Лекция № 3. Гностицизм. Св. Ириней Лионский. Принципы святоотеческой экзегезы. Ориген.

Сегодня мы будем говорить о различных ересях, ошибках и т.д., поскольку второй и третий век - это время проб и ошибок, причем ошибок иногда катастрофических.

Речь сейчас пойдет об одном явлении, которое обычно рассматривают в рамках курса патрологии - это гностицизм. Гносис - знание, ведение. Слово это святоотеческое. Множество отцов Церкви на протяжении столетии писали о христианских  гносисах, о гносисе Божества и т.д. Весь вопрос в том, какой смысл мы вкладываем в то или иное слово. Например: католики именуют себя католиками. Кафолики - вселенские. Но это наименование они усваивают себе не вполне законно. Гностики тоже взяли хорошее слово, они стремятся к богопознанию, но это богопознание ложно понимаемое, и ложное по своему духовному смыслу.

Во втором-третьем веках по Рождествё Христовом отцам-апологетам древней Церкви пришлось вести непростую и длительную борьбу с гностицизмом. Это не некое народное течение, как, например, позднее арианство. Это скорее букет ересей и в тоже время напоминает то, что у нас сегодня именуется тот a литарными сектами. Они стремились подменить собой христианское откровение, православное вероучение, быть церковью, а, по сути, являлись главнейшими противниками Церкви на протяжении двухсот лет. Это не значит, что o ни совсем исчезли потом, они возрождались в самых разнообразных видах и в средневековой Европе и на Востоке. Вспомним, что у апостола Павла говорится о лжеименном знании. Толкователи думают, что это, вероятно, могло быть первое указание на этих самых гностиков.

Сами гностики всегда считали себя подлинной церковью Христовой и претендовали на звание христиан. И православным приходилось отстаивать перед ними свое исключительное право именоваться учениками пришедшего в мир Спасителя. Среди гностиков встречались и отступившие от веры церковные пресвитеры и, даже, епископы. Они прекрасно знали евангельские тексты, прекрасно знали апостольские послания, но вплетали в это все какие-то ложные, легендарные идеи собственного учения. Они говорили знакомыми словами. От них можно было услышать о Боге, о Христе, о Крестной жертве, о спасении, о диаволе. Звучало все это высокопарно, изящно, отчасти напоминая некую смесь Библии с античной или восточной мифологией. Они развивали целые всекосмические истории и драмы о борьбе в, о различ ных божественных началах, о том, что в Боге загадочные существа, которые друг с другом ссорятся, друг друга любят. И вот из-за конфликта в божественной реальности происходит отпадение одного из этих существ от божественной жизни, в результате которого возникает наш мир. Из слез этого существа появляются моря и т.д. Очень поэтичная картина, но ложная.

Путь к победе над гностицизмом лежал в двух направлениях. С одной стороны, через догматический спор, с другой стороны, через понятный и доступный для каждого простого истинно верующего христианина образ собственно нравственного содержания нашей веры, нашего христианского учения. Это наше нравственное учение в корне отлично и противоположно учению гностическому. Христианство зиждется на двух заповедях: о любви к Богу и любви к ближнему. Вспомним, что в ответе на вопрос законника о наибольшей из подлежащих исполнению заповедей Спаситель сказал ему: «возлюби Господа Бога своего всем сердцем твоим и всей душею твоею и всем разумением твоим; сия есть первая и наибольшая заповедь, вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего как самого себя, на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки». Так вот, гностицизм в отличие от христианства призывает к исполнению лишь одной из этих двух заповедей. Увлеченно повествуя о необходимости совершенной любви в божественному началу, ересиархи гносиса почти никогда не говорят о любви к ближнему. Более того, учение это не только не допускает слов: любите врагов ваших, но даже и ветхозаветную заповедь: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. Если в христианстве любовь к Богу начинается и достигается через любовь к ближнему, через видение в окружающих нас Господнего образа, по которому мы все сотворены, если богопознание обретается здесь через постепенную реализацию заложенных в нас Богом возможностей, то в гностицизме любовь к человеку превращается в самолюбование, в эгоистическое восхождение к абсолюту через уход в собственное я. Мне

наплевать на весь мир. Пусть все погибнут. а я один должен спастись..  Более того, через это самолюбие в конечном итоге даже к себе человек перестает испытывать любовь. Цель гностицизма слегка может напомнить нам буддистскую нирвану, когда человек полностью растворяется в некоем абсолютном божественном начале и теряет собственную личностную адекватность, он даже себя перестает воспринимать. Человек единосущен Богу с точки зрения гностиков, в нем заложена частичка божества и эта частичка должна просто в Бога вернуться, а человек как существо телесное, тварное должен развоплотиться, исчезну ть. При этом он должен не просто умереть, но еще должен преодолеть незнание, он должен узнать Бога, должен узнать о собственном предназначении. Узнав об этом, он имеет возможность преодолеть безконечное колесо рождений (это еще одна параллель с восточными культами). У гностиков была идея, что человек рождается безконечно пока, наконец, не освободится. Но это тоже не для всякого, потому что есть три типа людей изначально. Есть люди трех уровней с точки зрения гностиков. Есть люди телесные, которым ничего не светит, в конечном итоге их постигнет полное развоплощение, в них даже нет никакого Божественного начала - это т.н. бы среднего уровня, они способны чего- то достичь, у них есть шанс как-то сохраниться, хотя полноты ведения, полноты соединения с Богом им тоже не достичь. Есть, наконец, пневматики (пневма - дух), это настоящие люди, они имеют все шансы достичь высшего ведения, высшего богопознания, соединиться с Богом. Раз человек должен развоплотиться, и даже личностное начало должно исчезнуть, то все. личностные категории, прежде всего учение о добре и зле теряют  свой смысл. Потому что цель: исчезнуть, слиться с каким-то высшим божеством. Добро и зло это просто силы, действующие в космосе. С точки зрения гностиков, что такое мир? Был какой-то мелкий дух в божественном мире, он увлекся и забыл, кто же на самом деле подлинный Бог и возомнил себя богом. Тут два варианта: или он был богом злым и встал против Бога, или он просто забыл по недоразумению кто он и решил сотворить мир. А потом ему открылось, что никакой он не бог и надо эту ошибку исправлять и поэтому наш мир должен исчезнуть. Вот это идея гностицизма. Следовательно, надо начинать менять мир с себя. Для этого надо познать Бога и поскорее умереть. Как можно поскорее умереть? Надо чтобы тело предельно поиздержалось, поизносилось. Для этого хороши два средства: или крайний аскетизм, или крайняя распущенность. Некоторые гностические движения меняли эти методы как перчатки: то они крайние аскеты, то крайне распущенные люди и для них это было естественно - умрем поскорее. Об одном из таких гностиков св. отцы вспоминают: «знал я - пишет бл. Феодорит -некоего старца девяностолетнего секты маркианитов, который утром, вставая, лицо свое обмывал слюной, поплевав ее на руки, когда его спросили о причине сего, то он отвечал, что не хочет дело иметь с творцом и водой им созданной пользоваться. Когда же спросили его: зачем же ешь, пьешь, одеваешься, спишь, и в таинствах принимаешь участие, он отвечал: по необходимости делаю все это, потому что без этого жить бы не мог». Это ненависть к миру, к окружающему. Почему же нельзя просто самоубиться? Потому что это бегство.

Понятна ненависть к плоти, отсюда тот же самый докетизм (докеты говорили, что Тело Христа призрачно). О пришествии Христа в мир говорили так: одно их высших Божественных существ, которых много, появился в мире, чтобы всем напомнить, к чему мы предназначены - к умиранию и соединению с Богом. А крест - это символ некоей надмирной реальности. Когда-то это божественное существо (эон) выкинули из божественной жизни, он сотворил мир или стал одной из причин сотворения этого мира, этот эон очень страдал. Чтобы напомнить об этом, Христос явился в мир, якобы страдая. На самом деле никакой плоти у Него не было. Василид, один из гностиков идет здесь до крайности, он говорит, что на самом деле, поскольку Христос казался человеком, то когда Его вели на казнь, Он сделал один фокус, Он стал невидимым, а свою внешность волшебным образом передал Симону Киренейскому, который нес крест и этот Симон Киренейский был распят вместо Христа, а Христос стоял в стороне и смеялся. Вот с чем пришлось иметь дело Церкви. Это не просто какие-то басни прекраснодушные. Это вещи, которые в корне переворачивают все, что нам дорого, которые в корне отрицают сами основы нашего бытия. Естественно, что Церковь здесь молчать никак не могла и восстала против этого лжеименного знания, и множество св. отцов и учителей Церкви гневно, остро, жестко писали против этих ересей. Один из великих отцов Церкви, св. Ириней Лионский писал объемные труды. Один из трудов он писал против Василида, другой против Валентина, это был рафинированный, утонченный античный гностик, и третий против Маркиона, который считал, что Ветхий Завет - это откровение злого бога, а вот на смену з лому богу на смену Ветхого Завета с его жестокостями приходит добрый Бог Нового Завета - Христос. Ириней опровергает эту идею и говорит, что и в Ветхом, и в Новом Завете нам открывается Один и Тот же Господь. Жестокость не в Боге, жестокость в нас, жестокость есть следствии нашей падшести. Бог очень постепенно дает нам нравственный закон, потому что мы к нему поначалу не готовы.

Священномученик Ириней Лионский родился в середине второго века между 140 и 160 годами в Малой Азии. Он был близок к святому Поликарпу Смирнскому, одному из мужей апостольских, и тем самым принадлежал к Малоазийской богословской традиции. Это значит, что он близок был и к Игнатию Богоносцу, и в конечном счете его богословие восходит к апостолу и евангелисту Иоанну Богослову. Он переезжает на Запад и в 190 году становится епископом города Лион. Несмотря на свое место епископства он был греческим человеком по образованию, малоазийским греком, писал по-гречески и богословие его было очень восточным. Св. Ириней скончался мученически во время гонений императора Септимия Севера около 202 года.

Большинство сочинений его до нас не дошли, они известны нам лишь в неких отрывках и по упоминаниям различных древних церковных писателей, историков и т.д. Целиком до нас дошли два его текста: «Изложение апостольской проповеди» и главный его труд - «Пять книг против ереси».

Скажем несколько слов об его учении. Прежде всего, об антропологии. Ириней пишет против гностиков и поэтому особо определенно подчеркивает, что человек это не душа и не дух, человек это то, каким он сотворен, т.е. дух, душа и тело. У дальнейших отцов будет преобладать дихотомический подход (душа и тело), потом, в двадцатом веке, в богословии вновь станет модной триада. Эта проблема с делением человека на три части приводит Иринея к той же путанице, к которой приводила и его предшественников. Он иногда Духа Святого путает с духом, который в человеке и не совсем понятно, где кончается одно и начинается другое. Эта_проблема характерна для древней Церкви.

Все в человеке хорошо, человёк сотворён как единство души и тела, которые подчинены в нем духу. Все зависит от обращенности человека, к чему человек направлен. Обращен ли он к миру, к плоти или вектор его направлен в другую сторону - к Богу. В зависимости от того, куда направит себя человек, определится иерархия начал в нем. Будет ли плоть царить над душой и духом в нем, или Дух Божий будет царить над душой и духом. Подлинному христианину надлежит делать так, чтобы дух господствовал над телом, а душа, располагаясь между ними, устремлялась к духу. Чем больше человек возвышается к Богу, тем дальше он от зависимости плоти, а чем ниже, тем ближе он к животным.

Человек призван к тому, чтобы оказаться причастным к Богу, причем и душою и телом. Ириней первым из св. отцов формулирует учение об обожении. У апостола Петра говорится о том, что нам надлежит стать причастниками Божественного естества. Это не значит что мы станем единоприродны Богу, это значит что Господь даст нам дар Своей благодати, Своей силы освящающей и человек освятится, человек по благодати станет тем, чем Бог является по C воей природе. Это очень высокое, очень таинственное, до конца для разума непостижимое учение. И вот Ириней формулирует это учение и связывает его с пришествием в мир Христа, Который стал подлинным человеком и душею и плотью. Ириней формулирует, хотя еще не так ясно, ту формулу, которая станет чеканной у других отцов - Бог стал человеком, чтобы человек стал богом. Целостный человек должен участвовать в Боге. Вспомним отрывок из Библии, когда Бог намеревается сотворить человека по образу Своему и подобию, однако несколькими строками ниже говорится, что Бог сотворил человека только по образу Своему.
У св. отцов есть два подхода толкования этого отрывка. Одни св. отцы пишут, что образ и подобие - это синонимы. Другие отцы говорят, что ничего подобного, на самом деле образ - это то, что в человека заложено: мы сотворены разумными, свободными, у человека во вселенной царственное положение- все это напоминает некие свойства, которые имеются у Божества мы до некоторой степени являемся иконой Бога, но это в нас все еще заложено как бы в потенции, не реализовано, мы призваны к тому, чтобы эти свойства в нас осуществились. У нас есть сейчас кажущаяся свобода, а мы должны быть подлинно свободны; у нас есть кажущаяся власть, а человек должен вернуться к тому главенству, которое дано было изначально Адаму. Эти все свойства в нас отражены, мы их находим в себе. Все эти свойства, качества и телесного нашего естества и души, все то, что в нас заложено и способности и разумность - все это еще только должно осуществиться и когда это осуществится, то наступит подобие, мы будем не только по образу Божию сотворены, но будем ему подобны, будем обретать некое совершенство. Священномученик Ириней первымиз св. отцов и подобие. Для него образ это задание, а подобие - реализация, причем человек сотворен не просто по образу Божию, он как бы заранее творится по образу Христа, он зарание нем должны быть заложены такие потенциальные возможности, чтобы в человеке мог воплотиться Бог по образу Слова, по Образу Христа. Это не значит, что Христос обязательно воплотится, падет Адам или не падет, Бог не предопределяет этого. Бог заранее знает, что человек согрешит и готовит все средства. Человек творится по Образу Слова, по Образу Пресвятой Троицы, потому что в нем заложены троичные возможности. Тот же дух, душа и тело сравнивается святыми отцами с тремя Божественными Лицами, хотя это такая скользкая параллель. Человек призван к обожению, стать участником Божественного естества и тем самым реализовать в себе образ Божий и уподобиться Богу. Учение о человеке сщмч. Иринея Лионского служит основанием для понимания его учения о воплощении Сына Божия, Его иcкyпительной Жертвы и спаceния, к которому мы призваны. Адам был сотворен Богом, чтобы это призвание реализовать, чтобы уподобиться Богу. Вместо этого он поступает прямо наоборот, вкушает плод от древа познания добра и зла и с заданием не справляется. Здесь у сщмч. Иринея возникает образ Нового Адама. Ветхий Адам сменяется Новым Адамом - Христом. Ветхий Адам был сотворен как управитель над всем творением, Новый Адам - Христос приходит в мир, чтобы искупить человека и одновременно чтобы исполнить то, с чем не справился ветхий Адам в Себе, в Своей чистоте, в Своей святости возглавить всю тварь. У сщмч. Иринея есть даже такой термин - возглавление. Христос возглавляет весь нарушенный миропорядок, прежде всего человечества, а через человечество - вселенную. Раз есть новый Адам, значит, есть и новая Ева. У сщмч. Иринея впервые под этим именем фигурирует Богоматерь. Помните идею Иустина Философа, что Господь Иисус Христос родился от Девы.
Ириней продолжает эту мысль, развивает ее, для него Богоматерь не просто инструмент, не
просто Ta, через Которую пришел Господь в мир. Для него Она -новая, Ева, Своим
послушанием, Своим смирением исправившая ошибку первой Евы. Обольщение змия
оказалось разрушено послушанием Богоматери. Святые отцы любят это подчеркивать -
непослушание одной Евы оказалось исправлено послушанием Другой. Эта идея будет
проходить через века, через Богослужебные тексты, через проповеди, прославляющие
Богоматерь. Для Иринея освящение, обожение человека доступно, пежде всего, через участие
в Евхаристии. Особенно это он подчеркивает в сочинении «Против гностиков», именно
потому, что гностики чуждаются всего материального. Материя - это зло или во всяком случае
плод ошибки для них. Для Иринея Евхаристический хлеб и вино святы, именно через
предметы материального мира, через предметы, которые можно потрогать человек
оказывается способен достичь обожения. Для гностиков участие во всех материальных делах -
пустая трата времени. Для Иринея значение Евхаристических веществ, материальных, хлеба
вина, предельно велико. Бог создал материальное, и Хрйстос стал чёловеком. Евхаристия, это
с одной стороны каждая конкретная служба, а с другой стороны она принадлежит Вечности,
является залогом Вечной жизни для ее участников. Сщмч. Ириней видит прямую зависимость между нашим с вами участием в Евхаристии и той жизни будущего века, которую мы
обретем. Он пишет: питаемые от Евхаристии тела наши, погребенные в земле и

разложившиеся в ней в свое время, (то есть во время второго Пришествия Христова) восстанут, так как Слово Божие дарует им воскресение во славу Бога и Отца, Который смертное облекает в безсмертное и тленному дает нетленного. Оказывается, что подлинное воскресение в Боге, во Христе возможно только для тех, кто причащается Его Тела и Крови. «Царствие Божие внутрь вас есть» - это Евхаристия. Кто вкушает тело и кровь Христову не умрет вовек, но будет воскрешен в последний день Именно благодаря причащению, Царство Небесное подлинно может посеяться в каждом из нас, об этом не устает писать сщмч. Ириней Лионский. Он оспаривает гностическую идею о том, что знание о Боге может быть доступно только посвященным. То есть гностик - это только пневматик, духовный, остальные - скоты, которые пожирают друг друга. Ириней говорит - ничего подобного. Конечно, один человек более способен к восприятию церковного учения, другой - менее, но любой человек может постигать Предание. Есть два критерия правильного суждения о Господе - во-первых, это Священное Писание, а во-вторых, Священное Предание. Ириней приводит канон Священного Писания и признает подлинным, отбрасывает все апокрифические, которых в те времена было написано немало. Вы знаете, что споры шли даже об этом, нашем с вами, Четвероевангелии.

Вторым критерием помимо Священного Писания, Апостольских Посланий для Иринея являются Предания Церкви. Бог ничего не делает втайне, Предание дано и открыто всем, нужно только приобщиться, причаститься искупительному подвигу Христову и это Предание станет доступным для каждого. Ириней очень ярко и интересно толкует Священное Писание. Образ нового Адама и новой Евы. Толкование его будущих судеб мира. Ириней толкует Священное Писание в той традиции, к которой мы причастны, и которой мы должны следовать.

Нужно сказать несколько слов о принципах святоотеческой экзегетики. Есть разные системы, разные подходы. Есть три принципа толкований Священного Писания. Все три принципа святоотеческие и имеют полное право на существование.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: