками и десятилетними правнуками», – отмечает исследователь оренбургского казачества Н.Евсеев. По сравнению с крестьянками женщины-казачки имели большую свободу и большие права. Это объясняется тем, что во время войн, да и в мирное время женщины, дети и старики составляли основные рабочие руки.

Женились казаки всегда до службы, часто вступающим в брак было по 17 – 20 лет. Браки в основном заключались между представителями казачьего сословия, т.к. вплоть до 50-х гг. ХIХ в. иногородним запрещалось селиться на войсковой территории, пользоваться угодьями казаков, приобретать не-движимость. Вышедшая, к примеру, замуж за крестьянина или мещанина казачка лишалась права проживать в родной станице, а на въезд в неё для посещения своих родителей каждый раз должна была получать разрешение у войсковых властей.

Свадьбы оренбургские казаки обычно справляли зимою, после святок, или осенью, после полевых работ. Зажиточные же казаки могли позволить себе обвенчаться весною и летом. Женился молодой казак на той девушке, которую выбрали для него родители, даже если ему нравилась другая. При выборе невесты большее внимание обращалось не на её внешность, а на «породу» и материальное положение её родственников (оно должно было быть приблизительно таким же, как и у родителей жениха), т.е. браки заключались в пределах кастовых границ. Предпочтение отдавалось девушке постарше, хозяйственной и работящей, которая должна была стать незаменимой помощницей свекрови. Обычно после свадьбы молодая жена оставалась жить в доме родителей мужа, где помогала свекрови по хозяйству, а также работала в поле.

Так и в семьях оренбургских казаков, где царила военная дисциплина, дети находились в полном подчинении у родителей, с раннего детства помогая им по хозяйству. Забота о состоянии здоровья детей лежала на матери, следившей за тем, чтобы они были обуты, одеты, накормлены. Отец же занимался их нравственно-религиозным воспитанием. Известны случаи, когда дети от первого брака проживали вместе с отцом и его второй женой. Итак, семьи оренбургских казаков были большими. Браки в основном заключались между представителями казачьего сословия (Е.В. Годовова. Внутрисемейные отношения и воспитание детей в Оренбургском казачьем войске 1-ая половина XIX в.).

ТЕМА 10.Воспитательные традиции казачества.

План.

1. Воспитание казака.

2. Воспитание казачки.

Казак – это прежде всего воин – защитник Отечества, он, в мирное время земледелец, в любую минуту мог превращаться в воина, прекрасно владеющего оружием и защищающего Родину от иноземного нашествия. Все мужское население казачьих областей обязано было нести воинскую службу, поэтому навыки воинского мастерства оно должно было постоянно вырабатывать и поддерживать. Жизнь казака проходила в обстановке постоянной готовности к военным действиям, и все что делалось в поселке, станице, было направлено на подготовку воина. Его боевые качества вырабатывались всем укладом жизни казачьей общины, семейного воспитания на основе обычаев, обрядов и традиций. В семье начинал формироваться казак.

Старинные семейные предания казаков говорят, что прежде все воспитание казачьих детей проходило в доме, в быту. Большую роль в этом играли обряды, «какие не могли не поддерживать в них воинственного духа». Как только рождался мальчик в казачьей семье, казаки оповещали всех станичников о рождении сына выстрелами из ружья. Этот «своеобразный способ оповещения невольно с первого мгновенья жизни определял назначение новорожденного – быть воином».После крещения новорожденного сына в семье казака собирались гости, родные соседи, товарищи по службе, походам, войнам. Гости, входя в дом, крестились перед иконой и обычно поздравляли семью с прибавлением: «с новорожденным сынком! Дай бог вскормить, вспоить, на коня посадить», то есть младенца вырастить и сделать хорошим казаком-наездником.

В некоторых станицах этот обряд был видоизменен. Гости, после благословения новорожденного иконой св. Георгия Победоносца, преподносили отцу для «нового казака» в качестве подарка добытые в походах трофеи. Особенно ценилось оружие, снятое с убитого в бою врага, так как считалось, что вместе с саблей, кинжалом и другими воинскими доспехами младенцу передавались смелость и воинский дух противника. Кроме того, обязательно дарились богато украшенная уздечка и плетеная из сыромятных ремней нагайка, при помощи которой казак управлял конем. Все это хранилось до тех пор, пока казачонок не достигал совершеннолетия, и передавалось ему накануне принятия присяги и выхода на службу. До этого времени брать дареное оружие запрещалось из-за существовавших в казачьей среде суеверий.

У оренбургских казаков существовал обряд введения малыша в воинское сословие. На сороковой день после рождения сына мать малыша совершала очистительную молитву. После этого отец опоясывал ребенка своей саблей, сажал на коня и, придерживая его в седле, обводил три раза вокруг дома, читая вслух молитву, затем возвращал его матери и поздравлял с казаком. После совершения этого обряда признавалось увеличение общины еще на одного члена. Через несколько месяцев, когда у малыша-казака прорезывались первые зубки, его вновь садили в седло и везли в церковь, где заказывали молебен покровителю казаков Оренбургского войска св. Георгию Победоносцу. Сохраняя общерусский обычай что-нибудь дарить малышу на первый зубок, оренбургские казаки вновь дарили оружие, наиболее ценным из которого считалось огнестрельное.

Этот обряд был и в других казачьих войсках. Например, у казачества Дона новорожденному все друзья и знакомые отца приносили что-либо на зубок. Этот подарок непременно был военный: патрон пороха, стрела, лук, пуля, дед дарил шашку или ружье. Дареные вещи развешивались по стене в той горнице, где лежала мать. Когда по истечении сорока дней после рождения сына мать с сыном возвращалась из церкви, ее встречал отец малыша. Он брал сына на руки, надевал на него саблю, сажал на лошадь, подстригал волосы ножницами под кружок и возвращал матери, поздравляя ее с казаком. Когда у младенца прорезывались зубы, отец брал его в церковь на лошади, где служили молебен св. Иоанну-воину, которого просили о том, чтобы сын их был храбрым казаком. Несмотря на некоторые различия в обрядах у казаков различных казачьих войск, одно, несомненно: все было подчиненно воспитанию воина. Так с момента рождения малыш был окружен вниманием казаков, заботой о том, чтобы вырастить из него казака – защитника Отечества, патриота Родины и казачьего сословия.

Казак рождался воином. В семье его не называли мальчиком, а непременно казаком, казачьим сыном. Воин по рождению и воспитанию, казак с детства приучался думать и чувствовать по-военному. Сын, внук и правнук служилого казака, он с детских лет считал себя казаком. В отличие от рекрута-солдата военно-патриотическое воспитание казачества начиналось с детства.

Мальчики уже в 7 – 8 лет бесстрашно скакали без седла, им уже доверяли следить за лошадьми; они знали, какая лошадь молодая и какая старая, знали их качества и недостатки. Это все потому, что ездить верхом их приучали очень рано.

Пока ребенок не мог держаться на лошади, его возил отец, посадив впереди себя. Потом начинали сажать на коня уже одного. «Уцепившись за гриву коня и прижавшись «как клещ», по казачьему выражению, мальчуган ездит на водопой, причем его отец идет рядом с ним, ухвативши коня под уздцы…казачата особенно любят лошадей и верховую езду, –писал известный краевед А. Кривощеков. – Если ребенок видит, что отец намеревается поехать верхом, он с плачем просит взять его с собою. Благодаря всему этому мальчик- казачонок уже в семь лет становится смелым лихим наездником, а в 10 – скачет, как старый казак. Мчится в карьер казачья лошадка, а на ее спине, стоя, упершись в хребет босыми ногами, с лихим гиком, несется казачонок. Горе ему, если упадет: не в том беда, что ушибется, а в том, что упал: стыд перед всеми, засмеют, «бабой» назовут, скажут: «какой казачонок, коли с лошади пал! ». Так с детских лет мальчик незаметно растет наездником».

Социализация детей-казачат проходила, прежде всего, в форме имитации деятельности взрослых через детские игры. Например, самые маленькие дети играли в «лошадку». Пяти шестилетние казачата бесстрашно скакали по улицам и участвовали в «детских маневрах»: различных военных упражнениях (по примеру взрослых) и играх, среди которых на первом плане стояло взятие «городов», устраиваемых летом из камыша, а зимою из снега.

Взрослые казаки относились к детским играм серьезно, поощряли их проведение, считая игры необходимым элементом обучения и воспитания казака. Мальчики разделялись на партии, из которых одна защищала, а другая пешком или на конях ходила на приступ и старалась овладеть городком с помощью различных хитростей или открытой силой. Затем победители с отбитыми «знаменами и пленными», при звуках музыки из дудок, сковород, тазов и трещеток, возвращались в крепость или поселок, где старики или станичные атаманы, следившие за детскими играми, награждали отличившихся подарками, а остальным, и «победителям» и «побежденным», давали лакомств.

Даже в Оренбурге в середине XIX века в праздники, преимущественно на святках, на сырной и святой неделях, целые партии казачьих детей верхом на лошадях и с «фантастическими знаменами», под предводительством старых казаков, с гиком носились по улицам города и, останавливаясь перед домами начальников, кричали «Ура! », пели старинные песни и проводили джигитовку.

Такие детские игры были распространены среди детей других казачьих войск. Дети оренбургских казаков также любили играть в игры, где вырабатывалась меткость в стрельбе. Из ивовых прутьев они делали себе луки, из сухого камыша нарезали стрелы. Дети состязались в стрельбе, «кто выше» и «кто дальше» запустит стрелу. Стреляли по воронам и другим «зловредным» птицам. Скорость бега, выносливость и меткость дети постарше вырабатывали, играя в древнюю русскую игру лапту. Большинство игр имели военный характер. Элементы военной игры вносили казачата во время ночевки в поле с лошадями.Термин «ночное» (как это называлось по всей России) у оренбургских казаков не применялся, вместо него употреблялось название «ночева» («ночевать с конями»).

На ночеву собиралась партия до двадцати казачат. Карауля коней, они устраивали игру в «войну». Разделившись на две партии, вооруженные палками, изображающими пики и шашки, казачата начинали сходиться друг с другом. По сценарию игры предусматривались разведчики, засады и другие атрибуты боевых действий вплоть до атаки «врукопашную». Набегавшись и наигравшись, они возле костра пели военные и бытовые казачьи песни. Так, постепенно, дети казаков к 15 – 17 годам были психологически готовы к несению служебных обязанностей наряду с взрослыми. Далее необходимо было овладевать конкретными военно-профессиональными знаниями, умениями и навыками.

Таким образом, по своему воспитанию казачество мало что имело общего с мирным селянином. Казак с малых лет сроднялся с духом молодечества, внимательно слушал рассказы украшенных орденами и медалями отца и деда «о погонях за хищниками в степи или о походах с армией» и в детских играх старался превзойти своих сверстников удалью. Казачья станица представляла совершенно иную картину, нежели крестьянские селения: каждый шаг свидетельствовал, что тут живет сословие военное; «тут часто встретишь мальчика 12 – 15 лет, нарядившегося в доспехи своего отца и важно идущего с взятой тайком винтовкою, хотя она видимо тяготит его». Этнограф Д. Зеленин, изучая быт оренбургских казаков, писал, что «мальчики с раннего детства носят форменную, казацкую фуражку с синим околышем, иногда с кокардой, казацкой или «урядницкой», смотря по званию отца». То есть дети в казачьих станицах отождествлялисебя только с казаками и осознавали свое предназначение.

Большую роль в военно-патриотическом воспитании играли торжественно устраиваемые в станицах и казачьих поселках праздники. Особенно любимы казаками Оренбургского войска были масленица и день св. Георгия Победоносца (покровителя оренбургских казаков, празднуемый 23 апреля), ставшего впоследствии войсковым праздником Оренбургского казачьего войска. Центральным событием зимних праздников у казаков было взятие снежного городка.

Этот обычай существовал на Руси с древнейших времен, но особенную красочность и азартность эта молодецкая игра приобрела у казачьего сословия. На станичной площади или на окраине поселка из снега устраивалсякруглый столб, ссужающийся кверху (наподобие стога сена) высотой 5 – 6 метров. Стены столба на две трети всей высоты делались отвесными и гладкими. На вершине ставился обычно расписной флаг. Этот флаг охранял «паша» в чалме и пестром халате.Вокруг снежного столба возводились стены из снега (крепостная ограда) в рост человека. Стены обливались водой, в них устраивали башенки, бойницы. Около главного снежного городка, устроенного для казаков, строился точно такой же, но меньших размеров для казачат. На масленицу и происходили взятия таких снежных городков, являвшихся центральным моментом праздника и интересным зрелищем для населения станицы.

Взятию снежного городка обычно предшествовали скачки, бега, джигитовка, устраивались состязания по умению владеть холодным и огнестрельным оружием и другие состязания военного характера: бег в мешках, борьба на горизонтальном бревне.

В день состязаний на поселковую площадь собиралось все население поселка. Казаки, одетые в форму, кто пеший или конный, вместе с женами и детьми. Затем от поселкового правления в сопровождении трубача строем шли казаки. Это были команды, назначенные для состязаний, за ними строем шли казачата, которые также участвовали во взятии своего снежного городка.

Праздник начинался со скачек, в которых участвовали все желающие на своих лошадях. Скачки устраивались по большому в две версты кругу или улицам поселка. В них участвовали как взрослые, так и подростки. После завершения скачек начинались состязания казаков в рубке шашками и владении пикой. Для этого ставились несколько препятствий (барьеров) и несколько соломенных чучел, предназначенных для рубки. Всего делалось 2 – 3 дорожки. Казаки, стартовав по этим дорожкам, должны были пройти все препятствия и на полном скаку пикой поразить чучело. Затем, развернувшись, вновь проходили эту же дистанцию и рубили шашками лозу, размещавшуюся по обеим сторонам дорожки. На исполнение упражнения отпускалось не более трех минут, и победителем считался тот, кто первым придет к финишу, срубит больше лозы и поразит чучело. Это соревнование было самым трудным, и поэтому в нем участвовали опытные казаки, прошедшие службу в полках первой очереди. Победа в рубке лозы, помимо приза, иногда делала казака реальным кандидатом на повышение в чине. Вслед за рубкой следовала джигитовка. Казаки с большой охотой участвовали в этом состязании. На полном карьере выделывались самые головокружительные трюки. За 3 – 4 минуты казак, держась за седельную луку, должен 5 – 6 раз спрыгнуть с коня и, точно резиновый мяч, ударившись ногами о землю, снова оказаться на лошади; скакали сидя спиной к движению лошади, далее следовали еще более сложные номера: скачка «на ногах», «на голове», «лежа». Завершались состязания групповыми гимнастическими упражнениями, выполнявшимися казаками на несшихся галопом лошадях. Двое конных казаков клали себе на плечи гимнастическую перекладину, а третий проделывал на перекладине упражнения. Завершалась конная часть праздника доставанием с земли на полном скаку платочков с завязанными в них монетами. В некоторых поселках устраивались также стрелковые соревнования в поражении мишеней из винтовок.

Таким образом, весь образ жизни, освященный обрядами, обычаями, традициями, неуклонно формировал патриотический дух в среде казачьей молодежи, воспитывавшейся на героических примерах старших. Отцы и деды вспоминали о своей боевой молодости, боях и походах, и рассказывали казачатам о самых незабываемых эпизодах, в которых приходилось участвовать, тем самым закладывая в сознание подростков неписаный кодекс чести защитника Отечества и веры.

Военно-патриотическое воспитание казачьей молодежи, прежде всего, ориентировалось на формирование нравственного идеала (нравственно-эстетического) как показателя эффективности педагогического процесса, который проводился в станицах и поселках войска.

На основе сформированного нравственного идеала воспитывалось такое необходимое для военного сословия качество, как героизм. Казачата с малолетства стремились быть похожими на своего героя, следовали примеру не только одного человека, но и героического поколения. Благодаря нравственным установкам, которые проникали в индивидуальное сознание казаков в процессе усвоения фольклора, обрядов, обычаев, традиций казачьей жизни, они превращались в личные убеждения каждого представителя казачьего сословия, в нормы и принципы жизни общин Оренбургского войска; тем самым формировалась четкая социальная ориентация на сферу военной службы(В.А.Кузнецов).

Воспитание казачки. Рождение девочки в казачьей семье не праздновалось так широко и торжественно, как рождение мальчика, но тоже было радостью − тихой, домашней, овеянной легендами и молитвами. Народная культура обладает большим потенциалом в воспитании девочки как будущей благородной женщины. Традиции и обряды казачества обеспечивали духовно-нравственное воспитание девочки, дочки, внучки. Они создавали определенные ситуации, где девочка совершала женские поступки, которые формировали привычки и создавали настоящий женский характер, от которого зависело ее семейное счастье и счастье ее будущих детей. Ведь каждая девочка мать будущих детей.

Девочка приносила в дом постоянное душевное тепло, доброту и ласку. Поэтому от самого рождения её воспитывали иначе, чем мальчика, стараясь развить в ней женственность, трудолюбие, терпение и отзывчивость. Родители и близкие при рождении девочки молились о её счастье. Если мальчика постоянно обучали быть первым, находиться на людях, состязаться с другими мальчиками, то девочке, наоборот, внушалось, что самое главное в жизни − это крепкая семья и достаток.

Тем не менее, жизнь казачки была полна великих тревог, а трудов и страданий у неё было не меньше, чем в жизни казака. Первые «женские» обычаи были шутливыми, не жестокими, весёлыми. Например, «смывали с дочурки заботы». Обычай этот состоял в том, что родная и крёстная матери, тётки, няньки (как правило, старшие дочери) первый раз с песнями и добрыми пожеланиями мыли девочку. Отец был единственным мужчиной, кто допускался на этот праздник. Пока девочку мыли, отец ел «отцовскую кашу». Её готовили специально. Она была горелая, пересоленная, политая горчицей, т.е. совершенно несъедобная. Отец должен был съесть всё полностью, не поморщившись, чтобы «дочери меньше в жизни горького досталось».

Все женские праздники отмечались в узком женском кругу, на женской половине дома. Приглашались только родственники. Праздники для маленькой девочки сопровождались подарками, угощениями, песнями, танцами. Праздновали «первый шаг», дарили ленточки на первый бантик, гребёнку на «косу», «платок в церковь ходить» и т.д. В раннем возрасте подарки на девочку буквально сыпались потоком. Этим самым в ней формировали ласку, спокойствие, доброту. Девочку не поднимали до тех пор, пока она не выспится. Вместе с тем, в казачьей семье маленькой девочке не всё было позволено, её капризам не потакали.

Трудовое воспитание девочек начиналось рано. Они «хвостиком» ходили по дому за матерью, участвовали во всех домашних работах. Но была и особая работа − нянчить младших. Трёхлетнего брата могла нянчить и пятилетняя девочка, годовалого − трёхлетняя. Её потом называли няней, обращаясь к ней на «вы» в том случае, если она была старше на пять лет и больше.

Девочка должна была к выданью сделать не менее двухсот предметов приданого, большое количество хусточек, которые служили пригласительными открытками на свадьбу. Когда у девочки было готово приданое и она созревала физиологически, дедуля-казак по отцовской или материнской линии одевал ей на левую руку серебряное колечко, как знак того, что внученька стала даренкой, выданкой. На Крещение ребята выбирали самую благочестивую женщину. Девушки – выданки (хваленки) надевали на себя многое из того, что они сделали своими руками, и вставали около крещенской проруби или ограды храма. Благочестивая женщина поднимала подолы шубеек, фартуков, платьев, юбок до юбки в синюю полоску. Она показывала будущим мужьям, на что способны девочки. После Крещения наступал период сватовства. В народе говорили: «Сватовство на Крещение – к счастью семейной жизни».

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒