Эриугена об эманации творения из Бога.

Исходя из той полноты, в которой Бог называется небытием, и нисходя на первую ступень, Бог созидает Себя в первоосновах. А затем (когда первоосновы проявляются в своих действиях) из пер­вооснов Он нисходит в их действия, осуществляется в последних, обнаруживаясь в Своих теофаниях. Так спускается Он через много­образные формы действий до последней ступени всей природы, до тел. Переходя так в определенном порядке во все. Он творит все и становится всем во всем, не переставая в то же время быть выше всего. Таким образом производит Он все из ничего: из Своей сверх­сущности Он создает сущности, из Своей сверхжизненности — жизнь и т. д.; одним словом, из отрицания всего, что есть и чего нет, произ­водит Он все, что есть и чего нет.

(Цит. по: Штеклъ А. Основы средневековой философии. М., 1912. С. 96)

ЛИТЕРАТУРА

1. Трахтенберг О. В. Очерки по истории западноевропейской средневековой философии. М., 1957.

2. Штеклъ А. История средневековой философии. М., 1912.

118

3. Бриллиантов А. И. Влияние восточного богословия на запад­ное в произведениях И. Ск. Эригены. СПб., 1898.

4. Бриллиантов А. И. Иоанн Скотт Эригена и его отношение к богословию восточному и западному. (Речь перед защитой диссер­тации.) // Христианское чтение, 1898. II, 44.

5. Иоанн Скотт Эриугена. Гомилия на пролог Евангелия от Иоанна / Вст. статья и пер. В. В. Петрова. М., 1995.

ИОАХИМ ФЛОРСКИЙ. ХИЛИАЗМ

Христиане I—II вв., еще сохраняя живую связь с ветхозаветной мессианской традицией, в большинстве своем верили в наступление на земле Царства Христова, когда восторжествует истина и спра­ведливость, и Христос со святыми будет возглавлять объединенное человечество.

Ветхозаветные чаяния мессианского царства получили подкреп­ление в Апокалипсисе, где в гл. 20 говорится о Тысячелетнем Цар­стве воскресших мучеников, претерпевших смерть от антихриста. Это не есть еще окончание борьбы с силами зла, так как по заверше­нии Тысячелетнего Царства сатана освобождается из бездны и еще раз поднимает народы против святых и святого города Иерусалима. Лишь после истребления восставших полчищ небесным огнем на­ступает всеобщее Воскресение и Страшный суд.

Учение о Тысячелетнем Царстве претерпело необычную судьбу, часто неправильно интерпретируемую позднейшими церковными пи­сателями.

Общепризнанным является факт повсеместного распростране­ния этого учения или, лучше сказать, чаяния в древнейшей Церкви. Его придерживались, в частности, такие авторитетные учители древ­ней Церкви, как Иустин Философ, Ириней Лионский, Ипполит Рим­ский, Мефодий Патарский.

Наиболее подробно это учение (его стали впоследствии называть «хилиазмом» или «милленаризмом» — от слова «тысяча» по-гречес­ки и по-латыни), разработал св. Ириней Лионский (| 202 г.), первый из великих Отцов Церкви.

Освобождая учение о мессианском царстве от националистичес­ких моментов, свойственных ветхозаветным иудеям, св. Ириней про­тивопоставил это учение гностикам, отрицавшим положительный смысл материи и реальность телесного воскресения. Во времена мес­сианского Тысячелетнего Царства (св. Ириней считал его продол­жительностью около четырехсот лет) праведники должны испол­нить задачу возделывания земли и приготовления ко всеобщему Пре­ображению — ту задачу, которую не исполнил Адам из-за грехопадения.

119

Ориген был первым церковным писателем, который выступил против христианского хилиазма, и под его влиянием антихилиасти-ческие настроения укрепились в Александрийской Церкви.

Во времена св. Августина хилиазм рассматривался уже как ана­хронизм, разделявшийся небольшим числом приверженцев. Св. Ав­густин предложил ставшее после него общепринятым толкование, — Тысячелетнее Царство уже наступило после воплощения Христа, святые уже царствуют на земле. Такая точка зрения казалась осо­бенно правдоподобной ввиду торжества христианской Империи и возникновения учения о симфонии Церкви и Государства.

Учение о Тысячелетнем Царстве было окончательно скомпроме­тировано Аполлинарием Лаодикийским, который противопоставлял его как якобы по преимуществу Царство Сына, временное и прехо­дящее, вечному Царству Отца. II Вселенский Собор осудил учение Аполлинария, вставив в Символ Веры слова: «Царству же Его не будет конца». Однако осуждение ереси Аполлинария было воспри­нято и до сих пор ошибочно воспринимается многими как осуждение в принципе учения о Мессианском Царстве на земле в любой его форме. В действительности, святоотеческое учение о Тысячелетнем Царстве, в частности учение св. Иринея Лионского, Вселенскими Соборами никогда не рассматривалось.

На протяжении нескольких веков хилиазм не проявлялся в цер­ковной жизни, пока на рубеже тысячелетия не возродился в Запад­ной Церкви вне всякой связи с древнейшими Отцами, творения ко­торых были к тому времени никому не известны.

В Западной Церкви интерес к милленаризму был связан с про­буждением исторического сознания в противовес статическому ви­зантийскому восприятию мира.

Уже св. Бернар говорил об истории как о саде, разделенном на три участка, в которых содержится сотворение земли и неба, затем примирение и наконец восстановление. Сотворение земли — это как бы насаждение сада. Примирение земли с небом, — подобно появле­нию всходов посеянного и насажденного. В конце же века сего на­ступит восстановление. Царство Небесное, таким образом, вводи­лось св. Бернаром как бы в историческую последовательность, чем подготавливалась почва для восприятия хилиазма.

Гонорий Отенский вслед за св. Бернаром описывал Царство Не­бесное в таких конкретночувственных формах, что это описание почти не отличалось от древних представлений о Тысячелетнем Царстве. Гонорий различал два воскресения: одно — душ, другое — тел. Вос­кресшие будут все в возрасте тридцати лет, причем все телесные недостатки, которые они имели при жизни, исчезнут. Новый мир будет без жары и морозов, громов, молний и прочих «неустройств», солнце будет светить в семь раз ярче, земля станет сплошным раем,

120

благоухающим розами, лилиями и фиалками. «Угодно ли тебе, — пишет Гонорий, — быть красивым, как Авессалом, вдвое сильнее Самсона, вчетверо счастливее Соломона, впятеро здоровее Моисея, у которого ни разу не зашатался зуб? О счастье, о блаженство, о сладость, о премудрость! » Таким образом, Небесное Царство вос­принималось здесь как настоящий земной рай.

Подлинным родоначальником средневекового хилиазма, имев­шим огромное влияние, стал Иоахим Флорский, умерший в 1202 г. Данте в «Божественной комедии» («Рай») говорит о «калабрийском монахе Иоахиме, одаренном пророческим даром».

Иоахим получил хорошее образование, совершил путешествие в Палестину, где наметил план своих основных трудов. Папы поощря­ли его деятельность, благосклонно относился к нему император Ген­рих VI. Главными его произведениями были «Согласование Ветхого и Нового Заветов», «Комментарии к откровениям Иоанна Богослова» и «Псалтирь о Святой Троице».

Вскоре после смерти Иоахима его идеи нашли распространение среди последователей Амальрика, осужденного Церковью, затем, их подхватили францисканцы-спиритуалы и отчасти доминиканцы. В середине XIII в. экзальтированный францисканец Гергард издал глав­ные труды Иоахима с собственным предисловием, в котором он из­вратил смысл одного фрагмента из сочинений Иоахима, где говори­лось о Царстве Духа как времени господства «Вечного Евангелия», неписанной откровенной истины, призванной заменить запечатлен­ное словом Евангелие Христово, выдав за «Вечное Евангелие» писа­ния самого Иоахима.

Появление книги Гергарда вызвало настоящий скандал, и папа вынужден был создать для рассмотрения этого дела особую комис­сию, которая, осудив лжеучения Гергарда, отметила некоторые рас­хождения с вероучением самого Иоахима. В общем церковная власть и при жизни и после его смерти относилась к «калабрийскому про­року» не только терпимо, но и с уважением.

Учение Иоахима отмечено общим для схоластической эпохи сим­волизмом, что удачно было подмечено П. Бицилли: «У Иоахима на­ходим прямо-таки необузданную страсть к выискиванию все новых и новых символов... Символы и их «значения» располагаются в не­сметное количество то параллельных, то перекрещивающихся ря­дов; при первом чтении зрелище этого призрачного мира, бесконеч­но вытягивающегося вширь и ввысь, непрестанно выделяющего из себя завязи, из которых вырастают новые миры, вызывает головок­ружение... Между каждым пучком символов и всеми остальными протягиваются связующие нити, всюду намечаются таинственные «координации»; весь мир этот пронизан закономерностью, в нем цар­ствуют гармония, число и мера, и ритм его биений выдержан с бе-

121

зусловной строгостью. Мало-помалу начинаешь ощущать его свое­образную «правдивость», и становится понятным секрет его обаяния для людей того времени.

У Иоахима, действительно, все заключено во всем, в каждом угол­ке жизни воспроизведен весь мир, закон универсального символиз­ма осуществляется на каждом шагу с железной необходимостью. С этой точки зрения система Иоахима не более, как доведение до край­них пределов тенденции мыслей, общих всему Средневековью».

Исходная идея Иоахима заключается в том, что история челове­чества прошла две стадии: ветхозаветную, когда люди знали только Бога Отца, и новозаветную — время преимущественного откровения Сына; вследствие этого завершением истории должна явиться тре­тья стадия — эпоха откровения Святого Духа. Аналогичную идею высказывал уже св. Григорий Богослов, однако лишь Иоахим при­дал конкретный характер третьей эпохе, связав ее с Тысячелетним Царством Апокалипсиса. Иоахим развернул широкую систему па­раллелей между Ветхим и Новым Заветами, основываясь на идее символизма: каждый предшествующий период, помимо собственно­го значения, является символическим прообразом последующего. Более того, предыдущий период как бы чреват последующим, несет в себе его семя задолго до его прорастания.

Так, первый период — эра Отца — продолжался от Авраама до Иоанна Крестителя, однако «зачат» этот период был уже при Ада­ме. Второй период — эра Сына — исчислялся Иоахимом от Иоанна Крестителя до своего времени, однако «зачатие» произошло во вре­мена пророка Елисея. «Зачатие» последнего, третьего, периода — эры Святого Духа — произошло при св. Венедикте, и обнаружение    * его должно было произойти во времена самого Иоахима, ожидавшего ц скорого наступления «субботы народа Божия».

Каждый период характеризуется господством одного «избран­ного чина»: в первом периоде — чин женатых людей; во втором — чин клириков; в третьем — монашеский чин, основанный св. Бене­диктом, но «плодоношение» которого Иоахим относил к приближаю­щемуся началу третьего периода. Согласно Иоахиму, в каждом пе­риоде действует два чина: один, господствующий именно в этот пе­риод, другой — предназначенный к торжеству в последующем. Период от одного этапа к другому связан, по Иоахиму, с постепен­ным одухотворением жизни, освобождением человеческого духа. Раб­ское, подзаконное отношение человека к Богу в первом периоде, сы­новнее или ученическое — во втором и познание Бога в Духе и люб­ви, т. е. в полной свободе, — в третьем.

Комиссия в Ананьи основывалась на утверждении св. Августи­на, что до окончания мировой истории «Вавилон» и «Иерусалим» будут существовать вместе, видимым образом переплетаясь друг с

122

другом. В связи с этим было осуждено мнение Иоахима о погибели Вавилона и торжестве Иерусалима уже здесь — на земле.

Идеи Иоахима оказали значительное влияние на Амальрика из Вены (| 1204 г.) и его последователей. Амальрикане были пантеиста­ми, и Церковь осудила их учение как еретическое.

Истолковывая идеи Эриугены в пантеистическом смысле, Амаль­рик учил, что Бог — сущность всех вещей, что Он был и есть во всем, в Иисусе так же, как и в языческих мыслителях и поэтах. Он говорит устами Овидия в такой же мере, как устами Августина. В любви человек перестает быть творением и, возвращаясь к собствен­ной сущности, тем самым растворяется в Боге.

Сам Амальрик считал себя верным сыном Церкви и, согласно рассказам, умер от огорчения, узнав, что папа осудил его учение. Однако последователи его были гораздо радикальнее.

Амальрикане понимали наступление Царства Духа не как этап мировой истории, а как этап индивидуального развития. Себя они считали пионерами третьего века, уже вошедшими в него. Они от­рицали необходимость для себя церковного культа, не признавали законов собственности и брака, боролись с Церковью, объявив Рим Вавилоном, а папу — антихристом.

ТЕКСТЫ

⇐ Предыдущая567891011121314Следующая ⇒

Поделиться: