ИНТЕРЕС К ЭПОХЕ РЕНЕССАНСА

Точнее говоря, в начале шестнадцатого века искусство не претендует на автономию; письменное слово сознательно включено в конкретные сообщества, жизненные ситуации, структуры власти. Прямого доступа к этим фигурам или к общей для них культуре у нас нет, но рабочая предпосылка любого человеческого понимания - понимания как речи наших современников, так и писаний тех, кто умер, - заключается в том, что косвенный доступ у нас все-таки есть, или по крайней мере в том, что мы живем с нашими конструкциями как с эквивалентом такого доступа.

В биографических обстоятельствах персонажей шестнадцатого века, стоящих в центре данной работы, следует отметить один общий фактор, который, возможно, объяснит их писательскую чуткость к конструированию личности: все они в той или иной форме воплощают интенсивный динамизм (для них характерны подъемы по социальной лестнице). В большинстве случаев это динамизм и социальный и экономический: Мор, сын достаточно удачливого лондонского юриста, становится рыцарем, спикером палаты общин, канцлером герцогства Ланкастерского, экономом Кембриджского университета и наконец лордом-канцлером Англии, наперсником Генриха VIII; Спенсер, сын небогатого вольного ремесленника Торговой компании Тэйлора, становится состоятельным колониальным землевладельцем, о котором в королевских документах говорится "джентльмен, проживающий в графстве Корк; Марло, сын башмачника и приходского писца при церкви Св. Марии, Кентербери, получает степени в Кембриджском университете, - подъем, конечно, более скромный, но все же подъем; Шекспир, сын преуспевающего перчаточника, способен на закате своей карьеры приобрести для своего отца герб и купить второй по величине дом в Стратфорде. Все эти талантливые выходцы из среднего класса перешли из замкнутых социальных кругов в сферы, где они смогли встретить обладателей власти и величия. И следует заметить, что все они точно так же были в состоянии достаточно близко узнать тех, у кого не было ни власти, ни статуса, ни образования. В случае Тиндела перед нами не вертикальная мобильность в традиционном социологическом смысле, а крайне интенсивная мобильность географическая и идеологическая - переход из католических священников в протестанты, из Глостершира, где жила его йоменская семья, - в Лондон, а потом в европейское изгнание, от безвестности - к опасной славе главного еретика. И наконец в случае Уайета, семья которого приобрела статус и богатство только в предыдущем поколении, перед нами неустанная дипломатическая мобильность - Франция, Италия, Испания, Фландрия.

Таким образом, все шесть писателей, о которых я буду говорить, оторваны от стабильного, унаследованного социального мира, и все они дают сильное и влиятельное выражение разным аспектам ренессансного формирования "я".

То есть личность все время находится в социуме, а потому он оказывает на нее решающее воздействие. Человека нельзя понимать вне социальных условий.

Шекспир не разрешает эстетических и моральных конфликтов, заложенных в произведениях Спенсера и Марло, хотя его драматургия загадочно связана с обеими позициями. Скорее, в произведениях Уайета и Шекспира сильнее, чем у любого их современника, выразилось историческое давление неразрешенного и длящегося конфликта. Более того, поставленные на богословском уровне в произведениях Мора и Тиндела проблемы в произведениях Спенсера и Марло переносятся на уровень мирской, а Шекспир анализирует в "Отелло" и других произведениях сексуальные тревоги мужчин (страх перед изменой, задержка и выплеск агрессии, виновность в собственных страданиях), выраженные в лирике Уайета.

⇐ Предыдущая11121314151617181920Следующая ⇒

Поделиться: