Классификация незаконной деятельности адвокатов

⇐ ПредыдущаяСтр 8 из 42Следующая ⇒

Как уже было отмечено в первой главе, законодательством конкретно не определены пределы полномочий защитника. Это обстоятельство, а так же многообразие форм противоправной деятельности, допускаемой недобросовестными защитниками, создает серьезные сложности не только в описании конкретных незаконных средств и способов, но даже в их классификации. Тем не менее, без распределения известных нам правонарушений по определенным группам на основе выделения сходных признаков (оснований классификации), их изучение и использование для применения мер нейтрализации было бы слишком затруднительным.

Поэтому все незаконные средства и способы деятельности адвокатов в уголовном процессе классифицируются по различным основаниям.

1. Прежде всего, по нормативно-правовому критерию классификации все допускаемые адвокатами нарушения можно поделить на:

1) преступления;

2) иные правонарушения.

Последние с высокой степенью условности можно разделить на:

а) нарушения уголовно-процессуального закона;

б) нарушения закона об адвокатуре;

в) нарушения иного федерального законодательства[97];

г) нарушения норм профессиональной этики (кодекса профессиональной этики адвоката) (См. Приложение 1. п. 1.1-1.5).

Здесь основанием классификации служит нормативно-правовой акт (отрасль, институт законодательства), который нарушает своими действиями недобросовестный адвокат.

Подчеркиваем, что это деление весьма условно, поскольку, например, все преступления, совершаемые недобросовестными адвокатами в связи с осуществлением своей профессиональной деятельности, всегда в той или иной мере являются нарушениями закона об адвокатуре, иного законодательства, и, конечно же, норм адвокатской этики. Так, если адвокат, предупрежденный в установленном законом порядке (ст. 161 ч. 2 УПК РФ), разглашает посторонним заинтересованным лицам данные предварительного расследования, в том числе показания подзащитного без его согласия, то он тем самым совершает преступление, предусмотренное ст. 310 УК РФ. Этими же действиями защитник нарушает названное требование УПК РФ, а так же положение п. 5 ч. 4 ст. 6 закона об адвокатуре (разглашение сведений, составляющих адвокатскую тайну).

Эти же действия запрещает Кодекс профессиональной этики (ст. 6, п. 4 ч. 1 ст. 9 и др.). Описание конкретных посягательств наглядно продемонстрирует эту особенность.

Помимо нормативно-правовой хотелось бы привести ряд других классификаций по иным, криминалистически значимым основаниям, поскольку правовые критерии разграничения не в состоянии обеспечить учет всех особенностей, имеющих значение для выявления и нейтрализации проявлений незаконной деятельности.

2. Важнейшим криминалистически значимым основанием классификации являются интересы подозреваемого (обвиняемого) по делу. Предвидим некоторое удивление отдельных читателей. Действительно, как деятельность защитника, пусть даже противозаконная, может быть направлена не на пользу клиента? Однако практика показывает, что такое не просто может быть — это весьма распространенная практика, одно из самых негативных, безнравственных явлений в адвокатской среде.

Итак, по этому основанию все незаконные средства и способы можно разделить на:

1. реализуемые в интересах подзащитного;

2. реализуемые из ложно понятых его интересов, но на самом деле вопреки им;

3. реализуемые сознательно вопреки интересам подзащитного (См. Приложение 3, п. 2.1-2.3, а так же Приложение 6).

Безусловно, важнейшими интересами подозреваемых, обвиняемых по делу чаще всего являются:

а) освобождение от уголовной ответственности и от наказания (полное или хотя бы частичное, по реабилитирующему, либо хотя бы по нереабилитирующему основанию[98];

б) смягчение наказания (уменьшение размера наказания, замена более строгоГО наказания менее строгим и т.д.);

в) освобождение от имущественных требований, заявленных в рамках гражданского иска в уголовном деле;

г) реабилитация, т.е. возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда, восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах, в случае возникновения права на реабилитацию (См. гл. 18 УПК РФ). Сюда же входит и стремление подзащитного затратить как можно меньшие средства на оказание юридической помощи;

д) иные интересы (сохранение доброго имени, стремление в рамках закона «воздать по заслугам» заявителю о преступлении и т.п.).

Разумеется, подавляющее большинство средств и способов защиты, в том числе и незаконных, используются адвокатами исключительно исходя из вышеназванных интересов своих клиентов. Порочный принцип «защитить клиента любыми средствами» является руководящим для многих недобросовестных представителей профессии.

Однако в практике весьма распространены случаи, когда адвокаты, в основном с низкой квалификацией (См. 3.2.4) и без большого опыта работы, стремясь помочь клиенту, наносят ему серьезный вред. Так, по одному делу о групповом разбойном нападении защитник в процессе попытался всю вину за организацию нападения перевести со своего подзащитного на другого подсудимого (сообщника), что не соответствовало действительности[99]. Возмущенный вероломством своего бывшего товарища, последний дал новые показания против обидчика, существенно усугубив его вину. Такие виды незаконных способов бывают как скрытыми, так и явными. Но вероятно, чаще всего они явные (См. Приложения 3 и 6 п. 2.5 и 2.6).

Вместе с тем, все большее распространение получают факты, когда адвокат сознательно действует против своего подзащитного. Так, не редки случаи, когда защитник идет на сговор со следователем, которого, в связи с этим, иначе, как предателем своей системы и преступником не назовешь, о том, что последний даже без достаточных оснований задержит подозреваемого в порядке ст. 91 УПК РФ, «попугает» его, с тем, чтобы адвокат мог продемонстрировать способность эффектно освободить подзащитного и получить высокий гонорар. Этими «грязными» деньгами адвокат, как правило, делится с коррумпированным следователем, угощает его в ресторане, делает подарки, оказывает «спонсорскую помощь» подразделению и т.п.

Подобные, без преувеличения сказать, омерзительные действия, выявляются в практике крайне редко, имеют очень высокий коэффициент латентности. Широко известно, что защитник никоим образом не может содействовать следователю в установлении всех обстоятельств дела, и тех, что свидетельствуют против его подзащитного[100]. Но все чаще и чаще это неприложное правило нарушается недобросовестными защитниками.

Наиболее часто незаконные способы, направленные против своих подзащитных реализуют «коррумпированные» адвокаты (См. 3.2.11) и «адвокаты-мошенники». Их жертвами чаще всего становятся люди следующих типов («группа жертв»):

– «приезжие» доверители, т.е. жители не того региона (государства), где было совершено преступление и/или возбуждено уголовное дело;

– лица, не владеющие языком уголовного судопроизводства (ст. 18 УПК РФ);

– лица, впервые привлекаемые к уголовной ответственности, не имеющие специального юридического образования, знаний и навыков участия в уголовном судопроизводстве, «нужных» знакомств, сторонних консультантов и т.п.;.

Напротив — к доверителям, в отношении которых недобросовестные адвокаты чаще всего опасаются применять незаконные способы, противоречащие интересам доверителей, относятся следующие типы личностей («группа риска»):

– представители организованных преступных формирований (ОПГ, ОПС);

– бывшие и действующие работники правоохранительных органов, их близкие родственники и другие лица, имеющие опыт общения с адвокатами в уголовном судопроизводстве;

– местные жители, имеющие обширные связи, прежде всего среди работников суда, органов юстиции, правоохранительных органов;

– рецидивисты (прежде всего опасные и особо опасные), другие лица, имеющие преступный опыт, отбывавшие наказания в виде лишения свободы и пользующиеся авторитетом в криминальных кругах и т.п.; (См. Приложение 4).

Бывает, что действия против собственных подзащитных допускают и высококвалифицированные адвокаты (См. 3.2.5), подкупленные заинтересованными лицами, например, представителями сообщника по групповому делу, у которого с подзащитным этого адвоката имеются существенные противоречия в интересах. Хотя бывает, что последствием подкупа такого адвоката является его отказ от защиты (См. 5.7).

Особой разновидностью действий против собственного подзащитного, являются применяемые адвокатом средства и методы, которые на первый взгляд, на уровне тактических целей, реализуются вроде бы исключительно в интересах клиента, однако, исходя из стратегических интересов защиты, эти средства и методы приводят к результатам, противоречащим интересам подозреваемого, обвиняемого.

Поясним это на весьма распространенном примере. Предположим, обвиняемый по делу не признает свою вину и в действительности не причастен к инкриминируемому деянию. Однако недобросовестный следователь, злоупотребляя своими полномочиями[101], угрожает ему, что изменит меру пресечения с подписки о невыезде на арест. Защитник обвиняемого идет на сделку со следователем о неприменении заключения под стражу взамен на признание подзащитным своей вины. Обращаясь затем к своему клиенту, адвокат уговаривает его признать вину (или поддерживает следователя в его давлении на подследственного), мотивируя это тем, что лучше во всем сознаться, чем лишиться свободы.

По общему, если так можно выразится, правилу, «адвокат не имеет права ни по моральным, ни по тактическим соображениям идти на незаконные соглашения со следователем, например, о неприменении заключения под стражу в случае признания подзащитным своей вины в инкриминируемом деянии»[102].

Эта разновидность незаконных средств и способов отличается от действий, исходя из ложно понятых интересов защиты (второй вид из предложенной классификации) тем, что здесь недобросовестный адвокат не заблуждается, а хорошо понимает, что в конечном итоге действует против интересов своего подзащитного. Его деятельность может способствовать осуждению невиновного или незаконному прекращению дела по нереабилитирующему основанию.

Однако необходимо отметить неоднозначность вопроса о признании таких действий адвоката незаконными (неэтичными). Например, что если в приведенном примере обвиняемый не признается в преступлении, которое реально совершил, у следствия имеются неопровержимые доказательства его вины, не будет ли подобное соглашение единственно верным для защиты решением? Более подробно этот вопрос будет рассмотрен позднее в гл. 10.1.

3. С предшествующей классификацией имеет много общего следующая. Здесь основанием деления всех незаконных средств и методов защиты являются интересы правосудия и предварительного расследования (См. например, ст. 6 УПК РФ). По этому критерию все незаконные средства и методы следует разделить на:

– незаконное противодействие правосудию и предварительному расследованию;

– незаконное содействие правосудию и предварительному расследованию;

– незаконные средства и методы, нейтральные по отношению к интересам правосудия и предварительного расследования (См. Приложение 3. п. 3.1 — 3.3).

В.Н. Карагодин в своей докторской диссертации и монографии, специально посвященных теме преодоления противодействия предварительному расследованию, определил противодействие как умышленные действия (или система действий), направленные на воспрепятствование выполнению задач предварительного расследования и установлению объективной истины по уголовному делу[103].

Автором дана подробная характеристика противодействия, классификация его актов. Среди субъектов противодействия В.Н. Карагодин называет лиц, виновных в совершении преступления, и лиц, непричастных непосредственно к преступному деянию[104]. Среди последних выделяются свидетели-очевидцы, должностные лица предприятий, учреждений и организаций, в которых было совершено расследуемое преступление и вышестоящие руководители, представители контрольно-ревизионных органов, региональных органов власти и управления, работники правоохранительных органов, представители СМИ, родственники и близкие виновного и другие лица. И хотя В.Н. Карагодин не выделяет профессионального защитника в качестве субъекта противодействия[105], однако автор отмечает, что при разработке криминалистических характеристик, методик расследования отдельных видов преступлений могут выделяться и другие виды актов противодействия, оказываемого иными группами субъектов[106].

Незаконное противодействие правосудию и предварительному расследованию со стороны недобросовестных адвокатов всегда направлено против процессуальных противников (следователей, прокуроров, дознавателей, судей) и может выражаться в разнообразных формах преступной и иной противоправной деятельности (подкуп свидетелей, фальсификация доказательств, умышленный срыв, затягивание процессуальных действий и т.п.).

Но особо следует отметить, что не всегда незаконное противодействие расследованию — это деятельность в интересах подзащитного. Так, «скандальный» адвокат, оскорбляя участников судебного заседания, чаще вредит своему клиенту. Тем не менее, незаконное противодействие расследованию обобщает большую часть всех незаконных средств и методов профессиональной защиты.

Однако следует особо подчеркнуть, что противодействие правосудию и предварительному расследованию со стороны адвокатов далеко не всегда является незаконным. Как правильно отмечает В.Н. Карагодин, не все виды противодействия противоправны, далеко не все они общественно опасны и антисоциальны. Так, закон предоставляет подозреваемым, обвиняемым право на защиту всеми законными способами и, тем самым, позволяет прибегать, в том числе и к противодействию[107].

Но не все незаконные средства и способы деятельности адвокатов можно отнести к противодействию задачам правосудия и предварительного расследования. Многие из них содействуют этим задачам и при этом являются незаконными. В их числе можно назвать публичные заявления адвоката о доказанности вины подзащитного, если тот ее отрицает, разнообразные уловки «коррумпированного» адвоката, сотрудничающего с недобросовестным следователем в целях изобличения подозреваемого и т.п.

Некоторые незаконные средства и методы реализуются защитником таким образом, что они остаются нейтральными по отношению интересам правосудия и предварительного расследования. К таким нарушениям следует отнести действия адвоката, когда он незаконными средствами и методами добивается законного интереса доверителя. Например: понуждение свидетеля к даче правдивых показаний, дача взятки следователю за правомерные действия, связанные с обоснованным прекращением уголовного преследования и т.п.

Из трех этих видов нарушений наиболее распространены и общественно опасны первые два. Причем первый вид — незаконное противодействие расследованию, как правило, сопровождается острыми конфликтами между сторонами в процессе. Отчасти поэтому незаконное противодействие со стороны адвокатов чаще выявляется и пресекается, поскольку в этом весьма заинтересованы правоохранительные органы (суд).

Что же касается незаконного содействия, то такие нарушения выявляются значительно реже. Сторона обвинения часто идет на сомнительные с позиции закона и этики сделки с адвокатами, недобросовестные следователи не заинтересованы в изобличении таких действий адвоката. Эти нарушения реализуются чаще в бесконфликтной обстановке. Но именно, они чаще всего, хотя и не всегда, противоречат интересам доверителей, которые остро реагируют на предательство со стороны своего адвоката. Отсюда понятно, почему незаконное содействие правосудию и предварительному расследованию со стороны адвокатов реже выявляется и пресекается. Доверитель имеет гораздо меньше возможностей для борьбы с такими нарушениями.

4. Кроме названных классификаций, хотелось бы предложить деление всех незаконных средств и методов на:

– явные (очевидные);

– и скрытые (замаскированные, латентные) (См. Приложение 3 п. 4.1-4.2).

Для первых характерно то, что все признаки их совершения, как говорится, на лицо, например, оскорбление судьи в процессе. Забегая вперед, следует отметить, что основные задачи преодоления таких нарушений сводятся:

– к надлежащей фиксации этих нарушений;

– к их правильной правовой оценке;

– к правильному выбору организационно-тактических средств нейтрализации[108].

Нейтрализация второго вида — скрытых нарушений, представляет значительно более сложную проблему. Речь идет, например, об оказании такого давления на потерпевшего, с целью его отказа от показаний против обвиняемого и др.

Скрытые нарушения, как правило, и более опасны, чем явные. В дополнении к вышеназванным задачам, для противодействия скрытым нарушениям необходимо, в первую очередь, их надлежащим образом выявить, распознать.

5. Кроме изложенного, исходя из того, на кого или на что направлены незаконные средства и методы[109], все они подразделяются на следующие виды:

1) направленные на лицо, производящее расследование или на суд, их родных и близких;

2) направленные на других участников процесса: свидетелей, потерпевших, экспертов, специалистов и др., их родных, близких, друзей;

3) направленные на другие источники доказательственной информации: вещественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий, иные документы и предметы (См. ст. 81, 83 и 84 УПК РФ);

4) направленные на процесс расследования, решение его задач, условия его производства (См. Приложение 3. п. 5.1-5.4).

К первому виду относятся, в частности, оскорбления, препирательства с участниками судебного заседания, разглашение адвокатом сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении участников уголовного процесса (ст. 311 УК РФ) и проч. Большинство видов этих нарушений относятся к явным. К скрытым относятся собирание компрометирующих материалов на следователя (судью), попытка подкупа следователя (судьи) и др.

Ко второму виду относятся: подкуп свидетелей, потерпевших, экспертов, специалистов, понуждение их к даче ложных показаний, заведомо ложное заявление о низкой квалификации эксперта и т.п.

К третьему виду относятся: уничтожение доказательств обвинения, их фальсификация, хищение документов из уголовного дела при ознакомлении с его материалами в порядке ст. 217 УПК РФ и др.

К четвертому виду относятся: умышленное затягивание расследования, срыв следственных и судебных действий, шантаж следователя по принципу: «подписание адвокатом следственных документов в обмен на свободу его клиента» и т.п. (См., например, 5.7; 5.15-5.17 и др.).

6. По мотиву совершения все незаконные средства и методы можно разделить на:

1) совершаемые адвокатом из корыстных побуждений;

2) совершаемые им не только и не столько ради получения имущественной выгоды, а из иных побуждений (См. Приложение 3 п. 6.1-6.2).

Эта классификация, впрочем, как и остальные, носит очень условный характер. Нельзя забывать, что основной, доминирующей мотивацией в работе подавляющего большинства адвокатов выступает стремление к справедливости и осознание высокого назначения для защиты прав личности, творческий характер труда и самостоятельность, позволяющая проявить инициативу и активность… возможность с чистой совестью сказать, что все указанные в законе средства и способы защиты действительно были использованы[110].

В то же время любой адвокат своей практикой зарабатывает себе на жизнь, и нет ничего недостойного в том, что он рассчитывает получить вознаграждение, адекватное сложности дела, затраченным усилиям, понесенным расходам и т.д.

Поэтому, выделяя незаконные методы профессиональной защиты, совершаемые из корыстных побуждений, в данном контексте имеются ввиду противоречащие закону и адвокатской этике действия, где основным мотивом адвоката является получение незаслуженного, либо не разумного по своим размерам гонорара[111].

Например, по одному делу адвокат вымогал у своего клиента крупную сумму денег, мотивируя это тем, что поделит их между «нужными» судьями районного суда и тем самым добьется прекращения дела. После получения денег адвокат их присвоил и сразу же уехал в длительный отпуск за границу, а подзащитный был осужден к лишению свободы.

Данному типу незаконных действий присущи следующие признаки:

– адвокат запрашивает явно неразумную, несправедливую сумму гонорара, не обусловленную характеристикой оказываемой помощи. Подзащитный и его родственники ищут в займы крупные суммы, интересуются, что адвокат конкретно сможет сделать за эти деньги и т.п.;

– распространяется слух, или недобросовестных адвокат прямо заявляет, что часть значительной суммы гонорара якобы идет на взятки следователю (прокурору, судье), угощения, рестораны, а так же финансирование судебных издержек (транспорт для органов расследования, ксерокопирование документов и проч.);

– адвокат постоянно жалуется подзащитному на материальные проблемы, неплатежеспособных, недобросовестных клиентов и т.д.;

– адвокат теряет интерес к защите, когда клиент прекращает вносить регулярные суммы оплаты, пытается уклониться от оказания помощи, провоцирует подзащитного добровольно отказаться от него и т.д.

Незаконными методами, применяемыми защитником из иных побуждений, могут быть действия, совершаемые адвокатом по мотиву личной неприязни к следователю, иным участникам процесса, из мести за обиду, «несговорчивость» по данному и другим делам. Среди адвокатов редко, но встречаются и такие, которые вообще не могут работать иначе, как посредством ругани, оскорблений, скандалов, попыток дискредитации. Мотивами такого поведения часто бывает чувство профессиональной неудовлетворенности, ненависть ко всем работникам правоохранительных органов, желание произвести о себе выгодное впечатление на подзащитного, всех присутствующих в суде, как о непримиримом правозащитнике, бескомпромиссном юристе, неудовлетворенное самолюбие, жажда власти и т.п.[112].

Кроме изложенного, иными мотивами адвокатских нарушений могут быть личная дружба, родственные, семейные, иные личные отношения с самим подзащитным, его родственниками и друзьями. Часто иным мотивом совершения незаконных действий является желание адвоката поменьше работать, облегчить себе жизнь. Бывает, что незаконные действия он совершает ввиду угроз, шантажа, насилия со стороны недобросовестных сотрудников правоохранительных органов.

Распространенным мотивом является, и стремление недобросовестного адвоката скрыть свою некомпетентность. Многие «коррумпированные» адвокаты, «прикормленные» к конкретному следственному подразделению (подразделению дознания) идут на аморальные сделки со стороной обвинения по следующим мотивам. Работу они получают в основном по рекомендации самих следователей и дознавателей (а точнее благодаря навязыванию этого адвоката подозреваемым). Такие псевдозащитники втайне осознают, что в силу своей низкой квалификации не смогут обеспечить себя работой самостоятельно, в условиях свободной конкуренции с квалифицированными адвокатами, а потому идут на любые сделки с представителями правоохранительных органов, лишь бы не потерять их дружеского расположения, а значит и клиентуру.

Для следователя, прокурора, судьи, не участвующего в описанной круговой поруке, а так же для доверителя, признаки таких нарушений могут проявиться в следующем:

– у адвоката самые добрые, дружеские отношения с соответствующими сотрудниками. Вместе отдыхают, отмечают праздники, обедают, подолгу остаются наедине с ними в кабинетах и т.д.;

– адвокат редко критикует сотрудников, отзывается о них весьма положительно, постоянно намекает своему клиенту на это, а так же на то, что все вопросы он может решить, лишь бы клиент платил;

– адвокат редко заявляет ходатайства, жалобы, отводы следователям подразделения и т.д. Даже когда подзащитный настаивает на этом, адвокат под разными предлогами уклоняется от этих обязанностей;

– часто позиция адвоката по делу совпадает с задачами следствия. Он уговаривает подзащитного признать вину, выдать соучастников и т.д., мотивируя это его же интересами, советует линию защиты, направленную не на противодействие, а на компромисс со следствием и т.д.;

– по делам такого защитника редко вступают в законную силу правовые решения, которые не устраивали бы сторону обвинения (оправдательный приговор, возвращение дела прокурором для дополнительного расследования и др.).

Но далеко не всегда эти признаки свидетельствуют именно о круговой поруке. Часто доверительные, бесконфликтные отношения между защитником и следователем объясняются взаимным уважением, порядочностью, дисциплиной и ответственностью с каждой стороны и т.п.

7. И еще одну из возможных классификаций хотелось бы привести в этой части работы. Она имеет существенное значение для процедуры привлечения адвокатов к различным видам ответственности за допускаемые нарушения. Основанием классификации здесь служат внешние формы проявления тех или иных нарушений со стороны защитника. По этому основанию все незаконные деяния можно весьма условно разделить на:

– действия, носящие характер «мнения, выраженного при осуществлении адвокатской деятельности»;

– иные нарушения (См. Приложение 3 п. 7.1-7.2).

Практическая значимость этого деления состоит в том, что вступившим в силу законом об адвокатуре установлено, что ни один адвокат не может быть привлечен к какой-либо ответственности (в том числе после приостановления или прекращения статуса адвоката) за выраженное им при осуществлении адвокатской деятельности мнение, если только вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена виновность адвоката в преступном действии (бездействии) (ст. 18 ч. 2 Закона)[113].

Пока действует эта не вполне удачная, на мой взгляд, редакция нормы закона, вынужден констатировать следующее. Если действия недобросовестного адвоката носят характер «мнения, выраженного при осуществлении адвокатской деятельности», то для органов и лиц, выявивших эти нарушения и желающих их пресечь, наиболее предпочтительным является возбуждение уголовного дела против этого адвоката. Если, конечно, эти действия подпадают под признаки состава преступления[114].

В противном случае, даже при явном, грубом характере допущенных адвокатом правонарушений адвокатская палата, на основании заключения своей квалификационной комиссии может отказать в рассмотрении любого представления или жалобы в связи с тем, что допущенные адвокатом нарушения являются пресловутым «мнением» и предложить субъекту внесения представления или жалобы подождать до вступления в силу приговора суда.

Даже если адвокатская палата, выявив грубое нарушение этики и проявив принципиальность, примет решение о прекращении статуса адвоката, наказанный вправе обжаловать это решение палаты в суд[115] именно по этому формальному критерию, отсутствию вступившего в силу приговора суда по вопросу о «мнении». Весьма вероятно, что и суд при всей очевидности правонарушения, недобросовестности адвоката, вынужден будет отменить решение адвокатской палаты по этому — чисто формальному критерию.

Если же адвокатом совершен второй тип нарушения, т.е. иные действия, не носящие характер «выраженного мнения», то у субъекта внесения представления (жалобы) есть значительно большие шансы добиться наказания недобросовестного адвоката без возбуждения уголовного дела.

Данная классификация имеет важное значение для выбора стратегии и тактики нейтрализации незаконных средств и методов защиты[116].

Изложенное здесь уже в самом общем виде показывает, насколько важно для организации противодействия таким методам знание их основных видов и групп, умение распознавать, диагностировать те или иные нарушения, исходя из признаков, присущих тому или иному выделенному виду.

Для этих же целей необходимо рассмотреть типичные данные о личности адвокатов в их связи с характеристикой типичных незаконных средств и методов профессиональной деятельности. К этому вопросу перейдем в следующем параграфе.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒