И косвенно — в квазиновозаветный контекст, поскольку эталоном оклеветанной свято-

Сти является Христос Спаситель. Апелляция к конспирологическому мифу, необходи-

Мая для апологетики образа “исторического Ивана Грозного”, содержится уже в тек-

Сте жития митрополита Филиппа, в котором “сам Иван явился жертвой коллективного

заговора” слуг [Каравашкин, 2006].

Как отмечено выше, Иван IV Грозный вошел в число немногих правите-

Лей Руси — России, чей образ получил отражение в народном эпосе. В отличие от дру-

Гого царя-реформатора, Петра I, зачастую интерпретируемого в пространстве народ-

Ной культуры как прообраз грядущего антихриста, Иван Грозный является, безусловно,

Персонажем положительным. В народной культуре он интерпретируется преимуще-

Ственно как могущественный защитник Руси, искоренитель крамолы, защитник просто-

Го народа от боярского произвола. Отчасти это связано с тем, что во время правления

Ивана Грозного происходит формирование социологемы “Москва — Третий Рим”, ко-

Торая включала Русь в эсхатологический контекст мировой истории, развивала пред-

Ставления об ответственности высшей власти перед Богом, а опосредованно и перед

Всем миром.

“Царь милостью Божией” выступает не только и не столько как носитель абсолют-

Ной самодержавной власти, но как орудие промысла. Царь и государство оказываются

Связанными мистическими отношениями: венчание на царство не только обеспечивает

Легитимацию власти, но и обуславливает взаимную ответственность перед высшим су-

Дом. Знаменитый Стоглавый собор, проведенный иерархией русской церкви от имени

2 Царь Николай II Александрович — Искупитель Святой Руси. С. 130. URL: http://www.

logoslovo.ru /forum/all/topic_9797/ (дата обращения: 22.01.2017).

Афим огоннемервос акифицепс яаксечитоимесоицоС .рд и .В.А воцнороВ15

Царя и при его непосредственном участии, способствовал идеализации образа Ива-

На Грозного старообрядческими богословами, которые использовали деяния Стогла-

Ва в полемике с никонианами. Учитывая близость старообрядческих субкультур се-

Миотическому пространству русской народной традиционной культуры, мы полагаем,

Что это еще больше способствовало популяризации образа Ивана Грозного в семио-

Сфере русской народной традиционной культуры. Взятие Казани и Астрахани, свое-

Го рода триумф русского государства, надолго осталось в народной памяти как свиде-

Тельство возросшей мощи русского государства. Поражения в Ливонской войне не по-

Влияли на имидж власти.

В итоге Иван Грозный интерпретируется в пространстве народной религиозной се-

Миосферы как своего рода “царь-символ”: наказывающий бояр-изменников и шире —

“врагов”, он сам готов пострадать за государство и подданных, стать “жертвой” за них.

Отсылка к мифологеме “оклеветанный святой” содержится в названии одного

Из Акафистов — “Акафист благоверному царю-мученику Иоанну Грозному, за веру пра-

Вославную со сродниками убиенному и оклеветанному”. Это привносит маркер конспи-

Рологического мифа в состав агионима, где он имплицитно соотносится с маркером

Второй базовой мифологемы конспирологического мифа — “ритуальное убийство”.

Убитый и оклеветанный царь обретает основания для канонизации.

Дискурсное раскрытие мифологемы “оклеветанный святой” приводит к формиро-

Ванию относительно автономного нарративного конструкта, отличительными черта-

Ми которого являются: насыщенность текста метафорами и аллегориями, обозначе-

Ние врагов, указание на клеветнический характер их действий, описание последствий

Их клеветнических акций.

В качестве образца подобного нарративного конструкта рассмотрим фрагмент вы-

Шеупомянутого акафиста: “Ветии многовещаннии от темнаго запада отверзоша на тя,

Свете востока святый Царю Православный, лукавая уста своя. И извергошася отонуду,

⇐ Предыдущая12345678Следующая ⇒

Поделиться: