Понятийный аппарат социальной и культурной антропологии

Понятийный аппарат в каждой науке представляет собой совокуп­ность познавательных единиц, дифференцирующих предметную область, изучаемую в ее рамках, или отдельные ее компоненты, выделяемые в соответствии с необходимостью более точной и подробной их представ­ленностью (систематическое описание, классификация), либо с решени­ем проблем, обусловленных расхождением между имеющимися теори­ями и новыми фактами и/или существующими методами. Когда речь идет о понятийном аппарате, подразумевается, что такого рода единицы логически взаимосвязаны и их употребление позволяет строить сужде­ния, относящиеся к предметной области и доступные для верификации (проверке на истинность) и фальсификации (проверке на ложность).

Понятия означают такие познавательные конструкты, которые выделяют определенные части реальности или системы связей с ними или между ними, устанавливаемые исследователем, которым дают на­звание, придают определенное значение, сохраняющееся во всех кон­текстах употребления в рамках предметной области.

В культурной антропологии границы такой области устанавливают­ся самым общим определением понятия «культура», а ее внутренняя упорядоченность обусловлена набором сопутствующих понятий и их логическими комбинациями, соответствующими исследовательским целям. В данном случае понятийный аппарат культурной антропологии будет представлен:

— исходя из общепринятого представления о культуре как об особой области познания, выделяющей искусственный мир, создаваемый, упорядочиваемый и меняемый людьми в контексте совместной ак­тивности (взаимодействия и коммуникации), формы и способы которой осваиваются и используются специально, т. е. не являются врожденными;

— принимая предметную область как концептуальную целостность, основанную на таком понимании культуры;

— описывая ее систематическим конструктивным образом, т. е. выде­ляя наборы взаимосвязанных понятий, относящиеся к ее основа­ниям, общему строению; составляющим объектам, их состояниям и динамике.

Следует подчеркнуть, что целостности и системность понимаются исключительно в рациональном, логическом смысле без каких бы то ни было претензий на суждения онтологического, реалистического ха­рактера.

  Основания различий в понимании культуры как предметной области изучения

Несмотря на то, что приведенное выше общее представление о куль­туре в явном виде выражается или подразумевается во всех культурно-(социально-) антропологических текстах, обычно приходится иметь дело с его вариациями, создающими впечатление о множественности опре­делений понятия. На самом деле речь идет о том, что искусственный мир и заученные, разделяемые формы активности рассматриваются с разных точек зрения (позиций наблюдателя), т. е. в фокусе внимания оказываются их различные аспекты и уровни. Главные позиции такого рода можно представить через понятийные границы, выделяющие часть предметной области, соответствующую решаемой проблеме, по опреде­ленным основаниям:

—происхождение: «естественное —искусственное», или «природа — культура»; в этом случае решаются такие проблемы, как поиск при­чин, порождающих необходимость в построении искусственного мира; факторов и механизмов поддержания границ между ним и природой; форм и способов преобразования природного «материа­ла» в культурные феномены (артефакты);

—свойства изучаемых объектов: «вещественное (материальное) — со­циальное — символическое (идеациональное — термин П. Сороки­на)»; в этих границах изучается специфика каждого класса объек­тов (по отдельности или в разных сочетаниях); механизмы их по­рождения и способы различения;

—масштаб охвата предметной области: «панкультура» (культура, рас­сматриваемая по отношению к человечеству в целом) — культуры (культура, рассматриваемая в ее локальных проявлениях); в первом случае внимание фокусируется на сходных для всех обществ, наро­дов, регионов характеристиках и определяются причины их возник­новения; во втором — о культурной специфике отдельных единиц такого рода, факторах, обусловливающих различия, и механизмах их поддержания;

—по формам существования: «социетально-институциональное —обы­денное (повседневное)»; исследуются различия в порождении, фор­мах представленности и способах функционирования нормативных образований общесоциального и локально-группового уровней и в характере взаимодействий и коммуникаций, осуществляемых в их рамках;

—по степени распространенности культурных объектов: «массовое — субкультурное (локально-групповое)»; выявляется специфика содер­жания культурной информации и способов ее использования в каждой из областей; устанавливаются границы и связи между ними;

— по степени сложности культурной информации: «элитарное —по­пулярное»; определяются причины порождения сложных и упро­щенных культурных форм, их культурные функции, способы пре­образований¹;

— по локусам существования: «городское —сельское» (нередко рассмат­ривается в терминах «письменное —устное»); исследуется влияние форм социальной организации на способы осмысления и символи­зации людьми соответствующей им жизненной среды.

Понятийный аппарат культурной антропологии был порожден и пополняется за счет такого рода познавательных направлений. В то же время в рамках каждого исследования используются различные набо­ры понятий, нередко из разных областей познания. Это не влияет на качество их результатов из-за сопоставимости значений понятий, обус­ловленной разделяемыми общими представлениями о сущности культу­ры. Такого рода сопоставимость дает основание объединять наиболее близкие из них по значению в определенные наборы, упорядочивающие предметную область в структурно-функциональном, содержательном и динамическом отношении.

  Морфология культуры

Морфология, или строение предметной области, обозначаемой по­нятием культура, определяется, функциональной значимостью, или необходимостью, каждой из составляющих для поддержания культур­ной целостности. Они выделяются на основании антропологических универсалий, характеризующих фундаментальные связи человека с окружением, т. е. общечеловеческих врожденных свойств, присущих каждому индивиду. Их строение определяется спецификой культурных кодов, механизмов преобразования неупорядоченных событий в упо­рядоченные системы, представленных через такие компоненты, как ключевая выполняемая функция; трансформация входов в выходы; институционализация, т. е. нормирование распределения видов деятель­ности, прав, обязанностей в пределах каждой из функциональных еди­ниц. Соответственно социетально-институциональный (общесоциаль­ный) уровень морфологической модели культуры может быть представлен следующим образом.

Сфера социальной организации, т. е. упорядочения взаимодействий и коммуникаций людей для выполнения социально необходимых функ­ций, объединяет такие основные морфологические единицы, как:

— хозяйственная культура, характеризующая трансформацию исход­ных, в том числе природных материалов в продукцию, необходи­мую для жизнеобеспечения, а также структуру и логику ее произ­водства, распределения и потребления;

— политическая культура, связанная с организацией активности раз­личных групп интересов, урегулированием отношений между граж-

¹ Выделение и обоснование дихотомий «массовое —локальное» и «элитарное —попу­лярное» принадлежат Н.М. Чернышевой.

данским обществом и государством в ходе решения социально зна­чимых задач и проблем;

— правовая культура, функции которой состоят в нормировании
отношений в обществе, в урегулировании споров, конфликтов, пре­
дупреждении напряжений в хозяйственной и политической обла­
стях, на уровне приватной жизни.

В этих категориях в общем виде описывается социетально-институ-циональная организация социальных взаимодействий и коммуникаций и ее культурное, т. е. содержательное, кодовое выражение.

Сфера социально значимого знания, т. е. упорядочение мировоззрен­ческих представлений, выраженных в специализированных культурных кодах и являющихся общественным достоянием, содержит следующие морфологические единицы:

—религиозная культура, организующая мироощущение людей, основан­ное на вере в трансцендентное и в священное, т. е. дарованное высши­ми силами, непреложное и нерушимое обоснование миропорядка;

—философская культура, связанная с построением картины мира, основанной на утверждении общих законов его устроения, бытия и познания, выраженных в логически-рациональной форме;

—художественная культура, обеспечивающая упорядочение подвиж­ных образных представлений людей об окружении и своих связях с ним в эстетических формах в виде произведений искусства, где этим отношениям придается соразмерность человеку;

—научная культура, организующая знания о мире в соответствии с принятыми в ее рамках формами — закономерности, теории, мето­ды и т. п. — и критериями достоверности получаемых результатов. В совокупности обращение к этим морфологическим единицам

позволяет проследить, каким образом разнородные представления и верования людей преобразуются в определенные мировоззренческие порядки, в самом общем виде акцентирующие различия между верой и знанием, образным и рациональным типами познания, устойчивыми и изменчивыми аспектами миропонимания.

Сфера трансляции социально значимого культурного опыта, т. е. организация специализированных знаний и представлений в особым образом организованные образовательные, просветительские и инфор­мационные программы, предполагает выделение следующих морфоло­гических единиц:

—образование, предполагающее институционально организованную трансляцию информации от поколения к поколению, от более ком­петентных, т. е. обладающих необходимыми в ее рамках знаниями и навыками и эффективно использующих их, к менее опытным;

—просвещение, здесь обозначающее форму публичного представле­ния культурной информации по специально организованным кана­лам (музеи, библиотеки, театры, кино- и концертные залы и т. п.); такая информация ранжирована в соответствии со шкалами куль­турных ценностей;

—средства массовой информации, сообщения которых содержат све­дения о текущих событиях и о том, что, по мнению их отправите­лей, заслуживает общественного внимания.

Эти морфологические единицы выделяются для того, чтобы подроб­но изучить структуру и функции, содержание и динамику социеталь-но-институциональных средств и механизмов трансляции социально значимой информации, предполагающих различные способы группи­ровки членов общества в качестве их аудитории.

Однако морфологическая модель культуры не ограничивается толь­ко ее социетально-институциональными областями, в совокупности примерно соответствующими системе общественного разделения тру­да. В нее также включаются формы отношений между людьми, находя­щиеся за пределами специализированной организации социальных вза­имодействий и коммуникаций и объединяемые понятием «обыденный уровень культуры». Если ее институциональные формы представлены через специфичные для них информационные коды преобразования разрозненных представлений и действий в определенные культурные порядки, то обыденная реальность анализируется с помощью катего­рии «образ жизни».

Концепция образа жизни позволяет рассматривать тот уровень со­вместного существования людей, где прослеживаются их сетевые, т. е. межличностные, связи и отношения. Речь идет о распределении в пре­делах жизненного цикла индивида его фундаментальных ресурсов — времени и сил — между фундаментальными формами жизнедеятель­ности: жизнеобеспечение, социализация (освоение социокультурного опыта), социальная коммуникация, рекреация, и способах их организа­ции в целостный, направленный процесс. Этому понятию сопутствует ряд дополнительных, акцентирующих его ключевые аспекты:

— уровень жизни относится к экономической стороне образа жизни;

— качество жизни отражает содержательную его сторону (чем заня­ты люди и в каких условиях, какова степень сложности их актив­ности, насколько они удовлетворены своим положением);

— стиль жизни характеризует культурно-демонстративные его харак­теристики (способы времяпрепровождения, имидж, причастность к направлению моды и т. п.).

При рассмотрении совместной жизни людей на этом уровне целе­сообразно выделять ее условия и процессы. Условия, в которых реали­зуется образ жизни людей, определяются совокупностью физических, социальных, культурных характеристик окружения, с которыми им приходится считаться. Процессы жизнедеятельности, осуществляемые людьми в этих условиях, не сводятся только к упорядоченному учас­тию в социальных взаимодействиях и коммуникациях. Их формы и ритмы определяются также чередованием рутинных и проблемных жизненных ситуаций. Концепция жизненной ситуации используется как единица дифференциации динамики образа жизни. Рутинные си­туации обозначают относительно стабильные его состояния с устой­чивым соотношением форм жизнедеятельности. Проблемные ситуации предполагоают изменения в таких соотношениях и указывают на необ­ходимость принимать жизненно важные решения.

В этих терминах можно с необходимой полнотой и точностью пред­ставить повседневную жизнь людей, т. е. их рутинные сетевые отношения на институциональном и приватном уровнях культуры, поддерживающие

ее устойчивые структуры. Кроме того, становятся очевидными источни­ки изменений, обусловленных межличностными отношениями людей и их активностью за пределами системы общественного разделения труда.

Представления о людях в контексте их совместного существования и индивидуального образа жизни сконцентрированы в понятиях «ин­дивид» и «личность». Об индивиде речь идет в случаях, когда предпола­гается выделение отдельного человека в его общевидовых качествах. О личности говорят, если хотят подчеркнуть социально-типичные чер­ты или их специфичные сочетания, характеризующие людей как носи­телей определенной культуры.

В контексте представлений о повседневности, об образе жизни поня­тие «личность» используется в двух основных смыслах. Когда рассмат­риваются социально-типичные проявления людей в стандартных куль­турно-установленных ситуациях обращаются к следующим концептам:

— «национальный характер», объединяющий освоенные в процессах социализации и инкультурации манеры поведения и построения суж­дений, отвечающие общекультурным нормативным требованиям;

— «базовый тип личности», отражающий фундаментальные системо­образующие характеристики рассматриваемой культуры;

— «модальный тип личности», относящийся к реализации наиболее характерных особенностей изучаемой культуры.

Следует подчеркнуть, что эти теоретические конструкты представля­ют собой идеальные типы. Иными словами, каждый из них усредняет характеристики носителей данной культуры, выделенные в соответствии с определенными основаниями. Эти же качества присущи и построен­ным на их базе моделям образа жизни. Тем не менее их целесообразно использовать в качестве систем соотнесения при анализе вариаций в культурных проявлениях членов общества или сравниваемых обществ, позволяющих отнести их к определенным социокультурным группам.

Другую концептуализацию личности уместно использовать при изу­чении динамики образа жизни. В этом случае участие индивида в инсти­туциональных и приватных формах социокультурной жизни можно пред­ставить через его социальный статус (общественное положение) и сумму соответствующих ролей (функций, выполняемых им в институциональ­ных структурах и первичных группах). К этим социологическим перемен­ным добавляется культурно-антропологическое понятие идентичности, характеризующее представление индивида о самом себе («я-идентичность») и представление о нем других людей («публичная идентичность») и определяющее особенности исполнения им функций, предписанных характерными для него статусами и ролями.

Таковы в общих чертах морфологическая модель культуры, постренная на социальных основаниях, и соответствующий ей понятийный аппарат.

 Культура как совокупность искусственных объектов

Такая точка зрения на культуру как предметную область изучения подразумевает иной по сравнению с изложенным выше способ ее кон­цептуализации и структурирования. В этом случае фокусом исследова-

тельского внимания становится культурный объект, или артефакт. Это понятие означает все не-природные искусственные, созданные людь­ми операциональные единицы, которые люди используют во взаимо­действиях и коммуникациях в рамках различных морфологических областей социокультурного «пространства». Основными классами ар­тефактов можно считать:

— вещи, предметно-пространственную среду, т. е. физические объек­ты, созданные людьми для индивидуального и совместного пользо­вания, нередко называемые объектами материальной культуры, к которым принято относить предметы быта, инструменты, строения, культивированные природные объекты, продукты питания и т. п.;

— идеи и образы, т. е. представления людей о себе и об окружении, выраженные рациональными или образными средствами в интер­субъективной символической форме (они объединяются понятием «духовная культура»);

— технологии оперирования вещами, идеями и образами в типичных ситуациях взаимодействия и коммуникации; речь идет об органи­зованных совокупностях взаимосвязанных операций, направлен­ных на достижение определенных результатов;

— регулятивные образования (нормы и правила), используемые людь­ми в процессах взаимодействия и коммуникации;

— оценочные критерии (утилитарные, познавательные, этические, эстетические и т. п.), используемые людьми для ранжирования пред­почтений в отношении предыдущих классов артефактов.

Понятие артефакта (культурного объекта) определяется тремя из­мерениями, характеризующими культурную информацию, которую каждый из них несет о самом себе:

— функциональное, позволяющее понять, для чего он предназначен;

— технологическое, указывающее на способ его изготовления;

— коммуникативное, определяющее значение (указание на функцию) и смысл (указание на культурную значимость) артефакта в процес­сах обмена действиями и/или информацией.

Каждому из этих измерений соответствует определенное аналити­ческое пространство изучения артефакта: функциональному — про­странство его утилитарного использования; технологическому — про­странство навыков деятельности, способов получения конкретных результатов; коммуникативного — пространство трансляции культур­но значимой информации.

В таком понимании артефакт представляет собой своего рода эле­ментарную единицу изучения культуры в ее объектном понимании. Все другие искусственные образования могут быть сведены к наборам ар­тефактов одного или нескольких классов или выведены из них.

Составные искусственные образования. Как правило, в рамках куль­турной антропологии используются понятия, обозначающие сложные искусственные образования, порождаемые, приобретающие интерсубъ­ективную форму и существующие в контексте взаимодействий и комму­никаций людей. Можно выделить целый ряд понятий, обозначающих такие образования и используемых для идентификации определенной культуры и при сравнении культур с точки зрения их сходств и различий.

Наиболее простой набор таких элементарных единиц обозначается понятием «культурная черта». Это характеристика культуры, выражен­ная в способе деятельности, принципах эстетического формообразова­ния, суждениях о реальности, атрибутах определенного ритуала и т. п., которая воспроизводится в ее рамках из поколения в поколение. Она используется прежде всего в сравнительно-культурных исследованиях, особенно диффузионного направления, чтобы, изучая территориаль­ное распределение сходных черт, выдвинуть гипотезы о межкультур­ных контактах и обменах, имевших место в прошлом. Понятие куль­турной черты используется также для идентификации культуры или субкультуры, если такая черта уникальна или отличается ярко выра­женной специфичностью.

Другим познавательным инструментом подобного рода можно счи­тать понятие «культурная категория». Речь идет о том, что в каждой культуре обнаруживаются обобщенные представления, выделяющие классы культурных или природных объектов, явлений, событий по како­му-либо социально значимому признаку или их совокупности. Такие обобщения именуются и под них подводятся все феномены, обладаю­щие этим признаком, например, категория «семья» обозначает людей, связанных брачными и кровнородственными отношениями; «произве­дение искусства» — любой эстетический объект; «герой» — каждого, кто совершает подвиг и т. п. Категории используются людьми для дифферен­циации устойчивых и повторяющихся характеристик окружения, самих себя, и служат средством упорядочения их жизненного мира.

Более сложное искусственное образование представляет собой пат­терн культуры. Это понятие обозначает устойчивый набор взаимосвя­занных черт, относящихся к поведению, деятельности, отношениям носителей изучаемой культуры. Оно считается значимым при иденти­фикации типичных социокультурных ситуаций, поскольку указывает на механизм воспроизведения специфичных для них характеристик. Такие паттерны осваиваются в процессах социализации и актуализу-ются в ходе повседневной жизни. Обычно они обозначаются с помо­щью специальных предикатов, таких как «привычное», «обычное», «стандартное» и т. п.

Важная роль в идентификации, сравнении, типологии культур при­надлежит понятию «культурная тема». Речь идет о специальным обра­зом выделенной в культуре устойчивой и воспроизводящейся системе представлений, характеризующей специфичные для нее нерешенные проблемы (например, борьба за национальное освобождение), прошлые достижения (например, великодержавность), либо идеалы (например, всеобщее счастье). Считается, что эти образования выполняют в куль­туре важные интегративные функции, поскольку обеспечивают соци­альную мобилизацию в кризисных ситуациях. Они осваиваются в про­цессах социализации и в таких ситуациях составляют основу для консолидации представителей самых разных слоев общества.

В ходе сравнительно-культурных исследований было обнаружено, что целый ряд культурных черт, категорий, паттернов, тем оказывается общими практически для всех изучаемых культур. К ним, например, относятся такие черты, как использование инструментов; такие кате-

гории, как родство; такие паттерны, как этикет; такие темы, как патри-. отизм и т. п. Вне зависимости от того, доказано независимое изобрете­ние или заимствование из других культур такого рода характеристик, их принято называть культурными универсалиями. Те из них, которые способствуют увеличению адаптационного потенциала обществ, распо­лагающих ими, обычно обозначаются как эволюционные универсалии (согласно Т. Парсонсу, к ним относятся, например, государство, рели­гиозная система, деньги, демократия и ряд других).

  Культурная единица

Помимо исследований, в рамках которых сравнение культур осуще­ствляется в соответствии с одной или несколькими из перечисленных выше характеристик, изучаются также взаимосвязи между ними самими с це­лью описать «культуру как целое» или диагностировать ее состояние. В та­ких случаях используется понятие «культурная единица», " обозначающее любую социальную целостность, о которой можно говорить как об отдель­ной культуре. Речь идет о том, что для нее характерны устойчивые сово­купности черт, категорий, паттернов и тем, воспроизводящихся от по­коления к поколению в определенных соотношениях, или культурных конфигурациях. (В отечественной литературе принято употреблять поня­тие «культурная система» без специального описания ее строения.)

Культурную единицу, или отдельную культуру принято представ­лять через ее форму, состоящую из культурного ядра, субкультур и маргинальных групп. Ядро культуры определяется как максимальная концентрация и взаимосвязанность представленных выше характери­стик, обусловливающих ее специфику по отношению к другим и позво­ляющих идентифицировать ее как особую целостность. Вокруг такого ядра концентрируются составляющие культуры (культурной единицы), называемые субкультурами. Они представляют собой целостности, в пределах которых характеристики ядра проявляются в особых соче­таниях либо в специфичных для них вариациях. Субкультуры отлича­ются собственными нормативами и оценочными критериями, набора­ми статусов, ролей, идентичностей, особенностями образа и стиля жизни. В то же время это понятие подразумевает, что такого рода спе­цифика не противоречит содержанию ядра культуры. Но кроме субкуль­тур в понятие культурной единицы включаются также и маргинальные образования, такие как богема, контркультура, криминальные группы, которые характеризуются заметными отклонениями, противостояни­ями, нарушениями по отношению к идентификационным признакам культурного ядра. При этом богема или артистическая среда с сомни­тельной репутацией, определяется через экстравагантность поведения, однако без грубых нарушений общепринятых культурных норм. Поня­тие контркультура в настоящее время обозначает демонстративное про­тивопоставление норм, ценностей, паттернов социальных отношений тем, что, сконцентрированы в ядре культуры. Криминальная маргиналь­ная субкультура основывается на прямом нарушении социетальных пра­вовых норм и извлечении личных выгод из такого нарушения.

Из сказанного следует, что по определению культурная единица (культура как целое, культурная система) объединяет ряд понятий, с по­мощью которых может быть описана ее целостность. Эти понятия целесообразно сгруппировать по содержанию вокруг категорий, харак­теризующих генеральные функции такой целостности: интеграция и дифференциация ее составляющих.

Интегративная функция культурной единицы, или культурная ин­теграция, подразумевает, что ее ядро способствует, во-первых, концен­трации и установлению связей между воспроизводящимися и разделя­емыми чертами, паттернами, темами и т. п.; во-вторых, притяжению групп и индивидов, разделяющих культурные характеристики, образу­ющие субкультуры.

Пространственные их качества связываются с социобиологическим понятием территориальности, подразумевающим, что людям свойствен­но ограничивать и упорядочивать физическое, социальное и культур­ное пространство своего повседневного существования. Границы этого пространства принято представлять через интенсивность распростра­нения однородных культурных характеристик. Области такого распро­странения принято называть культурными ареалами (ранее — культур­ными кругами) в современном, чисто пространственном, а не в прошлом, диффузионно-историческом смысле. В пределах таких ареалов или областей социокультурного пространства сходные черты, категории, паттерны, темы интегрируются в устойчивые конфигурации, которые можно назвать культурным потенциалом. Исторически транслируемая и актуализуемая в повседневной жизни часть такого потенциала обо­значается как культурное наследие.

Целостность культурных ареалов и сохранность культурного насле­дия обеспечиваются действием ряда интегративных механизмов. Ме­ханизм совместного порождения устойчивых функциональных обра­зований в процессах социального взаимодействия и коммуникации и установление культурных форм их представленности обозначается понятием конвенциональности. Поддержание этих форм в контексте социально-сетевых микродинамических связей осуществляется за счет разделяемости, т. е. идентификации культурных феноменов, их значе­ний и смыслов всеми членами сообщества. Их трансляция от поколе­ния к поколению в сети непосредственных контактов путем изустных сообщений, подражания паттернам деятельности, поведения отноше­ний, воспроизведения культурных форм обозначается как традиция. Сосуществование в пределах культурного ареала разнокачественных черт, категорий, паттернов, тем и обеспечивается интегративной функ­цией культурной единицы.

Дифференциальная ее функция, или культурная дифференциация, предполагает, что в рамках культурной целостности сосуществуют разно­родные элементы, а также появляются новые, связанные с выполнением социально необходимых функций или являющиеся дисфункциональными. Такими элементами являются уже упоминавшиеся субкультуры, марги­нальные группы, менее масштабные объединения, которым свойствен­ны специфичные образ, качество, стиль жизни, особые способы орга­низации внутригрупповых отношений и разграничения с другими

группами, или характерная для каждой из них культурная среда. Но такого рода среды формируются и по другому дифференциальному при­знаку, связанному с представленной ранее морфологической моделью культуры. Речь идет о выделенности в рамках культурной единицы оп­ределенных анклавов социокультурного пространства, содержащих оп­ределенные классы артефактов и способов оперирования ими с целью получения определенных типов результатов. К ним относятся, напри­мер, научные, художественные, политические, интеллектуальные, худо­жественные и т. п. среды. Они отделены друг от друга особыми граница­ми — предметно-пространственными (территориально, по архитектуре и интерьерам театр отличается от библиотеки, а церковь от банка), сти­левыми (стиль жизни банкиров отличается от стиля жизни студентов консерватории), социальными (даже очень богатый мафиози не допус­кается в круг контактов королевской семьи).

Такое свойство субкультур, культурных групп сохранять самотож­дественность и собственные среды существования, а институтов — воспроизводить культурные среды по функциональному признаку и в то же время сохранять культурную целостность обозначается как функ­циональная автономия. Это понятие указывает на то, что составляю­щие культуру институциональные нормы, правила, виды активности, а также обыденные привычки и формы отношений не являются полно­стью и тесно взаимосвязанными, не зависят друг от друга необходи­мым образом, но между ними существуют определенные границы, имеющие большую или меньшую степень проницаемости, и зазоры разной величины. Такие зазоры определяются на обыденном уровне различиями статусных позиций, образов и стилей жизни, характерных для различных социокультурных слоев и групп, а на институциональ­ном — степенью переводимости одного культурного кода в другой. Их можно обозначить как культурную дистанцию, поддержание которой обеспечивает культурную дифференциацию с точки зрения как нали­чия, так и изменения конфигурации культурной единицы.

До недавних пор в рамках культурной (социальной) антропологии основное внимание уделялось интегрированности культурной целост­ности и механизмам ее поддержания. Вот почему они оказались наибо­лее полно изученными и точно описанными. Фундаментальными еди­ницами регулирования отношений между людьми, а также порождения и использования артефактов (культурных объектов) принято считать нормы и правила. Нормами называются культурные образования, по­рождаемые людьми в ходе совместной жизни для организации ее в дифференцированные типичные процессы взаимодействия и коммуни­кации, для установления границ между ними и регулирования их реа­лизации в стандартных формах. Нормативные границы определяются требованиями, предписаниями в отношении действий, совершаемых для поддержания, воспроизведения социально и культурно значимых отношений в обществе, с одной стороны, и запретами в отношении действий, которые могут разрушить эти отношения — с другой. Нор­мы регулируют отношения между людьми и артефактами таким обра­зом, чтобы их участники оптимальным образом выполняли характер­ные для них функции, способствуя их поддержанию и не мешая друг

другу. Под правилами понимаются такие механизмы регулирования деятельности и взаимодействия людей, которые связывают в единую рациональную схему представления об уместности определенных по­следовательностей действий, актов поведения в стандартных социокуль­турных ситуациях. В таком контексте правила можно считать операци­ональным механизмом реализации норм.

Совокупности норм и правил, организующих взаимодействие и коммуникацию людей для выполнения социально значимых функций, называются социальными (культурными) институтами. В культурной антропологии основными такими институтами считаются:

— нравы, несущие в себе нравственные нормы и правила, регулирую­щие повседневную жизнь отдельных сообществ, проживающих на общей достаточно ограниченной территории и организованных по принципу сетевых отношений. Иными словами, нравами называ­ются институты, поддерживающие культурную специфику локаль­ных сообществ;

— обычаи, характеризующиеся моральными нормами и правилами, специфичными для этнических культурных единиц. Они поддер­живают культурную идентичность таких единиц через типичные и символические выделенные формы взаимодействий и коммуника­ций.

Механизмами поддержания нравов и обычаев являются:

— ритуалы, или типичные, максимально точно воспроизводимые формы взаимодействий и коммуникаций, соответствующих осо­бым, специально выделенным событиям, принятым в культуре в качестве значимых для поддержания обычая (посвящение, свадь­бы, похороны и т. п.);

— обряды, или стандартные процедуры, используемые в качестве при­знаков и знаков, указывающих на ситуацию, соответствующую определенному обычаю (например, домашним праздникам) или ри­туалу (например, свадьбе, крещению).

Нарушение характерных для таких регулятивных образований норм и правил в ходе повседневной жизни отмечается особыми реакциями окружающих по отношению к нарушителю, называемыми санкциями. Позитивные санкции, или награды, используются в тех случаях, когда выход за пределы норм оказывается необходимым для поддержания сообщества (например, героизм) или повышения его адаптационного потенциала (например, социально полезное изобретение). Негативные санкции, или наказания, следуют за такими нарушениями норм, кото­рые угрожают целостности сообщества (например, кощунство) или снижают его адаптационный потенциал (например, торговля наркоти­ками). Особенно суровым наказанием подвергаются члены сообщества, нарушающие принятые в его рамках табу. Этим понятием обознача­ются наиболее строгие запреты, которые часто носят сакральный ха­рактер и считаются абсолютно необходимыми для поддержания жиз­неспособности сообщества (например, табу инцеста).

Особым регулятивным механизмом, поддерживающим целостность культурной единицы можно считать совокупность принятых в ее рам­ках ценностей! К ним относятся такие культурные образования, кото-

рые в процессах социальных взаимодействий и коммуникаций выстра­иваются в определенные порядки и ранжируются по степени предпочти­тельности в соответствии с определенными критериями: утилитарными, познавательными, этическими, эстетическими и т. п. Они ранжируются на шкале от социально приемлемых до наиболее желательных. Верши­ной такой шкалы можно считать идеалы, т. е. представление о совершен­ном положении вещей, оцениваемом по любому из критериев, которое в принципе считается недостижимым, но определяет вектор движения вверх по шкале ценностей.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: