Кладет талисман обратно в коробочку.

Теперь, когда Мойше Маттис бросил меня, Бог повесил на моё чрево замок. Ты ещё сможешь выйти замуж, Генендель, если встретишь достойного жениха, а я – агуна. У брошенной жены нет будущего.

ГЕНЕНДЕЛЬ. Как мог Мойше Маттис бросить тебя, не понимаю.

ТОЙБЕЛЕ. Я почти забыла, как он выглядит. Еще когда мы жили вместе, его так часто не было дома. Все ходил паломником ко всяким святым людям. У него это было прямо как болезнь. Может и грешно говорить так, но ему не нужна была жена. Полгода прошло, прежде чем он лишил меня невинности.

ГЕНЕНДЕЛЬ. Ты думаешь, он все еще жив?

ТОЙБЕЛЕ. Кто его знает...

ГЕНЕНДЕЛЬ. Если бы он был жив, то прислал бы тебе бумагу на развод.

В з д ы х а е т.

Однако если я хочу успеть с этой блузкой, мне пора трогаться. Спокойной ночи.

Ц е л у ю т с я .

Дружба с тобой, Тойбеле, мое спасение.

ТОЙБЕЛЕ. И я испытываю к тебе те же чувства. Этот Фрамполь, да простит меня Бог, настоящая пустыня.

ГЕНЕНДЕЛЬ. Спокойно ночи. Я прямо вся дрожу от твоих рассказов.

ГЕНЕНДЕЛЬ уходит.

ТОЙБЕЛЕ готовится лечь в постель.

ТОЙБЕЛЕ. Две одинокие души... Только чудо спасет нас.

Раздевшись до сорочки, читает молитву.

Во имя Господа нашего Бога Израиля, пусть архангел Михаил будет по мою правую руку, а Гавриил по левую, Уриель спереди, Рафаил сзади, а над головой моей да пребудет Господь Всевышний.

Задувает свечу, ложится под одеяло в постель, несколько раз вздыхает, потом засыпает.

Чья-то фигура приближается к кровати. Это АЛХОНОН, едва различимый в темноте и переодетый демоном. Неожиданно кровать, на которой спит Тойбеле слегка приподнимается, а потом с грохотом снова опускается на пол. ТОЙБЕЛЕ вскрикивает.

АЛХОНОН. Не кричи, Тойбеле. Если будешь кричать, я уничтожу тебя. Я демон Гурмизах, повелитель тьмы, дождя, грома и града, царь диких зверей. Я злой дух, женившийся на женщине, о которой ты рассказывала сегодня вечером. И столь явно наслаждалась ты, рассказывая эту историю, что я услышал тебя на дне пропасти и преисполнился страсти овладеть твоим телом. Не пытайся противиться мне. Ибо тех, кто противится моей воле, я уношу с собой за Темные Горы. В пустыню, где люди не стояли, где скотину не гоняли, где одни лишь гадюки и скорпионы. И там их кости стираются в пыль и они навсегда исчезают в подземных глубинах. Но если ты исполнишь мое желание, клянусь, ни один волос не упадет с твоей головы, и во всем тебе будет сопутствовать успех.

ТОЙБЕЛЕ. Чего ты хочешь от меня? Я замужняя женщина.

АЛХОНОН. Твой муж мертв.

ТОЙБЕЛЕ. Как? Когда?

АЛХОНОН. Уже год прошел и семь месяцев. Он умер от холеры в городе Лейпциге и я вместе с другими демонами следовал за его гробом.

ТОЙБЕЛЕ. С демонами!

АЛХОНОН. Злые дела порождают демонов. Мы дети греха.

ТОЙБЕЛЕ. Мойше Маттис не грешил. Он был праведником.

АЛХОНОН. Мужчина, бросивший жену, не может быть праведником. Он отплясывал со своими Хасидами, вкушал aqua vitae,*[1] а тебя бросил одну. Он не касался твоего тела ночью, после того, как ты совершила омовение. А если и касался, то не мог удовлетворить тебя. Он грешил Ононом, и от каждой капли его семени рождался дьявол. Когда он умер, все они устремились за его телом и называли его отцом. Так он был опозорен.

ТОЙБЕЛЕ. Что он делал в Лейпциге?

АЛХОНОН. Раввин из Туриска счел его неблагочестивым человеком и отослал прочь. Тогда он украл у Раввина коробку с пряностями и подался на ярмарку в Лейпциг.

ТОЙБЕЛЕ.         Но зачем?

АЛХОНОН.       Ходячие трупы любят гулять на ярмарках.

ТОЙБЕЛЕ.       Должна ли я оплакивать его?

АЛХОНОН.    Нет. Прошло слишком много времени.

ТОЙБЕЛЕ.       Значит, я теперь могу снова выйти замуж?

АЛХОНОН.    Никогда! Я не могу засвидетельствовать его смерть. Свидетельство демона ничего не стоит. Но я не лгу. Твой муж умер. И давно уже кормит червей.

ТОЙБЕЛЕ.          Откуда ты знаешь?

АЛХОНОН. Я знаю. Я Ребе демонов.

ТОЙБЕЛЕ. О силы небесные!

АЛХОНОН.     Они тебе не помогут. Мессия на белом осле еще не явился. А Судного дня еще ждать по меньшей мере шестьсот восемьдесят девять тысяч лет.

ТОЙБЕЛЕ.        Шъма Израэль...

АЛХОНОН.     Молчи! Попробуй только сказать эти слова еще раз, и вырву твой язык, выколю глаза и откушу соски на твоих грудях.

ТОЙБЕЛЕ.     Сжалься! Сжалься!

АЛХОНОН.     Мы не знаем, что такое жалость.

ТОЙБЕЛЕ. Только прикоснись ко мне, и я умру.

АЛХОНОН. Ты не умрешь. Я столько лет желал тебя. И мне известны все твои тайные помыслы. Я следовал за тобой, когда ты шла совершать омовение. Я не мог оторвать глаз от твоего тела. Не надо меня стыдиться. Я видел тебя голой много раз. У тебя белые груди и красные соски, ведь так?

ТОЙБЕЛЕ. Так.

АЛХОНОН. Тогда я еще не имел власти над тобой, но я говорил с тобой безмолвно и щекотал тебя в нежных местах.

ТОЙБЕЛЕ. Что ты хочешь от меня? Душа моя будет гореть в вечном пламени.

АЛХОНОН. Ничего с твоей душой не будет. Многие благочестивые женщины совокуплялись с нашим братом, а сегодня все они восседают на золотых скамьях в раю. Я сам держал в объятиях не одну дочь рода человеческого, и все они были прекрасны и благочестивы. Я спал и с Ходл, дщерью Ваалсхема, и с Сарой, чья мать была сама Добродетель.

ТОЙБЕЛЕ. С Сарой?

АЛХОНОН. Она называла меня всякими святыми именами, чтобы завлечь к себе в постель. Я спал с Батшебой задолго до того, как Давид увел ее от Урии, и царицей Эсфирью после того, как Ашазуэр ввел ее в свой дворец. Об этом говорится в Талмуде.

ТОЙБЕЛЕ. Мое чрево еще может плодоносить. Я могу забеременеть и тогда...

АЛХОНОН. Да покинет тебя печаль. Я облек себя в тело человека, чтобы ты не боялась. На тебя не ляжет тень позора. Я буду тебе мужем, братом и отцом. Я мог бы силой тебя заставить, но я хочу, чтобы ты сама, по своей воле раскрыла мне свои объятия.

ТОЙБЕЛЕ. Мне страшно, страшно!

АЛХОНОН. Всем им было страшно. Но потом они все любили меня страстно и нежно, желали меня и шептали во сне мое имя.

ТОЙБЕЛЕ. Почему ты выбрал меня?

АЛХОНОН. Я полюбил тебя, как только впервые увидел.

ТОЙБЕЛЕ. Когда? Где?

АЛХОНОН. В твою первую брачную ночь. Твой муж Мойше Маттис пришел к тебе, но он даже не знал, как раздеть тебя. Он жужжал как пчела в своей беспомощности, а, в конце концов, извергнул семя тебе на бедра. Я лег в твою постель, и твое тело жгло меня, как огонь. Я лизнул языком твое ухо и стал нашептывать тебя сладкие тайны.

ТОЙБЕЛЕ (почти кричит). Нет!

АЛХОНОН. Ты моя!

Бросается на нее.

З а т е м н е н и е.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: