КРАТКАЯ ЗАМЕТКА О БАФОМЕТЕ

Эжен Канселье, ученик великого Мастера, в предисловии ко второму изданию «Философских обителей» так описывал Фулканелли: «его лицо озаряла добрая благожелательная улыбка, и он привычным жестом поднимал руку, на которой в этот вечер сверкало кольцо Бафомета из трансмутационного золота, перешедшее к нему от тамплиеров энбонского командорства в Бретани». Юный романтический читатель, конечно же, не упустит случая схватиться за голову в порыве мистического восторга. Однако Бафомет Фулканелли и Канселье имеет мало общего и с женогрудым лунным козлом-андрогином, химерой Элифаса Леви, с лёгкой руки последнего перебравшейся на карту XV Аркана Таро, и с мистико-психологическим обобщением Рудольфа Штайнера, утверждавшего, что во время пытки, производившейся, конечно же, по всем контринициатическим правилам инквизиторского искусства, братья Тампля погружались в чудовищные миры, «миры Бафомета», ариманического существа, соприкосновение с которым заставляло их нести на самих себя брутальный навет. Предполагалось также, что Бафомет — арабское (? ) или гностическое божество. Также — что это иносказание честной главы Иоанна Крестителя (β α φ η — крещение, погружение, окрашивание или «отинктурирование») и Св. Чаши Грааль. Отчасти все три последние версии верны, если, разумеется, держать в голове небуквальное прочтение, хотя мы и не отвергаем последнего.

Отдельно стоит отметить: в «Повести временных лет» говорится о том, что булгары по браде извержениями своими «мажются и поминаютъ Бохмита». Но с достоверностью определить, насколько сей «Бохмит» связан с нашим Бафометом — не представляется возможным.

Мастер производит имя этого «пугала Страшного суда» от бафо ( крещение ) и мете (букв.: смесь) — производное от него метис, то есть смешанный, полукровка. Камень Философов в каком-то смысле и есть такой (такая? ведь камень также — «она, моя») полукровка, хотя для Делания достаточно одной вещи, а значит, камень — полукровка единокровная. Таким образом, по Фулканелли, бафомет — это крещение смеси, философского компоста, сиречь погоста, где погребаются (погружаются) в любовном соитии царственные супруги.

Фулканелли несколько раз описывает Бафомета, ссылаясь на различные его изображения на старинных французских памятниках гражданской архитектуры. В значительной степени все эти изображения разнятся. Остаётся в таком случае сделать вывод, что сам Фулканелли видел в них нечто общее, чего не может увидеть учёный, но непосвящённый исследователь, везде ищущий «десять различий», как будто перед ним оккультные «Весёлые картинки».

Мы сердечно благодарим нашу добрую подругу Наталью Агамалян, любезно предоставившую нам фотографию последнего сохранившегося фасада тамплиерского командорства (уж ни того ли самого, о котором ведёт речь Канселье? ) в так называемом городе Бафомета, где изображение нашего героя представлено во всей своей инфернальной красе. Впрочем, спешим напомнить одну из важнейших — на наш взгляд — мыслей Генона: плохих и хороших символов не бывает, любой из них двояк, и если есть рога у нечистых (а «наш камень, по видимости, нечистый»), то есть световые рога и у Моисея, и у Святого Агнца, Спасителя всех человеков.

Крылатая троица над бафометом, идущий справа медведь (подобное изображение встречаем на фасаде доходного дома начала XX в. на Пречистенской наб. в Москве), сульфурный иероглиф, а также истекающая слева живая волна, каковой необходим пилот или кормчий, также нуждаются в объяснении, впрочем, последнее уже выходит за рамки краткой заметки о бафомете.

2004

КЛОД  Д’ИЖЕ:

ВОЗЛЮБЛЕННЫЙ  ЕДИНОРОГА

Для постороннего наблюдателя все, кто хоть сколько-нибудь всерьёз интересуется алхимией, конечно, могут именоваться «алхимиками», однако настоящих алхимиков это весьма бы позабавило. Исследователей и «любителей» отставим в сторонку. Самих же алхимиков можно разделить на две категории: Адепты и герметические философы. Первые получили Камень и обрели бессмертие, вторые — «слишком много знали», но так и не начали Делания, то ли из-за отсутствия посвящения, то ли по какой другой причине. По мнению ряда современных исследователей алхимии, одним из таких герметических философов был Клод д’Иже, чья книга «Новая Ассамблея химических Философов», в основном представляющая собой центон (текст, составленный из цитат, которые, освещая друг друга, порождают совершенно новый смысл), на наш взгляд, является самой лучшей из числа тех, что были когда-либо написаны о Первоматерии Великого Делания.

 

Про Клода Лаблатиньера д’Иже мы знаем очень мало. Никто и никогда специально о нём не писал. Всё, что мы имеем — это официальные даты жизни, весьма короткая библиография да разве что ещё пара-тройка красивых деталей, всплывших благодаря обмолвкам не слишком-то щедрых на откровения товарищей алхимиков. Но и это уже кое-что.

Итак, родился он в 1912 г. и что делал дальше, по крайней мере в ближайшие лет двадцать, решительно неизвестно. Однако в 30-е гг. он сходится с крайне загадочной Марией де Нагловска (о ней писал в своей «Метафизике пола» Юлиус Эвола), вступает в братство Рандольфа, занимается сексуальной магией в некоем уединённом замке в Чехословакии. Впоследствии, вероятно, осознав, что не там ищет, он становится учеником Эжена Канселье. По словам последнего (сборник премного любопытных интервью под общим названием «Солнечный огонь», взятых у Канселье Робером Амаду, увидели свет в издании Повера в 1978 г.), д’Иже, впрочем, не был практикующим алхимиком, «работающим у печи». Однако при этом ученик великого Фулканелли отзывался о книгах собственного ученика с нескрываемым восхищением: «наилучшая и в высшей степени здоровая традиция». Канселье также написал предисловия к обеим книгам д’Иже: «Антология герметической поэзии» (1947) и «Новая Ассамблея химических Философов» (1954). Клод д’Иже помимо прочего известен как основатель литературного общества «Возлюбленные Единорога», занимающегося глубоким исследованием герметической символики. Общество это и поныне существует в Париже под именем «Сфера Единорога». В 1976 г. «Антология герметической поэзии» была переиздана в дополненном варианте: в книгу вошло новое исследование об «Истинном Савиньене Сирано де Бержераке и герметизме Иного Мира». Умер д’Иже в 1964 г. А через год июльский номер ревю «Инициация и наука» был полностью отдан под его ранее непубликовавшиеся, неизвестные, либо просто «лежавшие в столе» тексты.

 

У нас нет никаких оснований не доверять Канселье относительно смертной участи его ученика. Хотя наводит на определённые соображения тот факт, что Канселье всем и всегда говорил о том, что он сам, дескать, никогда Камня не получал. Однако есть и другие, противоречащие тому свидетельства. И здесь, как мы полагаем, вероятно, могло сказаться то обстоятельство, согласно которому Адепт работающий втайне, будучи лицом публичным, с неизбежностью придёт к необходимости выдавать себя просто за герметического философа, нежели каждому встречному-поперечному представляться: «здрасьте, я товарищ алхимик! » Есть, конечно, европейские исследователи алхимии, называющие себя друзьями Канселье и утверждающие, что тот им лично заявлял: «Камня я не получал». Хорошо, допустим, они считали себя друзьями Канселье. Но были ли они таковыми на самом деле? И что такое дружба в мире, где царит предательство и люди пожирают друг друга, словно дикие животные.

Трудно себе и представить, что могло бы случиться, если бы Эженом Канселье всерьёз заинтересовались спецслужбы, как в своё время они заинтересовались Фулканелли. А влиятельные преступные синдикаты, желающие получать всё больше и больше? Как насчёт отрезанных пальцев, утюга, электрошока? С какой стати Канселье было распространяться о своём тайном? То же можно сказать и про Клода д’Иже.

Не лучше ли прикинуться всего лишь «любителем Науки», подстроить свои похороны, как некогда, согласно легенде, их подстроила чета Фламелей, а самому потихоньку дать дёру? Ответим честно: лучше. Но не исключено, что Клод д’Иже действительно был «всего лишь» чрезвычайно знающим и талантливым знатоком герметической науки, сыном ведения, избранником Илии, возлюбленным Единорога. Можно знать Первоматерию и знать режимы, но так никогда и не преступить к Деланию. На это тоже есть свои основания, может быть, внимательный читатель Клода д’Иже догадается какие именно. Однако не стоит о своих догадках потом трубить на каждом перекрёстке, а то ведь могут и в канавке найти.

2005

⇐ Предыдущая567891011121314Следующая ⇒

Поделиться: