Глава сорок четвертая. НЕГРЫ
Чем дальше мы продвигались по Южным штатам, тем чаще сталкивались совсякого рода ограничениями, устроенными для негров. То это были отдельныеуборные - " для цветных", то особая скамейка на автобусной остановке илиособое отделение в трамвае. Здесь даже церкви были особые, - например, длябелых баптистов и для черных баптистов. Когда баптистский божок черезнесколько лет явится на землю, для того чтобы уничтожить помогающих другдругу советских атеистов, он будет в восторге от своих учреждений на ЮгеАмерики. При выезде из Нью-Орлеана мы увидели группу негров, работающих надосушением болот. Работа производилась самым примитивным образом. У негров небыло ничего, кроме лопат. - Сэры! - сказал мистер Адамс. - Это должно быть для вас особенноинтересно. Простые лопаты в стране величайшей механизации! Нет, нет, сэры.Было бы глупо думать, что в Соединенных Штатах нет машин для осушения болот.Но труд этих людей почти что пропадает даром. Это - безработные, получающиемаленькое пособие. За это пособие им нужно дать какую-нибудь работу, как-нибудь их занять. Вот им и дали лопаты - пусть копают.Производительность труда равна здесь нулю. Наш дальнейший маршрут лежал по берегу Мексиканского залива, черезштаты Луизиану, Миссисипи и Алабаму. Эти штаты мы проехали в один день иостановились во Флориде. Затем из Флориды - к берегу Атлантического океана -в Джорджию, потом через Южную Каролину, Северную Каролину и Вирджинию - вВашингтон. Первая часть пути вдоль Мексиканского залива была пройдена нами сбольшой быстротой. Американская техника нанесла новый удар нашемувоображению. Трудно удивить людей после фордовского завода, Боулдер-дам, сан-францискских мостов и нью-орлеанского моста. Но в Америке все оказалосьвозможным. Борьба с водой - вот чем занялась здесь техника. На целые десяткимиль тянулись, сменяя друг друга, мосты и дамбы. Иногда казалось, что нашавтомобиль - это моторная лодка, потому что вокруг, насколько хватал глаз, была одна лишь вода, а по ней каким-то чудом шла широкая бетоннаяавтострада. Потом появлялся мост, потом опять дамба, и снова мост. Какихусилий, каких денег потребовалось, чтобы это построить! Самым удивительнымбыло то, что в двадцати милях отсюда шла превосходная параллельная дорога, ив нашей дороге, постройка которой явилась мировым техническим достижением иобошлась в сотни миллионов долларов, не было никакой насущной необходимости.Оказывается, во времена " процветания" эту дорогу построили для привлечения вэти места туристов. Самый берег Мексиканского залива был покрыт набережнойна несколько сот миль. К сожалению, мы не записали точной цифры, но мыотчетливо помним - на несколько сот миль. Этому трудно поверить, но мы ехалицелый день вдоль моря, отделенного от нас прочной и красивой набережной. Мы заночевали в небольшом курортном и портовом городке Пенсакола, воФлориде. Всю ночь шел дождь. Наш автомобиль стоял под открытым небом, иутром никак нельзя было завести мотор. Мистер Адамс ходил вокруг машины и, всплескивая руками, говорил: - Наша батарейка к черту пошла! Наша батарейка к черту пошла! Дождь очень смутил мистера Адамса, и он удвоил свою автомобильнуюосторожность. К счастью, батарейка не думала идти к черту. Просто немного отсырелипровода, и как только они подсохли, мотор стал работать. - Сэры! - говорил мистер Адамс, поглядывая на мутное небо. - Я прошувас быть как можно осторожнее. Лучше подождем с выездом. А вдруг дождьвозобновится. - А вдруг не возобновится? - сказала миссис Адамс. - Не будем же мысидеть в этой Пенсаколе всю жизнь. - Ах, Бекки, ты не знаешь, что такое Флорида. Здесь очень переменчивыйи опасный климат. Здесь все может быть. - Но что же здесь может быть? - Нет, серьезно, Бекки, ты рассуждаешь как маленькая девочка. Здесьможет быть все. - В крайнем случае, если нас застанет дождь, будем ехать под дождем. Всем так хотелось поскорее выехать, что мы не послушались мистераАдамса и, выбрав минуту затишья, тронулись в путь, вдоль залива, по новымдамбам и новым мостам. - Через час после выезда из Пенсаколы мы попали втропическую грозу (вернее, это была не тропическая, а субтропическая гроза, но в то время она казалась нам такой ужасной, что мы считали еетропической). Было все, что полагается по Жюль Верну, - гром, молния инизвергающаяся с неба Ниагара. Теперь всюду была сплошная вода. Мы двигалисьпочти вслепую. Иногда пелена воды делалась такой густой, что казалось - мыедем по дну Мексиканского залива. При каждом ударе грома мистер Адамсподпрыгивал и бормотал: - Да, да, сэры. Спокойно... Спокойно. Он, несомненно, боялся, что в автомобиль ударит молния. Мы пробовали остановиться и переждать грозу, стоя на месте, но боялись, что вода зальет мотор и батарейка действительно " к черту пойдет". Мы сдрожью вспоминали газетные заметки об ураганах во Флориде и фотографиивыдернутых с корнем гигантских деревьев и сброшенных с рельсов поездов. В общем, как и у Жюль Верна, все кончилось благополучно. Мы переночевали в городе Талагасси и уже утром были в Джорджии. Стоялянварский, почти знойный день, и мы быстро забыли о вчерашних страхах. Джорджия оказалась лесистой. Почему-то Южные негритянские штаты всегдапредставлялись нам в виде сплошных хлопковых полей и табачных плантаций. Атут вдруг выяснилось, что, кроме плантаций и полей, есть еще густые южныелеса. Мы проезжали аллеями, над которыми свешивались на манер козлиных бородкакие-то кудельные хвосты никогда не виданного нами дерева " пикон". Негры встречались все чаще, иногда по нескольку часов мы не виделибелых, но в городках царил белый человек, и если негр появлялся упрекрасного, увитого плющом особняка в " резиденшел-парт", то обязательно сощеткой, ведром или пакетом, указывающими на то, что здесь он может бытьтолько слугой. Высокий американский стандарт не совсем еще завоевал Южные штаты. Он, конечно, проник очень далеко, - южные Мейн-стриты, аптеки, квадратики маслаза обедом и завтраком, механические бильярды, жевательные резинки, газолиновые станции, дороги, " тибоун-стейки", девушки с прическами кинозвезди рекламные плакаты ничем не отличаются от восточных, западных и северныхквадратиков масла, девушек, дорог и плакатов; но есть в Южных штатах что-тосвое, собственное, особенное, что-то удивительно милое, теплое. Природа? Может быть, отчасти и природа. Здесь нет вылощенных пальм и магнолий, начищенного солнца, как в Калифорнии. Но зато нет и сухости пустыни, котораявсе же чувствуется там. Южные штаты - это страна сельских ландшафтов, лесови печальных песен. Но, конечно, не в одной природе дело. Душа Южных штатов - люди. И не белые люди, а черные. Мы остановились в Чарльстоне, Южная Каролина. Осмотрев город ивозвращаясь вечером домой по неизменному Мейн-стриту, мы увидели втемноватом переулке негритянскую девочку лет двенадцати. Девочка нас невидела. В руке она несла корзинку. Походка девочки сперва казалась странной.Но, вглядевшись пристальней, мы увидели, что девочка танцует. Это былаталантливая импровизация, четкая, ритмическая, почти что законченный танец, который хотелось бы назвать так: " Девочка из Южного штата". Танцуя, негритяночка удалялась все дальше по темному переулку, скользила, делалаповороты, небольшие прыжки - и грациозно балансировала легкой и пустойкорзинкой. Наторговавшись за день, город уснул, вокруг была полная тишина; но нам почудились звуки банджо, так ритмичен и музыкален был танец. Негры талантливы. Что ж, белые охотно аплодируют им, продолжая считатьих низшей расой. Неграм милостиво разрешают быть артистами. Очевидно, когдачерный на подмостках, а белый в ложе, он может смотреть на черного свысока, и его самолюбие господина не страдает. Негры впечатлительны. Белые относятся к этому иронически и считают, чтонегры глупы. В самом деле! Для того чтобы хорошо торговать, не нужно никакойвпечатлительности. Говоря сейчас о белых людях, мы имеем в виду южных джентльменов, и нетолько их, но и тех джентльменов с Севера, которые тоже заражены психологиейрабовладельчества. Мы также хотим сказать, что не все люди Юга считаютнегров низшими существами, но, к сожалению, таких большинство. Негры обладают сильным воображением. Они любят, например, носить именазнаменитых людей, и иногда какой-нибудь швейцар, лифтер или батрак Джим Смитполностью произносит свое имя так: Джим-Джордж-Вашингтон-Абрагам-Линкольн-Грант-Набукаднезер-Смит. - Ну конечно, - говорит южный джентльмен, в воображении которого днем иночью стоит лишь одно прелестное видение - миллион долларов, - это же полныйидиот! Во всех кинокартинах и водевилях негры выводятся в качестве комическихперсонажей, изображающих глупых, но добродушных слуг. Негры любят природу. Как свойственно артистическим натурам, онисозерцательны. Южные джентльмены находят и этому свое объяснение. Негры, видите ли, ленивы и не способны к систематическому труду. Тут обязательнорассказывается случай, когда негр, заработав пять долларов, на другой деньуже не идет на службу, а подхватив под руку свою черную " герл", отправляетсяс ней на прогулку в лес или к речке. И делается глубокомысленный вывод, некоторым образом теоретическое обоснование эксплуатации черного человека: - Ему сколько ни заплати, он все равно будет жить как свинья. Поэтомунужно платить как можно меньше. Наконец негры экспансивны. О! Тут южный джентльмен серьезно обеспокоен.Он уже вытаскивает кольт, веревку и кусок мыла. Он уже раскладывает костер.Он становится вдруг невероятно благородным и подозрительным. Негры - это, видите ли сексуальные преступники. Их надо просто вешать. Негры любопытны. Тут у южного джентльмена есть тысяча объяснений. Ясноедело - это просто нахалы и беспардонные люди. Лезут не в свое дело. Всюдусуют свой черный нос. При всем том, южный джентльмен считает, что негры очень его любят. Вкинодрамах из жизни помещиков непременно фигурирует старый седой негр, обожающий своего господина и готовый отдать за него жизнь. Ах, если бы южный джентльмен, благодушный зритель или участник судаЛинча, понял бы вдруг, что для полной человеческой стопроцентности ему нехватает именно этих, осмеянных им негритянских черт! Что бы он сказал? У негров почти отнята возможность развиваться и расти. Перед ними вгородах открыты карьеры только швейцаров и лифтеров, а на родине, в Южныхштатах, они бесправные батраки, приниженные до состояния домашних животных, - здесь они рабы. И все-таки если у Америки отнять негров, она хотя и станет немногобелее, зато уж наверно сделается скучнее в двадцать раз. Верные своему правилу - брать в автомобиль людей, поджидающих на дорогеоказии, уже недалеко от Вашингтона, в Северной Каролине, мы подобрали узахолустной газолиновой станции восемнадцатилетнего мальчика из лагеря" ССС". Эти лагери были устроены Рузвельтом для безработных молодых людейсперва на шесть месяцев, - Рузвельт надеялся в течение шести месяцевпокончить с безработицей, - а потом, когда выяснилось, что покончить сбезработицей не так-то легко, - лагери были оставлены на неопределенныйсрок. Мальчику нужно было проехать восемьдесят миль, от лагеря до родногогорода Елизабеттаун. Шел довольно холодный дождик. Молодой человек совсемсъежился в своей летней рубашке цвета хаки и широкополой фетровой шляпе сдырочками. Наш последний хич-хайкер немного отогрелся в закрытой машине и принялсяотвечать на вопросы. Он не прибавил ничего нового к сложившемуся у нас пред-ставлению о типе американского молодого человека - разговорчивого, самоуверенного и нелюбопытного. История его обычна. Отец-фермер. Дела старика идут неважно. Мальчикокончил среднюю школу. Для поступления в колледж не хватило денег. Пошелискать работу. Не нашел. Пришлось записаться в " ССС". Там он вместе сдругими мальчиками очищает леса, копает противопожарные канавы. Недурнокормят, одевают и дают тридцать долларов в месяц (пять - на руки, а двадцатьпять - родителям). Собственно, это пособие. Что будет дальше - неизвестно.Он знает только одно: он молод, здоров, кожа у него белая, он играет вбейсбол. Значит, все будет в порядке - " олл райт" - и как-нибудь обомнется.В его сознании нет тумана. Наоборот, полная ясность. На большинствовопросов, которые мы ему задавали, он не мог ответить. Тогда он " сочаровательной откровенностью говорил: " Этого я не знаю". Зато, когда вопросбыл ему понятен, он отвечал сразу же, не задумываясь, готовой формулой, видимо твердо принятой в семье папы-фермера и в городке Елизабеттаун. - Но вы все-таки хотите поступить в колледж? - Конечно. Хоть я и знаю парней, которые с дипломами в карманахбродяжничают по стране в поисках работы, но все-таки после колледжа легчесделать карьеру. - Какие науки вас интересуют в колледже? - Как какие? Те, конечно, которые там проходят. Мы проезжали мимо негритянской деревушки. Это был все тот же стандартнегритянской нищеты. Найти здесь хороший негритянский дом было бы так жестранно, как увидеть плохую дорогу. - Дома негров сразу можно отличить от домов белых людей, - сказал нашспутник с улыбкой. - Неужели все негры живут так плохо? - Конечно, все. - Ну, вот вы выросли на Юге. Скажите, знаете вы хоть одного богатогонегра? Юноша подумал некоторое время. - Нет, не знаю ни одного, - ответил он наконец. - Почему же это так? Разве негры плохие работники? - Нет, они умеют работать. - Может быть, они нечестные люди? - Почему нечестные? Я хорошо знаю негров. Негры - хорошие люди, естьсреди них хорошие футболисты. - Как же так случилось, что все негры бедные? - Этого я не знаю. - У вашего отца есть знакомые негры? - У нас много знакомых негров. - И вы к ним хорошо относитесь? - Конечно. - А посадили бы вы такого негра за стол в своей семье? Юноша рассмеялся. - Нет, это невозможно. - Почему? - Да так. Негр и белый не могут сидеть за одним столом. - Но почему же? - Вы, видно, из Нью-Йорка! - сказал молодой человек. В представлении южан Нью-Йорк-это предел вольнодумства и радикализма. - Теперь скажите нам вот что. Мы проехали несколько негритянских штатови иногда видели довольно хорошеньких негритянок. Могли бы вы полюбитьнегритянку? - Да, пожалуй, - ответил молодой человек, подумав, - это могло быслучиться. Действительно среди цветных попадаются хорошенькие, в особенностимулатки. - А если бы полюбили, то женились бы? - Ну, что вы! Это никак невозможно - Почему? - Это невозможно. - Ну, а если б очень сильно полюбили? Или если б белая девушка полюбиланегра и вышла за него замуж? Юноша замахал руками. - Нет, сразу видно, что вы из Нью-Йорка. - А что? Такого негра, наверно, повесили бы? - Думаю, что случилось бы что-нибудь в этом роде. Молодой человек долго весело смеялся. Этот разговор передан с совершенной точностью. Не только здесь, но и в самом Нью-Йорке, о котором мальчик с Югаговорил с ужасом, почти невозможно увидеть негра в ресторане, кинематографеили церкви. Разве только в качестве официанта или швейцара. Мы видели вбольшом нью-йоркском зале " Карнеги-холл" на концерте негритянской певицыМариан Андерсон сотню интеллигентных негров, которые сидели на галеркесовершенно обособленной группой. Конечно, по американским законам, и в особенности в Нью-Йорке, негримеет право сесть на любое место среди белых, пойти в " белый" кинематографили " белый" ресторан. Но он сам никогда этого не сделает. Он слишком хорошознает, чем кончаются такие эксперименты. Его, разумеется, не изобьют, как наЮге, но что его ближайшие соседи в большинстве случаев немедленнодемонстративно выйдут, - это несомненно. По закону, негры - свободные граждане Соединенных Штатов, но на Юге ихпод различными предлогами лишают права голоса, а в самом Вашингтоне, и нетолько в самом Вашингтоне, а в самом здании, где писались законы, произошелтакой случай. В конгресс от города Чикаго был избран негр по фамилии Деприст. Когорчению белых конгрессменов, он сидел рядом с ними на заседаниях палатыпредставителей. Но это еще не все. Этот черный человек со своим чернымсекретарем повадился ходить обедать в столовую конгресса. Его нельзя быловыгнать, а на тихие демонстрации негр не обращал никакого внимания. В концеконцов придумали прекрасный выход из положения - закрыли столовую. Совсемзакрыли столовую конгресса для того, чтобы негр не мог обедать вместе сбелыми людьми. - Вот, вот, сэры, - сказал мистер Адамс, когда, ссадив молодогочеловека из " ССС", мы ехали дальше, - я расскажу вам замечательную историю омоих друзьях с острова Тринидада. У меня там была знакомая американскаясемья. Она решила перебраться в Нью-Йорк. Я как раз должен был на год уехатьиз Нью-Йорка и решил сдать им на это время свою квартиру. Я отрекомендовалих хозяину дома и уехал. Когда я вернулся через год, хозяин набросился наменя чуть ли не с кулаками. " Это безобразие! - кричал он. - Я никогда недумал, что вы так подло меня подведете! " Я очень испугался и стал думать, ненаделал ли я какой-нибудь беды. " Не понимаю, в чем я провинился? " - спросиля домовладельца. " Вы поселили в моем доме негров", - простонал хозяин. " Дапозвольте, - говорю я, - я поселил у вас моих друзей с острова Тринидада.Это белые люди, такие, как мы с вами. Они прожили на острове тринадцать лети теперь вернулись в Америку". - " Ах, зачем вы не сказали мне сразу, чтоваши друзья жили на острове Тринидаде! Я бы их ни за что к себе не пустил! " - " Что случилось? " - спросил я. " Случилось то, что все мои жильцы в одинголос говорят про ваших друзей, будто в них есть примесь негритянской крови.Там есть бабушка, у нее чересчур курчавые волосы. Это установлено. Одинжилец уже выехал. Остальные говорят, что, если я не выселю этих негров, онинарушат контракт и уедут". Нет, серьезно, сэры, было бы глупо думать, чтонеграм в Нью-Йорке живется хорошо. Вот в нашем доме есть лифтер-негр - этодругое дело. В Северной Каролине стало холодно, а в Вирджинии еще холоднее. Редкийдождик поливал крышу нашего кара весь последний день путешествия. ДоВашингтона оставались считанные мили, и мистер Адамс боялся, как бы вода неначала подмерзать. Показались плакаты, рекламирующие вашингтонские отели. - Стоп! Стоп! - закричал вдруг мистер Адамс. Машина остановилась. - Сэры! - торжественно сказал он. - Хотите знать, что такое Америка? - Хотим, - ответили мы. - В таком случае, смотрите. И мистер Адамс указал рукой на плакат, который мы чуть было непроехали. Мы увидели большую картину чрезвычайно трогательного содержания. Былаизображена прелестная молодая мать типа Греты Гарбо с прелестной девочкой(типа Ширли Темпл) на руках. Позади стоял чудный ангел-хранитель с лицомголливудского кинолейтенанта и с большими крыльями. - Нет, нет, - кричал мистер Адамс, - подпись! Подпись! Вы знаете, чтоговорит ангел-хранитель этой доброй маме? Он советует ей положить деньги вбанк на имя ребенка. Ангел так добр, что даже объясняет, в какой именно банкследует положить деньги! Нет, серьезно, сэры, вы не хотите понять, что такоеАмерика. Когда мы въезжали в Вашингтон, спидометр нашего кара показывал ровнодесять тысяч миль. Мы в последний раз крикнули " ура".
