История и современное использование

Комментарий – один из древнейших жанров подачи информации. Выступления политических деятелей перед толпой в эпоху племенной и рабовладельческой демократии преследовали ту же цель, что и современный комментарий: навязать определенную трактовку событий и подвести аудиторию к нужному выводу. Такую же цель преследовали религиозные проповеди. То есть комментарий как разъяснение и оценка происходящего появился задолго до возникновения журналистики в ее нынешнем виде. Комментарийные тексты широко использовались в советской журналистике. Там считалось стандартом, что журналист высказывает свое отношение к событию и формирует мнение аудитории о происходящем (подробнее об интерпретационной журналистике читайте в Главе 11).

В современных СМИ комментарии представлены в форме редакционных статей и авторских колонок в прессе и интернет-изданиях и в форме авторских программ на радио, на телевидении и в интернете. В некоторых газетах (например, «Ведомости», «Московские новости») существует специальная полоса комментариев. У журнала «Русский репортер» комментарием одного из сотрудников редакции открывается каждый номер. Кроме того, редакционный комментарий сопровождает «Тему номера» - анонсированный на обложке большой специальный репортаж. В журнале «Русский пионер» комментарий – основной жанр. Большинство материалов этого издания – авторские колонки известных людей. Есть примеры изданий, практически целиком состоящих из комментариев. Например, портал PublicPost.ru В СМИ комментарий считается «элитным» жанром. Рядовым корреспондентам редко позволяют публиковать колонки. Обычно авторы комментариев – это руководители изданий (главные редактора, заместители главных редакторов, редактора отделов) либо опытные журналисты, обозреватели или специальные корреспонденты. Некоторые журналисты, например, Юлия Латынина или Дмитрий Быков, специализируются на этом жанре, публикуя комментарии в разных изданиях. Дмитрий Быков уже несколько лет делает это с иронией в стихах. Например, как здесь:

Как много стало педофилов! Как расплодились, черт возьми! Уже их ежедневный вылов достиг пяти… семи… восьми!

Они ворвались батальоном (я продаю, за что купил). Уже и в фонде пенсионном, глядишь, таился педофил! Он был вчера публично пойман, спасибо доблестным ментам; геронтофила я бы понял — но педофил откуда там?! Уже глава Совфеда Торшин проникся, судя по глазам. Когда он был на «Эхе» спрошен про бойню в Осло, то сказал: «Повсюду дьявольские силы. Сплотимся против их клешней! У нас тут, скажем, педофилы, и непонятно, что страшней». Как из бездонного колодца, они попрыгали на свет. Мой Бог, откуда что берется? Пока не борются — их нет. Но власть, отвлекшись от распилов, вдруг озаботилась борьбой, взяла мишенью педофилов — и педофилом стал любой! Давным-давно, во время оно, пересажали миллион, назначив главным злом шпиона, — и каждый третий стал шпион; акын слагал Ежову оду — воитель наш, защитник наш! Там сколько не было народу, как севших тут за шпионаж. Хрущев-то был еще из лучших, хотя и карлик по уму, — но померещился валютчик угрозой главною ему, и он прицелился, как лучник, а с ним гэбэшная орда, — и каждый третий стал валютчик (и тунеядец иногда). Российский метод знаем все мы: заходит о маньяке речь, когда от истинной проблемы вниманье надобно отвлечь. У нас и так сейчас нечисто, и жизнь довольно дорога, — врагом избрали экстремиста, и как их стало до фига! Так скрутят каждого, пожалуй, к какому благу ни стремись; уже и я, тишайший малый, потенциальный экстремист, — и кстати, борзописцам милым, ловящим, так сказать, струю, меня представить педофилом нетрудно: я преподаю. Зачем бы? В школе мало платят, труды учительства тяжки, и неужел мне не хватит того, что платят за стишки?! Разграниченье очень тонко — я тут и книжек прикупил: любой, кто смотрит на ребенка, — потенциальный педофил. Такие темы хоть нечисты, но живо отвлекут страну (как полагают экстремисты, давно идущую ко дну).

И вот, укрывшийся под сенью московских пыльных тополей, — я прозреваю путь к спасенью угрюмой Родины моей! И подскажу вам, ради Бога. У нас особая страна: в ней почему-то очень много того, с чем борется она. Такому вняв соотношенью, мечтаю, хитрый иудей: провозгласить бы нам мишенью простых порядочных людей! Найти бы их в российской фронде, в больнице, в школе, cetera — и даже в пенсионном фонде, глядишь, найдется полтора! Пускай их ловят очень строго, высматривают сквозь очки — тогда их сразу станет много.

Как педофилов.

Ну почти.

(Чадолюбивое – «Новая газета». – 2011. – 24 июля)

 

Напрямую в тексте не говорится, но подразумевается, что нынешняя борьба с педофилами сродни борьбе со шпионами в СССР в 30-е годы прошлого века, когда, как все знают, подавляющее большинство осужденных за шпионаж в действительности были невиновными.

 

Идея комментария

Работу над комментарием начинают с его идеи. Идея – это новое понимание происходящего, которое должно возникнуть после прочтения комментария. Комментарий без идеи лишен смысла. Если идея банальна (например, что нужно честно работать, а не воровать), такой комментарий также неудачен, так как все люди и так это знают. Поэтому идея должна обладать новизной и оригинальностью.

Американский журналист Джон МакКормик (John McCormick) сформулировал такие вопросы, на которые нужно ответить при поиске идеи комментария:

1. Для кого предназначается комментарий? Для элиты, для обычных читателей, для близких знакомых автора или для самого автора?

2. Какую эмоцию выразит комментарий? Злость, протест, изумление или удовольствие?

3. Какую задачу перед собой ставит автор? Разъяснить людям суть события? Изменить их мнение? Развлечь читателей?

4. Что комментарий добавляет в публичные дебаты по этому вопросу? Какова «прибавочная стоимость» комментария? Новые аргументы, новый контекст или новое измерение события?

5. Что нового автор хочет сказать по данному вопросу? Тема и мнение у автора есть, но есть ли решение проблемы? Или автор лишь хочет в очередной раз высказать некую общеизвестную истину?

6. Проверил ли автор критикой свою позицию? Выдержала ли она проверку? Какие доводы могут привести оппоненты? Сможет ли автор отстоять свою правоту в споре? (Woods K.M. Seven Steps to a Strong Opinion // http: //www.poynter.org/content/content_view.asp? id=19739& sid=2)

По словам Джона МакКормика, «спросом» у читателей пользуются такие комментарии, которые позволяют «сразу охватить всю полноту вопроса и включиться в дискуссию», так как читают комментарий обычно для того, чтобы понять что-то самому и быть в состоянии потом объяснить это другим. Картину мира нужно постоянно уточнять, особенно в связи с нынешней скоростью перемен, и комментарий нацелен на удовлетворение этой потребности аудитории.

Идея комментария должна быть не только небанальной, но также актуальной, хотя требования к актуальности в комментарии смягчены. Достаточно, чтобы тема была просто на слуху, а прокомментировать громкое событие можно и спустя несколько недель после того, как оно произошло. Кроме того, идея должна быть близка и понятна публике, затрагивать ее интересы. Вот пример комментария на «злобу дня».

 

Чем больше споров о будущем пенсионной системы, тем очевиднее, что это не просто одна из экономических реформ. Конфигурация пенсионной системы должна стать предметом нового общественного договора. В нем есть много сторон. Одна сторона — нынешние пенсионеры и люди предпенсионного возраста, которые свои представления о справедливости вынесли из Советского Союза. Их ожидания от государства — это ежегодный рост пенсий, опережающий инфляцию. Откуда возьмутся на это деньги, их по большому счету не интересует: они привыкли, что государство о них заботится, они всю жизнь работали и рассчитывают на соблюдение прежних социальных контрактов, включая сохранение пенсионного возраста.

Другая группа — люди, которые работают в частном секторе, платят налоги и начнут массово выходить на пенсию после 2025 г. Горячие споры о судьбе накопительной части пенсий касаются прежде всего этой группы: их работодатели отчисляют социальные взносы, в том числе на накопительные пенсионные счета. Эта категория граждан (получающие белую зарплату, имеющие доходы выше среднего) чаще других участвует и в добровольных пенсионных накоплениях. Они хорошо осознают связь между своей зарплатой, налогами, ценами на нефть и размером пенсионных выплат. Их ожидания совершенно другие. Они ждут, что государство будет развивать накопительную компоненту, совершенствовать способы инвестирования пенсионных денег. Что со временем размер обязательных отчислений будет увеличен с 6 до 20% — для того чтобы крепла зависимость между заработком конкретного гражданина, его налогами и его будущей пенсией, а зависимость от государства уменьшалась. Многие из них готовы к повышению пенсионного возраста.

При этом есть огромная группа будущих пенсионеров, которая находится вообще за рамками официальной экономики и тем более накопительной пенсионной системы. Росстат говорит, что треть работников в России трудится в теневом секторе и не платит никаких налогов. Дефицит Пенсионного фонда, который и привел чиновников к опасной идее отменить накопительную часть пенсий, возник во многом благодаря этой группе людей и их работодателям. Социальные взносы они не платят, но на пенсии претендуют и будут претендовать дальше. Их ожидания — государство нас не бросит, будет платить «положенные» пенсии в любом случае.

Отдельно можно выделить еще одну группу граждан, связанных общим интересом, — это льготники. По законам, оставшимся еще от советского времени, у нас каждый третий выходит на пенсию досрочно. Реальный пенсионный возраст в России намного ниже официального: это 49 лет у мужчин и 48 лет у женщин, подсчитал Независимый институт социальной политики. Костяк этой группы составляют бюджетники (особенно силовики). Разумеется, они ждут от государства сохранения своих привилегий. А финансирование их длинной пенсионной жизни ложится на остальных налогоплательщиков.

Что же получается? Нынешние пенсионеры, льготники-досрочники и «теневики» — все они заинтересованы в распределительной пенсионной системе советского образца. Чтобы не было связи между налогами и размером пенсий, чтобы можно было жить по принципу «каждый вложил, что мог (или ничего не вложил), а получать будем одинаково».

Есть еще две стороны — бизнес и государство. Им тоже предстоит договориться. Если, к примеру, государство захочет переложить досрочные пенсии на работодателей или отменить накопительную часть пенсий, то бизнес будет вправе потребовать снижения социальных взносов. У каждого решения должна быть адекватная компенсация. Если государство собирается сохранить пенсионный возраст и выполнить все обещания перед нынешними пенсионерами, то это должно быть сделано не за счет наращивания налоговой нагрузки, а за счет доходов от приватизации или сокращения других статей бюджета.

Наконец, если накопительная часть пенсий будет и правда отменена, то пусть тем работникам, кто честно платил налоги и делал накопления, эти деньги будут переведены на их добровольные пенсионные счета.

(Пенсии: настоящее против будущего // «Ведомости». – 2012. – 2 авг.)

 

Приведенный выше комментарий был опубликован спустя несколько месяцев после начала обсуждения реформы пенсионной системы, однако интересен за счет оригинальных идей автора по поводу интересов различных групп пенсионеров и возможностей урегулирования этих интересов.

Комментарий может касаться и «вечных тем», то есть общего понимания того, как устроена жизнь. Однако такие тексты должны быть особенно ярко и оригинально написаны. Как приведенный ниже комментарий Валерия Панюшкина, в котором автор совершенно своеобразно интерпретирует всем известную сказку про Колобка.

 

Простейшая сказка «Колобок» построена на многократном рефрене песенки «Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел…» и относится, надо полагать, к тому разряду сказок, которые рассказывает утомленная работой мать не желающему засыпать ребенку. Нехитрая история с нехитрой песенкой внутри, чем зануднее, тем лучше — дитя быстрее заскучает и заснет.

Сюжет общеизвестен. Колобок убежал от бабушки и дедушки, отправился в самостоятельное путешествие по полному опасностей миру, чудом сумел избежать смерти в зубах медведя, волка и зайца, но хитрая лиса, притворившись глухой ценительницей глупых песенок, уговорила незадачливого колобка сесть ей на нос, да и проглотила беднягу. Казалось бы, перепутать в этом сюжете нечего.

Однако же сказка практически с точностью до наоборот искажена многочисленными про колобка мультиками и иллюстрированными книжками для самых маленьких. В детских книжках и мультиках обязательно миловидные и добродушные бабушка и дедушка нянчат колобка, холят и лелеют его, оберегают от опасностей и вообще ведут себя с колобком не как с хлебобулочным изделием, а как с любимым внуком.

Между тем колобок — хлебобулочное изделие, а бабушка и дедушка вовсе не собираются вырастить его, выучить, поставить на ноги, женить и передать ему по наследству собственность. Бабушка и дедушка собираются колобка съесть. Просто он только что вынут из печи и очень горяч, поэтому старуха положила его на окно простынуть, а он с окна сбежал.

Колобок в сказке предпринимает побег не по шаловливости, свойственной юным хлебобулочным изделиям, и не в поисках приключений. Колобок бежит от неминуемой смерти.

Сказку рассказывают детям с прагматической целью научить малышей не выходить со двора без спроса, но не надо думать, будто сказка обещает детям счастье, долголетие и благоденствие, если дети не будут без спроса уходить со двора. Колобка все равно бы съели, но если бы он не убежал, и единственное утешение в том, что его съели бы бабушка и дедушка, которые имеют на это право. Он погиб бы, но смерть была бы причинена колобку правомерно и потому не была бы ни глупой, ни обидной, а была бы достойной. Глупая попытка переменить судьбу, глупый этот побег не отменил для колобка неминуемой смерти, но сделал его смерть досадной, смешной смертью в зубах недостойного хитреца, не имеющего права есть хлебобулочных изделий. Да к тому же по вине колобковой глупости имевшие лицензию на убийство колобка бабушка и дедушка остались голодными, поскольку пекла бабушка колобок из последней муки, наметенной по сусекам.

В каком-то смысле сказка «Колобок» противоположна европейской сказке про бременских музыкантов или русской сказке про зимовку зверей. Не то чтобы русское сказочное сознание отрицает самое возможность бежать от смерти, но оно отрицает возможность бежать от смерти в одиночку. Вот если звери, боясь заклания, убежали в лес, то у них есть шанс выжить: они найдут ничейную избу, они применят свои природные способности для выживания, они сообща смогут противостоять не только холоду и голоду, но даже и нападению разбойников. Но только вместе, ни в коем случае не в одиночку.

В русском сказочном сознании любой, кто хочет в одиночку изменить свою судьбу, должен знать, что судьбы он своей не изменит, а просто окажется не только мертвецом, но еще и глупым мертвецом, достойным насмешек.

Одинокому герою, пытающемуся изменить судьбу, на пути должен встретиться волшебный помощник: волшебная лягушка, волшебный волк, волшебный конь, волшебная рыба. Без команды единомышленников или без волшебного помощника герой обречен. Он будет съеден как простая булка.

Глупая, жалкая, бесхребетная булка.

(Песнь обреченного – «Ведомости». – 2007. – 5 окт.)

 

Идеальный вариант – когда идея комментария рождается у журналиста сама, когда автор чувствует: «Не могу молчать». Однако в журналистике написание комментариев поставлено на поток. Нередко автор должен к определенному сроку выдавать текст вне зависимости от того, может он или не может молчать. Тогда при поиске идеи для комментария можно воспользоваться следующим алгоритмом.

1. Определяем сферу, которой будет посвящен наш комментарий

2. Выявляем процессы, протекающие в этой сфере

3. Фокусируемся на одном из этих процессов и затем ищем ответы на такие вопросы:

А) Чем этот процесс может завершиться? Насколько возможно, что он завершится не так, как предполагали его инициаторы? Какие опасности могут проявиться при каждом из вариантов завершения этого процесса?

 

! Комментатору можно не ограничивать себя в гипотезах и рассматривать даже маловероятный сценарий. Например, что сохранение в России воинской повинности может привести к массовой эмиграции из страны талантливых молодых людей, напуганных службой в армии.

 

Б) Как этот процесс связан с другим процессом из другой сферы? Как одно влияет на другое? К каким последствиям может привести?

 

! Связь двух процессов не должна лежать на поверхности, но должна быть доказуемой. Нужно показать, что одно проистекает из другого. Например, в экономике не хватает рабочих рук, но молодые парни не спешат начинать работать, потому что учатся в университетах. А учатся они там, потому что боятся попасть в армию. Таким образом, призыв в армию вредит развитию экономики.

 

В) Какие аспекты рассматриваемого процесса выпали из общественной дискуссии? Почему эти аспекты важны? Каково их истинное влияние?

! Здесь происходит перефокусировка. Автор делает второстепенное – главным, а главное – второстепенным. Например, утверждает, что отсрочки и освобождения от военной службы разобщают граждан страны. Призванные в армию и их семьи ненавидят тех, кто избежал призыва. То есть существующая система комплектования армии ведет к расколу общества.

 

Г) Какие стереотипы по поводу описываемого явления распространены в обществе? Что будет, если их опровергнуть?

 

! Это распространенный прием поиска идеи для комментария: перевернуть существующие у аудитории убеждения. Если считается, что что-то полезно, написать, что оно вредно. Если все убеждены, что кто-то прав, написать, что он ошибается. Опровергать можно все, что угодно. Например, если все кругом пишут, что от призывной армии надо переходить к профессиональной, можно попытаться доказать, что именно призывная армия – это вершина эволюции, и те страны, которые отменили призыв, вскоре поймут свое заблуждение и призыв вернут.

 

Д) Что будет, если довести описываемое явление до максимума, до абсурда? Как оно будет выглядеть, если изменить пропорции, развить до максимума какой-либо из аспектов?

 

! Такая тактика используется для нападения на что-то. Журналист показывает, что если бы так поступали все, везде и всегда, произошла бы катастрофа. Например, если бы армейские порядки распространили на все предприятия и учреждения, там бы тоже была дедовщина, побеги и самоубийства.

Таблица 12. Приемы поиска идеи для комментария

 

Название приёма	Пример идеи
Построение прогноза, отличающегося от прогноза инициаторов чего-либо	Ужесточение наказаний для пьяных водителей приведет не к тому, что водители перестанут пить, а к тому, что инспекторы ГИБДД станут вымогать у пьяных более крупные взятки
Связь происходящего в одной сфере с процессом в другой сфере	Ужесточение наказаний для пьяных водителей приведет не к тому, что водители перестанут пить, а к тому, что инспекторы ГИБДД станут вымогать у пьяных более крупные взятки
Привлечение внимания к побочным аспектам происходящего	Водителям нужно отказаться не только от алкогольных напитков, но и от фруктов и от конфет, так как они приводят к появлению алкоголя в крови, и такой водитель тоже формально будет считаться пьяным
Опровержение распространенных в обществе стереотипов	Пьяные водители не представляют опасности для окружающих. Они аккуратнее ездят и стараются не нарушать правила. Поэтому наказывать за пьянство за рулем если и нужно, то не жестко
Доведение описываемого явления до абсурда	Сажать в тюрьму нужно не только пьяных водителей, но всех нарушителей правил дорожного движения, потому что любое нарушение может привести к гибели людей

 

Сбор информации

Итак, с идеей комментария определились. Теперь нужно позаботиться о содержательном наполнении текста.

Структурно комментарий состоит из двух пластов информации. Первый пласт – введение читателя в тему комментария. Не все темы одинаково знакомы аудитории. Например, если мы пишем о повышении цен на хлеб, вводную информацию можно свести к минимуму. Читатели, скорее всего, уже побывали в магазине, посмотрели на ценники и знают, что цены на хлеб повысились, насколько и когда. Если же мы пишем о коррупционном скандале в одном из министерств, желательно вначале напомнить, в чем этот скандал заключался, и кто в нем замешан. Большинство читателей, скорее всего, за этим скандалом не следят и не поймут комментарий, если автор опустит вводную информацию.

! Вводной информации должно быть не слишком много и не слишком мало. Если много, это вызовет отторжение, так как читатель уже понял, а ему все еще объясняют. Если мало, тогда непонятной окажется идея комментария. Автор что-то доказывает, а для чего это и насколько важно – не ясно.

 

Второй пласт – представление и обоснование идеи автора. Идея формулируется в виде тезиса, истинность которого подтверждается с помощью аргументов. Вот как обосновывает свой тезис автор данного комментария:

 

Приход нового мэра в правительство Москвы всколыхнул не только чиновников. Досталось и журналистам (Тезис – Журналистам при новом мэре стало работать сложнее). На смену долгим, спокойным и порой заранее распланированным заседаниям, характерным для периода правления Юрия Михайловича, пришла спонтанность Сергея Собянина, под которую прессе сразу пришлось подстраиваться. Когда журналистов не пустили на первое заседание с участием нового мэра, пишущая и снимающая братия спокойно отнеслась к желанию градоначальника войти в курс дела без пристального ока многочисленных объективов (Аргумент 1 – Журналистов не пустили на первое заседание с новым мэром). Но когда с сайта правительства пропали анонсы предстоящих заседаний и повестки дня стали достоянием гласности только в момент обсуждения вопросов, пробежал легкий журналистский ропот (Аргумент 2 – С сайта пропали анонсы заседаний). Представители пресс-службы в общении с журналистами оправдывались как могли: «Мы сами до последнего момента не знаем, что будет обсуждаться».

Следующим шагом для поддержания тонуса прессы стали переносы времени заседания (Аргумент 3 – Переносится время заседаний, что вынуждает журналистов быть в напряжении). Если раньше издание или канал получали аккредитацию на год и их сотрудники спокойно приходили к традиционным 10.00 утра, то теперь процедура усложнилась. После формирования новой пресс-службы от всех желающих посещать заседания московского правительства потребовались повторные заявки уже с точным указанием имен и паспортных данных корреспондентов, которые будут ходить. Факсы с нужными данными то ли не доходили, то ли терялись в условиях чиновничьей чехарды, из пресс-службы перезванивали и требовали уточнений (Аргумент 4 – Потребовалась новая аккредитация по усложненной процедуре). Но даже при сформированных списках аккредитованных СМИ корреспонденты вынуждены каждый раз накануне напоминать о своем существовании, уточняя несколько раз за день, во сколько состоится мероприятие. И в очередной раз пресс-служба ссылается на внешние обстоятельства: новая метла метет по-новому, и пока непонятно, в какую сторону.

Но даже пробившись сквозь кипы бумаг и попав в мэрию, узнать, как коммунальные службы города готовы к зиме или за счет каких ресурсов удастся повысить пенсии москвичам, получается не всегда. На двух заседаниях подряд через несколько минут после начала вещание из зала правительства прерывалось и журналистам предлагали покинуть помещение для прессы (Аргумент 5 – От журналистов закрыли большую часть заседаний). Еще в старом году кто-то удачно пошутил: «Вам достаточно видеть, что Сергей Семенович жив, здоров и работает на благо города». Последнее заседание поначалу воодушевило коллег: целых 20 минут можно было спокойно записывать предлагаемые меры по улучшению дорожно-транспортной ситуации в городе. Как только Сергей Собянин задал уточняющий вопрос ответственному чиновнику, вещание опять прекратилось. Сотрудники пресс-службы на жалобы журналистов отвечают отговорками, мол, «раньше короче было». Печально, если мэрия намерена работать со СМИ только в таком режиме.

Не скрою, с одной стороны, инициативность и спонтанность мэра радует журналистов. Как ньюсмейкер в конце 2010 года он проявил себя ярко. Что ни поездка по городу – то разнос местным чиновникам. Но с другой – одними заявлениями градоначальника сыт не будешь. Для получения комментария от представителя какого-нибудь департамента зачастую требуется отправлять запросы на имя пресс-секретаря Сергея Собянина Гульнары Пеньковой (Аргумент 6 – Усложнился порядок запросов на получение информации). Правой рукой чесать левое ухо – хорошая гимнастика, но лишь на первых порах, так как скоро утомляет даже закаленных в боях с бюрократией физкультурников. Конечно, извинения со стороны пресс-службы ласкают слух, но на работе позитивно не отражаются. Хочется надеяться, что в планах пятилетки у мэра все же значится пункт «нормализация работы с прессой».

(Не в пресс-службу, а в дружбу // «Новые Извести». – 2011. – 12 янв.)

 

Как видим, автор обосновывает свой тезис шестью аргументами. В результате читатель согласится с тезисом: журналистам при новом мэре Москвы стало работать действительно сложнее. Вводная же информация в этом комментарии минимальна. То, что в Москве сменился мэр, знают все читатели. Поэтому автор ограничился теми подробностями работы журналистов, которые широкой публике могут быть неизвестны. Например, что заседания столичного правительства раньше начинались в 10 утра, и что корреспонденты газет присутствуют не в зале, а смотрят трансляцию в пресс-центре.

В качестве аргументов могут использоваться:

- общеизвестные факты,

- ранее неизвестные публике факты со ссылкой на источник (на очевидцев),

- статистические данные,

- случаи из жизни журналиста и его знакомых,

- мнения авторитетных по данному вопросу людей.

В качестве аргументов можно использовать в том числе случаи из своей жизни без точного указания, где, с кем и когда это произошло. Например, как здесь: «Пятнадцатилетний сын моего знакомого спросил у одноклассника, почему он решил поступать в Институт МВД. «Неужели ты хочешь носить фуражку на затылке и брать взятки? » - спросил он. Одноклассник ответил, что взятки берут все, но только милиционеров не сажают». (Коррупция души // «Ведомости». – 2009. – 4 мая)

Однако только на таких аргументах строить комментарий нежелательно. Достоверность этих случаев невозможно проверить, и обоснование идеи будет выглядеть слабым. Если ваша идея комментария правильна, то должны существовать и поддерживающие ее объективные факты (проверяемые другими людьми), и статистика, и авторитетные мнения. Журналисту нужно лишь все это отыскать. Завершать сбор информации можно тогда, когда журналист достаточно разобрался в теме, чтобы ввести в нее читателей, и собрал столько аргументов в обоснование идеи комментария, чтобы убедить аудиторию в своей правоте. Упоминавшийся выше Джон МакКормик по этому поводу писал, что «сила голоса комментатора проистекает от силы фактов, на которых основываются выводы автора», и «если журналисту трудно выразить свое мнение, значит, он попросту недобрал фактов».

 

⇐ Предыдущая891011121314151617Следующая ⇒

Поделиться: